Текст книги "Навигатор из Нерюнгри"

Глава 29. Послание Сционы

1

Пока Ираль возвращался к Флипперу, Тим успел отправить полученную запись ребятам. Поэтому, когда они ступили на борт, все уже ждали их в стыковочном шлюзе.

– Выходит, дата прокладки фарватера известна? – Ульяна старалась сохранять спокойствие. Удалось с трудом: голос дрожал, пальцы нервно барабанили по обшивке.

– Получается, Намбул увел энергон из-под носа Чи-Лавана по наводке обиженной супруги, – констатировал Василий. – Возможно, она же и слила переписку Кромлеха и записала ее поверх карты.

– Я, правда, так и не поняла, что именно продал Сурф Намбулу: он знал о карте или и палимпсесте? – Тимофей хмурился и смотрел рассеянно. – Или он вообще не знал, чем торганул.

Ираль прошел мимо команды, направился внутрь корабля. Ребята уставились в его напряженную спину. Он обернулся у мембран стыковочного отсека, посмотрел хмуро:

– Он был на месте находки. Он знал, что это не карта.

Слова «это не карта» подхватило общим гулом:

– То есть как не карта.

– А что это тогда, если не карта.

– Ты знаешь что-то и не говоришь. Мы вроде в одной лодке.

Ираль покачал головой:

– Это не карта. Я жду ответа с Клирика. А в этой чертовой дыре нет связи, – он посмотрел на Ульяну. – Надо убираться отсюда и чем скорее, тем лучше.

⁂

Ульяна запросила связь с патрульной службой сектора:

– Борт Альнуя 178-16 просит разрешения немедленно покинуть подсектор Жиран. Прошу активировать транзакционное окно и сообщить кодировку входа.

В ответ – молчание. Девушка покосилась на команду. Повторила:

– Борт Альнуя 178-16 просит разрешения немедленно покинуть подсектор Жиран. Прошу активировать транзакционное окно и сообщить кодировку входа. Почему не отвечаете? У нас следователь Трибунала на борту со срочным донесением.

Активировался значок внешней связи:

– Слышу вас, борт Альнуя 178-16. Отказ внешней транзакции. Подсектор заблокирован.

Ульяна почувствовала, как в груди сжалось до атома и рухнуло под ноги сердце.

– Прошу пояснить причины блокировки и уточнить время производства ремонтных работ.

Вздох дежурного оператора:

– О смене статуса и возможности вылета сообщим дополнительно. Держите канал связи открытым, – и отключился.

Ульяна медленно сняла височные диски.

В рубке царила такая тишина, что, если бы здесь обитала муха, то команде было бы слышно как она потирает свои тонкие передние лапки.

– Что будем делать? – внезапно осипший голос Наташи.

– Уходим в тень транзакционного коридора, – решительно заявила Ульяна и вывела корабль в зону за закрытым транзакционным окном, где помехи давали дополнительную защиту от дешифровки их вуали.

Заглушив двигатели и мягко подруливая маневровыми, Флиппер кружился в замедленном танце.

– Что у нас на данный момент? – Артем открыл файл с протоколом допроса Сурфа, отметил на нем красным кружком важное. – Энергон Сурфоку заказал Чи-Лаван, он знал о нем все. Учитывая особенности местонахождения артефакта, можно предположить, что его интересовала именно его внутренняя информация. Чи-Лавана мы по-прежнему не знаем. Он использовал тот же прием мигрирующего сигнала и выяснить, кто он, пока невозможно. А это главное. То есть главного мы по-прежнему не знаем. Еще не ясна роль Кромлеха. Он посредник или один из организаторов? Какая у него цель: пробить брешь в обороне и выйти на территорию коклурна; учитывая их плачевное состояние, захватить их территории? Опять же – зачем? В секторе Единой галактики освоены примерно пятнадцать пригодных для обитания миров. Я, хоть убейте, не понимаю, зачем им карта. Зачем им коклурны. Зачем эти сепаратные переговоры и очернение Грацца Иргана.

