Текст книги "S-T-I-K-S. Вмерзшие"

Лямки у рюкзака были оторваны, но сам он оказался цел. Я тут же раскрыл его и начал выгребать содержимое. Козел все-таки успел прилично выпотрошить зараженных по дороге сюда или какие-то свои нычки вскрыл. В общем, нашлось у него там помимо всего прочего два плотных заполненных споранами и горохом пакета.

Я распустил рюкзак и одежду на лоскуты в поисках тайников. Знал, что крестный не мог просто таскать добро с собой, у него обязательно должна быть нычка. Так и оказалось. Тут и там в подкладку вшиты горошины, в рукояти ножа нашлась грелка. Когда я попросил кваза разломать флягу, то там обнаружились еще три грелки, упакованные в полиэтилен.

Ну все. Теперь поход можно считать удачным, все окупилось и отбилось, хватит собственное дело открыть. Хотя я надеялся все же найти черную жемчужину, например. Но и так тоже замечательно. Дикие, к слову, к находкам отнеслись нормально, никаких жадных взглядов не бросали. Прикидываются или им реально по боку – непонятно.

Когда с поисками закончили, я сказал:

– Ну, все пожелайте мне удачи. Я полез.

Как самый опытный скалолаз, решил лезть первым. Доберусь до верха, переустановлю ледобуры, тогда уже можно и остальным взобраться. Всю лишнюю экипировку пришлось оставить внизу. На себе только альпинистские приблуды и пистолеты. Все-таки, совсем без оружия я не могу.

Нацепил кошки и еще раз проверил все снаряжение. Вроде ничего не забыл. Подергал веревку, заправил ее в страховочное устройство, подцепив через страховочный ус, вщелкнул карабин к силовому кольцу на подвязке и начал подъем.

Иногда ступеньки, выдолбленные элитником, помогали не оступиться и не улететь вниз. Первые метров пятьдесят дались легко, все же, не зря гири тягал. Потом стало чуть тяжелее. На сотке сделал передышку. На будущее решил делать остановку каждые тридцать метров.

На всякий случай вкрутил еще два ледобура, заблокировал карабины, повязав восьмерки на концах репшнура, привязал имеющуюся веревку и сбросил конец вниз. Все – соточка теперь несгораемая высота.

– Тритон Студенту., – раздался в рации голос Салаги.

– Тритон на приеме.

– Ты как?

– Нормально. Ох и тяжело вам, ребятки, будет.

– Да уж как-нибудь справимся.

Хреново получится, если все труды пойдут насмарку, подумал я и продолжил подъем. Метров через пятьдесят чуть не сорвался, лед под ногой сломался, от резкого рывка руки выпустили веревку. Страховка сработала на ура, я от силы метра полтора пролетел, и устройство заблокировало ход веревки. Ощущения, конечно, не из приятных, но все же терпимо.

Я почувствовал, как от рывка один из ледобуров, на которых держится веревка, выпал. Было еще два, но риски слишком высоки.

– Студент Тритону.

– Студент.

– Минус одно крепление. Будьте там наготове.

– Принял.

Я отхлебнул живца и уже подумывал, а не вколоть ли спек, а то так этот подъем может затянуться надолго, когда веревка чуть дернулась от того, что отлетел второй ледобур. Я не стал дожидаться, когда отлетит третий. Почувствовал, что времени, на то, чтобы закрепиться, нет.

– Готовсь! – крикнул в рацию, отцепил карабин, посильнее оттолкнувшись от скалы, развернулся и полетел вниз, раскинув руки и ноги в стороны, чтоб создать как можно большую площадь сопротивления воздуху.

Все произошло так быстро, я даже испугаться не успел. Ощущения такие, будто все органы прилипли к спине, словно промчался на скоростном лифте с трехсотого этажа на первый за пару секунд. Сугудай потихоньку начал замедлять мой полет метрах на пятидесяти, и когда мое тело было уже у самой земли, он снял контроль, и я плюхнулся в снег. Тут же вскочил, скинул шлем и засмеялся.

