Текст книги "Богиня любви"

Глава седьмая

– Расскажи мне о своей любовной жизни, – предложила Венера.

– Ее не существует, – ответила Пия.

– Ты девственница?

– Ох боже, нет! – Пия вскинула ладонь к губам. – Я имею в виду, богиня. Я так думаю.

– Ты думаешь, что должна постоянно говорить «богиня», или думаешь, что ты не девственница?

– Венера, разговаривать с настоящей богиней – это уже слишком сильное испытание для нервов, даже без всяких дополнительных слов, из-за которых путаница получается.

Венера усмехнулась, радуясь, что маленькая смертная начала наконец понемногу успокаиваться.

– Когда у тебя возникают какие-то сомнения, вполне можешь свободно упоминать гениталии богов в качестве связующих словечек. Я всегда так делаю.

– Спасибо. Я подумаю.

– Так ты не девственница?

– Нет.

– Но в то же время у тебя нет особого сексуального опыта.

– Нет.

– Ты часто мастурбируешь? Пия залилась краской.

– А мы действительно должны говорить об этом?

– А ты действительно хочешь измениться? Пия глубоко вздохнула.

– Я мастурбирую не слишком часто.

– А почему?

– По той же самой причине, по какой мне не нравится об этом говорить. Я чувствую себя неловко, смущаюсь и даже как будто ощущаю вину.

– Что за потрясающая позиция! – Венера недоверчиво фыркнула. – Прежде чем ты изменишь свой стиль – прическу, одежду, макияж – или, скорее, уничтожишь отсутствие стиля, ты должна изменить свой взгляд на удовольствия.

– Ладно… – с сомнением произнесла Пия.

– Ты чувствуешь себя виноватой и смущенной, когда собираешься приготовить какое-нибудь необычное и дорогостоящее блюдо?

– Нет, конечно.

– Даже если собираешься съесть его в одиночку?

– Нет, это было бы глупо. Хотя я и одна, это не значит, что я не могу… – В глазах Пии внезапно вспыхнуло понимание. – О! Я поняла, что ты имела в виду.

– Я имела в виду, что удовольствие, как от этого вот прекрасного шоколада, существует для того, чтобы смаковать его и наслаждаться, а не отрицать.

– Ладно. – На этот раз в голосе Пии прозвучало куда больше уверенности.

– Если ты не знаешь как следует свое собственное тело и не понимаешь, что ему нравится, разве можешь ты ожидать, что мужчина поймет, как доставить тебе наслаждение?

– Звучит логично.

– Разумеется. Любовь далеко не всегда лишена логики, что бы там ни говорила Персефона.

В ответ на вопросительный взгляд Пии Венера пояснила:

– Богиня весны иной раз бывает уж слишком неромантична. Когда-нибудь я займусь ею…

Венера встряхнулась и снова сосредоточилась на девушке.

– Но все по очереди. Итак, во-первых, я хочу, чтобы ты начала регулярно доставлять себе наслаждение. Будь раскованной.

С хитрой улыбкой Венера грациозно взмахнула рукой – и тут же с яркой вспышкой на столе появился хрустальный графин с золотистым вином. Пия взвизгнула от удивления.

– У тебя есть винные бокалы? Или мне их тоже наворожить?

– Ох нет, у меня есть бокалы!

Не отводя глаз от играющего солнечными искрами напитка, Пия попятилась к застекленному шкафу, достала два белых винных бокала и поставила на стол.

– А ты можешь вообще что угодно вот так сотворить?

– Разумеется. Я ведь богиня.

Венера разлила вино.

– Это поможет тебе справиться с внутренними запретами.

Она подняла свой бокал, и Пия повторила ее жест.

– За наслаждение! – промурлыкала Венера.

– За наслаждение… Пия осторожно попробовала вино. Потом сделала большой глоток, и на ее щеках вспыхнул радостный румянец.

– Вино просто изумительное! Я никогда не пробовала ничего подобного!

– Это амброзия, божественный нектар.

Венера сделала основательный глоток.

– Его собирают нимфы с особых редких цветов, которые растут только в полях Элизиума. Да, напиток действительно божественный.

Венера отпила еще немного.

– Итак, мой план привлечения в твою жизнь счастья и любовного экстаза, по сути, довольно прост. Во-первых, ты учишься принимать удовольствие.

