Текст книги "Замок Орх"

Довольные и счастливые они вышли из ванной комнаты, и едва укутались в подаренные Фили ей Бейсс плащи, как в дверь постучали. Надевать свои грязные, истрепавшиеся в дороге платья на чистое тело им совершенно не хотелось. Быстро перевязав плащи тоненькими бельевыми верёвочками из ванной комнаты на талии, они сделали их немного похожими на платья, и затем, после утвердительного ответа Адионы, в комнату, таща на себе два полупустых мешка с продовольствием, ввалился Хиггли.

– Понятия не имею, что там у вас, но на пух и перья похоже меньше всего, – весело пошутил он, когда с наслаждением сбросил с себя принесённый груз в дальний угол комнаты.

– Там продукты для похода, – бесхитростно ответила Треллия. – Мы немного приведём себя в порядок и пойдём по некоторым делам вглубь страны. Ты тоже пойдёшь. Так что советую подготовиться к дальнему и опасному пути.

– Вездесущий Хиггли всегда готов к путешествиям! – улыбаясь во весь свой огромный эльфийский рот, весело парировал эльф.

В этот момент в дверь постучали снова, и в комнату вбежало несколько поварят, тащивших миски, блюдца, блюда, тарелки и тарелочки с разными яствами.

– Ого! А поесть тут любят! – глядя на то, как маленькие эльфы раскладывают всё на обеденном столе, заявила Треллия. – А я-то думала, почему мне тут так нравится! Присоединишься к нам, Хиггли?

– О! Хиггли всегда любит бывать там, где вкусно кормят! – весело подмигнул эльф и присел к столу вместе с девушками.

– Заодно объясни нам тонкости эльфийской кухни. А то тут столько всего, что очень трудно понять, что с чем едят, – попросила Адиона, разглядывая принесённую пищу.

– А это очень просто! – опять скороговоркой начал свой рассказ Хиггли. – В эльфийской кухне главное – это соусы, приправы, пряности и другие добавки. Вот они, в этих маленьких чашечках. Определить, какой соус к какому блюду, тоже просто. Соусы к мясу красные или коричневые, а к рыбе только белые. Зелёные соусы к салатам, а все остальные цвета – это сладкие соусы. Ими поливают выпечку и десерт.

– Давайте скорее есть, а то от таких объяснений я ещё больше проголодалась, – потягивая запах и проглатывая слюнки, простонала Треллия. И обед начался.

Ели молча – по двум причинам. Во-первых, пытались распробовать и понять все вкусовые оттенки эльфийской кухни, а во-вторых, девушки просто почувствовали, что после обеда они тут же лягут спать. Ни на что большее у них не было больше сил. Даже Хиггли, чувствуя, что девушкам не до пространных разговоров, старался сдерживать своё страстное желание говорить не переставая, как бы тяжело ему это ни было.

После обеда, отправив Хиггли готовиться к походу, девушки рухнули спать, оставив все самые важные дела на завтра.

* * *

Резкий стук в дверь внезапно разбудил принцессу и её подругу. За окном было темно. Треллия и Адиона с тревогой посмотрели друг на друга. Стук повторился, но уже громче.

– Кто там? – не вставая с постели, спросила Адиона.

– Откройте, это я, Толли. Тут вас хотят видеть по срочному делу.

– Какие могут быть дела по ночам? – возмущённо воскликнула Треллия.

– Откройте, тут срочное дело! – промямлил за дверью Толли, и девушки были уверены, что он и сейчас улыбается своей заискивающей улыбкой.

– Подождите, нам нужно одеться, – пробурчала Треллия, вставая с кровати и зажигая небольшой огарок свечи, что стоял на подоконнике рядом с её кроватью.

В свете свечного огарка девушки быстро оделись и отворили дверь. Внезапно в распахнутую Ад по и ой дверь ввалилось семь или восемь вооружённых эльфов. Ещё несколько эльфов осталось в дверях. За их спинами девушки отчётливо разглядели заискивающую улыбку Толли.

– Что всё это значит? – возмущённо спросила Адиона.

– Я начальник городской стражи, – вперёд вышел эльф в ярком мундире и позолоченном шлеме. – Моё имя вам знать необязательно. А вот вам я настоятельно советую назвать ваши имена!

