Текст книги "Серебряный Рыцарь"

Разведчики действительно обменивались условными знаками, обсуждая спящих. Обоих заинтересовала военная форма Тары – видно, что это девушка-воительница из какого-то элитного легиона, но куртка, сапоги и бриджи сильно запачканы землей и помяты, а нашивки, обозначающие ранг, спороты. Молодой мужчина и мальчик – судя по всему, мирные жители. Про четвертого, полуобнаженного массивного эльфа с бледной кожей, которая в ночи казалась голубой, они ничего не могли сказать. Но, судя по изможденному лицу мальчика, грязной мятой одежде и отсутствию вещей, эта компания недавно вырвалась из плена у темноволосых.

Разведчики переглянулись, одновременно придя к единому мнению. Если это – беглецы, то за ними идет охота. Конечно, долг и честь велят предложить им гостеприимство, кров, пищу и оружие. Но, если идет война, не приведут ли они невольно по своим следам врагов? А ведь под их защитой женщины и дети… Стоит ли рисковать?

«Не стоит, – взглядом показал старший. – Это – война!»

Младший вздохнул – ему приглянулось миловидное лицо девушки-воительницы. В их отряде так мало профессионалов-воинов. Лишний меч, лук или копье могли бы здорово пригодиться. Однако они не имели права рисковать.

Все же сородичам следовало дать шанс. Получив молчаливый кивок в одобрение, младший разведчик шагнул вперед и, изящно наклонившись, положил возле спящей Тары мешочек с солью и свой охотничий нож. Старший помедлил и добавил несколько лепешек из числа своих припасов. Это поддержит силы беглецов, позволит продолжить путь и, может быть, поможет им спастись. Кроме того, нож был как бы намеком – настоящая воительница сразу поймет, что ей и ее спутникам предлагают больше не попадать в плен и спастись от него, предпочтя смерть рабству. В любом случае, оружие им пригодится.

Сделав это, два разведчика растаяли в темноте так быстро и бесшумно, что, не будь драур нежитью, он бы решил, что все это приснилось. Впрочем, нож, соль и четыре небольших, с ладонь, лепешки из муки грубого помола были реальностью.

Прислушавшись к удаляющимся шагам и проследив их, пока те вовсе не растаяли под пологом леса, Фрозинтар опять перевернулся на спину и уставился на звезды. Как бы намекнуть Асатору, что его Остров не настолько мертв, как кажется? Где-то в глубине его теплится слабая искорка жизни, из которой может разгореться новое пламя.

Долгая скачка завершилась в Ничейной Земле. Загнанный скакун еле дотянул до небольшого поселения светлых альфаров, где путнику пришлось задержаться на некоторое время. Следовало дать отдохнуть усталому животному, да и всаднику нужно подумать о себе. Несколько часов покоя он заслужил после долгого времени, проведенного в седле. Кроме того, в вечернем сумраке он заметил невдалеке небольшой курган – по словам трактирщика, возле него издавна хоронили своих мертвых не только местные жители, но и обитатели еще нескольких деревушек. Альфары, люди, тролли-полукровки – все находили там последний приют. А где много покойников, там наверняка можно раздобыть запасную искру. И дай-то Покровитель Тало, чтобы его поиски увенчались успехом. Ведь в противном случае ему придется снова пускаться в путь.

– Ну ты готов?

Льор отважно кивнул.

– Может быть, подождем еще немного?

Юноша яростно замотал головой, по-прежнему не открывая рта.

– Хорошо. – Фрозинтар положил ему руку на плечо. – Тогда не будем тянуть. Тара, Карадор! Идите сюда!

– А? Что? – Неугомонный эльф вскочил, как кузнечик. – Уже?

– Уже, – ответил бывший наемник. Льор опять ограничился нервным кивком.

– Так-с, – Карадор потер руки, – и куда отправляемся?

– В гости к лорду Лоредару.

– У-у, – подвижное лицо эльфа вытянулось. – А я-то думал, мы еще по мирам поскачем!

– Тебе что, там так понравилось? – Его собеседник имел в виду жертвоприношение.

– Ну… было немного страшновато, – помолчав, признался Карадор. – Но теперь-то мы будем осторожнее.

