Текст книги "Замок Орх"

– Это кто мал и слаб? – возмутился он, сверкнув глазами не по-детски грозно. – Да, опыта у меня мало, это приходится признать, но не называйте меня маленьким и слабым! Если надо, я готов драться.

– …и погибнуть ты тоже готов, – дополнил его фразу Фарлоран.

– Готов, – с вызовом парировал Тихор.

– Да тут не погибать, а выжить требуется, парень! – Леоторн печально усмехнулся, глядя на мальчика. – Пойми, ниана не подпустит к своему сердцу и бывалого воина. Она не так слаба и беспомощна, как может показаться. Даже несмотря на то, что у неё корни вместо ног.

– А если не подходить к ней близко, а стрельнуть из лука?

– как будто продолжая интересную игру, выпалил Тихор.

– Это безумие! – всплеснул в отчаянии руками Леоторн.

– Попасть из лука в сердце ниане! Невероятно! В таком случае, нужно убить её с первого же выстрела. Иначе убьет она.

– А у меня есть выбор? – совсем по-взрослому и серьёзно спросил Тихор, глядя в глаза Леоторну.

От прямого и искреннего взгляда мальчика старик на мгновение оказался в полной растерянности.

– Ну, тогда будем тебя учить стрелять из лука, – с невозмутимым спокойствием подвёл итог беседе Леоторн, едва самообладание вернулось к нему.

– Отлично! – по-боевому воскликнул Тихор. – Только сейчас я тороплюсь. Вот выполню задание, и начнём уроки!

Едва Тихор произнес эту фразу, Леоторн просто повалился в кресло в приступе заразительного смеха, а глядя на него, залились смехом и Огри с Фарлораном. Но внезапно Леоторн прекратил смех и очень серьёзно взглянул на мальчика.

– Постой. О каком задании ты говоришь? – медленно, выговаривая каждое слово, спросил он у Тихора, который только что понял, что проговорился во второй раз.

– Этого я вам не скажу, как ни упрашивайте, – угрюмо буркнул он себе под нос.

– Хорошо, пусть это останется твоей тайной, – согласился Леоторн.

– Думайте что хотите, – пытаясь скрыть свою досаду, огрызнулся Тихор, – но мне нужно как можно скорее добраться до шахт.

– Хорошо, – серьёзно ответил старик. – Полежи тут ещё пару дней, пока твои силы восстановятся, а потом иди, выполняй задание.

– Спасибо. Я вам очень благодарен, – немного дрогнувшим голосом ответил Тихор.

* * *

Полный диск луны ярко-жёлтым пятном выглядывал из-за серой пелены облаков, освещая безудержно мчащуюся в сумраке ночи карету с шестью беглянками и бесшабашным вози и цен, то и дело хлеставшим пару гнедых лошадей, стараясь как можно скорее и дальше увести своих пассажирок от Лорияза.

– Интересно, нас уже хватились или ещё нет? – как бы рассуждая, спросила сама у себя Мышка, одновременно расправляясь со вторым куском вяленного мяса.

– Думаю, нет, – попыталась ответить ей Сойка, одновременно стараясь прожевать кусок сладкой и сочной груши.

– Утром спохватятся, когда на прогулку поведут.

– Если только хозяин гостиницы крик не поднимет, – хихикнула Треллия, отрезая кусок дыни для Нерпы.

– Не поднимет. Будет молчать до утра. Уж будьте уверены, рот у него заткнут надёжно, – дожёвывая грушу, ответила Сойка.

Ужин подходил к концу, настроение у всех шестерых было отличное.

– Кстати, куда мы едем? – перевела разговор на деловую тему Нерпа, при этом не отрываясь от сочной дыни.

– Подальше от Лорияза, это точно, – усмехнулась Сойка, оглядывая всё вокруг в поисках чего-то, обо что можно было бы вытереть руки.

Не найдя ничего подходящего, она бесцеремонно вытерла их о собственную матерчатую курточку, вышитую традиционным эльфийским узором.

– Вообще-то не забывайте, мои милые, что, во-первых, Хиггли тоже хочет есть, а во-вторых, тут неподалёку, если свернуть с дороги вправо, за следующей деревней, будет мой дом. Так что можно свернуть туда. Покормить нашего возницу да привести себя в порядок, – предложила Нерпа.

