Текст книги "Моя вторая мама. Том 1"

– Ты что? Сомневаешься, что любишь меня?

– Я нет. Но я хочу, чтобы ты все обдумал еще раз. Еще одного разочарования я не переживу.

– Но когда же мы увидимся? – спросил Хуан Антонио.

– Ну хотя бы в субботу, – сказала Даниэла.

– Где?

– Давай встретимся на площади Анхель-де-ля-Индепенденсиа.

– Как хочешь.

Хуан Антонио еще пытался переубедить Даниэлу, но она была тверда в своем решении, и ему не осталось ничего другого, как смириться.

Глава 22

Каролина теперь все реже и реже спорила с матерью, когда та заговаривала о необходимости оформить развод с Альберто. После того как она побывала в тюрьме у мужа, иллюзий на его счет у нее не осталось. Ей вспоминались полные ненависти глаза Альберто, его злые слова, и она понимала, что будущего у них с Альберто нет никакого. К тому же жизнь ее изменилась. Она работала. Страх остаться без средств постепенно покидал ее. Она общалась с новыми людьми, ее уважали, она чувствовала, что становится другим человеком, и ей хотелось поскорее избавиться от прошлого, забыть годы постоянной неуверенности и унижений.

Она сказала матери, что обязательно займется разводом, как только Даниэла вернется из круиза, но Аманду это явно не устраивало.

– С какой стати тебе ждать ее возвращения? – спросила она.

Каролина объяснила, что хочет посоветоваться с друзьями Даниэлы – адвокатами, но сама их не знает.

– Зато они тебя знают! – невозмутимо заявила Аманда. – Наверняка они тебя видели в Доме моделей! Что такого, если ты к ним обратишься?

Аманда была настойчива, и в конце концов Каролина сказала Росе, своей новой подруге – секретарше Даниэлы:

– Знаешь, иногда я думаю, что, может быть, мама и права… наверное, мне действительно стоит поговорить с сеньором Херардо…

– Конечно, – согласилась Роса. – В любом случае, ты ничего не теряешь…

– У тебя есть его телефон?

Роса посмотрела в записной книжке и продиктовала телефон.

Херардо и Фелипе сидели у себя в конторе. Фелипе, как обычно, оседлал любимого конька, пытаясь внушить приятелю собственное отношение к жизни.

– У тебя должны быть и другие знакомые женщины, – говорил он. – Нельзя все время думать только о Даниэле…

– Я не мог не думать о ней, когда она была с Альберто, – отвечал Херардо. – А теперь, когда она свободна, и подавно не смогу…

– Нужно иметь нескольких женщин, чтобы не зависеть от одной, – настаивал Фелипе.

– Говори, говори… – Херардо усмехнулся. – Посмотрим, что ты скажешь, когда Джина пошлет тебя подальше!

– Ай, как страшно! – Фелипе всплеснул руками. – Она меня пошлет? Да она без ума от меня!

Зазвонил телефон, и Фелипе снял трубку:

– Да? Одну минуту…

Он передал трубку Херардо.

– Меня? – Херардо стал слушать. – Кто говорит?

Некоторое время он молчал. Потом стал отвечать, и Фелипе понял по его репликам, что звонок деловой. Наконец Херардо положил трубку.

– Кто это был? – спросил Фелипе.

– Жена Альберто. Просит помочь ей с разводом.

– Мне кажется, она могла бы нанять себе адвоката подешевле… – покачал головой Фелипе. – Она ведь только-только получила работу.

– Но я не собираюсь брать с нее деньги, – сказал Херардо.

– Вот как? Если ты собрался заняться благотворительностью на работе, то очень скоро мы окажемся без гроша.

– Деньги – это еще не все, Фелипе. Наш долг помочь нуждающемуся. Разве не так?

– Говорить ты умеешь, я знаю, – сказал Фелипе. – Но я остаюсь при своем мнении.

После обеда Каролина зашла к ним в контору. Херардо внимательно выслушал ее и в конце концов заверил, что никаких проблем с разводом у нее быть не должно. Фелипе, из любопытства оставшийся в кабинете Херардо, тоже подтвердил, что дело не будет сложным. Каролина не знала, как благодарить адвокатов. Херардо прервал ее благодарственные излияния и предложил завтра же пойти вместе с ней в мэрию, чтобы подать заявление о разводе.

