Текст книги "Нереал"

Глава седьмая.
О том, как подсознание Игоря Синицына кинулось на помощь его гибнущей психике и успело ее спасти

– Добрый день, – неуверенно, как будто сомневался, а день ли на дворе, – проблеял Игорь. – Это Синицын беспокоит.

– Игорь Петрович Синицын? – уточнил мужской голос.

– Да…

– Я отец Маргариты.

– Да, я понимаю…

Бояринов-старший помолчал, очевидно, не зная, как подступиться к делу.

– Она у тебя? – вдруг спросил он.

– Маргарита?

– Она у тебя?

Похоже, незримый мужчина был в этом уверен изначально, а спрашивал ради какого-то непонятного этикета. Впрочем, спрашивал довольно нахально, однако Игоря вдруг охватила робость.

– Нет, – ответил он, – ее у меня нет, а в чем дело?

– Она у тебя.

– Да нет же!

Наверно, от возмущения в голосе Игоря прорезалось крайнее правдоподобие.

– А если не у тебя – то где же она? – Бояринов-старший явно не хотел отказываться от своей версии. – Она пятую ночь дома не ночевала. Мы все проверили! В больницах – нет! Нигде – нет!

Очевидно, имелось в виду – в морге.

– А в школе? Была? – Игорь, очевидно, имел в виду, что девчонка, уйдя из дому, тем не менее будет ходить на уроки и даже делать домашние задания.

– Какая, к черту, школа! Дай ей трубку.

– Я бы охотно дал ей трубку… – Игорь почувствовал, что его начинает заносить, но был в таком волнении, что пренебрег этим. – Если бы она соблаговолила находиться здесь со мной в этом стоячем гробу, телефонной будкой именуемом!…

– В каком гробу?!.

Игорь опомнился.

– Да ни в каком! – заорал он. – Я просто звоню из автомата на углу! На углу Верещагина и генерала Мартова!

Бояринов в трубке не подавал признаков жизни.

– Да жива она, жива! – вопил Игорь. – Что с ней сделается!

– Она у тебя?

– Да нет же! Вы можете ко мне приехать, я адрес продиктую, я сам подъеду!… – от волнения Игорь напрочь забыл про Васю с инкубом. – Вы сами убедитесь, что ее у меня нет! Вот и бабушка подтвердит!

– Какая бабушка?

– Ну, я с бабушкой живу. Всю жизнь.

Так оно и было – родителей Игорь не помнил.

– Угол Верещагина и генерала Мартова? – уточнил Бояринов. – Стойте там и никуда не уходите. Уйдете – под землей найду. Понятно?

И положил трубку.

Игорь стал соображать – где же прописана Маргарита Бояринова, если ее папа собирается немедленно здесь оказаться. В стекло будки постучали. Даже не посмотрев, кто это, он выпустил из руки трубку и вышел. Трубка скользнула вниз и тюкнулась в стекло, но Игорю все было безразлично. Какая трубке перед разговором с ее папой?

Серый «Жигуль», довольно-таки побитая «восьмерка», возник у тротуара, как чертик из табакерки – вдруг и с внезапным скрежетом. Погруженный в размышления Игорь покосился на шум и опять повесил голову. Передняя дверца машины распахнулась.

– Игорь Синицын? – спросили изнутри.

– Синицын, – уныло подтвердил Игорь.

– Садитесь, поедем.

– Ко мне, что ли? – нагнувшись, осведомился Игорь и впервые в жизни увидел Бояринова.

Тот был невысокий, худощавый, тоже – с легкой сединой, и вдруг Игорь понял, да они же почти ровесники, он и отец Маргариты! Игорю – за тридцать, тому – под сорок, но тот выглядит вдвое моложе, спортом занимается, наверно, в бассейн ходит…

Это открытие Игоря потрясло. Он послушно сел. Бояринов повернулся к нему.

– Ваш адрес!

