Текст книги "Однажды в феврале"

Глава 52

Дин Армстронг

После обеда я ожидал повторного звонка от Мелиссы. Последний раз мы созванивались, когда она выходила из дома и сказала, что садится в такси, больше известий от неё никаких не было.

Ссылаясь на её вечный переполох в голове и резкую смену настроения, я сам набрал ей несколько раз, но когда телефон оказался вне зоны доступа, я сразу занервничал, не знал, что и думать. Возможно, у неё разрядился всемирно известный девайс Джобса. Возможно, она опаздывала на регистрацию и впопыхах, как обычно, старалась делать всё как можно быстрее, но как бы там ни было, Мел обязана была в первую очередь позвонить мне.

Потом я стал ссылаться на её неуравновешенный характер, что она хочет пощекотать мне нервы, иным словом – заставить переживать. Если это так, то зря она решила сыграть со мной в такую злую шутку… Только не сейчас…

Я так опасался за неё, что начинал сходить с ума. Перебирая всё в своей голове, что только можно было, я резко обернулся и встретился лицом к лицу с Уолтером. Опешив, я даже не сразу понял, что произошло в эту секунду. В мужском голосе слышалось острое недовольство.

– Армстронг, Вы долго будете слоняться по кораблю туда-сюда без дела? Или Вы забыли, что входит в Ваши обязанности? – недовольно обратился ко мне коммандер. Его хмурый взгляд заставил меня сжать губы в тонкую линию.

Несмотря на нашу неродную, но всё же семейную связь, мне впервые хотелось послать его ко всем чертям.

– Никак нет, сэр! Разрешите идти?

– Иди, Армстронг, – огласил Уолтер, и я пулей скрылся с его глаз долой.

15:21 Мои обязанности на эсминце были ни к чёрту. После полуночи мы будем вынуждены покинуть порт, а я так и не услышал голоса Мел перед её отлётом. Я готов был взорваться.

Повышал голос на свой младший состав. Подчинённые едва не разбегались от моего разъярённого баса, и причину своей агрессии знал лишь только я.

Один из моего взвода, осмелившись, спросил, какой демон вселился в меня сегодня. Рявкнув на него, он побледнел, сиганул вдоль палубы и, если бы коммандер по пути не остановил напуганного, клянусь, тот продолжил бы бежать по воде.

Я не отдавал отчёт своим действиям, потом всё же взял себя в руки и дела пошли более-менее, но ненадолго. Я снова начал закипать, когда моя команда стала делать всё с точностью да наоборот. Послав всех к чертям, я ушёл в сторону кормы и, облокотившись на планширь, закурил, надеясь, что никотин притупит мои неадекватные мысли и действия.

Неизвестность о Мелиссе выедала меня изнутри и напрочь отбирала здравый рассудок. Я надеялся, что она всё же в самолёте. Немного успокоившись, я вернулся к своим обязанностям и продолжил работу.

19:50 Мрачные сумерки окутали город. Ветер стих, но снег всё так же, не прекращаясь, осыпал крупными хлопьями шумный мегаполис. Всё валилось из рук. Я не находил себе места. Слонялся из одного конца корабля в другой. Эскадренному эсминцу оставалось четыре часа до выхода, а после полуночи он возьмёт курс на залив Ферт-оф-Клайд, тогда связь со мной уже пропадет. Звонка не было. Меня ломало, как конченого наркомана, я не выпускал телефон из рук.

Джеймс взволнованно начал поглядывать на меня. В попытке заговорить со мной я лишь разводил руками и просил его не трогать меня. Он помотал головой и, пожав плечами, как обычно, сказал: «Если захочешь поговорить, ты знаешь, в каком отсеке меня найти». Но я даже не знал, с чего начать, язык будто онемел за эти несколько часов, ожидая звонка от Мел.

