Текст книги "Феминиум (сборник)"

3

Полночи Мюллер не спал. Он расхаживал по своей большой холостяцкой квартире, садился за стол, выходил в сеть и готовил себе кофе с бутербродами в ожидании ответов на свои запросы. Потом выключил компьютер, устроился на диване, бездумно глядя на экран старенького, давно вышедшего из моды «панасоника», и думал.

Он уже знал историю винтовки, хотя и не смог проследить весь ее путь – были две лакуны, и это его тревожило. Если даже его источники не могли заполнить эти пустоты, значит, дело серьезное.

Так как все же очутилась в его конторе эта проклятая винтовка? И как давно она там находилась? Впрочем, и то и другое понять было несложно. Винтовку принесла и спрятала здесь Шано, Шано Шевальер, его младший и, как он полагал – и не раз за все эти пять лет мог в этом убедиться – весьма надежный младший партнер. Время – дня три-четыре тому назад. Именно тогда, как он установил, просмотрев ее банковские счета, со счета Шано была снята довольно значительная сумма, соизмеримая со стоимостью найденного оружия. Где Шано могла ее приобрести? При ее ловкости профессионала, а девочка быстро стала профессионалом, это не проблема.

Гораздо более его интересовало: зачем это было сделано? Зачем Шано так вдруг понадобилась эта винтовка и почему она не поставила в известность его?

Конечно, может быть, она хотела сделать ему подарок. Когда-то, очень давно, он подарил ей хороший спортивный пистолет. Так почему не предположить, что Шано решила отдариться? Но никакого юбилея или значительной даты в обозримом будущем у господина Мюллера не наблюдалось. Да и не был он, в отличие от Шано (или вот Армана, к примеру), таким уж страстным поклонником оружия. Может быть, подарок предназначался не ему? Например, кому-то из приятелей по стрелковому клубу имени принца Альберта? Не жирно ли? Не жирно, если вспомнить, что среди таковых полно богатых аристократов, а среди ее близких друзей числится сам принц-наследник. Но и августейших праздников тоже не намечалось, а личные отношения у них с принцем были не настолько близкими для подобного рода подарков – чисто приятельскими. Кстати, об аристократах. Может быть, Шано – чем черт не шутит и чего в жизни не бывает – решила порадовать своего венценосного супруга, как бишь его: Сан… Пан… Чанг, что ли… Да нет, за три дня она бы не выдержала – проболталась бы, похвастала перед любимым патроном.

Нет, с праздниками и подарками полная чепуха. Подарки подобного рода не в стиле и вкусе Шано. Да и не слишком приятные ассоциации подарок подобного рода мог вызвать у нее самой.

Нет, тут что-то другое. Тут какая-то тайна.

А тайны, связанные с появлением неизвестно откуда взявшегося оружия с оптическим прицелом, господину Мюллеру совершенно не нравились. Особенно если эти тайны связаны с Шано Шевальер, происхождение которой тоже тайна еще та.

Господин Мюллер пробовал анализировать поведение своего младшего партнера за последние дни и пришел к неутешительному выводу, что оно несколько изменилось. Мелочи, казавшиеся ему незначительными, сейчас открывались в новом свете. Правда, это все мистика, но когда мистика наблюдается в поведении Шано Шевальер, господина Мюллера при всем его материализме она начинает настораживать. Особенно выбивались из линии поведения Шано два обстоятельства, внешне, казалось, совершенно не связанные, но в контексте появления винтовки…

Во-первых, уже несколько дней, как Шано кроме желтоватой «Куриер вад-Корис», неистощимого источника слухов и сплетен, начала читать официозную «Северингерт», где публиковались серьезные статьи и анализы политических и экономических проблем, а приемник магнитолы, до того выдававший всякую FM-овскую дребедень, всю последнюю неделю был настроен на новостную программу Би-Би-Си. Это при том, что раньше за Шано страсть к вопросам мировой политики не замечалась.

Во-вторых, и это уже полная глупость, господин Мюллер собственными ушами слышал, как Шано несколько раз в телефонном разговоре назвала себя Сандрой-Лусией – ни больше и ни меньше. Собственно, по документам она и была Сандра-Лусия Шевальер, хотя и это не было ее настоящим именем. Оно так и осталось неизвестным. Так же как и происхождение.