Он пожал плечами и обессиленно откинулся на спинку кресла и замолчал.

Василий прокручивал взад-вперед карту фарватеров, то увеличивал, то уменьшал подсектор Жиран, тер подбородок и молчал.

Тимофей просматривал протокол допроса. Только Кирилл, казалось, ни о чем не беспокоился. Позевывая, он размял шею, сделал несколько аккуратных, чтоб не задеть Наташу, махов руками.

– Пойдемте, поедим, может? Сказали же, как наладят, нам скажут. Чего тут сидеть, в джидаев играть?

Наташа удивленно посмотрела на него:

– Кир, а кто тебе сказал, что они что-то ремонтируют? Может, они нас рассекретили? Может, сюда уже Сциона подлетает? И жить нам осталось полчаса?

Кирилл устало вздохнул:

– Допустим, все печально, мы все умрем… Это обязательно делать на голодный желудок?

Наташа махнула на него рукой:

– Да иди, делай, что хочешь!

Авдеев встал, с недоумением посмотрел на товарищей:

– Вы идете или нет?

– Нет, – почти хором ответила команда.

Кирилл вздохнул и вернулся на свое место.

Ираль посмотрел на раскрытый перед Артемом протокол с пометками.

– Сурф получил заказ от Чи-Лавана, выполнил его. Решил играть по своим правилам и повысил оговоренную прежде цену. Получил отказ. Выставил товар на Айбай, где его уже будто ждали. Намбул его тут же выкупил. То есть у Намбула была приготовлена нужная огромная сумма денег. Кромлех знал о его планах, пытался перекупить энергон. Получил отказ. Тогда организовал подчистку файла и заманил Намбула на Тамту.

– Получается, заказчиком у Намбула выступал Грацц. У него могли быть такие суммы в распоряжении? – Ульяна опустила кронштейн с креслом, развернулась к команде.

Ираль кивнул:

– И даже больше. Но он утверждает, что Намбул просил о встрече, а причину визита не сообщал. То есть Грацц денег Намбулу не давал. Тогда кто?

– Это могли быть грабители, чьей задачей было не дать энергон в руки ни креонидянам, ни клириканцам?

– Церианцы? Мы их вообще со счетов сбросили, – задумчиво кивнут Тимофей. – Теоретически, они могли работать на сохранение статуса кво.

Ираль покачал головой:

– Ни одна из трех рас-основателей не уничтожила бы энергон, если бы знала, что на нем сокрыто.

Артем почувствовал раздражение:

– Может, ты уже скажешь, что ты там такое увидел в зачищенном слое?

Клириканец пожал плечами:

– Я сам не знаю, друг, честно. Это не карта. Точно. Это не словарь, тоже точно. Это сродни некоему информаторию. Но что именно это такое, что за объект находится в центре и реален он, или это некая запись из прошлого – не знаю.

– Нет, это не запись, – вставила Ульяна. – Вы же видели, как он постепенно превратился в меня? Вернее всего, это какая-то имитация. Не знаю. Надо выяснять.

– Да нет у нас времени на выяснение! – неожиданно вспылил Василий. – Вы же слышали, в ближайшие несколько дней здесь начнется заваруха. Вчера в шесть вечера нас, вернее, энергон и Ульяну, ждала Сциона. Мы не явились. Что Кромлех будет делать? Если дата уже назначена, а главные участники не явились? Правильно, носом рыть будут.

Он добавил мрачно:

– Натка права: перекрытые транзакционные окна неспроста. Это сеть. Час-два и они переберут все сектора, и выявят все подозрительные корабли. Какая бы на нас не была наброшена вуаль, как бы мы не прятались под клириканскими кодами, у нас… специфическая конфигурация, ребята. Уникальная. Нас найдут. Уже, возможно, нашли.

