Текст книги "Пульс холода"

В душевой Сергей несколько раз плеснул в лицо ледяной водой и уставился на отражение в зеркале. Внезапно он уловил знакомый низкий гул маршевых двигателей, особенно хорошо слышный в этом отсеке. Доктор ринулся к концу коридора. Где-то здесь находится пульт аварийной блокировки генератора! За какой-то из этих панелей…

– Что это ты задумал? – тихий голос капитана полоснул по натянутым струной нервам.

– Отключу генератор! Потом пошлю сигнал, чтобы нас забрали!

Игорь прислонился к стене, опустив руки.

– Забрали… Друг, мне тебя жалко. Жалостью, какой испытывают к псу, который застрял между потоками машин, и мечется, не зная, что делать. Такое животное может легко потерять голову… Серый, бешеной собаке хвост рубят по уши! – капитан развернулся, в его руках блеснул парализатор. – Прости!

Два сухих щелчка, и одеревеневшее тело доктора рухнуло на пол. Игорь посмотрел на лежащего товарища, и не спеша вернулся в рубку. Сев в кресло, набрал в компьютере связи сообщение.

– Это тебе, сын… – капитан отправил письмо, затем повертел в руках жёлтую полусферу, щёлкнул выключателем и водрузил её на голову. Вытащив и зажав в кулак янтарики, Игорь уставился на экран, показывающий только зелёный шар и оставшееся до столкновения время.

Под равномерное глухое постукивание таймер отсчитал последние секунды…

…

– Смотри, Дейри, кого ты впустила в наш мир! Смотри и запоминай. Впитывай!

Держи, держи мысли на замке! Только не раскрыться! Только не раскрыться!

– Он – Древний!

– Древний. А ты – восторженная дурочка, очарованная легендами!

Чуть-чуть злости в мыслеречь. И обиды.

– Меня так многие называют…

– Уж как ведёшь себя… Дейри, доставь древнего ко мне! И не бойся, нет у него Дара! Нет! Видишь, его читают, как открытую книгу!

Ой! Куда это рука полезла? Ты что удумала, старая мразь?!

– Эй, ты что делаешь?

– Спокойно, девочка. Всё равно он ничего не вспомнит.

– А ну, прекрати сейчас же!

– Да сиди ты тихо, соплячка! Получай удовольствие! На меня-то кто польстится: вековой дуб на зелёное деревце не похож…

Мэлиэн. Похоже, она посмеивается!

– Убью! Проклятая ведьма!

– Ну, хватит! Игры кончились! Мэлиэн, только ради тебя!

Шорох, и всё исчезает во тьме…

9

– Ты ничего не чувствуешь, угрызений совести, например? – вопрос застал меня немного врасплох, но я сразу понял, что Драган говорит о смерти Лаэлин.

Мы сидели в уютных креслах в мягко освещённой комнате средних размеров, белой до стерильности. Прекрасная гармония с цветом моего комбинезона, такого же, как у хозяина, никогда не изменявшего чёрному. Одежда была лёгкой и удобной и сделана будто на меня, но материал был незнаком. Как и почти всё вокруг.

Вот и сейчас я пил какой-то незнакомый, но от этого не менее восхитительный напиток. В таком окружении сам Драган выглядел старым приятелем. И на правах старого приятеля задавал каверзные вопросы.

– Нет! – несмотря на правдивость ответа, я всё-таки испытывал страх перед тем, КАК это случилось, и отныне старался подавлять сильные желания.

– Ведь это трудно – убивать, да ещё в первый раз… – гнул своё Драган.

– Нет! Вас же не смутит убийство комара или бешеной собаки? Меня другое волнует: старая карга даже не поинтересовалась, о чём я хотел спросить!

– Тебе сильно от неё досталось! – хозяин то ли увёл разговор в сторону, то ли решил, что я недостаточно оклемался. «Чудесное» исцеление моей левой ноги после Ритуала – на самом деле совершенно случайное – явно казалось ему неестественным, ведь с правой вся местная чудо-техника справилась только за месяц.