20:48 Если рейс без задержек, то она должна вот-вот приземлиться в Лос-Анджелесе…

21:05 Я снова позвонил ей, но телефон был по-прежнему вне зоны доступа. Долбаный яблочный гаджет с никчёмной дохлой батареей! Как она дозвонится до матери? Потом снова взял себя в руки и начал адекватно мыслить.

«Если перелёт еще не завершён, значит, её телефон находится в автономном режиме. Долбанные самолёты. Чёрт… Что происходит? Тогда почему нельзя было мне позвонить в обед из аэропорта и сообщить, что проходишь регистрацию, что всё хорошо и мне нет причин для паники? Мелисса! Где ты?!»

Сидя на планшире, я едва не свалился за борт, когда поступил внезапный сигнал, и тут же перезвонил, но на мой вызов её телефон был занят. Когда я набрал снова, то гудков в трубке больше не услышал, и тогда страх накрыл меня полностью.

«Нет, я уверен, тут происходит какое-то дерьмо…»

21:20 Я скурил полпачки за раз. Чувство тревоги меня не покидало ни на секунду, резало мозг, сковывало тело. Я, как ненормальный, стал обшаривать весь интернет в поисках последних новостей, но ничего подозрительного не нашёл. Я перебирал в своей голове уже самые страшные мысли, какие только можно было, вплоть до того, что самолёт без вести пропал, испарившись в небе.

21:50 Это уже слишком. Паника накрыла меня полностью. Кислород будто кончался, дышать было просто невозможно. Я медленно сходил с ума от грёбаной неизвестности, она поглощала меня всего изнутри. Мне казалось, что мои волосы уже медленно покрывались платиной.

– Дин, твою мать, может, скажешь уже, в чём дело? – обратился ко мне Джеймс. Я попытался сделать шаг мимо друга, но тот перегородил мне путь, и я понял, что молчать больше не могу.

– Джеймс, я отправил Мелиссу в Лос-Анджелес к матери. Она должна была приземлиться около девяти вечера, но я до сих пор понятия не имею, где она, и дозвониться тоже не могу!

– Во-первых, успокойся! Во-вторых, может, посадка ещё вовсе не завершённая, ты своей паникой скоро весь экипаж поубиваешь.

– А в-третьих, Джеймс, твои успокоения имеют пока только обратный эффект! Мы говорим о Мелиссе, о моей будущей жене, понимаешь?! Самолёт должен был давно приземлиться!

– Выдохни, говорю тебе. Всё будет нормально!

За моей спиной раздался внезапный голос.

– Вы чего разорались? У нас осталось несколько минут до построения, – возмутился Алекс.

Я рассказал ему вкратце, почему зол весь день и за что так сильно переживаю.

– Вот дела… Слушай, ты позвони авиадиспетчерам или кто там отвечает у них на звонки, спроси про рейс Нью-Йорк – Лос-Анджелес, узнай, прибыл самолёт или нет. Ладно, я пошёл, – хлопнув меня по плечу, Алекс зашагал вдоль палубы.

– Где ты раньше был? – крикнул я, и, тяжело вздохнув, Джеймс косо взглянул в мою сторону. Продолжая сверлить меня непонимающим взглядом, он достал пачку «Marlboro» и прикурил сигарету, всё так же ни на секунду не сводя с меня глаз.

Мне стало стыдно за то, что я из-за нервов не мог самостоятельно додуматься до таких элементарных вещей. Я всегда знал, что паника худший враг, но сейчас я не мог контролировать себя никак.

– Видимо, тут не только дело в перелёте?

– Джеймс, не сейчас. Мне нужно срочно дозвониться в справочную аэропорта.

Не раздумывая больше ни секунды, я позвонил в международный аэропорт Кеннеди. Мне сообщили, что самолёт приземлился в Лос-Анджелесе около часа назад. Не веря своим ушам, я зачем-то начал орать в трубку, уже вообще не отдавая себе отчёт ни в чём.

