Текст книги "Народ Мухаммеда. Антология духовных сокровищ исламской цивилизации"

Мои слова были переданы потом шейху.

– Он хорошо сказал, – ответил шейх, – да вознаградит его Аллах за это!

Душа, дух и их различие

Этимологически душа имеет значение сущности и реальности любой вещи, когда говорят обычным языком, это слово имеет много не совпадающих друг с другом значений: дух, человек, сознание, жизнь и так далее.

Все мистики считают душу источником и причиной зла – как греховных поступков, так и отрицательных качеств человека: гордости, зависти, алчности, гнева, ненависти. Душа, как и дух, является тонкой сущностью, находящейся в теле, но дух является вместилищем добра, душа – вместилищем зла.

Все суфийские шейхи, как и большинство ортодоксальных мусульман, считают, что дух – это тонкая сущность, приходящая и уходящая по Воле Бога, расположенная в человеческом теле, но имеющая возможность покидать тело даже при жизни, например во сне.

В этом вопросе мы не согласны с теми еретиками, которые утверждают, что дух вечен, и поклоняются ему, считая его всесозидающим и всемогущим, называют его Вечным Духом Бога и верят, что он может переселяться из одного тела в другое. Нет на свете заблуждения более распространенного, чем эта доктрина: ее придерживаются многие из индусов и китайцев, все буддисты и даже христиане, хотя и они выражают ее двусмысленно и противоречиво. Эту теорию поддерживают также сектанты – шииты, карматы и эзотерики, а также две секты самозваных суфиев.

Аллах, по словам пророка, создал духов на две тысячи лет раньше сотворения тел, таким образом, духи – это один из видов сотворенных существ, которых Бог соединил с другим видом существ. Соединив их, Он сотворил жизнь, в соответствии со Своим Предопределением. Дух в теле, как сказал один из шейхов, можно сравнить с горящими дровами: огонь и дрова, являясь частями Творения, соединены в процессе горения друг с другом.

Тот, кто не понимает своей собственной природы, не поймет и природы внешних явлений. Разум – атрибут духа; страсть – атрибут души; чувства – атрибуты тела. Человек – это микрокосм; его дух соответствует раю; душа – аду; тело – месту воскрешения (Чистилищу). В основе рая лежит Божественное Умиротворение; в основе ада лежит Божественный Гнев. Дух правоверного отражает мир Познания Бога; его душа отражает заблуждения, которые скрывают его от Бога. Точно так же, как в день Воскрешения правоверный должен быть освобожден из ада, прежде чем он сможет вступить в рай, мир реальности и чистой любви, так и в этом теле человек должен освободиться сначала от своей души, только тогда он сможет прийти к настоящему подвижничеству, для которого главное значение имеет дух.

Когда у пророка спросили: «Что такое Великая война?» – он ответил: «Это битва со своей душой».

Таким образом, он установил, что усмирение своей собственной души – более важная задача, чем Священная война с неверными. И эта практика – смирение, устранение страстей души – является общим правилом всех религий.

Некоторые утверждают, что спасение зависит от предопределенной каждому человеку милости и не связано со смирением души. Не тот, кто прилагает больше всех усилий, говорят они, близок к Богу, а тот, кто обладает большей Милостью. Монах в келье может быть далек от Бога, а грешник в таверне может быть близок Ему. Этот мир показывает нам, что нет ничего чище, чем вера ребенка, хотя дети не подчиняются Закону и могут в этом отношении быть причислены к той же категории, что и сумасшедшие.

Разница на самом деле здесь только в выражениях. Человек побуждается к смирению души под воздействием явленной Божественной Красоты, и если считать эту вспышку причиной смирения, то Божественное Руководство (или Милость) должно рассматриваться как ее предопределение.

Бесцельное смирение, избранное самим человеком, без веления свыше, приводит лишь к беспокойству и тревоге, а тревога – это признак неверного поведения.

Шейх Сийях рассказал следующую историю:

«Однажды я увидел во сне свою душу. Она была в точности похожа на меня самого. Кто-то схватил ее за волосы и отдал мне в руки. Я привязал ее к дереву и собирался уничтожить ее, но она закричала: «Не трать напрасно свои силы – я Божье воинство, ты не сможешь ничего сделать со мной!»