Но это было не более неестественно, чем окружавшее тело Драгана свечение, исходившее из кольца на правой руке. Однако я не стал говорить этого, как и того, что мой нос оказался целым и невредимым, когда я очнулся здесь, в этом странном месте, полном коридоров и переходных камер, где ты ожидаешь, пока закроется одна дверь, потом откроется другая. Затем ещё одна камера, и ещё одна. Настоящее пристанище параноиков! Кочёвка по сумасшедшим домам – вряд ли я мечтал видеть жизнь такой…

Мой взгляд задержался на двух чёрно-белых портретах, на фоне аскетичной обстановки могущих сойти за украшение.

– Знаете, пока я тут валялся полупарализованным, у меня оказалась прорва времени для размышлений. Например, почему один предмет – одно воспоминание? Ведь мои способности развиваются! Сначала я мог только пририсовывать что-нибудь к картине реальности, затем научился через контакт полностью погружать в иллюзию, а сегодня мне и контакт не нужен. В общем, я взял заколку Дейри, и увидел нечто…

– Это когда ты лечил ногу? – моя нога не давала ему покоя.

– Поймите, у меня не было такой цели, это просто побочный эффект желания проверить свои способности. Если хотите, покажу, что я увидел. Дело касается этих двоих, – я указал на портреты.

– Основателях? – Драган наконец заинтересовался чем-то кроме злосчастной ноги. – Ты хочешь показать иллюзию об Основателях?

– Ну… наверное…

– Показывай, показывай всё, что знаешь!!! – напор Драгана напомнил о Плуте, и я улыбнулся про себя его энтузиазму. Добро пожаловать на просмотр, старый приятель…

…

По экрану бегали разноцветные точки, рисуя силуэт мужчины. Игорь резко выпрямился, костяшки пальцев на сжатых кулаках побелели. Когда изображение приобрело чёткость, Дейри вздрогнула.

Это был человек из сна.

Сын Древнего.

Губы мужчины зашевелились, и из-под потолка полился насмешливый голос.

«Здравствуй, отец!

Я вижу тебя, словно ты прямо передо мной – внешне спокоен, но внутри бешенство. Вытянулся в струну, перекатываешься с носков на пятки, сжал кулаки и кусаешь губы. И правда, как ещё вести себя после того, как тебя вырвали из объятий твоей всепоглощающей страсти к удовлетворению твоего же чудовищного любопытства, пусть и ценой собственной жизни.

В любопытстве, даже таких масштабов, нет ничего предосудительного. Беда в том, что, постигнув многое, ты решил, что имеешь право определять, кто какого знания и какого будущего достоин.

Мне кажется, если бы ты умер на Земле, то надгробную плиту украсили бы всего три буквы. Нет, не кличка, что ты себе придумал, а «УРА!» Слишком многим ты отдавил мозоли в этом мире глобального мракобесия, где истина не нужна даже учёным. Сверкая в своём шоу для простаков, ты развенчивал гигантский круговорот лжи и его союзника – глупое, жадное и трусливое человечество.

И тебя слушали. Потому что за тобой была сила. Не только оружия, но и идеи.

«Человек достоин лучшей участи!»

Да, ты стал олицетворением надежд людей на справедливость и лучшую долю. В темноте и гнилушка светит. Они не знали, что их кумир сам достиг небывалых глубин морального падения. Я долго подбирал к тебе термин, пока не наткнулся в старославянском на слово «блядоуст».

«Многими речами приводящий в заблуждение и сбивающий с толку» – это хуже, чем обычное ругательство. Именно блядоустье является настоящей противоположностью истине и добру, а вовсе не ложь и аморальность. Доброжелательный и симпатичный циник, принявший ложь как образ жизни, бесконечно сквернее угрюмого фанатика. И уже запредельно гадок циник, изображающий фанатика. К сожалению, это о тебе!

Отвратить человечество от истины как таковой, сманить в тёмные чащобы неправды, где люди сами себя обманут, заплутаются и погибнут – вот была твоя цель. Какую справедливость мог нести человек, яростно, упорно и сознательно проповедовавший – лучшая доля у соседа!

