Текст книги "Женщины моей мечты"

Картина четвертая

Улица. Ночь. Ася и Туманов вышли из подъезда.

Туманов. Ну где ваш муж?

Ася. Мой муж объелся груш.

Туманов. Не понял.

Ася. Наврала я про мужа.

Туманов. Ясно. И про сифилис наврали?

Ася. И про сифилис тоже.

Туманов. Ясно. Техника безопасности. Куда же вы теперь?

Ася. Не знаю. Пойду на вокзал.

Туманов. Поезда ночью не ходят.

Ася. Не ходят.

Туманов. Так куда?

Ася. На вокзал.

Туманов. У вас что, там рабочее место?

Ася. Да, рабочее место.

Туманов. Вы не дойдете.

Ася. Верно, не дойду.

Туманов. Поймать такси?

Ася. Вот еще! Я на этой скамеечке посижу.

Туманов. Замерзнете.

Ася. Не замерзну. У меня от коньяка и от этой текилы, после которой руку лижут, температура – сорок.

Туманов. Ладно. Прощайте.

Ася. Пока.

Туманов ушел. Ася села на скамейку, завернулась поплотнее в плащ, прикрыла коленки. Закрыла глаза. Где-то из окна слышится музыка, смех. Живут люди. Возвращается Туманов. Садится рядом с Асей на скамейку.

Ася. Почему вы вернулись?

Туманов. Не знаю. Как вас зовут?

Ася. Бедная Лиза.

Туманов. Врете. Вы все про себя сочинили.

Ася. Сочинила.

Туманов. Зачем?

Ася. Мария-Магдалина надоумила. Да и как объяснить, почему я оказалась там.

Туманов. Правда, Мария-Магдалина тебя в профессионалки зачислила. Кстати, она просто Мария. Талантливый сценарист и талантливая женщина.

Ася. А почему Магдалина?

Туманов. Почитай Библию, поймешь.

Ася. Мы что, уже на «ты»?

Туманов. Так получилось. Как же тебя зовут на самом деле?

Ася. Ася. А тебя?

Туманов. Марат.

Ася. Я тебе все дело испортила. Он теперь ни копейки не даст.

Туманов. Еще неизвестно. Он ведь не благодетель, а барыга. Свою выгоду терять не захочет. А нет, и черт с ним! Прогнусь еще перед кем-нибудь. Зато на душе легче стало.

Ася. Чудно. Я бедная Лиза, ты бедный Марат.

Туманов. Верно. Пьеса такая была – «Мой бедный Марат». В театр часто ходишь?

Ася. Три года не была.

Туманов. Что так?

Ася. Ребенка нянчила.

Туманов. Мать-одиночка.

Ася. Замужем.

Туманов. Пьет, что ли?

Ася. Не пьет и не курит. И вообще он человек положительный.

Туманов. Что же ты домой не идешь?

Ася. Нельзя. Сказала, что я к родителям на дачу уехала. Как же я заявлюсь посреди ночи пьяная?

Туманов. Проблема. Часто ссоритесь?

Ася. Мы не ссоримся.

Туманов. А что?

Ася. Живем как все.

Туманов. Это как же?

Ася. Скучно. Вот и Марии-Магдалине скучно… Марат, расскажи мне о ней.

Туманов. Мария-Магдалина – это особый разговор. Такой тип людей можно встретить в нашей литературе.

Ася. Лишние люди?

Туманов. Скорее неприкаянные.

Ася. Она пишет пьесы.

Туманов. Пьесы для кино. Сценарии. Все героини в ее сценариях – это она сама. Одни из них более устроены в жизни, другие – менее. Но все чего-то ищут. И пьют от того, что не могут найти.

Ася. Бедная Мария.

Туманов. Мария-Магдалина – это образ жизни нашей интеллигенции. Ей всегда неудобно жить. А как – один бог ведает. Как сказал кто-то: «Прибытка нет, но надо все переставить».

