Текст книги "Я ненавижу тебя! Дилогия. 3 и 4 книги"

Глава 13

После обеда, Маша, получив разрешение от дяди Миши, позвонила матери. И узнав, что Лена уже устроилась в новую школу, и ей там нравится, немного успокоилась. Правда пришлось долго и нудно успокаивать Елену Васильевну, которая все порывалась приехать к Маше и забрать ее к себе. В итоге, чтобы успокоить мать, она рассказала ей, что завтра выходит из тюрьмы Сергей и пообещала, что через неделю они возможно с мужем сами приедут уже забирать Леночку.

После телефонного разговора на душе стало так тоскливо, что Маша не выдержала и опять пошла на улицу. Правда на этот раз она уже одна гуляла среди деревьев, размышляя о том, что узнала о семье Влада.

Мыслей было очень много. Она ведь теперь ясно понимала, что заставило Влада превратиться в то чудовище, с которым она познакомилась в детстве. Ужасная трагедия, лишившая его родителей, и по злой воле судьбы – он в детском доме.

Маша и представить себе не могла, как там живется детям. Ведь для каждого человека не проходит даром такая школа выживания.

Его дед хотел закалить характер ребенка, но в итоге получил настоящего тирана и чудовище. Хотя, учитывая то, кем стал Влад, возможно, что он никогда бы не добился того, что сейчас имеет. А Маша никогда бы не обратила на него внимания. Он был бы таким же ребенком, как и все его одноклассники, и ничем бы не выделялся среди остальных детей. Но благодаря такому воспитанию, он всегда был яркой личностью, притягивающей к себе взгляды глупых девочек.

«Слишком яркой», – мысленно вздохнула Маша, чувствуя себя тем самым мотыльком, летящим на свет, который обжег свои крылья…

Она гуляла до самого вечера, пока не начало темнеть и ей пришлось возвращаться в дом. Она вышла обратно к главной дороге и увидела Лину, которую почему-то обнимал начальник безопасности – Герман Львович, и вел в дом.

Маша немного удивилась этой картине.

«Неужели у них какие-то отношения?» – задумалась она, подходя к главному входу, но отвлеклась на чьи-то крики, доносившиеся из-за забора.

Она хотела уже подойти поближе и понять, кто и что там кричит, но ей заступил дорогу один из охранников:

– Мария Николаевна, у меня приказ не подпускать вас близко к забору, вы не могли бы вернуться в дом? – попросил мужчина, положив руку на кобуру с пистолетом.

Маша демонстративно закатила глаза, на действия охранника, и криво улыбнувшись, пошла в дом.

Она уже хотела подняться обратно в комнату, но в холле ее встретил дядя Миша.

– О, а я уже хотел тебя пойти искать, идем ужинать! – подхватил он ее под локоть и повел в столовую, которая, как оказалось, находилась справа от входной двери за высокими двойными дверями.

Маша и не подозревала о ее существовании, ведь обедала то она у Влада в комнате вместе с дядей Мишей.

Когда они вошли в столовую, то в первую очередь, посмотрев на обеденный стол, Маша обнаружила на нем еще три прибора.

– Сейчас Герман со своей женщиной нас познакомит, и Влад, должен подъехать, – подмигнул ей дядя Миша, видимо заметив промелькнувшее удивление в глазах девушки.

– Женщиной? – переспросила Маша, лишь бы поддержать беседу, хотя сама уже догадалась, кто эта «женщина».

– Ага, говорит, что влюблен, и даже жениться собрался, – усмехнулся Михаил, отодвигая стул для Маши и помогая ей устроиться удобнее.

– Спасибо, – прошептала она, чувствуя благодарность мужчине, за то, что ухаживает за ней, да и вообще, за то, что просто разговаривает.

Она и не подозревала, что соскучилась по самым обычным человеческим разговорам за эти дни. А рядом с этим мужчиной, она стала будто оттаивать сердцем и душей… Да и то, что он ей рассказал, о своей личной трагедии, это подкупало и заставляло ее чувствовать себя хоть и не частью семьи Лисовского, но хотя бы тем, кто понимал их.

Через несколько минут, в столовую и правда, вошли Лина с Германом.

– Мария, Михаил Юрьевич – эта прекрасная девушка и есть та сама, что, кажется, умудрилась украсть мое сердце, – разулыбался Герман, преображаясь в весельчака и душу компании.

