Текст книги "Пульс холода"

14

Высоко в поднебесье, вровень с длинными перистыми облаками, изрезавшими голубой простор, летела одинокая птица. Внезапно она начала стремительно падать, увеличиваясь в размерах, пока не превратилась в огромную серебристую каплю. Через минуту катер повис в полуметре над высоким обрывистым берегом. Игорь мягко соскочил на зелёную траву, вытащил с заднего сиденья объёмный рюкзак и несколько раз коснулся панели управления.

Катер развернулся к солнцу, взмыл к облакам и вдруг исчез в яркой вспышке. Мужчина посмотрел на часы и удовлетворённо улыбнулся.

– Долго спите, Тобиаш…

Игорь взвалил поклажу на плечи и вприпрыжку сбежал по склону к невысокому, в человеческий рост, водопаду. Быстрая речка здесь расширялась, грязно-жёлтая вода накапливала силы, чтобы преодолеть затор и обрушиться вниз с ровным гулом. Старательно обходя лужи, мужчина забрался на обломок серого гранита.

– Словно вчера здесь стоял, – глядя на пенную стену, Игорь пнул камешек в заводь. – Как его, Саблино, да! От пещер, правда, ещё дальше стал. Ладно, пора и туда…

Вскоре берег превратился в чавкающее болото, и пришлось подниматься. Наверху траву сменил мелкий кустарник, поодаль меж холмами виднелся редкий лес. Через полчаса склон над рекой стал почти отвесным. Мужчина снял поклажу, осторожно лёг на крепко схваченный корнями край обрыва и свесил бритую голову.

– Вот мы и рядышком!

Игорь подошёл к одиноко стоящей осине и распаковал рюкзак. Прицепив на лоб фонарик, мужчина положил в карманы тонкой куртки продолговатые полупрозрачные стержни и небольшую металлическую коробку. После чего достал верёвку с петлёй на одном конце и грузиком на другом, привязал её к дереву и скинул с обрыва.

Парой рывков проверив надёжность конструкции, мужчина начал спуск. Когда перед лицом появился тёмный зев пещеры, Игорь включил фонарик и посветил внутрь. Затем поднялся, сильно оттолкнулся ногами от склона, скользнул вниз, отпустил верёвку и влетел внутрь.

– Й-иху!

Встав со спины прыжком, мужчина машинально отряхнулся и уверенно зашагал вглубь пещеры. Луч фонаря метался между обезображенных сыростью и плесенью стен, пока не затерялся в просторном зале с множеством ходов. Слева блеснуло зеленоватое зеркало стоячей воды.

– Не, в лабораторию сумасшедшего учёного нам не надо, – Игорь остановился, сложил ладони в рупор и закричал. – Эй! Эй! Э-эй!

Эхо забулькало со всех сторон и неспешно расползлось по закуткам. Довольный эффектом, мужчина снял фонарь, положил его так, чтобы он освещал озеро, и сел неподалёку. Когда отголоски затихли, Игорь не шевелился, и, казалось, даже не дышал, так что был слышен самый тихий всплеск на спокойной воде.

И всё равно, фонарь развернулся в его сторону совершенно неожиданно. Свет ударил по глазам, и тотчас же на Игоря налетела огромная чёрная тень. Клубок дерущихся покатился и исчез во мраке.

Пару минут были слышны только бессловесная возня да приглушённое сопенье, затем сильный удар и раскат хохота. Что-то хрустнуло, в руках Игоря запылал искрящий факел и полетел прочь, разрезая тьму. За ним последовал ещё один надломанный стержень. И ещё.

На фоне стен проявились две фигуры – та, что побольше, держала другую за ноги и орудовала ей, как палицей. Ещё несколько ударов, и, выронив хохочущего подобно безумцу Игоря, высокий недоуменно уставился на него, тяжело дыша.

– Кислота и щёлочь, – мужчина медленно поднялся, правой рукой достал коробку и развернул её торцом к Адальберту. – Бессмертный, ты знаешь, что такое антиматерия?