– Я Ад… – начала было грозным голосом говорить Адиона, но вовремя осеклась. – Я Аминель, из Амилора, – поправилась она, и взглянула на Треллию, чтобы удостовериться, хорошо ли та слышала её имя.

– А я Треллия. Тоже из Амилора, – как можно проще отвечала Треллия. – А что случилось?

– Вы обвиняетесь в краже кошелька с деньгами, – грозно заявил начальник охраны. – И потому вам надлежит немедленно отправиться с нами.

– В краже? – возмущённо воскликнула Адиона. – Какого кошелька?

– Обыщите тут всё! – скомандовал солдатам начальник охраны, и почти моментально один из солдат передал ему украшенный тонкой вышивкой кошелёк Ламираны.

– Вот этот кошелёк, – победоносно взглянул на девушек начальник. – Или хотите сказать, что он ваш?

– Разумеется, наш! – возмущённо попытались возражать девушки.

– Вы полагаете, что у таких оборванок, как вы, может быть полный хагеллонского золота кошелёк? – с усмешкой произнёс начальник. – Откуда? Наверное, добрая фея вам его подарила?

И все стражники, что были в комнате, дружно загоготали над удачной, как им казалось, шуткой своего босса.

– Но мы долго были в дороге, а утром как раз собирались привести свою одежду в порядок! – пыталась возражать Адиона.

– Ну разумеется! – оборвал её начальник охраны. – Для этого и украли кошелёк.

И солдаты снова загоготали над шуткой командира.

– Итак, чей кошелёк? – начальник вышел на середину комнаты и поднял вверх руку с кошельком.

– Мой! Мой! Как же долго я искал его! – Толли выбежал из-за спин стоявших в дверях эльфов и как маленькая собачка попытался достать до кошелька, который держал в поднятой руке начальник охраны.

– Увести! – коротко бросил начальник солдатам и указал на девушек. Затем швырнул кошелёк на пол и пошёл к выходу.

Когда девушек уводили из комнаты, они бросили полный призрения взгляд на ползающего по полу Толли, который пытался собрать рассыпавшиеся монеты. Но он так был занят своим делом, что ничего не заметил.

Девушек вели по пустынным улицам Лорияза. Слабо освещённый город в ночи напоминал нагромождение скал, а узкие улочки его были очень похожи на ущелья в каких-то таинственных скалистых горах.

И вот принцессу и её спутницу ввели на широкий двор, выложенный аккуратной брусчаткой. Кругом горели факелы, а перед входом стоял вооружённый караул эльфов в такой же форме, что и у тех, что арестовали девушек.

– Прямо к судье! – скомандовал начальник, и вся процессия направилась к большому трёхэтажному зданию, возле которого, так же как и на входе, стоял караул из вооружённых эльфов. Войдя в дом, девушки оказались в ярко освещённом зале, одну половину которого занимали деревянные скамейки, очевидно, для зрителей, а на второй половине находился огромный письменный стол, за которым сидел старый, сморщенный эльф в остроконечной шапочке и пил чай. Увидев вошедших, он недовольно отставил чашку с чаем, поправил шапочку и надел пенсне.

– Что, ещё кого-то привели? – недовольно спросил он у начальника стражи. – Что на этот раз?

– Кража кошелька, – коротко и буднично отвечал начальник.

– Пойманы с поличным?

– Так точно, ваша честь, с поличным.

– Так, становитесь в этот круг, – обратился судья к девушкам и указал на небольшой, нарисованный чёрной краской прямо на полу круг.

Девушкам ничего не оставалось делать, как выполнить его требования.

– Так. Если всё ясно, то вы приговариваетесь к двум годам заключения. Отведите их в тюрьму! – заключил судья и тут же, отвернувшись ото всех, занялся своим чаем.

Несчастных девушек вывели во двор и, подгоняя толчками в спину, повели к зданию тюрьмы.

О том, что это тюрьма, можно было догадаться по массивным решёткам на окнах здания и по усиленной охране у входа.

Высокий и худощавый эльф-охранник пропустил всю процессию за высокие кованые ворота, и девушки оказались на тюремном дворе.

Высокие каменные стены, вышки с дежурившими на них лучниками, длинные деревянные столы с простыми лавками – всё это производило на Адиоиу и Треллию гнетущее впечатление.

