Текст книги "Я ненавижу тебя! Дилогия. 3 и 4 книги"

Лина на автомате бросила джинсы на кровать и начала застегивать запонки.

– Одевайся быстрее, – шепнул ей Герман, подходя ближе и вдыхая запах ее мокрых волос, – иначе я тебя опять раздену.

По телу девушки тут же непроизвольно промчалась горячая волна, смывающая все ее негативные эмоции, и Лина тут же забыла о том, что хотела уже возмущаться и отстаивать свою позицию по поводу работы.

Когда она закончила со второй запонкой, Герман взял ее за плечи, заставляя поднять голову и посмотреть на него. А затем начал очень тихо, но достаточно проникновенно говорить:

– Лина, запомни, теперь ты принадлежишь мне. Каждый твой шаг, каждая твоя мысль, твое дыхание, твое тело. Все моё. Вчера ты сама согласилась со мной поехать, и считай отдала себя мне, – руки мужчины сильнее сжались на хрупких плечах удивленной таким странным признанием девушки. – Поэтому, если хочешь кому-то позвонить, говори мне, и я подумаю, разрешать тебе это делать или нет. Если хочешь куда-то сходить, в первую очередь говори мне.

– Но, если тебя не будет рядом? – сказала Лина, сглатывая слюну, и почему-то ощущая, как внизу живота закручивается маленький смерч из возбуждения вперемешку со страхом.

– Я оставлю тебе специальный телефон, на котором будет, только связь со мной и больше ни с кем.

Лина улыбнулась на слова мужчины, и инстинктивно сжала бедра, чувствуя, как капелька возбуждения, стекающая по ноге, щекочет ее.

– Ты тиран, – выдохнула она, и медленно облизала языком нижнюю губу.

– А ты сейчас получишь, если не прекратишь меня возбуждать, – усмехнулся Герман, и наклонившись нежно лизнул девушку по губе. – А теперь быстро одевайся! – скомандовал он, отстраняясь от нее.

Лина чуть не захныкала от неудовлетворенности. Но судя по решительному взгляду мужчины, своего мнения он менять не собирался.

И Лина начала натягивать новую одежду, отрывая от нее ярлыки.

Герман подобрал ее же собственный стиль. Она выглядела по-спортивному, и неброско. Но одежда была дорогой и очень качественной. Мужчина предусмотрел все. Даже нижнее белье, носки, кроссовки, не говоря уж о сером джемпере и черной кожаной куртке с воротничком стоечкой, безо всяких излишеств. Сам Герман был одет практически так же, как и она. С одной стороны, стильно, с другой – не броско и незаметно.

– Мы играем в шпионов? – усмехнулась Лина, глядя на мужчину, что жадно рассматривал ее попку, туго обтянутую джинсами.

– Что-то вроде того, – криво усмехнулся он в ответ. И жестким не терпящим пререканий тоном добавил: – Но ты не заморачивайся, главное выполняй все мои приказы беспрекословно. Если я скажу прыгать, то единственный твой вопрос должен быть таким: «На двух ногах, или на одной?». Поняла?

Лина покачала головой, и хитро улыбнувшись, встала по стойке смирно и отдав честь, громко ответила:

– Так точно!

В этот момент в комнату постучали, и Герман пошел открывать, мысленно усмехаясь над тем, как за несколько часов изменились их отношения. И как сильно изменилась сама Лина. Она была счастлива, и это понимание согревало его холодное сердце…

Во время завтрака, Герман заставил Лину съесть тарелку каши, блинчик с клубничным джемом, и выпить стакан молока. Когда он пытался засунуть в нее второй блинчик, Лина взмолилась, так как поняла, что еще немного и весь завтрак полезет обратно.

Выйдя в коридор из комнаты Германа, Лина поежилась от гулкой тишины, стоящей на этаже. Инстинктивно она схватила за руку мужчину, и ей стало стыдно за детский страх. Благо Герман не обратил внимания на ее маневр, так как с кем-то говорил в этот момент по телефону.