Изящные брови богини сдвинулись к переносице.

– О чем ты думаешь, когда мастурбируешь?

– Я… я не знаю. Ни о чем в особенности, наверное.

Венера медленно покачала головой.

– Печально. Ужасно печально. Это тоже необходимо изменить. В следующий раз, когда будешь доставлять себе удовольствие, – а это должно быть сегодня вечером, – я хочу, чтобы ты как следует пофантазировала.

– О чем?

– Ох, милая! Как это трагично, что тебе приходится задавать такой вопрос! Хотя спросить об этом у меня – конечно, идеальный вариант.

Венера легонько похлопала смертную по руке.

– Пия, фантазии – дело глубоко личное. Позволь своему уму свободно странствовать, не думая о вине и возмездии. Например, есть ли какой-нибудь мужчина, которого ты считаешь весьма привлекательным?

Щеки Пии снова зарозовели, и вино тут было ни при чем.

Венера понимающе улыбнулась.

– Вижу, что есть. Расскажи мне о нем.

Она подлила в бокал Пии еще амброзии.

– Его зовут Гриффин. Наверное, можно сказать, что я уже давно от него без ума, но официально мы познакомились только сегодня. Вообще-то именно из-за него я купила ту книгу с заклинанием… Он самый потрясающий мужчина из всех, кого я вообще видела, и он, похоже, еще и очень хороший человек. Но он и не думает о моем существовании. Хотя нет, погоди. Наверное, теперь-то он меня запомнил. Когда я выходила из ресторана, я споткнулась и уронила тот пакет, что ты мне дала. И этот черный хрен вывалился и покатился прямо к его ногам – и еще вибрировал при этом. Так что я уверена, теперь Гриффин запомнил меня как «девушку с пенисом».

Венера сделала еще глоток амброзии, припоминая исключительно интересного мужчину, поднявшего упавший фаллос, и приказала себе забыть искру, проскочившую между ними. Сейчас в центре внимания была Пия, а не удовольствия самой Венеры, и тот прекрасный мужчина определенно мог принести девушке счастье и любовный экстаз.

– Значит, мы должны изменить его мнение о тебе, – решительно заявила богиня.

– Плохо то, что не так-то это просто.

– Милая, если на твоей стороне сама воплощенная Любовь, все становится гораздо проще.

– А ты… – Пия неуверенно протянула руку. – Ты и есть сама Любовь!

– А ты, – легко рассмеялась Венера, – уже набралась амброзии!

Она отодвинула графин подальше, чтобы Пия не могла до него дотянуться, напомнив себе, что на смертных сильнее действует крепкое вино богов.

– Итак, вот чего я хочу от тебя…

– Домашняя работа?

– Ну да, ты ведь дома, но я бы не сказала, что доставлять себе наслаждение – это работа.

Пия хихикнула.

– Так, внимание! Когда сегодня вечером ты начнешь услаждать себя, я хочу, чтобы ты думала о Гриффине.

– Ладно, это я могу.

– Хорошо. И я хочу, чтобы ты отдалась фантазии.

Пия нахмурилась.

Венера вздохнула.

– Вообрази, как бы ты чувствовала себя, если бы его крепкие, опытные руки касались твоего тела, а его умный язык исследовал нежную расщелину между твоими ногами, легонько лизал бы и дразнил твой центр наслаждения, так, что ты уже не могла бы терпеть дольше, а потом представь, как он врывается в тебя, ощути его пульсирующий фаллос, как он движется и движется, а потом вы оба содрогаетесь в безумном оргазме.

– Это я могу, – едва дыша, пробормотала Пия. – Что ж, спокойной ночи!

Она быстро, хотя и не совсем уверенно направилась к двери.

– Милая?..

Пия остановилась и, обернувшись, улыбнулась богине.

– Хотя эта комната и весьма уютна и прелестна, я что-то не вижу в ней кровати.

– Упс! – Пия хихикнула. – Идем сюда.

Она попыталась сделать величественный жест, но пошатнулась, и Венере пришлось подхватить девушку под руку, чтобы та удержалась на ногах.

– Надо запомнить, что в следующий раз лучше разбавить амброзию водой, – буркнула себе под нос Венера, помогая все еще хихикающей Пии одолеть недлинный коридор.