– Что касается оплаты… – начала Каролина, но Херардо вновь остановил ее.

– Не беспокойтесь… Это не важно… – поспешил он ее заверить.

– Дело в том, что я вряд ли смогу внести всю сумму сразу, – объяснила Каролина. – Если бы вы согласились немного подождать, я могла бы платить по частям с каждой получки…

– Что вы… – неожиданно вмешался Фелипе. – Кто же берет деньги за дружеский совет?

Херардо в изумлении посмотрел на приятеля.

– Ну что ж… – Каролина поднялась. – Не буду больше отнимать у вас время. До завтра?

– Буду ждать вас… в это же время, если вам подходит… – сказал Херардо.

– До завтра. И еще раз спасибо.

– До завтра.

Херардо проводил Каролину до двери и, вернувшись к столу, лукаво взглянул на Фелипе:

– Кто там что-то говорил о благотворительности?

– Ладно тебе… – Фелипе замялся. – Просто мне стало жалко ее. Она как раненая собачонка. Впрочем, она очень красива…

– Ты тоже заметил? И такая приятная в обращении… не знаю почему, но я сразу почувствовал к ней расположение.

Вечером дома Каролина рассказала матери о визите к адвокатам. Несмотря на то, что все вроде бы складывалось удачно, выглядела она нерадостно.

– Чего ты куксишься? – удивилась Аманда. – Ведь это же прекрасно: они не берут с тебя денег и согласны тебе помочь!

– Действительно… Они оба такие приятные люди, – согласилась Каролина.

– Симпатичные?

– В общем… да.

– Тогда пользуйся моментом! – Аманда строго взглянула на дочь.

Каролина отвела глаза.

– Что ты, мама… Один из них – жених Джины, лучшей подруги Даниэлы… А другой… сама знаешь…

– Другой бегает за Даниэлой? Ты это хочешь сказать? Только ведь Даниэла не слишком обращает на него внимание… так что, может быть, ты ей услугу окажешь, если уведешь того, второго.

На следующий день в мэрии Каролина оставила заявление о разводе. Процедура не заняла много времени, и после нее Херардо пригласил Каролину зайти посидеть в кафе неподалеку, ему почему-то не хотелось так быстро расставаться с этой женщиной. Каролина, хотя и была страшно смущена, согласилась. Они зашли в кафе, заказали по чашке кофе и… внезапно замолчали оба. Херардо мучительно искал тему для разговора, но ничего не приходило ему в голову.

– Вам… не нужно было беспокоиться и приглашать меня сюда, сеньор адвокат… – наконец сказала Каролина.

– Я же говорил, меня зовут Херардо. И вы меня так называйте, – попросил Херардо.

– Хорошо… Я вам так благодарна. Вы так помогли мне… Вы, Даниэла, Джина, сеньор Бретон…

– Никаких сеньоров! Для вас, как и для меня, он – Фелипе. Он же наш друг, верно?

– Как удивительно складывается жизнь! – воскликнула Каролина. – Я шла к Даниэле, надеясь вернуть Альберто, но… потеряла его навсегда. Зато обрела нечто, что в тысячу раз лучше! Встретила таких добрых людей, которые так бескорыстно помогли мне… ей-Богу, я этого не заслуживаю. Благослови вас всех Господь…

Слезы текли по лицу Каролины. Она вынула из сумочки платок и вытерла им глаза. Херардо взял ее руки в свои и неожиданно для самого себя стал говорить ей, какая она замечательная, стал убеждать, что все у нее теперь будет хорошо… В конце концов Каролина немного успокоилась.

– Вам лучше? – Херардо нагнулся и заглянул ей в лицо. – Если вы по-прежнему будете плакать, я подумаю, что вам не нравится моя компания…

– Что вы… – Каролина улыбнулась. – Я вам так благодарна за то, что вы для меня делаете!

– Но это же пустяки, Каролина.

– Спасибо вам, Херардо. Думаю, мне пора идти. Я и так отняла у вас столько времени…

Херардо смущенно взглянул на Каролину, потом спросил:

– Вы мне позволите… проводить вас домой?

