Текст книги "Список Ханны"

Глава 19

Линн забрала почту, перед тем как подняться в квартиру, которую теперь снимала. Все, что она могла позволить. Спад экономики способствовал тому, что они потеряли деньги на продаже дома плюс взятая до этого ссуда, поэтому они разорились бы в любом случае. Сначала она сняла квартиру, подписав договор на аренду на полгода. Но прошло восемнадцать месяцев, а она все еще здесь. Вся жизнь повисла в ожидании.

Лучше бы она не ездила к Марку. После той встречи она сама чуть не впала в депрессию.

Даже его внешний вид произвел на нее ужасное впечатление. Она помнила Марка до тюрьмы, – аккуратно и хорошо одетого, уверенного в себе, – контраст по сравнению с человеком, который предстал перед ней в Якиме. Она была потрясена.

Придя домой, она включила телевизор, но на самом деле ее не интересовали новости – просто угнетала тишина. Пять минут спустя переключила канал, начала искать передачу, способную поднять ей настроение, остановилась на шоу, где три человека соревновались в интеллектуальной игре. Она некоторое время сравнивала свои познания с багажом игроков, и неудивительно, что проиграла.

Линн не всегда была такой. Несмотря на то что она работала с онкологическими больными, а может быть, именно поэтому, она привыкла быть оптимистичной и благожелательной, способной пошутить, поднять больным настроение. Именно ее характер, доброжелательная натура делали ее идеальной медсестрой, способной помочь пациентам преодолеть тяжелое лечение, а безнадежным больным скрасить последние месяцы или недели их жизни. Люди, входящие в двери онкологического центра, нуждаются в особом, бережном отношении со стороны медперсонала. И Линн давала своим пациентам так необходимые им сочувствие и заботу. Она всегда готова была улыбкой и словом подбодрить, найти нужные слова.

Но ее собственная личная жизнь лежала в руинах.

Встреча с Майклом Эвереттом была для нее как маяк в полной темноте, опустившейся на нее после встречи с Марком. Она никак не могла поверить, что их разрыв будет окончательным. Пока он не бросил ей прямо в лицо жестокую правду. Она почувствовала себя так, как будто у нее украли последнюю частицу надежды. Почему она до сих пор не может забыть его? Ей надо стереть из памяти все прошлое и начать с чистого листа, а не предаваться воспоминаниям, вызывающим боль.

Зазвонил телефон. Она взглянула на определитель и увидела, что звонит Мюриел Ланкастер, ее бывшая свекровь.

– Слушаю. – Она сделала вид, что не знает, кто звонит, и попыталась придать голосу легкую беззаботность.

– О, Линн, не была уверена, что ты уже пришла с работы.

– Только что вошла.

Небольшой обман. Она уже успела посмотреть телевизионное шоу.

– Мы разговаривали с Марком на этой неделе, я знаю, что ты… ты ездила повидать его…

Линн проглотила комок в горле.

Это была ее ошибка. Надо было сначала позвонить, а не сваливаться ему на голову без предварительной договоренности. И, исходя из разговора, смогла бы принять разумное решение и не ездить.

– Все прошло так плохо? – спросила Мюриел, но не стала ждать ответа. – Я всегда боялась, что так будет.

– Моя ошибка. – Она действительно так считала.

– Как ты себя чувствуешь?

– Я в порядке, – уверила Линн. – По крайней мере, стала умнее.

– Мы с Брайеном собираемся в следующий уикэнд навестить Марка в Сиэтле.

– Но он в Якиме.

– Больше нет. Закончился срок общественных работ, и он вернулся в Сиэтл.

– Вы поедете по таким живописным местам, вам понравится дорога. – Она попыталась поменять тему.

– Знаешь, мы надеялись… Не хочешь встретиться? Не помню, когда мы виделись в последний раз, смогли бы поговорить.

– Я… – Линн не знала, как отреагировать. Она любила Мюриел и Брайена, но не видела смысла встречаться.

– Я пойму, если у тебя другие планы. Ты же не знала, что мы приедем.