– Вот гостевая комната, – сообщила Пия, умудрившись наконец почти твердо держаться на ногах и говорить почти разборчиво. – Ванная комната вон за той дверью. Чувствуй себя как дома. Там в шкафу – купальный халат. А о твоей одежде и прочем позаботимся завтра.

Венера окинула взглядом маленькую уютную комнатку, окрашенную в белые и нежно-желтые тона; одну стену на манер произведений пространственного искусства украшали три белоснежных кружевных платьица старинного вида, а на другой висела картина с изображением цветущего луга. На кровати с белыми коваными спинками обнаружились покрывало и подушки из винтажного кружева кремового цвета.

– Спасибо, Пия. Еще одна чудесная комната.

– Ну и ладно. Я отправляюсь выполнять домашнее задание.

Хихикая, Пия ушла.

Венера с улыбкой проводила ее взглядом. Да, Пия – просто восхитительная молодая женщина. И выполнить ее желание обрести счастье и любовный экстаз будет не так уж сложно.

Вулкан твердил себе, что наблюдает за Венерой. Он знал, что богиня любви не вернулась на Олимп, хотя Персефона уже здесь. И ему, в конце концов, нужно уделить внимание мужчинам, которых встретила в мире смертных Венера, – помня о том, что один из них, возможно, займет его место. Но его заинтересовала маленькая смертная, которую он увидел в ресторане, и… ну да, он все время думал о ней. Но конечно же, это не единственная причина того, что он снова смотрел в окно, открывшееся в современный мир с помощью огненной нити.

– Я мастурбирую не слишком часто…

Вулкан почувствовал, как от неожиданных слов Пии что-то шевельнулось в его чреслах. Венера была там, в доме Пии, и, как обычно, ее чрезвычайно интересовала чужая сексуальная жизнь! Но зачем она туда пришла? Вулкан продолжал слушать, заинтересованный нежной, застенчивой смертной. Судя по всему, богиня любви явилась к девушке, чтобы дать ей наставления и помочь обрести счастье и любовный экстаз.

– Да, это очень похоже на Венеру – вмешиваться в личную жизнь смертных! – прорычал бог огня.

Но вскоре Вулкан понял, что это сама Пия попросила Венеру о помощи… и что маленькая смертная хотела измениться, стать другой… стать чем-то большим, чем она есть сейчас, и это было очень понятно богу огня. Он внимательно оглядел Пию. Да, она простовата и одета весьма непритязательно, но Вулкан видел сквозь эту неряшливость очень сострадательную женщину. Он понимал и то, что большинство людей не станут брать на себя труд заглядывать под поверхность – точно так же, как бессмертные не желают видеть то, что скрывается за внешностью самого Вулкана.

Пия говорила о каком-то красивом мужчине, которого Венера видела в ресторане. Вулкан рассердился, вспомнив того смертного, который посмеялся над смущением девушки. Такой мужчина не заслуживает столь редкого существа, как Пия! Нет, конечно же Вулкан не ревновал, с какой бы стати? Он просто беспокоился за девушку. Он ведь тоже сострадателен, хотя никто, похоже, не замечает этого.

Яростное выражение лица Вулкана сменилось непривычным для него смехом, когда он увидел, как подействовала на Пию амброзия. И тут он с удивлением обнаружил, что Венера намерена остаться на ночь в доме Пии. Как странно! А потом его удивление возросло еще раз в десять, когда нить, которой полагалось оставаться рядом с Венерой, расщепилась, позволив ему невидимо последовать за Пией, которая, пошатываясь, шла по коридору к своей спальне.

Его взгляд проник в уютную спальню, и Вулкан, полный любопытства, стал наблюдать, как девушка включила тихую медленную музыку, зажгла свечи, стоявшие на столике у кровати. Напевая себе под нос, она откинула с кровати пухлое одеяло и выключила яр кий верхний свет, оставив одни лишь свечи. Она вроде бы готовилась лечь спать, но совсем не выглядела уставшей. И тут глаза Вулкана округлились: Пия начала танцевать. Медленно, чувственно она вскидывала руки над головой, грациозно вращая ими в такт музыке. Вулкан восхитился. До этого Пия не выказывала подобной грации и, вынужден был признать бог огня, подобной красоты. Начав танцевать, девушка словно сбросила кожу неловкой застенчивости и стала совершенно другим человеком. Загипнотизированный, Вулкан едва дышал, видя, как Пия стягивает с себя бесформенный свитер и, продолжая танец, остается наконец лишь в аккуратных, облегающих, простеньких трусиках.