– Нет!

– Но почему? Неужели тебе не хочется приключений? Открывать новые земли, путешествовать, совершать подвиги…

Сказать по правде, в этом что-то было. В конце концов, только на практике можно было подтвердить или опровергнуть теорию о множественности миров. Но были вещи и поважнее. Драура волновало долгое «молчание» его бывшего хозяина. Лорд Лоредар слишком поднаторел в интригах и заговорах, чтобы просто так расслабиться, получив известие об исчезновении слуги. Он наверняка готовит ловушку…

Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться и сосредоточиться, Льор раскинул руки в стороны, сделал несколько пассов и кивнул, показывая свою готовность. Фрозинтар понял это по изменению ауры своего ученика и шагнул вплотную к нему, обхватив ладонями его голову. Мысленный контакт удалось установить с первого раза. Драур передал юноше образ его бывшего хозяина таким, как запомнил, не «привязывая» его ни к каким посторонним ориентирам и стараясь сделать так, чтобы медиум не получил лишней информации – например, одежда или оружие. Один неверно заданный параметр – и они окажутся в ином мире, где по чистой случайности обитает некто, внешне сходный с искомым эльфом. Хотя с другой стороны, это отличный повод проверить теорию о множественности миров. Но нет! Никаких авантюр и путешествий во времени. Пусть Карадор потом, если сможет уговорить Льора на рискованный эксперимент, отправляется в скачки по мирам. А сейчас…

Воздух вокруг тела юного эльфа внезапно сгустился и задрожал, уплотняясь складками.

– Офигеть! – высказался Карадор.

Фрозинтар уже хотел сделать неугомонному приятелю замечание, но в этот момент свет померк. Исчезло все – не только сгустился мрак, заглохли звуки, пропали запахи и ощущение собственного тела. Не осталось вообще ничего – только перед мысленным взором световым пятном вырисовывался знакомый силуэт.

В межмирье нет ничего, но какая-то часть сознания драура, уже побывавшего за гранью жизни и смерти, все-таки успела подумать, что они слишком долго «висят». В чем причина? Он задал верные координаты! Значит, либо у Льора не хватило сил их «вытянуть», либо лорда Лоредара больше нет. И неизвестно, что хуже – ведь в лучшем случае, не найдя бывшего хозяина среди живых, они вернутся в поместье-столицу Мраморного Острова и тогда…

Додумать эту мысль он не успел. Вспышка света больно резанула по глазам.

Впрочем, ярким свет был только по сравнению с мраком, царившим в межмирье. А тут был просто вечер.

Небольшая комнатка, скупо освещенная единственной свечой. Судя по скудной обстановке, это постоялый двор или придорожный трактир, где за умеренную плату могут предоставить путнику ночлег. Кое-какие мелочи – резьба на спинке высокого стула, форма оконной рамы, несколько безделушек на прикроватном столике – свидетельствовали о том, что это земли так называемых вольных альфаров. Большая часть этого народа обитала на территории Радужного Архипелага и сопредельных земель. Альфары, которые жили в замках лордов, считались крепостными. Их могли продать, подарить, обменять. Те, кто жил на фермах или в небольших деревеньках, условно назывались свободными, но свободны они были лишь в одном – свободно выбирать, кому из лордов платить дань: тому, что поближе живет, или тому, кто явился издалека и требует отдать ему часть урожая. Весьма немногие светлые альфары обитали на Ничейной Земле, и совсем малая их часть, так или иначе, расселилась по землям людей. Эльфы зорко следили за тем, чтобы потенциальные рабы и слуги не покидали насиженных мест.

Это, скорее всего, было одно из поселений вольных альфаров, расположенное на Ничейной Земле, – точнее сейчас сказать было невозможно. Снизу доносились голоса и шаги – там был устроен трактир, где сейчас собралось много народа. Еще бы – приезд настоящего эльфийского лорда должен был стать большим событием. Наверняка сейчас мужчины внизу гадают, что может означать этот визит.

Но здесь, наверху, царила тишина.

