Текст книги "Выход из личного тупика. Как пережить кризис и остаться самим собой"

Глава 16
Если очень захотеть. Рассказ Светланы

Готовность к судьбоносной встрече приближает ее и делает абсолютно неизбежной.

– Почему, когда я решаю, что пришло время строить карьеру, расти в своей профессии, я могу собраться, четко определиться со своими целями и действовать. И почему, когда речь идет о личной жизни, о том, чтобы разглядеть того самого, близкого и родного человека, где бы он ни находился, близко ли, далеко ли, я не делаю ничего? – неожиданные вопросы один за другим возникали в моей голове, как только я поняла, что же для меня то Самое Главное.

Возможно, многое кроется в традиции, – думала я. Родители, да и многие мои знакомые, считали, что личная жизнь складывается сама собой по сценариям, которые очень похожи один на другой. Вот в одной семейной паре оба учились вместе в школе, в другой – в институте, в третьей – вместе работали. Некоторые счастливчики познакомились в метро, на автобусной остановке или на дне рождения у друзей. Все известно, нужно только ждать пока сработает твой сценарий и не суетиться.

– То есть, чтобы встретить его, я должна внимательно всматриваться в тех, кто со мной работает и ходить на дни рождения? Метро и автобусы отпадали, машина уже успела стать моим вторым домом, – мне все-таки хотелось увидеть некий алгоритм в этом вопросе, в котором найдется место для действия, а не для пассивного ожидания. Просто ждать не было никаких сил, особенно теперь, когда я точно знала, что я жду от жизни.

Я начала обращать больше внимания на моих коллег, следуя выбранному мной алгоритму, но нашла не его, а новую подругу.

Светлана была уже немолодая, немного полноватая женщина с тяжелой походкой и крупными руками. Она работала в то же компании, что и я, но ее рабочее место находилось на другом этаже здания. Именно поэтому я редко ее встречала в офисных коридорах и на различных совещаниях. К тому же, Светлана не относилась к числу ярких и привлекательных, которых запоминаешь после первой случайной встречи.

Как-то раз, оказавшись в офисной столовой позже обычного, я не смогла найти свободного столика. Неподалеку, помешивая ложкой горячий суп, сидела Светлана. Я решила подсесть к ней и это стало неожиданным началом нашей дружбы. Мы разговаривали о разных мелочах, не относящихся к работе. Простые житейские мелочи казались нам очень увлекательными, возможно, мы обе тогда просто устали от ежедневной жесткой профессиональной битвы за успех.

Все чаще мы стали договариваться о встречах в офисной столовой во время обеда и просто отдыхали, болтая ни о чем. Нас ничто не связывало, мы трудились в разных отделах, на разных этажах, у нас не было общих руководителей, мы не работали над совместными проектами. Все это делало наше общение легким и свободным.

– Я скоро поведу своего сына в детский сад, – как-то сказала она, – Еще недавно я даже подумать не могла, что в таком позднем возрасте, я выйду замуж и стану мамой. Светлана вся расцвела и открыла в телефоне фотографию своего сына. С фотографии на меня смотрел улыбающийся кареглазый мальчик с красным грузовиком под мышкой.

– Действительно, – подумала я, – Светлана гораздо старше меня, а ее сын такой еще маленький. Я постеснялась сказать ей об этом и просто спросила:

– А как это произошло, как ты встретила того самого?

– О! Это отдельная история, которую я обязательно должна тебе рассказать. Это может быть полезно и для тебя! – Светлана улыбнулась и стала собирать опустевшую после съеденного обеда посуду в аккуратную стопочку.

– Как у тебя сегодня со временем? – поинтересовалась она.

– Да я вроде ничего особенного не планировала.

– Тогда – решено! Остаемся здесь и ты слушаешь мою историю.

Мы пересели на небольшой мягкий диванчик, который недавно установили в дальнем углу офисной столовой рядом с барной стойкой. Взяли по чашечке кофе, и я стала слушать ее рассказ.