Ульяна поморщилась:

– Что за пораженческие настроения…

– Василий прав, – Артем встал. – Надо думать, как спрятать Ульяну и энергон, чтобы они не достались Кромлеху и Чи-Лавану. Ираль, ты сможешь на своем корабле пробиться через транзакционное окно, если выйти в соседний подсектор? А мы тут будем тянуть время.

– Никто никуда прятаться не будет, – отрезала Ульяна. – Идем своим ходом до ближайшего доступного фарватера или открытого транзакционного окна. Ну, потратим несколько лишних недель, – она беспечно пожала плечами и улыбнулась, – команда у нас приятная, запасов хватает. Учитывая, что Кромлеху нужная я и энергон, то без нас не начнут.

Она усмехнулась и дернула за рычаг, чтобы установить кронштейн в рабочее состояние, под потолком рубки. Уже надевая височные диски, почувствовала, как уплотнилось пространство за бортом, загудело и завибрировало. Датчики взвизгнули и ушли в красный.

Ульяна так и осталась сидеть с замершими на весу руками.

Все транзакционные окна сектора окрасились изнутри золотом, работая на погружение в подсектор.

Система раннего пеленга выбрасывала на экран многочисленные предупреждения. Ульяна искала единственное с чувством неизбежности и обреченности.

«Сциона-12-27-Эанот». Сердце пропустило удар и словно покрылось тонкой ледяной коркой.

2

Мигнул красным индикатор вызова внешней связи.

Ульяна, бросив взгляд на экипаж, приняла сигнал.

– Борт Альнуя 178-16-Клирик-1, с вами говорит дежурный офицер линкора Сциона-27-12-Эанот, проверка подсектора в соответствии с протоколом 14/116. Прошу раскрыть коды, обеспечить доступ к маркерам для глубокого пеленга системы идентификации.

– Борт Альнуя-178-116-Клирик-1, слышу вас, доступ к системам обеспечен. Сколько времени займет проверка? – дыхание перехватило на последней фразе, голос предательски дрогнул.

– Вы куда-то торопитесь, борт Альнуя-178-16?

Повернулась к Васе:

– Вуаль выдержит, как думаешь?

Крыж мрачно вздохнул, переключил бегунок раскрытия кодов.

– Держись в тени, – посоветовал Ираль, подошел к Ульяне: – Дай переговорное.

Девушка протянула ему гарнитуру.

– Линкор Сциона, с вами говорит старший следователь по особо важным делам Верховного Трибунала Ираль Смиринг. Прошу разъяснить причины задержания служебного борта.

На том конце связи почувствовалось замешательство, минутная пауза. Отозвался уже другой голос, более грубый, с хрипотцой.

– Капитан линкора Сциона Рот Сабо, – ребята переглянулись. – У вас есть соответствующие отметки в путевом листе?

– Естественно, – припечатал клириканец.

Ульяна и не предполагала, что он может говорить ещё более властно, чем обычно.

– В таком случае, разрешение на транзакцию не заставит себя долго ждать. Сразу после завершения проверки, вам будет предоставлен код для совершения транзакции из подсектора в соответствии с вашим путевым листом.

– Рихта Джаль, – чертыхнулся Ираль, срывая гарнитуру.

Датчики контроля состава внешней среды окрасились золотисто-оранжевым, сообщая об изменении гравитационного поля за бортом.

– Что это? – Наташа с ужасом оглянулась на Кира.

– Гравитационная ловушка.

– Зачем? Мы же открыли доступ к идентификационным кодам!

Кирилл посмотрел исподлобья:

– Иди, расскажи им об этом.

Ульяна спустилась с навигаторского кресла, присела на угол подлокотника.

– Есть способы прорвать блокировку? – она перевела взгляд с Ираля на Василия.

Вместо них ответил Кир:

– Коэффициент примененного воздействия – пятнадцать. Это я так, для справки. Пятнадцать из семнадцати допустимых.

