Текст книги "Богиня любви"

– Мне очень жаль, но боюсь, Фараха занята… – Девушка заглянула в компьютер. – До конца следующего месяца. Да и там у нее будет возможность принять только одного нового клиента.

– Нет, боюсь, нам это не подойдет, – вежливо возразила Венера.

Регистраторша нахмурилась сильнее, но, прежде чем она успела ответить богине, зазвонил телефон, стоявший перед ней на белой стойке.

– Салон «Кипр», чем могу быть вам полезна?

Девушка немного помолчала, слушая.

– Ох, мне очень жаль, что такое случилось, миссис Роланд… – Она даже побледнела. – Нет, я и понятия не имела, что доберманы могут устроить такое с пуховыми подушками. Конечно, я передам Фарахе, что вы не придете из-за чрезвычайных обстоятельств, и запишу вас на ваш обычный день в следующем месяце. До свидания, миссис Роланд.

– Похоже, у Фарахи появилось свободное время, – сказала Венера.

– Ну да, верно, но я должна теперь позвонить первому в списке наших клиентов, ждущих очереди у Фарахи. Мне очень жаль, мэм. Я просто не могу записать вас без предварительной договоренности, – твердо произнесла девушка и начала просматривать список в компьютере.

– В самом деле? – чуть слышно произнесла богиня любви.

– Может, нам лучше уйти? – тихонько предложила Пия.

Венера лишь улыбнулась в ответ и едва заметно качнула головой.

В сумочке Пии зазвонил сотовый телефон.

– Алло? – ответила она.

Регистраторша сказала:

– Добрый день, могу я поговорить с Пией Чамберлейн? Это Минди из салона «Кипр».

Пия улыбнулась и, вместо того чтобы продолжать разговор по телефону, посмотрела в глаза девушке.

– Ох, Минди, но я и есть Пия Чамберлейн.

Минди растерянно моргнула.

– Ох… ну, это другое дело. Похоже, вы как раз и стоите следующей в списке клиентов, ожидающих Фараху. Извините, мэм. Я не признала в вас нашу постоянную клиентку.

– Она недавно сюда ходит, – сказала Венера.

– Ну, выглядит она прекрасно!

– Это верно. Кстати, о прекрасном. Пока Пию подстригут и подкрасят, я бы очень хотела сделать педикюр.

Блондинка снова нахмурилась.

– Мне очень жаль, мэм, но Шерил абсолютно…

– Минди, моя клиентка на три часа только что позвонила и отменила педикюр.

Минди, похоже, была основательно потрясена.

– Шерил… вот эта леди как раз хотела бы сделать педикюр.

– Ну, тогда я прямо сейчас и займусь ею, – улыбнулась Шерил.

– Какое прелестное совпадение, – сказала Венера. – Ох, и еще мне бы очень хотелось выпить бокал того чудного шампанского, что вы охлаждаете вон там, в задней комнате.

– Конечно, мэм.

– Откуда ты знаешь, что у них есть шампанское? – шепотом спросила Пия, когда они с богиней направились в глубь салона.

– Милая, воплощенная Любовь всегда ощущает присутствие шампанского…

Глава девятая

– Эта Фараха – просто гений!

Пия, остановив машину на красный сигнал светофора, повернула голову так, чтобы на нее упали лучи вечернего солнца, и посмотрелась в зеркало заднего вида.

– Да, она прекрасно справилась с делом, но ты должна помнить, что у тебя были изумительные волосы и до того, как Фараха сотворила свое волшебство, – точно так же, как у тебя было изумительное тело до того, как ты пришла в салон «Сакс».

Кто-то постучал в окно машины, и обе женщины подпрыгнули от испуга. Пия выглянула наружу и ахнула.

– Ох… боже мой! Это Гриффин!

– Открой окно! – прошипела Венера.

Внутри у нее все невольно затрепетало при виде красавца пожарного. Он должен принадлежать Пии!

Пия нажала кнопку, опускающую стекло.

– Добрый вечер, леди. Не могли бы вы сделать пожертвование пожарному департаменту – мы организуем помощь детям-сиротам?

Тут его взгляд с Пии перешел на Венеру, и улыбка Гриффина из вежливой превратилась в сексуальную.

– Рад снова видеть вас, мэм.