Портал распахнулся вместе с входной дверью, и сидевший у стола эльф вздрогнул от резкого звука и обернулся. Яркий свет все еще работающего Портала – почему-то у Льора не получилось «захлопнуть» его сразу – бил ему в лицо. Он видел только несколько внезапно возникших на пороге силуэтов, но рассмотреть лица не мог.

А вот Фрозинтар с первого взгляда узнал своего бывшего хозяина и, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, так сжал плечи Льора, что тот застонал от боли и покачнулся, теряя равновесие. Мальчишка нуждался хотя бы в нескольких часах хорошего отдыха, и недолго думая драур подхватил его на руки, укладывая на постель.

Лорд Лоредар стряхнул оцепенение, когда бывший наемник сделал первый шаг, и вскочил с места, вставая так, что между ними оказался стул. Слабая преграда, но лучше, чем никакой. Пальцы правой руки скользнули в мешочек на боку – там в пузырьках хранились украденные в лаборатории эликсиры. Подействует ли какой-то из них на драура – еще вопрос, но сдаваться без боя бывший советник не собирался. Он и раньше мог справиться с этим чудовищем, дочка постаралась, снабдила парой-тройкой заклинаний, так что…

– От-ткуда ты взялся? – выдавил он.

– Издалека. Не ждал? – Фрозинтар выпрямился. В глубине души волной поднималось бешенство. Хотелось поскорее закончить неприятное дело.

– Не ждал, что ты, Фро, так быстро одумаешься и решишь вернуться.

– А кто тебе сказал, что я вернулся? – перебил драур.

– Но…

– Я искал тебя совсем не для того, чтобы снова предложить свои услуги. Верни мне мою жизнь и свободу. Отдай искру!

Широкая длань простерлась вперед.

– А с чего ты взял, – советник улыбнулся, – что она у меня? Такой ценный артефакт хранится в надежном месте.

Фрозинтар застыл. Этого он не ожидал. А ведь правда, лорд Лоредар вполне мог ее где-то спрятать. Не глупец же он – таскать при себе такую вещь.

– И где же она? – произнес бывший наемник.

– Ха! – Карадор понял, что и без того молчал лишние две минуты, и решил наверстать упущенное: – Так он тебе и скажет за просто так! А ну-ка, хватай его! Будем дознание проводить!

Поскольку драур никак не среагировал на приказ, лорд Лоредар решил действовать. Племянник Наместника Калливара шагнул в комнату, освобождая проход. На пороге осталась лишь девушка-полукровка с чертами лица, очень кого-то напоминающими. Впрочем, рассматривать ее времени и желания не было. Сразу записав девчонку в слабые противники, бывший советник метнулся к выходу…

И неожиданно для себя рухнул навзничь, напоровшись на прямой удар в челюсть от этой самой девчонки.

– Ай-ай-ай! – Карадор картинно наступил ему на грудь. – Попытка к бегству, сопротивление при аресте, не говоря уж о простом неуважении. Мы такой долгий путь проделали, так спешили… Я сейчас зверски уставший, голодный и злой, так что не надо усугублять. Здесь вам не тут! Я вас научу родину любить! Отвечай, где Фросина искра?

– Как ты смеешь со мной так разговаривать? Я, между прочим…

– Вы, между прочим, подозреваетесь в попытке убийства и организации переворота с целью захвата власти, несмотря на то что верховная власть с некоторых пор принадлежит императору. А у него с такими типами разговор короткий – чик, и готово! Так как? Будем сотрудничать со следствием?

– Если он не скажет, где искра, я его прикончу, – произнес Фрозинтар.

– В надежном месте! – Пока Карадор трепался, лорд Лоредар лихорадочно думал, что делать. – Я могу сказать, где ее спрятал, но мне нужны гарантии.

– Слышишь, Фрося? – Неугомонный эльф обернулся к драуру, при этом как бы невзначай перенеся тяжесть тела на ту ногу, которой стоял на груди поверженного. – Он еще торгуется!

– Да чего с ним церемониться? – Тара прошла в комнату и достала нож. Этот нож с лезвием чуть длиннее ладони обнаружился однажды утром возле ее руки вместе с двумя мешочками. В одном была соль, в другом – кое-какие сушеные травы. Рядом с Карадором тогда нашли пресные лепешки из муки грубого помола и еле успели их спасти от прожорливого эльфа. Нож девушка забрала себе и не расставалась с ним ни на минуту.

