Текст книги "Последний самурай"

То есть надо найти кого-нибудь из конторы и спросить, от кого они все были без ума. Одна беда – по-моему, их всех уволили. Когда немножко подрасту, проведу расследование и их выслежу.

14 мая

Сегодня была настоящая ложная тревога. Тренировался писать иероглифы и вдруг заметил, что Сибилла смотрит на мои библиотечные книжки! Я затаил дыхание и стал следить. Через некоторое время она взяла «Странствия Данцигера» и начала листать, а потом взяла и села! Посмотрела на книжку очень грустно, почитала тут и там, время от времени вздыхая. Один раз пробормотала Исфахан! А потом, даже не подняв головы, иронично сказала не спеши с выводами.

Я сказал Почему ты не говоришь, кто он?

Она сказала Потому что он про тебя не знает.

Я сказал Почему ты ему не сказала?

Она сказала Потому что больше не хотела его видеть.

Я сказал Почему ты больше не хотела его видеть?

Она сказала Я не хочу об этом.

Может, когда они познакомились, он как раз уходил в экспедицию. Собрал на экспедицию денег, а если б она сказала про меня, ему пришлось бы все деньги отдать ей. Но она знала, что он всей душой стремится в экспедицию, и поэтому не сказала.

15 мая

Сегодня Сибилла на меня разозлилась, потому что я спросил про отца. Я только спросил А он знал какие– нибудь языки? Она поглядела на меня и сказала Я хочу дать тебе кое-что послушать. Она печатала, но тут встала и сказала, что нам надо в библиотеку, хотя мы только вчера ходили.

Мы пошли до самого «Барбикана», зашли в аудиотеку, и она спросила, есть ли у них Либераче. Они сказали нет. Сибилла сказала, что это безотлагательно, и мы доехали по Кольцевой до «Кингз-Кросс», а потом по Пикадилли до «Пикадилли-сёркус» и пошли в «Тауэр Рекордз». Там сказали, что Либераче в отделе Легкой Музыки, и мы пошли в Легкую Музыку.

Там было полно Либераче, но самый дешевый – на кассете за £ 9,99.

£ 9,99! воскликнула Сибилла, взяв кассету. Сердце кровью обливается, но что поделать.

Она купила кассету, и мы поехали домой.

Дома Сибилла сунула кассету в магнитофон. Довольно устарелая музыка, и перед каждым номером пианист шутил со слушателями. Пока играла кассета, Сибилла смотрела на меня. Когда кассета закончилась, Сибилла спросила Ну, что скажешь?

Я сказал, что музыка довольно устарелая, но на фортепиано он играет хорошо.

Сибилла ничего не сказала. Подошла к столу и достала открытку с репродукцией. Какие-то греческие девушки, художник лорд Лейтон.

Что скажешь? спросила она.

Я сказал, что это картина про Древнюю Грецию и они играют в мяч.

А еще? спросила она.

Я сказал, что картина неплохая, видно, как дует ветер, потому что он так нарисовал их тоги.

Тогда она достала из комода старый журнал. Открыла и сказала Читай. Я стал читать. Сначала думал, может, это мой отец написал, но там ничего не было про путешествия.

Что скажешь? спросила она.

Я сказал, что это довольно скучно, но, пожалуй, неплохо написано.

Сибилла положила журнал на пол. И сказала, Ты не готов познакомиться с отцом, пока не поймешь, что со всем этим не так.

Я сказал, А когда я пойму?

Она сказала, Я не знаю, миллионы людей легли в гроб, по-прежнему ими восхищаясь.

Я сказал, Ну так ты мне объясни, что не так.

Она сказала, Я не стану говорить, что тебе лучше понять самому, la formule est banale[79]79
  Здесь: Это банально (франц.).


[Закрыть]. Ты еще не будешь готов, даже когда поймешь. Тебе не надо знакомиться с отцом, когда ты научишься презирать людей, сотворивших все это. Пожалуй, можно будет, когда ты научишься их жалеть или научишься милосердию превыше жалости, если существует на свете такое милосердие.

Я сказал, Покажи мне журнал.

И я перечитал статью с начала до конца, но не понял, что не так, – скучно, и все. Я снова посмотрел на картину, но не понял, что не так. Хотел переслушать кассету, но Сибилла сказала, что не вынесет слушать это второй раз за день.