Родители ее и двое младших братьев были убиты, когда будущей Сандре-Лусии было что-то вроде семи лет. Это произошло во время некогда весьма прогремевшего дела, известного как «Бойня на озере Сен-Этьен». Убиты они были зверски, неизвестным маньяком, который через много лет вернулся, чтобы убить и саму Шано. Но не преуспел. Родители ее, как легко выяснила полиция, тоже не были никакими Мариусом и Жанной Дюпон, их настоящее имя также осталось неизвестным, а чудом – в буквальном смысле этого слова – оставшуюся в живых Шано Сандрой-Лусией окрестили монашки из приюта, где она воспитывалась до совершеннолетия, дав фамилию Шевальер по названию улицы, где ее обнаружил тоже ныне покойный Майк Кеслер.

Кстати, автоматически отметил про себя господин Мюллер, «Сент-Этьенский мясник» тоже оказался неизвестно кем – его опознали только по отпечаткам пальцев на месте преступления, и дальнейшая идентификация результатов не дала. Никаких. Словом, загадка со всеми неизвестными.

Но к делу сейчас это отношения не имело.

Или все же имело?

Как бы то ни было, а имя, данное ей монашками в приюте, Шано ненавидела всей душой. Шано даже хотела исправить документы, да как-то все руки у нее все не доходили, и нужны были поистине чрезвычайные обстоятельства, чтобы заставить Шано назвать себя Сандрой-Лусией. Тем более добровольно, в обыденном разговоре. Автоматически? Возможно, но не несколько раз подряд.

Нет, тут должна быть какая-то связь. И смутно понималось, какая именно, хотя верить в это не хотелось. Впрочем, при всем своем крайне отрицательном отношении ко всякого рода неразгаданным загадкам господин Мюллер давно знал, что они существуют. И не всегда их решение является рациональным. На его, Карела Мюллера, взгляд.

Поэтому, когда господин Мюллер поднялся с дивана и выключил телевизор, то по дороге в спальню остановился возле книжного шкафа и отыскал на полке книгу «ИМЯ: история и легенды» Акила и Сусанны Героно с дарственной надписью последней.

4

Раннее появление господина Мюллера на рабочем месте не вызвало обычных для такого случая шуточек – Шано, войдя, спокойно поздоровалась, бросила на свой стол свежие выпуски «Куриэр» и «Северингет» и включила приемник. Кофе она, правда, приготовила как обычно – на себя и на патрона, и, когда господин Мюллер буркнул «Спасибо, Сандра», небрежно кивнула и уселась за свой стол.

Делая вид, что занят текучкой, господин Мюллер смотрел, как Шано в ожидании каких-то вызванных на компьютер данных пролистала «Куриэр», задержалась на разделе политической хроники, отложила и занялась «Северингет». Господину Мюллеру не надо было напрягаться для того, чтобы определить, что именно она читает – обе газеты, уже просмотренные им, лежали в ящике его стола рядом с несколько необычного вида пистолетом. Оба материала были посвящены предстоящему визиту в Объединенную Европу Высокого Гостя из Америки.

Он открыл ящик стола, переложил что-то в карман и, вытянув из канцелярского набора бумажный квадратик для заметок, направился к столу Шано.

Он положил листок перед Шано и, когда та, оторвавшись от клавиатуры, поглядела на него: «Что такое, патрон?» – произнес:

– Будь добра, напиши здесь свое полное имя.

В газах Шано мелькнул огонек удивления.

– Зачем это вам?

– Большими красивыми буквами. Пожалуйста.

Шано пожала плечами и потянулась за ручкой.

– Гелевой можно? – съязвила она. – Или обязательно кровью?

– Можно и кровью.

Шано взяла ручку, твердо, печатными буквами вывела «САНДРА-ЛУСИЯ ШЕВАЛЬЕР» и поставила точку.

– Это все? – спросила она, протягивая господину Мюллеру листок.

– Теперь распишись на другой стороне, – господин Мюллер перевернул листок.

– Вам что, нужен образец моего почерка? – спросила Шано. В голосе ее уже не было и следа иронии. Он был чуть встревожен.

– Ты что-то имеешь против? – вопросом на вопрос ответил господин Мюллер.

Шано повела плечом.

– Мне просто интересно зачем? У вас куча образцов.

– И все же. Тебе трудно?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Просто хотелось, чтобы вы объяснили свои действия.

– А я обязан?

Шано пожала плечами.

– Было бы неплохо. Мы все-таки партнеры.