Девушек грубо втолкнули в погружённое во тьму полуподвальное помещение, пол которого был усыпан соломой.

Среди полной темноты пленницы почувствовали, что здесь они находятся не одни. Когда дверь за ними закрылась, среди ночной тиши в камере явно ощутилось чьё-то присутствие.

Внезапно прямо посередине камеры вспыхнуло яркое пламя, на миг ослепившее подруг. Когда глаза привыкли к свету, Адиона и Треллия увидели, что находятся посреди небольшой комнаты, каменный пол которой был выслан соломой. Несколько деревянных чурбанов, как было видно, заменяли тут и стол и стулья.

Кроме Адионы и Треллии в камере оказалось ещё четыре эльфийки.

Четыре пары эльфийских глаз уставилось на вновь прибывших. Оказавшись в центре внимания, девушки от неожиданности присели прямо на пол.

– Здравствуйте, – робко произнесла Адиона, оглядывая присутствующих. Но вместо ответа те разразились дружным грубым смехом.

– Так, ясно, – шепнула на ухо Треллии Адиона. – Надеюсь, ты не забыла, чему нас учил Дарст Хаггер?

– Надеюсь, до этого не дойдёт, – тоже на ухо подруге ответила Треллия, а затем, уже громче, обращаясь к сокамерницам, произнесла: – Где тут можно расположиться?

Новая реплика была встречена новым раскатом дружного хохота. Но девушки решили держаться до конца.

– Где тут можно прилечь? – переспросила Аминель, пытаясь сохранить выдержку.

– А где стоишь, там и ложись, – коротко бросила толстая эльфийка с подбитым глазом. Но к своей радости, в её голосе девушки всё же уловили тёплые нотки.

Бросив свои плащи в угол, прямо на солому, Адиона и Треллия расположились между добродушного вида толстушкой и другой, маленькой худышкой с постоянно бегающими глазками и тоненьким голоском.

Ещё две эльфийки лежали тоже на соломе, постелив на неё что-то напоминающее верхнюю одежду. Одна была высокого роста, с рваным ухом. Другая – сухонькая, сморщенная старушка, во рту которой красовалась всего пара кривых зубов. Густые седые волосы она перевязывала шерстяным платком, давно уже утратившим и цвет и форму, и, выбиваясь из-под него, они торчали во все стороны наподобие старого веника.

– Ой, какое колечко у тебя! Дай поносить! – к Адионе подскочила худышка и сразу, без лишних церемоний, потянулась к кольцу Ламираны.

– Не могу, – пытаясь оставаться вежливой, отвечала Адиона, отстраняя руку с кольцом подальше от худышки. – Не могу. Это не моё кольцо.

– Украла! – восхищённо сверкнула глазами худышка.

– Нет. Просто одна э… женщина дала мне его поносить на время.

– А мне тоже одна недавно дала поносить на время и эти сапоги, и эту юбку, и куртку тоже, – включилась в разговор рваноухая, и вся камера снова покатилась со смеха.

– Ну, тебе дали поносить, ты поносила. Теперь дай другим поносить, – снова потянулась к кольцу худышка.

– Отстань! – раздражённо бросила Адиона худышке и, не привыкшая к подобному общению, схватила её за кисть и, как учил Дарст Хаггер, резко заломила её руку назад.

– Ай! – жалобно завопила худышка и быстро отползла от принцессы. – Девчонки! Они маленьких обижают! – крикнула она на помощь своих подруг, и в мгновение ока на ногах уже была вся камера. Только старушка осталась лежать в своём углу у окна, как лежала.

Адиона и Треллия встали спиной к стене, стараясь держаться рядом.

Первой атаковала рваноухая. Если бы Адиона не убрала голову, кулак рваноухой наверняка попал бы ей точно в нос. Но Адиона тоже не собиралась оставаться в долгу. Ловко подскочив, она со всего размаха треснула рваноухой ногой прямо по тому месту, откуда росло её рваное ухо.

– Ого! А девочка не промах! – удивлённо воскликнула рваноухая, потирая ушибленное место и тряся головой.