Девушка на мою нецензурную брань хотела уже положить трубку, но я, сбавив обороты, умолял сказать, поднималась ли на борт Мелисса Уэсли. Она сообщила мне, что такой пассажирки на борту не оказалось. Экипаж прождал её около десяти минут, и, не смея больше задерживать рейс, самолёт взлетел в небо.

Я никак не мог понять, по какой причине она туда не добралась, что случилось по пути в грёбаный аэропорт? Джеймс, глядя на меня, тоже изменился в лице, понимая, что тут ситуация не из лучших. Я сжал кулаки так, что у меня одновременно хрустнули разом все пальцы.

«Нет. Я должен найти её».

Я собирался набрать Грейс Уэсли – её матери, но тут же забыл, что хотел сделать, когда увидел, как Алекс нёсся ко мне навстречу впопыхах, тут я занервничал ещё больше.

– Твою мать! – задыхаясь, протараторил он.

– Что?

– Дин… Мелисса! – мямлил он, не в силах связать и пары слов.

– Что Мелисса? Где она? Ты что-то знаешь? – я схватил его за плечи и стал трясти так, что, казалось, ещё одно моё движение – и Алекс сломается пополам.

– Я ничего не понял по телефону, но Джейн у неё в больнице. Мелисса без сознания и в тяжёлом состоянии. Джейн очень сильно плакала в трубку, поэтому я мало что мог разобрать из-за её всхлипов, – кричал он.

Я смотрел ему в глаза – и что там Алекс дальше говорил, уже не слышал. Мозг послал в уши ультразвуковой сигнал. Всё происходило, как в замедленной съёмке. Бешеный стук сердца эхом отдавался гулкостью в ушах. Я не двигался, не мог издать ни звука.

Виски атаковала сильная пульсация. Перед глазами стоял густой серый туман. Ничего не соображал, ни на что не реагировал, стоял и молча смотрел в одну точку, будто там портал в преисподнюю открылся передо мной. Казалось, мир вокруг меня замолк навечно.

– Где она, Алекс?.. – тихо произнёс я и это всё, на что меня хватило. Коматозное состояние по-прежнему не отпускало.

– Госпиталь Кони-Айленд, она там. Дин, но ты не можешь свалить, у нас отход после полуночи!

– Твою мать, а что я, по-твоему, должен сейчас делать? Стоять тут и делать вид, что всё в порядке? Серьёзно? Она беременна! И я должен туда поехать, и я поеду! – выпалил то, о чём друзья не знали, и сделал шаг назад.

– Ты что, хочешь звания лишиться? Знаешь, что здесь будет, когда Уолтер увидит, что тебя нет! – Алекс схватил меня за шиворот военной формы и потащил обратно.

– Пусти его, это бесполезно, представь себя на его месте, как бы ты переживал за Джейн, узнав, что она в госпитале беременная без сознания, – вмешался Джеймс.

– Да плевать я хотел на это ёбаное звание! Убери руки! – отмахнувшись от Алекса, я вспомнил, что нахожусь не в своей одежде, а в форме – без денег и ключей от машины.

Рванув с места порывом шквалистого ветра до каюты, я переоделся ровно за три секунды и, покинув эсминец, даже не понял, как оказался в своей машине.

Дрожащими руками я повернул ключ в замке зажигания и пулей покинул автостоянку. Направляясь в сторону госпиталя, я повторял про себя одно и то же:

«Что произошло по пути в аэропорт?»

Я отказывался верить, что она находилась в больнице. Думал, что это какой-то злой розыгрыш, не верил, не хотел верить. Я мог бы предположить, что на фоне эмоциональных срывов у Мелиссы в дороге случился выкидыш на раннем сроке, но тогда её телефон всё это время вряд ли был бы вне зоны доступа.

– Нет. Бред какой-то, она же прекрасно себя чувствовала! – в бешенстве выкрикнул я, ударив по рулю, и стал топить газ в пол.

