Текст книги "Сказки полнолуния. Сборник новелл"

Я усомнился.

– Так просто? Такой же плащ и такой же зонт и небольшая пешая прогулка за проводником? Только и всего?

Стоун закашлялся и заерзал на стуле. Видно было, что он нервничает и хочет сообщить мне что-то такое, что с удовольствием бы поручил кому-то другому, чтобы не говорить неудобные ему вещи.

– Я сказал только о технической стороне. Есть еще и материальная. В этом сложном и таинственном деле обмена двух миров, используются два сорта людей, для помощи при перемещении. Это проводники и посредники. Проводник уводит клиента за собой, посредник, снабжает всем необходимым, вещами и нужными сведениями. И если проводник сам живет в том мире, изредка наведываясь за новыми клиентами, то посреднику уготована роль куда скромнее. Мы живем в этом бренном мире и только лишь мечтаем очутиться в другом, чтобы нежиться в наслаждениях. И именно поэтому, дабы компенсировать такое неудобство, нам полагается награда в виде гонорара за плащ и зонт. Предметы, которые, надо сказать, очень похожи на самые обычные вещи, однако, на самом деле, обладают особыми свойствами. Поэтому, мало увидеть проводника и найти посредника. Необходимо еще и иметь значительные средства, чтобы проследовать туда, откуда не захочется возвращаться.

Здесь я понял, что Стоун не зря так тщательно подбирал слова. Он хочет извлечь выгоду и конечно сейчас заломит за свои магические предметы невероятные деньги.

Я, конечно, спросил его о цене и когда услышал ее, едва не упал в обморок прямо с кресла.

– Вы сошли с ума, мистер Стоун. Я понимаю ваше желание заработать, пусть и таким необычным способом, но и вы поймите меня. Я не могу жертвовать такими деньгами, ради призрачной цели.

Тут Стоун поднялся со стула и стал расхаживать по небольшой комнатке, заложив руки за спину.

– Видите ли, мистер Браун, – сказал он мне, подумав немного, – вы по-своему правы, когда возмущаетесь высокой плате за переход в другой мир. Поверьте, это случалось и с другими клиентами. Однако тут есть одна тонкость, которую вы не учитываете. Вы перейдете в другое место и сюда не вернетесь. Зачем вам деньги здесь, если вы покинете свой дом навсегда? Там они вам без надобности.

Я развел руками. Он верно сказал мне. Зачем мне деньги, если я буду счастлив без них, в совсем другом месте. Однако я был не так уж и прост. Мне нужны были гарантии, что меня не обманут как простака. И я спросил Стоуна об этом.

Старьевщик только посмеялся надо мной.

– Конечно, конечно, когда клиент платит такие деньги, он хочет твердо знать, что услуга ему будет оказана точно и в срок. Но здесь дело несколько необычное. Как я могу дать вам гарантии, если по условиям, по которым я стал посредником, я не имею права раскрывать подробности обмена между двух миров?

Я покачал головой в ответ. Надуть меня дело не самое легкое. Я же говорил вам, что я не так прост.

– Но что мешает вам дать мне расписку, что вы берете у меня деньги взаймы? Если я не вернусь из другого мира, с вас никто не потребует денег назад?

Это было блестяще придумано, Стоуну было никак не отвертеться от такой моей уловки. Он согласился с моим доводом и сказал, что еще никому не удавалось прислать вексель из другого мира, дабы его оплатили в этом.

Я сообщил старику, что таких денег у меня при себе нет и быть не могло и что я займусь этим вопросом в ближайшие дни. Кроме того, у меня будет время подумать, стоит ли вообще затевать это путешествие в неизведанное.

– Поторопитесь, сэр. Дело в том, что с момента, когда вы узнали, что вы избранный, а это происходит всегда по-разному, время перехода в другой мир ограничено определенными рамками. Переход может быть осуществлен в любой из трех дней ближайшего полнолуния. В любое другое время, это попросту невозможно.

Я кивнул в свою очередь и сказал, что не буду медлить.