– Было круто! Переедешь в Цитадель, откроем с тобой бизнес. Супер аттракцион!

– Ты в порядке? – обеспокоенно посмотрел на меня кинетик.

За короткий полет в кровь выплеснулось столько гормонов, что я просто не знал, куда девать эту энергию, поэтому решил максимально применить ее по делу.

Только сейчас дошло, что я мог спокойно обрезать веревку на трёхстах метрах и там привязать ее к новой точке. Но как говорится, умная мысля приходит опосля.

– Так, Сугудай, у меня новый план.

Теперь мы действовали по-другому. Я с Сугудаем преодолевал очередную сотню метров, затем мы крепились к скале. А потом кинетик с помощью своего дара поднимал репшнур еще на сотку и там вкручивал ледобуры. И мы снова лезли вверх. Через несколько часов таким макаром добрались до уступа, там уже перезакрепили нормально основную веревку. И дали команду Салаге подниматься.

Я же решил забраться наверх и посмотреть, что там.

Глава 34. Спецоперация

Пока разведывал обстановку, остальные сначала подняли наше орудие и ждали, когда взберется Танк. На удивленье, кваз, вооружившись двумя ледорубами, с паучьей ловкостью поднялся наверх быстрее всех. Одно слово – мутант.

Кстати, вчетвером на уступе было, мягко говоря, тесновато. Особенно нашему крупногабаритному товарищу.

– Ну что там? – спросил хором все трое, когда я спустился.

Чего-то такого я и ожидал. Слишком много везенья нам подгребло в последнее время. Судя по всему, был шестой или седьмой день перед перезагрузкой. Прикинул в уме, и точно, восемь недель без одного дня прошло с тех пор, как я покинул родной кластер.

Там осталась только пара-тройка крупных хищников. Сейчас они охотятся друг на друга и будут страшно рады устроить перемирие, чтоб совместными усилиями поймать так удачно заглянувших людишек. Сможем ли мы их убить? Возможно, если срисуем тварей раньше, чем они нас.

Из козырей у нас остался только изрядно уставший кинетик и кваз, вооруженный «Печенегом». Да и у того не полный короб патронов. Хотя в руках такой машины и «Утес» был бы податливый, как «воздушка». Да-а-а, будь у нас что-нибудь под калибр двенадцать и семь, то вошли бы без вопросов.

– Что делаем? – спросил Сугудай.

– Значит так, отправляем Салагу в режиме невидимости. Если повезет, он спокойно доберется и посмотрит, есть ли вертушка на месте. Если нет, то твари услышат скрип снега у него под ногами и выйдут посмотреть, кто это там такой шумный и вкусный. Тогда придется думать, как их выкуривать. Одна идея уже имеется, но она очень рискованная.

– Оглянись, парень, – рассмеялся кваз. – Мы в полном дерьме. Куда еще рискованней?

Салага выбрался наверх уже в стелс-режиме. Следом за ним вылез Сугудай и зарылся в сугроб так, что торчал только нос. Наш невидимка старался шагать как можно тише, но все равно хруст снега слишком выделялся в абсолютной тишине, и ветер как назло был южный, то есть сносил звук в сторону построек.

Моя макушка еле торчала над краем пропасти. Не успел Салага отойти и на сотню метров, как я заметил мелькнувшую меж домиков тень. А затем еще одну на крыше хозяйственного корпуса. Вышли послушать, сволочи.

– Вижу противника, – шепотом доложил я по рации.

– Принял, – так же ответил Салага.

Он потихоньку начал сдавать назад, и одна из тварей высунула голову из-за домика, внимательно смотрела в нашу сторону. Она слышала звук шагов, но не видела добычу. Зато видела, как снег слегка приминается. Занявший позицию на крыше мутант пялился и на Салагу, и на собрата. Первый зараженный втянул воздух носом и решил найти источник странного звука.