Артем задумался:

– Импульса гравиметрического двигателя в комплексе с основным термоядерным хватило бы при коэффициенте семь. Максимум – восемь. Это наш потолок.

– А мы можем как-то снизить внешнее воздействие? – Ульяна все еще надеялась найти выход.

Команда молчала в поисках выхода.

– Если мы используем маневровые двигатели для ослабления ловушки? И тогда применим импульс гравиметрии и стартовые двигатели?

Кирилл вбивал в программу данные. Артем смотрел на таблицу отстраненно – он уже прикинул эту возможность.

Авдеев дождался появления итоговой строки и разочарованно пробормотал:

– Не успеваем. На маневр нам надо пятнадцать минут тридцать восемь секунд. За это время только идиот не среагирует.

– А Кромлех не идиот, – произнес клириканец.

Он уставился в демонстрационные экраны: Сциона завершала закрепление на орбите Калипсо.

Ираль решительно посмотрел на команду:

– Искусственное гравитационное поле можно ослабить воздействием другого, более мощного поля, разнонаправленного… Это зона мигрирующих торсионных полей. Если окажется, что какое-то из них подойдет достаточно близко, то его сила ослабит гравитационное притяжение со Сционой. Это шанс вырваться.

– Ираль, слишком много «если», – Артем недоверчиво покачал головой. – Маневр будет разгадан раньше, чем нам удастся его реализоваться. Нам все равно не хватает примерно семи минут. Кирилл может рассчитать точнее. А это очень много. За семь минут они нас поджарят.

Танакэ раздраженно поморщился:

– Ты предлагаешь смиренно ожидать расправы?

Пауков прищурился, проговорил жестко:

– Я предлагаю не пороть горячку – нас еще никто не рассекретил.

3

Ульяна смотрела, не отрываясь, на мигающий красным индикатор внешней связи. Не принятый, он сменился оранжевым цветом ожидания, а рядом с ним высветилось полученное сообщение с пометкой «срочное». Сообщение, адресованное ей, капитану корабля.

– Я предлагаю не пороть горячку – нас еще никто не рассекретил, – донеслась до нее последняя фраза Артема.

– Согласна, – подхватила девушка. – Рано реквием играть. Пока ничего не определилось, предлагаю заняться текущими делами. Василий, контролируй целостность вуали, о взломе сообщай немедленно.

– Есть, капитан, – Крыж вернулся на свое место, вернул на дисплей карту модифицированных кодов, запустил «хвост».

– И подготовь файл, о котором мы с тобой говорили…

– Вброс? – Василий поднял на нее взгляд.

– Он самый, – Ульяна кивнула. – Проверь включение всей имеющейся на данную минуту информации.

Она повернулась к навигаторам:

– Наташа, займись проверкой бортового вооружения и запасов воды и воздуха, чтобы не было у нас сюрпризов, Тимофея возьми в помощь.

Девушка кивнула и выскользнула из рубки.

– Кирилл, вывери и подготовь все возможные пути транзакции из Жирана. Подгрузи, чтобы все были под рукой. Артём…

Пауков внимательно за ней наблюдал, пока она отдавала распоряжения команде, словно пытался прочитать мысли.

– Прошу разрешения перепроверить расчеты биомодуляции нейронов «Фокуса». В случае взлома Сциона может их повредить. Я хотел бы успеть вовремя среагировать и отключить поврежденную нейросеть.

Ульяна кивнула. Бросив взгляд на Ираля и Артема, вышла из рубки.

Проскользнув по узкому, как бутылочное горлышко, коридору, зашла в информаторий. Внутри просторного помещения постепенно освещение разгоралось, становясь все ярче.

– Притушить освещение, – скомандовала девушка и ушла в дальний конец зала, к полукруглому диванчику у ложного окна.

Активировала креоник и открыла присланное сообщение.