Через минуту я вышел на улицу. Было уже сумеречно и тусклые огни едва подсвечивали мне на моем пути в бар. Я прошел всего один дом, как вдруг наскочил на какого-то типа, появившегося неизвестно откуда. Кажется, я отдавил ему ногу. Он что-то проворчал в ответ. Я стал извиняться, но, видимо его это не устроило и он неожиданно треснул мне кулаком в челюсть. Я упал на холодную мостовую, корчась от боли.

Проклятый грубиян!

Встать было делом непростым. Я едва приподнялся на одно колено, как вдруг меня снова побеспокоили. Какие-то два молодчика, подбежали ко мне и стали ощупывать карманы. Им было не больше тридцати лет на двоих. Я не успел схватить свой кошелек покрепче, как его увели у меня из-под носа и похитители быстро скрылись за углом.

Переживая такое двойное потрясение, я еле добрел до ирландского бара Крейга. Тот называл свое заведение пабом, но я не любил такого названия и все равно величал только баром.

Теодор сидел в самом углу переполненного заведения и был за столиком не один. Какой-то тип в замусоленной шляпе спал, положив голову на стол.

– Кто это? – спросил я, потирая распухшую челюсть.

– Не знаю. Обычный посетитель. Когда я пришел, он уже дремал здесь за столом. Крейг просил не будить его до закрытия. Что у тебя с лицом?

– Ничего особенного, – буркнул я, усаживаясь рядом. Мне не хотелось говорить про случившееся на меня нападение, но Тед все равно бы не отстал так просто. Пришлось рассказать и про кошелек, ведь мне нечем было расплатиться за выпивку.

– Пустяки, Джек. Мой карман, это твой карман.

Мне принесли лед и я приложил его к распухшей нижней части моего лица. Все-таки, если я надумаю перейти в другой мир, мне следует, хотя бы нормально выглядеть.

Мы выпили с Тедом шотландского виски и мой друг спросил меня, касательно разговора со старьевщиком Стоуном.

Я обещал Стоуну не болтать лишнего, но Тед и так все знал, поэтому у меня не было причин скрывать что-либо от своего приятеля, тем более что он сам невольно навел меня на мысль о путешествии в другой мир.

– Да уж история, – сказал Тед, закусывая очередную порцию виски хлебом с копченым салом. – Если бы я был на твоем месте, я бы непременно сбежал из этого паршивого мира в другой, где так хорошо и уютно. Недаром оттуда не возвращаются.

Я удивился этим словам.

– Ты хочешь сказать, что мне стоит попробовать?

Тед завистливо посмотрел на меня.

– Конечно! Разве тебе нравится ходить по барам, сидеть в прокуренных залах, подвергаться нападению разных психов, как сегодня? Ведь тебя могли убить, окажи ты серьезное сопротивление. Эх, если бы я мог увидеть того типа с зонтом, я бы уже выпросил у богатого дядюшки нужную сумму и просто ждал полнолуния.

Мы выпили еще виски и я заговорил о гарантиях соглашения. Меня больше всего беспокоил именно этот вопрос.

Тед с жаром стал доказывать мне, что Стоуну некуда бежать с моими деньгами, а кроме того, у меня на руках будет подписанный им вексель. Я был уже крепко пьян и сказал, что только это обстоятельство немного успокаивает меня. И у меня есть еще немного времени подумать.