– Мне было уже далеко за тридцать, – начала она, – Когда я вдруг поняла, что моей жизни ничего на происходит, я имею в виду личную жизнь. Я уже давно ни с кем не встречаюсь, на меня никто не обращает внимания, а я сама живу по одной и той же программе: ДОМ-РАБОТА-ДОМ. Вдруг как-то очень сильно захотелось семью, детей. До этого времени, я все ждала, что это произойдет само собой, что мне ничего не нужно делать, просто ждать. Но ничего не происходило, и я решила, что, если жизнь не предлагает мне вариантов, я должна найти эти варианты сама.

– Как вовремя этот ее рассказ, – подумала я и продолжала слушать.

– Я как-то стеснялась идти на сайты знакомств, как мне советовали подруги – продолжала Светлана – И отправилась в брачное агентство. Звучало как-то солиднее и вроде как надежнее. Нашла адрес в интернете, договорилась о встрече и поехала. Так было страшно – не передать словами!

Светлана начала часто дышать, как будто еще раз переживала то свое волнение.

– Офис агентства был на первом этаже небольшого старого дома. Меня вежливо встретили и усадили в приемной. Вот я сидела там, колени дрожат, руки влажные, ни с каким интервью не сравнить. А в голове одно: «Как стыдно! Что я здесь делаю? Как вообще я решилась сюда прийти. Ну, подумаешь, буду старой девой. Ничего, многие так живут».

Потом какая-то женщина позвала меня в отдельную комнату, закрыла за собой дверь и говорит:

– У нас есть несколько вариантов. Вот – каталог мужчин, которые оставили свои фото и координаты, можете его пролистать и протягивает мне толстый такой альбом…

– И, если захотите, мы можем начать поиск для вас по каталогам наших партнеров или в интернете от вашего имени. Вы будете ходить просто ходить на свидания. Нам вы будет платить ежемесячное вознаграждение до тех пор, пока не найдете, кого ищите или если устанете искать.

– Я подумала, что здесь все, как в магазине, так же просто – продолжала Светлана.

– А она мне в ответ:

– Что вы так переживаете? Не вы первая. Тут у нас много таких как вы. Да вы просто начните, отказаться можно всегда. В конце концов, что вы теряете? Так я и решилась, и не пожалела ни на секунду.

Cветлана замолчала, чтобы перевести дух и сделать последний глоток уже остывшего кофе. В столовой стало тихо, все разошлись по своим рабочим местам, сотрудники кухни начали уборку и подготовку к завтрашнему дню.

– Сидите, сидите, – кивнула нам приятная женщина из-за барной стойки. Светлана продолжала:

– Началось увлекательное время моих свиданий! Первый раз мне предложили встретиться с одним мужчиной приятной наружности, он оказался парикмахером. Неплохой такой, работал в центре Москвы, в дорогом салоне красоты. После свидания я приходила к нему пару раз в этот салон, но мне было как-то не по себе, я почему– то не могла представить себя женой парикмахера, даже сама себе объяснить не могу, почему. Нет, я не какая-то высокомерная дама, просто поняла, что это не мое, и что профессия того, с кем я могла бы жить долго и счастливо тоже имеет для меня не последнее значение.

Потом мы встретились с архитектором. Он, как и я, всего стеснялся. Принес на свидание потрепанный букет и поцеловал мне руку. А у самого ладони такие влажные были от волнения! Потом мы встретились еще несколько раз, он подарил мне цветы, потом конфеты, потом духи. Я еще никогда не получала таких подарков от мужчин, представляешь? Для кого-то это, наверное, обычное дело, но не для меня. Я всегда знала, что я не привлекательная.

– И что дальше? – cпросила я, ее рассказ становился все интереснее и интереснее.

– А дальше – ничего. Дальше, только прекрасное чувство.

– Какое чувство?