Лина не ожидала, что Герман такое скажет, она с большим удивлением смотрела на то, как он себя вел. Еще пару минут назад он был собран и серьезен, и даже груб, сейчас же он превратился в веселого свойского парня, который безумно влюблен и счастлив, и готов всем на свете хвастаться своим счастьем.

Помогая Лине сесть за стол, Герман несколько раз нежно дотронулся до ее талии, потом плеч и поцеловал, сначала в шею, а потом за ушком. Сев рядом, он взял ее за руку, и демонстративно положил их сцепленные руки на стол, а затем начал рассказывать, как вчера нечаянно встретил ее в городе, уже после работы, и решил позвать в кино, а сегодня понял, что хочет, чтобы она находилась рядом, как можно чаще, вот и позвал с собой.

Оказывается, он давно за ней наблюдал, пока она помогала Маше прийти в себя, да и видел много раз ее в клинике до того, как она пришла работать в дом господина Лисовского, и там она ему уже приглянулась.

Лина, чуть ли не приоткрыв рот, слушала историю того, как умудрилась очаровать начальника службы безопасности всей нефтяной империи, и даже не подозревала об этом.

– Да, Герман, – усмехнулся Михаил, хитро кося единственным глазом на смущенную Лину, – а девушка то твоя и не подозревала, похоже, о твоих чувствах.

Герман посмотрел на Лину, отвернувшись от Михаила Юрьевича, и ей показалось, что в его взгляде мелькнуло какое-то предупреждение, а его пальцы слегка сжали ее руку.

– Все она прекрасно знает. Она еще просто не понимает, какую крупную рыбку подцепила на крючок, – рассмеялся он глядя в глаза Лине, и опять перевел свое внимание на Михаила, начав рассказывать о том, как он уговорил ее поцеловать себя перед кинотеатром.

Маша с не меньшим удивлением слушала рассказ начальника службы безопасности, и переводила взгляд с Лины на Германа и обратно. Мужчина явно был счастлив и не скрывал этого, а щеки ее бывшей сиделки приобрели легкий румянец. Девушка стеснялась такого пристального внимания, и прятала свои глаза. Что Маша не могла понять, рада она тому, что происходит, или все же чего-то боится? Но вот сама Маша была рада, что у Лины все хорошо, и что она опять рядом с ней. Ей понравилась Лина. Тихая, скромная, и у нее есть сердце. Герман ей тоже чем-то нравился. Хотя с самого начала, когда она встретила его на парковке у главного офиса, ей показалось, что он смотрел на нее как-то странно, но уже здесь в этом доме, он еще ни единого раза не сделал ей ничего плохого.

Семейную идиллию за столом прервал Влад.

Он, как ураган ворвался в столовую, с такой силой открыв двери, что те, ударившись о стены, чуть не слетели с петель.

– Вы что, не видели что там, на улице творится! – заорал он, переводя разъяренный взгляд с Германа на дядю Мишу. – Какого хрена, весь этот сброд делает у ворот моего дома, что я вынужден, чуть ли не с боем пробираться к воротам? А вы тут вместо того, чтобы убрать весь этот нанятый мусор, развлекаетесь?

И тут он заметил Машу. Влад посмотрел на наглую рыжую ведьму, сидящую за столом и похоже сумевшую покорить теперь и дядю, и раздражение, что он почувствовал у ворот, увидев все эти транспаранты и журналистов, трансформировалось в бешеный гнев.

– А ты, какого хрена тут сидишь? – еще громче заорал он на нее, что Маша еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть на месте. – Ведь это твой муженек виноват в том, что я обязан терпеть все то, что происходит. Это практически из-за тебя я не могу нормально войти в собственный дом! – с каждым словом тон его голоса становился все громче и громче. – А она сидит в столовой, и как ни в чем ни бывало веселится за мой счет!

Маша воздухом подавилась от такого обвинения. Она понятия не имела, что сказать в ответ Владу.

– Пошла вон отсюда! И чтоб сидела в комнате и носу своего не показывала! – зарычал он на нее, и Маша, вспыхнув, подскочила со стула и кинулась бежать из столовой, чтобы не дай бог Влад еще каких-нибудь гадостей ей не наговорил.

Лисовский посмотрел вслед убежавшей девушке, и, подойдя к столу, сел на ее место. Еле сдерживая свою ярость, чтобы не кинуться, как хищник за убегающей жертвой.

