Текст книги "Подкидыш"

– Мистер Клитероу? – успел вставить герцог.

Она, рассмеявшись, ответила:

– О господи, конечно нет, сэр! Я не знаю, как его звали, но это был совсем молодой джентльмен, к тому же такой модный и красивый! И он спросил меня, не хочу ли я иметь колечко.

– И что ты ему ответила? – подозрительно поинтересовался герцог.

– Я ответила, что хочу этого больше всего на свете, – невинно откликнулась Белинда.

– Боже мой, девчонки такие тупые! – с отвращением воскликнул Том. – Если бы он спросил меня, я бы ответил ему, что предпочел бы ходули или что-нибудь столь же забавное! О, мистер Раффорд, на ярмарке был человек, который ходил на таких высоких ходулях, что, наверное, смог бы заглянуть в самые высокие окна в городе! Если бы у меня были такие, вот бы я повеселился. Я бы перепугал всех старух, заглядывая к ним в спальни. Вы купите мне ходули, сэр? Наверняка они где-то продаются, и я в два счета научился бы на них ходить.

– Нет, не куплю, – без обиняков заявил герцог. – Белинда, разве я не предупреждал тебя, что ты не должна разговаривать с незнакомыми мужчинами?

– Даже если они предлагают купить мне кольцо? – спросила она.

– Особенно когда они предлагают купить тебе кольцо!

– Но если я не должна разговаривать с джентльменами, мне никогда не получить ни кольца, ни шелкового платья, – рассудительно заметила девушка.

– Если ты будешь хорошо себя вести и делать то, что я тебе говорю, – вздохнул герцог, – возможно, получишь свое шелковое платье!

Белинда, тоже вздохнув, ответила:

– Дядя Свитин мне это говорил, только ничего так и не купил.

– Да ладно, это сейчас неважно. Что произошло после того, как ты сказала тому типу, что хочешь иметь кольцо?

– О, все это было настолько грустно! – воскликнула она, и на ее глаза навернулись слезы. – Он сказал, что нам надо войти в магазин, и предложил взять себя под руку. Но я не заметила мистера Клитероу, да и как я могла его заметить?

– Погоди! – взмолился герцог. – Какое отношение имеет ко всему этому мистер Клитероу? Когда ты с ним познакомилась?

– Ну как же, сэр, вот тогда и познакомилась! Он стоял на другой стороне улицы, только я его не заметила, потому что, понимаете, он старый и совсем не красивый. Он тут же подбежал к нам и начал оскорблять того доброго джентльмена. Мистер Клитероу сказал, что я никуда не должна идти с этим джентльменом. Но я все равно бы с ним пошла, только он покраснел как рак и ушел! Я думаю, он поступил словно трус! А потом мистер Клитероу спросил, где я живу, и сколько мне лет, и всякое такое.

– Какая наглость! – провозгласил Том. – Ты должна была послать его ко всем чертям, только я могу поклясться, что ты этого не сделала!

– О нет! Как можно! Я сказала ему, что нигде не живу, но остановилась с вами, сэр, в этой гостинице.

Рассказывая все, она очаровательно улыбалась герцогу, однако, хотя он не мог сердиться на столь прелестное наивное создание, ему совершенно не хотелось улыбаться в ответ.

– Белинда, ты сказала ему, что я очень добрый джентльмен? – обреченным тоном поинтересовался герцог.

Девушка кивнула, и ее локоны подпрыгнули.

– Конечно! – заверила она его. – И он сказал, что хотел бы с вами познакомиться.

Герцог, содрогнувшись, заметил:

– Охотно верю! Надеюсь, его желание никогда не исполнится!

– О да! Он невыносимо скучный! – тут же согласилась Белинда. – Кроме того, я сказала ему, что вы уехали и бросили меня, поэтому он понял, что не сможет с вами познакомиться.

Герцог уронил голову на руки.

– Белинда, Белинда! Если я срочно не передам тебя в надежные руки, то скоро вообще нигде не смогу появиться! Итак, ты сообщила ему, что я тебя покинул! Что было потом?