– А что будет, если я не хочу объяснять?

– Ничего.

– Тогда распишись.

Шано поднесла ручку к бумаге и размашисто расписалась.

– Вы уверены, что с вами все в порядке, патрон? – поинтересовалась она, протягивая бумажный квадратик.

– Вполне. – Господин Мюллер лишь мельком глянул на него – «S» со вписанной в него «L» на манер символа доллара выглядела вполне отчетливо. Это решило все. – А что, я похож на сумасшедшего?

– Нет, – коротко ответила Шано и бросилась на него.

Господин Мюллер едва не прозевал этот момент, хотя и ожидал. Схватки не получилось. Негромко хлопнул выстрел, и Шано, пролетев мимо того места, где только что стоял господин Мюллер, кулем повалилась на пол. Если бы он не успел подхватить ее, она наверняка бы наверняка разбила себе лицо о ножку стула – ведь она не могла подготовиться к падению, потому что, не успев даже толком вскочить со стула, была уже в бессознательном состоянии. Стрелка, которой господин Мюллер выстрелил из не совсем обычного оружия, была смазана быстродействующим ядом нервно-паралитического действия. Доза была невелика и для человека не смертельна, зато гарантировала мгновенное отключение сознания и двигательных функций в течение ближайшего часа.

Осторожно опустив тело на пол, господин Мюллер положил пистолет на стол, достал из кармана носовой платок и вытер моментально вспотевшие шею и лицо. «Проклятье, совсем старею, – подумал он, – нервы ни к черту». Он сунул платок обратно в карман, вынул из него две пары наручников и замкнул их на запястьях и лодыжках пленницы. После этого запер дверь конторы на ключ, оставив его в замочной скважине, вернулся к столу, не спеша открыл сейф, спрятал в него свой странный пистолет, достал заранее приготовленный резиновый жгут и два шприца. Завернув рукав блузки, он сделал Шано инъекцию – теперь неподвижность тела была гарантирована на ближайшие четыре-пять часов. Во второй шприц он набрал немного крови из вены; выдернул иглу, приложил к ранке тампон. Пустой шприц он бросил в мусорную корзину, второй, уложив в бумажный пакет вместе со стрелкой, вернул в сейф, туда же направился аккуратно свернутый жгут. Прежде чем закрыть дверцу, господин Мюллер достал из недр сейфа бутылку коньяка, которую хранил «для медицинских целей», налил себе пятьдесят грамм в извлеченную оттуда же рюмку-наперсток. Опрокинув наперсток в рот, он постоял, прислушиваясь к ощущениям, налил еще. Вторую порцию он выпил тщательно, мелкими глотками, неторопливо, запер сейф и пошел в крохотную комнатку, служившую в конторе кладовкой, гардеробом и кухней, где при необходимости можно было переодеться, приготовить легкий завтрак или ужин. Открыв кран, господин Мюллер нагнул голову и бросил горсть воды в лицо.

Как и от коньяка, лучше не стало. Проклятая профессия, думал господин Мюллер. Проклятая интуиция. Проклятая жизнь. Проклятое, подлое совпадение. Все оказалось именно так, как он предполагал, но он не понимал почему – и это было самым проклятым. Это было отвратительно, это было странно, но весьма определенно: он не сомневался, что Исполнителем в предстоявшей акции должна была стать именно Шано Шевальер. Или…

Во всяком случае, он не имел права рисковать. Не имел, черт бы его подрал!

5

Сегодня утром, специально придя в контору гораздо раньше обычного, господин Мюллер сделал то, что ему следовало бы сделать еще вчера вечером, – провел тщательную, по всем правилам, ревизию ящиков рабочего стола Шано. Как и ожидалось, он не нашел ничего предосудительного. Зато в сумочке им была обнаружена карта-схема Корисы с пометками – несколькими пересекающимися линиями, проведенными под линейку в районе аэропорта Бенедикта Барра и вдоль шоссе, ведущего к княжеской резиденции, замку Лот-Сабан; карта была вложена в номер «Северингерт» недельной давности.

Чтобы узнать некоторые подробности пребывания Высокого Гостя в столице Северингии, господин Мюллер набрал сложный двенадцатиразрядный номер, который ответил ему после гудка и еще одного трехразрядного набора.

– Шутишь? – спросили на том конце провода, после того как господин Мюллер изложил свою просьбу. – Сведения совершенно секретные, тебя в списке допущенных нет и быть не может – ты же сто лет как в отставке.