Венера постаралась пробормотать как можно небрежнее: «А, привет…», но чуть не умерла от ужаса, когда вместо небрежной беспечности в ее голосе послышалось настоящее мурлыканье.

– Привет, Гриффин! – бодро произнесла Пия.—

Конечно, я сделаю пожертвование.

Ее рука лишь едва заметно дрогнула, когда она сунула руку в сумочку, чтобы достать деньги.

Гриффин перевел одобрительный взгляд с Венеры на Пию и улыбнулся.

– Мы с вами знакомы, мэм?

– Да, я ваша соседка. Помните? Вы сняли с дерева мою собаку, скотчтерьера, а потом подняли с пола мой пенис, – ляпнула Пия и залилась краской.

Венера вздохнула и возвела очи горе. У Гриффина был такой вид, словно его огрели по затылку.

– Пия?..

– Ну да, это я!

Светофор вспыхнул зеленым, и сразу же сзади кто-то принялся сигналить.

– Ну, пока!

Пия тронула машину с места.

– Может быть, в следующий раз ты не станешь упоминать о пенисе? Мужчины – хоть смертные, хоть боги – склонны бояться женщин, у которых уже есть пенисы побольше, чем у них самих.

– Я идиотка, – простонала Пия.

– Разумеется, нет! Ты просто разволновалась. Я расскажу тебе кое-что о мужчинах, это облегчит общение с ними. Они стремятся к нам даже сильнее, чем мы к ним.

– Разве такое может быть?

– И это возвращает нас к теме пениса.

– Но я знала женщин, которые постоянно бегали то за одним мужчиной, то за другим. Они, похоже, куда сильнее интересовались мужчинами, чем мужчины ими.

– Это не желание… это нужда, а ты не из таких женщин. Я говорю об истинном, настоящем желании. О чем-то первобытном, горячем, страстном.

– Ты это серьезно?

Пия покачала головой.

– Это не может быть правдой, по крайней мере для меня. Невозможно, чтобы Гриффин захотел меня сильнее, чем я его. Да и в любом случае, ты его гораздо больше заинтересовала.

– Милая, я уверена, это тебе показалось, – ровным тоном возразила Венера, не желая думать об искре, что снова на мгновение проскочила между Гриффином и ею.

Вместо того она продолжила:

– Разве ты не заметила, как он был приятно удивлен, узнав тебя?

Пия прикусила губу.

– Ну… полагаю, да, он удивился, но все равно я не верю, что он может захотеть меня. Я, похоже, его даже не заинтересовала.

– Заинтересуется, если коснется тебя, погладит твою нежную кожу, ощутит влажный жар твоей страсти. Ты можешь заставить его пылать огнем еще до того, как твое собственное тело разогреется.

– Ты так думаешь?

– Поверь мне.

Они как раз подъезжали к парковке.

– Остановись здесь, – сказала Венера.

– Но ресторан на другой стороне площади Ютик. Нам придется пройти целый квартал, чтобы добраться до него!

– Вот именно, – кивнула Венера.

– Тот мужчина просто таращится на нас! – взволнованно шепнула Пия богине любви.

– Да, так оно и есть. А ты оглядись по сторонам, дорогая! Каждый мужчина смотрит на нас.

Венера наклонилась поближе к Пие и добавила с низким смешком:

– Причем именно на нас. Ты выглядишь сексуальной, уверенной в себе и прекрасной, и все это видят.

Пия глянула на Венеру огромными ошеломленными глазами. Потом посмотрела вокруг.

– Ох, безупречная задница Ареса, ты ведь права! – сказала она.

Смех Венеры привлек к ним еще больше взглядов.

– Ох нет! Не стоит подражать моей привычке вечно ругаться! Персефона сказала бы, что я плохо на тебя влияю.

Однако богиня любви произнесла это с улыбкой. Она так гордилась Пией! Они ведь не просто прошлись по торговой зоне – они словно перешли из одного мира в другой. Пия перешла в другой мир. Во время этой прогулки уверенность девушки в себе росла буквально на глазах. Маленькая смертная небрежным жестом отбросила за спину прелестную гриву волос и вскинула подбородок, шагая рядом с Венерой, воздавая мерой за меру. Венера была в восхищении. А ужин еще больше укрепил новорожденную уверенность Пии. Официант был молод и ужасно красив. Он лебезил перед ними – перед ними обеими, – а мужчина, сидевший у бара, послал им бутылочку очень хорошего вина. В общем и целом весь день послужил отличной поддержкой для самооценки смертной.