– Потом он сказал, что должен забрать меня к себе домой и дать мне кое-что получше шелкового платья или кольца. И он сказал, что его сестра с радостью позаботится обо мне. Поэтому я вернулась с ним сюда, сэр, забрала свои вещи, и он привез меня к себе домой. Но я не думаю, будто мисс Клитероу была рада, потому что она очень рассердилась. Но она сказала, что я могу остаться, покормила меня фруктами и поручила подрубить носовой платок. Она меня даже похвалила, сэр. Она сказала, что у меня очень аккуратные стежки. Однако мне не нравится подшивать платки, поэтому, когда вошел мистер Клитероу, я спросила его, что он хочет мне подарить, ведь мне очень хотелось бы это получить. Я думала, сэр, это будет что-то совершенно восхитительное, потому что он сказал, что это лучше шелкового платья! Но все это был обман! Он дал мне Библию!

Огорчение девушки было настолько искренним и одновременно таким забавным, что ее покровитель, не выдержав, расхохотался.

– Бедняжка Белинда! – воскликнул герцог.

– Сэр, я действительно думаю, что он поступил очень дурно! Это такой низкий обман! Поэтому я сказала ему, что у меня уже есть Библия. А потом мне пришло в голову, что вы, наверное, уже вернулись и лучше мне поспешить обратно. Вы не поверите, но они меня не отпускали! О, они так нудно и долго говорили!

– Но что же они от тебя хотели? – не выдержал Том.

– Я не знаю, потому что я их не слушала. Я поняла, что должна сбежать, и решила попытаться уйти, когда они лягут спать. Однако мне так повезло! Они отправились к кому-то обедать. А может, молиться? В общем, что-то в этом роде, но мне было все равно, поэтому я особо не вникала. Я ничего им не говорила, а только улыбалась. Поэтому они подумали, что я хочу остаться. Но, стоило им выйти за порог, я улучила момент, когда поблизости не было слуг, и вернулась в гостиницу. И если вам нетрудно, сэр, я еще не обедала.

– Том, позвони и закажи ей обед, – попросил герцог. – А я пойду взгляну на расписание дилижансов!

– О, мы уезжаем сейчас? – повеселев, спросила Белинда.

– Нет, дура, завтра! – ответил Том.

– Немедленно! – опроверг его заявление герцог, направляясь к двери.

– Как? – воскликнул Том. – О, это здорово, сэр! Куда мы едем?

– Подальше от мистера Клитероу! – ответил герцог. – Я отлично справляюсь с констеблями и судьями. Я готов иметь дело с ними, но только не с мистером Клитероу! Это я знаю наверняка!

Герцог вернулся к своим подопечным полчаса спустя с сообщением о том, что он нашел экипаж, в котором им предстоит отправиться в Эйлсбери. Белинда, с удовольствием уплетавшая отлично приготовленный обед, выслушала заявление его светлости без возражений, но Тому это пришлось не по нраву, и он тут же поинтересовался, что им делать в такой глухомани и зачем они туда едут.

– Затем, что завтра из Эйлсбери отправляется дилижанс, на котором мы сможем доехать до Рединга, – ответил герцог, – а от Рединга на лондонском дилижансе – до Бата.

– В почтовой карете ехать было бы благороднее, – огорченно вздохнула Белинда.

– Это было бы не только благороднее, – согласился с ней герцог, – но и гораздо удобнее. Вот только еще и значительно дороже, а я сегодня потратил столько денег, что скоро в моих карманах будет совсем пусто.

– А мне больше нравится дилижанс! – с сияющими глазами воскликнул Том. – Я поеду на крыше и попрошу кучера дать мне поводья! Я всегда мечтал управлять дилижансом! Мы понесемся с такой скоростью! Вот будет смешно, если перевернемся!

При мысли о столь занятной перспективе они с Белиндой принялись весело хохотать. Герцог отправил юношу собирать вещи, от всего сердца надеясь на то, что им не попадется кучер, достаточно безумный, чтобы доверить этому парню вожжи.

Глава 19

Пока в Хитчине стремительно разворачивались эти волнующие события, мистер Ливерседж все еще осторожно стучал в дверь капитана Уэйра. Его впустили в квартиру как раз в тот момент, когда герцог и двое его подопечных в дилижансе покидали гостиницу «Солнце», направляясь в Эйлсбери.