«В то время, когда я был новичком, – рассказывает знаменитый последователь Джунайда, – я узнал, как порочна моя душа и что она ждет в засаде и подстерегает меня. Я чувствовал в сердце постоянную ненависть к ней. Однажды какое-то существо, похожее на лисенка, выпрыгнуло у меня из горла. Бог заставил меня осознать, что это существо – моя душа. Я начал бешено топтать ее ногами, но с каждым ударом она становилась все больше и больше.

– Обычные существа умирают от таких ударов, почему же ты растешь? – закричал я.

– Потому что я создана такой, извращенной, – ответила душа, – я люблю то, что причиняет боль другим, а причиняет мне боль то, что любят другие».

Дружба

«Хорошее воспитание, – говорил Посланник Аллаха, – это часть Веры». Благочестивое поведение во всех делах, как религиозных, так и мирских, зависит от воспитания. В отношении к людям оно проявляется в благородстве, в религии – в следовании Истинным путем пророка, в любви – в благоговении. Невоспитанный человек никогда не сможет достичь святости, ибо пророк сказал: «Хорошее воспитание – знак, которым Бог отметил тех, кого Он любит».

Относиться к Богу каждый должен с благоговением, как наедине, так и публично. Есть абсолютно авторитетное предание, в котором сказано, что однажды, когда пророк сидел скрестив ноги, Джабраил появился перед ним и сказал: «Мухаммед, сядь так, как положено сидеть слуге перед господином».

Сорок лет Мухасиби никогда не садился, а всегда стоял на коленях. Когда его спросили, почему он так делает, он ответил:

– Размышляя о Боге, мне было бы стыдно находиться в ином положении, кроме как в положении слуги.

По отношению к себе самому каждый должен избегать всего того, что является непристойным в глазах его товарищей, а тем более Бога. Человек никогда не должен стараться выглядеть или думать о себе лучше, чем он есть. При взгляде на самого себя следует быть скромным. Али, как говорят, никогда не смотрел на свое обнаженное тело.

В общественных отношениях лучшим правилом является благородное поведение и следование примеру пророка. Общение между людьми должно иметь своей целью служение Богу, а не удовлетворение страстей души или корыстных интересов. «Плох тот товарищ, – говорил Рази, – которому ты должен напоминать: «Помяни меня в твоих молитвах», плох также и тот, перед кем ты должен извиняться или лебезить».

Одиночество для начинающего Путь может оказаться фатальным. «Сатана друг одинокого», как говорил пророк. Согласно правилам суфиев, к каждому следует относиться так, как этого требует его положение: к старшим – уважительно, как к отцу; к сверстникам – любезно и доверительно, как к брату; к младшим – с любовью, как к детям. Не допускается говорить плохо об отсутствующих. Нельзя отвергать друга из-за того, что он сказал или сделал, поскольку дружба, начатая во имя Бога, не может быть разрушена словами или поступками людей. Истинные мистики видят в каждом человеке раба, слугу Бога, поэтому возмущаться словами и делами окружающих людей – означает противиться слугам Бога, которые исполняют Его Волю.

О браке и безбрачии

Аллах сказал: «Женщины украшение для вас, а вы – для них».

Брачные отношения разрешены как мужчинам, так и женщинам. Они обязательны в том случае, если без этого человек не может удержаться от греха. Сатана, который живет в душе одинокого, старается представить страсть вожделения прекрасной и соблазнительной.

Ни одна форма человеческих отношений не может сравниться с браком в смысле взаимоуважения и взаимопомощи, если муж и жена подходят друг другу. Но ничто не доставляет больше горя и забот, чем неудачный брак. Поэтому дервиш должен основательно подумать и взвесить, что для него хуже: семья или одиночество, и выбрать из двух зол то меньшее, с которым он считает себя способным справиться. Ни брак, ни безбрачие не являются несчастьями сами по себе, беда кроется в неверной самооценке и несдержанности желаний. Корень этой проблемы находится в различии между уединением и общением, как формами существования личности. Тем, кто предпочитает общение, правильней будет жить семейной жизнью, тем, кто предпочитает уйти от мира, лучше соблюдать обет безбрачия.

Я спросил как-то Гургани:

– Какие обязанности накладывает на человека Общение?

– Все очень просто, – ответил он, – никогда не преследовать свои интересы – все зло происходит из отношений, построенных на эгоизме и выгоде. Если человек – эгоист, – ему лучше оставаться одному. В этой игре можно выиграть, только забыв о своих интересах и посвятив себя служению своему другу.