– Небось птичка сама запоет, когда мы ему перышки немного пощиплем. – Она присела на корточки перед советником. – А ну, держи его!

– Это произвол! – что было сил завопил лорд Лоредар, когда Фрозинтар шагнул вперед и каблуком припечатал к полу его правое запястье. – Это насилие и нарушение законов! Это…

– Это ведь не Радужный Архипелаг, а Ничейная Земля, – уточнил Карадор. – Место, где не действуют никакие законы.

– Вот! И я требую… – Бывший советник намеренно орал во все горло, дабы привлечь внимание собравшихся внизу альфаров. Конечно, несколько фермеров погоды не сделают, тем более против драура, но хотя бы в их присутствии эти ненормальные поведут себя по-другому.

– Не ори! – Тара несильно врезала ему кулаком под ребра. – Хуже будет. Мне его пытать?

Этот вопрос был задан Карадору, и тот пожал плечами:

– Ты же знаешь, что я пацифист, и мне в принципе противно кровопролитие… но ради такого случая готов поступиться принципами. Ты уверена, что справишься?

– Да за кого ты меня принимаешь? – фыркнула девушка.

– За свою дочку.

Лорд Лоредар вытаращил глаза и подавился всеми словами, которые хотел сказать. Вот это да! У Карадора Шутника, оказывается, есть внебрачная дочь! Где же он ее прятал столько лет? Да знать бы об этой девчонке заранее, можно было бы…

– Где искра? – напомнил о себе драур.

– Не скажу, – огрызнулся бывший советник.

– Скажешь. Нам спешить некуда, пока Льор не восстановится, мы с места не сдвинемся.

Юноша на сей раз не потерял сознания. Он полулежал на постели, с тревогой следя за происходящим.

– Так, – Тара поиграла ножичком, – давайте его куда-нибудь так устроим, чтобы пол не слишком кровью запачкать. И того… свидетелей бы убрать.

Она кивнула на столпившихся в коридоре альфаров – шум наверху привлек внимание посетителей трактира. Да и сам трактирщик был в первых рядах, крепко держа рогатину. Смущало местных жителей то, что трое эльфов – Льора они не заметили – проникли внутрь незамеченными. Но кто знает, на какие чудеса способны эти высокородные лорды! Среди вольных альфаров про них ходили самые разные слухи.

– Что за несанкционированный митинг? – поинтересовался Карадор. – Тут проводится дознание и допрос арестованного главного подозреваемого. Так что, посторонние, очистите помещение! Не мешайте работать органам правопорядка. А кто имеет что сообщить по данному делу о хищении ценного артефакта, в дальнейшем именуемого искрой, тех мы попросим остаться. Это ненадолго – сейчас мы выбьем информацию из подозреваемого, потом побеседуем со свидетелями. Снимем с вас показания и отпустим.

Видимо, этот Перворожденный был великим магом – за несколько секунд он произнес длинное и путаное заклинание, из которого альфары поняли одно слово «снимем». Все остальные слова они слышали впервые и, напуганные, поспешили ретироваться, не успел Фрозинтар сделать и шага в их сторону.

– Ну приступим?

– Вы все равно не отыщете искру! – воскликнул лорд Лоредар. – Она в надежном месте! Под надежной охраной! Если бы ты не был таким упрямым придурком, Фро, если бы не повелся, с твоим-то опытом, на болтовню этого типа…

– Это кто тут тип? – завелся Карадор. – Тара, девочка, нашу семью обижают!

– Ты! – Девушка тут же ткнула пленника ножом. – Либо по делу болтай, либо не свисти! Где искра? По-хорошему спрашиваем!

– А будешь хорошим дяденькой, мы тебя, может быть, отпустим.

Но лорд Лоредар знал, что это не так. Он видел глаза Фрозинтара и понимал, что живым из этой комнаты уже не выйдет. Его убьют, и просто повезет, если перед этим не станут долго мучить. Значит, надо было отомстить своим палачам – умереть, но так и не сказать правды. Пусть потом бегают по свету, ищут вчерашний день, переживают и терзаются. Это будет отличная месть!