Её предложение тут же было принято с восторгом всеми девушками, о чём немедленно было сообщено Хиггли – и вот уже через несколько минут, заметно сбавив скорость, карета с беглянками грохотала по узкой, каменистой, изрытой ямами дороге, унося их вглубь леса, одновременно с этим поднимаясь немного в гору.

Через пару крутых поворотов карета встала. Возбуждённые бешеной скачкой лошади храпели и взрывали копытом землю. Их мокрые от пота бока то и дело вздрагивали, будто бы кто-то невидимый пытался пощекотать их.

Хиггли соскочил с козел и открыл дверцу кареты. Одна за другой девушки ступили на твёрдую почву.

Адиона оглядела незнакомую местность. Карета остановилась на небольшой поляне, находящейся на склоне горы. Вокруг поляны рос высокий кустарник, перемежающийся с отдельно стоящими деревьями. В отдалённой части поляны стоял старый, покосившийся деревянный сарай с проломанной крышей.

– Ты тут живёшь? – с удивлением и немного с ужасом спросила Сойка у Нерпы, указывая на полуразрушенный сарай.

– Представь себе, да! – с гордостью отвечала та. Но потом всё же, выждав паузу и получив удовольствие от изумления подруг, Нерпа пояснила: – Это вход в заброшенную шахту. Когда-то, лет сто пятьдесят или более, в этой шахте добывали какую-то руду, но потом руда кончилась, и о шахте забыли. Но, как видите, забыли не все!

Хиггли отвязал коней и, стреножив их, отпустил пастись тут же, на поляне. Благо трава в южной части Хагеллона была ещё вполне сочной и зелёной и прекрасно годилась в пищу для лошадей. Затем вся компания, взяв продукты и золото, отправилась в заброшенную шахту, в гости к Нерпе. По дороге в свой дом Нерпа продолжала рассказывать:

– В этой шахте ещё моя мать, известная разбойница, пряталась от облав и погонь. Может быть, вы слышали рассказы о ней? Её звали Урия Желтый Глаз.

– Так ты дочь Урии? – воскликнула Стрелка. – Невероятно! Конечно, я слышала легенды о ней.

– Так вот, значит, как ей удавалось ускользать от погони! – в свою очередь изумилась Мышка.

– Урия? Кто это? Я не слышала о ней. Расскажите! – попросила Адиона, взглянув на Треллию и поняв, что она тоже не прочь узнать о знаменитой разбойнице Хагеллона почти из первых уст.

В это время вся компания уже вошла в сарай, но внутри него ничто не напоминало о заброшенной шахте. На вид это был самый обычный заброшенный сарай, неизвестно лишь кем и для какой цели поставленный в густом лесу, почти на самой вершине горы.

– Я так и знала, что у вас в Амнлоре никто никогда не рассказывает самых лучших легенд и историй, – продолжала говорить Нерпа, пытаясь отыскать что-то в густой траве, пробивающейся через щели в полусгнившем полу. – Все самые интересные легенды – это легенды Хагеллона! – с гордостью говорила она, вытаскивая из густого куста травы старую гирьку от весов.

Всё, что произошло дальше, было похоже на какую-то сказку с невероятными чудесами.

Нерпа положила гирьку на чашу старых, кое-где покрытых ржавчиной весов. Под тяжестью гирьки чаша опустилась вниз, очевидно, тем самым приведя в действие какой-то скрытый механизм. Одним движением какой-то скрытый рычаг поднял массивный стол, стоящий в центре сарая, прямо вместе с куском половых досок, и все девушки в один голос ахнули, увидев, как под столом открылся самый настоящий спуск в шахту с прекрасной верёвочной лестницей, очевидно, закреплённой тут совсем недавно.

– Ну, чего встали! – по-дружески прикрикнула на всю компанию Нерпа. – Берите вещи и спускайтесь вниз. А то сейчас всё закроется само по себе.

Девушки и Хиггли, не задавая больше лишних вопросов, спустились на дно шахты по верёвочной лестнице, прихватив с собой все вещи. Вслед за ними спустилась и Нерпа.