А он ведь еще хотел передумать и не давать ее мужу те видеозаписи. Ну, нет,… он проследит, чтобы неудачник посмотрел их от начала и до самого конца. А эта дрянь пусть лучше скроется с его глаз… пока он не успокоится!

– Не горячись Влад, мы уже вызвали полицию, – спокойным тоном ответил дядя Миша, и совершенно не обращая внимания на разъяренного племянника, указал ему на Лину. – А Герман нас со своей дамой сердца знакомил, между прочим.

Влад моргнул несколько раз и тоже посмотрел на Лину. Ей же в этот момент захотелось под стол спрятаться, и только лишь теплая, и твердая рука Германа удерживала ее от такого постыдного побега.

– Да Влад, это Лина, она работала сиделкой у Маши, – улыбнулся Герман, и чуть сжал руку девушки, – теперь она моя девушка, официально.

– Поздравляю, – скрипнул зубами Влад, и тут же потеряв к ней интерес, посмотрел на Германа, и произнес уже более спокойным тоном: – так что насчет того, чтобы убрать весь этот сброд от ворот?

– Влад, пусть полиция с этим разбирается, – нисколько не дрогнул Герман под бешеным взглядом своего босса, – если мы начнем применять силу, то сам же понимаешь, что завтра же это будет во всех новостях. Нам же достаточно написать на них на всех заявление в полицию, и они будут отвечать по закону от неправомерных действий.

– Хватит уже, давайте поужинаем, тебя одного ждали, оголодали все, а то скоро участковый приедет, не до еды будет, – сказал дядя Миша, и перевел взгляд на притихшую Лину, – ну рассказывай дева, как относишься к тому, что тебя тут на аркане притащил в дом, и чуть ли не объявили своей невестой наш начальник СБ?

Лина, как и Маша несколько минут назад, тоже поперхнулась воздухом от такого провокационного вопроса, и растерявшись посмотрела на Германа. Но тот просто расхохотался, да еще и так непринужденно, что даже Лина поверила, что все это шутка.

– Ну и шуточки у вас Михаил Юрьевич, – отсмеявшись, сказал Герман, – вы мне девчонку не пугайте, она и так решила, что в дурдом попала, вон один взгляд Влада чего стоит, а тут вы еще.

– Хватит паясничать, Герман, – недовольно скривился Влад. – Давайте ужинать, я голоден, как волк.

– А Маша, между прочим, тоже голодна, – прошептала Лина, и тут же в столовой наступила звенящая тишина, оказывается, все мужчины в этот момент услышали тихий голос девушки и синхронно посмотрели в ее сторону.

Михаил прищурившись, с неким удивлением, все же не ожидал он от серой напуганной мышки этих слов.

Герман со злостью, потому что ему совершенно не хотелось трогать сейчас Влада, а он в таком состоянии может и выгнать глупую девчонку за ворота, что в его планы совершенно не входило.

А Влад же посмотрел на нее с недоумением, и постепенным пониманием, того, что он и правда был настолько зол, что даже не подумал о том, что Маша может быть голодной.

Лине в этот момент даже голову было страшно поднять и посмотреть на кого-нибудь из них, но с другой стороны, она ведь права. Ну, так же не честно, они тут все сидят, ужинают, шутят между собой, а Маша, с ее-то здоровьем должна голодать? Такое чувство, что в этом доме забыли о том, что существует обыкновенная человечность. И всем постоянно надо об этом напоминать.

– Герман, распорядись, чтобы ужин для Марии принесли в мою комнату, – нейтральным голосом произнес вдруг Лисовский, а Лина в этот момент мысленно выдохнула.

Она-то уж думала, что ее сейчас тоже выгонят голодной, прямо за ворота, и придется ей до дома добираться неизвестно как, а она и так еле на ногах держится. Почему-то на Германа она совершенно в этот момент не надеялась, судя по их отношениям с Лисовским, Лина была на сто процентов уверена, что этот мужчина выполнит любой приказ своего босса и хозяина, лишь бы его не огорчить.

После ужина непривычно молчаливый Герман взял ее за руку и повел в свою комнату. Пока они шли по коридорам дома, Лина все гадала, какой же настоящий Герман? И почему он все время меняет свои личины. Зачем устроил весь этот цирк? Или это не цирк, а он действительно так думает? А может ей просто надо выспаться, как следует, иначе у нее скоро крыша поедет от всех этих событий, что с ней произошли, за такое короткое время?