Я сказал, Так нечестно, никому не надо ждать, пока вырастут, чтоб узнать своего отца.

Она сказала, Да не возвысим мы случайное до вожделенного.

Я сказал, А с чего ты решила, будто я достаточно взрослый, чтобы знать ТЕБЯ?

Она сказала, А с чего ты решил, будто я так решила?

28 мая

Сибилла бросила усваивать японские иероглифы, у нее слишком много работы. Я глубоко усвоил 243. Сегодня она начала печатать, потом поглядела, как я работаю над иероглифами, потом вздохнула и достала книжку. Потом отложила, и я увидел, что это «Автобиография» Дж. С. Милля. Как ни странно, отложив ее, она достала книжку мистера Ричи и сказала, Можешь прочесть? Мистер Ричи написал книжку на английском, ну естественно, я мог прочесть. Она сказала, Прочти мне вслух. И я прочел абзац. Там было про злодея из «Сугаты Сансиро».

Он повидал мир – в отличие от Сугаты. Он хорошо одевается, носит усы, отчасти даже фатоват. И к тому же явно сознает, кто он таков. Он настолько умелый, что ему незачем демонстрировать силу. Мы чувствуем, что он не из тех, кто станет раскидывать людей, как Сугата. И все же чего-то в нем не хватает. Сугата не знает «пути жизни», но хотя бы учится. Этот человек никогда не познает пути. Он доказывает это мелочами. В какой-то момент, куря сигарету – что в Японии эпохи Мэйдзи было признаком щегольства, – он не затрудняется поиском пепельницы. Он стряхивает пепел в раскрывшийся цветок из букета на столе.

Сибилла спросила, Что, по-твоему, это значит?

Я сказал, По-моему, это значит, что надо уважать природу.

Сибилла спросила, Что?

Я сказал, Злодей стряхивает пепел в цветок, а героя вдохновляет естественная красота окружающего мира.

Сибилла сказала, Хммм.

Я не знал, что еще это может значить, а Сибилла не объяснила. Потом она ушла в кухню сварить кофе, а я посмотрел в книжку Дж. С. Милля. Кровь стынет в жилах!

Дж. С. Милль учился читать с двух лет, как и я, но греческий начал в три. А я только в четыре. К семи годам он прочел всего Геродота, «Киропедию» и «Воспоминания о Сократе» Ксенофонта, некоторые жизнеописания философов Диогена Лаэртского, куски из Лукиана и Ad Demonicum и Ad Nicoclem[80]80
  Здесь: «Наставление Демонику»… «К Никоклу» (лат.).


[Закрыть] Исократа, а еще первые шесть диалогов Платона, с «Евтифрона» до «Теэтета»!!! И еще он читал кучу историков, о которых я даже не слышал. «Илиаду» и «Одиссею» он начал позже, а я читал и то и другое, но я больше ничего не читал. По-моему, арабский и иврит он не учил, но я на них читал довольно простые книжки, и вообще, я мало читал.

Меня беспокоит, что мистер Милль был довольно глупый, память дырявая, и рос он 180 лет назад. Я думал, для ребенка моего возраста весьма необычно читать по-гречески, потому что на Кольцевой многие удивлялись, но теперь я думаю, что, пожалуй, это ложный довод. Большинство народу на Кольцевой ничего не говорили, но я думал, они удивлены, поскольку удивлены те, кто что-то говорил. Это глупо, потому что зачем им говорить, если они не удивляются? А теперь мне в школу через три месяца.

2
а, б, в

6 сентября 1993 года

Сегодня ходили в школу поговорить с учительницей. Сибилла очень волновалась. По-моему, она беспокоилась, потому что понимала, что я буду отставать. Если я спрашивал, она все время велела не беспокоиться. У нее есть старая книжка «Шесть теорий развития ребенка»[81]81
  «Шесть теорий развития ребенка» (Six Theories of Child Development, 1992) – сборник статей под ред. Росса Васты; далее цитируется вошедшая в сборник статья канадского психолога Альберта Бандуры (р. 1925) «Теория социального научения» (Social Cognitive Theory).


[Закрыть], но там все не очень конкретно.

В школе мы столкнулись с непредвиденной препоной.

Мы пришли в первый класс, и Сибилла представилась.

–Я Сибилла Ньюмен, а это Стивен, – объяснила она учительнице, хотя вообще-то перед уходом не нашла свидетельство о рождении и не знала наверняка. – Мне кажется, он в этом году учится у вас, – прибавила она. – Я подумала, стоит с вами поговорить.