Ася. А личная жизнь? А любовь?

Туманов. К Марии тянутся мужчины, хотя она не Ким Бейсинджер. Тянутся к ее уму, ее неординарности. Но она, наверное, так никогда и не выйдет замуж. Или выйдет в конце-концов за какого-нибудь водопроводчика.

Ася. Марат, как ты думаешь, нравлюсь я мужчинам?

Туманов. Ты и сама знаешь.

Ася. Не знаю. Я же тебе сказала, три года из дому не выходила: пеленки, горшочки, лекарства и все такое. Посмотри, у меня морщинки появились.

Туманов. Какие у тебя морщинки?

Ася. Нет, ты посмотри, посмотри. (Приблизила к Марату лицо.) Видишь?

Туманов. Никаких морщинок я не вижу.

Ася. Это потому, что темно. Ты мне не ответил, Марат, могу я сегодня, какая есть, нравится мужчинам?

Туманов. Ты красивая.

Ася. Я тебе нравлюсь?

Туманов. Нравишься.

Ася (откинула полы плаща). А что, у меня правда красивые ноги?

Туманов. Правда.

Ася. А губы? Какие ты сказал?

Туманов. Как у девушек на полотнах Ренуара.

Ася. Это какие же?

Туманов. Чувственные.

Ася. Марат.

Туманов. Что?

Ася. Поцелуй меня.

Туманов. Что?!

Ася. Поцелуй меня. Только в губы.

Туманов обнял Асю, целует.

Ася. Здорово! У меня голова еще больше закружилась. Ты и жену так целуешь?

Туманов. У меня нет жены.

Ася. Что так?

Туманов. Уехала за рубеж с одним музыкантом.

Ася. Мой бедный Марат.

Туманов (усмехнулся). Подходит.

Ася. Что-то мне этой ночью одни брошенные мужчины попадаются.

Туманов. Эпоха феминизации.

Ася. Марат, ты и ее так целовал?

Туманов. Как?

Ася. Чтобы кружилась голова.

Туманов. Возможно.

Ася. И всегда так?

Туманов. Да зачем ты про это?

Ася. Так. Из любопытства. Марат.

Туманов. Что?

Ася. Поцелуй меня еще раз.

Туманов целует Асю в губы, потом целует ее глаза, нос, уши, волосы.

Ася (высвободилась из объятий Марата). Хватит. Сейчас у меня сердце наружу выскочит… Спасибо, Марат. А теперь иди. (Он не трогается с места.) Уходи, Марат.

Туманов. А ты?

Ася. Посижу немного. Голова перестанет кружиться, на вокзал пойду. Там тепло.

Туманов. Я тебя провожу.

Ася. Уходи, Марат, прошу тебя.

Туманов. Ты замерзнешь.

Ася. У меня сейчас температура за пятьдесят подскочила. Уходи.

Туманов. До свидания.

Ася. Прощай.

Марат уходит. Ася снова укуталась в плащ.

Ася. Тишина. И там, где гуляли, притихли. А свет-то горит. Значит, не спят гуляки, любят друг друга. И температура, как сейчас у меня, под пятьдесят. (Достала зеркальце, повернулась, чтобы фонарь высветил лицо, показала себе язык, засмеялась.) Я и вправду красивая. Ладно. Спать, распутная баба! Спать! (Подняла воротник плаща. Ушла в него носом. Засунула руки в рукава поглубже, сжалась в комочек. Совсем воробей на холоде. Возвращается Марат. Садится рядом с Асей.)

Ася (не меняя позы). Это опять ты?

Туманов. Я.

Ася. Мы уже простились.

Туманов. Тогда здравствуй.

Ася. Здравствуй.

Туманов. Пойдем ко мне?

Ася. Зачем?

Туманов. Не сидеть же здесь всю ночь.

Ася. А что мы будем у тебя делать?

Туманов. Спать.

Ася. Вместе?

Туманов. Как получится.

Ася. А ты бы как хотел?