– Каролина тебе нравится? – Фелипе подсмеивался над приятелем, но в душе был рад за него.

Они сидели в ресторане. Херардо был задумчив. Мысли его витали где-то далеко. Не реагируя на шутливый тон Фелипе, он в который уже раз объяснил, что просто хочет помочь Каролине. Она же представления не имеет о том, что нужно делать, чтобы получить развод.

– Она вполне могла бы справиться об этом в мэрии, – подзуживал Фелипе. – А зачем тебе понадобилось приглашать ее в кафе?

– Понимаешь… Она чуть не расплакалась от благодарности. У меня сердце разрывалось, когда я глядел на нее.

– Что ж… неплохое начало для романа, – заключил Фелипе.

– Прекрати! – Херардо поморщился. – Единственная женщина, которую я способен любить, это Даниэла.

– Тебе так кажется…

– Но я же считаю дни до ее возвращения!

– Я тоже считаю дни до возвращения Джины! – Фелипе подмигнул Херардо и рассмеялся. – Так прямо и слышу, как она хвастается, что все мужчины на «Норвее» только и делали, что бегали за ней… А один из них… конечно, миллионер… сделал ей предложение руки и сердца!

– Закажем еще вина? – спросил Херардо. Фелипе кивнул и огляделся в поисках официанта.

Взгляд его задержался на молодой парочке, уютно устроившейся в углу зала.

– Послушай, – сказал он задумчиво. – Вон та девушка… это не Дора, служанка Даниэлы?

Херардо проследил за его взглядом.

– Впрочем, нет… – усомнился Фелипе. – Не может быть, чтобы это была Дора. Дора не может носить таких платьев… И ходить в такие дорогие рестораны.

– Но она, действительно, вылитая Дора, – сказал Херардо.

– Давай подойдем и выясним! – предложил Фелипе.

– Нет, нет, что ты… – остановил приятеля Херардо. – С какой стати? Хотя платье, которое на ней, похоже на модели из коллекции Даниэлы.

Фелипе и Херардо так и не подошли к девушке, поразительно напоминавшей Дору. Фелипе обещал завтра же зайти домой к Даниэле, поговорить со служанкой и выяснить, она ли была в ресторане. Херардо усомнился, что из этой затеи что-нибудь получится. Дора, даже если и ходила в ресторан, скорее всего не признается в этом Фелипе. Впрочем, вскоре он вообще забыл об этой истории. Фелипе отправился в контору, а у Херардо была назначена встреча с Каролиной. Он и сам не понимал, почему ждал этой встречи с таким нетерпением. Конечно, Фелипе был прав. Ему нравилась Каролина. Но Херардо и предположить не мог, что она способна занять в его сердце место Даниэлы. Он давно уже свыкся со своей безнадежной, безответной любовью к Даниэле, как свыкается человек с непроходящей болью, и только теперь вдруг с удивлением обнаружил, что может испытывать интерес и к другой женщине.

Глаза Каролины радостно светились, когда она пришла на свидание. Разумеется, это была деловая встреча, но ни она, ни Херардо уже не пытались скрыть от себя, что нечто большее, чем обычный деловой интерес, существовало между ними, притягивало к друг к другу. Каролина не удивилась, когда Херардо пригласил ее в кино. Она не запомнила, какой фильм они смотрели. После кино он вновь вызвался проводить ее домой. Во дворе дома они встретили старшего сына Каролины – Лало и его приятеля Федерико, или «Фико», как все его звали. Каролина представила им Херардо, как своего знакомого. Лало от неожиданности даже рот разинул, а Федерико выронил мяч, который держал в руках.

– Как дела, парни? – улыбаясь, спросил Херардо. «Парни» замялись, но потом все же сказали, что дела ничего.

– Это ваши сыновья? – спросил Херардо у Каролины.

– Вот этот – мой, – Каролина положила руку на плечо Лало. – А этот – Федерико, его друг.

– Привет, Лало! Привет, Федерико! – Херардо пожал им руки как взрослым, чем совершенно подкупил мальчишек.

– А моему младшему всего два года, – сказала Каролина.

– Хотите посмотреть на него? – встрепенулся Лало. – Идемте… Идемте к нам!

Он взял Херардо за руку и потянул его за собой.