Как только они очутились в спальне, Герман, вытащив какой-то прибор из кармана начал ходить по комнате и водить этим пробором над всеми стенами и предметами.

Лина поняла, что не стоит сейчас что-либо говорить, и вообще, лучше постоять немного у входа, пока Герман не найдет то, что ищет.

Спустя долгие пятнадцать минут, мужчина все же нашел то, что искал. И даже не в единственном экземпляре. Лина не знала, как выглядят прослушки, но догадалась, по раздраженному взгляду Германа, что это именно они.

Герман о чем-то задумался, медитируя над последней своей находкой, а Лине уже надоело стоять, и, плюнув на мужчину, который похоже вообще забыл о ее существовании, подошла к кровати и легла прямо поверх покрывала в одежде.

Герман мысленно несколько раз сматерился, когда нашел прослушки – аж четыре штуки, он уже и камеры видеонаблюдения не исключал. Но искать их не было смысла, как и убирать прослушки. Проклятый «ГБ-шник» и так дал ему понять, что он уже об очень многом знает и догадывается. Не зря же он про Лину ему намекнул. Хотя этот хитрозадый лис, мог и провокацию ему устроить, с него станется. Вот только Герман не мог пока понять, знает ли он о том, кем он является.

«Если бы знал, – подумал Герман, – то давно бы уже прикопал где-нибудь по тихому. К чему им еще один наследник? Да еще и прямой? Влад управляет империей и все довольны».

Скорее всего, просто дал понять, что присматривает, но знать, все-таки не знает. Да и откуда? Те письма, Герман нашел только лишь после смерти матери, она ведь даже и отдавать-то их ему не хотела, и если бы не умерла, он бы так никогда и не узнал, о том, кто его отец.

Герман даже удивился, что судьба свела его с молодым Лисовским совершенно случайно. Ведь когда его друг и сослуживец рекомендовал его на нефтяную вышку начальником охраны, тогда он еще понятия не имел, что Влад его племянник. Да и о том, что Лисовский наследник всей империи, он тоже не знал, кто бы мог подумать, что дед может сослать его из Москвы, за какие-то там косяки. Это уже позже, когда они проработали вместе целый год, до него дошло, кто такой Влад. Наверное, они могли бы стать друзьями, если бы Герман не узнал истину.

Хмыкнув над метаморфозами своих размышлений, Герман наконец-то обратил внимание на свою гостью, кажется, она уже уснула. Он подошел ближе и осторожно сел на пол, разглядывая ее лицо. Лина действительно спала, слегка приоткрыв свои пухлые губки и подложив ладошки под голову.

Герман мысленно хмыкнул, в который раз удивляясь поведению девушки. Все женщины, которых он приводил к себе, обычно вели семя очень шумно, и всячески привлекали его внимание, если он о чем-то всерьез пытался задуматься. Но Лина, как всегда рушила все его стереотипы. Она не стала задавать глупых вопросов, когда он искал прослушку, а терпеливо стояла и ждала. В итоге, вообще, просто легла и уснула, не отвлекая его от собственных мыслей.

– Домашняя кошечка, – прошептал он и, наклонившись, провел пальцем по ее нижней пухлой губе, девушка даже не проснулась, лишь высунув язык, облизнулась, как настоящая кошка и, перевернувшись на другой бок, продолжила спать, свернувшись клубочком.

Чувствуя возбуждения от этой умилительной картины, Герман мысленно опять сматерился. Ему еще работать, скоро участковый появится, чтобы весь этот сброд у ворот разогнать, а он не хочет уходить из комнаты. Хочется раздеть эту сонную кошечку, вставить в нее член, и медленно трахать, пока она спит.

Скрипнув зубами, Герман встал, поправил возбужденный член, и, укрыв одеялом Лину, вышел из комнаты.

Через пару часов, он вернется и наверстает упущенное… По крайней мере, он так думал. Но, когда вернулся, то понял, что тоже устал за день, как собака, и единственное его желание – это принять душ, и уснуть рядом со своей нежной кошечкой. То, что Лина уже принадлежит ему, в этом Герман не сомневался.

Поужинав, Маша долгое время металась по комнате, в ожидании Влада. В итоге не выдержав приняла душ и пошла в постель. Думать о том, что этот извращенец и психопат еще сделает, совершенно не хотелось. И вообще не хотелось его видеть. Но Маша прекрасно понимала, что уйти и отказать не имеет права, ведь он пообещал, что Сергея завтра выпустят из тюрьмы.