Игорь сжал кулак. Из коробки вырвался широкий луч, сразу окутавший Адальберта красным сиянием, словно саваном. Рот бессмертного перекосился в крике, но ни единого звука наружу не вырвалось.

Внезапно на спину Игоря метнулась с истошным воплем хрупкая фигурка, но, встреченная ударом локтя в солнечное сплетение, отлетела прочь и затихла. Удержавшись от искушения оглянуться, Игорь продолжил казнь. Постепенно силуэт за красным пологом истончался и вскоре превратился в скелет, уже наполовину разрушенный. Затем сиянием стало всё.

– Вот так, ни золы, ни пепла, – мужчина выключил аппарат и спрятал его в карман. – Бессмертный, тебе не стоило связываться с богом!

Игорь развернулся и подошёл к женщине, лежащей без сознания. Лицо её казалось совсем мертвенно-бледным, но это была она.

Дейри.

– Зачем же ты на людей бросаешься, дурочка? – Игорь погладил её по щекам. – И что прикажешь теперь с тобой делать?

…

– Что ты увидел? – Стер на этот раз не ждала, спрятавшись во мраке, а сидела рядом, греясь у костра, разожжённого, пока я сливался с Невестой. Смелый поступок!

– Очередную идиллию. Бог карает бессмертного. В общем, как мой дед по отцовской линии расправлялся с Адальбертом…

– Да-а… – огонь в пещере задыхался, и Стер низко наклонилась над угольками, пытаясь раздуть пламя. – Я-то думала, что Адальберт и есть твой дед.

– Ты ошибалась, как и ошиблась, придя сюда!

– Ну, я решила, что если ты за полгода не отправил меня в лучший мир, то, наверное, и не будешь этого делать.

Невеста всемогущая, ну почему, почему они все так во мне ошибаются?! Лаэлин, Драган, Стер… Хотя и вправду, желания её убить не возникло ни малейшего, но и видеть виновницу гибели Плута не хотелось. Только вряд ли она пришла просто на авось.

– Ты ведь предусмотрела путь отхода, не так ли?

– Одной надеждой не проживёшь! – Стер оторвалась от костра, и грустно улыбнулась.

– Что сегодня? Вещь кого из моих предков ты припасла?

– Дейри. Кажется, она была твоей бабушкой…

Дрожь возбуждения пробежала по всему телу, оставив тепло в низу живота. Эй, пришлось напомнить самому себе, никаких вторых сеансов за день!

– Очень хорошо. И где она? – кажется, напускное равнодушие удалось на славу.

– Глупо, конечно, но я не взяла её с собой, – у Стер по виску потекла тонкая струйка пота. – Она в моём убежище.

Опять? Впрочем, стоит ли ей так рисковать?

– Ладно, веди, но…

– Знаю, Ярви, знаю. Не напрягайся, наши дороги с Вендисом разошлись после… после… – договорить Стер не смогла. Прошло столько времени, а ей всё не успокоиться? – Ты ведь можешь… Я знаю, ты можешь… Покажи мне его. Каким он был…

Час от часу не легче. К чему эти воспоминания? Да, их иногда интересно кинуть как игральные кости – и посмотреть, какое выпадет, но большей частью человек должен глядеть вперёд!

– Пожалуйста… – пот на щеках Стер смешался со слезами.

– Раз ты так просишь, – я быстро перебрал в памяти встречи с Плутом. Пожалуй, вот эта…

…

– Ось… – я чуть не поперхнулся: откуда Плут мог знать, как зовут меня приёмные родители без свидетелей? Прозвище это тщательно скрывалось и произносилось только когда хотели напомнить зарвавшемуся юнцу, кто он такой.

– Ось! – повторил друг, грозя кому-то пальцем. – Вот что вырвано из этого мира!

Похоже, выпитое прилегло к его голове, зато у меня отлегло от сердца. Да, Плут частично посвящён в то, кто я есть, но ведь не во всё же?

И Стер это знать вовсе необязательно! Тогда, пожалуй, начнём иллюзию отсюда…

– Э-э-э, кажется, я отсутствовал последние пять минут. Ты о чём?