А теперь они вернулись к столу в уютной кухоньке Пии, позволив себе то, что, как весело подумала Венера, стало уже чем-то вроде прекрасной новой традиции – то есть по чашечке прекрасного горячего шоколада; они болтали, как старые подруги, только сегодня Пия не была одета в ту хитроумную штуковину, которую называла пижамой. Сейчас на ней была нежно-розовая ночная рубашка, купленная по настоянию Венеры в бельевом отделе «Сакса», и парный к ней пеньюар. Волосы девушки падали на плечи крупными блестящими локонами, лицо разгорелось от волнения и от вина, выпитого за ужином, и Венера подумала, что Пию теперь легко принять за настоящую богиню. Доброты, решила Венера. Пия могла бы стать богиней доброты…

– Как ты думаешь, он будет там завтра? – спросила Пия, прервав размышления Венеры.

– Он?..

– Гриффин.

Венера вздрогнула, услыхав это имя, но постаралась скрыть волнение.

– Там?..

– На углу той улицы. Ты меня не слушаешь. Венера улыбнулась.

– Извини, я задумалась о том, как ты прекрасно выглядишь.

Пия ответила радостной усмешкой.

– Но я понятия не имею, будет он там завтра или нет. Пия, дорогая, перекресток шумных улиц – не то место, где ты могла бы соблазнить его.

– Но я и не собираюсь его соблазнять! – пискнула девушка.

– Конечно собираешься. Ты просто не будешь делать это на углу улицы.

Венера на миг задумалась, почему ее так взволновало одно лишь упоминание имени этого мужчины. Это в любом случае глупо. Даже если бы Пия не была опьянена им, прошли многие века с тех пор, как Венера позволяла себе увлечься смертным. Вообще-то прошли века с тех пор, как она вообще хоть кем-то увлекалась…

– Венера?

– Извини, Пия. Что-то я слишком рассеянна. Что ты говорила?

– Я говорю, как же я могу соблазнить… – Пия замолчала и хихикнула при слове «соблазнить», как будто ее потрясло то, что она вообще задумалась о соблазнении какого-то мужчины. – Гриффина, если я его совсем не вижу?

– Предоставь это мне, – ответила Венера.

– Но ты ведь не собираешься устроить что-нибудь вроде пожара, а?

Венера повела бровями.

– Любовь и начинается как пожар.

– Но пообещай, что не сожжешь дотла мой дом!

– Мне бы и в голову не пришло поджигать такой восхитительный дом!

– И соседские дома тоже.

Венера очаровательно надула губки.

– Идея вообще-то вполне логичная, но представь, я думала о чем-то совсем другом.

– Надеюсь.

Пия зевнула и посмотрела на часы.

– Ох боже мой! Уже почти полночь! Мне же нужно завтра утром на работу!

Она встревоженно нахмурилась.

– А что ты будешь делать, когда я уйду?

– Заниматься исследованием, – без колебаний ответила богиня любви.

– Исследованием?

Венера кивнула.

– У тебя ведь есть компьютер, да?

– Конечно, но как… Венера отмахнулась от ее вопроса.

– Персефона мне все объяснила. Компьютеры сродни магии. Она сказала, что с их помощью можно узнать все, что нужно, о современных смертных, в особенности если воспользоваться некоей специфической магией под названием Google.

Пия рассмеялась.

– Ладно, никаких проблем. Завтра до ухода на работу я дам тебе небольшой урок компьютерной грамоты.

– А что у тебя за работа, Пия?

– Ну, вообще-то я недавно стала старшим промоутером. Я самый молодой руководитель в нашем колледже. Я отвечаю за учебные планы в департаменте образования для взрослых.

Пия подумала секунду-другую и добавила:

– Наверное, можно сказать, что я решаю, какого рода курсы мы можем предложить взрослым студентам, чтобы они могли научиться чему-то новому и расширить границы своих возможностей.

– Похоже, это огромная ответственность.

– Да, так оно и есть, и завтра у меня будет длинный день. Я должна побеседовать с преподавателями о нескольких новых курсах, которые мы хотим предложить учащимся этим летом.