Пока они шли до холла, спускаясь по широкой лестнице, Лина подумала, что ни за какие деньги не согласилась бы жить в этом месте постоянно. Слишком холодное место, мрачное и пустое, хоть и тона теплые, да и сама обстановка вроде уютная, однако люди, живущие здесь, оставляли желать лучшего. Один Михаил чего стоил… Лина поморщилась от воспоминаний, и крепче сжала ладонь Германа. Тот оглянулся на нее, и приподнял бровь, но Лина лишь улыбнулась ему в ответ, и мысленно вздохнула, понимая, что с Германом она могла бы жить где угодно. Потому что влюбилась в него, как кошка. Или просто-напросто сошла с ума, потому что анализировать свое поведение она вообще никак не могла. Оно просто не поддавалось логике.

Сначала девушка боялась начальника СБ, как огня, и не доверяла ему, теперь же безумно влюбилась и готова терпеть любое его поведение.

«Нет, я точно сумасшедшая», – усмехнулась Лина, уже садясь в машину.

Позже ее ждало несколько часов пыток у мастеров красоты, а затем несколько часов пыток подборки ей нового гардероба. Герман вызвал стилистов прямо в салон красоты, и снял в аренду специальный кабинет, где Лину заставляли одеваться и раздеваться несколько десятков раз. К вечеру она уже тихо ненавидела абсолютно всех окружающих. И чувствовала себя словно загнанная лошадь. Хорошо, хоть обедом, заказанным опять же прямо в салон ей, удалось немного снизить градус своей усталости.

Кто бы мог подумать, что для того, чтобы стать красивой, нужно потратить столько энергии?

Но стоило ей увидеть восхищенный взгляд Германа, как она тут же всем все простила, и расплылась в счастливой и немного смущенной улыбке.

– Мы куда-то идем? – спросила она мужчину, чувствуя, как от волнения подгибаются ноги на высоких шпильках.

– Да, – улыбнулся Герман, беря ее под руку, и ведя к черному лимузину, – но это сюрприз.

– Я похожа на невесту, – хихикнула девушка, садясь в машину. – Вся в белом, разве что платье не пышное, а обтягивающее, но мне нравится, очень красиво, а особенно нравится норковое манто.

После этих слов Лина покраснела. У нее не было такой одежды никогда. Слишком дорого и слишком красиво. Она была похожа на принцессу. Отказываться от этих вещей совершенно не хотелось. Когда Лину заставили надеть первый наряд, она долго страдала от собственного стеснения. Но стилист заверил ее, что это просто примерка. Они сейчас ей подберут гардероб, он все это себе куда-то запишет, и если Герман Геннадьевич оплатит покупку, то тогда все оформят, а нет значит, нет. Только после этих слов Лина начала все мерить более спокойно. Но вот от платья отказаться не смогла. Стилист чуть ли не силком заставил ее надеть его именно сейчас. Лина думала, что если Герман будет против, то она тут же вернется и переоденется, но он и слова против не сказал, а у Лины язык не поворачивался заговорить сейчас о платье. В голове забилась малодушная мысль – «Только на один вечер, а потом сниму!». И увидев восхищенный взгляд Германа, Лина поддалась этой меркантильной мысли…

Вот только когда они зачем-то подъехали к районному ЗАГСу, Лина совершенно растерялась.

– Идем, – как-то слишком загадочно улыбнулся Герман.

Но Лина запретила себе верить. Вот прост запретила и всё. И молча последовала за мужчиной.

Они вошли в пустой холл.

Еще бы, время-то уже вечернее было, до закрытия несколько минут осталось. И Герман смело двинулся куда-то по коридору. Лина засеменила за ним. Обращая внимания на то, что сам-то он тоже переоделся. Утром на мужчине были джинсы, с футболкой и кожаной курткой, а сейчас строгий черный костюм и белая сорочка.

Герман остановился перед кабинетом, с вывеской «Зал №1» и попросил Лину снять манто. Девушка опять молча подчинилась. Стараясь выкинуть глупые мысли из головы.

«Это не правда, этого не может быть», – как мантра вертелись одни и те же слова в ее голове.