Внутри Совета Учёных твоё кредо ни для кого не было секретом – только избранные достойны звёзд! Каждый без исключения насквозь пропитался духом превосходства. Поговорка «Всех любить сердца не хватит» превратилась в расхожую. Не слишком большая неожиданность, если учесть, как много времени ты посвящал тому, что считал действительно важным – воспитанию элиты. Но ты обманывал и её!!!

Я часто вижу один и тот же сон. Передо мной огромная гора, издалека создающая впечатление незыблемости. Это время – ход его медленен, но для обвала иногда достаточно одного толчка. Гора приближается, и я гляжу на маленькую точку на вершине. Это ты – забрался по гребню и слушаешь мерный скрип колёс истории, потирая шрам. А уходя, хлопаешь в ладоши – негромко, но достаточно, чтобы обрушить лавину на нас…

Мир захотел лучшей участи, и получил мировую войну! Не её ли ты и имел в виду?

Поскольку Совет тушил пожар, руководствуясь твоими заветами, а именно подливал масло в огонь, нас закидали бомбами со всех сторон света. Теперь здесь невозможно жить из-за радиации. И взлелеянная тобой элита обратилась ко мне.

На востоке говорят: когда караван поворачивает назад, впереди оказывается хромой верблюд…

Не то, чтобы я сразу зашагал не в ногу… Не так было. Пять лет, пять долгих лет я восстанавливал цепь событий, приведших к катастрофе, перепроверял ошарашивающие выводы, но неизменно получал тот же результат. И одновременно руководил переселением на Луну…

Читая сухие строчки протоколов, поражаешься, с какой энергией и упорством ты настаивал на строительстве лунных баз, не считаясь с ресурсами! Зато теперь там разместился не только весь Совет Учёных вместе с инженерами, техниками и конструкторами, но и твои любимые сербские головорезы. Покинув Землю, они не опустили рук, их планы космической экспансии стали ещё грандиознее: уж если и эти люди недостойны звёзд, то я затрудняюсь тогда ответить, кто!

Поначалу меня удивляла такая прозорливость, потом изнутри защекотал неприятный вопрос: ты видел будущее или его создавал? Ответ оказался неутешительным.

Я далёк от мысли считать тебя единственным виновником – согласного стада и волк не берёт. Но если ты проявлялся в какой-нибудь цепочке событий, то только в одной роли – подстрекателя! Там, где можно и даже нужно было сгладить противоречия, ты шёл на обострение. С таким усердием и сырые дрова загорятся. Закралось сомнение: не был ли ты безумен, но это только пуля летит на крыльях случайности, ты же приближал армагеддон намеренно.

Те, кто пил прокисшее вино из твоих рук, заплатили слишком высокую цену. Что с того, что ядерная зима не случилась? Да, как ты и говорил, она оказалась очередной страшилкой в потоке лжи. Но выжившие вбомблены в средневековье…

Прозрение далось мне тяжело, ты всегда был для меня чем-то вроде иконы. Конечно, ты никогда не лгал лично мне, но полуправда хуже лжи. Может быть, если бы я спросил… Но я не спрашивал…

Я настолько не мог поверить источникам, что решил воплотить твою старую мечту: хроновизор. Лучше бы я этого не делал! Не видел, как мать срывает кольцо…»

Изображение дёрнулось, будто у камеры поправляли фокус. Дейри показалось, что лицо говорившего похудело, а рядом с уголками глаз проступила сетка морщинок.

Грустный голос продолжил.

«Человек – существо, обречённое на одиночество. На некоторое время можно защититься шумными компаниями, беспрестанной работой или чем-нибудь ещё. Но рано или поздно оказываешься один на один со своими внезапно подступившими вплотную демонами, и тогда вся тщательно выстроенная схема жизни оказывается мостом в никуда. И остаётся только терпеть, потому что обязательно случится так, что никого из могущих помочь, рядом не будет…

Самое забавное и одновременно печальное, что я вынужден продолжать твоё дело. Ты не оставил альтернативы. Утешает одна мысль. Ты ведь знаешь, что изменяют под влиянием обстоятельств, а предают добровольно и сознательно?

Так вот, ты – предатель выпестовавшего нас человечества, а я – всего-навсего изменник…

Но к делу.