«А что если он передумает из-за всех этих людей, что кричали там, у забора?» – с ужасом подумала она.

И что это за люди вообще? Кто они такие? И почему она опять во всем виновата?

Маше сильно хотелось побиться головой о стену, но она понимала, что все равно этим ничего не сможет решить.

– Хорошо, что хоть голодной не оставил, – хмыкнула она, в очередной раз перевернувшись на другой бок.

Влад же, разобравшись наконец-то с полицейскими и отправив Германа отдыхать, не спешил идти к себе в комнату.

На столе перед ним лежала флэшка с видео, а рядом стопка документов, заверенных нотариусом, в которых Влад полностью отказывается от каких либо претензий к Сергею Мирову. А так же документы на их квартиру, но только на имя Маши; документы на полностью погашенные кредиты, и дебетовая банковская карточка, с балансом в двести пятьдесят тысяч долларов. Те самые деньги, которые неудачник Миров, заработал, продав информацию о его фирме.

– Не передумал? – прервал его мысли дядя Миша, проходя в кабинет и присаживаясь в мягкое кресло напротив.

– Нет, – ответил Влад, и в его взгляде мелькнула мрачная уверенность. – Я должен узнать истину, а это единственный шанс. Выпьешь?

Влад взглядом указал дяде на графин с виски.

– Не, спасибо! Я свое уже выпил, – усмехнулся Михаил, и пристально посмотрел на племянника. – Смотри, можно все отменить. Иногда некоторые тайны, не обязательно разгадывать. К тому же проблему с обманутыми вкладчиками, я так понимаю, ты уже почти решил?

– Решил, – ответил Влад, и, взяв графин, налил себе в стакан немного виски.

Они еще какое-то время посидели в тишине, каждый думая о своем. Влад о том, что сейчас в его комнате дожидается рыжая ведьма, и возможно он видит ее в последний раз, а дядя Миша о том, что Влад в очередной раз совершает самую ужасную ошибку в своей жизни, но отговорить он его опять не в силах. Что когда-то в детстве, что сейчас. История опять повторяется.

– Что ж… пойду я спать, завтра тяжелый день, – только и смог он сказать племяннику.

Влад рассеяно кивнул головой и немного погодя, тоже пошел спать.

Комната встретила его темнотой и маленькой фигуркой сидящей на подоконнике, уткнувшейся лбом в стекло.

Лежать и ждать в постели Маша не могла, поэтому залезла на широкий подоконник и, разглядывая необычно яркие созвездия, уснула.

Влад подошел ближе и понял, что Маша спит. Он осторожно взял ее на руки и перенес на кровать. Лег рядом, и, прижав к своей груди ее холодную спину и попку, крепко обнял. Ему не хотелось выпускать ее из своих рук никогда. Но он не собирался больше заниматься сублимацией. Это не его маленькая Маша. Эту женщину он обязан отпустить, как бы сильно не хотелось ему, чтобы она была рядом. Мало того, что она, возможно, замешена в том, что случилось, так он еще и начал чувствовать к ней, нечто необъяснимое. Не к той мертвой девочке, которую он когда-то любил, а именно к этой женщине. Он ведь не просто так на нее сегодня сорвался. Он почувствовал обиду. Будто она его предала. А она ведь не могла его предать. Они же и знакомы то толком не были… Какие могут быть обиды? Это же такая чушь…

Влад сильнее прижал к себе уже проснувшуюся и притворяющуюся спящей девушку, понимая, что не может иначе. Он должен выяснить правду, и тогда ему наверняка станет легче…

Маша проснулась в тот момент, когда Влад начал снимать ее с подоконника, но решила притвориться спящей, чтобы лишний раз его не провоцировать. И сейчас затаив дыхание прислушивалась к его сердцебиению. Влад был горячий, как печка. И это было так хорошо, потому что она умудрилась окоченеть, уснув на подоконнике, одетая всего лишь в белую майку с зайчиками, и шорты. И сейчас, когда она так крепко прижимал ее к своему горячему телу, не пытаясь приставать, она чувствовала, что медленно успокаивается.

Как же она устала, все время его бояться…

«Может быть он, не такой уж и монстр, раз не воспользовался своим правом на любое желание, а вместо этого просто отогревает в своих объятиях?» – подумала она, окончательно разомлев в руках Влада, и опять ускользая в страну Морфея.