Текст книги "Астрология Каббалы и Таро. Астрология: Алгоритм тайного знания"

Ключик Буратино, открывающий двери в волшебный театр, – аналог волшебной палочки и жезла Мага на традиционной карте Таро. И в сюжете сказки, подобно Магу, манипулирующему предметами на традиционной карте Таро, шарманщик Карло своим мастерством превращает неотесанный чурбан в куклу – существо, подобное человеку. Созданное умом и руками человека оживает – и помогает ему достичь заветной цели: с помощью Буратино Карло обретает собственный кукольный театр. Трудясь над поленом, мастер вроде бы не ставит себе задачу создания целого театра: но и в первом творческом акте подспудно содержится конечная цель творчества. Мы может не осознавать ее и даже забыть о ней – а потом, когда жизнь помогает довершить то, к чему мы сделали первый шаг, это кажется магией.

Жизнь учит контролировать весь процесс творчества, сознательно управлять им – в этом смысл образа Мага. Это карта обучения и развития интеллекта-Меркурия – главного инструмента в достижении целей. Архетипически неслучаен образ, что Карло посылает Буратино учиться в школу. Но, как и наш интеллект, Буратино совершает множество ошибок, монотонным урокам в школе жизни предпочитая приключение – и ее театральную игру. Его водят за нос обманщики лиса и кот: это можно сопоставить с тем, что и в мифологии началом интеллекта выступает природная хитрость – и в сказках для самых маленьких ум обычно проявляет обманщица-лиса. Также герой попадается на удочку легкого приобретения денег (предприимчивости ума). Но в конце концов Буратино перестает покупаться на внешние обстоятельства и, справляясь с ними, находит то, что искал: ключик к стране своей мечты (которую вложил в него его создатель). Герой сдергивает покров иллюзий (ума) – очаг, нарисованный на холсте, – и находит настоящую дверцу к тому миру, где выдумка становится реальностью.

Черты I аркана также имеет сказка «Алиса в Зазеркалье», где ярко описано оперирование с иной (как сегодня говорят, виртуальной) реальностью нашего интеллекта. Чтобы чувствовать себя непринужденно в мире Зазеркалья, Алиса должна понять свою отделенность от него: независимость своей воли от ограничений, традицией накладываемых на сознание. Ей надо найти себя вопреки абсурду ума. Тогда, подобно магу, она оказывается способна оперировать виртуальной реальностью сознания: уменьшать и увеличивать ее размеры, находить искомое, входить в нее и покидать ее по своему желанию. Эта сравнительно новая сказка приобрела сегодня популярность, поскольку управление умом – насущная задача каждого современного человека.

Иван-царевич получает в жены лягушку, вроде бы уступающую в красоте и человечности «нормальным» супругам своих братьев. Но причастность к магическому миру природы, куда люди потеряли доступ, дает Царевне-лягушке особый статус и возвышает ее избранника перед людьми. Подобно Жрице традиционной колоды, волшебница выступает в сказках проводницей воли естества. Поначалу эта воля выглядит как требование природы (Иван-царевич должен жениться), но затем герой понимает, что за императивом должествования стоит нечто большее: природа жизни таит в себе все мыслимые и немыслимые человеческие чудеса.

По психоаналитической трактовке невеста в сказках – аналог души (эмоционально-психической сферы Луны), которая постепенно раскрывает свои внутренние качества. Как душа не сразу обнаруживает свое совершенство, лягушка, поймавшая на болоте стрелу Ивана, не сразу предстает царевной. Сначала она печет пирог, ткет ковер и демонстрирует свои способности, исподволь готовя ситуацию для своего окончательного преображения. Душа невидимо готовится к внешнему самораскрытию, как гусеница заворачивается в кокон, прежде чем вылететь из него бабочкой. Форсирование событий (Иваном-царевичем, сжигающим лягушачью кожу прежде срока) нарушает ее планы, отправляя ее в тридевятое царство подсознательных сфер (Кощея Бессмертного). Но такой сюжет подключает к естественному преобразовательному процессу волю и разум человека – и для сознания этот процесс предстает как борьба с Кощеем (сатурнианским архетипом консерватизма прошлого, не дающего хода свободному потоку жизни Луны).