На первых этапах переселения в Совете из-за вечных склок возник паралич власти. Пришлось провести реорганизацию: создать два Совета – науки и безопасности, пусть каждый занимается своим делом. Ещё думаю, что делать с сербской вольницей – эти горячие головы ничему путному, кроме как рисковать жизнью, не обучены.

«Энтар», твоё первое детище, стоит на приколе возле Тритона. Я несколько раз запускал двигатели, но так и не смог заставить себя слетать хоть к какой-нибудь звезде. Противно. Как и всё, что ты делал. Знаю, глупо, но чувство – явление иррациональное, поэтому очень стойкое и не может быть преодолено логическим убеждением. Так что людям будет семь вёрст до звёзд, и всё – лесом. Когда они доберутся до Тритона, они будут такими, какими ты их хотел видеть.

Управлять экспансией будет тайный совет, всего девять человек. Если ты на них наткнёшься, то сможешь попросить помощи. А она тебе понадобится.

Беда в том, что со временем на всех нужна управа. И я кое-что сделал. Но чтобы этим распорядиться, как ни прискорбно, нужным оказался именно ты – с твоим чувством баланса и умением пройти по грани.

Если ты слушаешь меня, значит, пришло время найти сокрытое. Только придётся обойтись без хроновизора. Я уничтожил его и все записи. Такая маленькая месть. Мысль, что я один знаю то, что ты всегда безумно хотел знать, очень греет душу!

А вот у тебя души нет. Это не попытка оскорбить. Это информация к размышлению.

Всё, что тебе нужно сделать – это вернуть душу!

Прощай!»

Изображение растаяло.

– Всё сказал?!!! – яростно выкрикнул Игорь в пустоту экрана.

Постояв, Древний разжал кулаки и покачал головой.

– Вот, сукин сын, надо же данные уничтожить! – усмешка разрушила камень его лица. – Дейри, здесь больше нечего делать, мы уходим! В Крепь!

…

– Как любопытно! – Драган пребывал в восторге. – Ты прям ходячий, как его там, хроновизор! Уж порадовал так порадовал. Что я могу сделать в ответ?

– Ну, поскольку вы член этого самого тайного совета, – хозяин не отреагировал, но мне подтверждения и не требовалось. Это была не догадка, а твёрдая уверенность. – То старший, как вы его назвали, – Основатель – приходил к вам за помощью. И я хочу знать про это! – я ткнул пальцем в портрет Игоря.

– Ну, что ж, баш на баш… Есть любопытные беседы из архивов службы Информации, – Драган потянулся к пульту управления сбоку от его кресла. – Сейчас, сейчас… Вот, слушай… Дьявол, тебе же перевод нужен! – он вдруг хлопнул себя по лбу.

– Не нужен. Вы забываете про мою подготовку, – после двух с половиной десятилетий изнурительных упражнений мой предельно затренированный разум способен с одного раза запомнить любую мелочь, и свободно оперировать сложными концепциями, будь они полной чушью с точки зрения здравого смысла. – И ваши обучающие программы.

– Как скажешь, – Драган нажал кнопку, и в комнате зазвучали голоса.

…

– Ты проверил записи?

– Спрашиваешь! Честно говоря, не представлял, что у нас есть информация такой давности! И какой полноты! Трёхмерное изображение, отпечатки пальцев, сетчатка глаз, группа крови!

– Удивительно, не так ли? Кто-то очень сильно позаботился, чтобы эти данные не исчезли…

– Тебе виднее, Службой Информации руководишь ты. Но, доложу: если это не он, то более совершенную копию создать невозможно!

– Как он реагировал на исследования?

– По-моему, он нам сочувствовал. Сам бы, мол, ребята, делал это на вашем месте. И всё равно как-то не верится. Второе пришествие прям! Тоби, что ты так хитро щуришься? Изволь, выкладывай, что накопал!

– Ты знаешь что-нибудь про его жену?

– Нет. Хотя, вероятно, она была – сын-то не на пустом месте появился!

– Никита, ты бесподобен! Основатель, a propos, считал её не менее гениальной… Среди прочего, она работала и над сохранением личности после смерти…

– То есть, перед тем как погибнуть, он сохранился, а теперь соизволил вернуться обратно? Это жизнь, а не симулятор!