Туманов. Глупый вопрос.

Ася. Понятно.

Туманов. Пойдем?

Ася. А если я упаду? У меня голова кружится.

Туманов. Тогда я тебя понесу. До стоянки такси.

Ася. Бедный Марат!

Туманов. Бедная Лиза!

И они пошли.

Картина пятая

У Марата.

Ася. Хорошо у тебя. Мебели полированной нет. А у нас полированная. Ты что, против полированной мебели? Марат. Как-то не думал об этом.

Ася. А люстра – чешский хрусталь?

Марат. Не знаю.

Ася. Как же так? Покупаешь и не знаешь что?

Марат. Я ее не покупал.

Ася. Откуда же она?

Марат. От родителей.

Ася. Понятно. А квартира тоже от родителей?

Марат. Нет, квартиру я купил.

Ася. Дом панельный?

Марат. Кирпичный.

Ася. Это хорошо. У нас панельный – за стенкой все слышно. Ну покажи другие комнаты.

Марат. Других комнат у меня нет.

Ася. Однокомнатная, что ли?

Марат. Однокомнатная.

Ася. И у нас однокомнатная. Большое неудобство, особенно если дети.

Марат. У меня детей нет.

Ася. С собой увезла?

Марат. У нас не было детей.

Ася. Почему?

Марат. Так как-то.

Ася. Фотографий много… Это она?

Марат. Она. Как ты догадалась?

Ася. Фотография больше других… Красивая… Что-то лицо ее мне знакомо.

Марат. Возможно, ты ее в фильме видела.

Ася. Точно, видела. Только не помню, в каком.

Марат. Хватит о ней.

Ася. Больное.

Марат. Прошло.

Ася. Бедный Марат.

Марат. Сегодня не бедный.

Ася. Почему?

Марат. Рядом со мной ты.

Ася. Значит, я тебе нравлюсь?

Марат. Я уже говорил.

Ася. Ну что же мы будем делать?

Марат. Спать.

Ася. В каком смысле?

Марат. Как все люди спят?

Ася. Люди спят по-разному. Одни храпят, другие целуются.

Марат. Я не храплю.

Ася. Где же у тебя кровать?

Марат. Диван раздвигается.

Ася. Ну раздвигай, а я пока туда схожу. Не провожай, найду сама.

Ася выходит. Марат раздвигает диван, застилает белье. Возвращается Ася.

Ася. Царская постель. (Села на матрац, попрыгала.) И пружины не скрипят. А у нас скрипят. Большое неудобство… Марат, а выпить у тебя что-нибудь есть?

Марат. Найдется… (Достал бутылку, разлил содержимое по бокалам.)

Ася. Полнее налей.

Марат. Ну вот, а говорила, что у тебя уже за сорок зашкалило.

Ася. А теперь лихорадит что-то. За твое здоровье!

Марат. И за твое!

Ася (пьет вино). Ты думаешь, я правда на ногах не стою?

Марат. Я так не думаю.

Ася. Я нарочно, чтобы ты меня на руках до такси понес. Интересно все-таки. Таксист все в зеркальце поглядывал, что мы делать будем. А мы ничего не делали.

Марат. Укладывайся, Ася-Айседора, а я на кухне покурю.

Ася. Как ты меня назвал? Ася-Айседора? Это ты мне комплимент делаешь. У Айседоры Дункан ноги подлиннее моих были.

Марат. Читала?

Ася. Я же филфак закончила. И родители у меня, знаешь, какие?.. Нет, вообще-то они люди простые, после войны из Барнаула приехали. Но отец теперь в каких-то начальниках ходит. Они нам однокомнатную купили… Что-то я много болтаю. Потому что меня лихорадит. Марат. Давай будем ложиться.

Ася. В смысле – спать?

Марат. В смысле – спать.

Ася. В одной постели?

Марат. У меня другой нет.

Ася. Марат, мы с тобой всего несколько часов знакомы и уже в постель. Это хорошо или плохо?