Грустно, конечно.

– Я тоже сожалею. Может быть, в другой раз.

Линн испытывала чувство вины, отказывая бывшей свекрови, но, решившись, испытала облегчение. На линии наступило секундное молчание.

– Мы с Брайеном решили приехать, поддержать Марка, он впадает в депрессию.

Не он один.

– Брайен очень расстраивается, – понизив голос, сообщила Мюриел, – он никак не может смириться, что все случилось именно с нашей семьей.

– Я тоже не могу поверить.

– Я знаю. Наверное, я не должна была тебе звонить… Но мне всегда становится легче после нашего разговора. Я не говорю Марку, что мы с тобой до сих пор поддерживаем отношения. Это ему не понравится. – Она помолчала. – Не могу никак смириться с фактом, что наши дети испытывают такие трудные времена. Это несправедливо, но такова жизнь. – Голос ее задрожал и прервался.

– Я знаю, как Марк ценит вашу любовь и поддержку, – пыталась хоть как-то утешить ее Линн.

– Получается, что только с тобой я могу поговорить откровенно, ты всегда стараешься меня поддержать.

– И вы меня тоже.

Линн скучала по Мюриел, которая была надежным источником сведений о бывшем муже.

– Я позвоню тебе снова, когда мы вернемся домой, ладно?

– Конечно, буду рада.

Марк не узнает, а Линн не настолько глупа, чтобы отрицать перед Мюриел, что она хочет знать все о Марке. И при этом уговаривает себя покончить с прошлым раз и навсегда. Ее недавний визит и их противостояние стали последней попыткой контакта. Их отношения, как бы мало в них ни осталось любви, вернее, совсем не осталось с его стороны, остались в прошлом.

– Прощай, Линн. И спасибо.

– Я всегда рада поговорить с вами.

Линн не поняла, за что ее благодарит Мюриел.

Час спустя она почувствовала, что желудок пуст, и решила что-нибудь приготовить. Она все еще готовила на двоих, потом замораживала вторую часть. Готовить для одной было нелепо, не стоило затраченных трудов. Она отличалась от большинства одиноких женщин, не утруждающих себя возней на кухне. Да и сами хлопоты, связанные с предварительной закупкой необходимых продуктов, отвлекали и успокаивали, давали возможность ощутить подобие домашнего очага и помогали занять время. Она остановила выбор на спагетти с моллюсками – одно из любимых блюд Марка. Готовила по собственному рецепту: оливковое масло, соус из моллюсков, красный перец, много тертого чеснока и лук. Расстелив льняную салфетку на коленях, вздохнув, старалась подумать о чем-то приятном.

Ее свидание с Майклом неожиданно ей понравилось. Гораздо больше, чем она ожидала. Она почувствовала взаимопонимание и удивилась, как много у них общего. Он был сдержан, человек, который только еще прокладывает путь в темноте, полной горечи утраты и скорби. Хотя он прошел некоторую часть этого пути, как можно было сделать вывод после проведенного вместе вечера, ему еще предстояло пройти длинный отрезок пути.

Они больше не встречались и не созванивались, и она не могла решить, как к этому относиться. На следующий день и второй после их свидания она еще ждала звонка, но он так и не позвонил.

Посыпав тертым пармезаном спагетти, она решила просмотреть почту. В первом конверте было уведомление об автомобильной страховке, во втором – счет за карточку VISA, третий был внушительного размера, и, когда она увидела знакомый почерк, у нее потемнело в глазах от волнения. Вилка со стуком упала на пол. Впервые со дня их развода Марк известил о себе. Сам.

Она поспешно разорвала конверт.

Он не написал дорогая Линн, просто имя, сухо и официально. Задержав дыхание, она стала читать.

«7 июня

Линн,

Я много думал после твоего визита. Сначала хочу извиниться за свое поведение. Для меня было шоком вдруг увидеть тебя на пороге в дверях. Не был готов ни морально, ни эмоционально».

Как будто она была готова!