И когда в зале их ждала торжественно одетая, улыбающаяся женщина, то у Лины вдруг подкосились ноги, и она чуть было не упала, если бы Герман ее не придержал.

Лина плохо понимала, что та ей говорила, в голове в этот момент был какой-то белый шум. Единственное, что она смогла сделать так это вовремя сказать – «Да» на вопрос женщины – «Согласна ли она выйти замуж за Лисовского Германа Геннадьевича?», да подпись поставить, где потребовалось.

Все документы забрал себе Герман, в том числе и ее паспорт. Как они выходили из ЗАГСа, Лина плохо помнила, как садились в машину, вообще почти не помнила. Зато собственнический поцелуй мужчины, и фразу «Теперь ты точно моя. Никому не отдам», запомнила и эта фраза, кстати, ее отрезвила.

Лина с удивлением вдруг поняла, что вышла замуж, но на всякий случай все же переспросила Германа:

– Мы, что сейчас поженились что ли?

Посмотрев на растерянную и слегка дезориентированную девушку, Герман фыркнул, пытаясь сдержать смех, и сдавленно ответил:

– Да, сейчас поедим праздновать.

– А куда?

– В ресторан, только ты и я, – Герман выдохнул, пересадив девушку к себе на колени, – Ты прости, что не пригласил никого из твоих близких. Но мне пришлось торопиться. Я обещаю, что когда появится время, когда станет немного спокойнее, то мы обязательно отпразднуем с размахом.

Лина накрыла его губы пальцами, и закачала головой.

– Не надо с размахом, мне это все неважно. Мне другое важно, – она пристально посмотрела ему в глаза. – Ты зачем это сделал?

– Захотелось, – хмыкнул мужчина, с весельем смотря на девушку. – А ты зачем согласилась?

– Захотелось, – так же хмыкнула Лина, и не удержавшись рассмеялась.

Герман прижал ее к своей груди, чувствуя, себя очень странно. С одной стороны, эта свадьба зачем-то была нужна Лисовским, они же намекали оба, вот он и решил попробовать пойти в а-банк, и опять сыграть по их правилам. С другой стороны, он и сам планировал ее взять в жены. А с третьей стороны, ему ведь действительно понравилось то чувство, когда в ЗАГСе он понял, что Лина теперь полностью его. Жена… Хотя, конечно же, он никогда никому в этом не признается, даже самому себе…

А Лине в этот момент вообще не хотелось не о чем думать. Она решила, что раз жизнь подсунула ей этого странного мужчину, то она будет держаться за него и не будет сопротивляться. Ведь она так устала бороться со всем миром…

Они и правда приехали в ресторан, хотя Лине и не нужны были никакие рестораны. Ей хотелось совсем другого. Но приходилось сдерживать свою внутреннюю нимфоманку, о которой Лина даже не подозревала.

«Мда, у кого-то «внутренняя богиня», а у меня «внутренняя нимфоманка», – мысленно усмехнулась она, стараясь поменьше ерзать на коленях у Германа, который разговаривал с кем-то по телефону. Мужчина разговаривал по-немецки, и Лина конечно же не понимала ни слова. В школе она изучала английский, а в университете вообще латинский.

Ресторан оказался с классической русской кухней.

– Обожаю это место, – сказал Герман, когда официант посадил их за столик. – Я не стал брать ВИП-кабинку, потому что сегодня будет выступать известная пианистка Наталья Ванеска.

Лина слышала о ней. Они с тетей, как-то вырывались на ее концерт, когда она еще была не замужем. Оглянувшись, девушка поняла, что зал был полный.

– Это все на ее концерт пришли? – шепотом спросила она у Германа.

– Да, – кивнул мужчина.

– Ого, – только и смогла сказать она.

Герман хмыкнул, глядя на ошеломленную девушку.

– Я люблю классическую музыку, – пояснил он ей свой выбор.

– Я тоже люблю. Я почему-то от тебя не ожидала, мне казалось, что ты совсем другой.