При мысли об этом бывшему советнику стало хорошо. Ради мести можно было умереть. Главное, сделать это быстро, чтобы у них не было времени на пытки.

– Мне все равно! Делайте что хотите! Ой!

Он вскрикнул от неожиданности – Тара больно резанула по его щеке ножом. Девушке самой никогда не доводилось «разговаривать» захваченных грабителями купцов – это обычно делали громила Гейс или сам Чекан, – но присутствовать при допросах доводилось. Сейчас она готовилась поступить так же, как эти люди, но по неопытности немного не рассчитала силу удара и едва не выколола пленнику глаз.

– Ах ты!..

Времени на полноценное заклинание не оставалось, и лорд Лоредар, пользуясь тем, что вроде как может двигать левой рукой, быстро сунул ее в мешочек на боку, выхватил первый попавшийся пузырек с эликсиром и метнул его в девушку.

Тара вскрикнула, отшатываясь и закрываясь руками. Пузырек упал, разбился, и сине-зеленая жидкость выплеснулась на пол, превращаясь в темный едкий дым. Пол начал трещать и гнить.

– Твою-то мать! – Девушка поскорее отпихнула лужицу от себя. – Какая гадость!

– Получай! – Карадор от души пнул бывшего советника. – Гад!

– Вы можете меня избить, но я вам ничего не скажу! – воскликнул тот. – Не видать тебе своей искры, Фро. Ты всю жизнь был слугой – слугой и подохнешь. Как девка твоя…

Карадор успел только вякнуть – отброшенный взмахом руки драура, он отлетел к двери, едва не вывалившись в коридор. Рычащий от ярости Фрозинтар, как перышко, вздернул с пола своего хозяина, ненавистью дыша ему в лицо.

– Т-ты, – прохрипел он. – Ты убил Седону… Ты хотел убить меня…

– Прикончишь тебя, как же, – сплюнув кровь из прокушенной губы, промолвил лорд Лоредар. – Ты живучий, как не знаю кто. Даже из иномирья ухитрился выбраться. И нас всех переживешь! Без искры…

– Ты. Мне. Ее. Отдашь! – процедил задыхающийся от гнева драур, борясь с желанием разорвать своего бывшего хозяина пополам.

– Нет! Никогда! Ни за что!

Фрозинтар внезапно разжал руки, отступая на шаг. Ладонь с растопыренными пальцами скользнула по груди советника, и тот в волнении схватился за нее руками. Сердце вдруг замерло, а разум затопила волна животного ужаса, когда он увидел тоненькую ниточку, протянувшуюся от его груди к ладони драура. Ниточка задрожала, как паутинка на ветру, – и оборвалась.

На ладони Фрозинтара лежала искра.

Еще секунду или две лорд Лоредар остановившимся взором смотрел на свою жизнь, а потом бездыханное тело рухнуло к ногам драура.

Глава 13

Все было кончено. Долгий путь подошел к концу.

Крошечная искорка билась на ладони, трепетала, как язычок пламени на ветру. Фрозинтар смотрел на нее и ловил себя на мысли, что боится. Ему достаточно лишь сжать кулак посильнее, раздавить в пальцах этот крошечный огонек – и он обретет жизнь. Почему-то не было сомнений в том, что чужая искра отлично ему подойдет – год назад подошла же Карадорова. Осталось сделать последний шаг – и одним драуром на земле станет меньше. И он вернется к своей Фейнирель. И они будут счастливы, и проживут вместе две тысячи лет, в любви и согласии. А в день, когда его возлюбленная уйдет к Покровителям, он отправится вслед за нею – туда, где его ждет неоплаченный долг.

«Там нет времени и пространства. Там ничего нет. Но место Покровителя Тало не должно пустовать!»

Друзья оставили его одного. Очистив кошелек мертвеца, Тара без зазрения совести завладела его нехитрым богатством, и сейчас она вместе с Карадором спустилась в трактир, чтобы перекусить. С ним остался только Льор – тревога была написана на лице юного эльфа крупными буквами. Он ни за что не желал даже вставать с постели, отговариваясь слабостью и больными ногами, и в глубине души Фрозинтар был ему благодарен. Даже жаль, что у них разные стихии. Можно было бы…

Нет, нельзя! Даже в мыслях нельзя, ибо это будет изменой Фейнирель.