Он высунулся из-за угла и засеменил в сторону невидимки. Студент вынырнул из стелса и бросился бежать, не добегая метров пять, замер у уступа и развернулся в сторону твари.

Мутант заурчал. А когда услышал сзади себя еще одного йети, то ускорился. Салага сделал еще несколько маленьких шажков назад.

– Фарт, ты больной ублюдок, – нервно протараторил он в рацию.

– Не ссы. Все продумано, – сказал я.

Обе твари почти сравнялись, а метрах в десяти от Салаги сцепились и кубарем покатились. Студент нырнул в невидимость и отпрыгнул в сторону. Твари перестали драться и завертели головами в поисках жертвы. В этот момент Сугудай ударил своим даром и оба зараженных улетели с обрыва.

Салага проявился в реальности.

– Это было нечто, – чуть ли не заикаясь, сказал он. – Все, я пока выбыл. У меня сердечный приступ, – Студент собрал ноги под себя, трясущимися руками свинтил крышку и, стуча горлышком об зубы, начал жадно пить.

Расслабляться не стоило. Поэтому мы, держась настороже, достигли здания спасательной базы. Зашли на задний двор, где была вертолетная площадка, и хором выругались. Птички не было.

– И что теперь? – спросил Сугудай, все уставились на меня.

– Теперь я захожу в это здание, забираю там бинокль и ракетницу. А потом мы спускаемся на уступ и ждем перезагрузки. С утра приходим и проверяем место еще раз.

* * *

Мы вчетвером сидели на уступе, свесив ноги, и смотрели на причудливый танец огней северного сияния.

– А отсюда оно красивее, – заметил Сугудай.

– Ага.

– Есть такое дело.

– Угу, – поддакнули ему все разом.

– Получается, парень, ты пятьдесят два раза просыпался на этом уступе и шел убивать весь городок? – спросил Танк. – Это ж свихнуться можно.

– А я и свихнулся. Сейчас, вспоминая свои действия, понимаю, что вообще не отдавал себе отчет в происходящем. Да и не всех убивал. Оставлял часть, чтоб могли отъесться, а потом заманивал тварей в пропитанный слитым со снегоходов бензином домик, выскакивал через задний ход и поджигал. Потом ковырялся в жаренных тушах и забирал заслуженную добычу.

– Тебе наверно сейчас хреново.

– Не хуже, чем тебе. Я хотя бы не кваз.

Танк заржал, да так раскатисто, что мы чуть не слетели.

– Я не жалуюсь, парень. Мне чертовски нравится быть очень сильным. Правда, наши женщины от меня шарахались.

– Кроме одной, – заметил Сугудай.

– Эта шлюха дала бы и белому медведю, если б он сумел ее оседлать. Да даже зараженному, если б у них было, чем ее трахать. Снежной бабе и то приятней вдувать.

– В Цитадели у тебя таких проблем не будет, – заверил Салага.

– А бывают женщины-квазы? – спросил вдруг Сугудай.

– Вернусь в Цитадель, обязательно выясню, – пообещал я. – Нам пора.

Кластер перезагрузился, и мы быстро выбрались наверх. Сердце защемило. Вчера, когда здесь уже не было живых людей, мне было пофиг. А вот теперь что-то накатило. Где моя броня из юмора? Что, все, слезла шкура шутника? Здравствуй, реальность.

К черту все. Мы здесь всего на пару минут, просто нужно перетерпеть и не забивать голову лишней чепухой. Что-то я совсем раскис, психическое здоровье не идет на пользу делу.

Я завернул за угол спасательной станции и чуть ли не подпрыгнул от радости. На площадке стоял красный вертолет.

– Да! – выкрикнул Салага.

– Святая жемчужина! – воскликнул Сугудай.

– Где задница фортуны? Дайте я ее поцелую! – поддержал его Танк.

– Здесь только задница Фарта, – сказал я. – Но рекомендую воздержаться. Рано радуетесь, надо еще проверить, на ходу ли он.