В разгоряченном уме бога огня мелькнула мысль, что не надо бы подсматривать за девушкой… что не слишком-то благородно шпионить во время столь интимного момента. Но он не мог заставить себя отвести взгляд от Пии. Вулкан проигнорировал требования ума и, впервые в жизни, позволил руководить собой желанию и сердцу.

Тело Пии оказалось очередным сюрпризом. В слишком просторной одежде, которую она обычно носила, Пия выглядела уж очень маленькой и даже хрупкой. Но теперь Вулкан видел, что тело у нее стройное, а не худое, мышцы развиты, но не чрезмерно. Грудь девушки дразнила его. Она не была большой, но полушария очерчены весьма изящно… нет, более чем изящно. Это были два безупречных полушария с маняще торчащими сосками. А ягодицы… Вулкан был просто зачарован видом этих округлых, женственных ягодиц, двигавшихся столь соблазнительно. Они как будто молили о том, чтобы он к ним прикоснулся… чтобы обхватил ладонями их нежную кожу, и приподнял, прижимая к себе, и…

Вулкан больше не мог этого выносить; Пия оказалась чем-то вроде наркотика, внезапно вторгшегося в его тело. Вулкана охватило невыносимое желание дотронуться до этой девушки. И на одно краткое мгновение он позволил своей тонкой божественной сути скользнуть вдоль огненной нити и осторожно лизнуть тело Пии…

Пия содрогнулась.

Вулкан, чуть передвинувшись, ослабил завязку льняного полотна, охватывавшего бедра, ткань соскользнула, обнажив восставшее естество, крепкое и твердое. Как будто ощутив его желание, Пия закончила танец и легла на кровать, растянувшись на спине; ее кожа в свете свечей поблескивала от выступившего пота. Девушка закрыла глаза и принялась гладить себя. Сначала неуверенно, а потом со все нарастающей страстью она обхватила ладонями груди. Большие пальцы теребили соски, голова девушки откинулась на подушку. Вулкан видел, как рот Пии приоткрылся в стоне, смотрел, как она все сильнее распалялась…

Дыхание бога огня становилось все глубже и тяжелее, как и дыхание Пии. Повторяя ее стон, он обхватил ладонью фаллос и начал медленно потирать его, продолжая наблюдать за девушкой.

Руки Пии, оставив грудь, скользнули вниз по животу, мягким движением сняли трусики. Девушка развела колени и стала ласкать шелковистую кожу внутренней стороны бедер.

Ее ноги безвольно раскинулись, и она снова застонала. Теперь Вулкан видел все ее обнаженное тело целиком, и его взгляду открылся соблазнительный розовый центр счастья и темный треугольник повлажневших волосков над ним. Кончики пальцев рук Пии теперь гладили эти волоски, медленно, эротично потирая треугольник, а потом передвинулись дальше, к главному…

Вулкан задохнулся и позволил себе еще кое-что. Следуя за огненной нитью, его сущность коснулась драгоценного холмика, лаская его божественным жар ом и магией, а Вулкан тем временем вдыхал запах Пии и ощущал ее вкус… Его рука начала двигаться быстрее. И с желанием, какого бог огня никогда прежде не испытывал, ему захотелось прижаться лицом к драгоценности Пии… и ласкать ее снова и снова, и ощущать эту влажную жару, и сделать девушку своей и только своей…

Все еще не открывая глаз, Пия стала быстрее двигать рукой, глубже зарываясь в нежные складки, дразня и потирая, пока наконец ее бедра не поймали ритм и не задвигались тоже. И рука Вулкана повторяла этот ритм. Весь его мир сузился до образа сирены в огненном окне. Страсть бога дошла до белого каления, она как будто стала неким самостоятельным существом, завладевшим его телом. Когда же Пия дошла до высшей точки и закричала в экстазе, Вулкана тоже сотряс оргазм – такой силы, что бог огня упал на колени и содрогался, беспомощный перед собственным желанием, но все равно он хотел большего… все равно желал эту девушку…

Вулкан увидел, как Пия погрузилась в счастливый сон, но продолжал наблюдать за ней, погрузившись в мечты. Вот если бы…

Глава восьмая

Венера проснулась от чудесного аромата. Она посмотрела на небо в окно своей комнаты. К счастью, дождь прекратился. Наступил ясный день, и судя по положению солнца, было уже весьма позднее утро.