– Может быть, действительно зайдете выпить чашечку кофе? – смущенно предложила Каролина. – Только предупреждаю вас, живем мы бедно…

– Какое это имеет значение? – удивился Херардо.

– Тогда идемте, – сказала Каролина.

Аманда сперва удивилась, а потом обрадовалась, увидев дочь в компании красивого, серьезного на вид мужчины. Она не сводила глаз с Херардо с той самой минуты, как он перешагнул порог ее дома, и с радостью отметила, как здорово он обращается с Лало и Федерико. От нее не укрылась неподдельная нежность, с которой Херардо поздоровался с малышом Рубеном, сразу же усадив его к себе на колени.

– Вы любите детей? – спросила она Херардо.

– Очень, сеньора, – охотно отвечал тот. – У вас замечательные дети…

– И воспитанные, заметьте, – покривила душой Аманда, перманентно воевавшая с обоими сорванцами. – А уж о дочери моей и говорить нечего. Она такая добрая, такая нежная, но такая несчастная…

– Мама! – воскликнула Каролина, но Аманда даже не взглянула на нее.

– Все именно так, как я говорю… – улыбнулась она Херардо. – И знаете, я всегда надеялась, что однажды она встретит доброго человека, который сумеет ее оценить…

– Да, конечно, – вежливо подтвердил Херардо.

– Такого, как вы, например, – продолжила Аманда.

Херардо удивленно взглянул на нее. Старуха была, видать, из тех, что сразу берут быка за рога. Херардо не знал, нравится ему или нет такой поворот дела. Он попросту не был еще к этому готов и потому растерялся. Выручил его Лало…

– Мы с Федерико обожаем футбол, – заявил он.

– Вот как? – рассеянно спросил Херардо.

– Да! – подтвердил Федерико. – Я лично хочу быть вратарем.

– Вратарь – это отлично, – сказал Херардо.

Аманда вмешалась, пытаясь приструнить мальчишек. Она запретила им говорить о футболе. Этого еще не хватало! Досаждать гостю разговорами об этой идиотской игре.

Херардо заверил старуху, что очень любит футбол и что ему доставляет удовольствие говорить с мальчиками. Аманда почему-то обиделась на его слова.

– Что ж… говорите тогда о своем футболе, – поджала она губы.

– Знаете парни… – Херардо обернулся к Лало и Федерико. – Как-нибудь, когда будет хорошая игра, мы сходим с вами на стадион! Что скажете?

– Правда? – мальчишки не могли поверить такому счастью.

– Обещаю.

– Вот здорово!

– Хотите еще кофе? – предложила Каролина.

Херардо, поблагодарив, отказался. Сказав, что ему пора идти, он попрощался с мальчиками и Амандой. Каролина вызвалась проводить его, и они вместе вышли из квартиры. Каролина и радовалась и печалилась одновременно. Она злилась на мать, которая так неуместно влезла со своими намеками, но душа ее радостно замирала от безумного «а вдруг»… Она извинилась за мать и сказала, что Херардо вовсе необязательно идти с мальчиками на футбол. Они наверняка скоро забудут о его обещании. Херардо ответил, что Аманда ему очень понравилась, а на футбол он ребят возьмет с удовольствием.

– Может и вы с нами пойдете? – спросил он, прощаясь.

Каролина смущенно пожала плечами. Она вдруг поняла, что готова идти с этим человеком куда угодно.

Фелипе, как и обещал, поехал на следующий день домой к Даниэле. Портье дон Висенте прекрасно знал его. Хозяйки дома не было, а испрашивать разрешения у служанки на то, чтобы адвокат поднялся в квартиру, показалось старику неудобным. Он без звука пропустил Фелипе к лифту, и через минуту тот уже звонил в дверь квартиры, которую занимала Даниэла. Дора долго не открывала.

– Кто там? – наконец крикнула она из-за двери.

– Это я, адвокат Бретон! – раздраженно отвечал Фелипе.

Дора все мешкала. Фелипе даже показалось, что она куда-то пропала.

– В чем дело, Дора? Почему ты не открываешь? – крикнул он.

– Простите, сеньор адвокат, – сказала Дора, открывая дверь. – Никак не могла найти ключ… Но… как же вы поднялись?

– На лифте, – резко ответил Фелипе.