На экране появилось круглое лицо Кромлеха.

– Добрый день, капитан Рогова. Рад видеть вас в добром здравии. Да, вы заставили понервничать не только командование Космофлота, но и лично меня. Как вам удалось прятаться столько недель? Ну, ладно, вы потом мне непременно расскажете, – он самодовольно ухмыльнулся. – Как вы понимаете, ваш маневр раскрыт. Единственное, что нас удерживает от исполнения команды на уничтожение «Фокуса» со всем его барахлом, это груз Намбула. Понимаю, вы вскрыли его и знаете, что внутри. Меня интересует, как далеко вы зашли в его исследовании. Если вам хватило ума не активировать его, у вас, капитан Рогова, семь часов на то, чтоб явиться на Сциону вместе с энергоном. Вам предстоит непыльная работка, после исполнения которой вы вольны как ветер.

Он угрожающе замолчал.

– Мне не хочется причинять вред вашим товарищам, я прекрасно отношусь к братьям нашим меньшим. Так что их жизнь и судьба исключительно в ваших руках. До двадцати одного ноль-ноль. – он потянулся, чтобы отключить запись, замер в нескольких сантиметрах от экрана, так близко, что Ульяна видела мелкие серебристые чешуйки на его ушных раковинах. – Надеюсь, вы понимаете, что попытка к бегству существенно сократит время, которое я готов отвести вам для решения. Сократит буквально до нуля. Вы можете убедиться, что протонные орудия активированы и направлены на ваше судно.

Экран креоника погас.

– Семь часов – это достаточно.

Ульяна вздрогнула и обернулась: за её спиной стоял Ираль Танакэ.

– В каком смысле «достаточно»? Достаточно для чего?

Ираль прислонился к стойке с креодисками, та подозрительно хрустнула.

– Я сверился с картой торсионных полей. Ближайшее окажется в секторе в двадцать сорок восемь. Оно пройдет настолько близко, что это позволит воспользоваться им и вывести корабль из зоны поражения.

– Как?

– Через сердце торсионного поля, через войд.

Ульяна покачала головой:

– Они откроют огонь на поражение…

В информаторий заглянул Тим, его белобрысая голова была всклокочена больше обычного, а конопатая физиономия лучилась счастьем:

– А, вот вы где! Они не могут пробить защиту! Вася говорит, что все коды целы.

Ульяна прикрыла устало глаза, вымученно улыбнулась.

Словно волной окатило. Как тогда, у стыковочных шлюзов, когда Ираль только прибыл на корабль. Шум в ушах, холодок по спине. Узкая щель желто-оранжевых глаз все ближе.

«Они не пытались, они сразу узнали „Фокус“. Это имитация», – раздалось в голове. Ульяна посмотрела на клириканца – тот молча ее изучал. Рядом суетился Тим, кажется, забежала Наташа. А Ульяна слышала только шелестящий, словно ноябрьский ветер, голос.

«Энергон можно отдать, он уже не нужен».

«Зачем? Мы же можем вырваться».

«Тогда мы никогда не узнаем, кто стоит за Кромлехом. Действительные координаты Чи-Лавана открыты только в момент отправки сообщения»

Ульяна выдохнула: «Но ведь для этого надо быть в их сети»

«Совершенно верно. Ты им нужна, чтобы пробить фарватер и выйти на территорию коклурнов. Для этого ты им и нужна. Они подключат тебя к своей нейросети, ты выйдешь на Чи-Лавана»

«Как давно ты знал?», – Ульяна почувствовала разочарование. От шелестящего голоса в голове становилось тяжело, к горлу подкатывал противный комок.

Оранжево-желтые глаза совсем рядом.

«Был договор, помнишь? Ты сказала – мы найдем способ».

Ульяна закрыла глаза, разрывая связь. Ираль по-прежнему стоял, скрестив руки на груди в нескольких метрах от нее и смотрел в упор. Рядом что-то докладывали Наташа и Кирилл.