Богине любви пора приниматься за работу.

Венера быстро приняла душ и оделась, оценив по достоинству гостевую ванную комнату с огромным выбором душистого мыла и лосьонов. Потом, негромко напевая древнюю песню плодородия, она пошла на восхитительные запахи, которые привели в кухню, где на нее тут же набросились с нежностями скотчтерьер и кот. Ласково поздоровавшись с Хлоей и Максом, Венера погладила прелестных животных.

– С добрым утром, богиня любви! – почти пропела Пия. – Не знаю, нравится ли тебе кофе, но вон там на столе сливки и сахар, а через мгновение будет готов омлет.

Венера окинула Пию задумчивым взглядом, а потом понимающе улыбнулась.

– Я ведь говорила, что это хорошо – усладить себя должным образом.

Пия через плечо оглянулась на богиню. Щеки девушки зарозовели, но в глазах плясали искры.

– Должно быть, все дело в амброзии. Клянусь, я чувствовала себя так, словно пылала в огне. Ты была абсолютно права.

– Разумеется, я была права. Мне можно доверять в таких вопросах. Я не только знаю все о любви; я и есть сама Любовь!

Венера налила себе темной жидкости, которую Пия называла кофе, добавила сливок и сахара. Сделала глоток – и ее фиолетовые глаза округлились.

– О, подобная камню задница Ареса, что за восхитительный напиток!

– Арес? – переспросила Пия, переворачивая омлет и щедро посыпая его тертым сыром.

– Бог вероломной войны. Он вечно занят оружием, стратегией битв и тренировками, но должна признать – задница у него безупречная.

Венера допила кофе и откусила маленький кусочек намазанного джемом тоста.

– И это мне напомнило… А каких мужчин ты считаешь наиболее привлекательными? Мускулистых или худощавых? Высоких или низких? Каковы твои предпочтения?

Пия разложила омлет по тарелкам, тщательно обдумывая ответ на заданный богиней вопрос.

– Наверное, будет довольно глупо и стандартно, если я скажу, что мне нравятся мужчины высокие и мускулистые?

Венера улыбнулась, как кошка, наевшаяся сливок.

– Милая, нет ничего ни глупого, ни стандартного в том, чтобы предпочитать всем некоего высокого, хорошо сложенного мужчину.

– Ну, я не имела в виду, что он должен быть уж просто горой мышц… а он, кстати, очень много работает.

– Почти как Арес, – кивнула Венера.

– И мне, конечно, нравятся умные мужчины. Вроде Гриффина, – застенчиво добавила Пия.

– Конечно, они должны тебе нравиться, и мы раздобудем тебе именно такого… может быть, как раз того самого Гриффина, которым ты так восхищаешься, – уверенно произнесла Венера, мысленно поздравив себя с тем, что уже ни капельки не интересуется Гриффином. – Но сначала мы должны сделать что-то с этим.

Венера махнула вилкой, показывая на Пию.

– Ладно. Я готова. – Пия немножко нервно огляделась по сторонам. – Но если ты намерена приняться за дело прямо сейчас, то… я бы предпочла, чтобы ты немножко подождала, пока я позавтракаю. Я понимаю, что для тебя это может звучать глупо, но когда что-то возникает прямо из воздуха, мне становится страшно.

– Естественно, я могу наколдовать все, что мне вздумается, но это будет лишь временным решением твоих проблем. Я вернусь на Олимп, а ты снова вернешься туда, где была, пока я не начала добывать всякую всячину из воздуха.

Венера немного помолчала, недовольно рассматривая нелепую пижаму Пии.

– Милая, где ты покупаешь такие вещи?

Пия пожала плечами.

– В дисконтных магазинах, когда там бывают распродажи.

