Текст книги "Астрология Каббалы и Таро. Астрология: Алгоритм тайного знания"

Буква мем происходит от иероглифа «вода» или «волна». Ее название восходит к древнему ностратическому «mewa» – «вода» (от которого образованы и наши слова «мыть» и «мокрый»). Это – одна из «букв-матерей», и потому она, близкая первоистоку, играет особую роль в сотворении мира и в человеческой жизни.

«Он назначил букву мем царствовать над водою и повязал ей венец, и сделал сочетания, и создал ими: землю и море, холодное время в году, и живот в мужском теле сочетанием – мем, алеф, шин, а в женском – мем, шин, алеф» («Сефер Йецира»).

Иными словами, буква мем, по характеристике сопоставляемая венцу-Кетеру и планете Нептун, стала единой основой общечеловеческой души, хотя другие акценты духа в человеческих телах Бог проставил различно: для мужской природы первичным стал воздух-алеф (Уран, планета мысли и духа), а для женской огонь-шин (Плутон, планета страсти и потенциала энергии). И до сих пор мужчина находит неизведанные возможности в высотах мысли, а для женщины сферой самого высокого поиска остается область любви – хотя Господь, конечно, не обделил ни одно из своих творений никакими качествами. Но символ мем всеми воспринимается одинаково.

Неся в себе ощущение изначального единства и близости к небесной родине Кетера, Мем погружает человека в созерцание жизненных волн и космических вибраций, символизируемых планетой Нептун: в то первоначало, где родилось его сознание и с которым оно стремится слиться, растворившись в нем полностью. Звук «м» произносят даже немые, и потому эта буква явилась символом изначальной нерасчлененности бытия. Мем есть отождествление с миром, с первичными архетипами сознания, с заблуждениями коллективного бессознательного и с тем внутренним первоистоком вечного покоя, в котором струится сама жизнь. Отключая сознание, вода-мем несет блаженство, и в этом подобна сну. Но та бессознательная причастность к единому, что во сне воспринимается несказанным блаженством, наяву становится реакцией чувствующей души на все без исключения жизненные проявления и может оказаться невыразимым страданием.

Принимает ли разум или отвергает радости и недостатки мира, он является лишь их пассивным отражателем: активную роль исполняет душа, совершающая свой выбор. А в реакциях души срабатывает принцип аналогии: она реагирует на то, что ей близко, что ее задевает и трогает. Разум, исполняя материнскую функцию Бины, служит барьером между индивидуальной и общечеловеческой душой, не пуская ее слиться с мировыми процессами и небытием Кетера. Но если душа включилась в мировой поток, которому она обязана жизнью, разуму нечего ей противопоставить, поскольку он и сам того же происхождения. И сознание жертвует собой во имя непостижимого Первоначала.

На карте Таро, которая называется Жертва, эту ситуацию изображает человек, подвешенный вниз головой на ключе жизни или цветущей изгороди: будучи перевернут сам, он видит мир перевернутым. Все его внутренние намерения, мысли и желания теперь отзываются из внешнего мира – душа, всеми чувствами включившись в жизнь, всюду находит аналогии. А все, что прежде было для него чисто внешним, теперь ясно отражается в зеркале его разума и заполняет пустое место внутреннего естества. Собственный образ человека переворачивается, как отражение в воде – воде первоистока, которая поддерживает в нем жизнь. И он видит на этом фоне свои пороки и все недостатки мира, на которые не может не реагировать его душа, пусть разум никогда не признает их своими.

Вода эмоций Мем, не членящая Бытие на части и потому вводящая в заблуждения, противопоставлена сухости праведного Каф. И в моральных категориях «Сефер Йецира» этот сефирот называется «сумма недостатков».

В «Сефер Отийот» Мем символизирует экстаз искупления, предавания себя Богу, имя которого для данного цинарота «благословенный», а также тот душевный труд, который нужно совершить, чтобы в этих условиях поддержать свою жизнь и потом вернуться к нормальному, неперевернутому состоянию. В труде и поиске своего потерянного отражения в мире человек надеется узнать истину, и ему открываются нептунианские тайны его души и принципа аналогий, формирующего единство мира: то, что «я» есть отражение «ты», век человеческой жизни – отражение природной жизни года, 12 часов циферблата – 12 знаков Зодиака с их значением, и в этих отражениях есть смысл, сущностный для внутреннего мира человека, хотя все эти отражения – иллюзии и мифы планеты Нептун. Поэтому тип разума, который должен не растеряться в такой ситуации, называется стойким, причиной постоянства. Постоянные истины – это то единственное, что дает человеку опору, когда он, сомневаясь во всем, подвешен вниз головой.