И только он вспомнил о женщине, как откуда-то издалека до него долетел телепатический призыв.

О Покровители! Кто-нибудь! Отзовитесь!

Я здесь.

Ой, мама!

Фрозинтар невольно улыбнулся, узнав в мелькнувшем в сознании образе Видящую целительницу Серебряного Острова. Весьма немногие волшебницы владели даром протягивать нить мысленной связи на таком большом расстоянии.

Это… кто?

Я. – Бывший наемник передал ей свой мысленный образ.

Милорд Фрозинтар? Какое счастье, что удалось вас найти! У нас тут… даже не знаю, как сказать…

Что случилось?

Недоброе предчувствие сжало сердце.

Ох, милорд…

Да что случилось-то?

У нас тут беда! Леди Наместница…

Время тянулось неимоверно медленно. Иногда узнице казалось, что про нее все забыли.

Нет, дважды в день приходили две молчаливые женщины-воительницы с экранирующими амулетами на груди поверх туник. Амулеты были не слишком мощными – в другое время Видящая справилась бы с ними обоими не моргнув глазом, – но железные браслеты на запястьях, ошейник и, самое главное, условия, в которых она оказалась, нелучшим образом отразились на ее способностях. Пока одна тюремщица светила факелом, другая молча ставила на низенькую скамеечку блюдо с едой и кувшин с каким-то напитком, забирала пустую посуду и уходила. Свет узница видела именно в эти короткие минуты, все остальное время пребывая во мраке. Темнота, такая полная, что отказывало даже ночное зрение, предмет зависти людей, окружала ее и давила, как толстый слой земли и камня, что отделял ее от поверхности.

В первый раз она гордо опрокинула ногой скамеечку, вывалив хлеб, овощи и кашу на пол. Хотя в Ордене порой приходилось довольствоваться меньшим, ей было противно принимать пищу из рук врагов. Но вскоре Лаллирель пожалела о столь поспешном решении. Ибо здесь, как и везде в подземельях, водились крысы. Их глазки каким-то образом светились во мраке, нарушая законы природы. Во всяком случае, оцепеневшая от страха женщина, затаив дыхание и боясь даже закричать, наблюдала, как эти твари с писком дерутся из-за разбросанной еды. Подобрав все до крошки, зверьки убрались, а она вскоре ощутила голод. Он терзал ее еще сильнее потому, что в подземелье было холодно. Требовалась энергия, чтобы не замерзнуть.

Когда тюремщицы пришли второй раз, они ничем не выдали своего удивления по поводу разбросанной посуды. Молча собрали все, поставили новое блюдо – на сей раз там были только три лепешки и вареное яйцо – и ушли.

Голод к тому времени терзал ее так, что пленница не думала упрямиться. Она двумя руками вцепилась в лепешку, кусая и глотая огромные куски, не жуя. Торопясь, пока вдали не погасли последние отблески света, нащупала кувшин, сделала несколько жадных глотков. Явившимся вскоре крысам не досталось ничего. Зверьки некоторое время кружили возле, пищали, чем-то противно шуршали, но вскоре убрались.

И так потянулось время. Лаллирель съедала все до крошки, но холод изматывал волшебницу. Драур высосал из нее слишком много энергии. Внутренние резервы восстанавливались так медленно, что порой ее охватывало отчаяние. Она несколько раз пробовала мысленно окликать отца, но лорд Лоредар не отзывался. То ли вычеркнул из сердца попавшую в беду дочь, то ли просто до него было невозможно дотянуться.

Еще через некоторое время стало ясно, что про нее все забыли. Только два легионера продолжали приносить ей еду и питье. Кстати, в напиток явно что-то подмешивали – привкус у обычного травяного чая был какой-то странный. Ну, конечно, новая Хозяйка Острова кое-что понимает в целительской магии, она наверняка приготовила некое зелье, которым и опаивает соперницу.