– Хорошо. Теперь я знаю, где мы не будем делать покупки. А теперь скажи, куда ты никогда не заходила просто потому, что считаешь: только очень красивые и шикарные женщины покупают там вещи для себя?

– О, это «Сакс Пятая авеню», что на площади Ютик, – ответила Пия с набитым ртом.

– Значит, именно в «Сакс Пятая авеню» на площади Ютик мы и отправимся. Но сначала… сначала твои волосы.

Пия вздохнула.

– Думаю, они безнадежны.

– Милая, не бывает ничего безнадежного, когда за дело берется воплощенная Любовь.

Пия припарковалась прямо перед «Саксом» и еще раз посмотрела на себя в зеркало.

– Я ведь говорила тебе, что кокосовое масло поможет, – самодовольно произнесла Венера.

– Это потрясающе. Я и не представляла, что у меня такие великолепные локоны. Я думала, у меня вечная путаница на голове. Просто мелкие никудышные кудряшки.

– Это потому, что ты их просто расчесывала щеткой, но никогда не использовала правильные средства.

– Никогда больше не возьму в руки щетку. Обещаю.

– И ты будешь их мыть… – подсказала Венера.

– Каждый третий день. И буду использовать мягкий шампунь и сильный кондиционер.

Венера кивнула.

– Блестяще. Но я еще не закончила с твоими волосами.

– А?

– Поверь мне. А пока – за покупками!

Пия вздохнула и неохотно вышла из машины. Венера глянула на ее туфли на резиновой подошве.

– Начнем с обувного отдела.

Пия вздохнула еще раз.

– Милая, ты так естественно смотришься на этих каблуках!

Богиня любви грациозно откинулась на спинку диванчика, наблюдая, как Пия прохаживается перед ней в чрезвычайно роскошных, весьма сексуальных серебряных кожаных туфлях-лодочках на черных каблуках высотой в три с половиной дюйма.

– Наверняка она танцовщица, – вырвалось у женоподобного продавца, представившегося дамам как Фабио.

– Ты танцовщица, дорогая? – спросила Венера.

– Ну… да. Я занимаюсь балетом с пяти лет.

– Тогда и удивляться нечего твоей гибкости и естественной грации. Знаешь, лесные нимфы могли бы кое-чему у тебя поучиться. Я в последнее время замечала, что они стали двигаться как-то уж очень неуклюже.

– Ну, в любом случае очень трудно найти хорошую нимфу. Даже в королевском шоу в «Холидей инн» нет по-настоящему достойных, – сказал Фабио, слегка взмахнув пальцами с наманикюренными ногтями.

– Фабио, милый, где ты раздобыл блеск для губ такого безупречного оттенка? – спросила Венера.

Фабио очаровательно порозовел.

– В отделе Бобби Брауна. Мне нравится, что он так естественно выглядит.

– Пия, нам надо не забыть заглянуть туда. – Венера одарила Фабио божественной улыбкой. – Мы берем туфли, что сейчас на девушке, и те четыре пары, что я отобрала раньше.

Пия сдавленно пискнула.

– Как будете рассчитываться, мадам?

Венера извлекла из сумочки без ремешка золотую кредитную карту и подмигнула Пие:

– Вот этим.

Фабио посмотрел на карту и улыбнулся; блеск на его губах весело заискрился, отражая свет хрустальной люстры универмага.

– Венера Понтия… Я сразу понял, что вы богиня, как только увидел ваши потрясающие волосы! – воскликнул он.

– Конечно, ты это понял, милый. Будь так добр, упакуй все эти туфли. – Венера немного поколебалась, изучая взглядом безупречную прическу Фабио и оценивая его определенно непогрешимый вкус в одежде. – Как ты думаешь, мог бы ты донести все эти коробки в секцию одежды? Мы сейчас идем туда. Я была бы рада, если бы ты помог нам с выбором, друг мой.

– Богиня! – Фабио понизил голос и знаком предложил Венере наклониться чуть ближе к нему. – Сколько вы намереваетесь сегодня потратить в нашем скромном магазине? Просто много или до неприличия много?

Венера лукаво улыбнулась.

– Воистину неприлично, даже непристойно много. Она, – богиня помахала картой с таким видом, словно держала в руке ключ от рая, – не имеет лимита.