Если дервиш, избравший для себя путь Общения, женится, он обязан быть добрым к своей жене, обеспечивать ее пропитание и удовлетворять все ее потребности, разрешенные Законом, однако он не должен заискивать перед властями ради пожертвований. Он не должен предаваться любовным утехам в то время, когда его обязанности перед Богом остаются невыполненными. Прежде чем лечь в постель, пусть он добавит к своей молитве шепотом такие слова: «Господи, Ты смешал вожделение с глиной, из которой Ты сотворил Адама для того, чтобы его потомки заселили мир Твой. В Твоем Провидении Ты предначертал мне соединиться с моей женой. Сделай так, чтобы это послужило благим целям: во-первых, удерживало бы меня от того, что является незаконным, и, во-вторых, принесло бы мне ребенка, праведного и благочестивого, который всегда будет думать о Тебе».

В наши дни почти невозможно найти жену, потребности которой не выходили бы за рамки необходимого и разумного, поэтому многие подвижники избирают безбрачие.

Суфийские шейхи единогласны в том, что все великие мистики одиноки. Как сказал пророк: «В последние дни те, кто будет свободен от ноши, будут лучшими из всех». Мы также знаем, что женщина послужила причиной всех несчастий человечества, начиная с Адама. Бог сохранял меня от превратностей брака в течение одиннадцати лет. И потом судьбе было угодно, чтобы я влюбился, и как! – только по описанию, в женщину, которую я никогда не видел! Целый год я был настолько поглощен этой страстью, что едва не погубил всю свою жизнь, пока Бог в Своем Милосердии не взял мое несчастное сердце под Свою защиту, освободив меня от иллюзии.

Нет вожделения настолько пылкого, чтобы его нельзя было победить усилием, и по следующей причине: какой бы порок ни рождался внутри вас, вы сами обладаете средством для его уничтожения. Вам не нужно ничего, что находится вне вас.

«Я пришел в одну деревню, – рассказывает Ибрахим Хавваз, – чтобы посетить праведника, который жил там. Когда я зашел в его дом, напоминающий собой часовню, меня поразило, что он буквально сияет чистотой. Там были две ниши для молитв в разных углах, в одной стоял старец, в другом – пожилая женщина, чистая и светлая. Оба они выглядели аскетами. Они с радостью встретили меня, и я оставался у них три дня. Перед тем как покинуть их, я спросил у старца:

– Скажи, пожалуйста, кем приходится тебе эта почтенная женщина?

– Она моя двоюродная сестра и жена, – ответил он.

– Но вы вели себя как брат и сестра все эти три дня! – удивленно воскликнул я.

– Да, как в последние шестьдесят пять лет, – ответил он.

– Но как же так?

– Мы полюбили друг друга еще детьми, – начал он свой рассказ, – но ее отец, который знал об этом, был против нашего союза. Много лет мы были несчастны, но, когда непреклонный родитель умер, мой отец, будучи ее дядей, отдал мне ее. В первую брачную ночь она сказала мне: «Аллах даровал нам великое счастье – соединил нас узами брака, теперь нам нечего бояться. Давай этой ночью воздержимся от плотских страстей и вознесем благодарственную молитву Всевышнему». – «Это будет прекрасно», – ответил я.

На следующую ночь она попросила меня поступить так же. Я согласился. Когда наступила третья ночь, я сказал ей: «Две ночи мы благодарили Бога за наше счастье по твоей просьбе, давай сегодня сделаем то же по моей просьбе».

Это было шестьдесят пять лет тому назад. Мы ни разу не прикасались друг к другу и провели все это время в благодарственных молитвах за счастье, которое выпало на нашу долю.

От вожделения можно избавиться двумя способами: первый требует самоограничения и воздержания, его можно сравнить с постом, второй способ не связан со смирением и аскетизмом, – он находится вне сферы человеческих поступков. Это форма всепоглощающей нежности, это истинная любовь, нечто возникающее в результате рассредоточения мысли, любовь, которая постепенно распространяет свою власть на все части тела и лишает чувства плотского оттенка.

Молитва и ее следствие – любовь

Этимологически слово «молитва» означает «поминовение и покорность»; согласно шариату, существует пять канонических молитв в определенные часы суток, сюда следует включить также предваряющие их ритуалы: очищение, омовение, ношение чистой одежды, наличие неоскверненного места, обращение в сторону Мекки и другие подобные вещи.

Что касается новичка, то весь путь к Богу и все ступени этого Пути могут заключаться в слове «молитва»[169]169
  О молитве подробно сказано на страницах 49–50.