– Бортовое вооружение проверено, готово к эксплуатации. Запас воды, кислорода и продуктов – достаточен для дальнейшего путешествия… Эй, Ульян, ты чего? – Наташа подхватила подругу под локоть.

– Все нормально. Устала. Пойду, душ приму. Спасибо, ребят. Я на связи…

«Сейчас пятнадцать тридцать. Чтобы все сработало, тебе надо сообщить Кромлеху о готовности не позднее двадцати пятнадцати».

Ульяна незаметно кивнула и вышла в коридор.

4

Ульяна оказалась в своей каюте. Крохотный островок уюта и спокойствия. За месяц с лишним нахождения в глубоком космосе, она сделалась для нее родной. Мягкий свет, шелест листвы и запах, словно после дождя – базовые климатические установки, которые она выбрала в первый же день.

Она прошла вглубь каюты, выдвинула панель управления душевой кабиной. Прозрачная колба медленно выдвинулась из стены.

Подсознательно, словно вытаскивая из недр памяти, приготовила чистое белье – на тот свет надо идти чистым.

Креоник пискнул сообщением от Артема: «Уль, ты как?». Девушка прочитала, на губах замерла улыбка. Посмотрела на дверь, прислушиваясь, бросила пластинку креоника на кровать, поверх покрывала. Рядом положила бромох.

Разделась и юркнула под горячие крепкие струи. Сквозь прозрачную запотевшую пелену душевой кабинки видела, как раз за разом окрашивается синим креоник, принимая одно сообщение за другим. Девушка отвернулась и подставила лицо под воду.

Итак.

«Фокус» заблокирован. Приближающиеся торсионные поля ослабят действие гравитационной подушки и позволят кораблю выскочить из нее. Ираль сможет направить его через войд в аномалии, вывести ребят из-под удара. Это хорошо. Это – выход.

Но для них нужно прикрытие. Кромлеха надо отвлечь, чтобы Сциона не успела им помешать. Это раз. И надо выполнить задание Грацца и выяснить, кто скрывается под именем Чи-Лаван. Это два.

Как отправить информацию «Фокусу», если он будет далеко? Значит, надо передать им информацию до того, как они покинут подсектор Жиран. Из этого следует, что надо отправляться на Сциону не позднее двадцати пятнадцати. Чтобы успеть до двадцати сорока восьми.

Тридцать три минуты. У неё будет всего тридцать три минуты. Пресловутые тридцать три.

Что, если не получится? Девушку коробило стойкое ощущение, что второго шанса не будет. Значит, надо с первого.

Зачем, это ведь не ее война. Или ее?

Мама, отец, Васька-жираф, заснеженный шахтерский город в тайге. На Земле все самое ценное.

В голове всплыла фраза Кромлеха: «Я прекрасно отношусь к братьям нашим меньшим». Вот кто земляне для них – собачки, забавные игрушки.

Ульяна медленно опустилась на дно кабинки, подобрала под себя ноги, позволив крепким струям бить по спине, острым плечам, подставляя им тонкую шею.

Как близко подойдет вихрь к «Фокусу»? Что, если Сциона среагирует раньше и не позволит торсионному полю повлиять на созданное гравитационное поле? Значит, надо сделать так, чтоб Кромлеху и Сабо было не до этого.

Ульяна решительно встала, выключила воду и, обмотавшись большим полотенцем, выскользнула из кабинки.

С волос стекали горячие струи, капали на пол, оставляя неаккуратные темные пятна.

Плевать.

– Флиппер, покажи карту торсионных полей подсектора, – девушка забралась на кровать, склонилась над встроенной панелью управления.

На дисплее появилась карта с отмеченными серебристыми спиральками завихрения.

– Сделай расчет траектории и возможность сближения с «Фокусом».

Она наблюдала, как серебристые завихрения окружают корабль. Одно – ближе всех.