Это не вождение, а телепортация. Не соблюдая правил, я нёсся по ночной заснеженной трассе. Блики ярких ночных огней, встречных фар машин и разноцветных рекламных баннеров навстречу мерзко били по глазам. Всё походило на страшный сон, я был на грани, не понимал, где реальность, где иллюзия.

Руки дрожали, нервничая, я искусал свои губы почти до крови. Стеклоочистители на лобовом стекле из-за непогоды не справлялись, но нет, ошибся, когда моргнул, то видимость вернулась. Оказывается, что в моих глазах всё это время были застывшие слёзы, а теперь они сорвались и стекали по лицу.

Я впервые ощутил себя беспомощным, ведь до этого никогда не давал волю своим слезам… И никогда не знал, что такое слабость.

Глава 53

Дин Армстронг

За долю секунды я добрался до госпиталя Кони-Айленд. Вылетев из машины, я даже не поставил её на сигнализацию, даже не знаю, захлопнул ли дверь Доджа вообще, мозг напрочь блокировал какие-либо адекватные действия.

Перескочив лестницу, я открыл широкую дверь центрального входа. Открыл? На тот момент мне казалось, что я вовсе прошел сквозь неё и помчался в сторону информационного уголка. Белые стены госпиталя тяготили и, давя моё сознание, ограничивали пространство со всех сторон.

Я бежал и повторял про себя только одно:

«Лишь бы с Мел всё было хорошо…»

Медперсонал глядел на меня с опасением. Упёршись в стойку руками, я, задыхаясь, из последних сил на одном дыхании еле вымолвил:

– Мелисса Уэсли… Где… – мой голос на её имени дрогнул.

Сейчас я просто обязан здраво мыслить и мне нужно было как-то взять себя в руки, но пока все мои действия возлагали только обратный эффект. Я боялся. Я всегда твердил себе, что единственная причина, по которой Мел должна находиться в руках врачей это – только рождение нашего ребёнка.

– Секунду, сэр…

Светловолосая женщина средних лет с короткой стрижкой с ужасом взглянула на меня и принялась искать нужную мне информацию в компьютере. Через несколько секунду она сообщила, что такая девушка поступила в госпиталь два часа назад и на данный момент находилась в операционной. Я, медленно мотая головой, уставился на женщину, перестав что-либо слышать. Смотрел на неё, а она как будто беззвучно открывала рот предо мной.

«В операционной?» – отключила эта мысль разум.

– Сэр? Вы меня слышите?

– Да… Что, простите? – тихо переспросил я, ощущая, как внутри рвётся каждый нерв.

– Я говорю, вряд ли Вы сможете навестить пациентку в ближайшие дни. Извините, но больше я Вам ничем не могу помочь. По приказу её доктора, не имею права.

Женщина пожала плечами и принялась заниматься своими обязанностями.

– Я должен её увидеть! – выкрикнул я, находясь не в себе, и ударил ладонями по пластиковой стойке.

Охранник предупреждающим взглядом дал понять, чтобы я вёл себя тише. Чёрта с два. Я увидел огромный плановый стенд здания госпиталя позади информационного уголка. По схеме операционный блок находился на пятом этаже. Делая шаг назад, я, недолго думая, ринулся туда, оставляя за собой лишь сумасшедший порыв ветра.

– Сэр, а ну стойте! – выкрикнула мне вслед женщина, которая полминуты назад засыпала «масштабной информацией», и охранник плотного телосложения подорвался вслед за мной.

Я слышал, как мужчина словесно надрывал горло в приказном тоне, думая, что меня остановят его угрозы, но сейчас меня не остановила бы даже опасная зона под воздействием радиационного облучения.

Со скоростью гепарда я лихо преодолевал лестничные пролёты один за одним, но голос охранника за моей спиной не утихал, он неугомонно продолжал жужжать мне вслед. Я понимал, что своими невменяемыми действиями только усугубляю ситуацию, но сейчас ничего не мог с собой поделать.