– Есть новости от сеньоры Даниэлы?

– Я пришел по другому поводу! – отстранив Дору, Фелипе вошел в квартиру. – Что за мужчина был с тобой вчера в ресторане?

– О чем вы, сеньор?

– Вчера мы с сеньором Херардо были в ресторане и видели тебя там с каким-то мужчиной…

– Ради Бога, сеньор! – Дора всплеснула руками. Слезы обиды готовы были брызнуть у нее из глаз. – Клянусь вам, я не переступала порога этого дома с тех пор, как сеньора Даниэла уехала в круиз! Ведь квартира осталась на мне!

– Не лги, Дора! Я же вижу, ты лжешь!

– Что вы, сеньор!

– Лучше сразу скажи всю правду!

– А я что делаю? – Дора не выдержала и громко расплакалась.

Глава 23

Дора солгала Фелипе. Она действительно была в ресторане. Еще до отъезда Даниэлы в круиз она случайно познакомилась с симпатичным парнем, приехавшим в Мехико из Гвадалахары. Парня звали Марселе Так же, как и у Доры, у него не было родителей. Во всяком случае, так он ей сказал. Он был высокий, крепкий, с темными, живыми глазами. Доре он сразу понравился. Они стали встречаться. Даниэла не препятствовала их дружбе и всегда легко отпускала Дору. Она полностью доверяла своей служанке, хотя и предупредила ее, чтобы та была поосторожней. Молодые девушки, служащие в богатых домах, часто становятся добычей всякого рода авантюристов. Дора про себя улыбнулась, услышав эти слова. Марсело – авантюрист?! Он такой добрый, простодушный, смешливый… Она сразу почему-то прониклась к нему доверием. Как-то, когда они только-только познакомились и Марсело захотел угостить ее кукурузными лепешками с жареной свининой, у него не хватило денег, чтобы расплатиться, и Дора одолжила ему несколько тысяч песо. Она сама удивлялась, с какой легкостью сделала это. Она была всего лишь служанкой. Деньги непросто ей доставались. И вдруг она вот так вот берет и одалживает довольно значительную для нее сумму парню, с которым едва знакома… Через день Марсело вернул ей деньги и опять угостил лепешками. С тех пор они часто виделись, ходили в кино, гуляли по улицам. Когда Даниэла уехала, у Доры стало больше свободного времени, и они с Марсело стали встречаться чуть ли не каждый день…

Однажды утром, когда Дора только начала уборку, в дверь позвонили. Звонили в дверь квартиры, а не по домофону, и Дора решила, что это старик-портье – дон Висенте или «дон Ченте», как все его звали, – пришел спросить ее о чем-нибудь, связанном с сеньорой Даниэлой. Она открыла дверь и остолбенела. Перед ней стоял Марсело. Широко улыбаясь, он прошел в квартиру и аккуратно закрыл за собою дверь.

– Как ты прошел мимо портье? – удивилась Дора.

Марсело, пожав плечами, сказал, что никакого портье не видел. Они вошли в гостиную, и Марсело в восхищении зацокал языком. Он рассматривал мебель, кнлги, посуду, дорогие безделушки, которых полно было в квартире Даниэлы, и так искренне удивлялся всему этому великолепию, что Доре стало даже смешно. С одной стороны она смеялась, но с другой в ее душе проснулась гордость за дом, в котором она жила. Пусть она не хозяйка всему этому, пусть она всего лишь служанка, но во всяком случае эта красота давно уже для нее привычна. Она не застывает перед серебряной статуэткой с открытым ртом, как Марсело… Дора ощущала свою причастность к тому, что их окружало, а теперь, когда не было сеньоры Даниэла, чувствовала себя даже немного хозяйкой всего этого. Она уже больше не сердилась на Марсело за то, что он явился вот так – без приглашения, ей хотелось похвастаться перед ним, и она предложила ему выпить кофе в гостиной. Марсело с радостью согласился. Дора приготовила кофе, а для пущего шику, подала его с пирожными и фруктами. В довершение ко всему она принесла два бокала вина, отлив вино из початой бытулки, что стояла в баре у Даниэлы. Марсело был на седьмом небе от счастья. Он шутил, болтал без умолку, и глаза его восхищенно светились, когда он смотрел на Дору. Дора сама не заметила, как они выпили всю початую бутылку и открыли еще одну. Страх Доры перед Даниэлой, которая по возвращении могла обнаружить пропажу вина, куда-то улетучился. Дора так долго и красочно расписывала Марсело доброту своей хозяйки, что и сама вдруг решила, что ничего ей не будет… Подумаешь, в баре на пару бутылок меньше… Она всегда может сказать, что нечаянно разбила их, когда прибиралась… Марсело такой славный… Ради него вполне можно рискнуть… Дора внезапно осознала, что лежит на диване, руки Марсело крепко обнимают ее, а губы его мягко скользят по ее шее. Она хотела подняться, но Марсело еще крепче обнял ее и прижал к дивану. Дора сказала ему, что она еще девушка и до свадьбы не собирается никому уступать, но Марсело горячо зашептал ей, что давно хотел сделать ей предложение, просто он ведь только приехал в Мехико и еще не нашел работы… Но, как только он найдет работу, они с Дорой поженятся… Голова у Доры кружилась, жизнь казалась легкой, а все желания исполнимыми… Марсело был так нежен, так ласков с ней… Она вздохнула и, обняв его, горячо прижала к себе.