– Московская, тринадцать-а, – уныло признался Игорь. – Подъезжать лучше по Казарменной, там весь перекресток разрыли.

– Знаю.

Бояринов несомненно провел несколько бессонных ночей. Может, и все пять. Сухое, породистое лицо соблюдало достоинство, но Игорь знал, когда лица так вот обтягивает кожей, когда человек так яростно смотрит перед собой, чтобы не расслабились и не опустились веки.

– Почему вы решили, что она у меня?

– Она вам звонила.

– Из дому?

– Да. Жена слышала. Мы потом поняли, что это – вам.

– А разве я ответил ей – мол, приходи?

– Вас дома не было. А потом она быстро собралась и ушла.

– Из-за чего хоть скандал вышел? – недаром, ох, недаром Игоря учили на педагога. По бабкиным сведениям, Маргарита звонила допоздна. Если девчонка на ночь глядя собирается и уходит – значит, собралась проучить родителей…

– Пальто ей длинное понадобилось. Она себе присмотрела. А у нас деньги на другое отложены, – объяснил Бояринов. – Ну, они с женой и сцепились.

Эти склоки Игорь тоже знал. Великовозрастное дитя клянется, что ни копейки более у жмотов не возьмет, лучше удавится… Стоп!

Очень нехорошая мысль промелькнула в голове у Игоря, которому Вася время от времени сообщал новости с проспекта Падших Бабцов.

– Что она сказала, когда уходила? – быстро спросил Игорь.

– Ну, что… Что больше не вернется, что сама на жизнь зарабатывать будет. Ну, девчонка же! Жена ее избаловала – то косметический набор, то колготки за триста!

– Что о-на ска-за-ла?! – более чем внятно прорычал Игорь.

– Что жить с нами не будет… – Бояринов даже отшатнулся от своего безумного пассажира.

– Где жить и работать собирается – ска-за-ла?

– Да что она могла сказать! На проспекте, говорит, всем места хватит!

– Поехали! – распорядился Игорь. – Прямо! А на Малой Артиллерийской свернуть!

– Куда это свернуть?

– В ментовку!

– Это еще зачем?

– А затем, что если Маргариту действительно понесло на проспект, то ее могли замести и в триппер-клуб на проверку сдать! Там же теперь дважды в неделю рейды проводят! – Игоря трясло и от жуткой перспективы – вызволять Маргариту из вендиспансера, и от угрызений совести – надо же, девчонка попала в беду, искала его, а он, кретин, с Васькой Горчаковым винищем упивался!

– Нет уж! Вы мне лапшу на уши не вешайте! – воскликнул Бояринов. – Маргарита у вас! Вот сейчас поедем – и я ее оттуда заберу!

– Хорошо! – так же громко отвечал Игорь. – А когда вы увидите, что ее там нет, мы вместе позвоним в милицию и узнаем, проводился ли тогда на проспекте рейд! А если проводился – мы поедем в триппер-клуб вытаскивать оттуда Маргариту!

– Вы что, с ума сошли? Вы считаете, что моя дочь действительно может ночью выйти на проспект? – Бояринов, очевидно, все еще не понимал всей мерзости проблемы.

Правильный мужик был убежден, что ему удалось воспитать не менее правильное дитя…

– Может, – сказал Игорь. – Потому что ее одноклассницы – могут. И хвастаются этим! В ее классе четыре девчонки регулярно подрабатывают на проспекте. Вам назвать имена? А остальные одиннадцать – им завидуют!

Бояринов помотал головой, а в его глазах читалось: мужик, если ты сию минуту не заткнешься, я вытащу тебя из машины и заеду в морду!

Игорь же смотрел на Бояринова с тихой ненавистью.