– О! – разом выдохнули Пия и Фабио.

Потом продавец театрально поклонился Венере и сказал:

– Веди меня, божественная! Я весь в твоем распоряжении.

Улыбка Венеры стала шире.

– Само собой, милый.

– Итак, какие две вещи мы обязаны помнить всегда, когда покупаем одежду? – назойливо спрашивал Фабио Пию тоном учителя воскресной школы.

– Цвет и линия, – машинально ответила Пия, не в силах отвести взгляд от своего отражения в зеркале примерочной.

– И ты видишь, как это влияет на твой выбор? – спросил Фабио, довольный собой.

– Ох, вижу! – с восторгом произнесла Пия.

– А вы это одобряете, миледи?

Фабио грациозно отступил назад, чтобы Венера смогла увидеть Пию с головы до ног.

Богиня, внимательно осмотрев девушку, одобрила ее вид целиком и полностью. Она даже погладила рукав кашемирового свитерка Пии, который чуть-чуть не доходил до пояса свободных брюк, выставляя напоказ узенькую полоску кожи, когда девушка двигалась.

– Ты должна почаще носить этот розоватый цвет. От него твоя кожа светится. И помни, ты немало потрудилась, чтобы приобрести такой чудесный изгиб талии, так что не бойся его показывать!

Пия смущенно подергала свитер, натягивая его ниже.

– О, знаю! – воскликнула богиня любви во внезапном вдохновении. – Думай обо всем этом как о той прекрасной машине, на которой ты ездишь!

– А? – Пия удивленно посмотрела на Венеру.

– Ты ведь говорила, что она довольно дорогая.

– Да, но она стоит каждого пенни, отданного за нее.

– И она отлично отрабатывает каждый пенни?

– Это уж точно.

– И после того, как тебе пришлось трудиться, чтобы обзавестись такой красотой, ты ведь не станешь прятать ее в доме для машин, правда?

– В гараже, – поправила богиню Пия, бросив быстрый взгляд на Фабио; но тот рылся в висящих на плечиках блузках.

– Ну, как бы это ни называлось, – отмахнулась Венера. – Суть в том, что ты не стала бы ее прятать.

– Нет, конечно, такое мне и в голову не пришло бы.

– Вот и смотри на свое тело так же, как на машину. Ты много работала ради них. И то и другое прекрасно. И незачем их прятать.

– Я никогда не думала об этом прежде.

– Так же как и удовольствие, красота достойна того, чтобы наслаждаться и радоваться ей.

– Блестяще! – выдохнул Фабио, оторвавшись наконец от разнообразия блузок. – Как и удовольствие, красота достойна того, чтобы наслаждаться и радоваться ей!

Он театрально вздохнул, внезапно подошел к Венере и сжал ее руку.

– Боже мой! Вы изложили всю мою жизненную философию в одном-единственном предложении! Я просто обязан сказать вам, что бесконечно наслаждаюсь, помогая сегодня вам обеим. Это…

Фабио заколебался. Тронутый, он промокнул повлажневшие глаза и глубоко вздохнул.

– Это такой опыт, который способен изменить жизнь!

– Ох, милый! – Венера ласково потрепала Фабио по щеке. – Любовь и красота для того и созданы, чтобы менять нашу жизнь.

Она вскинула голову и внимательно оглядела Фабио, прежде чем продолжить:

– И – да, ты должен открыть то дело, о котором раздумываешь.

Фабио задохнулся.

– Ох, боже мой! Откуда вы знаете, что я подумываю открыть собственный бутик?

Венера небрежно отмахнулась.

– Назовем это женской интуицией, хорошо? И еще я предчувствую, что твой бутик станет очень-очень популярным.

– Достойным богинь? – с придыханием спросил Фабио.

– Именно так, милый.

Потом, пока Фабио снова отирал с глаз слезы и освежал блеск на губах, Венера перенесла внимание на Пию. Ее взгляд оценил длину отлично сшитых серых твидовых брюк, открывавших чудесные лодыжки девушки.

– Прекрасно. – Венера улыбнулась отражению Пии в зеркале. – Просто безупречно. А теперь добавим сюда черный кожаный пиджак – и ты будешь выглядеть достаточно консервативно, чтобы провести день на службе, и в то же время в правильной мере обольстительно. Потому что выглядеть обольстительно – это всегда правильно.