Теперь настала очередь Треллии. Атакованная сразу двумя сокамерницами, она всё же пропустила прямой удар в челюсть, но зато ловко парировала нападение толстушки, захватив её руку за локоть и запястье, и, отойдя на шаг назад, заставила толстушку пролететь через всю камеру.

Увидев, что голыми руками с новенькими будет трудновато справиться, рваноухая отошла на шаг назад.

– Эй! А посмотрите, какая штучка! – воскликнула она, и в руке у неё появился длинный и узкий нож, которым рваноухая угрожала то Треллии, то Адионе, по очереди направляя свой нож то на одну, то на другую девушку.

– А ну-ка тише! – раздался вдруг тихий и спокойный голос. – Легли все по местам!

Говорила старушка, что лежала возле окна. Сейчас она сидела на своей подстилке, скрестив ноги, и почти немигающим взглядом смотрела на дерущихся. Далее произошло удивительное: малышка, рваноухая и толстушка моментально успокоились и разошлись по своим местам.

– Подойди сюда, ты. Присядь, – она указала пальцем на Адиону. Девушка подошла и присела на корточки рядом со старухой.

– Как тебя зовут? – спросила старуха.

– Ад… Аминель, – исправилась Адиона.

– А твою подругу?

– Треллия, – ответила Треллия за себя.

– Я не тебя спрашиваю, – ласково, без тени гнева, но в то же время властно осадила её старуха.

Подчиняясь её голосу, Треллия покорно села на свой плащ.

– Покажи мне своё кольцо, – старуха взглянула на Адиону, и та протянула ей руку с кольцом.

Некоторое время старая эльфийка рассматривала кольцо, не прикасаясь к нему, а просто держа Адиону за руку.

– Ты и правда не украла его? – наконец поинтересовалась она, заглядывая в глаза принцессы.

– Нет. Я его не украла, – отвечала Адиона, так же прямо глядя в глаза старухи.

– Это действительно редкое и красивое кольцо, – медленно, как бы размышляя, говорила она. – Эй, вы! – она окинула взглядом лежащих по своим углам других сокамерниц. – Если хоть одна из вас посмеет тронуть это кольцо, тут же найдёт в нём свою смерть. Вы меня поняли?

В камере воцарилось молчание, и толстушка, худышка и рваноухая в знак согласия наклонили свои головы.

– Вот и отлично, – уже более домашним голосом произнесла седовласая эльфийка. – Ложитесь и отдыхайте. Больше вас тут никто не тронет.

– Спасибо, – поблагодарила её Адиона, хотя сама не поняла, почему произнесла это. Просто почувствовала и сказала.

– Эй! – окликнула старуха уже прилёгшую на свой плащ Адиону. – Меня зовут Нерпа.

– Стрелка! – тут же представилась рваноухая.

– Сойка, – пискнула худышка.

Воцарилась недолгая пауза, и все уставились на толстушку.

– Ну ладно, только не смейтесь. Мышка я, – смущаясь и почти краснея, выдавила она из себя.

Адиона краешком глаза заметила, как Треллия беззвучно хохочет, прикрываясь плащом.

– Эй, рыжая! Как тебя там… Треллия! – Нерпа приподнялась на своей подстилке. – Ты не против, если мы будем называть тебя Огонёк? Уж очень ты шустрая.

– Хорошо, согласна, – улыбнулась Треллия. А тогда скажи, почему тебя зовут Нерпа?

– Ха! – Нерпа снова села на своей подстилке, скрестив ноги. – Это сейчас я такая старая и неповоротливая! Но Нерпой зовут меня уже более шестидесяти лет. А в те времена я была совсем другая. Но так меня назвали за конкретный случай. Однажды, ещё в детстве, мы с друзьями залезли в кондитерскую, чтобы полакомиться чем-нибудь. Как вдруг выскакивает сам кондитер и хватает меня за шиворот. Ну, я тогда выскальзываю из куртки и тут же ныряю в окно. А у кондитера лишь моя куртка в руках. Вот потом те, кто это видел, так и сказали: ты, мол, нырнула как нерпа. Вот за мной так и осталось это прозвище, Нерпа.

Пока Нерпа рассказывала, все её сокамерницы дружно подхихикивали. Особенно в том месте, где у кондитера в руках осталась только куртка Нерпы.