«Я понял, зачем ты приезжала. После знакомства с этим человеком ты хотела еще раз убедиться, что настало время для новых отношений. Линн, поверь, я хотел для тебя с самого начала именно этого. Ты заслужила счастье, надеюсь, ты его получишь. Я один ответствен за тот кошмар, в который ты попала. Ты знаешь, что я должен выплатить огромный долг, и это, вероятно, займет всю мою жизнь. Я нарушил закон, и меня приговорили за преступление. Ты не должна отвечать за мои проступки, ты не сделала ничего дурного и не должна страдать».

Какая разница, виновна она или нет. Она все равно была вовлечена в скандал и перенесла немало неприятностей и страданий. Да, это он украл деньги фонда, но она тоже в глазах общества отвечала за его действия. И хотя не попала за решетку, но тоже иногда чувствовала себя узницей.

«Продолжай свою жизнь без меня. То, что было у нас с тобой, неповторимо, но оно кончено, и нет назад пути. Найди мужчину для себя, может быть, этого доктора, который полюбит тебя, и будь с ним счастлива, выходи за него и создай семью».

Линн сглотнула слезы. Она так хотела детей. Онкологический центр находился рядом с клиникой лечения бесплодия, и она каждый день могла видеть, как туда идут пары, жаждущие иметь детей, готовые на все, чтобы добиться результата. И если надо было пройти курсы уколов, приемов сильнодействующих препаратов, исследования, перешагнуть через естественный стыд, они шли на все. А она теперь осталась без ребенка и без мужа, от которого хотела иметь детей.

«Перед тем, как закончить свое письмо, хочу внести ясность. Я должен просить прощения за ложь. Я пытался тебя уверить, что были другие женщины и что я изменял тебе. Это ложь. Я просто хотел, чтобы ты окончательно возненавидела меня. А вместо этого причинил еще большую боль. Но за все время я, хотя и совершал много проступков, опустился на дно, никогда не изменял тебе, не знал другой женщины и никогда не испытывал желания узнать. Ты всегда была для меня единственной, любимой моей женой».

Линн улыбнулась. Она была уверена, что он солгал. Марк никогда не предавал ее. Огромный груз свалился с ее сердца.

«И я надеюсь, верю, ты сможешь забыть все и начать новую жизнь».

Она закрыла глаза. Как будто это легко. Она очень любила Марка.

«Это мое последнее письмо. И последнее напоминание о себе.

Марк»

Подпись была такой же лаконичной, как и обращение, без вежливой формальности. Но теперь для Линн каждое слово было пронизано любовью. Хотя он так и не сказал, что любит ее, это было ясно.

Она так нуждалась именно в этом признании! Он подписал бумаги на развод не потому, что разлюбил ее. А для того, чтобы защитить, оградить от лишних страданий, жертвовал ради нее.

Он рассчитал правильно. Знал, что она обязательно придет к нему убедиться, что действительно все между ними кончено, что она вправе встречаться с Майклом Эвереттом. И теперь в письме она получила его одобрение.

И она решилась. Надо позвонить Майклу, пока она не передумала и не струсила. Сняла трубку и набрала номер его мобильного телефона. Подождала.

– Слушаю. – Голос показался недовольным.

– Это Линн Ланкастер, – весело сказала она, – хотела поблагодарить за обед.

– Я прекрасно провел время.

– Я тоже. Вы любите хрустящие свиные отбивные? Или, если хотите, можем попробовать итальянскую кухню.

– Я… Не думаю, что когда-нибудь пробовал такие отбивные, но не прочь отведать сейчас. Я люблю и итальянскую кухню.

– Тогда остановимся на итальянской.

– Вы любите готовить?

– Люблю. Как насчет вечера в воскресенье двенадцатого, в шесть?

– Подходит.

– Отлично. Тогда увидимся в воскресенье.

– До воскресенья, – повторил он.

– О… – Внезапно ей пришла в голову мысль, что Мюриел может заявиться без предупреждения, как она уже делала раза два. Возникнет неловкая ситуация. – Простите, пожалуй, лучше в понедельник. Не возражаете?