Марат. Не знаю.

Ася. Марат, у тебя музыка есть? Магнитофон или проигрыватель?

Марат. Включить музыку?

Ася. Только не громко, чтобы соседей не разбудить.

Он включил магнитофон. Потушил люстру. Горит только торшер. Подсел к Асе, гладит ее волосы.

Ася. Марат, давай потанцуем…. Нет-нет, ты меня не касайся.

Марат. Как же не касаться? Это же танго.

Ася. Давай только за руки держаться. Как брат и сестра.

Танцуют. Во время танца они оказываются все ближе и ближе друг к другу. Теперь он обнял ее за талию, как это принято в танце. Она положила голову на его плечо. Какое-то время они танцуют так, почти на месте. Потом она словно просыпается, испуганно смотрит на Марата, отталкивает его, так что он опускается на диван. Теперь она танцует одна. Потом в изнеможении опускается на ковер. Он поднимает ее на руки и бережно опускает на постель. Он снимает с нее туфли.

Марат. Спи, Ася-Айседора.

Ася. Нет-нет, Марат, я буду спать в кресле.

Марат. Почему?

Ася. Я помну платье. Приду домой пьяная и в мятом платье.

Марат. Сними его.

Ася. А ты?

Марат. Я пойду покурю.

Ася. А где ты будешь спать? Со мной?

Марат. Как ты скажешь.

Ася. Нет, я, пожалуй, не буду раздеваться.

Марат. Не беспокойся, я устроюсь в кресле.

Ася. Спасибо, тебе, Марат. Иди кури.

Марат выходит. Ася снимает платье, аккуратно складывает его на тумбочке, потом достает зеркальце, рассматривает себя, грозит своему изображению пальцем, потом ложится в постель, аккуратно, чтобы не было никаких щелочек, укрывается одеялом. Магнитофон не выключен. Он тихо продолжает играть. Возвращается Марат. Делает музыку совсем тихо-тихо. Устраивается в кресле. Ася спит. Сначала из-под одеяла появляется ее рука, потом коленка, потом на пол свешивается вся нога. Марат подходит к Асе, осторожно прячет ее ногу под одеяло, выключает магнитофон, снова устраивается в кресле.

Ася (едва слышно). Иди ко мне, милый.

Марат подходит к Асе, опускается на колени, гладит ее волосы.

Ася. Иди ко мне, любимый! Ди-моч-ка! Димочка, мой любимый, иди ко мне! (Вдруг вскочила, испуганно смотрит на Марата, как-будто видит в первый раз.) Ты кто?

Марат. Марат.

Ася. A-а, Марат… Мой бедный Марат. Я уснула. Я что-нибудь говорила во сне?

Марат. Ничего.

Ася. Почему ты такой грустный?

Марат. Я не грустный, я веселый.

Ася. Да, веселая история. Давай веселиться, Марат.

Марат. Давай.

Ася. Отвернись, я оденусь. (Влезла в платье.) А туфли ты с меня снял, ты и одень. А теперь включи музыку, Марат. Только повеселее. (Марат включил магнитофон. Звучит рок-н-ролл.) Будем танцевать, Марат! Всю ночь будем танцевать! (Схватила Марата за руку, увлекает в танец.) Марат, я тебе нравлюсь?

Марат. Тебе это важно знать?

Ася. Очень. Я тебе нравлюсь, Марат?

Марат. Да.

Ася. Я красивая?

Марат. Да!

Ася. У меня красивые ноги?!

Марат. Да!!

Ася. И губы?!!

Марат. Да!!!

Они танцуют рок-н-ролл и теперь почти кричат.

Ася. Марат! Ты меня хочешь?

Марат. Ты знаешь!!!

Ася. Ты меня очень хочешь?!!

Марат. Ты знаешь!!!

Ася. И я хочу! Я хочу, Марат, чтобы ты подарил мне цветы!!!

Марат. Утром я подарю тебе цветы!!!