– О небе! О голубом куполе над нами! Кто-то вырвал у человечества стремление ввысь! – друг задрал голову. Я машинально повторил жест, но, разумеется, ничего, кроме потолка, не увидел.

– У всех, кроме тебя, птица ты наша перелётная, – не удержался я от шпильки, ибо его непостоянство давно стало притчей во языцех. – Чтобы махать крылышками, нужно их чем-нибудь запитать. Так что успокойся и сиди, как все, на своём энергетическом пайке.

– Как все? Быть, как все?! Плыть по течению?!!! – Плут часто воспринимал реальность как личное оскорбление.

– Ну, плыви против! – иногда его пафос раздражал.

– Какая чушь! – друг определённо вскипел. – Великое множество, плывущее по течению, будет увлечено бурной стремниной и разбито о прибрежные скалы, а плывущие против рано или поздно выбьются из сил! Я лучше вылезу на берег, отряхнусь от налипшей грязи и пойду стороной. Пусть медленно, пусть не по пути со всеми, зато появится время осмотреться и восхититься окружающим!

Я вот никогда бы не применил слово «медленно», описывая Плута.

– Я так понимаю, купание в пятибалльный шторм – это способ не разбиться о скалы, а просто потонуть?

– А кто меня туда затащил? – он удивлённо воззрился на меня.

– Так я же любитель моря, а не неба. Вот поймать волну, прокатиться на ней, угодить в самый бурун – это по мне. Можно даже потерять ориентировку и при всплытии ткнуться носом в дно… – я сел на любимого конька.

– Так у тебя, видно, крыша и поехала, – огрызнулся Плут.

Захотелось создать иллюзию волны, грозящей окатить его с головы до пят, но я сдержался. Много лет прошло с окончательной победы над Стражем, но репутация чудика упорно не желала исчезать.

– Ладно, не хочешь слушать – не надо! – выпалил друг, надувшись.

– Давай, выкладывай, – то, что Плуту взбрела в голову очередная бредовая идея, не могло оказаться новостью. Он постоянно чем-нибудь увлекался. Или кем-нибудь из женского рода. Лучше всего дать ему выговориться.

– Ярви, это заговор! – его яркие глаза над изящным носом вспыхнули вихрящимся пламенем, означающим состояние приближения к новой цели. – Всё выглядит так, будто уже лет десять какой-то заботливый садовник обрезает все веточки, норовящие вырасти выше остальных. Кто захочет высунуться – р-раз по кумполу!

Я-то точно знал, кому здесь нужно дать по кумполу, но не стал делать это достоянием общественности.

– О чём ты? – тоскливо спросил я, глядя вдаль, насколько позволяли стены заведения.

– Об энергии, о чём ещё! Об источниках её получения! В последнее время нет никаких новшеств в вопросе жизни и смерти! Все многообещающие идеи испарились вместе с разработчиками! – Плут потянулся за очередной порцией вещества, служившего ему источником энергии, чем предоставил возможность вставить словечко.

– Ты не забыл, что если затраты на единицу добываемой энергии больше получаемого результата, то это бессмыслица? – надеюсь, мой призыв перестать нести ахинею был высказан достаточно дипломатично.

– Да что ты понимаешь! – друг считал меня в технике полной бестолочью. – Ты посмотри на нынешнее человечество! Нас словно магнитом тянет к воде – как к зеркалу неба, которого у нас нет! Ты так вообще земноводное какое-то!

Плута, как водится, пока его лодка мчалась в потоке мертворождённых идей, снесло с курса, и друг был вынужден сделать резкий галс для возвращения к теме.

– Так вот, весь этот образ жизни навязан нам извне!

Он сделал драматическую паузу, ожидая, что я как-нибудь отреагирую. Мне же совершенно не хотелось размалывать эту чушь, да и весь прошлый опыт наших дискуссий говорил о том, что каждый останется при своём мнении, или, что тоже бывало, завтра никто не вспомнит точку зрения, столь яростно отстаиваемую им сегодня.