Лина во все глаза смотрела на Германа. Ее муж терпеть не мог классическую музыку. В театрах он всегда зевал, и чуть ли не спал, хотя усердно делал вид, что ему все нравится.

Но когда появилась пианистка, и все встав со своих мест захлопали, в глазах Германа Лина увидела неподдельное восхищение. Но не самой девушкой, а явно ее талантом. И когда она начала играть Вивальди «Времена года», одна из любимых ее композиций, Лина окончательно влюбилась в Германа. Он не зевал, ему действительно нравилось…

Отыграв полностью Вивальди все четыре времени года, девушка, поклонившись и выслушав восторженные крики и громкие овации, а также получив подарки и цветы, ушла на перерыв.

Официанты тут же начали обслуживать столики приносить горячее (салаты, с напитками, им до выступления принесли), а Лина все еще сидела под впечатлением от сегодняшнего дня. И не могла вымолвить и слова.

– Не хотел портить вечер, – вдруг начал Герман, – но, наверное, все же стоит сказать тебе сейчас. Я в машине разговаривал со своим знакомым. Я, когда год в Интерполе практику проходил, с ним познакомился. Он немец. Я ему по твоему делу еще давно позвонил, до того, как вся эта заварушка со мной случилась. – Мужчина криво улыбнулся. – Так вот, он сегодня мне очень многое рассказал. Адвокат тебя за нос все это время водил. Муженька твоего бывшего год назад мертвым нашли. Подозревали его жену, но у нее алиби было, а исполнителя не нашли. Говорят, изменял он ей, вот она его и пришила. В общем, эта хитрая мадам начала процедуру усыновления над твоим сыном.

У Лины от слов Германа вся кровь от лица отхлынула.

– И если бы мой друг не вмешался, то процедура была бы завершена уже. Лина дыши, все хорошо, мы успели… Или ты из-за того ублюдка? – В голосе мужчины появились ледяные нотки, а от взгляда, Лину так пробрало, что она тут же отчаянно закачала головой.

– Ты что, нет-нет-нет, да туда ему и дорога этому подонку, – судорожно зашептала она. – Я из-за сына. Как он?

Взгляд Германа тут же смягчился.

– С ним все хорошо, мой приятель обещал отправить видео и фотографии с ним.

У Лины голос пропал, она задыхалась, хотела, что-то сказать, но ничего не получалось.

Герман понял, что от переизбытка чувство, ей стало плохо, и поднявшись повел Лину в туалет.

Когда он помог ей сполоснуть лицо и посадил на диванчик, то сам сел рядом и заглянув в глаза спросил:

– Ты как? Домой поедим?

Лина лишь сначала кивнула, а потом опять покачала головой, и открыв рот все же смогла спросить о самом главном:

– Ты поможешь мне вернуть Семочку?

И услышала самый важный и самый счастливый для нее ответ:

– Конечно, ты его мать, ты имеешь законное право. Мой друг уже решает все вопросы, и он заверил меня, что еще немного, и твой сын вернется домой.

После этого ответа от переизбытка чувств девушка потеряла сознание.

Глава 18

– Здравствуй Клаус, – улыбнулась Маша увидев своего самого первого клиента.

– Стелла? – брови мужчины поползли вверх. – Как же ты изменилась, – ошеломленно выдохнул он.

– Надеюсь не в худшую сторону, – усмехнулась она, проходя в кабинет.

– О, нет не в хутчую точно, просто стала совсем другой, – с легким акцентом произнес немец, вставая со своего кресла и подходя к Маше. – Взгляд, одежда, манеры… все другое, – покачал он головой, беря девушку за руку, и поднося к губам ее руку и целуя пальцы.

– Спасибо за комплимент, – сдержано улыбнулась Маша, поспешно забирая руку, из жадной хватки немца, взгляд которого уже поплыл от похоти.

– Клаус, я не за тем к тебе приехала в Германию, – улыбнулась Маша, отходя от мужчины и присаживаясь в кресло для клиентов. – Я приехала нанять тебя на работу.

– Вот как? – усмехнулся Клаус с удивлением и весельем смотря на девушку. – Я очень дорого стою, – поиграл он бровями, подходя к столу со стороны девушки, и оперся на него бедрами, смотря ей в глаза.