Весь день они провели вместе в квартире. Дора никуда не выходила. Несколько раз она готовила им еду из тех продуктов, что были в доме. Праздник любви продолжался. В ту ночь Марсело остался у нее, а на следующее утро весело потребовал завтрак в постель. Дора понемногу трезвела, страх снова охватывал ее. Она пока не боялась Даниэлы (до ее приезда было еще далеко), но в квартиру мог зайти дон Висенте или еще кто-нибудь и увидеть Марсело… Как она объяснит его присутствие? Дору бросало в дрожь при мысли об этом. Но с другой стороны она не хотела, чтобы Марсело уходил. Он ей нравился, он стал ее первым мужчиной и, как она надеялась, должен был стать ее мужем. Отпусти она его сейчас, и Бог знает что может случиться. Вдруг он уже никогда к ней не вернется. Марсело со своей стороны был явно рад возможности пожить «как эти богачи»… Он пил хозяйское вино, ел то, что готовила Дора, и по всей видимости не собирался никуда уходить. Более того, он и Дору увлек этой сумасшедшей идеей – воспользоваться отсутствием хозяйки и пожить «полноценной жизнью»… в конце концов они даже перебрались в спальню Даниэлы и спали на ее постели.

Ничего страшного не происходило. Марсело несколько раз уходил и возвращался, но дон Висенте то ли так ни разу и не видел его, то ли решил, что он служит у Даниэлы, тем более что Дора его пускает… Дора и Марсело смотрели по вечерам телевизор, пили хозяйское вино, запасы которого Марсело клятвенно обещал восстановить, ели, а ближе к ночи отправлялись в спальню Даниэлы, где и оставались до утра. Марсело для смеха примерил одну из пижам, оставленных Альберто, и она ему так понравилась, что он теперь надевал ее каждую ночь. Короче, они с Дорой были похожи на обычную супружескую пару и даже поссорились однажды совсем как супруги. Дора застала Марсело шарящим в вещах Даниэлы, но он оправдался тем, что просто никогда не видел таких красивых вещей, и ему хотелось все потрогать своими руками. После своих отлучек он возвращался с продуктами и иногда с вином. Но восстановить запасы из бара Даниэлы им так и не удавалось. Вино они сразу выпивали. Однажды, когда Дора жаловалась, что дома ей скучно, Марсело предложил ей пойти вечером в ресторан. Дора спросила, откуда у него деньги на ресторан, но Марсело ответил, что это не должно ее беспокоить. Он загорелся идеей и потребовал, чтобы Дора надела в ресторан одно из платьев своей хозяйки. Дора сказала, что Даниэла может заметить, что платьем пользовались, но Марсело успокоил ее, заявив, что даже если и заметит, не беда. Скоро они поженятся, и все равно Доре придется уйти от Даниэлы и заниматься своим собственным домом. От этих слов Дора просто-напросто растаяла и дала себя уговорить. К тому же ей самой страшно хотелось в настоящий большой ресторан – она в таких никогда не была.