«Добраться бы до тебя!» – думала иногда Лаллирель, и отчаяние охватывало ее при этих мыслях. Волшебнице было плохо. Постоянный холод, сырость, грязь, вонь и отсутствие каких-либо удобств медленно убивали ее. Теперь она начинала понимать, почему самым страшным наказанием для провинившихся сестер был именно карцер – темнота, одиночество, холод, грязь и сырость. Правда, дольше пары недель никого в нем не держали. А ее тут явно решили запереть навечно!

– Мне нужно поговорить с великолепным лордом Наместником, – почти каждый раз, когда приходили тюремщицы, говорила она. Но воительницы лишь окидывали ее равнодушным взглядом. Будь на их месте мужчины, Видящая могла бы как-то сыграть на чувствах. Но женщины не поддавались. То ли всему виной были амулеты, то ли она ослабла в заточении и растеряла свою силу.

Лаллирель постепенно впадала в отчаяние. Даже когда ее тренировали как будущего боевого мага стойко переносить лишения, и то старшие наставницы не издевались так над ученицей.

Воспоминания о годах ученичества и практики, когда ей пришлось отправиться на очередную локальную войну с темноволосыми, ожили в голове. Прежде чем ее сделали Хозяйкой Серебряного Острова, Лаллирель немного постранствовала по свету. Тот «односторонний» Портал она случайно обнаружила именно во время этих странствий. В те века там жило дикое племя, поклонявшееся своим собственным божкам. После возвращения оттуда она почти не воевала – была связь с медиумом, беременность, рождение Лаотора, потом «почетная» ссылка на Серебряный Остров и триумфальное возвращение с драуром. То, что она вовремя сообразила, что это существо может представлять интерес для ее отца, и украла «ценный образец», сошло ей с рук. К тому моменту Лаллирель вовсю делала карьеру в Ордене, с третьей ступени шагнув на пятую. Если бы не разгром Ордена, она могла бы стать новой матерью-наставницей. И, учитывая, что ее специализацией была боевая магия, коренным образом изменила бы политику. Видящие перестали бы заниматься лишь предсказаниями, иллюзиями и целительством. Они бы превратились в грозную силу, с которой считались бы все.

«Покровитель Меан – вот единственный мужчина, которому я могла бы принадлежать!»

Эта мысль время от времени посещала узницу. Чтобы не забыть, что она – все-таки боевой маг, Лаллирель время от времени принималась молиться Меану, повелителю Огня и войны.

Она и в этот раз, встав на колени, шептала молитву-заклинание – древние слова, которые еще адепты Ордена Меана во времена короля Торандира Последнего произносили пред ликом Покровителя. Целиком уйдя в себя, узница не сразу заметила, что вокруг стало как будто светлее.

Тюремщицы принесли поесть раньше обычного? Женщина пока не ощущала голода. По ее расчетам, миновало лишь часа два после последней кормежки. Что же происходит?

Свет разгорался все сильнее. Но это был не привычный огонь факела, а приглушенное сияние, словно закат или зарево далекого пожара. До обострившегося слуха волшебницы донеслось даже тихое потрескивание пламени. Пожар? Дворец горит? Но почему тогда нет запаха дыма? Почему эхо не доносит отголосков криков и суматохи? Или обитатели дворца успели убежать и бросили ее в одиночестве?

– О Меан, не оставь меня! – воскликнула Лаллирель.

Я здесь.

От неожиданности волшебница испустила громкий крик, эхом отразившийся от стен.

– Кто тут?

Я.

Оцепенев от неожиданности, женщина во все глаза смотрела, как в облаках багрового сияния постепенно проступает силуэт. Она не видела его лица, не могла рассмотреть одеяния – только темный контур, – но каким-то образом догадалась, что перед нею мужчина-воин в доспехах и с мечом наголо.

– Покровитель Меан?!

Ты звала. Я отозвался.

Как истинный воин, он был немногословен. Благоговейный трепет и восторг наполнили душу Видящей, и она почтительно склонилась, почти касаясь лбом холодного грязного пола.

– Мой Покровитель…

Моя воительница.

– Ты пришел, чтобы помочь мне?

Я пришел требовать помощи от тебя!