***

Наутро я едва проснулся. Ныла челюсть и болела голова. В таком угнетенном состоянии духа я не был уже давно. Мне вдруг все опротивело. Эти бессмысленные посещения баров, где моим неименным собутыльником был Тедди. Я сравнивал себя с ним. Мои деньги были заработаны честным трудом. Кроме того, в свое время я преумножил капитал моей жены Бриджет и мог гордиться собой. Львиная доля унаследованных от нее денег была моей заслугой. Теодор же, напротив, вел более паразитический образ жизни и тратил деньги, которые, по его словам, ему давал богатый дядюшка. Он скрывал его имя и на съемной квартире, где жил Тед, я ни разу не встречал каких-либо его родственников или друзей. И вот теперь, если все россказни Теодора верны, если Стоун не обманывает меня, а человек с зонтом действительно существует, мне выпала редкая возможность стать жителем другого, более совершенного мира. В конце концов, книги об иных мирах тоже придумали люди и возможно имели какие-то для этого основания. Никто не будет выдумывать все полностью, что-то обязательно было. Возможно, что одному из авторов книг о параллельных мирах, тому же Тейлору, довелось знать случай, подобный моему. Что я теряю? У меня расписка Стоуна и мне нечего бояться разорения. Останься я здесь, я буду и дальше болтаться по барам нашего города и время от времени получать в челюсть от грабителей и бродяг. Мне этого совсем не хотелось.

***

Я не стал ждать, когда наступит последний из трех дней полнолуния и пришел к Стоуну с нужной суммой. Теодора я решил не беспокоить, лишь сказал ему, чтобы он ждал меня дома. Я непременно хотел зайти к нему попрощаться, прежде чем перейти в другой, более благополучный мир.

Стоун по-деловому отнесся к моему визиту. Он быстро пересчитал деньги и унес их куда-то. Затем вернулся и выписал мне вексель на всю сумму. Далее, он сообщил мне, что переход в другой мир с проводником, безопасен и прост, однако, чтобы лучше всего перенести эту процедуру, следует выбрать второй день полнолуния.

– Вы придете за пять минут до полуночи на тот перекресток, где видели проводника и скажете ему ту же фразу на латыни, что услышали от него. Perge ad alium locum. Запомните ее хорошо.

Я сказал, что запомню и несколько раз мысленно повторил ее. Это было нетрудно, ведь в ней было всего четыре слова, два из которых я уже хорошо помнил.

Потом старьевщик принес мне плащ и зонт и сказал, что я должен взять это с собой на встречу с проводником.

– Даже если не будет дождя, вы должны быть в плаще и под зонтом, мистер Браун.

В другое время я бы подумал о том, как нелепо я буду выглядеть с зонтом в руках, когда нет никакого дождя, но сейчас это было лишним. Ночью, на пустынной улице я буду никому неинтересен, к тому же, меня не должна волновать реакция на мой вид даже случайного прохожего. Я перехожу в более совершенный мир и буду там счастлив.

Стоун еще раз повторил все, что сказал мне прежде, затем объяснил, что я должен выполнять все указания проводника и тогда все будет прекрасно и легко.

Он пожал мне руку и торжественно проводил до дверей, пожелав удачи на прощание.

***

Настал поздний вечер того дня, который должен был завершить мое пребывание здесь, среди обычных людей. Час, который приближал меня к вхождению в мир избранных, наступил. Мне нелегко далось это ожидание. Я едва отвязался от Теодора, который хотел меня проводить и долго выпытывал у меня, как будет все это выглядеть на деле. Я умолял его не выспрашивать у меня все подробности путешествия в другую реальность и кажется, он понял меня. Мы тепло попрощались и я ушел.

И вот теперь, я стоял в назначенный час на перекрестке Вудсайд-стрит с Ковентри-лейн и ждал появления своего двойника с зонтом, в точно таком же как у меня плаще. Минуты таяли, давно минула полночь, а я все ждал проводника, утешаясь тем, что накрапывал мелкий дождик и меня не приняли за безумца те трое прохожих, что прошли за это время мимо меня. Я все чаще смотрел на часы, подсвечивая себе зажигалкой, но ничего утешительного их циферблат мне, увы, не показывал.

Таким образом, я простоял на сквозняке не менее двух часов, но, так и не дождавшись проводника, уныло побрел домой. Видимо, он придет за мной в следующий день полнолуния, завтра, а точнее уже сегодня.

***

Моя рука настойчиво терзала звонок возле двери в доме, где снимал квартиру Теодор. Должно быть, он был крепко пьян вчера, когда горевал в баре о том, что я покинул его общество. И теперь он не может проснуться. Я попробовал постучать в дверь еще раз, но едва я это сделал, как ее открыли и на пороге появилась сердитая полная женщина, лет пятидесяти. Я едва припомнил, что это квартирная хозяйка Теда.