– Формально, – перебил господин Мюллер. – Тебе ли об этом не знать.

– Все равно, – упрямилась трубка. – И зачем тебе это? Тебе мало газет и сети?

– Мало, – сказал господин Мюллер. – Уж поверь, просто так я не стал бы тебя беспокоить.

Трубка помолчала и спросила:

– Так серьезно?

– Более чем, – ответил господин Мюллер.

– На что ты меня подбиваешь, – посетовали в трубке.

– На должностное преступление, – подсказал господин Мюллер. – И ты на него пойдешь. Вы ведь там у себя хотите, чтобы Высокий Гость убыл из страны живым и здоровым, своими ногами, а не в рефрижераторе.

– Послушай, старина…

– Тебе повторить? – снова перебил господин Мюллер.

Повторять не пришлось.

– Хорошо, – ответила трубка после короткого молчания. – Но учти – я буду вынужден поставить в известность… сам знаешь кого. И за последствия не ручаюсь.

– За последствия можешь не волноваться, – ответил господин Мюллер. – Конец связи.

– Конец, – буркнула трубка.

Десять минут спустя в дверь конторы постучали.

В коридоре стоял молодой человек в безукоризненно строгом сером костюме.

– Томас просил передать вам письмо.

Мюллер принял у него из рук опечатанный конверт, осмотрел со всех сторон. Все было в порядке. Тогда он открыл дверь и сказал тоном приказа:

– Можете войти, но оставайтесь у порога.

Молодой человек шагнул в комнату и плотно закрыл за собой дверь. От господина Мюллера его отделяло два шага, и он не отводил взгляда от конверта.

Господин Мюллер еще раз осмотрел конверт и печати и только после этого вскрыл. В нем находился официального вида документ со множеством грифов и кое-что, написанное от руки. Почерк был хорошо знаком господину Мюллеру, но записка была не от Томаса. Ибо никакого Томаса не существовало – он был мифической личностью, именем для пароля. В анонимной записке содержалось напоминание о необходимости вернуть бумаги немедленно по ознакомлении. Держа документ так, чтобы внимательный молодой человек не мог разглядеть ни буквы текста, господин Мюллер прочел его, перечитал еще раз, запоминая необходимые подробности, сложил документ вместе с запиской и вернул обратно в конверт, тот вложил в другой, большего размера, предупредительно поданный молодым человеком, заклеил и, написав по месту склейки «Передавай привет внукам, целую ручку. К. М.», поставил дату, не соответствующую сегодняшней, и точное действительное время. С этим он передал получившийся пакет молодому человеку, дождался, пока тот уложит его в не по фасону большой внутренний карман пиджака и застегнет «молнию», и только после этого отпер дверь и отступил в сторону.

Молодой человек учтиво приподнял шляпу и покинул помещение.

6

Обтеревшись полотенцем, господин Мюллер вернулся в комнату и некоторое время стоял над скорчившейся на полу в нелепой позе девушкой, гадливо морщась от столь дикого, невероятного, подлого совпадения. Ситуация, в которой он волей-неволей оказался, ему была противна. Было в ней что-то такое, неестественное. Все в ней было неестественным. Шано, та Шано Шевальер, которую он знал столько лет, просто психологически не могла быть Исполнителем. Не то чтобы ей не хватило умений или решимости, нет. Стрелять она умела лучше многих, а в трудных ситуациях не терялась – действовала быстро, четко и хладнокровно. И терпения, необходимого Исполнителю, у нее доставало. Но убить она могла только в самом крайнем случае, например защищая себя или другого человека – как убила того типа, «Сен-Этьенского мясника».

Это не Шано, старался убедить себя он, это что-то или кто-то заставило Шано. Нет, причин, по которым она могла начать хладнокровно планировать самый настоящий теракт против Высокого Гостя, господин Мюллер вообразить себе не мог. Как не мог понять, почему вынашивание этого плана заставило ее отказаться от имени Шано и вернуться к ненавистной Сандре-Лусии. А ведь он чувствовал, что одно должно быть неразрывно связано с другим.

Господин Мюллер вздохнул. Но ведь перед ним на полу, скованная наручниками, лежала именно Шано. Сомнений в этом не осталось, после того как господин Мюллер, морщась от отвращения к себе, присел возле лежащей девушки и приподнял край ее юбки – особая примета, шрам от автоматной пули рядом со складкой между бедром и ягодицей, оставшийся на память от поездки в Куфанг, – была на месте. Если, конечно, они не подделали особую примету.