[Закрыть]. Очищение для него символизирует покаяние; выбор направления – зависимость от духовного учителя; поклоны – покорность; стояние – смирение; прострация – самопознание; символ веры – близость к Богу; заключительные восхваления – его отрешенность от мира. Шейхи приказывают своим ученикам совершать по четыреста молитвенных поклонов в течение суток, днем и ночью, чтобы приучить их к богослужению. Четыре необходимые вещи, по словам одного шейха, таковы: покорение души, неподверженность чувствам, очищение сердца и незамутненное созерцание.

У Акты была гангрена ноги. Врачи настаивали на ампутации, но он не соглашался на операцию. Тогда его ученики посоветовали отрезать ногу, когда их учитель будет молиться. «Он ничего не чувствует в это время», – сказали они. Врачи последовали этому совету, и, когда шейх закончил молитву, он с удивлением обнаружил, что его ногу уже ампутировали!

Все шейхи безоговорочно соблюдают канон мусульманина.

– Я странствовал по миру сорок лет, – говорил один суфий, – и не разу не пропустил общей пятничной молитвы, потому что я странствовал таким образом, чтобы в пятницу обязательно быть в поселении, где есть мечеть.

Плодом молитвы является восхождение по ступеням любви.

Слово «любовь», как считают, происходит от слова, обозначающего семена, упавшие на безжизненную почву, и это вполне понятно, поскольку любовь, так же как и семя растения, источник жизни. Подобно тому как семена, рассеянные в пространстве, попадают в землю и, несмотря на то что ливень пытается смыть их, а солнце сжечь, несмотря на все капризы природы, не гибнут, но прорастают, цветут и плодоносят, любовь, поселившись однажды в сердце, не гибнет от встреч и расставаний, от радости и горя, от разлуки с Богом.

Некоторые богословы утверждают, что Божественная Любовь, о которой говорится в Откровении, является одним из традиционных атрибутов, таких как лицо Бога, Его руки, Его трон, атрибутов, существование которых невозможно с точки зрения рационализма и в то же время провозглашено Кораном и преданиями секты Истинного пути. Поэтому мы должны твердо верить в них, не задаваясь вопросом: «В каком смысле?» Богословы отрицают возможность постижения человеком смысла Божественной Любви.

Любовь же Бога к человеку является Его Доброй Волей и Милосердием по отношению к нему. Любовь – это одна из форм Его Воли, среди которых такие, как Гнев, Самодостаточность и Милость. Воля – Его вечный атрибут. Его Любовь – это Его Благосклонность к человеку, награда, дающая ему возможность, как в Том, так и в этом мире, удержаться от греха и отвлечься мыслями от всего того, что не является Богом. И если Бог таким образом выделяет человека, то Его Воля по отношению к нему называется Любовью.

Любовь человека к Богу проявляет себя в душе преданного верующего как благоговение, желание доставить радость Тому, Кого он любит, и постоянное стремление видеть Его. Покой для такого человека равносилен греху.

Любовь человека к Богу не имеет ничего общего с плотской любовью, поскольку первая является желанием разума и духа, в то время как последняя – желанием тела. Любовь существа к подобному ему существу есть похоть, порождаемая душой, которая достигает предела своих стремлений посредством полового контакта. Но любовь к высшему, неподобному обращена к общению с неким атрибутом: слух стремится услышать то, что никогда не будет сказано, зрение стремится увидеть то, что оно никогда не увидит. Истинные влюбленные те, кто готовы умереть рядом с Ним; те, кому не важно узнать, как Он выглядит; те, которые стремятся быть побежденными и умереть этой смертью приближения, поскольку для материального существа единственный путь в Вечность лежит через Всемогущество Бога. Человек может прийти к Божественной Любви, начиная с почитания Его Даров, а может, начиная с почитания Дарующего, прийти к осознанию ценности Его Даров. Второй путь достойнее.

Один из мистиков, Сумнун, утверждает, что любовь является основой Пути, что все Состояния Его являются ступенями любви, что все состояния на этом Пути можно пройти, кроме состояния любви, которая будет существовать так долго, как и сам Путь.

Остальные шейхи, хотя и согласны по сути, предлагают (чтобы доктрина религиозной любви оставалась понятной для начинающих) заменить слово «любовь» на слово «чистота» или «бедность», поскольку слово «любовь» неоднозначно и имеет другой, обыденный смысл.