– Расчетное время сближения?

На карте появилась отметка: 20-48. Все верно. Как и сказал Ираль.

– Искривление гравитационного поля в точке контакта?

Оранжевым окрасились тонкие, словно паутина, линии, обрывая связь «Фокуса» со Сционой, увлекая за собой. Для любого другого корабля – верная смерть. Но не для того, на борту которого Ираль Танакэ.

Значит, дело за ней, Ульяной. Пробить фарватер. Как креонидяне хотят это сделать с ее помощью? Клириканец говорил однажды, что она, Ульяна, нужна им на один раз. Значит, она со Сционы не сойдет.

Ульяна откинулась на подушку, закрыла глаза.

К горлу подкатывал горький колючий комок страха. И желания предотвратить. Избежать. Скрыться.

В голове всплывали обрывки разговоров о креонидянах и их «нежной» любви к гуманоидам Земли. «Они каждого из нас на фарш пустят и скормят своим детенышам», «Ты просто не бывал в подвалах Креониды»…

Креоник пискнул в очередной раз. Ульяна подтянула к себе пластинку, просмотрела сообщения: семь штук. Шесть из которых от Артёма.

«Почему не отвечаешь?»

«У тебя все в порядке?»

«Что ты как маленькая! Я сейчас взломаю дверь»

И последнее: «Улька, выходи!»

Она выдернула себя из постели, быстро оделась. Мокрые ещё волосы отжала сильнее, перехватила в тугой хвост.

Выйдя из каюты, тут же столкнулась с Пауковым:

– Ну, ты что?! – голос встревоженный.

Руки сами потянулись к нему, обхватили за талию. Ульяна уткнулась носом в широкую, обтянутую тонким белым трикотажем, грудь. С ним тепло и не страшно.

Артём замер, не решаясь обнять в ответ.

– Улька, что происходит? Ведь что-то происходит, верно? – голос тихий, напряженно-внимательный.

Он приподнял её подбородок, заглянул в глаза.

– Всё нормально, просто немного страшно.

– Да нормально всё. Ещё тестируют. Система стоит как кремень, – генетик снисходительно улыбнулся. – Крыж и Кир пасут. Натку срубило, отправил ее в камеру гиперсна. Через час сменятся с Киром. Прорвемся, Уль…

– Прорвемся, – отозвалась она эхом, подставляя лицо для поцелуя.

Артём помедлил, наклонил голову и нежно коснулся губами тонкой шеи. Чуть жарче прижал ее к себе, провел рукой по позвоночнику, почувствовав с наслаждением, как задрожало хрупкое тело.

Она внезапно отстранилась, почти врезалась спиной в стену. Потянула к соседней каюте. К его каюте.

Он смотрел на нее с удивлением и сомнением, вглядываясь в горячечный румянец, вычитывая, что прячется за лихорадочным блеском в глазах.

– Улька, ты что задумала? – она прижалась к нему, потянула к двери, как в прошлый раз. – Да я уже отключил датчики. Ульян?

Она остановилась в полумраке его каюты. Закрыла лицо руками, всхлипнула.

– Ульян, ну ты что раскисла, – он приобнял ее за плечи, как ребенка, привлек к себе. Она порывисто выдохнула, прижалась к нему.

Она была слишком близко. Артём знал ее на вкус, знал, что если запрокинуть голову, то на белой шее будет биться тонкая венка. Знал, как выгнется навстречу ее тело.

Знал и поэтому сдерживался.

– Ульян, давай не будем пороть горячку? – он не ожидал, что голос прозвучит так хрипло.

Она не шевелилась, прижалась еще сильнее, едва не ломая ему ребра.

– Ты этого правда хочешь? – заглянула в глаза. – Не пороть горячку?

Уголки его губ тронула улыбка. Чуть ироничная.

– Ты не понимаешь, Уль, – он покачал головой. – Я не смогу остановиться. И это не должно так произойти.