– Слова истинной богини любви, – улыбнулась в ответ Пия.

Невысокая, коренастая продавщица, на карточке которой золотыми буквами было обозначено ее имя – «Донна Вивиан» – заглянула в большую примерочную.

– Фабио, как тут твои дамы?

Фабио, уже пришедший в себя после взрыва эмоций, широким жестом указал на Пию:

– Великолепно! Мы достигли полного совершенства.

– Замечательно. Если леди нуждаются в чем-то еще, я посмотрю в коллекции Марка Якобса.

Донна Вивиан уже собиралась исчезнуть, но Венера остановила ее.

– Милая, ваши волосы просто безупречны.

Донна Вивиан слегка наклонила голову, принимая комплимент с особой грацией человека, постоянно имеющего дело с весьма богатыми людьми.

– Благодарю вас, мадам.

Венера продолжала рассматривать прическу продавщицы.

– Фабио, ты ведь согласишься, что их цвет идеален сам по себе?

Фабио кивнул.

– Конечно. Донна Вивиан славится безупречным вкусом.

Он потянул носом и добавил:

– Мы с ней пользуемся услугами одного и того же колориста.

Богиня любви одарила Фабио и Донну Вивиан сияющей улыбкой.

– А могу ли я спросить, кто именно занимается вашими волосами?

– Ну конечно, мадам. И стрижка, и покраска сделаны у Фарахи, мастера-стилиста из салона «Кипр», – ответила Донна Вивиан.

– Это тот маленький салончик с южной стороны площади? – спросила Пия.

– Да, верно, – кивнул Фабио.

– Хорошо. Значит, потом мы отправимся туда, – решила Венера.

– Ох, дорогая!

Фабио разволновался, а Донна Вивиан грустно покачала головой.

– Боюсь, вам придется ждать несколько недель, чтобы попасть к Фарахе. К тому же сегодня воскресенье. Салон «Кипр» – из немногих заведений высшего класса, работающих по выходным, так что сегодня они невероятно загружены, хотя мне и неприятно сообщать вам это. Вам просто не удастся попасть туда. И все, что я могу сделать, так это дать вам ее карточку, чтобы вы могли позвонить и записаться к ней.

Фабио с виноватым видом сжал руку богини любви.

– Мне очень-очень жаль.

Венера нежно улыбнулась.

– Ее карточка – это замечательно, но не беспокойтесь из-за того, что нам сегодня туда не попасть. Ах да, и еще мы возьмем вот их.

– Их? – разом воскликнули Донна Вивиан и Фабио.

– Все эти, – и Венера величественным жестом обвела наряды, висевшие на полудюжине вешалок цвета слоновой кости. – И девушка останется в том, что сейчас на ней. Ох, Фабио, милый, тебе не кажется, что серебряные туфельки, которые мы только что купили, идеально подойдут к тому, что надето на Пие?

– Это будет так божественно, что и слов не найти! – согласился Фабио.

Они с Донной Вивиан засуетились, собирая гору одежды, чтобы унести и упаковать ее. Когда они ушли, Пия повернулась к богине любви, и в ее карих глазах медового оттенка блестели слезы.

– Не знаю, как и благодарить тебя за все это.

Венера ласково коснулась щеки девушки.

– Счастье и любовный экстаз – это дар, который я обязана поднести тебе.

Пия, не сдержав чувств, обняла Венеру.

– Ты воистину прекрасная богиня!

Слегка шмыгнув носом и осторожно промокнув глаза, Венера сказала:

– Конечно, я такова, милая. А теперь закончим дело с твоими волосами, после чего, я уверена, пора будет вкусно и не спеша поесть.

– Сможешь раздобыть еще немножко амброзии?

Венера вскинула брови.

– Только в том случае, если смогу раздобыть заодно и немножко воды.

– Моей подруге хотелось бы, чтобы Фараха подстригла и покрасила ей волосы, – сообщила Венера. – Думаю, оттенок чудесного темного меда будет в самый раз, он подчеркнет цвет ее глаз, а длина волос… ну, не стоит укорачивать их слишком сильно.

Чрезвычайно молодая и невероятно светловолосая девушка, принимавшая посетителей, нахмурилась.