Едва Нерпа зажгла торчащий в стене факел, как вход в шахту закрылся, отрезав всю команду от внешнего мира. Лишь мерцающий свет горящего факела освещал стены длинного коридора, уходящего куда-то вдаль, в темноту.

– Идёмте! – Нерпа взяла факел в руку и пошла впереди, ведя за собой всех остальных и освещая дорогу. – Теперь направо, будьте осторожны, тут яма, – предупреждала она, перепрыгивая через провал в прогнивших досках, постеленных когда-то очень давно, чтобы не идти по лужам, которых тут было великое множество.

– Ты хотела рассказать о своей матери, – напомнила Нерпе Адиона, едва освоилась в новом помещении.

– Это была знаменитая разбойница, – не без гордости начала рассказ Нерпа. – С юных лет, как и я, она промышляла кражами, налётами и разбоем. Ей даже удалось собрать шайку таких же отчаянных, как и она сама, искателен приключении. Среди них был и мой отец, Гротлп Рыжий. Он погиб, прикрывая отход матери с остальной шайкой, когда они попали в засаду. Они всю жизнь выручали и прикрывали друг друга. Такая уж у них была любовь. Однажды мой отец даже переоделся стражником, чтобы вытащить мою мать из тюрьмы. Такой он был отчаянный парень, Гротли Рыжий. Со своей шайкой они совершали невероятно дерзкие налёты на дома ростовщиков, на разных богатых проходимцев, но так и прожили всю жизнь в бедности, потому что большую часть денег, украденных у тех, кто нажил их обманом, они отдавали тем, кто в них действительно нуждался. Всю свою жизнь моя мать не терпела разного рода лжи и обмана. И ещё больше она не терпела тех, кто наживал огромные деньги, обманывая других. Тех, кто работал честно, она со своей шайкой не трогала, но если ей становилось известно, что кто-то богатеет, обманывая, она не могла оставаться спокойной, пока не накажет лжеца. И часто простые крестьяне были ей очень благодарны, когда она возвращала им нечестно отнятые у них деньги.

– Вот как? – изумилась Адиона. – Никогда не думала, что бывают такие разбойники.

– Разбойники бывают разные, – философски заметила Нерпа. – Таких, как моя мать, наверное, больше нет. И вряд ли будет… – вздохнула она с грустью.

– А ты? – воскликнула Треллия. – Разве ты не поступаешь так же, как твоя мать?

– Я бы очень хотела так поступать, но за всю свою жизнь я так и не смогла сколотить приличной шайки. Муж мой также погиб во время стычки с охраной одного богатого купца, детей у меня нет, было пара друзей, да пропали в тюрьмах, – вздохнула Нерпа. – А в одиночку очень трудно бороться с несправедливостью. Хотя, знаете, иногда мне всё же удаётся проучить какого-нибудь проходимца, и это для меня всегда радость. Например, как сегодня ночью, – торжественно произнесла эльфийка. – Ну, вот мы и пришли. Располагайтесь.

Нерпа ткнула факелом в кучу дров, как оказалось, уже лежащих в камине, и мягкое мерцание разгорающегося огня осветило комнату.

Комната была выдолблена прямо в скале. Камин также был выдолблен прямо в куске скалы. Расширяющийся внизу дымоход уходил куда-то наверх в совершенно неизвестном направлении.

– Когда-то тут была вентиляционная отдушина. Но потом, видно, она была переделана в камин. Дым уходит в расщелину в скале, и снаружи его не видно. Кстати, Хиггли может пока подкрепиться, а вам я покажу одну местную достопримечательность. Пойдёмте со мной!

И Нерпа, взяв факел, повела девушек по каменному коридору куда-то вглубь шахты. Пройдя совсем немного, изумлённые беглянки услышали шум водопада.

– Что это? – не веря своим ушам, в один голос спросили Мышка и Треллия.

– Подземная река, – таинственно и торжественно произнесла Нерпа, освещая своим факелом русло небольшой подземной речки и маленький водопад и к, который образовывался от падения воды по ступеням базальтовых плит.

– Можете смыть с себя тюремную грязь, а потом выберете что-нибудь из местного гардероба. Уж чего-чего, а разных тряпок тут предостаточно.