– Нисколько. Значит, понедельник.

Она оценила его вежливость. Повесив трубку, подавила в себе стремление написать Марку, что уже следует его совету.

Глава 20

– Сегодня кое-кто придет к нам со мной вечером, – сообщила Мэйси в понедельник утром.

Она стояла по другую сторону забора из белых колышков, разделяющего дворы. Харви привычно проигнорировал ее, продолжая поливать ровные ряды зеленых всходов.

Но Мэйси решила стоять на месте, пока не дождется ответа. И через пару минут была вознаграждена за терпение, потому что он задал вопрос.

– Мужчина или женщина? – Он не смотрел на нее, повернувшись спиной.

– Мужчина.

Кажется, это привлекло внимание Харви. Он обернулся, посмотрел на Мэйси, перестав поливать, держа в руке шланг, из которого лилась струя воды.

– Когда ты его встретила?

– Недавно. – Она не вдавалась в подробности. – Я хочу, чтобы ты с ним познакомился.

– Зачем? Это твой новый бойфренд?

– Нет.

– Тогда зачем ты его тащишь со мной знакомиться?

– Он… Ну, скажем, у нас дружеские отношения, ничего особенного. И я даже не знаю, нравится ли он мне.

Харви, по своему обыкновению, иронически фыркнул и продолжил поливать.

– Я разрисовываю стены в его офисе.

– Тот самый зловредный доктор, про которого ты рассказывала?

– Он самый, – усмехнулась она, – зловредный. Мне нравится определение. Никогда не слышала от других.

– Расширишь свой словарь.

– Ладно. Ты угадал, тот самый зловредный доктор.

– Доктор, который так тебя раздражает.

– Вот именно.

Он вновь то ли хмыкнул, то ли фыркнул, трудно было понять, что означают эти звуки.

– Мне интересно познакомиться с этим молодым человеком.

Поразившись такому неожиданному проявлению общительности, Мэйси тем не менее постаралась сделать вид, что все в порядке вещей.

– Сегодня вечером и познакомишься.

Все прекрасно складывается. Она приведет Майкла, представит его Харви, оба немного поболтают о разном. И в разговоре Майкл задаст несколько наводящих вопросов, постарается выяснить, что происходит с Харви, а потом, сделав свое заключение, выпишет направления на анализы и на обследование.

Только как заставить Харви пойти на это обследование? Задание не из легких. Но об этом она подумает после.

– Увидимся позже. – Она помахала старику на прощание.

Он пробормотал что-то неразборчивое.

Мэйси накормила кошек и отбыла в офис Майкла, взяв с собой большую полотняную сумку, куда сложила принадлежности для рисования и все, что могло потребоваться ей в течение дня.

Ее встретила Линда Барклей, медсестра доктора Эверетта, и проводила сразу в коридор. Мэйси достала из сумки исправленный вариант эскиза, краски, кисти, свой ланч и косметичку.

Ей не терпелось скорее начать. Она поработала над эскизом в выходной, добавила сочных красок, надеясь, что Майклу понравится. После разговора в четверг она неожиданно для себя стала о нем думать как о Майкле. Тем более она уже сказала Харви, что доктор – ее друг, и неудобно будет называть в присутствии старика своего друга официально – доктор Эверетт.

– Доктор еще не пришел, – сказала Линда, наблюдая, как Мэйси готовится к работе.

– Но ведь я могу начать без него?

Немолодая медсестра пожала плечами:

– Думаю, что да.

Мэйси пока так и не составила мнения об этой медсестре. Женщина явно обожала своего шефа, тряслась над ним и оберегала, как будто он был королевской особой и нуждался в особой охране. Впрочем, Линда явно была неглупа и демонстрировала чувство юмора. Мэйси иногда казалось, что эта медсестра ей симпатизирует.

– Уверена, он одобрит, – заключила Мэйси решительно.