Каким идиотом нужно быть, чтобы спровоцировать единственную дочь на побег из дому?!. Каким идиотом нужно быть, чтобы полагать, будто девчонка живет в идеальном пространстве…

Она сказала – на проспекте всем места хватит. Видимо, четыре одноклассницы не похвастались ей самым главным – как раз места на проспекте поделены, оценены, являются предметом купли и продажи…

Бабушка отключила телефон около полуночи. Ну, в одиннадцать…

Игорь потер рукой лоб и понял, что с ним произошло обычное – от волнения выскочили, да что выскочили – выстрелили крупные капли пота.

Что там рассказывал Васька про рейды?

И, как на грех, именно той ночью!…

Так, сказал себе Игорь, так, сосредоточься. Васька дразнился – что, мол, поедем на проспект, снимем девочек? Васька валял дурака, потом сказал, что сегодня-то как раз и замести могут, а потом растолковал расписание работы проспекта, которое нигде не вывешивалось и не публиковалось, однако все его знали.

Первая смена выходила часов в восемь-девять, свеженькая. И тут же на проспекте появлялись медленные машины. Они притормаживали, дверцы распахивались, изнутри раздавался свист или щелчок пальцами. Сопровождавшая девчонок неприметная охрана вступала в стремительные переговоры.

В течение часа или даже полутора часов лучших разбирали и развозили, после чего наступало затишье. К одиннадцати проспект оживал. Вторая смена околачивалась там чуть ли не до рассвета. Возвращались те, кто честно отработал первую смену, выходили бесхозные одиночки, полагая, что в темноте их не заметят конкурентки и не дадут знать своей охране. Где-то около полуночи проводились милицейские рейды.

– У них же там тоже своя иерархия, – сказал Васька. – Которые посолиднее, ночью на проспекте не околачиваются, они по барам сидят, там все прикормлено. А вторая смена – это и есть самый опасный контингент. В смысле триппера.

Значит, если Маргарита кинулась на проспект, то успела туда очень вовремя…

А после такой радости, как ночь в триппер-клубе, она уж точно домой идти не захочет – к тем, по чьей милости туда попала.

– У вас мобилка есть? – спросил Игорь. – Я позвоню в городское управление милиции, у меня там друг работает. Может, что-нибудь узнаю…

– Какая милиция? Вы мне зубы не заговаривайте!

Очевидно, Бояринова заколодило.

– Мобилку дайте!

Он действительно собирался потребовать, чтобы следователь Горчаков немедленно бросил все дела и понесся вызволять Маргариту оттуда, куда ее упекли во время рейда.

Нервы у Игоря были на таком взводе, что, того гляди, вовсе порвутся. И его подсознание уже искало способа сбить это напряжение, и оно, подсознание, притаилось за изгибом какой-то из Игоревых извилин со спасительным склерозом наготове.

Потому-то, когда Игорь услышал Васин голос, то немедленно забыл о самом болезненном для себя деле, но вспомнил, что имеет сообщить очень важную вещь. Можно сказать, вещь государственного значения.

– Васька! – заорал он – Я инкуба видел!

Бояринов шарахнулся, а Игорь продолжал вопить, едва ли не задыхаясь от гордости за то, что наконец-то и от него есть польза для следствия:

– Лети мухой к улице Верещагина!… Там люди видели, куда он пошел!… Возле сэкондхэндовской лавочки!

– Ты где? – раздалось в трубке. – Там, что ли? Торчи, как столб, и жди меня!

– Есть! – прямо-таки взвизгнул Игорь.

– Сперва – милиция, потом – инкуб, что дальше? – если бы взгляд Бояринова имел температуру, то от Игоря осталась бы кучка золы, и в ней – оплавленная фототехника. – Мне это ос-то-хре-не-ло!

Бояринов выхватил у Игоря мобилку и самые отчаянные просьбы о звонке в милицию уже были бессильны.

– Московская тринадцать-а… – бормотал Бояринов, гоня машину с такой яростью и с такими виражами, что маловерующий Игорь беззвучно взмолился Николаю-Угоднику о посте ГАИ, желательно – вооруженном и перегородившем улицу танком потяжелее.