Что за черт! Кто – они?

Бред, бред!

И все равно – это не Шано, – твердо решил он.

Господин Мюллер поправил юбку, поднялся во весь рост и пошел к столу Шано. Ее мобильный лежал рядом с клавиатурой. Господин Мюллер взял трубку, просмотрел меню и, найдя строку «Сузи», нажал кнопку вызова.

Ответили сразу, словно ждали звонка.

– Алло, Шано?

– Госпожа Героно? Это Карел Мюллер, – сказал он ровным голосом. – Можно вас спросить, давно ли вы в последний раз виделись с Шано?

– В последний раз? – после секундной паузы ответила Сузи Героно несколько озадаченно. – Дней десять назад. Меня не было в Северингии, я делала доклад в Оксфорде на конференции и вернулась буквально два дня назад. – И помолчав тревожно: – С ней что-то произошло?

– У меня в конторе находится бесчувственное тело, – сказал господин Мюллер, и не обращая внимания на раздавшееся в ухе «О господи!», продолжал: – Не могли бы вы приехать и своими методами определить, принадлежит ли оно Шано Шевальер или кому-то еще, очень сильно на нее похожему?

– О господи, – повторила Сузи. – Что там у вас произошло? Что значит…

– Это не телефонный разговор, госпожа Героно, – резко оборвал ее господин Мюллер. – Но дело не терпит отлагательства.

Повисла пауза.

– Я буду через полчаса, это вас устроит?

– Устроит, – сказал господин Мюллер.

– Еду, – бросила Сузи Героно и отключилась.

Господин Мюллер немного посидел, потом достал из нижнего ящика стола набор для снятия отпечатков и занялся руками лежащей. В результатах он был и так уверен, но надо же чем-то занимать себя эти полчаса.

7

– Здравствуйте, Сузи, – сказал господин Мюллер, закрывая дверь за Сузи Героно на ключ. – Проходите, она за креслом.

Сузи замерла, увидев лежащую на полу Шано.

– О господи, – произнесла она третий раз за день. – Послушайте…

И снова господин Мюллер не дал ей договорить.

– Я сомневаюсь, что та особа, которую вы видите, мой младший партнер, известная вам Шано Шевальер, – четко проговаривая слова, сказал господин Мюллер. – Можете ли вы, используя свои… – он сбился, – нетрадиционные методы, определить – Шано это или нет?

Сузи посмотрела на лежащее на полу тело и перевела взгляд на господина Мюллера.

– А обычными методами вы уже пробовали?

Кажется, тон, которым он говорил с ней, убедил Сузи, что весьма странное поведение его вызвано чем-то более серьезным, чем простой старческий маразм.

– Да. Особые приметы и отпечатки пальцев соответствуют. Поведение – нет. Поэтому я и подозреваю подмену.

Сузи смотрела на лежащую и покусывала нижнюю губу. Она достаточно неплохо знала господина Мюллера, чтобы понимать, что этот человек просто так ничего не делает. И если уж при его отношении к магии и боязни всяческой мистики обратился за помощью к ней, значит, к тому есть весьма веские предпосылки. И все же она спросила:

– Что все-таки произошло?

– Объяснения потом, – сказал господин Мюллер. – Скажу только, что я вынужден был так поступить. Итак?

Сузи закивала:

– Да, да, конечно.

Она решительно сбросила на кресло курточку, сняла с руки часы, разулась и аккуратно поставила туфли. Все это она делала замедленно, словно впала в транс или задумалась.

– Она без сознания? – спросила Сузи, закончив приготовления.

– Я вколол ей… снотворное.

Сузи опустилась на колени рядом с лежащей, положила руку на лоб.

Господин Мюллер внимательно следил за ее действиями.

Сузи надавила на плечо девушки, чуть меняя позу лежащей. Расстегнула ее блузку, обеими пальцами одновременно начала рисовать, зеркально-симметричные узоры с груди перешли на шею, потом поднялись на лицо. Несколько минут спустя оба пальца сошлись на переносице. Сузи надавила на точку схода, сделала паузу и громко произнесла, как выдохнула:

– Шано, ты здесь?

Господин Мюллер и сам замер в ожидании. Но ответа не последовало. Ни один мускул не дрогнул на лице спящей.