Ведь в прошлый раз они пришли к соглашению с Майклом, он поддержал идею, за исключением решеток. Сначала надо было набросать задний план и всех животных. Стена была недавно покрашена, о чем ей сказала Линда, поэтому не надо было подготавливать поверхность. Мэйси приступила к работе, нанося штрихи графитовым толстым карандашом, она все делала от руки.

Только она начала, как явился Майкл. Увидев ее, он остановился.

– Доброе утро, – весело приветствовала его Мэйси, не прекращая работы.

– Доброе.

Он понаблюдал несколько минут. Мэйси не понимала, что может быть интересного в нескольких линиях. Она все еще набрасывала фон из деревьев.

– Вы всегда напеваете под нос, когда рисуете?

– О! Правда? – Мэйси нахмурилась. – Никто раньше мне об этом не говорил.

– Вы напеваете.

Она повернулась с улыбкой:

– Вы заметили? Сегодня я пришла раньше вас.

Уголок рта у строгого доктора приподнялся, что могло означать некоторое подобие улыбки. Нужны немалые усилия, чтобы привести его в благожелательное, спокойное расположение духа. Непонятно только, зачем ей это. Возможно, из-за Ханны? Если Ханна любила Майкла, а она его любила, это было очевидно, то он не такой, каким кажется со стороны.

– Я постараюсь поскорее закончить.

Главным стимулом, разумеется, был окончательный расчет.

– Отличная идея.

– Я добавила несколько деталей, посмотрите, понравится ли вам. – И она показала на эскиз, раскатанный на полу. – Видите детеныша жирафа? И попугаев?

Он взглянул и одобрительно кивнул:

– Мне нравится.

– Я надеялась на это.

Она вытерла лоб тыльной стороной ладони. Волосы у нее были туго стянуты назад красной банданой в стиле вестерна. Вылинявшая джинсовая юбка и майка-тельняшка составляли рабочий костюм, сверху повязан фартук. Широкая юбка давала свободу движениям.

Он ушел, а минуты через две вновь появился в коридоре, прошел в другой конец, в один из кабинетов для обследований маленьких пациентов. Мэйси слышала, как за закрытой дверью тоненько взвизгнул от боли или испуга какой-то малыш. Но вскоре он уже смеялся. Мэйси невольно улыбалась, слушая этот смех. Кажется, доктор Майкл умеет ладить со своими пациентами.

В детстве Мэйси очень не любила ходить к врачу и подозревала, что такие же чувства испытывают другие дети. Маленький мальчик, который недавно плакал, а потом засмеялся, вышел из кабинета с мамой и, проходя мимо Мэйси, остановился посмотреть.

– Видишь зебру? – спросила она, присаживаясь перед ним на корточки.

Он кивнул в восхищении.

– И жираф!

– Кэмерон, – окликнула мать, он побежал к ней, но у двери обернулся и помахал рукой Мэйси.

Она помахала ему в ответ.

Она работала все утро без перерыва и уже хотела прерваться на ланч, как вдруг рядом появился Майкл.

– Послушайте, хватит мурлыкать… Я же просил…

– О, простите…

– Это отвлекает меня и моих помощников. Не хочу выглядеть занудой, но…

– Не беспокойтесь. Я просто не понимала, что это вам действительно мешает.

Она сжала губы, но немного погодя вдруг поняла, что все равно напевает.

– Будьте добры, – сказал он непреклонно, ушел к себе и закрыл дверь.

Она долго смотрела на дверь. Хотелось высунуть язык, но нельзя служить дурным примером для маленьких пациентов.

На ланч она отправилась в ближайший парк, съела принесенные с собой йогурт и клубнику. Вернувшись, Мэйси заметила, что дверь кабинета Майкла все еще закрыта. Она легонько постучала.

– Заходите! – крикнул он.

Войдя, она прикрыла за собой дверь. Бросилась в глаза пластиковая тарелка с вилкой на его столе, значит, он никуда не уходил.

– Хотела напомнить о сегодняшнем вечере. Вы придете? Вы согласились встретиться с Харви, моим соседом…

– Я знаю, кто такой Харви, – прервал он. – И Сэмми, и Шарик…

– Снежок.