– Ну хорошо, а ты, Стрелка, почему стрелка? – поинтересовалась Треллия.

– А я из лука со ста шагов белке в глаз попадаю. Потому и стрелка, – с гордостью отвечала Стрелка.

– И ещё длинная потому что, – вставила Сойка. И немедленно через всю камеру по направлению к Сойке полетел старый башмак Стрелки. В цель он, конечно же, не попал, но вся камера вновь разразилась смехом. Но теперь это уже был добрый, без какой-либо тени зла, весёлый всеобщий смех.

– Ну, с Мышкой всё понятно! Она у нас самая маленькая! – смеялась Треллия.

– И ничего тебе не понятно! – обиженно буркнула Мышка.

– Просто я мышей люблю. И приручаю их тут.

– Как это приручаешь? – воскликнули Адиона и Треллия в один голос.

– А вот так! Смотрите! – и Мышка слегка стала постукивать по стене.

Через некоторое время откуда-то внезапно появились три маленьких сереньких мышки и как у себя дома стали шнырять по рукам Мышки в поисках чего-нибудь съестного.

– Во! Видали!? – с гордостью произнесла Мышка. Затем достала из кармана сухарик, разломила на три равные части и раздала всем троим мышам. Те преспокойно захрустели своей добычей прямо в руках у своей хозяйки.

– Здорово! Молодец! – полушепотом, чтобы не спугнуть мышей, шепнули Адиона и Треллия.

– А можно их погладить? – попросила Треллия.

– Если они позволят. Только осторожно, – с трепетом произнесла Мышка.

Осторожно, затаив дыхание, Треллия слегка коснулась вначале одной мышки, затем другой, потом третьей.

– Да они совсем ручные! – восхищенно произнесла она, глядя в глаза Мышки.

Понаблюдав за мышиной трапезой, девушки вновь разлеглись по своим углам.

– Сойка! – позвала Треллия.

– Чего? – отозвалась та.

– А ты почему Сойка?

– Слышь! Сойка! – подала голос Стрелка. – А ты и правда напомни всем, почему ты Сойка, а?

– Правда, Сойк! – попросила её Мышка.

– Ну хорошо, – согласилась Сойка. – Слушайте!

И Сойка запела.

 
Над городом замок стоит как гора.
Стоит уже тысячу лет.
О том, кто построил его и когда,
В истории сведений нет.
 
 
Отважные рыцари разных веков
Когда-то в нём жили давно.
И город хранили они от врагов,
И в праздники пили вино.
 
 
А между боями писали стихи
В честь Солнца и ранней Весны,
И многие девы, скромны и тихи,
В них были всерьёз влюблены.
 
 
Вот рыцарь однажды с невестой своей
Встречался в саду у реки.
И пели им эльфы, и даже цветы
Прекраснее рядом цвели.
 
 
Но подлый разбойник, коварный и злой
За ними давно уж следил.
Он выстрелил рыцарю в сердце стрелой
Удобный момент улучив.
 
 
Но девушка раньше заметить смогла,
Как смерть сорвалась с тетивы,
И вместо любимого смерть приняла,
Собою закрыв от стрелы.
 
 
Как жаль, что от подлости нету брони,
За мужество плата – любовь.
Но страшную цену, что платит она,
Она заплатила бы вновь.
 
 
И эльфы, владевшие тайнами трав,
Спасти её жизнь не смогли.
И феи лесные, кружа средь дубрав,
Целебных плодов не нашли.
 
 
А доблестный рыцарь, от горя седой,
Призвал самых тёмных богов.
В их славу разжёг он на камне огонь
Для жертвы из щедрых даров.
 
 
И древние боги, из тлена восстав,
Явились, нарушив запрет.
Их рыцарь седой об одном умолял:
С любимой быть рядом навек.
 
 
И приняв дары, вняли боги словам,
Ударив о землю копьём.
И взвился от камня огонь к небесам,
И ночь стала солнечным днём.
 
 
Два призрака в замке живут с той поры:
То дева и рыцарь седой.
Они появляются в свете Луны
И бродят в саду над рекой.
 
 
В веках позабылись уж их имена,
Растаяв, как солнечный блик.
И выцвели строчек скупых кружева
В страницах пергаментных книг.
 