Поток жизни изменяет мир естественно и плавно, так же плавно изменяется душа человека. Разум же опережает возможности природы и потому борется с ней. Отвоеванное разумом закрепляется в природе: лягушка остается царевной. Но естественный ход вещей – основа для всякого процесса, и в этом суть II аркана.

Мы находим этот образ, например, в «Сказке о царе Салтане», где героиня обещает родить богатыря. Это ассоциируется с тем, что и на традиционной карте царица любви готовится родить. И во многом эта сказка о перипетиях рождения будущего, лучшего мира: цветущего нового града с чудесами его культуры, который и рисует образ этой карты. Возникшим из небытия городом правит царица и ее сын – в то время как прежний мир остается старому царю, до тех пор пока он не рискнет познакомиться с новым. Но для этого он должен поверить своему чувству, а не только разноречивой информации (купцов и родственников).

Образ повелительницы сотворения воплощает и Царевна-лебедь, исполняющая все прихоти своего спасителя – и тем делающая вновь устроенное царство все более прекрасным и привлекательным для обитателей старого мира. Так чувство (архетип Венеры), привнося в жизнь шедевры культурного созидания, постепенно изменяет мир.

«Иван-царевич и серый волк», «Иван-царевич и Змей Горыныч» и т. п. Карте Императора наиболее соответствует сказочный образ молодого царя, самого сильного и достойного среди претендентов на корону. Чтобы по праву получить верховную власть, герой (Иван-царевич) должен победить враждебные силы, найти или вернуть украденную ими невесту. Этот героический сюжет – один из самых популярных у многих народов – символизирует развитие силы человека и его воли к победе. На языке психоанализа Юнга Иван-царевич ищет свою аниму: и речь идет о том, чтобы понять себя и проявить истинную волю своего «Я». Мы далеко не всегда знаем, что на самом деле движет нашими поступками. Силу на действие человеку несут его идеалы, нередко бессознательные. Понимание высшей грани наших стремлений дает возможность лучше подключиться к внутреннему источнику сил, занять активную позицию в жизни и в борьбе преодолеть преграды, которые мешают самореализации.

Астрологически это задача знака Овна. В мифорелигиозном смысле это борьба добра и зла, которая несомненно, окончится победой… – нет, не победой добра, это было бы упрощением; ведь понятие добра меняется с течением времени. Эта борьба приведет к торжеству правды, раскрывающей истину ситуации. И даже если в данный момент нет возможности воплотить в жизнь свою правду, борьба за идеал никогда не напрасна – человек обретает истину, которая делает его более стойким и сильным в духовном отношении. Ведь истинная сила – это сила духа, и труднейшая победа – победа над собой.

Карта Иерофант (священник) традиционной колоды непосредственно проецируется на образ мудреца. В западных сказках мудрый старец часто помогает юноше-искателю советом или дает выпить жидкости, дарующей силу. К. Г. Юнг выделяет этот образ в отдельный архетип и приводит ряд сказок подобного типа (например, сказку о том, как мальчик-сирота потерял корову, пошел куда глаза глядят и встретил мудрого старика, который и помог ему найти свою дорогу в жизни)[24]24
  Юнг К. Г. Феноменология Духа в сказках // Алхимия снов (пер. Семиры). СПб.: Тимоти, 1997. С. 217–229.


[Закрыть]. Мудрец-советчик, подобный чародею-Мерлину из эпоса о короле Артуре, нередко появляется в компьютерных играх, построенных на основе сюжетов кельтских сказаний. Такой же образ имеет волшебник-Финн из сказки Пушкина «Руслан и Людмила». Он знает будущее и ожидает героя, чтобы ободрить его и направить его путь, дать ему надежную опору – которую символизирует знак Тельца.

Но в русских детских сказках мудрый старец, обладающий тайным знанием и играющий для героя роль священника, встречается редко. Обычно он принимает ненавязчивый облик типа старичка-лесовичка – но это слишком природный персонаж для такой карты (V аркан рисует образ проводника высшей воли, но в отличие от II, не в природном, а в человеческом аспекте). А сказки о священниках в стародавние времена были непопулярны (видно, из-за пиетета к самой профессии).