– Я знаю твои расценки, – без улыбки ответила она, – поэтому хочу, чтобы ты для начала кое-что посмотрел, и сказал свой вердикт, захочешь ли вообще браться за это дело, если нет, я не обижусь, но буду благодарна, если ты посоветуешь мне не менее хорошего юриста, чем ты сам.

И Маша вытащив из сумочки флэшку, протянула ее мужчине.

– Ты меня заинтриговала, – усмехнулся Клаус, взяв флэшку из ладони девушки, при этом опять перехватив ее, и нагнувшись еще раз прижался губами к пальцам с аккуратным французским маникюром.

– Раньше ты предпочитала якро-красный, – отметил он, уже подходя к своему креслу.

– Те времена давно прошли, – равнодушно ответила Маша, но Клаус уже не слышал ее ответа, так как полностью погрузился в изучение документов.

Спустя тридцать минут, немец уже совершенно другими глазами смотрел на Машу. Теперь она стала для него клиенткой. Причем очень богатой клиенткой.

– Я возьмусь за твое дело Стелла.

– Мария Николаевна, – поправила Маша, глядя на Клауса и тепло ему улыбнулась.

Клаус понимающе кивнул и исправился:

– Я возьмусь за ваше дело Мария Николаевна, но! – улыбка с лица мужчины давно исчезла, в голосе послышались металлические нотки, а взгляд стал очень серьезным, – прежде, ты должна мне пообещать, что будешь строго выполнят все мои инструкции, иначе я не смогу помочь тебе.

– Обещаю, это в моих же интересах, – кивнула Маша, отзеркалив взгляд мужчины.

– И еще кое-что, – поднял он палец вверх, – тебе нужна охрана, и очень серьезная охрана. Сейчас я созвонюсь со своим старым клиентом, поверь, он лучший, и подкупить его невозможно.

Маша криво улыбнулась.

– Я на все согласна Клаус, – развела она руки в стороны.

Выбора у нее все равно не было, впереди была встреча с Лисовским, и Маша должна была выжить во что бы то ни стало во время этой встречи, да еще и вытащить из России своих родителей и Леночку. И именно для этого ей нужен был Клаус…

О том, что у него была своя собственная контора Маша узнала давно, еще от Мирова. Он рассказывал ей, что Клаус нанял его временно на работу, пока тот был в Москве у него в снятом офисе что-то случилось с локальной сетью и компьютерами, местный программист заболел и поэтому вызвали срочно по объявлению Сергея.

Миров все сделал очень быстро, и Клаус был рад его работой, поэтому и стал все чаще и чаще обращаться к нему, и рекомендовать своим друзьям. Тогда-то Сергей и похвастался Клаусу фотографией жены и заметил, как у немца загорелся взгляд. И Миров предложил ему с ней встретиться, конечно же не бесплатно. Сказал, что им очень сильно нужны деньги, и Маша уж точно будет не против, она девушка свободных взглядов.

Тогда в ресторане Маша понятия не имела, что на их первом романтическом вечере в честь очередной годовщины свадьбы, будет кто-то еще.

Уже позже, спустя пару лет, Стелла рассказала Клаусу, что он был первым ее клиентом, и она боялась сказать нет, из-за мужа, тот ее шантажировал ребенком.

Клаус тогда оставил ей свою визитку, и сказал, что, если она будет в Германии, чтобы не стеснялась и обращалась к нему за любой помощью. Память к Маше вернулась, и она с легкостью вспомнила фамилию Клауса, и через интернет нашла его фирму в Германии в Кельне по оказанию юридических услуг.

Маша разглядывала в окно офиса чистую мостовую, причудливую архитектуру небольших аккуратных домов, расположенных напротив, и неспешно гуляющих прохожих, пока Клаус разговаривал с кем-то по телефону договариваясь о ее охране.

В Кельн она прилетела сегодня на самолете прямо из Рима.

Тяжело было принимать такое решение, тяжело бросать Андрея, но ей пришлось это сделать, после того, как она узнала всю правду.