 
Но смерти влюблённых уж не разлучить
Не тронет их жернов веков.
Им вечно теперь неразлучными быть
И вечной их будет любовь.
 

Песня её была проста и так трогательна, что все девушки слушали ее, затаив дыхание. Мышка, отвернувшись к стенке, украдкой всхлипывала. Даже старая Нерпа тихонько покачивала в такт песне головой, прикрыв влажные от наплывающих слёз глаза.

Сквозь зарешёченное окно в камеру проник первый луч солнца. Наступало утро.

* * *

Едва Тихор и Лара вернулись в дом, старая эльфийка присела на маленький сундучок, стоящий возле окна, руки её бессильно упали на колени, как две плети, и по влажным глазам её Тихор понял, что Лара плачет. Он обнял тонкими ручками шею эльфийки, и в таком положении они просидели почти до самого вечера.

Когда в окно домика заглянули первые звёзды, Тихор и Лара стали готовиться ко сну. Тихор наколол немного дров, и когда Лара растопила камин, комната наполнилась ароматным запахом свежих дров с лёгким привкусом дымка. Так приятно было слушать, как тихонько они потрескивают в камине, как будто исполняют некую неповторимую, волшебную музыку, от которой становится сразу и тепло и легко на душе.

Вскоре и чайник, висевший над камином, засвистел своим длинным носиком, возвещая о том, что настало время пить чай.

За чаем Лара внимательно посмотрела на Тихора и спросила:

– А ты почему один? Где твои родители?

– Их угнали в шахты тёмные воины. А я спрятался, и меня не нашли.

– Не нашли? Странно, – Лара нахмурилась, что свидетельствовало о том, что она пытается что-то понять. – Обычно, если тёмные воины хотят кого-то найти, то они находят.

– Может быть, они просто не знали о моём существовании, потому и не искали.

– Может быть, и так. Хотя от их взгляда ничего не ускользает. Они должны были тебя почувствовать.

– Но я был за деревней. На реке. Ловил рыбу. Может быть, поэтому они меня не почувствовали.

– Может быть, и поэтому. В воде следы теряются. Но всё же это странно. Раньше они работали безотказно.

– Ничего, у меня ещё будет возможность изучить их повадки подробнее, – Тихор так весело взглянул на Лару, что та тоже не сдержала улыбку.

– Только никогда не будь самонадеянным без причины. Особенно с тёмными стражами. Помни, они всё же очень опасны.

Мальчик понимающе взглянул на старую эльфийку и снова занялся имбирным печеньем, которое испекла Лара незадолго до появления всей компании. «Как чувствовала», – говорила она с улыбкой.

После ужина Тихор тут же отправился спать на самую настоящую королевскую кровать.

– На ней когда-то спал сам король, когда приезжал на охоту! – сообщила Лара, когда глаза Тихора уже закрывались.

Наутро, едва проснувшись, Тихор первым делом отправился умываться на реку. Причём специально игнорируя подогретую для него Ларой воду.

Холодная вода Яр-реки бодрила и придавала сил, словно была сама наполнена какой-то волшебной, чудодейственной силой. Казалось, вся мощь Амилора, хранившаяся в могучих водах Яр-реки, вошла в Тихора с утренним умыванием.

Быстро позавтракав, он начал собираться в дорогу.

Лара испекла ему несколько лепёшек да положила в сумку ещё кое-какой снеди, которую можно было хранить долго, не боясь, что она испортится. К счастью, где-то на чердаке отыскались ещё кое-какие вещи, которые могли бы пригодиться в опасном путешествии: например, прекрасный эльфийский охотничий нож в крепких кожаных ножнах, которые крепились к поясу таким же прочным кожаным ремешком. Или небольшая, но очень удобная фляжка для воды – в дальнем путешествии вещь очень необходимая.

Все находки прекрасно уместились в непромокаемую сумку, которая могла легко и быстро крепиться за спиной и не мешать в пути, а в случае необходимости её можно было так же легко снять.

Вдвоём они столкнули на воду старую, но вполне крепкую лодку, на которой Лара перевезла Тихора на другой берег Яр-реки.

– Иди прямо. Скоро ты выйдешь на дорогу до Альсенгарда. Там дальше сам узнаешь, куда тебе идти.