– Чувство того, что ты можешь кому-то нравиться, кто-то хочет дарить тебе цветы, кто-то хочет идти с тобой на свидание. Я как будто, ожила, проснулась от спячки. Я поняла, что половина пути уже пройдено, я стала живой, открытой к тому, что предлагает жизнь и теперь точно знала, что скоро встречу того самого.

В общем, я пошла в агентство, поблагодарила их за все и расторгла контракт. Они сделали свое дело, я стала другой.

– Ну, ну… – мне уже не терпелось услышать конец этой истории

– Что ну, ну, встретились мы, конечно. Сами, без всяких агентств, в танцевальной студии. Не поверишь, он тоже оказался архитектором! – На этой фразе Светлана улыбнулась и отправилась к барной стойке за очередной булочкой.

– Приезжай к нам в гости! – неожиданно предложила она, жуя сладкую сдобу. – Я вас познакомлю, мы теперь живем в загородном доме, и я подумываю оставить работу по найму и больше времени уделять семье. Сыну хочу больше времени уделять.

– Да, наверное, приеду как-нибудь! – ответила я

Барная стойка тоже закрывалась и нас попросили покинуть помещение офисной столовой.

– Это мой тебе подарок, – с гордостью произнесла Светлана, когда на следующий день мы опять встретились на обеде, и вручила мне листок с именами и телефонами.

– Я зашла в то самое агентство, о котором я тебе вчера рассказывала, и они мне подобрали несколько вариантов, для тебя, для твоих свиданий. Я не забрала оставшиеся деньги обратно, когда закрывала с ними контракт. Вот, отдали, как говорится, бартером.

Я была ей очень благодарна за ее задор, за ее веру в себя и в меня. Я даже все-таки сходила на пару ужинов с мужчинами из того списка, который она мне подарила. Это было как раз то, что мне было нужно. Я действительно стала себя чувствовать более уверенно и раскованно, а это означало только одно, что и моя встреча с тем самым уже не за горами. Главное было теперь очень сильно захотеть, чтобы эта встреча произошла.

Глава 17
Одна поездка на двоих в Вечный город

В старости мне бы хотелось стать похожей на Рим. Рим не участвует в гонках. Он лишь наблюдает за суетой и дерзаниями со стороны, абсолютно невозмутимый, словно хочет сказать: «Что бы вы ни делали, Рим всегда будет Римом».

Элизабет Гилберт

Начало было положено первыми свиданиями с легкой подачи Светланы. Теперь мне предстояло попробовать переписку. Несколько имен в списке Светланы были написаны латиницей, она знала, что я много езжу по миру и знаю языки. Я выбрала имя, написанное по-итальянски, оно казалось мне красивым и загадочным, ему я и отправило свое письмо.

Мой визави откликнулся быстро, прислал несколько фотографий, и нас захлестнул водоворот слов и взаимных комплементов, говорить которые так легко далеким и незнакомым. В этом и есть очарование переписки с незнакомцами. Мы писали друг другу на английском, что придавало всему действу еще большую пикантность. Фабио, так звали моего визави, с увлечением рассказывал свою историю о том, как он уехал в Америку, как разбогател, как потом разорился, как его бросила жена и как дети перестали общаться, и как ему теперь одиноко, вернувшись в Италию. Писал о том, что ему опять нужно начинать все с начало уже в очень зрелом возрасте.

– И у тебя свои взлеты и падения, свои кризисы, свои волны. Ни одна судьба не развивается по-другому, – писала я ему.

Мне было интересно читать его письма. Мне нравилось все, его язык, его эмоции и то, что каждое письмо заканчивалось каким-то комплиментом в мой адрес, какими-то теплыми словами. А на итальянском, на который он все-таки иногда переключался, эти комплименты звучали как стихи. Как я скучала по этим стихам! Как мне не хватало этих певучих, обволакивающих комплиментов!