– И это пройдёт, – философски изрёк я, мысленно крутя пальцем у виска.

– Идиотизм категория непреходящая, – Плута всегда задевали намёки на его непостоянство. – Ярви, у твоей фантазии никогда не было крыльев!

– Зато у твоей такие раскидистые, что в их тени чахнет здравый смысл!

Я прервал иллюзию, вспомнив, что разговор быстро перерос в привычную перепалку, затем у друга снова опустел сосуд с источником энергии. Дозаправка привела к переключению его внимания на новую цель – миловидную брюнетку, на свою беду взявшуюся обслужить наш столик. После многословной сцены со мной в роли стороннего наблюдателя, девушка признала факт, что после работы у неё с Плутом романтическое свидание.

Всё это совсем не нужно знать Стер, свернувшейся в комочек и навзрыд плачущей…

15

«Вот он, гадина… Великие Силы, зачем он льёт воду на волосы?! Холодная!

Перестал…

Это он, он, сволочь, убил моего доброго заботливого… Кинуться бы на него, горло разорвать. Нельзя, настороже, снова ударит…»

– Опять кошмары? – Игорь склонился над ней, держа правую руку за спиной.

Да, кошмары…

Дейри кивнула, показывая, что слышит, и зажмурилась.

«Кошмары. Даже не помню их, всё как в тумане. Маленькие фиолетовые глазки, улыбающийся ротик, стучащие по моему лицу крохотные ручки…

Наваждение. Ничего этого не было! Не было!!!

Только откуда такая неизбывная тоска?»

«Прочь, прочь морок!» Это был… Это был голос Мэлиэн. «Приди, и я избавлю тебя!» Она говорила протяжно и нараспев, раскрыв руки ладонями вперёд.

Мэлиэн…

Дейри открыла глаза.

– Мне нужна помощь!

– Кто бы сомневался, – Игорь покусал губы. – Что ты такого там видишь?

– Не могу… Пытаюсь вспомнить хоть каплю, хоть крупицу… Но не могу…

– И как тебе помочь? – мужчина протяжно вздохнул.

– Есть одна… один человек… – дурнота накатила волной от живота к горлу. – Он… Она будет ждать в условленном месте…

– Условленном месте… Откуда она узнает?

Дейри сжала губы и откинула голову. Игорь заходил по пещере из стороны в сторону, помахивая короткой палицей, обмотанной тряпьём.

– Жаль, нет между нами настоящего доверия!

«Да откуда ж ему взяться, если тебя постоянно лупят дубиной по башке…»

Дурнота внезапно отступила, оставив слабость. Дейри опёрлась на локти и приподнялась.

– Нам нужно идти! Я смогу!

– Ещё кидаться будешь? – вопрос, похоже, был риторическим, поскольку Игорь вылил воду из котелка на угли и стал складывать в рюкзак раскиданные вокруг вещи.

– Не знаю, – от лёгкого аромата дыма на Дейри внезапно обрушился голод. Желудок урчал, словно в нём резвилась разъярённая кошка. – Есть хочу!

– Есть? Теперь верю, что сможешь, – мужчина усмехнулся и кинул ей полотенце. – Голову вытри…

…

Рядом с громадным, в два человеческих роста, бурым валуном, окружённым хороводом молодых елей, Дейри заметила недавно примятую жухлую траву. Чуть дальше на суглинке отпечатался след походного сапога, до краёв заполненный стёкшей росой и капавшим с утра нудным дождиком.

«Вот и место… Хоть бы ветер поднялся, тучи прогнал…»

– Привет, подруга! – рывок за рукав заставил развернуться.

Довольно улыбаясь, нос к носу с ней стояла обидчица брата.

«А ты никак не меняешься, Мэлиэн. Всё та же высокая худая женщина-подросток с неестественно красными волосами. Что в изысканном наряде во дворце, что в дорожном костюме здесь, на опушке Приозёрного. Конечно, мы все мало меняемся, но на тебя не подействовал даже трон.