– Сэр! Туда нельзя, стойте или мы вызовем полицию! – продолжал кричать разъярённый амбал в униформе темно-синего цвета, и, судя по ритмичному топоту, за мной следовал уже не один человек.

Проигнорировав очередные требования мужчины, не оборачиваясь, я помчался дальше. Добравшись до пятого этажа, я побежал по длинному коридору, ориентируясь на указатели, что вели в операционную.

Меня снова начало сужать и сдавливать в пространстве, перекрывая кислород, мне казалось, что это даже не являлось плодом моего воображения. Как в запутанном лабиринте с множествами комнат, где я должен был найти единственный выход. Все объекты передо мной расплывались, словно закинулся кислотой. Продолжая путь, по неосторожности и суматошности я цеплял за собой медицинские передвижные стойки. Инструменты и прочие принадлежности, что находились на плоских поверхностях, с грохотом падали на кафельный пол. Медперсонал, находящийся в этом блоке, от меня едва успевал отскочить в сторону.

Я почти у цели…

В конце коридора виднелись двери операционной. Я смотрел на них, а они будто отдалялись от меня, а потом вовсе, как при поворачивании трубки калейдоскопа вокруг продольной оси, двери стали превращаться в элементы, состоящие из разных цветных узоров. А затем пространство вовсе сменилось на бесконечный зеркальный коридор.

Эти двери были мне как свет в конце тоннеля.

«Мел…»

Я начинал бредить, но ноги сами продолжали нести меня туда, где находилась Мелисса. Понимал, что меня туда никто не пустит, но я надеялся на обратное.

– Дин! – произнёс кто-то истошно моё имя.

На миг я даже забыл, что её подруга, Джейн, здесь. Пролетев мимо девушки, я даже не заметил её, сидящую на диване в зоне ожидания. Я слышал, как она плакала, но продолжал путь.

– Сэр! А ну стойте! – в грубой форме снова рявкнул секьюрити за моей спиной. Секунда и двое мужчин повалили меня лицом в пол, как последнего преступника.

– Прекратите! Соблюдайте порядок, сэр! Это госпиталь, а не беговое поле! – рявкнул второй.

– Пустите меня! – рычал я, находясь в прижатом положении.

– Успокойтесь! Туда нельзя! Дождитесь лечащего доктора в зоне ожидания и не смейте мешать персоналу. Если Вы продолжите здесь всё крушить, то мы будем вынуждены вызвать полицию!

– Я всё понял… – поднявшись на ноги, процедил я сквозь зубы на их угрозы.

– А теперь, будьте добры, покиньте предоперационный сектор и пройдите в холл зоны ожидания.

Я кивнул, и охрана удалилась на свои посты. Когда они ушли, Джейн тут же подорвалась с дивана и побежала ко мне. Она уткнулась носом мне в грудь и стала плакать навзрыд, я обхватил её крепко руками и прижал к себе, ощущая, как она дрожала не меньше меня.

– Ты знаешь, что случилось? – зажмурив глаза, я был в ожидании худшего ответа.

– Я ничего не знаю… – сквозь сдавленное от слёз горло прохрипела она.

– Кто тебе сообщил? – продолжал я так же томно задавать вопросы.

– Она… Её голос… Господи, Дин! Она, как в стадии предсмертной просьбы, на одном дыхании просила только об одном, чтобы мать ничего не знала и… – резко замолчала она, пребывая в таком же недоумении, как и я.

– И?! Не молчи Джейн, что ещё? – легонько встряхнул девушку за плечи, чтобы она договорила то, в чём собиралась проинформировать меня.

– И что она тебя ненавидит, как и твоего брата! Что ты лживый ублюдок, а почему – я уже не слышала, потому что Мел отключилась! Я в панике стала обзванивать все больницы, а когда примчалась, Мел уже была в операционной. За что она тебя возненавидела? Откуда у тебя, вообще, брат, о котором я слышу впервые? Почему она в госпитале? Что ты ей сделал?! – Джейн ударила меня в плечо, и я, без того прибывая в коматозном состоянии, впал туда ещё глубже, не понимая, что происходит.