Каждый вечер, приходя домой, я бежала к компьютеру проверить почту. Мы писали друг другу почти каждый день, и я знала, что он точно также по вечерам ждет моего письма. Мы понимали, что никогда не увидимся в реальной жизни, хотя упорно пытались договориться о том где и когда мы можем встретиться. Мы были нужны друг другу именно сейчас и именно в такой качестве, в качестве далекого незнакомца, с которым можно ненадолго забыть о своем одиночестве.

Говорят, что случайностей не бывает. А ведь именно солнечной Италии было суждено стать тем местом, которое даст отсчет новой главе в моей судьбе.

Незадолго до моего очередного дня рождения, ко мне в гости приехала одна подруга. Мы пили чай, разговаривали о том, а я планировала, где бы мне отметить свое день рождения. Итальянская переписка поднимала мне настроение и впервые за долгое время мне хотелось праздника.

– Хорошо бы отметить где-нибудь вдали от дома, – говорила я. – Отвлечься и устроить себе небольшой праздник. Что ты думаешь? Какие у тебя планы на эти дни?

– Пока нет, но можно что-нибудь придумать, – отвечала подруга, доедая кусок шоколадного торта и слегка прищуриваясь. Я поняла, что она что-то задумала.

Спустя несколько дней курьер принес мне конверт с надписью: «Подарок от подруги». Я улыбнулась, вспоминая ее легкое прищуривание и открыла конверт. В нем лежало два билета на три дня в вечный город, в Рим, для меня и для моей двенадцатилетней дочери.

Вот таким неожиданным образом я оказалась в Риме глубокой осенью, в конце туристического сезона. Все в этой поездке было необычно, начиная от ее пролога и до самого конца.

В холодный и дождливый день я со своей двенадцатилетней дочерью вошла в холл пятизвездочного отеля в центре Рима. Проживание в этом отеле тоже было частью подарка, моя подруга решила позаботиться обо всем, к билетам на самолет прикладывалась оплаченная бронь в отеле и персональная экскурсия по Ватикану.

Приятные девушки встретили нас на ресепшн с широкой улыбкой и, как мне показалось, уж слишком подчеркнуто вежливо. В номере на видном месте красовался большой букет цветов в фарфоровой вазе и поздравительная открытка с Днем Рождения.

– Какая забота, – подумала я и начала разбирать чемодан. Через несколько минут в дверь постучали и все та же приятная и вежливая девушка сообщила мне, что через час меня ждет в своем кабинете директор отеля.

– Директор отеля? Зачем я директору отеля? – нервно думала и решила, что самым правильным будет позвонить подруги, которая подарила мне эти билеты. Оказалось, что билеты были с обременением.

– Не переживай, – ответила она мне на том конце провода, – Я просто забыла их предупредить, что будет обычный гость, а не журналист.

Моя подруга была известной журналисткой. Она сама собиралась с коллегой в деловую поездку в Рим, чтобы написать рекламный обзор об этом римском отеле, но в последний момент решила не ехать, и отдать эти билеты мне.

– Мы все равно пишем о них статью, у нас много материала и фото, мы свои договоренности выполняем, – говорила она в трубку.

– А почему ты меня не предупредила? – возмутилась я. Уж очень мне не хотелось встречаться с директором, хотелось просто отдохнуть.

– Так ведь это ерунда, мелочи, – говорила она. Ну ты на всякий случай сходи на встречу, поговори с ним, возьми флешку с фотографиями. Ведь ничего страшного, а тебе – лишнее знакомство!

Она повесила трубку, а я никак не могла успокоиться.

– Так меня еще и познакомить решили! – думала я. Но судьбоносные встречи насильно не происходят, я чувствовала, что из этого ничего не получиться. Но все-таки нужно было как– то «отработать» подаренные билеты, и я отправилась на встречу с директором отеля.

Молодой человек в модном костюме ждал меня наверху. Он вежливо представился, пожал мне руку и предложил осмотреть отель. Я покорно ходила за ним с этажа на этаж, была щедра на комплименты и через каждые десять минут обещала, что рекламная статья про его отель обязательно будет. Обещание мы сдержали, спустя три месяца в нескольких крупных российских журналах появились красивые обзорные статьи.