– Нет времени на полную проверку. Проверь, вдруг пилот здесь, – попросил Сугудай.

Пилот оказался легок на помине и выскочил через заднюю дверь, посмотреть, кто-это приперся с утра пораньше. Его еще покачивало от недавней перезагрузки, а когда он увидел Танка, то упал на задницу, потирая глаза.

Я тут же подбежал к нему.

– Николай, птичка на ходу?

– А? Что? – он не мог оторвать взгляд от кваза.

Я влепил ему пощечину.

– Смотри на меня! Кузьмич сказал немедленно вылетать. Вертолет в порядке? Бак полный? Аккумуляторы заряжены?

– Да. Да. Все в полном порядке. А куда лететь? Что за парень в жуткой маске? Что происхо…

Договорить я ему не дал и вырубил. Все, что нужно, он сказал. Незачем терзать остатки его разума лишними впечатлениями.

Сугудай полез внутрь машины, остальные запрыгнули следом, и пока выбрасывали из пассажирского отсека носилки, жилеты и прочее барахло, я сбегал и забрал еще один бинокль и ракетницу.

– Ну ты хомяк, – покачал головой кваз.

– Курочка по зернышку, – парировал я. – Что скажешь про вертолет? – обратился я к пилоту.

– Этот красавец может подняться на высоту до пяти с половинной тысяч метров, скорость развивает до двухсот семидесяти пяти километров в час и рассчитан на девятерых человек. Думаю, с нашей загруженностью километров триста пятьдесят, четыреста пролетим спокойно.

– Если нормально долетим, я договорюсь, птичку у нас выкупят. Тебя скорей всего на должность пилота и возьмут. Деньги поделим на всех.

Правда, я еще понятия не имел, с кем договариваться, но главное напустить важный вид. Пусть думают, что я и правда могу решить такие вопросы.

– Справедливо, – пробасил Танк.

– Кто за второго пилота будет? – спросил Сугудай.

– Я, – ответил Салага. – У меня большой опыт игры в вертолетном симуляторе и куча часов полета дрона.

– По местным меркам ты уже специалист, – ввернул я.

– Наушники наденьте, – скомандовал Сугудай и уселся на пилотское место, подогнал под себя кресло и педали.

Проверил исходное положение тумблеров, затем включил питание и приборы системы. Салага под его чутким руководством щелкал теми тумблерами, до которых дикий не дотягивался.

Совместными усилиями они запустили двигатели, лопасти начали раскручиваться, уши сразу заложило, наметенный на площадку снег разлетелся в стороны. На голову Танка наушники не налезли, и он напихал в уши ватные беруши, распотрошив аптечку. А потом просто разломал наушники, приложил половинки к ушам и примотал бинтом.

Пилоты подрубили генераторы, а затем и все остальное. Птичка начала подниматься над землей, сначала осторожно, затем все увереннее и, наконец, взмыла ввысь, развернулась и полетела прочь.

Оля щелкала фотоаппаратом, а Лелик и Болек дебильно лыбились, провожая вертолет взглядом. Где-то в своем домике от шума винтов заворочалась Маша, быть может, сейчас ее обнимает моя копия. А там в Цитадели ждет Алиса.

Мы спустились у подножия, закидали рюкзаки внутрь и выпотрошили двух сброшенных тварей. Я держался расслабленно, но рука была в кармане, на рукояти пистолета. Если спутники захотят избавиться от нас, легко сделать им это не удастся. Хотя признаюсь, трудно было одновременно сохранять бдительность и любоваться пейзажами с высоты.

Расстояние до деревни преодолели за считанные минуты. Я начал вызывать Воронцова по штатной вертолетной рации.

– Тритон Ворону.

– На приеме, – донесся из динамика перебиваемый трескотней выстрелов голос Воронцова.

Я сразу направил пистолет в кармане в живот Танку. Он в свою очередь наставил мне в живот «Печенег», как бы глупо это ни было.

– Слышу вашу птичку, вы бы поторопились. Нас тут окружают.