В ресторане все шло замечательно, пока она не заметила за одним из столиков Фелипе и Херардо, давних знакомых Даниэлы. Они смотрели на нее и о чем-то переговаривались между собою. Дора шепнула Марсело о том, что в зале друзья Даниэлы, которые, возможно, ее узнали, но Марсело беспечно сказал, что она всегда сможет отпереться. Мало ли девушек, похожих на нее. Дора заметила ему, что на ней платье Даниэлы, а это коллекционное платье, то есть единственное в своем роде, но на Марсело это не произвело никакого впечатления. Он в этом совершенно ничего не смыслил. Дора надеялась, что и Фелипе с Херардо – не великие знатоки в области модной одежды, но страшно боялась, что они могут подойти к их с Марсело столику. Она не представляла, как будет лгать им в глаза, притворясь не тем, кто она есть на самом деле… Слава Богу, они не подошли.

Только когда они с Марсело ушли из ресторана, у Доры на душе немного полегчало. Но внезапный визит Фелипе вновь заставил ожить ее страхи. Фелипе позвонил в дверь, а не по домофону. То ли дон Висенте опять проспал все на свете, то ли Фелипе специально подговорил его, чтобы застать Дору врасплох. Услышав звонок, Дора страшно перепугалась. Марсело пришлось срочно уносить ноги в спальню, прихватив с собою все следы своего присутствия, а так же тарелки и стаканы, которые стояли на журнальном столике в гостиной. Дора никак не ожидала увидеть Фелипе и поначалу оцепенела от страха. Но Фелипе выбрал неправильную тактику. Он разговаривал с Дорой грубо, словно на допросе и так, будто она – преступница. Дора обиделась, потом разозлилась, первый испуг у нее прошел, и она так ничего и не сказала адвокату.

После этого она, тем не менее, все время настаивала на том, что пора им закругляться с «красивой жизнью». Даниэла вот-вот могла вернуться, и, не дай Бог, застанет их с Марсело у себя в доме. Марсело, подумав, согласился и только настоял на том, чтобы устроить «ночь прощания» в спальне Даниэлы. Дора на все была готова, она подсчитала, что вполне успеет еще прибраться в квартире и замести следы до приезда хозяйки. Недостачу продуктов она собиралась оправдать собственной прожорливостью, а недостачу бутылок в баре, пожалуй, можно было теперь объяснить только неловким падением во время уборки в районе бара. Не это беспокоило Дору, а то, что Марсело должен будет уйти, и она потеряет его из виду. Тем более что родных у него в Мехико не было, и куда он пойдет, он и сам еще не знал. Дора перебирала в голове все эти печальные мысли, лежа в постели Даниэлы в «ночь прощания», когда дверь отворилась, и Марсело вошел в спальню с чашкой чая. Дурачась, он сказал, что чай бодрит «королев» и поднимает им настроение. Дора было отказалась от чая, обидевшись на то, что Марсело, по-видимому, нисколько не огорчала их скорая разлука, но Марсело, присев на край постели, стал ее поить из своих рук, словно маленькую, и заставил выпить все до конца…

Перелет из Майами в Мехико Даниэла почти не заметила. Она все время думала о том условии, что поставила Хуану Антонио. Она сама не понимала, откуда взяла этот срок – до субботы. Все это было похоже на детскую игру. Она словно пыталась заговорить себя от бед, хотя и осознавала насколько смешно это выглядело. Как бы там ни было, она ничего не могла с собой поделать. К тому же все уже было решено, и Хуан Антонио согласился. Даниэла не знала, как она переживет без него это время – до субботы. Конечно, это будет ужасно трудно, но почему-то ей казалось, что, если они пройдут это испытание, все будет хорошо и сбудется наконец-то ее мечта обрести счастье с любимым человеком.

После приземления в Мехико они еще долго не могли расстаться.

– Помни, это ты хотела, чтобы мы не виделись до субботы… – словно оправдываясь, говорил ей Хуан Антонио.

– Прощай, дорогой, – сказала Даниэла.

– Нет, не «прощай», а «до свидания»… до субботы… – Хуан Антонио притянул ее к себе и крепко поцеловал в губы.

Она хотела уже идти, но он все не отпускал ее руки. Чуть грустно улыбнувшись ему, Даниэла отняла руки и пошла прочь.