Ася. Я хочу цветы сейчас! Слышишь, Марат? Сейчас!!!

Марат. Но сейчас ночь!!!

Ася. На вокзале цветы продают всю ночь. Беги, Марат! Принеси мне цветы!! Принеси мне целую охапку цветов!!!

Не прекращая танцевать, Марат исчезает за дверью. Слышно, как хлопнула входная дверь. Ася танцует одна. Потом она садится в кресло и некоторое время сидит, откинув голову и закрыв глаза. Потом подходит к столу, разворачивает газету, достает губной карандаш и пишет: «Спасибо тебе, мой бедный Марат!» Она прикалывает газету к стене, одевает плащ и выходит. Мы слышим, как снова хлопнула входная дверь.

Картина шестая

Улица. Ночь. На скамейке под козырьком, какие устанавливают теперь на остановках транспорта, свернувшись калачиком, спит Ася. К ней подходит нетвердыми шагами человек с хозяйственной сумкой.

Человек (тормошит Асю). Эй, подруга, у тебя плацкарта что ли?

Ася (вскочила). Вам что надо?

Человек. Поделись плацкартой, говорю. Присесть можно?

Ася. Садитесь.

Человек. Ты что тут устроилась?

Ася. Трамвая жду!

Человек. Первый трамвай часа через два пойдет. С работы, что ли?

Ася. Из гостей.

Человек. Я и говорю, с работы. Ты куда?

Ася. На вокзал пойду.

Человек. А я с вокзала. Там, которые без билета, выгоняют. Сиди.

Ася. А вы чего здесь? Вы бомж?

Человек. Как это бомж? У меня прописка есть. Все честь по чести.

Ася. В общежитии живете?

Человек. Зачем в общежитии? У меня прописка постоянная. Вон, видишь на пятом этаже в окне свет горит? Там и живу.

Ася. А почему же вы здесь сидите?

Человек. Проветриваюсь.

Ася. Понимаю. Выпили лишнее?

Человек. Выпил, сколько душа просила. Да и ты, видать, тоже проветриваешься?

Ася. И я тоже.

Человек. Значит, дыши глубже. Вот ты мне скажи, для чего человек на свете живет?

Ася. Не знаю.

Человек. А я знаю. Человек живет для любви. В Библии прописано: все должны любить друг друга. Тогда хорошо будет. У тебя мужик есть?

Ася. Есть.

Человек. И у меня жена есть. Твой тебя любит?

Ася. Не знаю.

Человек. То-то, что не знаешь. А я знаю. Не любит моя меня.

Ася. Может, это вам кажется.

Человек. Казалось бы, сидел бы я тут. Иди, говорит, Вася, проветрись. Вином от тебя разит, и на ногах еле стоишь, а ко мне кавалер прийти должен. Я говорю, как же ты, Даша, при живом муже к себе кавалеров водишь? Какой же ты муж, говорит. Ты, говорит, от водки всю свою мужскую силу потерял. Даша, говорю, прости. Не могу я тебя… этого. Но я тебя по-прежнему люблю. Помнишь, как мы с тобой гуляли, на небо, на звезды любовались? Вот, говорит, иди и полюбуйся на звезды. Холодно, говорю, я лучше на кухне посижу, пока вы с кавалером… этого. На кухне, говорит, нельзя. Ты нам мешать будешь. Мы с ним потом картошку с салом жарить намерены. Разве это у нее любовь, подруга? У нее этот самый… американский секс… Замерзла?

Ася. Холодно.

Человек. А вот мы сейчас согреемся. (Достал из сумки бутылку, два стакана, огурец.) Пей, сестренка. Денег не возьму. Я завсегда два стакана ношу. Одному-то пить какая радость. Вот огурчиком закусишь. Со знакомством, значит.

Ася. Спасибо. (Пьет.) Ух горькая!

Человек. А ты огурчик-то солененький похрупай, дух и пройдет… Ну как, потеплее стало?