– Принял. Летим, – сказал я и облегченно опустил пистолет.

Хорошая новость – наши не передрались между собой. Плохая – кто-то напал на лагерь. Мы с Танком переглянулись, мол, все нормально, рабочий момент, никто друг на друга не в обиде за наставленное оружие. Для пущей убедительности даже молча руки друг другу пожали.

Вертолет сильнее наклонился вперед, набирая скорость. Деревня приближалась.

– К самой земле давай! – скомандовал я, пытаясь перекричать шум винтов. – Салага, десантируйся и в тыл к противнику!

– Есть! – откозырял он, приложил руку к шлему и на ходу выпрыгнул в сугроб.

Вертушка взмыла, Танк открыл дверь и пристроился у нее с пулеметом. Этот может и на лету попасть, с такой силой и верхом на жемчужнике ствол стабилизирует.

Наши вели огонь из трех точек на краю деревни. Один окопался за выстроенными в два ряда снегоходами, по бокам от него палили с каждого из домов. Укрытия игрушечные, нормальная пуля такие прошивает на раз-два, только щепки летят. Противник расползся по всей деревне и вел беспорядочный огонь, пытаясь прижать наших, чтоб к ним подобрались ребята с гранатами.

Загрохотал пулемет Танка, порвав кого-то на куски, а остальных заставив попрятаться в дома. Да только разве ж это проблема? Кваз продолжил палить по одному из зданий, пока его крыша не обвалилась. Я тоже пытался попадать, но опыта стрельбы из вертолета у меня не было, поэтому только пугал противника без какого-то видимого эффекта.

– Давайте к нам. У вас минута! – заорал я в рацию.

– Принял! – донеслось в ответ.

Сугудай сделал круг над деревней, по нам открыли огонь, и он поднял вертолет. Пара пуль попала по корпусу, но ощутимого урона это не нанесло, только заставило отвлечься от стрельбы, сжавшись в ожидании попадания.

Глава диких мастерски посадил вертушку за позицией наших. Воронцов бежал на всех парах, поддерживая под плечо Сокола. Раздалось несколько взрывов. Какую-то избушку разметало в щепки – это Салага там наводил шорох. Проказа вынырнул из-под снегоходов и, пригибаясь, бросился к нам, оставляя за собой кровавый шлейф на снегу.

Я выпрыгнул, под грохот «Печенега» побежал к Воронцову и подхватил Сокола под второе плечо. Проказа дернулся, из него вырвался фонтан брызг, и он завалился на снег. В этом момент позади позиций противника прозвучала сразу череда взрывов.

В мелодию боя ворвались неслышные раньше калибры. Это уже явно не Салага.

– Фарт, ответь Якимуре, – в который раз прозвучало в наушнике и наконец до меня дошел смысл сказанного.

Какого хрена здесь происходит?!

– На приме! – проорал я.

– Мы здесь. Поддержим вас огнем. Не взлетайте, как слышишь меня? Прием. Повторяю, не взлетайте. Еще немного подержите их внимание на себе. Прием.

– Понял тебя, – машинально ответил я.

А у самого в голове закрутился рой мыслей. Откуда он здесь взялся? А вдруг это уловка противника? А вдруг это сам Якимура и напал на нас? Вдруг он, например, сектант?

– Фарт Студенту.

– Фарт.

– Вижу Якимуру, с ним несколько бойцов. Ударили противнику в тыл, что мне делать?

– Работай. Я иду к тебе.

Мы забросили Сокола в вертолет.

– Подмога прибыла! – заорал я в ухо Воронцову.

И махнул всем двигаться за мной. Они мой маневр поняли и уже сообразили, что в рисунке боя произошли изменения. Танк оставил опустевший пулемет в кабине, схватил АК Сугудая и побежал за мной, а пилот поднял вертушку, унося ее подальше от деревни, чтоб ненароком не зацепили. Она теперь наше сокровище.