Казалось, радости девушек не было предела. Сбросив с себя всю одежду, они, смеясь и визжа, бросились в ледяную воду, даже не обращая внимания на её температуру.

Через несколько минут они, счастливые и дрожащие от холода, с некоторым пренебрежением натягивали на себя старую одежду.

К всеобщему изумлению, в жилище Нерпы оказалась ещё одна комната, в которой была развешана, или сложена в сундуках, или просто свалена в кучу различная одежда всех размеров, фасонов и типов. Адионе и Треллии вдруг стало нестерпимо жалко расставаться с теми нарядными платьицами, которые они однажды надели, чтобы выйти из Замка Орх на городской праздник, а в результате оказались в компании эльфийских разбойниц в заброшенной шахте Хагеллона. Всё же эти платьица были последним, что осталось у них от их прежней, мирной и тихой жизни. Теперь Адиона и Треллия, выбрав одежду, более подходящую их положению, выглядели совсем иначе. Отдав предпочтение лёгким и прочным штанам из амилорской ткани, они выбрали короткие кожаные эльфийские куртки, широкие ремни, чтобы носить оружие, и мягкие короткие кожаные сапожки, в которых идти пешком было бы настоящим удовольствием.

Мышка, Стрелка и Сойка сделали почти такой же выбор, за исключением того, что длинным матерчатым штанам они предпочли короткие эльфийские шорты.

– Вот и отлично! – воскликнула Нерпа, оглядев всю компанию. – Теперь пойдёмте отдыхать. Нам всё равно надо переждать время, пока охранникам не надоест нас искать. Это как минимум день. И лучшего места, чем моя шахта, не найти.

Хиггли уже закончил трапезу и отдыхал, полулёжа на каком-то ковре, узор которого в мерцающем свете камина был почти неразличим.

Треллия достала из кошелька несколько монет и протянула их Хиггли.

– Спасибо тебе, милый Хиггли, за верную службу, – печально сказала она, – но все свои деньги мы отдаём Стрелке, для выкупа корабля её друга. Придётся тебе искать новую работу.

Бросив в карман монеты, Хиггли улыбнулся.

– Тогда позвольте мне, пока я не найду новую работу, остаться с вами – просто в качестве друга. С вами интересно и весело, а это подороже любых денег.

– Мы будем только рады этому, – почти в один голос ответили Адиона и Треллия.

– Вот и отлично! – прервала их беседу Нерпа. – Давайте тогда посчитаем, хватает ли нам денег, – предложила она, и её предложение тут же было принято.

Деньги из сундучка и из кошелька ссыпали в общую кучу, и пока Мышка и Нерпа занялись подсчётами, вся компания молча и с интересом наблюдала за процессом.

– Две тысячи восемьсот тридцать лиаров, – обречённо объявила Мышка, когда счёт был закончен. – Не хватает ста семьдесяти лиаров.

– Ах, была не была! – воскликнула Нерпа и, вскочив со своего места, быстро направилась в угол комнаты, туда, где в свете камина таинственно поблёскивала висящая на стене кривая разбойничья сабля, подвешенная на широком кожаном ремне. Нерпа сняла саблю и, нажав что-то на рукоятке, легко отделила её от клинка. Высыпав что-то из рукоятки себе на ладонь, она вернула саблю в первоначальное положение и, немного постояв перед нею, вернулась ко всей компании, держа в руке небольшой алмаз, сверкавший в отблесках камина маленькой яркой звёздочкой.

– Вот, – сказала она, протягивая алмаз Стрелке. – Лиаров на двести потянет.

Стрелка бережно взяла алмаз, поднеся его к самому лицу, чтобы рассмотреть внимательнее; все девушки, да и Хиггли тоже, сгрудились вокруг Стрелки, любуясь игрой огненных всполохов камина на гранях драгоценного камня.

– Откуда он у тебя? – почти шёпотом спросила Стрелка, не отрывая взгляд от алмаза.

– Да вот, остался в наследство от матери. Считалось, что он оберегает наш род от всяческих бед, – небрежно ответила Нерпа.

На этих словах Стрелка испуганно взглянула на Нерпу.

– Так это же семейная реликвия! Нет-нет, тогда возьми его обратно, – протягивая Нерпе камень, затараторила Стрелка.