– Что вам угодно? – грубо спросила он, очевидно недовольная тем, что я ее побеспокоил.

– Мне нужен Теодор. Я хотел бы его видеть.

Она поморщилась, как будто съела что-то кислое или не очень свежее.

– Я сама хотела бы видеть этого проходимца. Его вещей нет, а сам он не ночевал дома. Должно быть, сбежал, чтобы не платить мне в понедельник за квартиру.

Этих слов я никак не ожидал. Как Теодор мог сбежать? Неужели он так расстроился оттого, что я покинул его и сам съехал со своей съемной квартиры. Тайно и спешно.

Я спустился по лестнице вниз и пошел по улице в сторону нашего любимого бара на Вудсайд-стрит. Если Теодор не дома, то, наверняка там.

В баре его тоже не оказалось, а Фил Коулмэн, наш общий знакомый, сказал, что Теда не было здесь сегодня и будто бы его кто-то видел на вокзале, с большим чемоданом в руке.

У меня в голове что-то заискрилось. Я бросился бежать к лавке Стоуна и вскоре был там. Как можно было догадаться, на двери висел замок, а на окне справа был приклеен лист бумаги с объявлением. Суть его состояла в том, что помещение продано и теперь сдается в аренду.

Я стоял с ошарашенным видом посреди улицы и был не в силах пошевелиться. Только по прошествии нескольких минут, я пришел в себя и направился прямиком в бар Крейга, где немедленно заказал себе выпивку.

Нужные мысли сами пришли ко мне. Меня подло одурачили. Тед сговорился с этим старым мерзавцем Стоуном и они разыграли передо мной спектакль. Сначала Тед будто бы не заметил высокого типа в плаще и под зонтом, потом удачно напомнил мне об увлечении книгами про путешествия в иные миры. Затем привел в бар какого-то старого негодяя и тот наврал мне с три короба. Потом был Стоун, который заломил мне цену за несуществующее путешествие. Теперь я не сомневался, что нападение на меня и последующее ограбление, было подстроено этой же парочкой. Я колебался, сомневался и медлил и меня хотели лишь подтолкнуть к нужному решению. И теперь из всего, что у меня есть, в качестве доказательства этой аферы, я могу предъявить полиции лишь вексель Стоуна.

Я похолодел, когда вспомнил про вексель. Страшное подозрение возникло в моей голове и я стал рыться в карманах, разыскивая необходимую мне бумажку. Пустая забава! Сколько бы я не копался в карманах своей одежды, это занятие не приближало меня к цели ни на дюйм. Только сейчас я припомнил, как Тед долго обнимал меня на прощание, благословляя в добрый путь. Это он выкрал у меня вексель.

Проклятый негодяй и махинатор!

Сейчас я стал думать, что мне известно про Теда и я понял, что кроме его имени и фамилии, а также адреса, где он снимал квартиру, я не знал почти ничего, хотя был знаком с ним целых шесть месяцев. Он неоднократно упоминал про какого-то богатого дядюшку, который давал ему деньги на жизнь, но, похоже и это было неправдой. Этот мошенник просто путешествовал по Британии, проживая деньги от предыдущих афер. А когда находил подходящего толстосума или человека, имеющего приличный счет в банке, придумывал и осуществлял очередную мошенническую операцию. В этом не было никаких сомнений.

***

В последующую неделю, я провел небольшое расследование и установил, что Теодор в последнее время занимал деньги у всех своих знакомых и действительно уехал ночным поездом в сторону Лондона. Как оказалось, Стоун давно вел переговоры о продаже своей лавки и по предварительной договоренности с покупателем, продал свое заведение именно в тот день, когда я ушел от него, унося с собой подписанный им вексель.

Конечно, я мог бы заявить в полицию, что меня надули, но трезво (в буквальном смысле) рассудив, я решил не делать из себя посмешище на весь город или даже графство. А, кроме того, у меня совсем не было улик.