Прощание было быстрым. Тихор закинул за спину мешочек, повернулся и быстро пошёл прочь. Пройдя немного, он обернулся. Лара так и стояла в той же позе, в какой он оставил её. На прощание Тихор махнул ей рукой, и старая эльфийка ответила ему тем же. Тихор вновь повернулся и пошёл дальше, уже не оглядываясь. Он спешил. Ведь от его сведений, может быть, зависела судьба Амилора.

* * *

Дорога на Альсенгард петляла меж лугов и полей. Идти по ней было удобно и приятно. Кругом, насколько хватало глаз, была холмистая равнина, и Тихор с интересом разглядывал сёла и деревни, находящиеся так далеко друг от друга, что сам Тихор затратил бы полдня, чтобы попасть из одного села в другое. Но отсюда, прямо с дороги, он мог осматривать сразу всю округу.

Воздух был свеж и прозрачен. И так приятно было, идя по дороге, вдыхать этот чистый, пропитанный ароматом полей, бодрящий осенний воздух. Казалось, что с каждым вдохом в тело Тихора вливается новая волна силы, и от этого он шел так легко и быстро, будто несли его неведомые крылья.

Однако через некоторое время он всё же почувствовал усталость. Да и перекусить слегка тоже было самое время. Возле реки, через которую был перекинут узенький горбатый каменный мостик, Тихор решил сделать небольшой привал.

Ароматная лепёшка с сыром, испечённая Ларой, да глоток чистой родниковой воды, что наполняла флягу Тихора, вполне смогли восстановить потраченные силы. Любуясь окрестностями, мальчик прилёг на высокий берег безымянной реки и зачарованно смотрел вдаль, любуясь игрой цвета чередующихся меж собою лугов и полей.

Внезапно вдали он увидел чёрные точки, которые стремительно двигались по направлению к небольшой деревне, стоящей на берегу этой же реки, но намного ниже по течению.

Несколько чёрных точек отделились от общей массы и окружили деревню. Остальные же, войдя в саму деревню, стали собирать местных жителей, всех вместе, на деревенской площади.

Через несколько минут колонна крестьян под надзором чёрных воинов уже двигалась по параллельной дороге на Альсенгард.

Нельзя было терять ни минуты. Тихор быстро вскочил на ноги, натянул лёгкие кожаные сапоги, также подаренные Ларой, и быстро направился вслед за колонной. Он рассуждал просто: ведь если идти за колонной, то она обязательно приведёт на шахты. А там уже не составит особого труда выяснить, что там добывают и зачем они нужны.

Колонна крестьян, сопровождаемая тёмными воинами, была уже совсем близко. Тихор ясно слышал шорох одежды идущих, а порою до него долетали и обрывки фраз из разговоров крестьян.

Но едва колонна скрылась за поворотом, как всё затихло. Лишь шум ветра, свободно гуляющего по степи, да стрекотание кузнечиков в высокой, почти в рост человека, траве были единственными звуками, которые мог различить мальчик.

Достигнув того места, где скрылась за поворотом колонна, Тихор замер в изумлении и несколько секунд стоял, глядя на чистую, уходящую вдаль дорогу. Ни колонны, ни следов её, ни единого человека, насколько хватало глаз, на дороге не было. Тихор даже видел, как всё ещё оседает дорожная пыль, поднятая только что прошедшей колонной, но за поворотом уже не было ни пыли, ни следов на дороге – ничего, что могло бы говорить о том, что всего минуту назад здесь прошло множество людей.

Пойдя несколько шагов вперёд, Тихор огляделся. Нет, он не ошибся. Колонна действительно пропала! Просто исчезла, будто бы её не было.

Вывод напрашивался сам собой. Они могут становиться невидимыми!

Осознав это, Тихор, ускоряя шаг, стремительно пошёл прочь от этого злополучного места. Поняв, что преследовать невидимую колонну он не сумеет, он решил собрать хоть какие-то сведения в Альсенгарде.

Идти предстояло долго. Но сил он не жалел. Слишком велика была в его груди ненависть к тёмным воинам и слишком крепко было его слово, данное принцессе Амилора.

Дорога на Альсенгард была такой горячей, что начинала жечь ноги даже через крепкие кожаные сапоги. Полуденное солнце пекло нещадно, но Тихору это лишь придавало сил. Хотелось поскорее попасть в город и выяснить хоть что-то об этих таинственных шахтах.