– Да у меня и семьи-то нет, – с грустью ответила Нерпа. – Завещать мне его некому, а в его защиту я никогда не верила. Так что бери. Считай, что я тебе его подарила.

Стрелка сжала алмаз в кулаке и, прижав руку к сердцу, молча обняла и поцеловала Нерпу в щёку.

– Спасибо, – тихо прошептала она ей на ухо, и на глазах у каждой выступили слёзы.

Легко оттолкнув Стрелку, Нерпа отвернулась, чтобы скрыть слёзы, несколько секунд помолчала, затем, смахнув остатки влаги с глаз, резко повернулась и нарочито бодрым тоном сказала:

– Ну, теперь можно немного поспать с дороги, всё равно нам тут сидеть целые сутки, пока погоня не успокоится.

Так они и поступили. И уже через несколько минут вся компания мирно спала, прижавшись друг к другу.

* * *

Через день Тихор начал вставать с кровати. Делая ослабевшими ногами первые шаги, он пока ещё держался за стену, но мысли его были уже о продолжении своего похода – на поиски тайных шахт.

Стараниями Леоторна его силы прибывали с каждым глотком зелёного чудодейственного напитка, что придавало Тихору уверенности в том, что скоро он вновь отправится в путешествие.

Держась руками за стену, он медленно подошёл к окну, уселся на подоконник и принялся разглядывать людей, суетящихся на базарной площади. Прямо под окнами комнаты, ставшей временным пристанищем Тихора, стояли лотки со сладостями. Многочисленные пирожки, пирожные, булочки, пастилки, орешки в сахаре и прочие сладости были разложены по лоткам, и сотни разных людей проходили мимо этих великолепных сладких гор, порою что-то покупая, а порою просто рассматривая или пробуя на вкус предложенный товар.

Нет, Тихор вовсе не был голоден! Просто ему было так интересно следить за маленькими эпизодами жизни различных людей. Вот какая-то тётка в длинном полосатом платье проносит сквозь ряды корзинку, доверху наполненную свежими куриными яйцами, и расхваливает свой товар, крича на весь базар резким пронзительным голосом: «Яйца, яйца, кому яйца?!» Вот толстый жирный котяра, забившись под прилавок, с наслаждением поедает большую свежую рыбу, украденную им только что в рыбном ряду. А вот крестьянин с двумя сыновьями пробирается к выходу сквозь людскую толпу. Причём все трое нагружены доверху различными свёртками и пакетами. Тихор увидел, как стайка местных мальчишек прошла через ряды с таким важным видом, будто на этом рынке главнее их никого не было. Он даже заметил, как один из ребят ловко стянул с прилавка горсть засахаренных орехов – в тот самый момент, когда строгого вида продавец был отвлечён разговором с одной молодой и очень любопытной покупательницей. И во всём этом хаосе, творящемся на базаре, во всём этом переплетении людей, животных и товаров была гармония, единый для всего ритм, который Тихор почти что почувствовал. Во всяком случае, наблюдая за движением рынка, он начал догадываться, что такой ритм существует. И вдруг он ощутил, что ритм рынка стал слегка меняться. Выкрики торговцев становились всё тише и неувереннее и в конце концов совсем смолкли, покупатели стали двигаться медленнее и тоже неуверенно: казалось, воздух рынка постепенно заполнял какой-то нарастающий страх, и каждый, кто вдыхал этот воздух, мгновенно заражался страхом и неуверенностью, не свойственными оживлённому центру городской торговли в самой середине дня. Пока что Тихор не мог понять, что может так повлиять на жизненный ритм всего базара, но вскоре и ему стало жутковато, даже несмотря на то, что от городского рынка его отделяли стены дома, в котором он находился.

Прямо через всю базарную площадь ровными рядами, вооружённые короткими мечами, висящими на поясе, и арбалетами, которые они несли на плече, безмолвно прошли несколько тёмных стражей. Даже с высоты второго этажа Тихор почувствовал, как потянуло от них могильным холодом, но к этому холоду ещё подмешивалось непонятное чувство тревоги и даже скрытой опасности, которого Тихор раньше никогда не чувствовал при виде тёмных стражей. Да и холод сейчас чувствовался как-то отчётливее.