От джина, которым Рагби так щедро поил мистера Ливерседжа, этот достойный джентльмен чувствовал себя прескверно, а от ночи, проведенной на кухонном полу, у него еще и нестерпимо болела шея, на что он и принялся громко жаловаться. Заверения Рагби, будто петля виселицы вскоре решит эту проблему, привела его в негодование, вызвав к жизни пространную, однако совершенно бесполезную речь. Рагби порекомендовал ему заткнуть рот и поскорее побриться, поскольку капитан наверняка не пожелает видеть в своей бричке такую омерзительно заросшую физиономию. На это мистер Ливерседж ответил, что не испытывает ни малейшего желания куда-либо ехать с капитаном.

– Более того, – с большим достоинством добавил он, – чем меньше я буду видеть этого молодого человека, к которому испытываю острейшую антипатию, тем лучше я буду себя чувствовать!

– Заткнись и делай то, что я тебе говорю, – послышалось в ответ.

– Непостижимо, – снова заговорил мистер Ливерседж, берясь за бритву и презрительно глядя на Рагби, – как может джентльмен брать в услужение такого неотесанного увальня, как ты!

– Твои колкости меня тоже не интересуют! – фыркнул Рагби.

К тому времени, когда Гидеон собрался в путешествие, мистер Ливерседж не только побрился, но и принял внутрь чашку крепкого кофе, что взбодрило этого господина и позволило довольно цивилизованно поздороваться с хозяином квартиры, предоставившим ему ночлег, совершенно не входивший в его планы. Врожденный оптимизм заставил Ливерседжа задуматься о том, как обернуть нынешнее довольно неудовлетворительное положение дел себе на пользу, вместо того чтобы терять силы и время на негодование и борьбу с обстоятельствами. Хорошая погода, свежий воздух быстро подняли ему настроение, и вскоре он уже нахваливал лошадей капитана, а также его мастерство в управлении бричкой.

– А вы знаток, как я погляжу! – язвительно заметил капитан. – Чертовски благодарен вам за столь высокую оценку моих скромных умений.

– Да, – согласился мистер Ливерседж, плотнее запахивая плед вокруг своих ног. – Полагаю, меня можно считать знатоком, сэр. Позвольте сообщить вам, что я много лет служил в конюшне выдающегося наездника. Настоящий мастер, что тут скажешь! Я, разумеется, быстро пошел на повышение и совсем мало времени провел непосредственно в конюшне. Зато научился разбираться в лошадях и наездниках.

Это изрядно позабавило Гидеона.

– Так вы были конюхом! – воскликнул он. – А потом?

– Со временем, сэр, я достиг положения, которое на тот момент мне представлялось верхом моих желаний. Я стал личным слугой джентльмена.

Гидеон, с любопытством покосившись на него, спросил:

– И почему же вы отказались от этого занятия?

– О, по многим причинам, сэр, по многим причинам! – уклончиво ответил мистер Ливерседж. – Можно сказать, человеку с моей широтой взглядов в этой роли слишком тесно. Негде развернуться, сэр. У меня всегда было множество идей, и мои таланты – это игра в карты и кости. Вообще-то, если бы не превратности судьбы, я не находился бы сейчас в вашем обществе. Смею вас заверить, то, чем я вынужден заниматься в последнее время, мне совершенно не по вкусу. Я бы даже сказал: все это мне претит! Но нужда, мой дорогой сэр, всегда возьмет верх над щепетильностью!

– Да вы законченный жулик! – прямолинейно заявил Гидеон.

– Сэр! – негодующе откликнулся мистер Ливерседж. – Я вынужден не согласиться с употреблением этого эпитета! Законченный жулик, надеюсь, вы не станете с этим спорить, это тот, кто выбрал данное занятие самостоятельно и не испытывает ни малейших угрызений совести. Смею вас заверить, в моем случае все совершенно иначе! У меня сердце разрывалось на части от сострадания к вашему благородному родственнику. Такой милый молодой человек, доложу я вам, и все неудобства, которые я ему причинил, стоили мне изрядной внутренней борьбы!

– Ах ты мерзавец! – взорвался Гидеон. – Да ты же готов был убить его по малейшему сигналу от меня!