Я напряжённо сглотнул. Её неясные переданные для меня слова от Мел добили полностью.

– Как я мог что-то сделать, когда люблю её, Джейн! И она носит моего ребёнка!

– Боже… Боже! – вцепилась она в меня изо всех сил, а затем отстранилась, запустив руки в волосы. – Ты хоть знаешь, что это значило для неё? Беременность для Мелиссы была всегда недосягаемой мечтой! И когда, казалось бы, всё замечательно, Мелисса звонит мне и, еле дыша в трубку, хрипит, что ты лживый ублюдок, почему? – снова она ударила меня в плечо, а затем схватила за воротник.

– Джейн… Прошу… Не трогай меня… – отведя взгляд, я медленно поплёлся в сторону дивана и сел на него.

Закрыв глаза, мне казалось, будто я падал в самое сердце пылающего инферно. Я чувствовал, как его мощный энергетический вихревой поток засасывал меня в чёрное поле.

Время тянулось. Дежурные медсёстры одна за другой предлагали Джейн и мне успокоительное, но я отказывался. Сжимал кулаки, слонялся из угла в угол, твёрдо ожидая появление доктора.

Ничего логичного не складывалось в голове и не сложится, пока доктор мне всё не расскажет. Крис не мог её перехватить. Нет. Это полный абсурд. Я не мог просчитаться.

Джейн влепила мне пощёчину, когда я рассказал ей в деталях о своём брате и о сделке.

– Почему ты ничего ей не сказал сразу? – плакала Джейн.

– Я боялся, что с её характером прошлое повлияет на наши отношения! Что Мел будет меня бояться! А теперь я вообще не знаю, что будет дальше!

– Теперь уже вряд ли ты сможешь на что-то надеяться… возможно, твой брат, о котором даже никто не знал, об этом ей и сообщил… – прошептала она, с застывшим омерзением в глазах.

Облокотившись на стену, я закрыл глаза и, скользнув вниз, уселся на пол. Спрятав лицо в ладони, я ощутил, как слёзы начали обжигать кожу. Виски атаковала острая пульсация, в ушах стоял гул. Душевная боль за дорогого мне человека пробиралась в мозг и поражала каждую клетку, прожигая страшнее серной кислоты.

Я не знаю, сколько времени мы ещё находились с Джейн в зоне ожидания. Она сумела взять себя в руки и, успокоив истерику, задремала, чего нельзя было сказать обо мне.

Наконец, я услышал, как в коридоре хлопнула дверь. Одновременно резко распахнув глаза с Джейн, увидел, как в нашу сторону направлялся высокий мужчина в медицинской форме.

– Добрый вечер, я доктор Коулман, – мужчина пожал мне руку. – Кем приходится Вам поступившая пациентка Мелисса Уэсли?

– Она моя невеста, – твердо выдал я, чтобы доктор как можно быстрее проинформировал меня её состоянием. – Что с ней?.. Пожалуйста, скажите…

– Как мне к Вам обращаться?

– Дин Армстронг.

Доктор кивнул головой, как будто не знал, с чего начать.

– Что ж… – наконец начал он. – Хочу сообщить Вам, что операция прошла успешно, но… Увы, сэр… – доктор, не сводя с меня глаз, резко замолк, от этих слов мои ноги подкосились.

– Какая операция? Что значит «увы»? – держался я из последних сил.

Глубоко вздохнув, мужчина тихо сказал:

– На маленьком сроке плод было не спасти… У девушки случился выкидыш, – после услышанного я перестал существовать. – На данный момент пациентка находится в стабильно тяжёлом состоянии, так как девушка потеряла много крови, но её жизни ничего не угрожает. Сейчас её перевезли в реанимацию, и какое-то время она будет находиться под наблюдением.

Джейн полностью потеряла над собой контроль и начала плакать, не переставая.