С болью в сердце Маша прокручивала в голове их последний разговор, который состоялся два дня назад, после того, как она увидела собственное фото с рыжими волосами, по телевизору в холле больницы, когда ее перевозили на какие-то анализы.

К сожалению переводчика, рядом не было, и Маша не смогла понять, о чем разговор, но зато увидела мельком выступление Лисовского. Опять же ведущий в этот момент переводил его выступление на итальянский, и она так и не смогла расслышать, о чем говорит Влад.

Перед выпиской, в кабинете, пока она ждала хирурга, Маша решила воспользоваться его компьютером и нашла очень много информации, от которой все ее нутро перевернулось.

Лисовский заявил, что, Маша наследница, и его невеста. А еще, что кто-то ее похитил. И как он страдает без нее, и надеется, что все это недоразумение, и ее скоро найдут.

Маша обалдела от его пафосной речи, на которой он даже слезу пустил, когда разговаривал с журналистами.

Таких интервью Влад дал очень много. И везде он умолял похитителей откликнуться. И даже предлагал любому, кто найдет его «любимую женщину и невесту» или укажет хоть какую-то информацию о ней, очень большое вознаграждение.

Он даже на камеру рассказал о их детской любви, которую они пронесли через всю жизнь. Да-да… они были влюблены друг в друга, когда учились в школе. К сожалению, позже их дороги разошлись, но при необычных обстоятельствах они встретились вновь. И его дед, помня о любви внука, перед смертью решил сделать сюрприз. Совершенно случайно было найдено еще одно завещание, и когда стали его изучать оказалось, что Герман – начальник службы безопасности нефтяного холдинга, незаконнорожденный сын Григория Лисовского.

– Охренеть, – прошептала Маша, слушая все, что рассказывал Влад, сидя на уютном диванчике в студии.

А затем, она вошла в свою электронную почту, и ее сердце остановилось на несколько мгновений, а затем усиленно начало гнать кровь по сосудам с такой скоростью, что у Маши в глазах потемнело.

В теме письма было написано огромными буквами:

«ПРОСТИ МЕНЯ. ВЕРНИСЬ. Я НАШЕЛ АЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОЧЕК. Я ВСЕ ИСПРАВЛЮ»

Дрожащими руками, маша ткнула на письмо, и увидела там скан первой страницы ее блокнота, того самого, который она потеряла много лет назад. И который пыталась заставить найти сама себя. И еще целый архив с документами. По этим документам Маша поняла, что теперь является очень-очень-очень богатой женщиной.

Но еще одна папка с документами привлекла ее внимание сильнее всех, ее название гласило:

«МАША ТЫ В ОПАСНОСТИ!»

Открыв архив Маша ткнула на первый документ, и сразу же увидела сообщение от Влада: «Маша будь осторожна! Тот, кто находится с тобой оставил о тебе абсолютно всю информацию, не только все видеозаписи в особняке, и даже о всех клиентах Стеллы»

У Маши в горле пересохло, когда она открывала видео и смотрела, как ночью крадется по особняку Лисовского, или как выкидывает флэшку за забор…

Но самое необычное, от чего она впала в ступор на несколько минут, ткнув самое последнее видео, она увидела на нем Влада. Уставший, с темными кругами под глазами, он сидел в своем кабинете, и записывался через веб-камеру, так как качество было не профессиональное:

«Машуль, прости меня пожалуйста, – вздохнул мужчина. – Я так перед тобой виноват, все то, что было между нами, все это в прошлом, я хочу, чтобы ты вернулась. Я тебя люблю. Давай забудем друг другу все наши обиды и начнем с чистого листа. Я буду ждать твоего звонка или тебя. Прошу тебя, вернись…»

Сообщение было коротким, и Маше показалось, что Влад говорил искренне.

Весь вечер и оставшийся день она думала, что ей делать и как быть. В итоге поняла, что это ее шанс, попытаться вывести родителей и дочь из страны, а также спрятаться так, чтобы никто и никогда их всех не нашел, в том числе, конечно же и Лисовский.