Стекавший со лба тяжёлыми солёными струями пот начинал щипать глаза, мешая видеть. Огромные слепни так и норовили сесть прямо на брови Тихора, а дорожная сумка за плечами с каждым шагом становилась всё тяжелее и тяжелее. Но несмотря на всё это, маленькими детскими шажками Тихор неумолимо приближался к Альсенгарду.

Внезапно за поворотом дорога разделилась надвое. Вокруг не было ни души. Ни единого человека, чтобы спросить дорогу. Немного постояв в нерешительности на развилке, Тихор решил идти налево, до первой деревни, а там разузнать верное направление.

Дорога была широкая и ровная. Идти по ней было настоящим удовольствием, и Тихор решил не делать привал, а идти дальше Солнце уже заметно склонилось к западу, и полуденная жара пошла на убыль. Идти стало намного легче.

Далее дорога делала крутой поворот и уходила в чащу леса.

Несмотря на нарастающую усталость, Тихор с интересом рассматривал незнакомые и удивительно красивые места. Странно, но до сих пор ему не встретился ни один человек. Даже взобравшись на вершину холма, он не замечал ни единой деревни вокруг.

– Куда же пропали люди? – подумал он, оглядывая окрестности с высоты, но кругом была лишь холмистая равнина, а прямо перед ним по обеим сторонам дороги начинался густой, поросший ивняком и кустарником, манящий своею прохладой осенний лес.

С наслаждением Тихор вошёл в лесную тень, прикрывавшую часть дороги. Сразу стало прохладно, и начавшие было покидать тело силы быстро восстановились. Идти стало легче, и Тихор прибавил шаг.

Лес вдоль дороги становился всё выше и гуще, а солнце опускалось всё ниже и ниже. Наступал вечер.

Тихор ещё надеялся встретить кого-то, чтобы спросить, верной ли дрогой он идёт к Альсенгарду, но отсутствие не только людей, но и человеческого жилища вообще заставляло его всё больше верить в то, что там, на развилке, он свернул не на ту дорогу.

* * *

День был уже в самом разгаре, когда спящих девушек разбудил железный лязг открывающейся двери. В камеру вошёл пожилой толстенький эльф в форме солдата городской стражи.

– Поднимайтесь! На прогулку! – громко прокричал он в пустоту камеры, не обращаясь ни к кому, и с безразличным видом вышел, оставив дверь открытой.

Приятная прохлада свежего воздуха тотчас бурным потоком ворвалась в камеру, и девушки, постепенно избавляясь от остатков сна, стали выходить на улицу.

– Эй, Огонёк, Аминель! Вставайте! Только на улице можно будет умыться и привести себя в порядок, – позвала их с собой Нерпа и маленькими шажками, немного вперевалочку, поспешила на выход.

На улице было прохладнее, чем в камере, но А д поп у и Треллию это только обрадовало. Немного щурясь от солнечного света, они с наслаждением вдохнули первые глотки свежего воздуха.

Тюремный двор был совсем не такой, каким представился им вчера. Ярко залитая осенним солнцем площадка, аккуратно посыпанная мелким речным песком, несколько девушек и женщин разного возраста, крутящихся возле огромной бочки с чистой водой, эльф-кашевар, раздающий из огромного котла с ручками какое-то тюремное варево, выполняющее роль обеда – всё это было не так уж зловеще и печально, как показалось девушкам накануне.

Всего на площадке было около пятнадцати девушек из других камер. Все они были заняты своими делами и, казалось, не обращали никакого внимания на новеньких. Однако едва Адиона направилась к бочке с водой, чтобы умыться, из толпы девушек к ней тут же подлетела какая-то кареглазая эльфийка, ростом и возрастом примерно равная Адионе, но с более развитой мускулатурой.

– Эй, красавица! – обратилась она к Адионе с вызовом. – Ты куда так спешишь?

– Уж точно не к тебе на исповедь! – съязвила Адиона, пытаясь пройти мимо эльфийки. Но у той, очевидно, были другие планы.

– Какая резвая! – злобно усмехнулась эльфийка. – Для начала станцуй для меня, а потом иди куда хочешь!