Ноги Жертвы образуют крест, символизирующий баланс стихий, во власти которых она оказалась, и некоторую степень ее свободы. Сгиб ноги в колене образует также треугольник острием вниз: это астрологический символ воды. В целом треугольник, поддерживаемый крестом, трактуется как опускание света в темноту ради ее возвышения. Но Мем нельзя назвать распятием в той мере, в какой сознание производит с миром взаимообмен реальностью, являясь нестойким и выдавая свои тайны, сомневаясь в себе, поскольку человек не бодрствует и перестает принимать на себя ответственность за свои шаги, являясь лишь жертвой великой иллюзии, а не ее творцом, – он перевернут.

Однажды то, что признавалось главной опорой, теряет свою ценность, а то, что отрицалось, выступает во всей мощи. В наше время на этот феномен инверсии сознания указывал психоаналитик К. Г. Юнг. Эта инверсия «регулярно происходит при переходе от бодрствования ко сну, и тогда ярче проступают именно те образы, которые оставались бессознательными. Относительную инверсию ценностей вызывает также любое понижение ментального уровня»[19]19
  Юнг К. Г. Aion. М., 1997. C. 41.


[Закрыть]: когда разум теряется перед чем-то непредвиденным, во что включилась его психика. Мем – это необходимая перестройка разума человека как оторванного от жизни рассудка, которого иногда должно коснуться оживляющее влияние души.

На Древе сефирот этот канал соединяет силу и искренность разрушителя-Гебуры с возможностями нашего интеллекта Хода, привнося в него высшие влияния. На земном астрологическом уровне соответствующее соединение Марса с Меркурием означает предприимчивость и даже авантюризм, а в духовном смысле это поиск новых решений и открытий. В мифологии образы воинов, ведущих такой поиск на грани архетипов Марса и Меркурия, – это прежде всего Геракл и Гильгамеш, и свершения Мем можно воистину сравнить с их подвигами, которые они вынуждены совершать, чтобы достичь желаемого. При этом греческий Геракл добивается бессмертия, а его шумерский предшественник Гильгамеш – еще нет, зато находит утешение в стенах выстроенного им города.

В астрологии планета Нептун соотносится со сферой «принудительного подчинения», и в «Сефер Отийот» Мем называется «обязательствами договора». Последнее ассоциируется в частности с тем, что сознание вынуждено будет разобраться с тем уму непостижимым, с чем оно столкнулось в непривычной для себя реальности, чтобы оно полностью вернулось обратно к привычному здравомыслящему бытию. Поэтому в конечном итоге канал Мем стимулирует ментальную и поисковую деятельность человека. Девиз XII аркана:

 
«Пусть воды твоего путешествия не замочат тебя.
И вернувшись на берег, взрасти виноградник
и возрадуйся без стыда».
 

Это напоминает И-Цзин, где образ пересечения реки, во время которого человек всякий раз промокает до определенной степени – а иногда и выходит сухим из воды, – встречается очень часто. Алистер Кроули сопоставлял сефироты Мира Формирования восьми главным гексаграммам И-Цзина[20]20
  Это сопоставление есть в его «Книге Тота», здесь мы на нем останавливаться не будем. Все же И-Цзин – другая система, она основана на горизонтальном принципе четверки (4 × 4 × 4 = 64), поэтому ее понятия не описывают полностью сути системы астрологии, которая добавляет к горизонтали вертикальный принцип триады (4 × 3 = 12). Каббала же основана на триаде, и оперируя 10 сефиротами, она подспудно подразумевает систему из 12 частей, добавляя понятия Даата и Клифот. Поэтому она ближе астрологии, чем И-Цзин.


[Закрыть].