Тем временем, все три дня официанты в полупустом ресторане старательно раскладывали перед нами лучшие приборы в ресторане на завтраке и на ужине, каждый вечер в номере нас ждало свежее, приятно пахнущее белье и только что срезанные цветы. Я продолжала принимать подарки от вечного города.

На следующее утро нам предстояло воспользоваться последней частью подарка, а именно отправиться на персональную экскурсию в музей Ватикана.

День был холодный и дождливый. Прячась вдвоем под одним зонтом, мы с дочерью ждали у входа в музей нашего экскурсовода. Невысокая хрупкая женщина в синем плаще окликнула нас:

– Наверное, это вы ждете персональную экскурсию? Сейчас у нас не сезон, дожди, так что вам повезло. Людей будет мало, и мы сможем многое посмотреть, – говорила она, беря меня за руку и подводя к турникетам у входа. Проход, как нам и обещали, был бесплатный.

Мы начали осмотр. Ходили из зала в зал, под певучий голос хрупкой женщины– экскурсовода, и переводя взгляды от известных скульптур к не менее известным полотнам. Мы не замечали, как течет время, только немного начинавшие ныть ноги и спина подсказывали, что прошло уже достаточно много времени. Закончив осмотр, мы направились к выходу, когда моя дочь вдруг произнесла

– Мама, я хочу ещё!

Я взглянула на часы и поняла, что мы провели в музее уже около трех с половиной часов. И вот моя дочь говорит, что она хочет еще. Моему удивлению не было предела. Еще недавно, в Москве, я ничем не могла увлечь ее дольше, чем на час. Мы пробовали многое: спортивные секции, компьютерные игры, театральную студию, занятия музыкой. Ничто не могло увлечь Александру настолько сильно, чтобы она произнесла эти слова: «хочу еще». В школе дела тоже не очень ладились, она не приносила хороших отметок, у нее не было любимых предметов, и я никак не могла понять, что же может ее увлечь, чему она может посвятить свою жизнь, в чем ее призвание.

Поэтому, эти слова – «Хочу еще» были для меня вдвойне удивительны и приятны.

– Возможно, изобразительное искусство это и есть то, что она так долго искала, – подумала я. И, как оказалось, это было верное предположение.

После возвращения в Москву, вспоминая эту экскурсию, я стала искать возможности, чтобы она получила профессиональное художественное образование. Так случилась художественная школа, затем – художественный лицей и теперь, когда дочь стала взрослой, дизайн стал ее профессией, от которой она получает удовольствие.

Ее жизненный путь открылся нам в эти три дня в вечном городе, которому я благодарна за это, и не только за это….

На второй день нашего пребывания в Риме мы с дочерью решили посвятить самому городу. Несколько месяцев назад дочь несколько раз подряд посмотрела, только что вышедший на экраны фильм «Код Да Винчи», по которому просто выучила наизусть названия и места расположения основных римских достопримечательностей. Когда мы останавливались в каком-то известном месте, она тут же выдавала мне название и краткое описание то фонтана, то площади, то памятника. На этот раз нам не требовался гид, мы обзавелись картой, зонтом и решили самостоятельно изучать город.

Мы гуляли по площадям, иногда заходили в храмы. Невольно останавливалась перед фресками, которые содержали в себе сюжет материнства и семьи. Я все время возвращалась к мысли о том, что жду встречи с тем самым.

При выходе из одного собора меня вдруг одернула за руку пожилая женщина. Я запомнила ее, когда мы были в храме. Она стояла рядом со мной, и мы вместе разглядывали старинные фрески. Женщина улыбнулась и произнесла по-итальянски: «Аspetta un incontro». Жди встречи!