Ася. Потеплее.

Человек. Вот и ладно. Ты притулись ко мне, может, и вздремнешь маленько.

Ася. Да я так…

Человек. Притулись, притулись. Тепло и сбережешь.

Ася. Спасибо. (Прислонилась к мужчине.)

Человек (обнял Асю). Так-то теплее. Двоим-то повеселее будет. А коли опять внутри похолодает, так у нас там еще осталось.

Ася. Вы хороший.

Человек. И ты, видать, хорошая. Я-то поначалу тебя за эту принял, которые телом торгуют. Ошибся, значит. Только их тоже обижать не стоит. Они ведь не для веселья этим занимаются, по нужде. И работа трудная, жизнь заставляет. Одна такая меня к себе домой привела. Денег, говорю, у меня нет, да мне и не надо… это. Потому, говорит, и привела, что тебе это не надо. Давай, говорит, выпьем да про жизнь поговорим. А мальчонка тут же на диване спит. Хорошенький такой, во сне улыбается. Она его и одевает как прынца, и в английскую школу определила, для него на такую работу отважилась. Хочу, говорит, чтобы у него жизнь как у детей новых русских была! Хорошая женщина!.. Спишь, что ли? Ну спи, спи. Хоть ты меня и не слышишь, а я поговорю немного… Хотел как-то в церковь пойти, с Богом поговорить, да стыдно стало. Будет он меня, пьяницу, выслушивать! К нему и так теперь все, кому не лень, на прием лезут. А эти самые, которые ни в Бога, ни в черта не верят, коммунисты-атеисты, так те вне очереди прут, батюшкину руку лобызают, из его ложечки святой водицей причащаются. И чтобы их в это время по телевизору показывали… Эх ма, никак милиция идет!

Появляется милиционер.

Милиционер. Василий Иванович, ты же мне слово дал – в пьяном виде больше на глаза мне не попадаться!

Человек. Так я не по своей воле, сержант.

Милиционер. Оставь девку-то и марш домой! Не то в вытрезвитель отправлю.

Человек. А она как же?

Милиционер. С этой и без тебя разберемся.

Человек. Она хорошая.

Милиционер. Вижу, что хорошая. До квартиры доберешься?

Человек. Доберусь. Не такой я и пьяный. А только не пустят меня.

Милиционер. Это меня не касается. Обращайся в суд и чтоб я тебя не видел! Пошел!

Человек. Ухожу, ухожу. Только вы… это самое… с ней поаккуратнее.

Милиционер. Иш, аккуратист нашелся! Домой, говорю, не то в вытрезвитель!

Человек. Все! Меня нет! (Неверной походкой уходит.)

Милиционер (тормошит Асю). Эй, красавица, вставай! Приехали.

Ася (открыла глаза, не очень понимает, где она). Куда приехали?

Милиционер. На кудыкину гору. Новенькая, что ли?

Ася. Почему новенькая?

Милиционер. Яв своем районе всех знаю.

Ася. Я из другого района.

Милиционер. То-то я тебя в первый раз вижу. Предъяви документы.

Ася. Нет у меня документов.

Милиционер. Ясно. У вас всегда нет документов. Ну и разит от тебя, как из пивной бочки. Поднимайся давай. Держись за меня и пошли.

Ася. Куда пошли?

Милиционер. Не в театр, конечно. В отделение пошли.

Ася. Зачем в отделение? Я ничего такого не сделала, чтобы меня в милицию.

Милиционер. Это мы там разберемся, сделала ты или нет. Составим акт и в вытрезвитель.

Ася. Почему в вытрезвитель? Зачем в вытрезвитель?

Милиционер. Будто не знаешь? Помоют, белье продезинфицируют, спать уложат. Утром на медосмотр по вашей части, личность установят, штраф выпишут, и гуляй снова.

Ася. Я не пойду в вытрезвитель. Я никуда не пойду.

Милиционер. Не пойдешь, силой поведу.