– Тогда тебе надо хорошо отдохнуть.

Женщины тепло пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по спальням. Пия подумала, не доставить ли снова себе удовольствие, но решила, что слишком устала для этого, и погрузилась в сон почти в то же мгновение, как голова коснулась подушки.

Как ни забавно, но Венера и не думала о том, чтобы доставить себе наслаждение. Вместо того она долго лежала без сна, а когда наконец заснула, сон ее был беспокойным и она видела огонь и синеглазого, темноволосого смертного.

Вулкан старался забыть о нити, открывавшей окно в мир смертных – окно к Пие, – и даже преуспел в этом, забыв больше, чем на целый день. Но наконец его ум так переполнился мыслями о маленькой смертной, что он был не в силах терпеть. Вулкан снова вызвал нить и уставился в огненную колонну. У него перехватило дыхание, пробудились дремавшие до сих пор чувства.

Она просто сияла! Вулкан наблюдал, как Пия шла рядом с Венерой через парковку возле торговой зоны, горделивая, грациозная, уверенная в себе. Теперь Пия выглядела как та женщина, в которую она превратилась накануне вечером, когда начала танцевать. А ее одежда, волосы! Пия изменилась и в то же время нет. Она была все той же Пией. Все тем же нежным, особенным существом, к которому он так внезапно исполнился желанием и страстью. Но в ней появилось и что-то еще. Это сделала Венера; она приложила к Пие свою магию.

Вулкан внимательно присмотрелся к Пие. Нет, его первое впечатление было ошибочным. Он не ощутил ни малейшего налета магии богини на маленькой смертной. То, чего достигла Венера, было достигнуто без использования божественной силы. Богиня любви просто извлекла наружу то, что было глубоко скрыто в самой девушке. Вулкан судорожно сглотнул, в груди у него все сжалось. Конечно же, он будет не единственным мужчиной – хоть смертным, хоть бессмертным, – который сразу заметит ее красоту.

Для Вулкана было истинной мукой видеть, как во время ужина в ресторане мужчины смотрели на Пию. Особенно ему захотелось превратить в пепел молодого официанта, слишком много улыбавшегося и говорившего Пие слишком много комплиментов. А тот мужчина у стойки бара! Вулкана так и тянуло достать этого типа через нить и заставить его покинуть ресторан, причем как можно скорее. Но это еще не самое худшее. Пия снова говорила об этом трижды проклятом Гриффине! И на этот раз Венера согласилась позаботиться о том, чтобы свести их вместе.

Вулкану хотелось изо всех сил крикнуть: «Нет! Он тебе не подойдет, ты слишком хороша для него!» Но конечно, кричать он не стал. В конце концов, что он мог поделать с тем, что Пие хотелось соблазнить Гриффина? Он находился на Олимпе, а маленькая смертная – в своем мире.

Ну и что, что они пребывают в разных мирах? Вулкан выпрямился и прекратил разочарованно трепать собственные волосы.

Персефона постоянно посещает современный мир смертных.

И Венера бывает в современном мире смертных.

А он ведь тоже олимпийский бог. В его руках сила бессмертных и собственная магия огня, если вдруг он решит ею воспользоваться. Ну, похоже, пришло время ее применить. Ведь только он мешает себе исполнить заветное желание.

Да. Совершенно точно, богу огня пора навестить мир современных смертных…

Венера была полностью поглощена магией Интернета. После того как Пия дала ей короткий урок, попутно собираясь на работу – она надела новые черные брюки свободного покроя, красновато-коричневую шелковую блузку и потрясающие черные ботинки на высоком каблуке, – Венера первым делом нырнула в Google и спросила о самой себе.

Девяносто один миллион упоминаний! Богиня чуть не пискнула от восторга. А потом, просто из любопытства, поинтересовалась Персефоной. Три миллиона девятьсот двадцать тысяч упоминаний. Как интересно! Венера дождаться не могла, когда сможет рассказать об этом богине весны. А она-то считает себя таким большим знатоком современного мира! Ну, может, так оно и есть, только сам современный мир куда больше интересуется любовью, нежели весной.