Вот только ввязывать Андрея, Маша больше не хотела.

Она на сто процентов была уверена, что его Лисовский убьет, учитывая то, что они вместе провернули за его спиной.

Да и поступок мужчины, оставлял желать лучшего. Маша не сильно расстроилась из-за этого. Она предполагала, что нечто подобное он сделает. Однако все равно решила, что придется обидеть его, и обидеться на него так, чтобы он больше никогда не посмел искать с ней встречи.

Утром ее выписывали из больницы, и всю ночь она проплакала, мысленно прощаясь с единственным в ее жизни мужчиной, который был ей настоящим другом. Нет, Андрей не был идеальным, у него было много собственных тараканов в голове, но ведь с самого детства он единственный пытался открыть глаза на действительность, но она никогда не ценила этого… И только лишь Стелла смогла полюбить его по-настоящему. Но Маше придется сделать то, от чего ее душа корчилась от боли.

Утром, когда Андрей пришел ее забирать, она сделала вид, что все хорошо, и ничего не произошло.

– У тебя глаза красные и опухшие? – обеспокоенно спросил ее мужчина, когда она вышла к нему в холл.

– Я просто плохо спала, переживала, но у меня ничего не болит, – отводя от него взгляд, тихо сказала Маша.

Андрей притянул ее к себе и крепко обняв, поцеловал в макушку.

– Все будет хорошо, рыжик, вот увидишь, – ласково прошептал он ей в волосы.

А Маша еле удержалась, чтобы не обнять и не поцеловать его в ответ. Ведь она, так и продолжала всю эту неделю делать вид, что ничего не вспенила. Но стоило сейчас Андрею дотронуться до нее, как Маша вдруг осознала, что безумно соскучилась по его прикосновениям, настолько сильно, что ей пришлось кое-как справляться с собственными чувствами и планами на возвращение к Лисовскому.

А когда они вернулись в мини-гостиницу, то Маша взяв себя в руки подсыпала мужчине снотворное в напиток, что утащила с тележки в больнице, и как только Андрей начал засыпать, то подошла к нему и связала его руки ремнем, привязав к подголовнику кровати.

– Маша, что ты делаешь? – удивленно спросил он, еле ворочая языком, и чувствуя сильную слабость.

Андрей задергал руками, пытаясь избавиться от ремня, но из-за снотворного сил справиться с путами не было.

– Ты все знал, да? – вопросом на вопрос ответила Маша.

– Что? О чем ты? – Андрей замер, пытаясь бороться с сонливостью, но глаза закрывались сами собой.

– Не притворяйся! – закричала она, а на ее глазах выступили слезы. Хоть Маша играть так, как играла Стелла не умела, но сейчас эмоции захлестывали ее, и все выглядело очень натурально. – Ты давно знал, что Влад меня ищет, и ждет, и что он меня простил!

– Маша, ты что? – Андрей с растерянностью посмотрел на девушку. – Я думал, что ты любишь меня? – невпопад сказал он, так как из-за снотворного, его мысли начали путаться.

– А ты, ты хоть каплю сам-то меня любишь? – всхлипнула Маша, а ее руки затряслись. – Влад отправил мне много очень интересной информации… Оказывается ты меня предал.

– Маша, опомнись, – Андрей опять попытался дернуть руками, но в очередной раз попытка оказалась бессмысленной, – я столько сделал для тебя, мы столько уже лет вместе, ты же должна была все вспомнить. Не надо, не надо сейчас говорить о нем. Ты же убиваешь меня… – в голосе Андрея слышалась неподдельная боль.

Маша твердом посмотрела на мужчину.

– Ты слил ему информацию обо мне, все видеозаписи, и о том, кто такая Стелла?

Андрей закрыл глаза и замолчал.

– Вот, видишь, – грустно сказала она.