Учительницу звали Линда Томпсон

–Я проверю по спискам, – ответила она.

Достала список и прочла

–Я что-то не нахожу Стивена, – доложила она наконец!

–Кого? – спросила Сибилла

–Стивена? Вы же сказали, его зовут Стивен? – спросила мисс Томпсон

–А, ну да, ну да, – подтвердила Сибилла. – Стивен. Или Стив. Пока еще неясно.

–То есть?

–Он еще маленький, ему рано решать окончательно.

–Вы уверены, что не ошиблись школой? – спросила мисс Томпсон.

–Ну, мы живем на этой улице, – ответила Сибилла.

–Вы должны были записаться в прошлом году, – сообщила ей мисс Томпсон.

–Батюшки! – воскликнула Сибилла. – Я и не знала. И что мне теперь делать?

Мисс Томпсон сказала, что, кажется, класс уже набран.

–Значит, нам надо ждать еще год? – спросила Сибилла.

–Нет-нет. Он по закону обязан ходить в школу. Кроме того, вы же не хотите, чтобы он отстал. Детям очень важно не отставать от сверстников.

–Вот об этом я и хотела поговорить, – отметила Сибилла. – Он не ходил в дошкольную группу. Я просто занималась с ним дома, и немножко боюсь…

–Ой, он быстренько догонит, – заверила ее мисс Томпсон. – Но ему никак нельзя терять год. Сколько Стивену сейчас?

–Шесть, – сообщила Сибилла.

–ШЕСТЬ! – возопила мисс Томпсон. И в смятении взглянула на меня. – Стивен, – доброжелательно промолвила она, – поди пока в уголочек, поиграй в кубики.

–Мы же не станем без него обсуждать его образование? – запротестовала Сибилла.

Мисс Томпсон разволновалась. Она воскликнула:

–Он должен был прийти в пять!!!

Сибилла ответила:

–Пять! Я точно пошла в школу в шесть.

Мисс Томпсон отметила, что в Великобритании все дети идут в школу в пять, и еще рекомендуется водить их в детский сад год-другой.

Сибилла спросила:

–То есть он мог пойти в школу год назад?

Мисс Томпсон возвестила:

–Не просто мог, а должен был, ребенку необходимо быть с ровесниками, это крайне важный элемент обучения.

В книжке тоже так написано.

–В ключевой период формирования личности ребенка воспитание и социальная аттестация когнитивных способностей происходит главным образом в школе, – поддержал ее я.

–Что такое? – осведомилась мисс Томпсон.

–Я пойду поговорю с директором, – вмешалась Сибилла. – Лю… Стивен, подожди здесь.

Я не хотел, чтобы Сибилла угрызалась, потому что я пропустил год; самое время выяснить, что именно я пропустил, решил я.

Я изрек мисс Томпсон:

–Не могли бы вы хотя бы приблизительно сказать, какой материал усваивают в первом классе? Я боюсь, что сильно отстаю.

–Ты замечательно приспособишься, – любезно улыбаясь, заверила меня мисс Томпсон.

Я упорствовал:

–Они уже читали Ad Demonicum Исократа?

Мисс Томпсон сказала нет. Я обрадовался, поскольку это, вероятно, сложная книга.

–А «Киропедию»? – продолжал прощупывать я.

Мисс Томпсон спросила, что это такое. Я объяснил, что это написал Ксенофонт, а о чем там, я вообще-то не знаю. Мисс Томпсон сказала, что никогда не слышала, чтобы кто-то читал такое в первом классе.

Я поинтересовался:

–Что же люди читают в первом классе?

Мисс Томпсон сказала, что у всех разные способности и интересы, и люди читают разное.

Я сказал:

–Я читал только «Илиаду» и «Одиссею» по-гречески, и De Amicitia, и «Метаморфозы» 1–8 на латыни, и про Моисея в тростнике и про Иосифа и его Разноцветную Одежду, и Иону, и 1-ю Самуила на иврите, и «Калилу и Димну», и 31 сказку из «Тысячи и одной ночи» на арабском, на французском Yaortu la Tortue, и «Бабара», и «Тинтина», и всё, а японский только начал.