Какой встречи? Чего я должна была ждать? Но интуиция мне подсказывала, что эта та самая встреча, которую, о которой я подспудно думаю.

Спустя всего месяц после того, как я вернулась в Москву, я встретила его, того самого, который стал самым близким человеком и моим мужем. Aspetta un incotro, вспомнила я еще раз тогда, когда его рука взяла мою руку и надела на нее обручальное кольцо.

Вот так, одна короткая и нежданная поездка в вечный город открыла две дороги. Одну – для моей дочери, приподняв завесу ее профессионального призвания, и мою – подарив мне долгожданную встречу. Я опять думала про волны. На этот раз нужно было просто подчиняться ее движению вверх, пусть уже в другой сфере: пригласить в гости ту самую подругу, не отказаться от подарка, быть внимательной к происходящим мелочам и продолжать верить.

Глава 18
Зрелость. Управление волной

Мы должны отпустить жизнь, которую запланировали, чтобы принять ту, которая нас ждёт.

Джозеф Кэмпбелл

Обретение долгожданной семьи на пике своего профессионального роста придало мне огромную уверенность в себе. Теперь не было ничего страшного, ничего невозможного. Теперь я точно знала, что за моей спиной есть он – моя поддержка и опора. Осмыслив свое движение по волне, я стала задумываться о том, можно ли этой волной управлять.

Например, я могла поменять место работы, выбрав что-то поближе к дому. Сама, не дожидаясь, когда обстоятельства сделают это за меня. Мы с мужем переехали в большой дом на окраине Москвы и этот вопрос становился все актуальнее. Помимо всего прочего, семейная жизнь означала и новые обязанности, все больше и больше тянула к комфорту.

Комфорт для меня, как и раньше, не означал сидения в кресле или погружение в домашние дела. Я по– прежнему была полна энергии и желания сделать что-то нужное в моей профессии, к тому же у меня уже собрался большой багаж реализованных и еще не реализованных идей. Теперь мне нужно было найти свой комфорт в новых обстоятельствах, вернее не комфорт, а баланс между погружением в интересные проекты и временем, необходимым для семьи.

Поняв это, я стала присматриваться к новым компаниям, хотя никто не гнал меня оттуда, где я в то время трудилась. Но я чувствовала: еще немного, и я опять буду выжатой от чрезмерной нагрузки, которую я взяла на себя, и от многочасовых ежедневных московских пробок. Нужно было что-то модифицировать.

– И опять смена работы? Опять все по кругу, не важно, что причина теперь другая и банальная – логистика, – пыталась разозлиться я, но злости не было. Жизненные круги сменяли друг друга с заданной регулярностью. Я понимала, что те времена, когда наши родители могли отдать всю свою жизнь одному предприятию, ушли в прошлое. Я с трудом представляла себя не месте моей мамы, которая после окончания медицинского института приехала в наш маленький городок и пришла на свое рабочее место в районную поликлинику, в кабинет номер десять. Ей было тогда двадцать четыре года. А когда ей исполнилось семьдесят пять, она вышла из того же кабинета с букетом цветов в руках, который ей вручила на прощанье администрация поликлиники. Все эти годы она ходила по одному и тому же маршруту в один и то же кабинет номер десять.

Об этих временах будут еще написаны книги и сняты фильмы, но это уже не наша жизнь. Мы, сегодняшние, должны держать тонус, быть в движении, менять места работы и проекты, которыми мы занимаемся. Это новая действительность, которая, в итоге, оказывается на пользу всем: нам на пути нашего профессионального взросления и тем компаниям, с которыми мы подписываем соглашения для сохранения активной энергии.

Приглашение подписать новый контракт пришло быстро, и я начала верить, что это как раз то, что мне нужно для моей новой гармонии. Верная примета, если все идет быстро, без сбоев, значит это мое.

Компания была не только крупной, не только располагалась близко к моей новой локации, но и была очень известной, что оказалось чистой случайностью, но все вместе это очень льстило моему никуда не девшемуся самолюбию.