– Как «так»?

– С надрывом. Будто завтра не наступит никогда.

Ульяна почувствовала, как сердце пропустило удар, ухнуло в пятки. Закусила губу.

– А может, оно и вправду не наступит?

Он высвободился из ее объятий, отошел к столу. Плотно сомкнутые губы, острые скулы на загорелом лице:

– Не говори глупостей. С чего этот фатализм?

Она шагнула ему навстречу, легко коснулась груди, с удивлением обнаружив, как под пальцами напряглись мускулы. Словно током ударило. Артем искоса наблюдал, как ее пальцы скользили под белой тканью футболки, оглаживая напряженные плечи.

Девушка привстала на цыпочки, прошептала на ухо:

– Я люблю тебя, Тем, – и погладила губами гладко выбритую щеку. Горьковато-терпкий аромат остался на языке.

– Улька, – выдохнул Артем.

То ли просьба, то ли угроза в голосе – она не разобрала.

– Тссс, это мой день и мое признание, – на этот раз она первой нашла его губы и поцеловала так, будто это был ее последний в жизни поцелуй.

Его дыхание, похожее на рык. Руки с силой притянули к себе, скользнули под огненную пену волос, захватили в тиски острые плечи. Артем приоткрыл рот Ульяны поцелуем, заставляя задрожать хрупкое тело. Но она не отстранилась, прильнула к нему, отвечая на каждую ласку, копируя ее, добавляя к силе нежность, к напору – покорность.

Его пальцы скользнули к молнии комбинезона, дернули вниз. Одним уверенным движением он высвободил ее, словно бабочку из кокона. Заставил себя остановиться и заглянул в глаза.

Доверчивая, с прозрачной, как у русалки, кожей, она стояла перед ним. Припухшие от поцелуев губы приоткрыты, руки сомкнулись на груди, смущенно прикрывая кружева.

Он отвел их, припал к яремной впадинке, медленно поднимаясь к мочке уха, оставляя горячую дорожку на шее.

– Артем, – выдохнула его имя.

Ее ноги подкосились, но он успел подхватить, опустил на кровать.

Она не шевелилась. Затаив дыхание, наблюдала, как он небрежно сбросил с себя одежду, с удивлением рассматривая широкую мускулистую грудь с татуировкой грифона. У него фигура пловца. Вспомнила, как он «помогал» ей тренироваться и невольно улыбнулась.

А он был уже рядом. Горячее дыхание, сильные и уверенные руки покоряли ее, заставляли чувствовать только их. Думать только о них. Колено скользнуло между бедер, а губы накрыли рот поцелуем. В животе девушки зашевелился, расцветая, таинственный цветок. Или это хитрый дракон, который спал и вот сейчас пробудился?

Ульяна шумно вздохнула. Не важно. Даже если она задохнется – это самое сладкое, что может с ней произойти. Острая боль и крик, запечатанный его поцелуем. Её тело на мгновение обмякло, взор затуманился. На глаза навернулись слезы.

– Я люблю тебя, – прошептал он. Словно она могла забыть.

Боязливые движения навстречу друг другу. Общее дыхание. Желание запомнить каждую сотую доли секунды, которые растягивались и рассыпались под пальцами.

Она помнила это состояние, тот тестовый полет, с которого все началось. Когда паришь, и вокруг тебя миллиарды звезд. Но никогда не было такого наслаждения, желания продлить это вечно. Губы хотели его поцелуев, тело – прикосновений, душа – близости. Еще ближе и глубже. Еще страстнее и нежнее. Он вел ее все дальше, туда, где на миг не станет и вселенной. Протяжный стон вырвался из ее груди, он выпил его до дна.

Ослепительная, обжигающая вспышка. Синева широко распахнутых глаз. Сердце пропустило удар. Одно мгновение. Взрыв и рассыпающийся звездной пылью Млечный путь.

Она медленно затихла на его руках.