Мисс Томпсон мне улыбнулась. Она очень красивая. У нее светлые кудри и голубые глаза. Она сказала, что обычно арабский, иврит и японский в школе вообще не учат, а французский, греческий или латынь начинают только лет в двенадцать!

Я был просто потрясен!!!!! Я сказал, что Дж. С. Милль начал греческий в три года.

Мисс Томпсон спросила, кто такой Дж. С. Милль!!!!!!!

Я объяснил, что мистер Милль был утилитарист и умер 120 лет назад.

–А, викторианец, – прокомментировала мисс Томпсон. – Понимаешь, Стивен, викторианцы гораздо больше нашего ценили факты ради фактов. Теперь нам интереснее понять, на что человек способен, зная то, что он знает. Одна из важнейших задач в школе – научиться работать в группе.

–Да, – отвечал я, – но мистер Милль говорил, что ему никогда не позволяли набивать голову необдуманными фактами. Его заставляли обдумывать доводы и обосновывать свою позицию.

Мисс Томпсон высказалась:

–Разумеется, это очень конструктивно, однако времена изменились. У людей больше нет возможности тратить годы на изучение мертвых языков.

–И поэтому мистер Милль считал, что начинать нужно в три года, – заметил я.

Мисс Томпсон возразила:

–Видишь ли, Стивен, дело в том, что дети развиваются по-разному, и многих подобные предметы сильно обескураживают. Любая школа должна расставлять приоритеты, и мы сосредоточиваемся на том, что пригодится всем. Мы не можем исходить из того, что все дети гении.

Я объяснил, что мистер Милль считал, что он не гений, а достиг многого потому, что рано начал. Я сказал, что сам еще столько не успел, сколько успел мистер Милль, и любой человек, если прочтет книгу, скажет, про что она, так что вряд ли я гений.

Мисс Томпсон отвечала:

–Понимаешь, Стивен, твое красноречие удивляло бы не слишком, будь ты образованным человеком, но не удивляло бы оно потому, что обычный образованный человек развивал ум в ходе образования. У мальчиков твоего возраста оно встречается нечасто.

Я подумал, что мисс Томпсон, кажется, привела ложный довод. Очень трудно было ей объяснять. Я сказал:

–На мой взгляд, этот довод решительно ложен. Как можно утверждать, что вы не позволите глупому человеку что-нибудь начать до 12 лет, а потом утверждать, что вы знаете о его глупости, поскольку он не знает того, что знает другой человек, поскольку начал в три года? На мой взгляд, это совершенно абсурдно.

Мисс Томпсон заявила:

–И тем не менее.

Тут вернулась Сибилла.

–Все уладилось! – воскликнула она. – Я поговорила с директором, и он сказал, что, пожалуй, удастся втиснуть еще одного и что школа видит в каждом ребенке индивида.

–Разумеется, мы стараемся изо всех сил, – начала мисс Томпсон.

–Но, судя по всему, учиться он будет не у вас.

–Какая жалость, – посетовала мисс Томпсон.

–Не будем больше отнимать у вас время. Пойдем, Дэвид. Все будет хорошо.

Первая неделя в школе

13 сентября 1993 года

Сегодня первый день в школе. Я думал, может, раз я дорос до школы, Сибилла расскажет мне про отца, но она не рассказала. Сибилла отвела меня в школу, и я очень волновался, потому что раз люди не учат языки до 12 лет, значит, они учат что-то другое, а я на целый год отстал.

Я думал, может, они учат математику и естествознание, а я даже «Алгебру по-простому» еще не закончил.

В школе мисс Льюис объяснила, что занятия начались еще в четверг. Сибилла сказала, что в ее детстве занятия начинались в понедельник, она точно помнит.

Естествознания сегодня не было, так что я не понял, чем люди занимались.

Дома начал читать «Путешествие натуралиста вокруг света на корабле “Бигль”». Отличная книга. Я уже вычислил, что Чарльз Дарвин не мог быть моим отцом, поскольку умер в 1882 году, но все равно дочитаю.

14 сентября 1993 года

Второй день в школе.