До сих пор не верится, что эта девчонка с острым носом и большими, кажущимися просто огромными на узком, вытянутом лице, глазами – повелительница Крепи. Скошенный к шее подбородок всегда создавал впечатление безалаберности и безволия, а болтливость усыпляла бдительность. Длинный язык – короткие мысли, говорил Элар.

О, брат, великий физиогномист, ты проглядел её!»

– Чего таращишься? Глаза заболят! – Мэлиэн нетерпеливо притопнула и воздела руки к небу. – Сколько ждать можно? Я уже всех окрестных ворон пересчитала! Познакомить, кстати, не хочешь? Или мне самой догадаться? Это древний, да? Которому мы обязаны небольшим прошлогодним переполохом?

– Каким переполохом? – Дейри опешила.

Игорь, будто не слыша вопрос, с интересом изучал новую знакомую. За время короткого приветствия её руки изобразили добрый десяток жестов по несколько раз, показалось, даже подул слабый ветерок.

– Мэлиэн, это – Игорь, Игорь, это – Мэлиэн, – Дейри с некоторой злостью поняла, что объяснений не дождётся.

– Мэлиэн… Я тоже наслышан, – мужчина оскалился во весь рот. – Но, я понимаю, вы тут по делу. Так что интересуюсь: моя помощь нужна?

Дейри отрицательно покачала головой.

– Разумеется, ваша помощь всегда пригодится двум слабым и беззащитным женщинам! – Мэлиэн с воодушевлением снова замахала руками. – Но, к моему глубочайшему сожалению, возникшая проблема настолько деликатна, что присутствие мужчины будет скорее во вред…

– Сколько времени вам надо? – прервал её Древний.

– Как вы понятливы! – повелительница изобразила восхищение. – Пару часов. А лучше – больше!

– Тогда, с разрешения её величества, я удаляюсь, – Игорь отвесил церемонный поклон, снял рюкзак и шумно втянул воздух. – Грибами пахнет! Маслятами!

После чего, не оборачиваясь, размеренно зашагал вглубь ельника.

– Ну что, подруга, – Мэлиэн принялась деловито раскладывать на коричневой подстилке мелкие склянки с разноцветными жидкостями и порошками, – приступим. Тебя, надеюсь, не тошнит, а то предстоит запихнуть внутрь много всякой дряни. Хотя некоторые на вкус ничего так. Я эти травки-корешки сама собирала: сейчас разве можно хоть одной сволочи довериться? Начинай с этой – сладкая, как приманка! Давай, три глотка!

Дейри пригубила густую, больше похожую на сироп, жидкость.

– Ты пей, пей, не бойся. Дальше хуже будут, – королева перехватила склянку и выпила свою долю. – Я сама ещё не ко всему привыкла. Теперь вот эту! Если хочешь, я первая.

Половина из настоев застревали у кадыка, но ещё отвратнее были порошки. Их крупинки расползались по всему горлу, то и дело вызывая кашель. После каждого зелья окружающий мир постепенно скрывала завеса радужного тумана, оставляя только лицо Мэлиэн.

– Закончили, – неожиданно коротко сказала королева и повелительно добавила. – Теперь смотри мне в глаза!

– А что, никаких заговоров и заклинаний? – Дейри не узнавала свой голос.

– Не. Это старушечье дело. Там звуки важны – шипящие, свистящие. Пусть тот шипит, у кого зубов мало. Так, смотри прямо. Прямо на меня! В зрачки. Есть!

Речь Мэлиэн, вновь обретшая чёткость, стала слышна изнутри.

«Великие Силы, опять ощущение кого-то чужого в голове! Словно под черепом ползает жирный липкий червь. А НУ ПРОЧЬ…»

– Так, расслабься! Подумай о чём-нибудь приятном. Мне ведь время нужно разобраться!

«О приятном… О… Нет, лучше уж ни о чём не думать. Разумнее последить за Мэлиэн. Сейчас, правда, она глубоко – там, куда мне самой хода нет».