Венера некоторое время развлекалась, задавая вопросы. Вообще-то довольно долгое время. Она была очарована разнообразием художественных изображений, которые нашла, когда сузила область поиска от просто «Венеры» до «Венеры в искусстве». Конечно, она прекрасно знала Боттичелли, и хотя одобряла красоту его картин, по-настоящему они никогда ей не нравились. Боттичелли изображал ее уж слишком пустоголовой и похожей на нимфу. Венера Милосская куда больше отвечала ее эстетическому чувству, но все равно она ничуть не была похожа на настоящую богиню. Потом Венера нашла чудесную скульптуру из зеленого алебастра – это было изображение богини любви, созданное современной художницей Келли Боршейм, и оно чрезвычайно понравилось Венере; а чуть позже она открыла для себя фантастическое искусство Майкла Паркеса и так влюбилась в него, что заказала малотиражную серию из пяти репродукций.

– Я просто возьму их с собой. То есть, наверное, я смогу уговорить Персефону помочь мне пронести их, – сообщила Венера Хлое, терпеливо лежавшей у ее ног, свернувшись в клубочек.

После этого Венера начала поиск, используя случайные слова и фразы, как, например, «роман», «любовь», «секс», «эротика», – и очень быстро наткнулась на прославленный сайт, именуемый «Smart Bitches, Trashy Books»,[2]2
  В буквальном переводе «Ловкие сучки, дрянные книжки».


[Закрыть] и несколько часов подряд хохотала, читая. Особенно ей понравились мудрые суждения женщин о том, что так часто недооценивают мужчины, называя подобные вещи «штучками только для женщин». И конечно, Венере понравились весьма творческие ругательства, и она твердо решила добавить некоторые к своим любимым выражениям с использованием запретных ныне гениталий – такие, например, как «asshat», «assburger», «man-titty» и «Bitch, please».[3]3
  «Asshat» (букв. задница в шляпе) – идиот, болван. Слово «аssburger» (букв. задбургер) – паронимическое производное от термина «синдром Аспергера» – недоразвитый, «даун». «Мantitty» – сисястый, грудастый (о мужчинах). «Bitch, please» (букв. «Пожалуйста, сучка!») – ругательство, употребляемое в ответ на дурацкое высказывание или на сексуальное домогательство.


[Закрыть]

И наконец богиня любви взялась за более серьезное дело – выяснить, как лучше всего помочь Пие. Заглянув на сайт «Общественный колледж Талсы», она сначала разобралась, что собой представляет это учебное заведение, а потом, набрав название должности Пии, подробно выяснила, как именно та зарабатывает на жизнь.

Получив полную информацию, а заодно и подивившись мере ответственности, возложенной на Пию, Венера набрала новое название – «Пожарные Талсы» и, налив себе еще чашечку кофе, стала просматривать сто тринадцать тысяч упоминаний.

Она едва не подавилась печеньем, когда щелкнула мышкой, чтобы посмотреть издаваемый пожарным департаментом календарь, и увидела на верхнем листе последнего издания полуобнаженного Гриффина.

– Ну и сучество! – Венера тяжело дышала, проверяя на действенность новое ругательство, и обмахивалась надкушенным печеньем.

Да, без сомнения, Гриффин был весьма аппетитен. Венере просто хотелось съесть его. Вообще-то она бы хотела, чтобы и он ее съел…

– Нет! Пия желает его. Значит, Пия его получит.

Венера поспешно прогнала с экрана опасный календарь… предварительно заказав экземпляр. Для Пии, само собой. Потом продолжила поиск, и некоторое время спустя вдруг громко и радостно вскрикнула, даже Хлоя проснулась и разразилась яростным лаем. Венера схватила маленького скотчтерьера и прижала к себе.

– Вот оно, Хлоя! Вот именно так я и сведу Гриффина и Пию, и это случится прямо сегодня вечером!

Но тут, сообразив, как много нужно подготовить за три часа, что остались до возвращения Пии с работы, Венера спешно принялась за дело.

Глава десятая

– Милые, я дома! – весело закричала Пия, врываясь в дом.

Хлоя бросилась к ней, радостно фыркая, Макс принялся тереться об ее ноги.

– Наконец-то! Теперь тебе придется поспешить. Конечно, немножко опоздать – значит проявить хороший вкус, но сегодня вечером я не хочу, чтобы ты упустила хоть одно мгновение общения с Гриффином.