– Это факт! Что бы ты там ни думал. И это сделал не он.

– Что не он?

– Возвращение, Никит, возвращение. Насколько я понял эту теорию, он не мог вернуться сам, по своему желанию. Вне всяких сомнений, его вызвали отсюда. Ты не находишь забавным, что стоило нам расконсервировать базу, и он тут как тут? Повод задуматься – а мы здесь из-за чего?

– Тоби, твоя издёвка очень глубокомысленна!

– Ну-да, как я мог забыть! Это ведь ты с видом пророка цитировал Устав на Совете! «Столкнувшись с неразрешимыми проблемами, ищите ответы на родине человечества»!

– Стоп! Ты намекаешь на Основателя? На его сына? И он тоже восстанет из мёртвых, чтобы поплясать на наших мозгах?!

– Могу только догадываться. Сведений, зачем Основатель возвращался на Землю после переселения, нет…

– Хороша была бы парочка! Отец-Основатель, Сын-Основатель, только Святого Духа не хватает!

– Угу… Когда ты спросил, на кой ляд ему вся эта куча оборудования, что он буркнул?

– Для вызывания душ!

…

Запись закончилась, я сидел и думал, думал… о Белой Невесте. О наших ритуалах. Есть ли какая-нибудь связь со всем услышанным? Определённо, должна быть!

– А вот ещё один разговор, даже интересней! – энтузиазм Драгана, не обратившего на моё молчание ни малейшего внимания, бил через край.

…

– Игорь, нынешняя Земля и для вас странное зрелище?

– Странное? – я услышал голос, знакомый по видениям. – Не то слово. Что всё рухнет, не было видно только слепому, но чем обернётся… Впрочем, если дерево крепкое, оставь от него хоть пень – и пробьётся молодая поросль. Зелёная… чудная. С радиацией перебор, что ли? Трудно оценить…

– Основатель… В смысле, ваш сын считал, что это вы привели мир к ядерной войне.

– Чушь собачья! Больное воображение… Мы нуждались в ресурсах и помогали странам, ими владеющим. Ничего больше! Но результат получился любопытный, и даже, могу сказать, вдохновляющий!

– Чем же он может вдохновлять?

– Вы зря иронизируете, Тобиаш. Людской век короток, не так ли? Что мы успеваем сделать за свою недолгую жизнь? Зато здесь! Вот кто мог бы поднять человечество на новый уровень! Конечно, поначалу трудно воспринять, что тебя переживут раза в три…

– Игорь, вы, надеюсь, не предлагаете тащить эту первобытную дикость в космос?

– Дикость… Не слишком ли заносчивы ваши слова? Или вы разучились отделять зерна от плевел?

– Не спешите с выводами… Мы пока приглядываемся. С путём Жизни есть идеи. Похоже, как основу регенерации они используют электроток. Никита провёл несколько опытов – при определённых параметрах поля заметно усиливаются восстановительные процессы и способность клеток к миграции!

– Удивили! Этим ещё Дюбуа-Реймонд с мышами баловался. Вполне естественный механизм, ток лишь отключает его торможение. А вот что с путём Смерти?

– С этой… как её… Белой Невестой – сплошные непонятки. Моя догадка, пусть и бредовая: её адепты сохраняют молодость, умирая по частям. Ведь бывают же случаи нестарения после клинической смерти! Есть даже поговорка из вашего времени: битая посуда два века живёт…

– Тобиаш, это не о том… Взгляните шире. В моё, как вы говорите, время, один парень, Терри как-его-там, в автокатастрофе повредил мозг и впал в кому. Девятнадцать лет жил растением, и вдруг очнулся! На томографии выяснилось, что вместо разрушенных участков мозга появились другие. Испорченные нейронные сети перестали работать, а их функции взяли на себя новые. Получилась совсем иная, чем у здоровых людей, организация центров мозговой активности! Я к чему веду. Может, не стоит рядить природу в голый материализм? Вероятно, есть проект человека, не связанный с пресловутой ДНК, а носимый Духом!