Я слишком поздно упал на снег, и шлем покрылся паутиной трещин. А ведь держит, зараза. Это из чего так по мне зарядили, картечь, девять миллиметров, пять сорок пять?

Я сбросил шлем и пополз за здание. Мне в спину еще пару раз прилетело, но пули прошли по касательной и не пробили кевлар. Одна, кажется, даже вышла наружу, срикошетив мне в ботинок. Я высунул ствол «арки» из-за угла здания, дал пару очередей по одному из окон. В ответ тут же застучали выстрелы. Я вжался. Пули не прошили двойной слой дерева, но были очень близки к этому.

Спереди звучали взрывы. У наших союзников были гранаты, и они методично выкуривали врагов из оставшихся целыми домов. Ботинок начал наполняться влагой. Похоже, пуля все-таки добралась до плоти, но боли не чувствовалось.

В дом, который я держал на прицеле, залетел ВОГ. Раздался взрыв, и крыша ветхой избушки сложилась внутрь. Какой-то умелец настолько быстро пролетел весь двор, что я даже не понял, что это было. Сообразил лишь, когда он уже стартовал на снегоходе. И как только двигатель запустился, они же все изрешечены в хлам?

Второй противник исполинским прыжком по дуге преодолел метров тридцать и оказался на снегоходе. Я тут же перевел огонь на него, но пули замирали в считанных сантиметрах от беглеца, оставались висеть в воздухе. Тогда я опустошил остатки магазина в двигатель. Сзади бойца возник Салага и выстрелил ему в спину в упор. Ублюдка сбросило со снегохода. «Сайга» – это тебе не шутки.

– Это был последний, – зазвучал в наушнике голос Якимуры.

– Откуда знаешь?

– Со мной сенс.

– Принял. Еще один уходит, – ответил я. – Сугудай, давай назад, беглеца поймаем.

– Принял. Лечу.

Вертушка через минуту уже села возле деревни. Мы вместе с Воронцовым и Салагой загрузились внутрь, студент тут же принялся оказывать первую помощь раненому Соколу.

– Оставь, – сказал я.

Салага посмотрел на лужу крови, которая под ним растеклась, и понял, что сердцу уже нечего перекачивать, никакая супер регенерация тут не спасет.

Снегоход был далеко, но вертолет стремительно нагнал его. Воронцов с Салагой сидели с правого борта, а я с левого. Они сделали пару пробных выстрелов.

– Далековато, давай ближе, – сказал Воронцов в общий канал связи.

– Сами можем подставиться, – ответил Сугудай, но все же приблизился.

Вдруг беглец остановил снегоход и, развернувшись в нашу сторону, начал стрелять. По борту застучали пули. Защитное поле возле Воронцова вспухло голубым сиянием, на приборной панели что-то запищало.

– Есть! – доложился Воронцов. – Давай чуть ниже. Надо контрольный в голову сделать.

Салага вдруг выпустил «мосинку» из рук, и она полетела вниз, закрутившись в полете и исчезнув под снегом. Студент как-то осел и чуть не вывалился наружу, я только и успел поймать его за шиворот.

Он прижимал руками бедро и пах. Похоже, пуля срикошетила от защитного поля Воронцова и прошла в живот, а вторая перебила артерию. Я тут же выхватил жгут из правого кармана на бицепсе и перетянул Салаге ногу. Его глаза начали закатываться, а рот застыл в полуулыбке.

– Ведь было здорово, – еле слышно проговорил он в рацию.

– Не, не, не, – схватил я его за плечи. – Не вздумай умирать. Я как потом Маше буду в глаза смотреть? Сугуд, давай в Цитадель! – заорал я, судорожно роясь в карманах в поисках спека.

– Там еще Танк, – возразил пилот.

– Рули в Цитадель, мать твою! – рявкнул я. – Иначе я тебе мозги вышибу!

– За Танком потом вернемся, – добавил Воронцов.

Птичка послушно сменила курс и наклонила морду вниз, увеличивая скорость.