Венера говорила быстро, приглашающе махая рукой, чтобы Пия последовала за ней в комнату. Но девушка не двинулась с места, и богиня вернулась и встала перед ней, раздраженно уперев руки в бока.

– Пия! Прекрати на меня таращиться и пошевеливайся! Я же сказала, мы и так опаздываем.

– Ты… Ты… – Пия нервно сглотнула, ее округлившиеся глаза не отрывались от богини любви. – Вау! Ты посмотри на себя!

Раздражение Венеры мигом угасло.

– Тебе нравятся мои регалии?

Она медленно повернулась вокруг себя, давая Пие возможность оценить полную картину.

– Это невероятно! Я хочу сказать, ты всегда прекрасна, но вот так… ух… что бы это ни было, просто дух захватывает!

– Это, – Венера величественным жестом показала на почти прозрачные волны ткани, соблазнительно колыхавшиеся вокруг ее тела, – это то, что полагается носить римским богиням, когда они желают показаться во всем блеске своей славы. Туника.

Потом она дотронулась до короткой кремовой нижней юбки, оставлявшей на виду ее прелестные обнаженные ноги.

– Это стола.

Венера приподняла полотнище ткани, накинутое на плечо; ткань была серебристо-белой, в тон волосам богини.

– А это пала.

Венера стремительно закружилась на месте, отчего лоскут фиолетовой ткани – того же оттенка, что глаза богини, – прикрепленный сзади к ее плечу серебряной брошкой, взвился в воздух, как прозрачный плащ.

– Абсолютно прекрасно, – сказала Пия. – Ты так оделась, потому что собираешься вернуться на Олимп?

Портал снова открыт для тебя?

Пия улыбалась, но на ее лице отчетливо проступила грусть.

– Я не думала, что ты уйдешь так быстро. Может быть, все-таки останешься на ужин, а может, и еще на денек?

– Дорогая, ты уже счастлива и достигла любовного экстаза?

Пия нахмурилась, задумавшись над вопросом Венеры.

– Да, я счастлива… я хочу сказать, я сегодня отлично поработала… ты бы видела, как все на меня смотрели! Все смотрели на меня! Как будто я перестала быть невидимой! И я даже сосчитать не могу, скольких комплиментов удостоились мои волосы!

Венера улыбнулась, видя радостное волнение девушки.

– Да, ты счастлива. Но полна ли ты восхитительного, соблазнительного, страстного любовного экстаза?

– Ну, не думаю.

– Я тоже. А пока этого не случится, я не уйду.

– Тогда почему ты так оделась?

Венера возвела взгляд к потолку.

– Из-за этой болтовни я едва не забыла! Иди скорее сюда, и я тебе все расскажу, пока ты переодеваешься.

– Переодеваюсь? Во что я должна переодеться?

– В твои собственные одежды богини, – ответила Венера.

– Я? С чего вдруг? – удивилась Пия, но поспешила за богиней любви.

– Пия, моя дорогая, мы отправляемся на маскарад!

Пия застыла в коридоре перед дверью своей комнаты.

– Венера, о чем ты говоришь?

– Я узнала об этом, когда сегодня путешествовала в Интернете. Что, кстати говоря, просто восхитительный вариант магии! Ты знаешь, что обо мне там упоминается девяносто один миллион раз? Девяносто один миллион! А о Персефоне и четырех миллионов упоминаний не набралось, и это при всей ее самоуверенности… ну, неважно. Я отклонилась от темы. Пока я там изучала информацию о пожарных, я случайно наткнулась на объявление о маскараде, который устраивается в том самом прекрасном ресторане, где мы с тобой встретились.

– У Лолы?

– Именно так. В объявлении сказано, что пожарные собирают деньги на новое оборудование или что-то в этом роде для пожарной станции Талсы, то есть для той самой, где служит твой Гриффин!

– Дефибрилляторы, – сказала Пия.

Венера вскинула бровь.

Пия пожала плечами.

– Об этом говорилось в новостях. Пожарной станции нужны два новых дефибриллятора для медиков. Так что этот маскарад – ради сбора денежных средств.

– Так ты знала об этом?

– Ну да… Только я об этом совсем не думала. Это не то мероприятие, на которое мне хотелось бы пойти.