– Игорь, безусловно, вы больший спец в этих делах, но звучит, будто у дома Смерти контакт, или лучше – контракт с загробным миром!

– Ёрничать необязательно. Ещё пример: однажды в Калькутте жил электрик – от сильного ожога у него отвалилась часть черепа. Так вот, у парня выросли новые мозговые оболочки и новая кость! Помню его фотографии – улыбка до ушей, а в руках кусок собственной черепушки… Похоже, и я столкнулся с чем-то подобным. Этот тип ходил после того, как я чуть не отрубил ему ноги. Предположим, причина этого – способность к быстрой перестройке тканей. Будь такие способности у саламандры, ей можно было бы обрывать по лапе в минуту, только знай, корми. Причём я не уверен, что если разнести этому бессмертному голову на части, а осколки сложить вместе, они не срастутся. Как быть?

– Ядерный взрыв, или, скажем, гравитационный нож. Способов множество…

– Тобиаш, вы все свои проблемы так решаете?

– У нас были замечательные предшественники… A propos, натравите на него Жизнь! Возможно, в будущем Дома станут несовместимы – как кислота со щёлочью…

…

– Такая вот милая беседа, – Драган наконец успокоился.

Я опять молчал.

– Твои воспитатели провели неплохую работу, – хозяин иронично улыбнулся. – Другой бы давно закидал вопросами, а ты сидишь так спокойно.

– Пожалуйста, не думайте, что я не сгораю от нетерпения, – я усмехнулся в ответ. – Просто нужно сначала собственные желания упорядочить, слишком из большого хаоса я выбрался. Да и вряд ли вы готовы ответить на все мои вопросы.

Улыбка Драгана стала шире. Теперь мне было понятно и его чрезмерное любопытство к моей ноге, и знание полного имени. До сих пор ни он, ни я не касались этой темы, ведя в основном разговоры о здоровье. О моём здоровье. Физическом и душевном.

И вот я поправился. И знал, что мне очень нужно сделать одну вещь, по сравнению с которой все вопросы – так, пыль под ботинками. И ещё я боялся, что, начав задавать вопросы, я увлекусь, и меня затянет в чужие проблемы. А этого мне сейчас совершенно не хотелось.

…

– Я вижу, ты собираешься в путь, – Драган застал меня складывающим вещи.

– Я уже здоров! – с вызовом ответил я, предчувствуя тяжёлую борьбу.

– И ты просто уйдёшь? – хозяин развёл руки в деланном изумлении.

– Вы правы, нехорошо уходить просто так. Я считал, со старухи кое-что ещё…

– Ох, Яросвет, ну и любишь ты темнить!

– Взаимно…

– Ладно, – Драган вдруг нахмурился. – Что там у тебя?

– Смерть Основателя… Отца-Основателя.

– Хорошо. Когда соберёшься, я жду тебя в переговорной.

…

В переговорной всё было, как обычно, разве что Драган нацепил массивные очки с очень тёмными стёклами.

– Попробую записать твоё представление. Чего ждёшь, начинай!

Я показал всё, что сумел вытянуть из карги перед смертью, но любые упоминания о Дейри я умело вырезал. Когда сеанс закончился, хозяин некоторое время так и сидел в очках, а сняв их, уставился на меня блуждающим взглядом не от мира сего.

– Удалось? – я указал на очки.

– Что? – Драган встрепенулся. – Не знаю… Потом проверю. Дубля ведь не будет?

Я покачал головой. Хозяин хлопнул себя ладонями по коленкам и встал.

– Вообще-то у меня был к тебе разговор, но сейчас важнее другое. Мне нужно кое-что подготовить, а ты пока послушай вот это.

Он вышел, а в переговорной снова зазвучали голоса.

…

– Почему всё-таки Иней?

– Потому что напоминает морозные узоры вокруг обитаемых планет. И словно не сам по себе, а меняется, как при дыхании на замёрзшее стекло. А между звёзд его связывает Холод. С большой буквы. Настоящая лютая стужа… Есть вещи, Тобиаш, которые сложно объяснить в рамках знакомых и уютных причинно-следственных представлений. В пылу драки не до того, а вот сейчас задумываешься. Столкновение трёх цивилизаций в открытом космосе крайне маловероятно, не так ли?