Девушка отвернулась от мужчины, пытаясь отгородиться от его слов. Как не крути, а было ужасно больно расставаться с ним, даже так, даже через его предательство…

– Вспомни, как мы встретились, и что говорили друг другу, – тихим голосом сказала она, повернув голову и посмотрев на Андрея, – не было никакой любви, был только лишь секс, ты же сам мне это рассказывал. А сейчас, вдруг заговорил о какой-то любви? Брось Андрей, это не любовь, так… привычка…

Андрей судорожно закачал головой, стараясь изо всех сил стряхнуть сонливость.

– Нет Маша, это неправда, было бы привычкой, я мог бы давно уже бросить тебя, если бы ты смогла вспомнить, сколько раз у меня была возможность, это сделать, поэтому не надо так говорить, я люблю тебя, пожалуйста не бросай меня, не делай глупостей. Лисовский просто пытается заманить тебя в ловушку, не смог найти, вот и хочет, чтобы ты сама вернулась. Подумай, что он сделает, стоит тебе появиться?

– Я все сделаю по уму, я не буду маячить у него перед глазами, я найму хорошего юриста, – пробормотала Маша, начав колебаться в своем решении. Ведь она и сама думала об этом, но почему-то упорно надеялась, что Лисовский ей не врал. Иначе зачем вся эта шумиха перед телекамерами? Ведь не сможет он ее взять и убить? Все подозрения сразу же падут на него.

– Не глупи Маш, – зарычал от бессилия Андрей, – любого юриста можно купить, а не купить так, запугать, у тебя не получится обыграть этого тираннозавра, силенок не хватит. Один раз ты чудом ушла, и то, если бы не я, то ничего бы не получилось, и сейчас ничего не получится. Маш, да ты посмотри, у нас же все есть, куда тебе те деньги?

– Мне не деньги нужны, – прошептала Маша глядя Андрею в глаза. А затем закричала: – Мне не деньги нужны! И ты это знаешь!

– Маш, – уставшим голосом попытался успокоить ее мужчина, – это же одержимость какая-то, так нельзя, Маша…

– Андрей, понимаешь, – Маша отвела взгляд, и выдохнув начала отчаянно врать: – я все вспомнила и поняла, что не могу без Влада. Я его любила с самого детства, и до сих пор люблю. Я пряталась за разными личностями боясь и стыдясь собственных желаний, и ненавидя себя за то, что любила его. Но во время той операции, пока была в коме, поняла, что люблю, и не могу отказаться. Просто не подозревала, что есть шанс вернуться и хоть что-то исправить. Андрей, мы с ним как две половинки одного целого. Неужели ты не понимаешь, что я не могу от него отказаться?

– Да он же убьет тебя, – прошептал Андрей.

Маша опустила голову.

– Что ж, значит так тому и быть, – тихо ответила она, чувствуя, как в ее душе разливается отчаянье. Ведь возможно Андрей прав, и она видит его последний раз в своей жизни, потому что очень скоро Лисовский ее убьет, – в любом случае Андрей, – ответила она, твердо смотря в глаза мужчине, – это мой выбор. И эта история должна закончиться так, как я хочу. Ты хороший и добрый, но ты не мой мужчина.

Мария очень надеялась, что последние слова дошли до него.

– Маша, ты не можешь вот так взять и бросить меня, после всего что мы вместе пережили, после всего, что я сделал, – продолжал шептать Андрей.

– Я благодарна тебе, Андрей, за всё, – прервала его Маша. – Но только поэтому я оставлю тебя в живых. Ведь ты подставил меня пред Владом, но он меня прощает, и хочет все начать с чистого листа…

В глазах мужчины плескалось отчаянье. Маше самой стало больно от собственных слов. Но иначе, Андрей бы не отпустил ее, иначе он бы ей не поверил. Только так, только такими словами, она могла его оттолкнуть.

Дождавшись, когда мужчина уснет, Маша быстро собрала свои вещи в сумку, и пошла на выход. У входа в пансионат ее уже ждало такси.

Через несколько часов она была уже в Германии в Кёльне у Клауса в офисе и ожидала, когда он ей расскажет об их тактике…

– Ну что я могу сказать тебе Мария Николаевна, – улыбнулся Клаус, смотря на Машу, – через пару дней мы вылетаем в Москву.