– Московская тринадцать-а… квартира?… – яростно спросил водитель, как будто собирался с разгону взлететь по лестнице.

– Второй подъезд, сорок пятая, – машинально отвечал Игорь. Он как раз обещал Угоднику в случае своего незаслуженного спасения из серой «восьмерки» сходить в церковь, поставить десять свечек и раздать милостыню бабкам на паперти.

А подсознание требовало немедленно избавиться от такого жгучего раздражителя, как Бояринов, избавиться любой ценой, иначе оно за себя не ручается!

Машина резко затормозила.

– Выходите! – приказал Бояринов, вышел сам, захлопнул обе дверцы и устремился в подъезд.

Некоторое время Игорь глядел ему вслед, приоткрыв рот. А потом этот рот сам разъехался в такую безумную улыбку, что щеки чуть судорогой не прохватило.

Вот сейчас Бояринова встретит бабушка!

На требование предъявить несовершеннолетнюю гостью старушка, кипя возмущением, проведет наглеца по всем закоулкам, а потом столько ему выскажет – мало не покажется!

Подсознание бешено зааплодировало.

А Игорь, даже не очень торопясь, дал деру.

Первая волна нервного возбуждения схлынула. И все равно он ничего не мог предпринять без Васи…

Возложив все свои надежды на бабушку, Игорь забрался в телефонную будку. И тут лишь обнаружил, что карточка кончилась.

К той минуте, когда Игорь разжился новой карточкой, Вася уже опрашивал пострадавших – хозяйку «second hand» Ларису Ивановну и продавца Бориса. В левой руке он держал блокнот, в правой – дешевую авторучку, и, хотя в среднем раза три за месяц безнадежно требовал у начальства диктофонов, на сей раз об отсутствии техники не жалел.

– Ну что ты за горе такое! – не стесняясь следователя, хозяйка крыла продавца в хвост и в гриву. – Вот зачем ты, убоище, вообще из магазина выходил, задница собачья?!

Борис тупо таращился на свои грязные кроссовки.

– Говорили же мне – с кем ты, Лариска, связалась?! Хочешь разориться вконец – возьми на работу этого засранца! Фиг ты у меня теперь зарплату получишь! Знаешь, сколько теперь стоит стекло вставить, курвец ты недоделанный?!

Вася по опыту знал, что такие бурные монологи слишком долгими не бывают. И точно – Лариса Ивановна, обозвав напоследок Бориса сукиным котом, угомонилась.

– А почему у вас мужчина работает? – спросил Вася. – Это же исключительно женская должность.

– Бабья! – поправила его Лариса Ивановна. – Так все сестричка моя, чтоб ей! Возьми дурака, говорит, отовсюду его поперли, а он – безответный, на любую зарплату согласен, и воровать у тебя нечего, серьезные воры за тряпьем не пойдут, а если какая старуха дырявые носки скоммуниздит – тоже беда невелика.

– Борис?… – Вася всем видом показал, что вот уже начал записывать показания.

– Жуков… – пробормотал несчастный.

– Жуков. Значит, вы увидели в окно хулигана и вышли на него посмотреть?

– Сюда две женщины зашли и пакет забыли, я их догнал с пакетом. Смотрю – этот врывается в редакцию…

– И ты пошел вытаскивать его из редакции? ТЫ??? – спросила Лариса Ивановна с великолепным презрением к щупленькому и сутулому Жукову.

– Нет… Он сразу оттуда выскочил – и за мной… то есть, ко мне…

– А ты, значит, пакет отдал и стоял на улице, ждал, пока приедут турусы на колесах! И чем же ты ему не угодил? – очевидно, Лариса Ивановна считала, что проведет допрос лучше всякого следователя.

– Откуда я знаю?… – чуть не плача, взвизгнул Жуков.

Тут у Васи в голове забрезжило некое подозрение, но додумать мысль до конца он не смог – зазвонила мобилка.