Ася. Вы не смеете! У меня… У меня…

Милиционер. Ну что у тебя?

Ася. Права человека!

Милиционер. Санитарка в мойке отшлепает по заднице, вот и будут права.

Ася. Отпустите меня! Прошу вас, отпустите!

Милиционер. Пожалеть, что ли?

Ася. Пожалейте! Я же вижу, вы добрый!

Милиционер. Ладно, пожалею. Пошли в подъезд.

Ася. Зачем в подъезд?

Милиционер. Оттрахаю и отпущу. Только чтобы больше я тебя в своем квартале не видел.

Ася. Ты что такое говоришь?! Ты свою жену трахай!

Милиционер. Мою жену майор трахает.

Ася. Какой майор?

Милиционер. Какой-какой? Майор милиции.

Ася. Почему он твою жену… Это самое?

Милиционер. У меня лычки, а у него звездочка, да еще большая.

Ася (смеется). Знаешь, парень, мне в эту ночь одни неудачники попадаются.

Милиционер. И много неудачников?

Ася. Четыре уже.

Милиционер. Это еще ничего. Пошли, что ли?

Ася. Куда?

Милиционер. В подъезд. Пятым буду. Потрахаемся и разбежались. Мне еще квартал обходить.

Ася. Я тебе сейчас по морде съезжу! Я чемпионка по карате!

Милиционер. Ха-ха-ха! И я – карате. Вот и закоротимся минут на пять. Ладно, не разоряйся, двадцатку заплачу. Больше на лестнице не берут. А не хочешь, поведу в отделение.

Ася. Пойдем в отделение. Я там про тебя все расскажу.

Милиционер. Ну насмешила. Сразу видать, из другого района. Пойдем, пойдем. Там с тобою и другие побалуются. А ты как думала? Борьба с проституцией. Вас по-другому не отучишь. Мне-то что, трудись. Ну а если попалась – плати. (Подхватил Асю.)

Ася. Пустите! Пустите меня, я кричать буду!

Появляется Самсонов.

Самсонов. Лиза! Лиза! Ну и дела! Я же говорил, не стоит так много пить. Спасибо вам, товарищ милиционер за то, что домой отвезти хотели.

Милиционер. А вы кто такой?

Самсонов. Я ее муж. Самсонов Андрей Петрович.

Милиционер. Предъявите документы, гражданин.

Самсонов. Вот, пожалуйста. Служебное удостоверение.

Милиционер. А паспорт?

Самсонов. А паспорт я на прописку в домоуправление сдал. Мы на новую квартиру переехали.

Ася. Вот-вот, я ему и говорю, что у меня нет паспорта. Он у паспортистки.

Самсонов. Гуляли у друзей. Докторскую обмывали. Обиделась, что я с одной дамой много танцевал, и убежала. А транспорт-то не ходит. Вот и свищи ветра в поле.

Милиционер. Нехорошо, Андрей Петрович, собственную жену без внимания оставлять. Гляжу, с нашим квартальным алкашом на лавочке устроилась. Мало ли что могло случиться. Я было ее за эту принял.

Ася. Спасибо, товарищ милиционер, что вы меня до дому проводить хотели. Без вас я бы ни за что не дошла.

Милиционер. И вам спасибо. Если что не так было, так ведь служба такая.

Ася. А майору я бы на вашем месте морду набила.

Милиционер. Морду набить большая охота, да только не по уставу будет. Бывайте! Сержант Сидоров! (Уходит.)

Ася. Можно я вас поцелую?

Самсонов. Целуйте.

Ася (поцеловала Самсонова). Вы очень вовремя здесь оказались.

Самсонов. Я так и понял, когда увидел, как он вас тащит.

Ася. Что вы здесь делаете?

Самсонов. Вас ищу.

Ася. Зачем?