Итак, Каф проявляет взгляды человека и то, какое поведение для него морально; Ламед позволяет увидеть, каков его оптимальный способ деятельности; а живая вода Мем раскрывает для понимания истинные потребности души. Леви соотносит с двенадцатым арканом понятие возрождения. Образ Жертвы, подвешенной на цветущей изгороди, часто ассоциируется с Умирающим и Воскресающим богом растительности, образ которого мы найдем в мифологии любого земледельческого народа. Силы возрождения души побеждают мнимую смерть сознания, символическую смерть – которую олицетворяет Повешенный на карте Таро. Но какова смерть на самом деле?

Иероглиф буквы нун трактуется как «рыба» или «змея»; слово «нун» значит также и «скорпион». Рыба – мифологический символ вечной жизни: символ жизни в глубинах вод – жизни, проходящей сквозь смерть безвоздушного пространства, но приспособившейся к существованию в любых условиях. Через образ рыбы цинарот Нун соотносится с Христом, буквы над распятием которого INRI («Иисус Назаретянин Царь/Rex Иудейский») составляют последовательность Бог (йод) – смерть (нун) – жизнь (реш) – Бог (йод) – и таким образом складываются в образ возрождения и победы жизни над смертью.

Змея, сбрасывающая свою кожу, – традиционный символ трансформации и перерождения. Образ змеи сакрален для многих народов, и в Каббале тоже очень значим. Вдобавок гематрия эдемского Змея «nchsh» оказалась равна тому же числу 358, что и число слова «мессия» («mshich»), и в секретной доктрине змей даже предстал искупителем.

Змея-рыба Нун соединяет точку воплощения Тиферет с Нецахом, сефиротом, который называется «торжеством» или «победой», – Солнце и Венеру, вместе символизирующих вечную жизнь. Как говорилось в главе о Нецахе, источник материального воплощения, разрушительный астральный свет и огонь Гебуры сам лег в основу жизни, создав ее неуничтожимые формы, и поэтому смерть не угрожает ей.

Солнце и Венеру объединяет красота цветущей жизни и земного плодородия, которую мы можем увидеть в образе индийского созидателя Вишну (и его жены Лакшми). Но связывающий их между собой канал Нун соответствует знаку жалящего себя Скорпиона, символизирующего постоянное разрушение и изменение жизни. Эта трансформация непосредственно предстает перед нами как смерть и лишь потом – как регенерация и возрождение. Потому образы ХIII аркана драматичны, и само его название – не «жизнь», а «смерть». Поскольку речь идет о пробуждении земного потенциала плодотворной энергии и сил плодородия, аркан Смерти хорошо отражают мистерии Умирающего и Воскресающего бога растительности (ее может иллюстрировать индийский образ Ситы, похищенной супруги Рамы, который считается воплощением Вишну). В западной культуре в целом и для Алистера Кроули в частности это трагический образ разрываемого на части Диониса Загрея – бога, неизбежно приносимого в жертву ради того, чтобы восторжествовала жизнь.

Жизнь, черпая свою энергию из смерти, побеждает смерть, и бытие есть вечный круговорот смерти и возрождения. На карте Таро Смерть на коне едет по полю победительницей, но из земли вновь вырастают люди, разрубленные ее косой. На заднем плане – восходящее солнце символизирует рассвет новой жизни. В руке Смерть держит черный флаг, но на нем – пятиконечная роза розенкрейцеров. И страшную гостью коленопреклоненно встречает священник, которому более других дано понять важность ее прихода. Без жатвы Смерти не будет нового урожая жизни, и потому смерть есть благо, и мы должны смириться.

Такое представление о жизни и смерти в «Сефер Отийот» соотносится с образом неуничтожимого света и невозможности возвращения – туда, где был прежде и откуда ушел, потому что мир подвержен непрерывной трансформации. Оно рождает в человеке испуг, головокружение и одновременно слияние с ритмом этого круговорота, с его мелодией. Поскольку это движение рождения и смерти захватывает, в моральном мире Каббалы встает проблема быстроты и неподвижности (смены впечатлений своего восприятия).

Имя Бога этого цинарота – грозный, поскольку такое восприятие мира дает человеку постичь, что он находится в сансаре, из которой не может выйти. Любой помысел, любое движение есть смерть чего-то во времени, и грозный Бог побуждает увидеть, что эта смерть реальна и мы ответственны за нее. «Я вижу кровь! Повсюду кровь!» – воскликнул Ницше, когда в его озарениях ему открылось видение процесса жизненной трансформации.