В компании меня встретили обычно, по-будничному, так, как будто я здесь работала уже давно.

– А зачем интервью? – спросил меня руководитель службы персонала. В вашем резюме и так все написано, и мне, и членам Совета Директоров все понятно.

Как быстро зрелость может свалиться в застой?

Зрелость или застой? – думала я, наблюдая за теми изменениями, которые произошли на крупных международных компаниях за последние несколько лет, особенно если время их нахождения на рынке можно сравнить с возрастом человеческой зрелости.

Этот новый подход при приеме на работу я стала подмечать давно. В какой-то момент бюрократия, или, правильнее было бы сказать, технократия, стала вытеснять личное общение. Получалось, что, если у вас «красивое и правильное» резюме, то вас берут почти автоматом, особенно – когда все пункты совпадают с открытой вакансией.

И не столь важно, какими человеческими качествами вы обладаете, такие вещи постепенно стали вторичными. Бумажка, вернее, уже электронная анкета, стала важнее человека, а человек все больше начинал напоминать функцию. Вот эта управленческая функция действует два-три года, а потом успешно ротируется в какой-нибудь филиал, и какая ей разница, что там будет после.

Сейчас я чувствовала на себе результаты таких изменений. Мне не задали ни одного вопроса, прозвучал только один комментарий:

– Нужна будет еще одна техническая встреча в Европейском офисе.

В европейском офисе случилось то же дежавю

– У нас есть два кандидата с похожими анкетами, – говорила мне монотонным голосом, похожим на робота, худощавая женщина в роговых очках из отдела персонала.

– Две анкеты совпали между собой на 95 % по всем пунктам, дополнительные 5 % отличают вас в лучшую сторону. Поэтому, скорее всего мы заключим контракт с вами. Сегодня у нас будет только проверка технических данных.

– Ну она или они хоть бы постеснялись мне все вот так напрямик выкладывать, – думала я. – Ну сыграли бы как-то, показали свой пусть небольшой, но интерес ко мне, а то я и сама начинаю чувствовать себя роботом-функцией. Теперь пройдите тест, что вы не робот. Мы проверим ваш пульс, дыхание, температуру. Хорошо, вы живы, вы реальны, а остальное уже есть в вашем резюме.

– Вы приняты, и у вас будет непростая задача, – объявила мне дама в роговых очках через час. – В нашем российском представительстве дела не очень хорошие. Бизнес-показатели падают и люди уходят из компании.

– Почему? – cпросила я

– Мы точно не знаем, – ответила она.

Вот и результат роботизированного подхода, узнать причину, поговорить с людьми – этой задачей теперь никто не хочет заниматься, с компьютерами проще решать вопросы, чем с живыми сотрудниками. Для меня вся эта ситуация не ассоциировалась с новыми технологиями, скорее наоборот, с застоем. Неважно, что бумажки перешли в электронный формат, важно, что бюрократия заменила живые процессы, уничтожила желание придумывать что-то новое, двигаться вперед.

Все-таки зрелость

Три испытания, достойные зрелого профессионала уже ждали своей очереди

Дела на компании действительно обстояли, мягко говоря, не очень хорошо, а в моем профессиональном опыте уже был опыт прохождения двух больших кризисов и не возникало вопросов, с чего начать и как выйти из тупика. Многие подходы были опробованы мной многократно и в течение недели у меня уже был готов план восстановления этого представительства. Этой волне я могла задать свой ритм.

Более важным оказалось другое – человеческий фактор, который всегда трудно предсказать и алгоритмы из прошлого опыта не всегда срабатывают. Здесь мне пришло столкнуться с целым букетом новых сплетений человеческого страха, недоверия, протеста и одновременно надежды и веры в то, что все образуется.

Первым испытанием стало испытание САБОТАЖЕМ.