– Тебе не очень удачно стёрли память, подруга. Точнее, в основном удачно, но воспоминания и чувства настолько сильные, что Адальберт сразу до всего добраться не смог. Он, наверное, поставил блок, а тот во сне не держит. Вот кошмарчики и лезут.

«Что она себе позволяет?!»

Дейри захлестнуло неожиданное возмущение.

– Нет, он не мог такого сделать! Он был добрый, заботливый! Не смей о нём так говорить!

– Подруга, ты мне рот не затыкай! Говорю, что есть! Чтоб ты знала, эти ходячие мертвецы чертовски хороши в импринтинге! У тебя, например, всё как у младенцев – те видят знакомые лица и улыбаются. Может, и воспоминания о ребёнке навели, чтобы ты к Адальберту симпатизировала. У него ведь детей не могло быть! Так-то, подруга! Ладно, сейчас я кошмарчики уберу. Могу ещё по доброте и заботе пройтись…

– Убирай! А ещё неприятные чувства к… к Древнему. Я же знаю, что он ничего плохого мне не хотел…

– Не всё сразу. Так, ребёнок, Адальберт…

В голове возникло ощущение, будто кожу растирают махровым полотенцем, но… изнутри. Стало щекотно.

– Есть. Смотрим дальше…

«Мэлиэн, а куда ты теперь пробираешься? Ты что, решила под сурдинку разведать, что у меня ещё в мыслях?»

– НЕ ЛЕЗЬ СЮДА!

– Как скажешь! – королева будто мурлыкала. – А ты способная!

Червь повернулся и пополз в другую сторону. Затем покрутился где-то слева.

– Ну, подруга, вот и всё! Подумай о том и о другом.

– Сейчас…

Мысли потекли легко и свободно, больше не перебиваемые вспышками наведённых чувств.

– Ой, здорово! Не знаю, как и благодарить!

– Рада помочь, подруга! А насчёт благодарности я тебе потом скажу.

«Потом… В какую игру я угожу на этот раз? И всё равно любопытно».

– Чтение памяти… Как ты это делаешь?

– Это Дар! – мысль прозвучала торжественно.

– Что?

– Дар. Все те же чувства, но… совершенно другие. Можно общаться на расстоянии. Или видеть скрытое. Но главное – сила мысли! Хорошие адепты творят такое!.. Я же пока не бог весть кто, мне приходится с зельями. Могу и без них, но так надёжнее. Травки подавляют одни зоны мозга и раскрывают другие. У тебя, кстати, тоже есть Дар…

– С чего ты взяла? – тело внутри охватил холодок.

– Подруга, ты ведь услышала меня у старухи!

«И в самом деле… Забыть бы эту мерзость навсегда!»

– А проклятая Лаэлин? Она…

– Угу. Моя учительница. Одна из. А я буду твоей. Если ты и вправду мне благодарна, то об отказе даже не заикайся. Начнём завтра, только придётся идти вместе. Скажешь, что лечение долгое, и ещё не окончено…

«Распоряжается, будто с трона не сходила. И ведь не отвертишься!»

– Зачем тебе это?

– Милая, повседневность королевы – это сухие скупые цифры, больше всего напоминающие бухгалтерскую книгу. Гори оно всё! Да здравствуют приключения!

…

– Странное ощущение, – после Ритуала я так и лежал с закрытыми глазами, пытаясь понять: выросли снова мои способности, или это случайность, – будто ухватил два совсем разных воспоминания сразу…

– Ты расскажешь? – тон Стер, униженно-просительный, и такой непривычный, разозлил меня.

– Подробности чего тебя интересуют? Того, как Дейри дважды стирали память о моём отце, сначала Адальберт, потом Мэлиэн? Или того, как между стирками мой дедушка лупцевал мою бабушку дубиной за то, что она кидалась на него при первой возможности?

– Бедняжка, – глаза Стер снова наполнились слезами, и это сбило воинственный пыл.

– Кстати, откуда эта вещь? – чертыхнувшись про себя, я решил сменить тему.