Джина выросла как из под земли возле Хуана Антонио.

– На, возьми, – она протянула ему визитную карточку. – Я тебе здесь записала ее телефон, адрес… короче, все, что может понадобиться. Только не выдавай меня.

– Спасибо тебе, – Хуан Антонио поцеловал ее в щеку.

Джина, весело подмигнув ему, бросилась догонять Даниэлу.

– До вечера, Даниэла, – Джина вышла из такси у своего дома и захлопнула дверцу. – Подождите только, я скажу портье, чтобы помог мне поднять вещи.

– Хорошо, хорошо, – успокоила подругу Даниэла.

Пока шофер выгружал вещи Джины из багажника на тротуар, та привела портье, и они вместе, подхватив чемоданы, направились к подъезду. У подъезда Джина обернулась и помахала Даниэле рукой.

По дороге к своему дому Даниэла смотрела в окно машины, и радостное чувство проснулось у нее в душе. Она возвращалась домой. Ее не было всего две недели, но как же все изменилось за это время. Не в городе, конечно, – в ее родном Мехико, а в ней самой, в ее душе. Она уезжала разбитой, разочарованной в жизни. Черная, выжженная пустыня оставалась у нее за спиной. Она и помыслить не могла не то что о новом счастье, хотя бы о нормальной, неискалеченной предательством жизни. Но вот теперь она возвращалась счастливой и везла свое счастье с собой.

Машина подъехала к ее дому, и она увидела, как портье – дон Висенте выскочил из подъезда, чтобы встретить ее. Когда он занес чемоданы в квартиру, Даниэла поблагодарила его и подарила сувениры, которые купила на корабле специально для старика: монетку с изображением «Норвея» и брелок. Улыбка расплылась по лицу дон Висенте, и он смущенно пробормотал, что Даниэла напрасно так беспокоилась.

– Я сейчас пришлю к вам Дору, она принесет чаевые, – сказала Даниэла, ласково глядя на старика.

Тот поблагодарил и ушел к себе.

Даниэла вошла в гостиную и с удивлением огляделась. Многих вещей, столь привычных ее глазу, не было. Полки, углы зияли какой-то странной пустотой. Когда первое удивление прошло, Даниэла определила, что пропали самые ценные вещи.

– Дора! Дора! – крикнула она.

Дора не отзывалась.

– Дора! Где ты, Дора? – Даниэла бросилась вверх по лестнице. Она открыла дверь своей спальни и в изумлении застыла на пороге. На ее постели, в ночной рубашке, раскинувшись на подушках, как ни в чем не бывало, спала Дора. Вне себя от гнева Даниэла подошла к служанке и тряхнула ее за плечо:

– Дора! Проснись! Немедленно открой глаза!

– Ммм… – Дора застонала и с трудом разлепила веки.

– Что это значит, Дора?!

Дора приподнялась и мутными глазами посмотрела на Даниэлу:

– Сеньора?

– Да, это я! – крикнула Даниэла. – Вижу, ты меня не ждала…

Дора понемногу приходила в себя. Голова ее прояснялась, но вместе с осознанием ситуации приходил и страх. Она поняла, что попала в ужасную историю, которая вполне могла поломать ей жизнь.

Даниэла присела на корточки возле шкафа и вынула шкатулку с драгоценностями, которую, уезжая, всегда прятала в стопке белья. Она открыла шкатулку и чуть не заплакала:

– Мои бриллианты! Все мои драгоценности! Их нет!

Она обернулась к Доре, которая смотрела на нее расширенными от ужаса глазами.

– Он меня обманул! – Дора закрыла лицо руками и горько расплакалась.

– Кто он? Что здесь произошло? Почему ты в моей постели? – Даниэла задавала все эти вопросы, но сама уже, кажется, поняла, что случилось.

– Он сказал, что никто не узнает… Что он женится на мне… – лепетала Дора.

Даниэла не слушала ее. Схватив Дору за руку, она стащила ее с кровати и потянула вон из спальни.

– А я-то так доверяла тебе. Видимо, я живу в окружении предателей.

– Простите меня, сеньора, – плакала Дора. – Я вам все верну… Все верну из моей зарплаты!