– А вот это, – решительно ответил мистер Ливерседж, – уже было бы на вашей совести, капитан Уэйр.

Тут Рагби, который на заднем сиденье отлично слышал весь их разговор, вмешался, умоляя хозяина остановиться и предоставить ему возможность дать мистеру Ливерседжу в нос.

– Нет, – покачал головой Гидеон, – я предпочитаю передать его в руки закона в полном соответствии с этим самым законом.

– Я убежден, – произнес мистер Ливерседж, – когда верну вам вашего родственника, что мне и в самом деле не терпится сделать, вы передумаете и воздержитесь от столь неблаговидных действий, сэр. Неблагодарность – это зло, при одной мысли о котором я содрогаюсь всем телом!

– Нам еще предстоит узнать, как посмотрит на это мой родственник, – мрачно заметил Гидеон.

Мистер Ливерседж сомневался, что сорок восемь часов в темном подвале расположили его жертву к состраданию и милосердию. На какое-то время он погрузился в угрюмое молчание. Но долго унывать было не в его характере, и, когда Гидеон остановился сменить лошадей, он уже снова воспрянул духом, принявшись рассказывать забавную историю, которая компрометировала его первого работодателя. Пока Рагби убеждал конюхов найти ему пару порезвее и договаривался с ними о том, чтобы лошадей капитана отвели обратно в Лондон, Ливерседж обдумывал варианты побега. Но даже его изобретательный ум был вынужден признать: шансы ничтожно малы. Впрочем, этого господина отличала неистребимая вера в Провидение, и он был свято убежден в том, что оно вмешается в его судьбу еще до окончания путешествия. Ливерседж пока не раскрыл местонахождение тюрьмы герцога, и никто его к этому не принуждал. Капитан Уэйр считал само собой разумеющимся, что он покажет им дорогу к пленнику. Однако хорошенько поразмыслив, мистер Ливерседж пришел к грустному умозаключению, что если только не произойдет что-то непредвиденное, то именно так он и поступит.

Ему показалось, будто до Балдока они добрались чересчур быстро и без малейших признаков вмешательства Провидения. Капитан Уэйр натянул вожжи посередине широкой улицы, переводя лошадей на шаг, и повернулся к нему со словами:

– А теперь, мистер Ливерседж, вы можете показывать дорогу. Если не хотите, чтобы я сам стал расспрашивать, как нам проехать к ближайшей конторе мирового судьи. Лично мне все равно.

Это замечание привело мистера Ливерседжа в такое раздражение, что он довольно резко ответил:

– Простите, сэр, но подобное заявление представляется мне совершенно неправдивым. Вам не все равно. Никому, наделенному хоть толикой чувствительности, не может быть все равно. Я убежден, шумиха вокруг этого дела в ваши планы не входит! Более того, чем дольше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что вы и ваш благородный родственник будете премного мне обязаны, если я все устрою так, чтобы никто ничего не заподозрил. Только представьте себе, каков будет результат, ежели вам придется призвать на помощь закон! И дело не только в том, что его светлость…

Он замолчал, потому что стало ясно: капитан Уэйр его не слышит. Бросив мимолетный взгляд на приближающийся встречный тильбюри, Гидеон внезапно застыл и резко натянул поводья.

– Мэтт! – взревел он. В следующее мгновение капитан увидел, что рядом с его кузеном в экипаже сидит Неттлбед, и пробормотал: – Бог ты мой!

Юный мистер Уэйр, которого окликнули столь неожиданным образом, подпрыгнул как ужаленный и тоже остановил лошадь.

– Гидеон! – ахнул молодой человек. – Ты здесь? Гидеон, что-то произошло с Джилли! С ним наверняка что-то случилось, потому что… О, мы не можем разговаривать посреди дороги!

– Да, с Джилли действительно что-то случилось, – ответил ему кузен. – Но какого черта здесь делаешь ты и что тебе об этом известно?

Мистер Уэйр с несчастным видом ответил:

– Это я во всем виноват! Я не должен был соглашаться на такое… Но откуда мне было знать… Хотя я ему сказал, что, если он не откажется от этой идеи, с ним обязательно что-то произойдет! А потом, когда Неттлбед приехал в Оксфорд и рассказал мне…

– Я заподозрил, что мистер Мэтью имеет к этому отношение, – с мрачным удовлетворением подал голос Неттлбед. – Он полночи не давал его светлости спать, сидели с ним чуть ли не до утра, аккурат накануне того дня, когда он уехал! Если бы я не был так расстроен, я бы подумал о мистере Мэтью раньше, это уж точно!