Сначала рисовали животных. Я нарисовал тарантула с 88 ногами. Мисс Льюис спросила, что это, а я объяснил, что это тарантул-октокегдоэконтапод. Не знаю, бывают ли такие на самом деле, по-моему, я его придумал. Потом нарисовал другую картинку. На ней был тарантул-гептакегдоэконтапод, потому что первый подрался и ему оторвало ногу. Потом я нарисовал, как дерутся два страшных тарантула, и у каждого по 55 ног, и я очень долго рисовал все эти ноги. Не дорисовал, потому что мисс Льюис сказала убрать рисунки, а сейчас будет математика. Велела нам складывать и сделать, сколько успеем. На позиции 1 прибавляешь к числам 1 на листке, а на позиции 2 прибавляешь к числам 2.

Когда доделал все листки, на позиции 9 я оказался один и решил поумножать. На сложении далеко не уедешь, разве что если числа крупные, а на позициях все числа маленькие. Я потренировался перемножать 99 х 99 и 199 х 199 и другие интересные числа. Мне нравятся числа, которые еще чуть-чуть – и другие числа.

Прочел еще три главы «Путешествия на “Бигле”». Японским не занимался, очень устал.

15 сентября

Третий день в школе. Я по-прежнему на позиции 9. Решил потренироваться умножать по распределительному закону. Распределительный закон умножения есть в главе 1 «Алгебры по-простому», но я сам додумался применить его к 9, потому что это почти 10.

9 ×9 = [(10 – 1) × 9] = (10 × 9) – (1 × 9) = 90 – 9 = 81

99 × 99 = [(100 – 1) × 99]

= (100 × 99) – (1 × 99)

= 9900 – 99

= 9801

16 сентября

Четвертый день в школе.

17 сентября

Пятый день в школе. Скука.

18 сентября

Сегодня суббота. Я усвоил 20 иероглифов по Халперну. Осталось 417. Сказал Сибилле, что мне, наверное, надо позаниматься французским, греческим, латынью, ивритом и арабским, хоть я и учу японский, потому что, похоже, до 12 лет я не буду проходить их в школе и боюсь, что к тому времени все забуду. Я думал, Сибилла ужаснется, но она только и сказала Хорошо. Я также отметил, что немецкому меня до 12 лет, наверное, тоже учить не будут, так что было бы неплохо, если б меня поучила она. Я думал, она скажет, что мне сначала нужно кучу всего выучить по японскому, но она сказала, что я очень хорошо себя вел всю неделю и за это она покажет мне стишок. Стишок Гёте, называется Erlkönig, про мальчика, который скачет на коне у отца за спиной, а мальчика зовет Лесной царь, и отец не слышит, а мальчик потом умирает.

19 сентября

Сегодня воскресенье, поэтому ходить в школу было не надо. Читал «Амундсена и Скотта». Глубоко усвоил 30 японских иероглифов, а Сибилла высказалась: «Ладно, господин Ма не узнает. Мороз по коже, как подумаю, что бы подумал он». Я спросил: «Господин Ма – это кто?» Сибилла сказала, что отец знаменитого виолончелиста. Я спросил: «Он пишет о путешествиях?» Сибилла сказала: «Насколько я знаю, нет, дзинсай».

Вторая неделя в школе

20 сентября

Сегодня, когда я пришел домой, Сибилла была в ужасном состоянии. Сказала, что Рыжа Дьявлина взяли в заложники в Азербайджане. Я спросил, кто такой Рыж Дьявлин. Она сказала, что журналист. Сказала, что, по слухам, он кого угодно уломает на что угодно. Его звали Рыжем Дьявлином, потому что волосы у него не рыжие и потому что он храбрый до умопомрачения. Поехал в Ливан, оттуда в Азербайджан, и через три дня его там похитили.

Я спросил:

–Он хороший писатель?

–Ой, нет, – сказала Сибилла. – Писатель он фиговый, ездит в экзотические места, видит развалюхи, нечесаных беспризорников и девочек с жеребячьей грацией. Но какой кошмар.

Тут вдруг меня осенило.

Время покажет.