Единение духовной и материальной сторон жизни, которое символизирует эта карта, можно обозначить через сказочный образ русского былинного персонажа Ильи Муромца, богатырская сила которого, полученная, несомненно, духовным путем от старцев калик перехожих, намекает на мощь Тельца и его самоотдачу. Рисунок карты может изображать этот сюжет. Илья Муромец стал сильнейшим из богатырей ради благой миссии объединения Руси и ради освобождения ее от захватчиков. Как и другие былинные богатыри (Добрыня Никитич, Микула Селянинович), он не просто тешится геройством, но претворяет в жизнь высшую волю, воплощая то, чему должно свершиться. Богатырь ничем не заслужил свой дар, он просто получил его – и так же просто отдает его людям, как это делают и сказочные мудрецы.

Это типичный сюжет сказки, где несколько братьев на одно лицо (или друзей), обладающих разными способностями, объединяют свои усилия в одно целое, что соотносит их с мифологическим образом Близнецов. Совместно они совершают невыполнимое порознь предприятие (в русской сказке на корабле из-за моря добывают Елену Прекрасную; а в аналогичной китайской пять братьев Лю, похожих друг на друга как пять пальцев руки, одолевают козни коварного мандарина).

Такой образ в психологическом смысле символизирует слияние воедино душ разных людей – до развития способности взаимозамещения. Это практический союз и контакт в более широком смысле, чем в символике любви двоих возлюбленных (Адама и Евы) на популярной карте Таро (хотя и там может быть отмечен момент взаимообмена качествами, как в колоде Алистера Кроули). Вспомним, что более старые картинки подчеркивают разные варианты взаимодействия не двоих, а троих людей, и речь идет не столько о самой любви, сколько о динамике этого взаимодействия.

Бравый солдат стоит в карауле три ночи, стойко выдерживая атаки нечистой силы, – и его храбрость побеждает, оживляя заколдованное царство. Солдат в сказках – символ бесстрашия и независимости, напоминает Колесничего традиционной карты, бесстрашно едущего по полю боя, без поводьев, его интуиция, внутреннее чутье правят колесницей судьбы. (Аналогичен сюжет сказки «Огниво» Андерсена, где солдат побеждает ведьму и подчиняет себе огромных собак.)

Одушевить мир вокруг, в мертвом и нечистом разглядеть чистое и живое – задача знака Рака, которому сопоставляется эта карта. Он символизирует внутренние фильтры души, сдерживающие то, что не должно существовать, чтобы дать ход тому, что жить необходимо. Мир предстает тем более прекрасным, чем более душа способна воспринять его гармонию – расшифровать, расколдовать ее. Но для этого она должна без страха открыться его проявлениям, не убегать от них – что и составляет проблематику знака Рака и этой карты.

Это сказки о поиске истины – правды, добра и справедливости, и о победе, залогом которой служит личное совершенствование героя, что соответствует образу карты Правосудия, центральному аркану человеческого совершенства, который по системе Зодиакальной последовательности соотносится со знаком Льва. В отличие от сказок о борьбе Ивана со Змеем/Кощеем (IV аркан), где герой заранее обладает всеми необходимыми положительными качествами для своего подвига, этой карте ближе сюжет, в котором персонаж сам приобретает необходимые навыки и вознаграждается сообразно приложенным усилиям.

Правда, может показаться, что сказания такого типа, носящие моральный оттенок, в современном обществе не очень популярны. Поэтому сошлемся на всем известную сказку, описывающую сценарий личных заслуг, открывающих новое видение мира и его возможностей. Это «Волшебник изумрудного города». Разум, который ищет Страшила, любовь сердца, которого добивается Железный Дровосек, и храбрость, доставшуюся трусливому Льву, – все это добродетели огненной стихии и Зодиакального Льва.

Здесь характерно, что когда герои преодолевают препятствия пути и приходят к цели – волшебнику Гудвину, чтобы тот дал им желанные качества, маг говорит, что они уже обладают ими. Они выработали их по дороге. И даже девочка Элли, которая искала Гудвина, чтобы вернуться домой, с самого начала могла сделать это сама – с помощью своих волшебных туфелек. Великий маг признается, что все его волшебство – в том, чтобы раздать зеленые очки обитателям города. Так жизнь кажется красивее. А в остальном каждый получает от жизни то, что он заслужил.