– Я не просил его поступать так и ни за что не попросил бы! – запальчиво ответил Мэтью. – И как я его ни разубеждал, он сказал, что все равно отправится туда!

– Поехали в «Джордж»! – скомандовал Гидеон. – Первым делом я должен докопаться до сути проблемы. Я так понимаю, ты снова угодил в какую-то передрягу!

– Гидеон, где Джилли? – испуганно воскликнул Мэтью.

– Его похитили, – бросил через плечо капитан, направляя лошадей к гостинице.

Мистер Ливерседж, который сидел рядом с ним, погрузившись в собственные мысли, осторожно прокашлялся и произнес:

– Насколько я понимаю, еще один родственник, капитан Уэйр? Возможно… э-э… мистер Мэтью Уэйр?

– Похоже, вы на удивление хорошо знаете всех моих родственников! – отозвался Гидеон.

– Нет, – грустно ответил Ливерседж. – Если бы я был знаком с ними лучше… Но что толку об этом жалеть! Так, значит, это и есть мистер Уэйр! Боже мой, ну конечно! Подумать только, как неудачно иногда ложится карта, несмотря на все старания! Мне очень жаль, что не посчастливилось познакомиться с мистером Уэйром раньше. Именно так я его себе и представлял. Я не отношусь к числу тех, кто не способен взглянуть на проблему беспристрастно, и признаюсь, что, хотя лично предпочел бы встретиться с мистером Уэйром, его светлость на голову выше своего юного родственника.

– Вы правы, – кивнул Гидеон, – но я вообще не понимаю, о чем вы говорите!

– Ах, как бы мне хотелось, чтобы вы так никогда этого и не поняли, сэр, – с чувством произнес мистер Ливерседж.

К тому времени оба экипажа подъехали к «Джорджу». Гидеон выпрыгнул из брички и широким шагом вошел в здание. За ним по пятам бежал его взволнованный кузен. Но если на какое-то мгновение в душе мистера Ливерседжа зародилась мимолетная надежда на возможность побега, то ее тут же грубо растоптал Рагби. Он затолкал беднягу в гостиницу столь бесцеремонно, будто решил, что все еще служит в армии. Гидеон потребовал предоставить им гостиную, и всю компанию проводили в небольшую квартиру на втором этаже. Мэтью с трудом дождался, пока за провожавшим их коридорным закроется дверь, и, едва тот ушел, разразился сбивчивой речью:

– Ты сказал, что его похитили! Но я не понимаю! Ведь все закончилось! Он написал мне, что все уладил!

– Что закончилось?! – рявкнул Гидеон.

– О, Гидеон, – в отчаянии пробормотал Мэтью, – это я во всем виноват! И зачем только рассказал ему свою историю? Кто его похитил? И как ты об этом узнал?

– Ах да! Я еще не представил тебе мистера Ливерседжа! – произнес Гидеон, делая жест рукой в сторону своего спутника. – Позволь мне исправить это упущение! Он похитил Джилли и был настолько любезен, что попытался продать мне его жизнь. – Капитан Уэйр замолчал, заметив, какое странное впечатление произвела его речь на Мэтью, который смотрел на мистера Ливерседжа со смешанным выражением ярости и растерянности на лице. – Что случилось, Мэтт? – спросил он.

– Так это был ты! – произнес Мэтью, не сводя глаз с лица мистера Ливерседжа. – Ты… ты, проклятый негодяй! Ты решил ему отомстить! Клянусь Богом, мне хочется тебя убить, ты…

– Ничего подобного! – очень серьезно ответил мистер Ливерседж. – Мне чужды столь низменные побуждения, сэр! Я не испытываю к вашему кузену ни малейшей неприязни!

– Сядьте! – скомандовал Гидеон. – Мэтт, что тебе известно об этом парне и какую роль сыграл в истории ты?