– Слушай, тут меня похитили! – услышал он голос Игоря. – Но я доблестно совершил побег! И я весь твой! Гарун бежал быстрее лани, быстрей, чем ворон от орла! Или кто там у Лермонтова бежал? Кролик?

Уже по одному тому, что Игорь сбился в цитате, Вася понял, что дело неладно.

– Чеши в управление и жди меня! – приказал он. – А вы, гражданин Жуков, попробуйте вспомнить, как выглядел хулиган.

Оказалось, гражданин Жуков совершенно не в состоянии этого вспомнить. На нервной почве у него образовался большой провал в памяти – за что он и был назван Ларисой Ивановной вовсе матерно.

Вася пошел искать следов инкуба (скорее всего, простого маньяка, но ведь и маньяков кто-то ловить должен) в «Отчий дом».

И тут оказалось, что видела его только одна персона – главный редактор Ксения Зарецкая. А если кто-то другой и заметил – то этот человек сейчас в редакции отсутствует.

– К нам такие сумасшедшие приходят, что я скоро обобью кабинет по стенкам матрасами, – сказала Васе очень недовольная всей этой суетой Ксения. – И откуда я знаю, как он выглядел? Я что – на него смотрела?

Но черную одежду и крупное лицо она все же вспомнила.

На вопрос, каким образом хулиган покинул редакцию, она тоже ответить не смогла. Был какой-то грохот на лестнице. Очевидно, он пытался утащить с собой стул и вместе со стулом навернулся – так ему и надо.

Когда Вася с Игорем уже сидели в кабинете и следователь ругал приятеля за то, что не остался на месте события, Игоря вдруг осенило.

– Погоди, погоди! Я же сам там был! Это я запустил в него стулом!

– И зачем ты это сделал?

– А затем, чтобы он человека не убил!

Игорь описал свои совместные с продавцом-сэкондхэндовцем действия.

– Вот засранец! – всем сердцем поняв и простив за ругань Ларису Ивановну, воскликнул словесный праведник Вася. – Что же он мне не сказал?!

– Мне кажется, он узнал этого инкуба, или кто он там! – Игорь впал в сыскной азарт.

– Жуков, Жуков… Тьфу! Да он же проходит по делу «Бастиона»! – вспомнил наконец Игорь. – Это может значить только то, что он узнал Башарина!

Какое-то время они препирались, приводя в качестве аргументов лермонтовского «Демона», микролептонное облако, «Т-т-т!», хромоту Башарина от свалившейся на ногу банки с краской и скоростные рывки сексуального маньяка.

– И знаешь что? Важно ведь не только, что Жуков узнал хулигана. Важно, что хулиган не узнал Жукова! – вдруг осенило Игоря.

– Да-а-а… – Вася понял, что это действительно аргумент. – Выходит, это действительно то, что мы условно называем инкубом. И твой цыган тоже полагает, что в редакцию вломился сексуально опасный черт…

Вася задумался.

Думал он вот о чем – когда арестовывают обычного человека, он может отбиваться кулаками, может отстреливаться, в худшем случае – непонятно откуда добудет гранату. А вот если брать инкуба? Не растворится ли он в воздухе, оставив запах серы?

Игорь смотрел на него с надеждой.

– Ясно одно – чем скорее мы отыщем Таира, тем лучше! – сделал вывод Вася. – Он же говорил, что это его инкуб! Наверно, он знает, как с этой дрянью обращаться! Без Таира мы не справимся.

Как раз в эту минуту подсознание устало держать оборону. Стратегические запасы спасительного склероза иссякли! И словно какое-то окошко распахнулось у Игоря в голове. А в окошке этом была ночь, и, загибаясь, тянулись вдаль четыре ниточки светящихся точек, и мельтешили совершенно черные женские силуэты – главное украшение проспекта Падших Бабцов…

Игорь весомо и звучно шлепнул себя по лбу.