Мы здесь рискнули поменять образ с мужского (Отшельник традиционной колоды) на женский, более соответствующий Зодиакальному образу Девы и мифологии хозяйственных богинь урожая (Деметры и Персефоны, чей эпитет Кора означает Дева). В сказке трудолюбие и скромность, самоотверженность до конца, присущие знаку Девы, венчает свет любви. Так внутреннее совершенство, рождающееся вдалеке от людских глаз и порой не знающее о себе самом, встречает неожиданное признание людей. И внутренняя состоятельность человека в обществе порой тем больше, чем дольше он был независим от него и сосредоточен на своей работе: чем более он, в своем затворничестве, успел выработать в себе то, чего у других нет.

В сюжете этой сказки важным оказывается также контроль над временем, присущий богиням архетипа Девы, как соблюдение естественного порядка, без которого невозможно волшебство жизни (преображение Золушки в прекрасную принцессу). Аналогичный сюжет трудолюбивой падчерицы, вознаграждаемой по заслугам, имеет сказка «Двенадцать месяцев», главный эпизод которой – нарушение природного порядка (череды времен года) и восстановление его – обращает нас к центральным мифологическим сюжетам данного архетипа (например, похищение Персефоны и ее возврат).

Спустившись в прорубь за потерянным веретеном (которое ассоциируется с вращением Колеса Фортуны традиционной карты Таро), добрая девушка получает ларец с огромным богатством за свои небольшие услуги, которые она оказывает с охотой; злая и нетерпеливая – сундук с дегтем.

Так действует общественная планета Юпитер, неожиданно щедро вознаграждая за добро и столь же сильно карая за упущения. Эта карта демонстрирует связь случая и закономерности. Возможности, предоставленные героиням, одинаковы: с точки зрения божественной, юпитерианской справедливости каждый человек может заслужить свое счастье – но делаем ли мы физические и моральные усилия для этого? Существует много вариаций этого сюжета – например, всем известная сказка «Морозко».

Рядом с ним представляется ужасный лев-людоед, в лапе – маленькая мышка. Как укротительница, лаской приручающая льва на традиционной карте Таро, Кот в сапогах в совершенстве воплощает навыки культурного взаимодействия Весов. Зная, как лучше всего их применить для достижения успеха, он, подобно животным-помощникам из древних мифов, помогает человеку-хозяину преодолеть все преграды, поднявшись до вершин общественного положения. Так он завязывает дружеские отношения с королем, вовремя оказывая ему полезные услуги, и не нападает на людоеда, когда тот становится львом, а просит его превратиться в мышку. Овладеть такой дипломатией – непростая задача. Но именно культурные методы деятельности дают наивысший результат.

Знак Весов – мужской знак, и если хозяйственная деятельность Девы архетипически женская, то культурная дипломатия – скорее мужское дело, поэтому опять же логично поменять пол главного героя карточного сюжета. Хотя можно найти сказки и с аналогичным женским образом: в роли укротительницы дикой природы предстает, например, Маша из сказки «Маша и медведь», которая придумывает, как сделать, чтобы медведь сам донес ее до бабушки и дедушки.

Сказок, где животные становятся помощниками человека, часто эпизодическими, довольно много. И характерно, что в этих сюжетах животные помогают по собственной воле, поскольку герой располагает их к себе по-человечески гуманным культурным поведением, прежде всего не идет наперекор их первой просьбе (например, не убивает их или спасает их детенышей). В сказке «Кот в сапогах» герой шьет коту сапоги на последние деньги, и даже Маше медведь согласился помочь отнести пирожки ее родным за заботу о нем. Забота о младших и низших по положению возвышает человека, поднимает его собственный статус и представление о себе.

Смысл архетипической идеи XI аркана и знака Весов – чем более люди будут заботиться об окружающей природе и экологии человеческих отношений, тем более они будут людьми. Когда же они не прислушиваются к ее тихим ненавязчивым советам и злоупотребляют ею, хотя бы немного (например, Иван-царевич, не слушая своего помощника волка, похищает жар-птицу вместе с клеткой, а коня – вместе с уздечкой и т. п.) – это ведет к неожиданным бедам. Исправить их герою удается только ценой новых подвигов и доверия советам своего младшего помощника.