Теперь у меня не было и денег. Любопытно, что Стоун запросил у меня в качестве платы за посредничество именно столько денег, сколько было у меня на счету. Это говорило о том, что Теодор знал размер моего капитала. Вероятно, я сам выболтал ему эти ценные сведения, когда выпивал с ним в баре.

Что оставалось делать? Я уговорил своего знакомого Майкла Керри, редактора нашей газеты взять меня на работу в качестве репортера. Когда-то очень давно, когда я еще был женат на Бриджет, я слыл неплохим журналистом и как говорили знающие люди, был остер на язык, а мое перо выдавало изящные памфлеты. Я уже что-то говорил об этом.

На первых порах мне было трудно, но со временем я привык писать небольшие статьи на последней странице нашей городской вечерней газеты. Работа стала мне нравиться, совсем как в прежние времена.

Я почти бросил пить. В баре я теперь появлялся не чаще, чем раз в неделю, да и то только для того, чтобы выпить кружечку холодного портера и послушать разговоры завсегдатаев. Я немало извлек из этого кладезя сплетен и небылиц. Вы можете сами убедиться в этом, если купите городскую газету и откроете ее на последней странице. Ищите статьи, подписанные Джеком Брауном. Это я, почтенные джентльмены.

Что еще? Я забросил все свои книги про другие миры, которые в большом количестве продолжали выходить из-под пера британских и не только писателей. Все это чушь и выдумки.

Да, чуть не забыл. Через полгода после всей этой истории с человеком под зонтом, я прочитал в одной ньюкаслской газете заметку, как один малый в портовом баре выпил на пари две пинты рома и тут же умер от разрыва сердца. Звали его Терри Роджерс. Имя и фамилия были другие, но я сразу понял, что это написано про Теда. Только этот безумец был способен на такие пари. Кажется, теперь он сам переместился в другой мир, где его ждут с распростертыми объятьями. Он ушел туда, откуда не возвращаются.

***

А я? Вы спросите, как же я? Не мечтаю ли я все-таки найти потайную дверь в другой мир? Нет, друзья мои. И наш такой несовершенный мир меня вполне устраивает. Только теперь я это понял. Так что я еще задержусь здесь. Если вы не возражаете.

***

Кстати, если на улице идет дождь, я стараюсь обходиться без зонта. После той истории зонт как защита от ненастья вызывает у меня стойкое отвращение. А плащ? Я и так никогда не носил его. С меня хватает и обычной куртки.

КОЛДОВСКАЯ НОЧЬ

Это без сомнения удивительная история, джентльмены. Сейчас я кое-что расскажу вам и уверен, вы поверите мне на слово. Если нет, я приведу кое-какие доказательства.

В тот удивительный лунный сентябрьский вечер, когда я бродил голодный и почти без денег в окрестностях лондонского Гайд-парка, я увидел лежащую под деревом свернутую газету. В другое время я прошел бы мимо, но сейчас, я взял ее в руки, преодолевая природную брезгливость. Мне так хотелось отвлечься от грустных мыслей. Что стоило прочитать несколько статей? Я устроился на скамейке под фонарем на окраине парка и развернул газету. Это была «Дейли телеграф». Из нее сразу выпал небольшой клочок бумаги. Я поднял его. У меня в руках оказался билет национальной лотереи. Странное дело, тираж был совсем свежий, а его итоги были напечатаны как раз в этой самой газете. Я держал в руке билет и не мог поверить в то, что вижу собственными глазами. На него выпал выигрыш в семь тысяч фунтов!

Я был так взволнован и потрясен, что стал смотреть по сторонам, то подозревая, что со мной пошутили, то опасаясь, что этот счастливый билет у меня могут отобрать, хотя я вовсе не слабосильный юноша, а вполне крепкий мужчина средних лет. Нет, рядом никого не было. Не было тех, кто стоял в стороне и смотрел в мою сторону, ехидно улыбаясь. Не было и тех, кто, сжимая кулаки, решительно шел ко мне с самыми недобрыми намерениями. Редкие прохожие не обращали на меня никакого внимания, очевидно занятые только собственными делами и мыслями.