– Это как раз то самое, куда ты сейчас же отправишься! То есть мы пойдем туда вместе.

– Но для этого нужны костюмы… – Пия умолкла.

Она внезапно все поняла.

– Да, милая, для маскарада нужны костюмы. – Венера взяла девушку за руку и втащила в спальню. – Поспеши! Я потратила весь день, добывая подходящие вещи на Олимпе; я дождаться не могу, когда наконец увижу тебя в облике истинной богини!

– Ты уверена, что мне не нужно надевать трусики?

Пия нервно разгладила платье спереди, как будто боялась, что ветер вот-вот сорвет его и унесет.

– Конечно уверена. Ничто не должно стеснять твою нежную женскую лилию под шелками божественного наряда. Кроме того, если ты пойдешь без нижнего белья, это даст тебе новое ощущение свободы. Увидишь. И перестань ты нервничать!

Венера поправила локоны девушки.

– Конечно, нам было бы куда легче собраться с помощью стайки нимф, но я все равно довольна результатом.

Она отступила на шаг, чтобы полюбоваться своей работой.

– Отлично, теперь можешь повернуться и посмотреть на себя.

И они вместе уставились в зеркало.

Туника Пии была того же соблазнительного сливочного цвета, что и туника богини любви, и даже еще больше открывала ноги. Венера изучила их пристальным взглядом и кивнула с молчаливым одобрением; ноги были длинными, крепкими и отличной формы. Стола девушки оказалась цвета нежного румянца. Этот цвет смотрелся бы невинно, но шелковая ткань, прилегавшая к телу Пии, то и дело менявшая форму складок и подчеркивавшая талию и безупречные округлости груди, становилась заманчивой и сексуальной, несмотря на цвет девственности, и побуждала угадывать, как выглядят остальные части тела. Пала Пии сверкала и переливалась при каждом движении девушки, как текучее золото.

– Просто замечательно. Я знала, что стола отлично дополнит… – Венера умолкла на полуслове, заметив слезы на глазах Пии. – Что случилось, милая?

Пия покачала головой и разревелась.

– Это все так прекрасно, да, истинный наряд богини. Но я выгляжу как воробей в павлиньих перьях!

Венера удивленно моргнула.

– Но это же неправда, Пия!

– Нет, правда! – Девушка всхлипнула. – Я знаю.

Это всегда было правдой.

Венера взяла Пию за руку и подвела к кровати.

– Сядь, – приказала она и, выйдя в ванную комнату, принесла коробку с салфетками и сунула в руки Пие. – Высморкайся!

Пия, икнув, сделала, что ей было велено. Венера села рядом с ней на кровать и взяла Пию за руку.

– А теперь расскажи, что случилось, что заставило тебя так искаженно видеть себя.

Пия шмыгнула носом.

– Это… ну, это сразу многое.

– Расскажи, – мягко повторила Венера.

– Помнишь, я говорила тебе, что в колледже ходила в танцевальный класс, и мне казалось, что я там на месте, а оказалось, это не так?

Венера кивнула.

– Ну вот… – Пия вздохнула. – И дело было даже не в том, что я им всем не соответствовала. Я никогда не осознавала, что выгляжу так глупо. Правда! Я думала, я самая обычная. Что я как все. Я хочу сказать, у меня были подруги… не в классе танца, но были. И мне и в голову не приходило, что у меня могут возникнуть проблемы в новой группе.

– И что случилось?

Пия судорожно вздохнула.

– Я без труда включилась в занятия. Я танцевала с пяти лет и прекрасно знала, что и как делать. Ну, в общем, я сразу же, в первый год, разучила все танцы. И оказалась единственной из новичков, кто сумел это сделать.

Венера заметила, что Пия ничуть не гордится тем, что сумела выполнить эту нелегкую задачу.

– И вот я собиралась на встречу этой новой группы после окончания года. Я была взволнована и невероятно счастлива – я ведь думала, что теперь у меня появятся настоящие новые подруги и мы будем много танцевать вместе. И, как обычно, я по-дурацки рассыпала все из своей сумочки прямо перед дверью той комнаты, где собрались девушки, и услышала, что они говорят!

Пия тяжело сглотнула, стараясь удержать слезы.

– А они говорили обо мне, смеялись надо мной! Они говорили, что неважно, насколько хорошо я танцую, я все равно останусь уродливой. И… и они называли меня Брокколи, из-за волос…

Венера покачала головой.