Мы в этом мире существуем во времени, которое порождает вечное повторение нами одних и тех же действий – в петлях времени, образуемых нашим «Я». Весь мир участвует в круговороте, где каждую секунду умирает и возрождается истерзанный Бог. Каждое наше действие связано со всем миром, оно влечет за собой необратимые последствия, о которых мы не знаем: но мы участвуем во всем, что происходит в мире. Предыдущий цинарот, заставляющий отождествиться с миром, говорит о том, что мы внутренне причастны к насилию и войне, к тому, что кто-то умирает, а кто-то кончает с собой, что где-то тонут корабли, а поезда сходят с рельс, землетрясения погребают под обломками детей, а пожары сжигают леса с их обитателями. Мы причастны, а потому виновны – ХIII аркан Смерти делает это очевидным. Остановить это движение и ускользнуть от сансары того, что мы убиваем, умираем сами и вновь возрождаемся, можно только останавливая мысль: именно поэтому мораль приказывает выбирать между быстротой мысли и ее неподвижностью.

Этому цинароту соответствует разум воображения, устанавливающий сходство разных вещей, сотворенных по единому божественному образу, который хранится в их глубине, и побуждающий фантазию выбираться из замкнутых кругов. Уничтожая то, что неистинно, он творит подобное себе, возвращая человека к тому свету, который нельзя истребить, – и по «Сефер Йецира» этот цинарот называется «возврат». Ведя к глобальной трансформации бытия, Смерть открывает двери света: мы склоняемся перед ней, подобно священнику на картинке, и принимаем смерть как Преображение природы, которое изменяет мир вокруг и наполняет его светом жизни. Подобие человеку всего существующего в мире дает возможность приостановить движение мира к смерти в опоре на себя самого.

Древние люди не осознавали смерть как невозможность возвращения: они мыслили, что душа всегда возвращается в свой род: переходит от деда к внуку. И когда человек осознал, что он на самом деле смертен, он оставил себе лазейку в виде религиозной идеи перерождения души. Но надо понимать, что тот, кто родится вновь, – будет уже не тем, кто умер. Древние мифы нередко настаивают на том, что человек задуман богами как бессмертное творение. Но согласно мифологическим представлениям, когда боги посылают сообщить человеку о бессмертии какое-нибудь животное, оно не справляется с этой задачей. Собака обижается на богов из-за того, что ее кормят с той посуды, заяц убегает, забывая выполнить поручение, змея учится сбрасывать свою кожу и сама становится бессмертной вместо человека – потому что человеческое бессмертие иное, чем бессмертие живой природы, передающееся из рода в род. Это не бессмертие во времени, а бессмертие в вечности, в данном моменте Творения, который был, есть и вновь повторится.

И чтобы человек осознал победу жизни над смертью, ему нужно не уподобляться этим животным, а остаться на месте, в той неподвижности, которую предполагает быстрота смены декораций мира, за которыми следит его сознание. Тогда он увидит, что смерти на самом деле нет: она разорвана на куски, как Дионис Загрей, раздроблена на мелькающие кадры по многу раз прокручиваемого сценария, в то время как жизнь пребывает постоянно, являясь стержнем бытия. Подобно этому на египетском изображении бог подземного царства Анубис изображен идущим, в то время как Дева-Изида, держащая в руке колос и символизирующая жизнь, стоит, показывая, что смерть преходяща, а жизнь – вечна.

«Ничто не разрушается, все замещается и перемещается, и когда существа изменяются, повинуясь вечному порядку, то среди людей это называется – умереть» (Сифра Дзениута).

Изменчивость мира, которую обнажает цинарот Нун, даже связала его со словом «погода». Погода соответствует природному процессу созидания Солнца-Венеры и лучше всего отражает внешнюю изменчивость мира и происходящие в нем творческие процессы. Когда гремит гром, развитое восприятие культурного человека может почувствовать в нем божий суд – согласно архетипическому образу громовержца как главы богов, который предоставляют в наше распоряжение неуничтожимые формы Нецаха. Напомним, что за целостное мышление, позволяющее человеку быть собой, отвечает Солнце, за его символы – планета предметов мира Венера. Но знак Скорпиона ставит здесь акцент на смене, трансформации образов и форм: и если гроза в какой-то момент вдруг предстала как божий гнев, заставивший нас устрашиться, то согласно цинароту нун в следующий миг она должна стать плодородным дождем, радостно орошающим землю и пробуждающим к жизни новые силы: ведь именно такова суть мифологической битвы громовержца со змеем. Леви также соотносит XIII аркан со временами года, символизирующими для нас течение жизни: всегда разной, но всегда одной и той же. То же говорит и девиз этого аркана:

 
«Вселенная есть Изменение,
Каждая Перемена – результат Акта Любви,
Все Акты Любви содержат чистую Радость.
Умирай ежедневно.
Смерть – ось одного витка змеи Жизни.
Принимай все противоположности
Как необходимые компоненты бытия – и радуйся».
 

Из более простых картинок здесь приходит в голову образ Фонарщика из «Маленького принца»: который зажигал и тушил свой фонарик каждую минуту (что герой произведения назвал воистину разумной деятельностью). Призыв к радости здесь актуален постольку, поскольку душа по своей природе бессознательно сопротивляется трансформации, желая повторения и сохранения всего, что мы способны воспринять. Душа стремится к остановке покоя, и любая потеря ее огорчает. Чрезмерно быстрое ускорение движения сознания устремляет человека в черный тоннель познания смерти – в Бездну Бины, где теряет себя живая душа; если же гаснет мысль, это ввергает его в пучину страдания и блаженства предыдущего цинарота, лишая активных жизненных сил. Поэтому для адекватного познания истин нужен соразмерный душе ритм – своя мелодия, не устремляющая познавать то, что не дается естественно и непосредственно, согласно астрологическому принципу комфорта планеты Венеры. Может, тогда наша мысль будет легко проникать в суть вещей через описываемые в «Зогаре» 50 дверей света, сопоставляемых этому цинароту по его числу 50.

Согласно системе девяти небес, с цинаротом Нун связывается шестое небо Солнца и седьмое небо Венеры, которое называется «конечным»: поскольку, соприкоснувшись со смертью, человеку остается только возвратиться в жизнь. Значение Нецаха «победа» можно также связать с победой человека над самим собой и его возвращением к своему нормальному способу мышления, хотя и с привнесением туда некоторых элементов чистого, зеркального, ясного видения, которое дают нашему меркурианскому интеллекту первичные формы Нецаха. И следующее, восьмое, небо по этой системе называется небом Меркурия: познав, что есть жизнь, человек стремится постигнуть, что есть мысль.

Кратко опишем всю систему небес.

Первое небо (цинарот Йод, соответствующий скромному знаку Девы и Отшельнику, ищущему в глубине себя внутренний свет) управляется Нептуном, планетой веры, но также и мятежа против существующей устойчивой социальной системы Юпитера. В этом смысле Отшельник претендует на корону Кетера, и с буквой йод связано богоборчество.

Второе небо (цинарот Каф, соответствующий Юпитеру и Стрельцу, выстраивающим собственное целостное мировоззрение) называется «мир звезд» и управляется Ураном – планетой единства человеческой мысли, единого Слова-Логоса. Поэтому круговорот Колеса Фортуны, на вершине которого сидит сфинкс, непосредственно устремляет людей к познанию истинного света, для того чтобы Истина – мудрость откровения Хокмы – была явлена в мир. Разрешение загадки сфинкса с этой точки зрения – это создание единого общепланетарного Логоса.

Третье небо (цинарот Ламед, соответствующий знаку Весов, знаку партнерства и поддержания равновесия) управляется Сатурном, внутренним стержнем человека и планетой его судьбы. Наличие собственной позиции, дающее возможность сказать «нет» безликому растворению во всеобщем единстве, есть восприимчивый разум Бины, инерция нашего сознания, способная затормозить, определить, уместить в ограниченные формы неконтролируемый поток энергии Хокмы.

Четвертое небо Юпитера и пятое небо Марса – планет социальной реализации и активной жизненной позиции – соотносятся с цинаротом Мем, жертвой и долгом ради добывания пищи. Сочетание объективности Хеседа с активностью Гебуры порождает совершенный образ человека, жертва которого является подвигом.

Шестое и седьмое небеса Солнца и Венеры, как уже говорилось, представляют жизнь в ее вечном совершенстве и красоте – в ее развитии.

А восьмое небо Меркурия и девятое небо Луны связаны с совершенством мысли и бессмертием души.