– Отчего это? Неужели это кровь пианы так на меня действует? – подумал он, инстинктивно передёргивая плечами, и вдруг с ужасом ощутил плечом препятствие у себя за спиной. Резко обернувшись, Тихор увидел улыбающегося Леоторна. Старик глядел на мальчика своими сияющими, синими, как бездонное небо глазами и, казалось, любовался тем, как ловко удалось Тихору добраться до окна.

Однако взглянув в окно, туда, куда был до этого направлен взгляд Тихора, старик переменился в лице и уже не отрываясь следил за мерным и зловещим шествием тёмных стражей через всю базарную площадь.

Так они и смотрели, стоя рядом, будто бы уже давно были верными друзьями.

– Вот так они маршируют тут уже два месяца, – внезапно прервал молчание Леоторн, ответив на мысленный вопрос Тихора.

– А куда они идут? – почти шёпотом поинтересовался Тихор.

– Не знаю, стражи умеют казаться невидимыми, и за городом следы их теряются. Мы пытались проследить за ними, но безрезультатно.

– Может быть, они идут к шахтам? – с надеждой в голосе предположил Тихор.

– На шахты? – старик на мгновение задумался. – Знаешь, я не исключаю такой вариант, хотя и утверждать этого тоже не берусь. Но нам всё равно не узнать этого, – Леоторн положил руку на плечо мальчика, и в то же мгновение Тихор почувствовал, как болезнь отступила ещё дальше. Магическая волна, исходящая от руки мага, прошла через всё его тело, унося с собою остатки дурноты и слабости. Почувствовав это, Тихор улыбнулся и обнял старика, уткнувшись лицом в его белоснежный шёлковый халат, исчерченный причудливыми узорами.

Зажмурив глаза, сильно-сильно, как только мог, он вспомнил, как точно так же обнимал отца всякий раз, когда в его, Тихора, маленькой детской жизни случались трудности, и тогда, вместе с отцом, сидя перед камином, они пытались найти лучший способ, чтобы преодолеть их.

Так они просидели некоторое время. Старик у окна и прижавшийся к нему больной мальчик, которого впереди ждала трудная и опасная дорога.

– Расскажите мне о вашем Ордене, – неожиданно нарушил молчание Тихор.

– Об Ордене? – задумчиво протянул старик. – А что ты хочешь знать про Орден?

– Всё! – оживился мальчик. – Когда он создан, чем занимается?..

– Хм! – Леоторн посмотрел на Тихора из-под нахмуренных бровей своими синими глазами немного строго. – А ты знаешь, что это тайна, и знать её могут лишь члены Ордена?

– Но ведь чтобы вступить в него, надо знать, чем он занимается?

– Искренне мудрый вопрос! – восхитился старик, погладив мальчика по голове. И Тихора вновь обдало приятной исцеляющей волной. – Видишь ли, – продолжал Леоторн, – мы сами смотрим, подходит ли нам человек или нет, а потом делаем ему предложение.

– А я бы подошёл? – с интересом в голосе спросил Тихор.

– А ты хочешь вступить в наш Орден? – полушутя-полусерьёзно ответил вопросом на вопрос Леоторн.

– Но я ведь не знаю, чем он занимается! – рассмеялся Тихор, а вслед за ним и старик.

– Завтра мне пора идти, – как-то вдруг серьёзно произнёс Тихор, когда смех стал немного стихать.

Старик молча кивнул головой, и взгляд его устремился куда-то вдаль. Может быть, он вспомнил что-то из своей жизни, а быть может, попробовал представить, какие опасности ждут этого мальчика на пути в шахты Варгата Орха.

– Только возвращайся скорее. У тебя тут есть ещё неоконченные дела.

– Конечно, вернусь, – задиристо усмехнулся мальчик, – ведь по мне будет скучать сама пиана!

– Не только она одна, – старик ласково погладил его по взъерошенной голове. – Мы тоже будем скучать по тебе. И я, и Огри, и Фарлоран.

– Правда будете? Но тогда это значит… – Тихор осёкся на полуслове и посмотрел в глаза старику.