Сузи еще с минуту напряженно вглядываясь в лицо спящей, потом отпрянула и поднялась на ноги.

– Это не Шано, – заявила она твердо.

– А кто?

– Не знаю. У вас есть какие-нибудь предположения?

Господин Мюллер покачал головой.

– Сначала я думал, что изменения в поведении объясняются постгипнотическим внушением, – сказал он.

– Шано нельзя загипнотизировать, – сказала Сузи.

– Я знаю, – ответил господин Мюллер. – Я имел в виду зомбирование в нормальном, обыкновенном, смысле слова.

– Шано нельзя зомбировать, – возразила Сузи. – Вы не знали? У нее «черная кровь».

– Не замечал, – буркнул господин Мюллер.

– Это не медицинский термин. На самом деле кровь у нее, конечно, красная. Просто «черная кровь» означает, что Шано из тех людей, на чью психику очень трудно, практически невозможно воздействовать.

– Это как-то связано с… – господин Мюллер замялся, – с происхождением Шано?

– Скорее всего – да, – согласилась Сузи. Тут ей пришла в голову какая-то мысль, она резко обернулась и посмотрела на то, что выглядело как Шано. – У вас иголки есть?

Мюллер вышел в гардеробную-кухню-кладовку и скоро вернулся с пластиковой коробкой, в которой лежали катушки с нитками, булавки и иглы.

Сузи выбрала подходящую, снова склонилась над спящей, повернула ее голову вправо и, прощупав ухо, уколола в какую-то точку на мочке. Еще раз повернула голову, повозилась, устраиваясь поудобнее, склонилась ниже и занялась левым ухом.

Господин Мюллер расстроенно покачал головой. Все это ему очень не нравилось.

Сузи тем временем сделал несколько уколов, потом спросила:

– Как твое имя?

Спящее существо вдруг открыло глаза и мертвенными губами тихо произнесло:

– Сандра-Лусия Шевальер.

Сузи поспешно уколола где-то за ухом, и глаза закрылись, потом перебралась на другую сторону и повторила все действия в обратном порядке.

– Как твое имя? – повторила она, закончив манипуляции.

– Шано, – не открывая глаз, ответила спящая. Внезапно ее лицо исказилось, тело задергалось в судорогах, рот скривился в мучительной гримасе. Сузи как можно быстрее уколола ее за ухом, но девушку еще некоторое время корчило, и подскочившему на помощь господину Мюллеру пришлось с силой придерживать бьющуюся в судорогах и закрывать ладонью ее рот, заглушая мучительные стоны. Не хватало еще, чтобы кто-то услышал, что творится в офисе весьма приличного, с самой доброй репутацией детективного агентства – конец тогда доброму имени и самому агентству.

Когда девушка успокоилась и снова затихла, господин Мюллер и Сузи поднялись на ноги и посмотрели друг на друга.

– Да что же это такое, – против воли вырвалось у господина Мюллера. Он был необыкновенно бледен.

– Это была Шано, – ответила Сузи. – Кто-то захватил власть над ее телом и сознанием.

– Вы только что говорили, что она не поддается внушению. Из-за этой, как ее, «черной крови».

– Здесь другое, – ответила Сузи. – Кто-то воспользовался ее Именем.

Господин Мюллер невесело ухмыльнулся.

– Да уж, чего-чего, а имен у нее хватает. С избытком.

Сузи покачала головой.

– Настоящее Имя. Истинное. Одно.

– Я понял, – ответил господин Мюллер. – Я прочитал это в вашей книге. Там написано… кхгм… – Сузи чуть не улыбнулась, когда господин Мюллер заговорил с запинками. – Если Шано действительно… ну, не совсем человек, то у нее должно быть Имя. Неназываемое имя, тайное… которое никому нельзя называть, иначе кто-то может воспользоваться им… так?

Он поглядел на Сузи. Говорить на подобные темы для него, прагматика до мозга костей, было дико. Сузи, внутренне улыбнувшись, кивнула.

– Да, вы правильно поняли, – сказала она.

– И это Имя, – продолжал господин Мюллер, – определяет ее сущность.

Сузи снова кивнула, подтверждая.

– Если то, что Шано рассказывала о своем происхождении, – не ее фантазии, а так оно, скорее всего, и есть, то так и должно быть.

– Я только не понял, что это значит, – признался господин Мюллер.