– Почему выкидыш? Мне нужно к ней… – не веря своим ушам, так тихо ответил я, что казалось, не услышал самого себя.

– Нет, нельзя. Девушка находится в состоянии глубокого сна, сегодня и ближайшие пару дней визит к ней недопустим. Я готов продолжить дальше, сэр, если Вы…

– Расскажите мне всё… По какой причине, почему это случилось… – напряжённо сглотнул я, готовясь к худшему.

Доктор снова вздохнул. Я стоял перед ним, уже не сдерживая слёз, и видел, как ему самому было нелегко об этом говорить, но он обязан был ввести меня в курс дела.

Давясь слезами, я слушал убивающие меня слова, отчего готов был взвыть и вздёрнуться на месте.

– …на теле девушки имелось множество действий насильственного характера, повреждение гениталий. И когда она придёт в сознание, то полиция будет вынуждена задать ей…

– Твою мать! Нет! Нет!! – недослушав, выкрикнул я диким криком во весь голос и со всей силы впечатал кулак в стену, нисколько не почувствовав боли.

– Сэр!

– Прошу Вас… Мне нужно её увидеть, пожалуйста… – ринулся я к доктору и был готов упасть перед ним на колени, лишь бы он меня пустил в реанимацию.

– Это недопустимо.

– Умоляю, хоть на одну секунду. Я всё отдам за звук её тихого дыхания…

Он посмотрел на меня с глубоким сожалением и, недолго думая, сказал:

– Оставьте здесь верхнюю одежду. Накиньте халат и следуйте за мной, я дам Вам не более трёх минут.

Доктор обратился к Джейн:

– Вы, мисс, остаётесь здесь…

Три минуты… Эти 180 секунд разрезали меня катаной пополам, когда я вошёл в реанимацию, где крики её изувеченной души плачущим эхом витали по прохладному помещению при тусклом свете. Я чувствовал, как внутри неё полыхало всё адским пламенем, как в мучительных пытках едва билось её сердце.

Слабое дыхание. Грудь меньше чем на полдюйма вздымалась ввысь и опускалась, на что я сначала подумал, что Мел вовсе не дышит.

Её лицо было очень бледным. От прежнего когда-то жизнерадостного румянца ни осталось и следа, вместо него виднелись: ушибы, ссадины и засохшие раны, но даже причинённые моим братом увечья не затмят её ангельского лица.

Прикроватный монитор фиксировал её состояние. Я мало что соображал по мерцающим разноцветным показателям, но судя по её очень слабому пульсу, всё и остальное говорило не о лучшем. Но молил об одном, лишь бы её линия кардиограммы не прекращала жизненные колебания.

Её нежные руки так холодны, словно я коснулся льда. Тонкие изящные пальцы время от времени подрагивали, будто пытались во что-то вцепиться. Ногти обломаны. Лицо полно скорби и боли.

Я нежно обхватил её ладонь и, опустившись перед ней на колени, уткнулся головой в её почти безжизненное тело.

Больше всего на свете я хотел, чтобы сейчас она открыла свои глаза.

«Молю, только не переставай дышать…»

– Сэр, Вам пора. Вы и так здесь на минуту больше, чем я позволил… – отвлёк меня мужской голос у входной двери.

– Да… Спасибо, доктор… – выбившись из сил, я поднялся на ноги и, поцеловав руку Мелиссы, направился к выходу.

Покидая реанимацию, эмоциональный фон зашкаливал от представления ехидной рожи Кристофера. Я винил себя за то, что не проводил Мел в аэропорт.

«Господи, я бы всё отдал, лишь бы всё исправить…»

– Дин! Куда ты? – крикнула мне Джейн, когда я прошёл мимо неё быстрым шагом.

Не оборачиваясь и ни на что не реагируя, я воображал только самую жестокую, зверскую расправу над братом, и с каждой моей маниакальной идеей внутренняя ярость возрастала уже до предела.