– Это значит, что яд пианы по-прежнему в твоей крови. Мы немного подлечили тебя, но он всё ещё отравляет тебя. Медленнее, слабее, но отравляет. Хотя и даёт некоторую силу. Так что постарайся долго не задерживаться в пути. Возвращайся скорее.

– Хорошо, я понял, – вполголоса ответил Тихор, вглядываясь в вечернее небо над Альсенгардом. Солнце уже почти всё скрылось за горизонтом, и лишь небольшой его краешек раскрашивал небо в самые причудливые тона и оттенки. На базарной площади было тихо и пустынно. Город готовился ко сну.

* * *

О том, что наступило утро, девушки догадались лишь потому, что из-за выработанной в тюрьме привычки они проснулись одновременно. Пока Хиггли продолжал спать, свернувшись калачиком на ковре в углу комнаты, все шестеро умылись в водах подземной реки при свете факела, а вернувшись, стали раскладывать завтрак.

Поднятый девушками шум разбудил мирно спящего Хиггли, и тот также поспешил снять остатки сна в ледяной воде подземной реки.

После завтрака все шесть девушек стали готовиться к выходу. Пора было продолжать путешествие.

– Возьмите с собой лишь самое необходимое, продукты и оружие, – советовала Нерпа, помогая девушкам собрать остатки провизии в один мешок, и наблюдая, как они одевают на себя оружие и лёгкие доспехи, найденные в её жилище.

Освещаемые факелами, молча, все семеро той же дорогой, что пришли сюда, направились к выходу. В сумраке Нерпа снова повернула какой-то рычаг, и замаскированный люк пришёл в движение. Поднявшись по верёвочной лестнице, вся команда оказалась на поверхности. Стреноженные лошади паслись тут же, возле кареты, и пока Хиггли запрягал их, девушки разбрелись по поляне, чтобы немного размяться, насладиться чистым утренним воздухом и хоть немного осмотреть окрестности.

Адиона и Треллия подошли к самому краю обрыва. Отсюда Хагеллон был виден как на ладони. Конечно, не весь, а лишь часть леса, пересечённого широким руслом могучей Яр-реки, и если внимательно присмотреться, то в далёкой дымке, сгущающейся к горизонту, вполне можно было бы угадать башни Лорияза, а дальше… Дальше девушки скорее чувствовали, чем видели родной Амилор. Где-то там, за горизонтом, был их дом. Дом, который был захвачен врагом, и для победы над которым они вынуждены сейчас колесить дорогами Хагеллона.

– Скорее, скорее! Бежим! – раздался внезапно чей-то крик с противоположной стороны поляны. Девушки оглянулись. По направлению к запряжённой карете через всю поляну, крича и размахивая руками, бежала Стрелка. Рядом, опираясь на её плечо и стараясь не отставать, бежала Нерпа. Бежала, но как-то странно. Руки её были сложены на груди, а голова наклонена так, что подбородок почти касался шеи.

– Скорее, спасайтесь! Солдаты! – кричала Стрелка, помогая Нерпе влезть в карету. – Хиггли, давай, гони, скорее!

В мгновение ока Адиона и Треллия оказались возле кареты, в которою уже ловко запрыгивали остальные девушки. Внезапно из-за кустов на поляну один за другим стали выбегать хагеллонские солдаты в блестящих касках с арбалетами наперевес и короткими мечами на поясе. Но карета с беглянками, которой управлял ловкий Хиггли, уже набирала скорость, мчась прочь от опасной поляны, вниз по горной дороге.

Несколько стрел, пущенных солдатами, всё же пробили заднюю стенку, и их наконечники зловеще поблёскивали в полумраке кабины.

– Уфф, кажется, оторвались, – с облегчением выдохнула Мышка, оглядываясь назад, туда, где всё ещё мелькали блестящие каски эльфийских солдат. – Теперь всё в порядке.

– Нет, не в порядке, – тихо возразила Стрелка. – Нерпа ранена.

Все взглянули на Нерпу, прижавшуюся к плечу Стрелки. Свои руки она по-прежнему держала возле груди, и только сейчас девушки заметили, что побледневшие пальцы Нерпы удерживают в груди обломанное древко стрелы. Серенькая холщёвая рубашка её была испачкана кровью, а обескровленные губы продолжали что-то шептать.