Осмотревшись, мне стало понятно, что в компании еще остались немногочисленные сотрудники, которые хорошо знали продукцию, процессы и связи. На них я и решила сделать ставку. Таких знающих сотрудников оказалось четверо: двое молодых людей и две девушки. Сначала мне показалось, что они рады переменам и готовы сотрудничать.

– Да, конечно, мы все сделаем, все подготовим – в такт друг другу говорили они. Шло время и … ничего не менялось.

– Мы делаем свою работу, все контролируем, – звучали ответы на мои вопросы и опять… ничего не происходило.

Когда однажды я решила лично проверить какие-то данные, то обнаружила, что большая часть важной информации была удалена со всех компьютеров и сделали это именно эти четверо.

В этот момент мне стало понятно, что я имею дело с обыкновенным саботажем.

– Но почему саботаж? Какой в этом смысл? Зачем этим молодым людям нужно играть со мной в эту игру?

Выяснилось, что всех их связывало нечто большее, чем просто работа. Они оказались в родственных связях с предыдущим руководителем, который успел открыть конкурирующую компанию.

Пришлось пускать в работу план Б и нанимать на работу опытных профессионалов, чтобы осуществить быстрое восстановление компании.

Вторым испытанием стало – УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВЫХ ПРОФЕССИОНАЛОВ

Оказалось, что, привлекая на работу талантливых молодых профессионалов, хорошо бы быть готовым сопротивляться зазнайству, завышенной самооценке, профессиональной ревности. Именно ее оказалось в избытке у вновь прибывших.

Новые сотрудники были прекрасными специалистами, но готовы были общаться только внутри своей профессиональной группы или напрямую с руководством. К тем, кто остался в компании с прежних времен, они проявляли явное пренебрежение.

И остальная часть компании отвечала новичкам тем же – абсолютным недоверием.

Единственным выходом было – принуждение к диалогу, которого я и стала добиваться.

– Это просто невозможно, – возмущались мои молодые сотрудники. – Вы просите нас ближе общаться с этими дилетантами. Да где они учились? Что они вообще знают? Они ни в чем не разбираются! Они только и делают, что задают глупые вопросы! Мы же профессионалы, мы и сами знаем, что делать. И эти разговоры, эти совместные встречи, которые вы нам организуете, просто не нужны. Все это только мешает работать и… Унижает. Да, – это просто унижение!

Унижение – это было самое частое слово, которое я слышала от новых сотрудников. Как им было объяснить, что унижение может возникнуть только тогда, когда ты готов быть униженным или ощущение собственного достоинство неприлично зашкалило.

И главная истина, что в диалоге между профессионалами и непрофессионалами главная ответственность всегда лежит на первых. Они могут задавать тон, настраивать волну. При этом нужно регулярно вспоминать, что без «непрофессионалов» далеко не уедешь, любые изменения придется реализовывать в жизнь всем вместе.

Долгие и настойчивые усилия по сближению двух лагерей дали свои усилия. Диалог, хоть и со скрипом, но налаживался. Этот второй урок для зрелых профессионалов мне удалось пройти.

И на десерт осталось третье испытание, которое, к счастью, я прошла не ценою своих ошибок, а, наблюдая за ошибками других. Это испытание, к сожалению, закончилось печально.

Победное сопротивления пассивного большинства активному новаторству

Кризис, в котором оказалась эта европейская компания, затронул не только ее российское представительство, восстановлением работы которого меня пригласили заняться. Кризис приобрел каскадный характер, и начало этого каскада зародилось в центральном офисе, среди самого высокого управленческого звена. Понимая это, собственники компании решили пригласить на ключевую позицию исполнительного директора молодого, активного, успешного консультанта.

Нам его представили в скором времени на большом общем собрании. Консультант был хорош всем: быстрый, умный, мобильный. Он налету схватывал суть, видел корень проблем. На меня он произвел неизгладимое впечатление, я просто заряжалась от него энергией задора и успеха. Он был среднего роста, спортивный с модным вертикально стоящим хохолком светло русых волос на голове.