Покинув госпиталь, я сел в машину и первым делом отправился проведать подружку своего «обожаемого» брата. Однако что-то мне подсказывало, что её недавнее присутствие в виде отчаянной жертвы было заранее спланировано…

Кристофер Армстронг

Мне нужны были бабки. И как ни в чём не бывало, я отправился в один из местных баров с целью одолжить денег у своих старых приятелей.

Не торопясь, я шагал вдоль дороги по мрачному Браунсвилл, как вдруг меня внезапно кто-то окликнул:

– Крис, очуметь! А я думал, ты сдох! – бодро выкрикнул парень в мешковатой чёрной одежде из нашей когда-то общей банды, и я пожал руку давнему приятелю.

– Эрн, сукин ты сын!

– Куда пропал, бро?

– Лечился. Типа… Немного слетел с катушек… – ухмыльнулся я, не желая рассказывать, как на самом деле там оказался.

– О-о-о… Ещё бы, столько наркоты пережрать, тут у любого башню бы снесло. Что, решил снова вернуться в дело? – чернокожий парень, прищурив глаз, сделал смачную затяжку марихуаны, затем протянул мне. – Барнс был бы рад снова видеть тебя в «торговом бизнесе», твоим навыкам «товарооборота» позавидовал бы сам Пабло Эскобар… [16]

– Нет, больше не хочу. Я не за этим возвращался сюда. Эрн, мне надо свалить, одолжишь немного денег?

– Только встретились, а уже хочешь свалить. Мутный ты. Что, прикончил кого-то? – ухмыльнувшись, поинтересовался приятель.

– Типа того, мне надо убраться из города, не хочу нарваться на копов, – с хрипотцой протянул я и выпустил клубы серого дыма.

Рано или поздно поиски Мелиссы будут организованны, поэтому мне было необходимо как можно скорее покинуть Нью-Йорк, не желая стать заключённым и дохнуть в камере.

– С каких пор ты стал бояться копов?

– Просто надо залечь на дно, – переминаясь с ноги на ногу, я отдал остаток шмали своему приятелю, и тот сделал последнюю затяжку.

– Умно, – кивнул парень. – Какие гарантии, что тебя не перехватят раньше, нежели ты успеешь отдать мне долг?

– Эрн, я хоть раз облажался в деле?

– Ладно, хрен с тобой, только у меня сейчас нет, могу одолжить тебе завтра в обед, а может, раньше, подождёшь?

– Не вопрос, Эрн, подожду. Я сейчас торчу у своей подружки, она живёт на 95-й восточной улице.

– Без проблем, я тебя понял. Штуки баксов хватит на первое время?

– Более чем. Я всё верну, ты меня знаешь, долги – не моё, – добавил я, щёлкнув пальцами.

– Ладно, приятель, можешь не торопиться с возвратом, и вот, на, возьми, попробуешь, а то вид у тебя, будто и вправду кого-то прикончил. – Эрн издал сиплый смешок и протянул мне довольно интересную вещицу, заправленную чёрным веществом и имеющую двойную дозу.

– Что за дерьмо?

– Тебе понравится. Смотри, на радостях не сдохни от передоза, – выдал Эрн, и я хрипло рассмеялся в ответ. – Эй, прекрати ржать, я серьёзно, это новая тема, уносит круче любого крэка. Барнс намутил, наш алхимик чёртов. Только не вздумай вогнать в себя всё и сразу.

– Понял… – кивнув, я спрятал во внутренний карман «чёрное вещество». – Ладно, респект, Эрн.

– Давай, я завтра зайду. Но если захочешь вернуться в дело, ты знаешь, где нас найти… – хлопнув меня по плечу, Эрн пожелал удачи и пошёл дальше.

[16] Пабло Эмилио Эскобар Гавириа (Pablo Emilio Escobar Gaviria; 1 декабря 1949 – 2 декабря 1993) – самый известный и кровавый колумбийский наркобарон и один из самых дерзких и жестоких преступников ХХ века.