– Это все равно… – Видно было, что он не настроен на долгий разговор. – Так о чем вы?

– Мы же договорились. Вы что, не помните?

– Я помню каждое слово из нашего разговора. Но ведь мы не определили окончательно день.

– Но я предложила понедельник, – настаивала она.

– Но я-то не давал обещания.

– Так вы придете?

– У меня другие планы на вечер.

– О! Как жаль. А ведь Харви будет ждать и наверняка расстроится. Может быть, вам удастся заглянуть, буквально на несколько минут. – Она не теряла надежды. – Я уверена – визит не займет много времени.

– Простите, не могу.

– Как обидно! – Она тяжело вздохнула. – Вы же согласились… – Она опять вздохнула. – Надеюсь, вы не собираетесь пойти на попятную? Видите ли, я действительно беспокоюсь за Харви.

– Раньше с ним бывали подобные случаи? Или только в последние дни? – спросил Майкл.

– Я могу и не знать, потому что Харви упрям как осел, да и сварлив, вечно всем недоволен, не хочет ничего рассказывать… – Впрочем, кажется, Майкл и Харви похожи и найдут общий язык.

– Среда вам подойдет? – спросил он, вынимая из кармана мобильный телефон.

– В любое время. – Она готова была на любые жертвы, лишь бы он поговорил с Харви.

Они договорились на среду, и она вернулась к работе. Трудилась до конца рабочего дня. Видела, как он прошел к себе в кабинет и оставил дверь открытой. Мэйси не хотела подслушивать, но не могла не слышать, что его планы на сегодня поменялись в связи с кем-то по имени Линн. Понятно, что Харви отошел на задний план – у доктора свидание с дамой.

Хотя ей было обидно, она понимала, что злиться не имеет права. Мэйси собрала вещи и вслед за Линдой Барклей покинула офис.

– Ваш проект быстро подвигается, – заметила Линда.

– Благодарю.

Мэйси боялась, что ей придется переделать сегодняшнюю работу. Кажется, она так и не смогла перенести на стену свой рисунок, как было задумано. Скорее всего, ей помешало присутствие Майкла. А еще тот факт, что он запретил ей напевать во время работы.

– Доктор Эверетт недавно потерял жену, – сказала Линда, когда они вместе вошли в лифт.

– Мне это известно, – ответила Мэйси, – я знала Ханну.

– Вы знали ее?

– Но никогда не встречалась с Майклом. Видела его только на похоронах. Как грустно, правда?

– Очень.

Кабина остановилась на первом этаже, и они вышли в холл.

– Увидимся утром.

Линда попрощалась и направилась в гараж.

Мэйси пошла к автобусной остановке, которая находилась прямо перед зданием. Пользоваться общественным транспортом было проще, не надо было брать машину и платить потом за парковку.

Придя домой, она накормила кошек, приласкала их и пошла на задний двор. Харви сидел на садовом стуле, в шляпе с книгой на коленях. Привычно перелезла через забор и подошла к нему.

– И где же твой друг? – спросил он.

– Он не смог прийти сегодня. Но придет в среду.

– Ты, кажется, расстроилась, – сказал он. – Что случилось?

– Ты сам знаешь – мне не нравится Майкл.

– Правда? Значит, он не слишком хорош как друг?

Вздохнув, Мэйси плюхнулась на траву рядом с ним и расправила веером широкую юбку. Влажная и прохладная трава приятно охладила кожу. Сэмми улегся рядом и положил голову ей на колени.

– Так что произошло с твоим бойфрендом? – настаивал Харви.

– Он не мой бойфренд. – Она нахмурилась. – Знаешь почему?

– Нет, но ты мне расскажешь.

Харви редко выказывал такой интерес. Она взглянула на него с подозрением. Может быть, ему опять плохо и он хочет ее отвлечь?

– Так в чем была проблема? – Он не отставал.

– Ты что-то слишком разговорчив. Хорошо себя чувствуешь?

– Твоими молитвами.