В вопросе о страждущей любви существуют большие разногласия. Некоторые мистики придерживаются мнения, что страждущая любовь человечества по Богу имеет место, поскольку Бог скрыт от людей, так же как иногда влюбленные могут быть скрыты друг от друга. С другой стороны, люди не могут быть скрыты от Бога, поэтому данный термин не может быть использован в отношении к Богу. Другие богословы считают, что термин страждущая любовь может быть применен по отношению к Нему, по той причине, что он, как и сам Бог, не имеет своей противоположности.

Презрение

Нет на Пути препятствия более трудного для преодоления, чем ложное самомнение и гордость. Поиски славы больше всего прочего удерживают человечество от поисков пути к Богу.

Презренные, секта тех, кто желает быть презираем, стараются сохранять равнодушие, что бы им ни сказали. Во имя своего собственного спасения, они должны совершать поступки, которые хотя и не являются грехами с точки зрения Закона, но вызывают у окружающих всеобщее неодобрение и отвращение.

Однажды я пробыл в обществе презренного из Трансоксианы[170]170
  Т р а н с о к с и а н а – область, находящаяся северо-восточнее Окса (Амударьи), именуемая арабами Мавар-аль-Нахир.


[Закрыть] достаточно долго, чтобы подружиться с ним.

– Брат, – спросил я его однажды, – зачем ты делаешь такие гнусные веши?

– Чтобы приучить себя не обращать внимания на мнение посторонних людей, – ответил он.

Другие следуют дисциплине презрения из соображений аскетизма: они желают быть всенародно презираемыми ради смирения собственного эго. Чем больше они бывают унижены, тем большую радость они испытывают.

Однажды я обнаружил внутри себя проблему, с которой никак не мог справиться, и, увидев тщету всех моих усилий, решил посетить гробницу Баязида в Бистаме, что в Северной Персии, – раньше мне это всегда помогало. Три месяца я оставался в святом месте, совершая по три омовения и по тридцать очистительных обрядов ежедневно, в надежде, что мое беспокойство оставит меня. Но все было тщетно, и тогда, покинув гробницу, я отправился в Хорасан.

Суфийских шейхов в современном Хорасане слишком много, чтобы перечислять их всех. Я лично встречался там с тремя сотнями мистиков, настолько одаренными, что каждый из них мог бы обратить в праведников весь мир. Как мне кажется, объяснить этот факт можно лишь тем, что звезды в наши дни расположились таким образом, что данное место благоприятствует их духовному развитию.

Ночью я пришел в деревню, где находилась религиозная обитель, в которой жила группа учеников – суфиев. Одним из правил странника является почитание хозяев как старших, поскольку странники ходят по миру в поисках своего спасения, а хозяева уже утвердились в служении Богу; странники ищут; хозяева уже нашли. В то же время дервиши-хозяева также имеют правило, которое предписывает им считать странников своими господами, поскольку те уже отрешились от мира, а они все еще живут в нем. Но невежественные суфии – это самые отвратительные существа, каких только сотворил Аллах, тогда как мудрые суфии – самые благородные. Мудрые обладают Истиной и лишены Тщеславия; невежественные обладают Тщеславием и лишены Истины. Когда я пришел в обитель, на мне был обычный темно-синий плащ, но больше никаких отличительных признаков суфия, кроме посоха и кожаной фляги, у меня не было. Хозяева встретили меня сухо и смотрели на меня пренебрежительно. Я услышал, как они говорят друг другу: «Он не такой, как мы». Они были совершенно правы, я действительно был не такой, как они, тем не менее мне негде было ночевать, кроме как у них. Пища дервиша – то, что он сможет достать; его одежда – то, что подвернется под руку, чтобы прикрыть наготу; его ночлег – там, где его застанет ночь.

Они поселили меня на верхнем этаже, а сами расположились на крыше, надо мной. Передо мной поставили черствый хлеб, позеленевший от плесени, и оставили меня вдыхать соблазнительные ароматы их собственного пиршества наверху. Я служил им объектом шуток и насмешек в течение трапезы, потом они начали кидать в меня кожуру от дынь, выражая тем свое самодовольство и презрение.

«О Господи! – повторял я в своем сердце снова и снова. – О Господи! Они носят платье Твоих Друзей!» Если бы не это, я не смог бы вынести подобного обращения. Но фактически чем больше они поносили меня, тем больше росло внутри меня ощущение счастья. Унижения, преодоленные мною, оказались средством решения той проблемы, от которой я тщетно пытался избавиться другими средствами. Тогда я понял, почему старшие всегда терпят глупцов.