– Вот-вот! – кивнул Неттлбед, мрачно глядя на Мэтью. – Мне тоже очень хочется это знать, сэр, но он ничего мне не говорит!

– Я должен был все тебе рассказать, Гидеон! – пробормотал Мэтью, опускаясь на стул у стола.

– Сейчас ты это сделаешь.

– Да, но я хотел сказать, что должен был с самого начала открыться тебе и ни в коем случае ни слова не говорить Джилли. Только я думал, ты начнешь язвить или отпускать в мой адрес какие-то колкости… Но я все равно должен был тебе рассказать! Я нарушил обещание жениться, Гидеон!

Его кузен не понял ничего из этого загадочного выступления. Мистер Ливерседж воспользовался возможностью укоризненно заметить: подобные обвинения никогда не выходили из-под его пера. Рагби немедленно велел ему заткнуться, а капитан Уэйр вздохнул с видом человека, терпение которого окончательно лопнуло, и потребовал от Мэтью, чтобы тот изъяснялся доступнее.

В ответ юноша вознаградил его несколько путаным отчетом обо всем, что привело к исчезновению герцога, и эту речь капитан Уэйр выслушал, мрачно сдвинув брови. На его лице отчетливо читалось всевозрастающее раздражение.

– Ну и дурак же ты! – наконец произнес он. – Ты же несовершеннолетний!

Мэтью удивленно моргнул.

– И какое отношение это имеет ко всему происходящему? – спросил он. – Говорю тебе…

– Вот какое отношение! Тебе нельзя предъявить обвинение в нарушении обязательства жениться, пока ты не станешь совершеннолетним!

Воцарилось молчание, которое нарушил мистер Ливерседж.

– Это истинная правда, – произнес он. – Сэр, не скрою, данный факт стал для меня ударом. Я и сам не понимаю, как мог упустить из виду такое обстоятельство. Но не буду отпираться, это и в самом деле мое упущение. Я чрезвычайно огорчен! Моему огорчению нет границ!

– О, Гидеон! Почему я сразу тебе все не рассказал? – ахнул Мэтью. – Всей этой ужасной истории могло бы и не быть!

– Конечно! – согласился Гидеон. – Но какого черта Джилли не пришел ко мне?

– Потому что он устал, ведь ему постоянно указывают, что он должен делать, – объяснил Мэтью. – Он сказал, что наконец-то сможет хоть что-то сделать самостоятельно, это будет настоящее приключение, и, если он не способен перехитрить кого-то наподобие Ливерседжа, значит, он еще не вполне мужчина!

Мистер Ливерседж, одобрительно кивнув головой, заметил:

– Верно, сэр! И он действительно меня перехитрил. Да, да, мне не стыдно это признать! Да, да, он одержал убедительную победу! Ваш благородный родственник завладел вашими письмами, мистер Уэйр, не потратив на это ни единой гинеи. У вас есть все основания гордиться его достижением, уверяю вас.

Оба Уэйра обернулись, изумленно глядя на него.

– Как он вас перехитрил? – спросил Гидеон.

Мистер Ливерседж, вздохнув и покачав головой, сказал:

– Если бы он не показался мне таким юным и неопытным, я бы не попался на этот крючок! Но он притупил мою бдительность, поэтому я не ожидал никакого подвоха. С сожалением констатирую тот факт, что, злоупотребив моим доверием, он подбил мне ноги тяжелым столом в тот момент, когда я вставал со стула, и повалил меня на пол, где я, ударившись затылком о каминную решетку, потерял сознание. К тому времени как я пришел в себя, его светлость уже сбежал, прихватив с собой, чем очень огорчил меня, роковые письма.

Медленная улыбка смягчила плотно сжатые губы Гидеона.

– Адольфус! – тихо произнес он. – Отлично, малыш! Это и был твой дракон!

– Подбил вам ноги столом? – переспросил Мэтью. – Джилли? Бог ты мой, ну надо же!

– Пока все ясно, – снова заговорил Гидеон. – Но как он снова угодил в ваши лапы?

– Это долгая история, сэр, – уклончиво ответил Ливерседж. – Однако вы должны иметь в виду, что в этом деле я выступил всего лишь скромным инструментом, в то время как ваш интересный родственник получил приключение, которого жаждала его душа.