– Нет, какой же я кретин! Какой же я идиот! – запричитал он. – За инкубами гоняюсь!…

– Хорошо, я буду гоняться один, – спокойно сказал Вася.

– Нужен мне этот инкуб! Нужны мне твои киллеры! – Игорь опять покарал ударом безмозглый свой лоб. – Васька! Сделай доброе дело! Позвони в триппер-клуб!

Тут уж и Вася возвысился до связанных со лбом телодвижений. Но он себя берег и потому лишь легонечко постучал суставчиком указательного перста.

– Ну, позвони, чего тебе стоит?! – горестно заныл Игорь. – Это очень важно! Мне нужно кое в чем убедиться!

Вася даже привстал.

– Ты что?… – прошептал он. – Допрыгался?…

– Да не я! Помнишь, ты про рейд рассказывал?

– Ну?

– Мне нужно узнать, не прихватили ли они там одну… одну девчонку.

– Тьфу, я уж думал, ты с инкубом согрешил, – съязвил Вася. – В темном редакционном коридоре. Ладно, помогу. Как девчонку зовут?

Игорь тяжко вздохнул и прошевелил губами нечто совсем беззвучное.

– То же самое – вразумительно! – приказал Вася.

– Маргарита… Бояринова…

И тут нужно встать перед Васей Горчаковым со всем почтением и низко ему поклониться.

Он не стал спрашивать, та ли самая Маргарита, и с ехидством комментировать ситуацию. Он просто позвонил сперва по одному, потом по другому телефону, а на оставшийся неизвестным Игорю вопрос рявкнул:

– Кто-кто! Племянница!

Через пять минут выяснилось – такой девчонки ни в триппер-клубе, ни у инспекторов по делам несовершеннолетних не числится. Более того – несколько юных беспаспортных проституток, подвергаемых принудительному лечению, приметам не соответствовали.

– Вот так. Больше ничем помочь не могу, – сказал Вася.

– Да ладно… – пробурчал Игорь. – У нее родители есть, вот пусть и ищут…

И в третий раз шлепнул по лбу с криком:

– Бабуля!

Тут-то его и прорвало!

Минут этак десять Вася выслушивал не относящиеся к делу подробности («Ты представляешь, это фантастическое сочетание профиля блоковской „Незнакомки“ и совершенно оленьей пластики, и эти волосы, которые при ходьбе колышутся, и эти… и эта… и этот… А они, идиоты, кретины, так называемые родители!… «). После чего решительно перевел разговор на поиски Таира.

– Что мы знаем про этого человека? – сам себя спросил Вася. – Его зовут Таир, а скорее всего это кликуха, вроде Астралона, ему двадцать лет, или немногим больше, у него темные волосы и глаза, рост – метр семьдесят четыре – семьдесят шесть, одевается в темное или в черное. Все! В городе таких мальчишек – каждый пятый.

– Можно сделать фоторобот, – уныло предложил Игорь, благо у Васи такая возможность имелась.

– Вряд ли, – подумав, сказал Вася. – Я сейчас пробовал вызвать перед глазами его лицо… Я – не берусь. А ты?

– И я не берусь… – точно, лицо Таира было какое-то ускользающее.

– Как ты полагаешь, он ведь связан с другими колдунами?

– Естественно! – Игорь даже несколько обрадовался. – У нас осталась куча газет с рекламой всех этих дурацких салонов!

– Смотри ты, сообразил… Как у тебя с географией?

– Нормально, – и Игорь вздохнул, словно его, умирающего, идиот родственник спросил, как самочувствие.

– Можешь составить не просто список салонов, а выстроить оптимальный маршрут? Чтобы мы часа за три их пробежали?

– Бегать-то зачем? – насторожился Игорь.

– Затем, что по телефону и соврать недолго. Это во-первых. А если он в салоне трудится под какой-то другой кликухой? Это – во-вторых. Ну так выстроишь маршрут?

– Ладно…