Для начала я решил упокоиться и еще раз проверил счастливый билет. За то время, что я не смотрел в газету ровным счетом ничего не изменилось. Все те же цифры, говорящие о неслыханной удаче. Кто же обронил этот билет, да еще вместе с газетой?

Я был неглуп и когда представлялась возможность, показывал себя неплохим аналитическим умом. Только череда неудач и полоса невезения довели меня до столь плачевного состояния, каким оно было сейчас.

Итак, некий субъект обронил в районе Гайд-парка выигрышный билет национальной лотереи. И он, конечно, знал из той же газеты, что билет выиграл гигантскую сумму. Поверьте, семь тысяч фунтов отличные деньги, которые не помешают и более состоятельному джентльмену, чем я.

Я мог только догадываться, почему этот счастливчик столь небрежно обошелся со своим богатством, но решил не испытывать судьбу и поскорее покинул парк, опасаясь, что за газетой и билетом могут вернуться.

***

В Мерилбоне в небольшой комнатке под самой крышей, где я жил последние несколько месяцев, я надежно спрятал билет в прочную металлическую баночку из-под леденцов, которые купил, когда еще был при деньгах. И я закопал ее среди книг, стопками стоявших в углу. Теперь никакой вор не сообразит, что здесь сокрыто настоящее богатство. Хотя, любопытно было бы посмотреть на вора, который вообще соизволил бы подняться на шестой этаж, дабы навестить столь скромное жилище.

В баре за углом, я уговорил Джеймса Добсона, хозяина заведения, последний раз предоставить мне еду и выпивку в кредит. Я обещал, что на будущей неделе верну ему долг и конечно прибавлю что-то сверху. Я сказал Джеймсу, что мне должны были прислать немного денег родственники из Шеффилда. Это была чистая правда, но сам я больше рассчитывал на получение выигрыша по найденному лотерейному билету. Тех денег, что мне собирались прислать, не хватило бы, чтобы оплатить этот долг.

Итак, я устроился в самом углу уютного бара, за столиком на двоих и занялся яичницей с беконом, запивая ее холодным пивом отменного качества. Когда я наелся досыта и уже мог отвлечься от трапезы, чтобы сосредоточиться только на пиве, я обратил внимание, что в баре заметно прибавилось посетителей. Публика здесь была разная, но скандалы и драки тут случались редко. Хозяин очень внимательно следил за этим. За моей спиной, за столиком возле квадратного окна, устроились два типа в серых пальто и сбитых набок шляпах. Один из них был прилично пьян и что-то настойчиво говорил другому. Я невольно прислушался. Речь шла о том, чтобы наказать одного неблагодарного человека. Сначала я подумал, что малого, который так оплошал, проучат как-нибудь совсем просто. Небольшая трепка при встрече или мелкая каверза, вроде подложенного под кровать объевшегося енота, но в ходе разговора выяснилось, что речь идет о даме и ее хотят убить.

Да, я был уже не совсем трезв. Две кружки пива, объёмом в пинту, усталость и хандра последних дней, изрядно ослабили меня. В прежние времена, я и не заметил бы такого пустякового угощения.

Неужели в баре сидят убийцы?

Я побоялся оборачиваться, дабы не подавать виду, что мне известно содержимое их разговора. Наверное, эти парни думали, что сидевший рядом с ними человек плохо слышит.