Она не могла понять, что это с ним случилось, почему возник такой интерес к доктору.

– Тебе опять плохо?

– Я абсолютно здоров.

– Нет, это не так.

Интересно, как долго он сидит здесь на этом стуле?

Мэйси запаниковала.

– Оставь старого человека в покое и забирай эту дворнягу с собой.

– Сэмми теперь твой, а не мой.

Она считала себя совладельцем, даже отводила себе не главную роль. Сэмми составлял компанию Харви.

– Мне он не нужен.

– Нехорошо, он – как член семьи.

– Я считал, что ты ищешь его хозяев. Думаю, пора бы уже найти.

– Никто не откликнулся на объявления.

– Если бы он был мой, я бы тоже его не искал.

– Харви! – Она даже прикрыла уши Сэмми. – Ты его обижаешь. Каждый нуждается в любви.

– Включая тебя. – Он бросил на нее хитрый взгляд. – Мне приходят разные мысли по поводу тебя и доктора.

– О, прекрати, пожалуйста. Мы говорим о Сэмми. – «И о тебе», – хотела сказать, но промолчала.

– Нет, о тебе. Впервые за несколько месяцев ты упомянула о мужчине, но, кажется, только затем, чтобы непрерывно на него жаловаться.

– Он меня не любит.

– Ты мне тоже не нравишься, – пробормотал он, – но это не мешает тебе непрерывно суетиться вокруг меня.

– Это показное.

– Нет, – настаивал он, – а что, если этот доктор без памяти влюблен в тебя?

– Влюблен… – Ей стало смешно. – Ну, во-первых, он запретил мне тихонько напевать во время работы. Видите ли, действует ему на нервы. Это всего лишь мелодии из мюзиклов.

– Мне кажется, ты разбудила его любопытство.

Она демонстративно закатила глаза.

– Мы договорились с ним на сегодня, – она хотела заставить Харви понять, как далек он от истины, – просто как друзья, ты понимаешь? Но вдруг оказалось, что у Майкла другая… встреча.

– Он обещал, что придет в среду?

– Да, но…

– Значит, у него появилось важное дело. Доктора очень занятые люди.

– У него свидание, – доложила она. – Я слышала, как он разговаривал по телефону. Спрашивал, остается ли приглашение на обед в силе.

Харви не уступал.

– Кто сказал, что свидание с женщиной?

– Не знаю мужчин с именем Линн.

– Не принимай близко к сердцу. В среду он встретится с тобой.

– Все равно он мне не нравится. – Она вдруг усмехнулась. – Думаю, теперь ты должен на мне жениться вместо него.

– Не хочу. А ему дай еще один шанс.

– Не хочу, – эхом повторила она.

– Значит, этот доктор не теряется. Хорошо ему. Будь я на шестьдесят лет моложе, я бы тоже не растерялся.

– О, Харви, я же сказала: мы просто друзья.

Это было сильно сказано, с натяжкой, но она не хотела, чтобы Харви стал спрашивать, почему она пригласила человека, который никакого отношения к ней не имеет, кроме того, что нанял ее на работу.

– Меня не обманешь, я вижу сигналы. Ты что думаешь, я прожил долгую жизнь и не валял дурака? В молодости я был тот еще дамский угодник.

Улыбаясь, она сорвала травинку.

– Не сомневаюсь.

– Ну. Я тебя убедил? Успокоилась?

– Я не была расстроена.

– Отлично. Этот доктор положил на тебя глаз.

– Положил глаз! – Она громко рассмеялась. – Погоди, пока его не увидишь. Поймешь, насколько ты заблуждался.

– Хочешь пари? Он явно выглядит мужчиной твоей мечты.

– Мы были бы ужасной парой. Он такой… непреклонный.

– Значит, именно ты ему и нужна, – Харви хитро посмотрел на нее, – а он – тебе.

Она покачала головой.

Если даже ее привлекает доктор Майкл, а она не станет отрицать, частично это правда, они были очень разные, полная противоположность друг другу.

Например, она любит напевать во время работы, а он – постоянно хмуриться.