Игра Садко на гуслях так нравится морскому царю, что тот волной смывает купца с корабля и уносит в подводное царство. Там он просит гусляра поиграть еще, и чем дольше Садко играет, тем выше разыгрываются волны. Морское царство пускается в пляс, а в море тонут корабли – и тогда певец, чтобы не прогневать морского царя и прекратить братоубийство, обрывает струны гуслей. Морской царь или Водяной – русский аналог Нептуна – возвращает его на землю невредимым.

Садко оказывается жертвой ситуации, временно выпадающей за грань нормальной жизни. Но, согласно мягкому влиянию планеты Нептун, нельзя сказать, чтобы это было неприятно: его гостеприимно принимает подводное царство – психологический аналог бессознательных сфер, хранящих скрытое от глаз эмоциональное богатство жизни. (Можно вспомнить, что и традиционная карта акцентирует свободную позу «жертвы», подвешенной на цветущей изгороди.)

Можно обратить внимание на связь этой карты с предыдущей: за грань обыденности Садко переносит его мастерство. Садко неслучайно попадает в морской дворец, где был мало кто из людей: его игра и раньше нравилась Водяному, который и помог бедному гусляру стать купцом. Хотя перемещение в иную реальность происходит стихийно и неожиданно: царь-Нептун, отрывающий купца от дел, когда тот везет товары в Новгород, иногда заставляет нас расслабиться в самый непредвиденный момент (вспомним, что он заведует и болезнями).

Психологически актуальным может оказаться и центральный драматический поворот сюжета. Несмотря на чудеса и красоты подводного мира, Садко вынужден прервать эйфорию праздника, чтобы успокоить не на шутку разгулявшуюся стихию, таящую в себе разрушение внешней жизни. И хотя морской царь предлагает певцу остаться среди сокровищ подводного мира, обещая в жены морских царевен, гусляр должен вернуться на родину, где Садко ждет его истинная любовь.

Ту перевернутость, которую вызывает в сознании планета Нептун, можно сопоставить и еще одной легенде «Сказанию о невидимом граде Китеже», исчезнувшем под водой, чтобы не достаться врагу, и являющемся людям лишь как отражение земного города. Подобно этому, часто не имеет зримого земного воплощения духовная реальность, которую символизирует архетип Нептуна. Но она, несомненно, переворачивает привычные социальные представления, заставляя взглянуть на мир с иной позиции.

Перед нами персонификации Смерти. Суть сказочных сюжетов здесь в том, что смерть стремится отобрать у жизни ее ценности, но они возвращаются тем, кто воистину любит и отвоевывает то, что ему дорого. Так, в сказке «Гуси-лебеди» смерть предстает в образе Бабы-Яги, похищающей у девочки маленького братца, чтобы зажарить его и съесть, – но той удается найти его и спрятать от преследования злых сил.

В «Сказке о мертвой царевне и семи богатырях» смерть оборачивается ведьмой, погружающей царевну в вечный сон отравленным яблоком, и лишь поцелуй жениха способен прервать колдовство. Подобно этому в «Спящей красавице» злая колдунья предвещает родившейся малышке смерть от укола веретена, пока ее не разбудит прекрасный принц.

Что бы ни было причиной смерти – естественный ход событий или яд зависти или обиды, любовь побеждает ее, имея потенциал на возрождение. Но сама смерть драматична и тем более неизбежна, чем более она естественна. Из старых сказок этот драматизм описывает «Снегурочка», где весеннее пробуждение природы (огонь чувства в опере Римского-Корсакова) губит возможность прежнего, более спокойного, но спящего и потому на самом деле более мертвого: замершего существования.

Регенерация – проблема знака Скорпиона, соответствующего этому аркану. И здесь наиболее яркий сказочный образ – конечно, Кощей Бессмертный. Смерть и бессмертие сомкнулись, образовав дилемму: а нужно ли бессмертие, если оно не содержит обновления жизни? На традиционной карте позитив смерти в том, что она несет в себе возможность появления нового, разрушая отжившее и выступая как стимул трансформации жизненного процесса. В сказках, конечно, образы смерти не окрашены позитивно – хотя позитивно эмоциональным рисунок карты может сделать образ заколдованной Василисы, которая дожидается в темнице, пока ее не выведет из подземного царства Кощея на белый свет Иван-царевич. Все же наиболее бесспорным для данного сюжета остается хрустальный гроб с мертвой царевной – ведь мы предвкушаем, что она должна ожить.