– Молодые женщины бывают иногда бессмысленно жестоки, в особенности когда их пугает чужой талант.

– Но они меня не боялись! – быстро возразила Пия.

– Ты так думаешь? И как давно все это случилось?

– Ну… это началось чуть больше десяти лет назад, но продолжалось все четыре года, пока я училась в колледже. Я понимаю, очень глупо, что меня все это продолжает тревожить спустя столько лет, но…

Венера вскинула руку, и девушка умолкла.

– Это совсем не глупо, потому что плохое случилось в те годы, когда ты формировалась как личность, и поэтому оно до сих пор влияет на тебя. Но я не потому спросила, как давно это было. Я спросила для того, чтобы ты поняла: сейчас ты совсем другая, ты зрелая, успешная, независимая женщина, которая оглядывается на события своего детства. Ты теперь можешь посмотреть на них глазами взрослого человека – и увидеть и зависть других девушек, и все остальное.

Пия прикусила губу.

– Наверное, я и вправду никогда не думала обо всем именно так.

Венера потянула девушку за руку и заставила вернуться к зеркалу.

– А теперь подумай!

– Я постараюсь, – с сомнением ответила Пия. Венера вздохнула.

– Мне очень хочется, чтобы ты увидела себя так, как видят тебя другие люди. – Тут глаза богини вспыхнули. – Ну да, вот оно!

Пия нахмурилась.

– Что?

– Я просто дарую тебе способность увидеть себя так, как видят тебя другие!

Пия отступила на шаг от засветившихся пальцев богини.

– Слушай, мне не очень-то нравятся эти штучки, что ты проделываешь!

– Ох, милая, я не собираюсь на этот раз проделывать никаких штучек! Я собираюсь слегка переделать тебя.

Пока Пия таращилась на нее во все глаза, Венера произнесла:

– Пусть ее ум поверит в ту красоту, что чувствуют в ней другие!

И богиня осыпала Пию сверкающей магической пылью.

Маленькая смертная мощно чихнула. Венера вздохнула и протянула ей еще одну бумажную салфетку. А потом взяла Пию за плечи и развернула к зеркалу.

– Ох боже… – Пия подняла руку, как будто хотела коснуться девушки в зеркале. – Я… я никогда и не воображала, что могу выглядеть такой прекрасной… Это волшебство. Все это исчезнет.

– Разумеется, никуда это не исчезнет.

– Но ты просто… – Пия помахала пальцами, подражая Венере.

– Милая, я ничего не изменила в твоей внешности. Я просто помогла тебе увидеть себя такой, какой тебя видят другие. Вот это, – она показала на отражение Пии, – и есть подлинная реальность.

– Ты уверена, что не применила немножко магии, чтобы я выглядела именно так?

– Я как раз это и пытаюсь тебе объяснить. Пия, дорогая, ты обладаешь своей собственной магией. Твоих красоты, доброты и ума достаточно, чтобы поработить любого мужчину.

– Но я не хочу порабощать Гриффина.

– Вот как?

Пия покраснела.

– Ну, может быть чуть-чуть… Мне кажется, чего я на самом деле хочу, так это чтобы не магия заставила его влюбиться в меня.

– Не беспокойся, дорогая. Единственная магия, которой ты воспользуешься сегодня, – это магия всех уверенных в себе женщин. Просто поверь в себя. А потом расслабься, и пусть все запреты исчезнут. Отдайся страсти и экстазу, хотя бы на один этот вечер.

– Ладно. Я попробую, но мне, пожалуй, не помешает парочка Лолиных гранатовых мартини.

– Все, что угодно, лишь бы тебе это помогло. У меня с собой чудесная кредитная карта.

– Кто бы ни сказал, что можно прожить и без любви, он здорово ошибался.

Венера хмыкнула.

– Уж я-то никогда не сказала бы подобной глупости.

– Я тоже. Или, по крайней мере, после двух последних дней. – Пия усмехнулась своему изумительному отражению. – Я готова. Идем, пока я не забыла, как выгляжу.

– Погоди-ка, я сама чуть не забыла… – Венера порылась в куче тканей, лежавших на кровати Пии. – Вот… это для тебя, а это мне.