Между тем, их странная беседа продолжилась, и я узнал много нового. Во-первых, убийцей был только один из них, тот, что потрезвее. некто Джек. Второй, по фамилии Корридон, как оказалось всего лишь нанимал его и был чрезвычайно скуп. Они торговались так долго и так распалились, что я уже почти не сомневался в том, что их услышат и другие посетители бара. Я понял, что они собрались покинуть заведение и немного опередил их. Когда я проходил мимо их столика, я осторожно, сделав над собой усилие, постарался незаметно рассмотреть их. Джек был молод, имел шрам на правой щеке и постоянно крутил своими грубыми руками, как будто нервничал. Другого, именуемого Корридоном я успел увидеть только сбоку. Он был старше, с тонкими усами под носом и в очках, где вместо двух линз была только одна. Я вспомнил своего дядю Криса, слепого на один глаз, который любил сунуть свои очки в нагрудный карман, забывал его застегнуть и наклонившись зачем-то, всякий раз ронял очки и разбивал их обязательно нужной линзой. Этот тип пошел еще дальше. У него не было даже разбитой линзы, просто пустая оправа с одного края.

Возле барной стойки я позвал Джеймса и попросил еще немного денег в долг, на этот раз предлагая ему в залог свои старые часы «Фавр-Леуба», которыми очень дорожил. Джеймс выдал мне пять фунтов, но пригрозил забрать часы, если я не верну долг через неделю.

С деньгами в кармане, но без часов и оружия, я выбрался из бара сразу после того, как его покинули два джентльмена в серых шляпах. Они сразу же разделились, и я вполне благоразумно принял решение следить за Джеком, ведь именно он теперь двигался к своей предполагаемой жертве.

Джек пошел по Джордж-стрит, на которой я как раз и жил, но только двигался он в противоположную сторону. Пройдя всего несколько домов, и не дойдя совсем немного до пересечения с Тайер-стрит, он остановился возле мрачного дома по правую сторону улицы. Я понял, что его жертва должна быть где-то здесь.

Стоя за углом, и прячась среди вечерних теней, дабы не быть обнаруженным, я судорожно пытался придумать, как спасти ту женщину, которую назначили в жертвы сегодня ночью. Из разговора Джека со своим сообщником, я вспомнил только то, что ее пока нет дома и это отчасти осложняло Джеку работу. Он ждал ее, прогуливаясь по улице, пряча лицо от редких прохожих за поднятым воротником.

Я не знал, что мне делать. Предупредить полицию? Пока я буду искать полицейского или направлюсь в ближайший полицейский участок, который был на другой улице, этот бандит вполне может сделать свое черное дело и улизнуть незамеченным. Что делать?

В отчаянии, я бросился в сумраке по направлению к Тайер-стрит, в надежде, что там найду какое-то решение. Странное дело, но едва я добрался туда, как увидел выходящего из одного из домов посыльного в форме. Это был совсем молодой человек, не старше восемнадцати лет. Я подошел к нему и спросил, не хотел бы он заработать шесть пенсов за пустяковую работу в качестве посыльного. Парень охотно согласился, но на всякий случай спросил, куда идти и что он должен передать. Я объяснил, что это будет записка, а идти придется всего сотню шагов. Там, возле горящей витрины кондитерской я нацарапал на клочке бумаги несколько слов карандашом и вручил молодому человеку вместе с обещанными деньгами. Тот кивнул мне и тотчас же направился на Джордж-стрит. Я следил за ним из-за угла. Мой посыльный не сразу нашел в полумраке Джека и передал ему записку. Мне было плохо видно, что было дальше, но посыльный стал быстро удаляться в противоположную от меня сторону, в то время как Джек, подошел к ближайшему фонарю и стал разбирать мои каракули. Его реакция была мгновенной. Он перешел на другую сторону улицы и в спешке направился туда, куда ушел посыльный.

Я вышел из-за своего укрытия и подошел к дому, где только что бродил Джек с самыми недобрыми намерениями. Едва я оказался на этом месте, как туда же подъехал небольшой автомобиль и с заднего сидения вышла молодая элегантная дама. Не знаю почему, но я подумал, что опасность угрожала именно ей. Автомобиль уехал, а незнакомка направилась к дому. Мне стоило немалых усилий заставить себя догнать ее и начать разговор. В первую минуту она очень испугалась странного человека, обращающегося к ней на улице. Я говорил как можно сдержаннее и старался сразу перейти к сути вопроса. Услышав фамилию Корридон, молодая женщина пришла в неописуемый ужас.