21 сентября

1 × 11 × 11

11 × 11 = (10 × 11) + (1 × 11) = 121

111 × 111 = (100 × 111) + (10 × 111) + (1 × 111) = 12321

1111 × 1111 = (1000 × 1111) + (100 × 1111) + (10 × 1111) + (1 × 1111) = 1234321

11111 × 11111 × 123454321

111111 × 111111 = 12345654321

1111111 × 1111111 = 1234567654321

11111111 × 11111111 = 123456787654321

111111111 × 111111111 = 12345678987654321

22 сентября

11 × 11 = 121

11 × 111 = 1221

11 × 1111 = 12221

11 × 11111 = 122221

23 сентября

111 × 111 = 12321

111 × 1111 = 123321

111 × 11111 = 1233321

111 × 111111 = 12333321

1111 × 1111 = 1234321

1111 × 11111 = 12344321

11111 × 111111 = 1234554321

111111 × 1111111 = 123456654321

1111111 × 11111111 = 12345677654321

24 сентября

111111111 × 11 = 1222222221

111111111 × 111 = 12333333321

111111111 × 1111 = 123444444321

111111111 × 11111 = 1234555554321

111111111 × 111111 = 12345666654321

111111111 × 1111111 = 123456777654321

111111111 × 11111111 = 1234567887654321

111111111 × 111111111 = 12345678987654321

Третья неделя в школе

27 сентября

Сегодня, как только я пришел в класс, мисс Льюис отвела меня в сторонку и сказала:

–Стивен, прошу тебя, постарайся научиться сотрудничать с одноклассниками.

Я сказал, что едва ли необходимо мне об этом напоминать, доктор Бандура подчеркивал важность сотрудничества в коллективе. Мисс Льюис сказала:

–Вот и хорошо.

28 сентября

Сегодня в школе мисс Льюис сказала, что важно работать самостоятельно, она не знает, что и думать, еще у пятерых детей на листках со сложением написано 111 × 111 и 1111 × 1111 и 11111 × 11111. Я сказал, что они, похоже, используют распределительный закон умножения. Я должен понять, сказала мисс Льюис, как важно, чтобы люди делали столько, сколько успевают. Я сказал, что понимаю. Мисс Льюис сказала:

–Вот и хорошо.

Я подсчитал, что просидел в школе 12 дней, то есть 84 часа, и за это время мог бы прочесть 8400 строк «Одиссеи». Я бы мог прочесть Геродота или Ad Nicoclem, или «Киропедию», или «Воспоминания о Сократе». Я бы мог закончить «Алгебру по-простому». Я бы мог начать «Счисление по-простому». Я бы мог глубоко усвоить все японские иероглифы.

Меня беспокоит, что Дж. С. Милль в школу не ходил. Его учил отец, и поэтому он всех опережал на 25 лет.

Решил взять в школу «Аргонавтику».

29 сентября

Взял в школу «Аргонавтику». Мисс Льюис отняла и велела забрать домой после уроков.

30 сентября

Сегодня я мог бы прочесть 2 книгу «Аргонавтики».

1 октября

Сегодня я мог бы прочесть 3 книгу «Аргонавтики».

2 октября

Сегодня суббота. Читал 1 книгу «Аргонавтики». Она длиннее, чем я думал. Дочитал до 558 стиха и глубоко усвоил 30 японских иероглифов, а потом учился вязать узлы.

3 октября

Сегодня воскресенье. Дочитал 1 книгу «Аргонавтики» до 1011 стиха и усвоил еще 30 японских иероглифов и еще поучился вязать узлы и читал «На глубине полмили».

Четвертая неделя в школе

4 октября

9 × 9 × 9 = (10 – 1) × (9 × 9)

= (10 × 9 × 9) – (1 × 9 × 9) = 810 – 81 = 729

99 × 99 × 99 = (100 × 9801) – 9801

= 980100 – 9801 = 970299

999 × 999 × 999 = 997002999

9999 × 9999 × 9999 = 999700029999

99999 × 99999 × 99999 = 999970000299999

999999 × 999999 × 999999 = 999997000002999999

9999999 × 9999999 × 9999999 = 999999700000029999999

99999999 × 99999999 × 99999999 = 999999970000000299999999

99 × 99 × 99 × 99 = [(99 × 99 × 99) × 100] – (99 × 99 × 99)

= 97029900 – 970299 = 96059601

999 × 999 × 999 × 999 = 996005996001

9999 × 9999 × 9999 × 9999 = 9996000599960001

999999⁴ = 999996000005999996000001

9999999⁴ = 9999996000000599999960000001

99⁵ = (99⁴ × 100) – 99⁴

= 9605960100 – 96059601 = 9509900499

999⁵ = 995009990004999

9999⁵ = 99950009999000049999

99999⁵ = 9999500009999900000499999

99⁶ = 950990049900 – 9509900499 = 941480149401

999⁶ = 994014980014994001

9999⁶ = 999400149980001499940001

99999⁶ = 999940001499980000149999400001