Неттлбед, ставший свидетелем этой беседы, не в силах скрыть нетерпение, перебил Ливерседжа, яростно воскликнув:

– Слушай ты, висельник, ты скажешь нам, где спрятал его светлость, или я вытрясу из тебя нужную информацию!

– Этот парень живет в гостинице «Синица в руках», – провозгласил Мэтью. – Я знаю точно. Именно там его нашел Джилли, потому что он мне об этом написал.

– Да, мистер Мэтью, все именно так, – с горечью заметил Неттлбед, – вот только мы целый час колесили по городу, пытаясь выяснить, где находится то заведение, и никто нам ничего не смог сказать! И если нам не удалось это узнать, то как это получилось у его светлости?

– Похоже, у его светлости есть свои способы решения проблем, – заметил Гидеон, глаза которого весело заблестели. – Впрочем, сегодня нам изобретательность не понадобится, потому что у нас есть мистер Ливерседж, он и покажет нам дорогу. Верно, мистер?

– Сэр, – надменно вздернув подбородок, отозвался Ливерседж. – Я вынужден уступить под натиском превосходящей силы.

Но когда полчаса спустя бричка и тильбюри остановились перед выгоревшим остовом «Синицы в руках», он наконец утратил все присущие ему способы самовыражения вместе с напрочь покинувшим его даром речи. Открыв от изумления рот, Ливерседж в смятении смотрел на обуглившиеся руины гостиницы. Как Рагби, так и Неттлбед были готовы прикончить его немедленно, не сходя с места, но его растерянность была столь неподдельной, что Гидеон их остановил.

– Итак, мистер Ливерседж? – произнес он. – Что вы нам скажете теперь?

– Сэр, – взволнованно заговорил Ливерседж, – когда я видел эту гостиницу в последний раз, она имела не самый привлекательный вид, но, по крайней мере, и я прошу вас мне поверить, она была цела! Я понятия не имею, что довело ее до столь жалкого состояния! А судьбу ее владельца и, смею добавить, ее благородного гостя я тем более не берусь предугадать! Хотя, признаюсь, не это заботит меня в настоящий момент. У меня нет ни малейших оснований полагать, будто вы, капитан Уэйр, способны на жалость. Но, возможно, даже ваше жестокое сердце смягчится при мысли, что то немногое имущество, которым я успел обзавестись, находилось в этом недостойном здании!

– Мое жестокое сердце не смягчилось, – сообщил ему Гидеон. – Мне нужен мой кузен! – Он дернул за поводья. – В деревне нам, наверное, смогут сообщить, когда занялся пожар!

Расспросы в Арлси в конце концов привели его к домику четы Шоттери. Их рассказ о пожаре оказался весьма сбивчивым, но они знали достаточно, чтобы убедить Гидеона в том, что поджигателем стал его предприимчивый кузен. Капитан Уэйр сначала слушал их с удивлением, а затем со своей кривоватой ухмылкой на губах. Однако Неттлбед стоял как громом пораженный и заявил, что его светлость на подобное не способен и он не верит ни единому слову супругов.

– Успокойся, дурень! – приказал ему Гидеон. – Ты ничего не знаешь о его светлости… впрочем, так же, как и мы все! Значит, он освободился без нашей помощи! Неплохо Джилли справляется, как я погляжу!

– Капитан Уэйр, – проникновенно произнес мистер Ливерседж, – вы абсолютно правы! Хотя я и пострадал от его предприимчивости, но не держу на него зла. Мне и в самом деле очень приятно, что такой юный и неопытный человек столь достойно себя зарекомендовал! Позвольте сообщить вам, что это небольшое приключение помогло ему обрести себя. Когда я увидел его в первый раз, он был совершенно не уверен в себе, потому что всю жизнь его холили и опекали, слишком рьяно защищая от контактов с миром. Но те события, которые ему пришлось пережить, не могли не пойти ему на пользу. Я смело берусь утверждать это и счастлив заметить, что именно мне он обязан своим возмужанием.

Это оказалось уже слишком для Неттлбеда, который двинулся на мистера Ливерседжа с такой неукротимой решимостью, что его пришлось строго призвать к порядку.