– Как? Разве он в Лондоне? – невольно сорвалось с ее губ.

Эти слова многое объяснили. Я не ошибся. Все серьезно и дама, которую я почти наугад предупредил об опасности, оказалась той самой. Звали ее Джина Льюис и ей был знаком наниматель Джека мистер Корридон.

– Что теперь предпринять? – спросил я ее, понимая, что оставлять это дело незаконченным никак нельзя.

Ее лицо не покидало выражение тревоги. В полумраке позднего вечера казалось, что эта молодая женщина в любой момент может упасть в обморок.

– Вы не могли бы проводить меня до полицейского участка? – сказала она дрожащим голосом, как видно очень рассчитывая на мою помощь.

Я ответил решительным согласием, и мы без промедления направились к Тайер-стрит, чтобы, пройдя по этой улице, добраться до полиции. Едва мы прошли сотню шагов, как вдруг, поравнявшись с дверью одного из домов, кто-то грубо толкнул меня, схватил за шиворот и резко потащил в сторону дома. Дабы у меня не было желания разбираться в произошедшем, меня стукнули по голове чем-то тяжелым и сознанием мое быстро помутилось.

***

Когда я очнулся, я увидел, что сижу на стуле, со связанными сзади руками. Свет давала слабая электрическая лампочка под низким потолком. Напротив меня, точно в таком же положении располагалась мисс Льюис. Больше никого не было, и только аромат ее духов дразнил мой нос, заставляя забыть все плохое, что сейчас случилось с нами.

– С вами все в порядке? – спросила меня Джина Льюис.

Мой затылок болел, а голова плохо соображала.

– Пожалуй, я чувствовал бы себя лучше, находясь дома или даже здесь, но хотя бы с развязанными руками.

– Простите, это был неуместный вопрос…

– Где мы?

– В подвале дома, мимо которого мы проходили. Я не сразу поняла, что произошло. Я услышала какой-то шум, обернулась и увидела, как кто-то потащил вас к дверям дома, а затем бросился ко мне и втолкнул внутрь. Меня завели в какой-то подвал и привязали к стулу. Потом этот человек ушел, но быстро вернулся. Он волочил вас на себе. Я думала, что вы погибли, он связал вас и я поняла, что вы без сознания. Потом он ушел. Его нет уже четверть часа…

Я немного поразмыслил над этим, хотя это далось мне нелегко. Удар по голове не способствовал трезвости рассуждений и стройности мыслей. Люди, которых я пытался перехитрить, оказались умнее меня. Ничего хорошего эта ситуация нам не обещала.

– Кажется, у нас большие проблемы, мисс Льюис. Нас похитил Джек и конечно он вернется сюда, чтобы убить вас, выполняя заказ мистера Корридона, а меня убьют, как ненужного свидетеля. Место здесь подходящее. Не хочу вас пугать, но, если мы не сумеем развязать наши веревки, дело совсем плохо.

Я попытался приподняться со стула, чтобы лучше понимать, как можно развязаться и тут же снова опустился на него. Кажется, я был не в лучшей форме. Голова моя кружилась. И все-таки мой неловкий маневр не был напрасным. В тот момент, когда я снова опустился на стул, тот издал страшный скрип. Он старый и ненадежный и это ясно как день. Я стал снова приподниматься и вертелся, как мог, стараясь разломать этот проклятый стул. Он трещал так, что, наверное, было слышно на весь подвал. Всего за несколько минут я разодрал эту развалину и веревки ослабли. Мне оставалось стянуть их со своих рук, что я и сделал. Дальше я освободил мисс Льюис и сделал это очень вовремя. Мы услышали шум шагов. Кто-то спускался в подвал и, кажется, это был не один человек. Пришлось спрятаться в темном углу, куда не доходил тусклый свет, а мисс Льюис снова посадить на стул, чтобы она отвлекла на себя все внимание наших недругов.

Дверь открылась и за ней появились Джек и мистер Корридон. Из темного угла я увидел, как перекосилось лицо Джека, когда он заметил мое отсутствие.