– Воды, дайте ей воды! – крикнула Треллия и принялась разгребать ворох вещей в поиске фляги с водой. Мышка и Адиона бросились ей на помощь.

– Хиггли, сворачивай! Надо остановить карету в укромном месте! – крикнула Сойка, почти наполовину высунувшись из окна.

Воду нашли быстро. Адиона держала флягу возле губ Нерпы, пока та пила, а Мышка, сидевшая рядом, поддерживала руку Адионы, чтобы она не дергалась, когда карета подскакивала на неровной дороге. Вскоре девушки почувствовали, что карета сворачивает в сторону от большой дороги и медленно движется по узкой, извилистой тропинке среди густого леса.

Сидящие рядом с Нерпой Стрелка и Адиона старались поддерживать голову эльфийки, чтобы её не очень сильно трясло на поворотах.

Через пару минут карета вырулила на поляну и остановилась. Девушки осторожно вытащили ослабевшую Нерпу и положили на траву, предварительно постелив на неё кожаный дождевой плащ.

Нерпа умирала. Девушки окружили её со всех сторон, стараясь оказаться как можно ближе к своей боевой подруге. Слегка приоткрыв глаза, старая эльфийка что-то прошептала и окинула полным боли взглядом всех девушек.

– Тише! – также шёпотом произнесла Мышка. – Она что-то говорит!

Девушки присели на корточки, чтобы очутиться как можно ближе к губам Нерпы, и замерли, прислушиваясь к её словам.

– Вот и всё, – прошептала Нерпа слабеющим голосом. – Не думала, что это будет вот так. Спасибо вам, дорогие мои, что стоите рядом со мной тогда, когда жизнь покидает меня. У меня никого, кроме вас, нет, и вам пятерым я оставляю весь мой дом в шахте. Всё, что в нём находится. Никогда не воюйте друг против друга, и будете сильны. А теперь дайте мне взглянуть на Солнце.

Девушки поднялись и отошли на шаг от Нерпы, открывая ей Солнце и ясное голубое небо. Мышка и Сойка тихонько всхлипывали, а Стрелка, Адиона и Треллия молча глядели на умирающую Нерпу, обняв друг друга.

– Столько раз приходилось убивать в бою, но никогда не думала, что умирать так больно, – тихо произнесла Нерпа и закрыла глаза. Это были её последние слова. Внезапно тишину осеннего леса пронзило ничем теперь уже не сдерживаемое рыдание. В полный голос девушки оплакивали смерть подруги и наставницы. Только теперь они поняли, что каждую их них Нерпа любила как собственную дочь, отдавая им самое дорогое и самое нужное, то, что помогало им выжить, и то, что ещё многие годы, до самой их смерти, будет им помогать. Она давала им то, что принято называть мудростью.

По эльфийскому обычаю тело Нерпы было предано огню. Из сухих упавших деревьев, что в изобилии лежали по всему лесу, был сооружён погребальный костёр, на который и было положено тело старой эльфийки. И пока горел огонь, Сойка, Мышка и Стрелка пели ритуальные эльфийские песни, которые эльфы обычно поют на похоронах самых близких друзей и родственников. Пели – и смахивали текущие по лицу нескончаемым потоком горькие слёзы.

До самой ночи девушки вместе с Хиггли сидели возле пламени догорающего погребального костра. И лишь когда длинные языки его начали угасать, всё больше уступая ровному свечению раскалённых углей, они стали собираться в дорогу.

Что ни говори, а погоня не обнаружила их только по чистой случайности. Очевидно, не предполагая, что беглецы могут просто свернуть в сторону с дороги и остановиться, едва начав убегать, солдаты решили устроить им засаду гораздо дальше, по дороге к морю. К счастью, они не знали название города, в который направлялись беглянки.

Именно этот вопрос и появился в голове у Треллии, когда боль утраты немного притупилась ощущением опасности.

– Стрелка, – спросила она полушёпотом, стараясь как можно мягче отвлечь подругу от мрачных мыслей, – а как называется город, в который мы едем?

– Лия, – тихо отозвалась Стрелка, глядя перед собою в одну точку. – На самом берегу моря.