– Вендис – из клана Мэлиэн, у него есть много интересного, – прозвучало сквозь всхлипывания. – Уходя, я прихватила, что смогла.

Понятно, практичность не изменила ей и сразу после смерти Плута! Интересно, а те таблетки тоже имели практический смысл?

– Почему ты хотела отпустить меня тогда?

– Потому что мы – друзья, – Стер посмотрела так пронзительно, что у меня сжалось сердце. Пелена раздражения спала, и я понял, что на самом деле очень переживаю за неё.

– А как ты оправдалась за мой побег?

– Как и планировала. Сказала, что попала в иллюзию. Только Вендис не очень-то мне поверил, посчитал, что я выпустила тебя нарочно. Может, он и устроил тот цирк с Плутом, потому что злился на меня… – Стер закусила губу.

Вспомнив о броске кубика и последующем стремительном бегстве из гостиницы в пещеру, я подумал, что эта цепочка выстроилась не только из поступков Стер. Внутри вдруг шевельнулось предчувствие – нет, не удачи, а познания чего-то важного!

– Ты говоришь, твой сообщник из клана Мэлиэн, – мысли разбегались галопом, и стоило значительных усилий сосредоточиться на вопросе, – значит, почти наверняка у него был доступ в Храм Древних. Там в центре есть алтарь, а в нём…

– Карта! – закончила за меня Стер, вставая. – Да, у меня есть копия.

Пока она рылась в двух больших походных мешках, я старательно прислушивался к шуму штормового прибоя за давно немытым окном.

– Вот! – торопливо сдув крошки со скатерти, Стер расстелила тонкий пергамент. Картой редко пользовались, но потёртости по краям выдавали старину.

Я навис над столешницей, сравнивая увиденное с образом, хранимым в памяти. Всё вроде такое же: пёстрая лента косы, разделяющая море и кривой треугольник залива. Вот только…

Вот только фигурка человека была не там! Сдвинутая всего на сантиметр к югу, она не могла обмануть мой натренированный мозг. Выходит, меня обманул кто-то другой!

– Чёртов иней! – я грохнул кулаком по столу, и ринулся, не обращая внимания на тихо охнувшую и присевшую Стер, к своему рюкзаку.

Запутавшись в застёжках потайного кармана, я рванул так, что ткань треснула, и вылетевший футляр покатился по полу. Я подхватил его и помчался к двери, на бегу выковыривая кубик.

– Что… – Стер увязалась следом, – случилось?

– Эта дрянь, – я так спешил к берегу, что пару раз чуть не свалился с высокого обрыва, – эта дрянь пытается управлять мною!

Достигнув моря, я размахнулся и кинул обжигающий холодом кубик как можно дальше в бурные волны. Когда он плюхнулся в воду, я испытал невероятное облегчение и ликование.

– Больше ты ни за кого не будешь принимать решения!!!

Потом я заметил недоуменный взгляд Стер, и рассказал ей историю взаимоотношений с кубиком. О его якобы «случайной» находке, об удивительном сходстве с чудесным талисманом моего деда, и куда кубик его привёл, и, наконец, о броске в гостиничном номере.

– Не хочу, чтобы меня куда-нибудь подталкивали! – закончил я.

– А ты больше не ребёнок, – Стер вдруг снова стала решительной, собранной и серьёзной красавицей, какой я и знал её всегда. – Уже не хочешь валить ответственность за свои решения на кого-то другого. Ты ведь подкрутил кубик сам…

Я промолчал, пытаясь сообразить, где я сболтнул лишнего про свою главную способность. Вроде нигде… Или… Или это её способность?

– Пойдём, Ярви, дорога нам дальняя, – Стер улыбнулась понимающе и пошла обратно к домику.

Обдуваемый колючим ветром и песком, я повернулся к морю и смотрел, как языки волн перемалывают песок, стремясь превратить в него каждый камень. Что ж, пусть мы только и песчинки на берегу океана времени, но из нас сложатся горы, не задуманные нашим творцом – Вселенной!

Подхваченный её буйными ветрами, я был готов продолжить путь.