Как ни сильны были испытываемые ею чувства, Лаллирель рассмеялась. Что она могла сделать для одного из Покровителей, сидя на цепи в подземелье?

В моей власти вывести тебя отсюда. – Покровитель прочел мелькнувшую мысль. – Дабы смогла ты исполнить свой долг.

– Я готова! – воскликнула женщина. – Что я должна сделать?

Здесь, в этом мире, с давних времен спрятано то, что Нам принадлежит. Если сумеешь его отыскать, сразу желаемое обретешь.

– Я готова, – повторила она.

Покровитель простер руку – и Видящая почувствовала, как с сухим щелчком раскрылся ошейник и не просто упал, а осыпался на ее платье ржавой трухой. Вслед за ним такая же участь постигла и наручники. Волшебница вскочила на ноги – и едва не упала. Она все-таки слишком ослабела от долгого сидения на цепи. Цепляясь руками за стену, женщина кое-как сумела выпрямиться.

– Что надо делать?

Та, что с рождения назначена Нам, – это Наместника сестра. Ей суждено стать одною из Нас. Сделать последний шаг ей пора, чтобы вернуться к Нам навсегда!

На миг Лаллирель почувствовала что-то вроде ревности. Это она была почитательницей Меана, это ее должен был избрать Покровитель равной себе, раз явился на ее зов. А вместо этого Он выбирает эту сумасшедшую!

– Смертные, Нас вам постичь не дано, так же, как Мы вас не в силах понять! – Покровитель опять без труда проник в сознание волшебницы. – Кто ты такая, чтоб осуждать. Лишь состраданье виною всему – только оно и желание жить. Но настает предначертанный срок. Гостья должна возвращаться домой. Ждет Ее светлый забытый чертог. Ждет Ее мир. Ждем Ее Мы!

– Но почему?

Крик души волшебницы остался без ответа, и она сама испугалась силы и страсти, прозвучавшей в голосе. В самом деле, кто она такая, чтобы перед нею отчитывался Покровитель?

– Простите меня! Я сделаю все, что вы приказываете, – скрестив руки на груди, поклонилась Видящая.

Следуй за Мной, – произнес Меан, – и увидишь свой путь.

Сияние окутало его силуэт, охватило со всех сторон, словно языки пламени. Сгустком огня и света, холодного, но в то же время обжигающего, он поплыл прочь, и Лаллирель крадучись последовала за ним.

Она не помнила, как попала в подземелье – очнулась, уже сидя на цепи, а потеряла сознание, когда атаковавший драур начал пить ее энергию. И естественно, не знала дороги. Но для Покровителя Меана, казалось, не существовало преград. Он плыл вперед, не замечая стен, и волшебница прилагала отчаянные усилия, чтобы не отстать.

Мы пришли. – Огненный силуэт остановился. – Дальше одна ты продолжишь свой путь.

Лаллирель огляделась. Она стояла в нижнем зале дворца Наместника. Справа и слева за колоннадами вверх устремлялись две широкие лестницы. Лунный свет падал на мозаичный пол из высоких окон и откуда-то с потолка через сложную систему светоотражателей. Не было слышно шагов ночной стражи, не доносилось ни одного постороннего звука.

В припадке религиозного вдохновения волшебница рухнула на колени перед Покровителем, склоняя голову.

Иди, – прозвучал голос, – и исполни свой долг.

Что-то осторожно коснулось ее распущенных волос – и Покровитель исчез.

Не мешкая ни секунды, Лаллирель вскочила и бесшумно, как тень, бросилась бежать.

В ночной тишине отчаянный женский крик прозвучал неожиданно и громко:

– Нет!

Спавшие в соседней комнате две придворные дамы вскочили и бегом ринулись в опочивальню Наместницы. Фейнирель сидела на постели, бледная от страха.

– Леди? Леди, что с вами? – Дамы захлопотали вокруг нее. Одна присела на край, обнимая молодую женщину и, как ребенка, гладя ее по голове. Вторая поспешила наполнить кубок успокоительным настоем и с огорчением увидела, что кувшин почти пуст, а остатки напитка явно успели прокиснуть. Ну еще бы! Последний раз его доливали два дня назад. Что угодно может испортиться летом за такое время.