– Не больше, чем изобретение группкой учёных струнного двигателя!

– Вот и я о том же. Единственный способ проверить теорию, Тобиаш, это эксперимент. Только ставить его для каждой гипотезы невозможно – не хватит ни времени, ни ресурсов. И мне очень помогал кубик из янтаря, этакая игральная кость с мифическими символами на гранях. А ведь если вспомнить, от него настоящий мороз временами шёл…

– Вы применяли его, чтобы определить гипотезу для проверки?

– Именно! Целую систему разработал! И даже при неудачном эксперименте получал важные результаты. Я бы сказал, что мы неслись вперёд гигантскими скачками. Или кто-то нам поддавал. Но почему наш путь лёг через ту звезду? Потому что Сергей спешил домой и настоял на этом маршруте? Но Серый оказался в экипаже тоже по жребию… Вот и свела судьба.

– Похоже, не просто так.

– Не просто, не просто… Да, бесспорно, ваша идея с Врагом любопытна… Напоминает старый анекдот «Против кого дружить будем?» Вы обнаружили ту планету?

– Нет. Может, вы знаете, что случилось потом?

– Я не всеведущ. А Иней делится информацией неохотно. Крайне неохотно. Рыбак бы жаловался на постоянные обрывы и зацепы. Приходится самому следить за людскими проблемами.

– Тогда расскажите о Терсофии!

Наступила тишина. Я подумал, что запись кончилась, но минуты через полторы голос Игоря послышался вновь.

– Терра София. Земля мудрости. Как там дела сейчас?

– Нехорошо. Три года назад они заявили о выходе из Земной Конфедерации. А мы послали силы по наведению порядка. Назад никто не вернулся… Дьявол, они могли разнести эту чёртову планету по камушку! С тех пор на все попытки переговоров мы получаем краткий и непристойный ответ. Применять радикальные способы желания пока нет, поэтому объявили карантин. Сейчас наблюдаем из безопасной зоны, но не можем пробиться за отражатели и экраны. Патовая ситуация. Конфедерация в панике. Никаких поводов для сепаратизма не было, на черта им это нужно – абсолютно непонятно. В Союзе особых связей с Терсофией никто не имел, и там смотрят сквозь пальцы, считая, что с внутренними проблемами человечество само разберётся.

– Они правы.

– В чём?

– Никто, кроме нас, наши проблемы не решит.

– Игорь, а можно конкретнее? Жизненно важно знать, что там происходит!

– Комплекс превосходства в сочетании с комплексом неполноценности… Пожалуй, я ограничусь просто советом.

– Просто советом?! Вы издеваетесь? Нужно же что-то делать!

– Вот я и советую. Ничего не делайте! Ни в коем случае туда не лезьте! Особенно вы. То, что там возникло, сильнее вас. А если оно узнает о Тайном Совете, будет совсем плохо…

Драган вернулся и поспешил выключить запись. В руках он держал тонкую короткую ленту телесного цвета.

– Я хочу, чтобы ты её надел. Как браслет на запястье.

– Что это? – у меня возникли неприятные мысли об ошейнике.

– Если вкратце, то анализатор способностей. Нам нужна твоя помощь в поиске человека с особым даром. Если он, конечно, существует…

– Моя помощь?

– Как бы объяснить… Понимаешь, ты – особенный, и на роду тебе написано держаться рядом с другими особенными. Эта штука поменяет цвет на красный, и будет тихонько пищать, когда встретит подходящую структуру сознания.

– Хотите половить на живца, значит. Идёт, но при одном условии, – мне сейчас не было даже интересно, что произойдёт после находки. – Мне нужна вещь с вашего корабля, что упал недалеко от нас. Как вы сказали – баш на баш?

– А я ведь её давно подготовил. Надеялся при случае попросить тебя… Ну… Это… – Драган неожиданно сконфузился.

– Полечить другую ногу? – я попробовал углубить его замешательство.

Хозяин нахмурился и снова стал резким.

– Будет твоя вещь! Куда тебя отвезти?

Я немного поколебался и сказал:

– В Крепь!