– Мистер Гидеон! – взорвался Неттлбед. – Я знаю вас с пеленок и не собираюсь стоять сложа руки, пока этот бандит занимает вас своими рассказами! Тем более мы по-прежнему ничего не знаем о судьбе его светлости!

– Во всяком случае, мы выяснили главное, – ответил ему Гидеон, – а именно то, что его светлость в нашей помощи не нуждается! Должен признаться, если бы я знал, каким опасностям он себя подвергнет, я бы не позволил ему этого сделать, но, клянусь Богом, я счастлив, что даже не догадывался о таком. Этот парень – мошенник, однако он прав: его светлость обрел себя. Интересно, что ему понадобилось в Хитчине?

Мэтью, уже давно ломавший голову над этой загадкой, произнес:

– Я вообще ничего не понимаю! Почему он не уехал домой, добившись цели своего путешествия в Хертфордшир? Что заставило Джилли задержаться здесь?

– Вот-вот, и я уверен, что ты это знаешь! – заявил Неттлбед, обращаясь к мистеру Ливерседжу.

– Дружище, – надменно произнес Ливерседж. – Не испытывай мое терпение или тебе придется об этом пожалеть! До сих пор я хранил миролюбие, но, если ты будешь продолжать меня провоцировать, я раскрою определенную информацию, которая так скомпрометирует герцога, что вам всем придется пожалеть!

Неттлбед заломил руки.

– Мистер Гидеон! – взмолился он, обращаясь к капитану Уэйру. – Ну кто может такое вынести? Если вы не позволяете мне заставить его проглотить свой лживый язык, то, может, сдадите его в руки закона и покончим с этой историей?

– Капитан Уэйр, – произнес мистер Ливерседж, – если вы так поступите, я забуду о своей щепетильности и подам на вашего благородного родственника в суд за то, что он похитил девушку, опекуном которой я являюсь!

Услышав это, Мэтью вздрогнул и воскликнул:

– Белинда? Бог ты мой! Нет, нет, он бы ни за что…

– Это уже ни в какие ворота не лезет! – взорвался Неттлбед. – Подумать только! Я стою и слушаю всю эту гнусную клевету! Его светлость никогда никого не похищал и похищать не собирается!

– Он ее соблазнил – и я утверждаю это с полной уверенностью! – пообещав ей шикарные платья! – провозгласил мистер Ливерседж. – И позвольте сообщить вам, капитан Уэйр, что моей подопечной еще нет и семнадцати лет! Это невинный цветок, который уже дважды пострадал от рук ваших родственников!

Встревоженный Мэтью взял кузена под локоть и отвел его немного в сторону.

– Гидеон, если все так, то это самый чудовищный заговор! – заявил он. – Нет, нет, я не хочу сказать, что он ее похитил, но ты не знаешь Белинду! Это просто ужасно! Мы должны немедленно их найти и спасти Джилли! Она прелестнейшее создание, и я его не виню в том, что… Но это просто ужасно, Гидеон!

– Мэтт, что за вздор ты несешь? – раздраженно воскликнул капитан Уэйр. – Джилли всего неделю назад обручился с Гарриет!

– Да, я знаю, но ты не видел Белинду! – только и ответил Мэтью.

Гидеон внезапно вспомнил некоторые строчки из письма, написанного ему герцогом.

– Бог ты мой! – пробормотал он. – Но нет, это смешно! Джилли никогда не гонялся за юбками. Что касается похищения, то это уже полная чушь!

– Да, разумеется, но ты не знаешь, что за тип этот Ливерседж! – прошептал Мэтью. – Он сделает все, что будет в его силах, чтобы создать Джилли проблемы, и он – дядя Белинды. Во всяком случае, так говорит.

– У него не будет возможности создавать проблемы, – отрывисто ответил Гидеон.

– Будет, если ты сдашь его в полицию, – предостерег капитана Мэтью. – Не то чтобы он смог в чем-то обвинить Джилли, но шуму наделает, это уж наверняка! Однако что же нам с ним делать?

– Мне кажется, сейчас необходимо найти Адольфуса и точно выяснить его планы. Ливерседжа я возьму с собой, и пусть Адольфус решит судьбу этого типа. Что касается тебя, ты получил разрешение отлучиться?