Самсонов. Я рассказал Марии, какую вы про себя легенду выдумали. Сначала смеялись, а потом она говорит: беги к Колобову, выручай жертву собственной фантазии. И мы тут немало виноваты. Прибежал к Колобову, а он говорит: ее режиссер увел. Я к Туманову, а тот с огромным букетом цветов, хохочет, то ли смеется, то ли плачет, ваш плакат показывает. Я от него, не терял времени. Вот здесь неподалеку мы снова и встретились. Словом, здравствуйте, незнакомая женщина.

Ася. Здравствуйте, случайный знакомый. Я ведь наврала тогда. Меня совсем не Лизой зовут.

Самсонов. Я так и думал. Впрочем, теперь это не имеет никакого значения. Я вас провожу домой.

Ася. Мне нельзя домой. Я к родителям на дачу уехала. Как же я заявлюсь домой пьяная под утро?

Самсонов. Можно все объяснить.

Ася. Объяснить можно, а поверить – вряд ли. Надо ждать, когда Дима на работу уйдет.

Самсонов. Тогда пойдемте ко мне.

Ася. К вам тоже нельзя.

Самсонов. Почему?

Ася. У вас Мария-Магдалина. Не стоит портить ей праздник.

Самсонов. Ничего вы ей не испортите. Она сама послала вас из беды выручить.

Ася. Из беды выручить – одно, а домой привести – другое. Ничего-то вы, мужчины, в женщинах не понимаете.

Самсонов. Наверное. Что же мы будем делать?

Ася. Я до первого трамвая здесь на лавочке посижу.

Самсонов. Хорошо. Тогда и я посижу вместе с вами. Милиционер снова вернется, скажем: отношения выясняем. А какому майору вы советовали морду набить?

Ася. Майору милиции.

Самсонов. За что?

Ася. Так. Семейные проблемы.

Самсонов. Поделился?

Ася. Вроде того… У всех проблемы, у всех какая-то не такая жизнь, как мечталось. Люди влюбляются, сходятся и страдают. Отчего? Почему так? Кто руководит всем этим?

Самсонов. Думаю, не кто, а что? По Фрейду – основной инстинкт.

Ася. О! Это очень важно, конечно. Очень даже важно! Только как-то не говорят об этом.

Самсонов. Почему не говорят? В газетах, журналах, в кино и по телевизору теперь говорят.

Ася. По телевизору и в кино говорят, а в семье, между супругами, – нет. Стесняются, наверное.

Самсонов. Или считают, что и так все ясно.

Ася. Куда уходит любовь, с которой все начинается? И цветы, и стихи. Когда поджидают на улице, и рука в руке, глаза в глаза, и всякие глупости. И поцелуи на лестнице, и хочется кричать от счастья… Может быть, теперь все по-другому: и жизнь другая, и слова другие, и на лестнице страшно. Но любовь! Но чувства! Чтобы как в стихах у Симонова: «Все я жду, что с елки мне тебя подарят»… Я, наверное, говорю лишнее. Потому что много выпила. Вы еще посидите со мной?

Самсонов. Конечно. До первого трамвая.

Ася. Спасибо. Как вы думаете, Мария-Магдалина очень обидится, если я к вам в плащ залезу и немного тепла украду?

Самсонов (распахнул полы). Залезайте. У нас демократический союз.

Ася. Я это уже поняла.

Она залезла к нему в плащ. Он постарался укрыть ее поплотнее. Так они сидят, как совсем близкие люди.

Ася. Хорошо сидим.

Самсонов. Хорошо.

Ася. Незнакомый мужчина. Чудно!

Самсонов. Незнакомая женщина. Вам тепло?

Ася. Тепло. Сейчас я задремлю.

Самсонов. Спите.

Ася. Спать нельзя. Мы ведь с вами больше никогда не встретимся.

Самсонов. Почему?

Ася. У нас разные орбиты.

Самсонов. Это верно. Но мы же встретились?

Ася. Орбиты пересеклись. Мы встретились и разлетелись.

Самсонов. Навсегда?

Ася. Навсегда. У каждого свое солнце, свой магнит притяжения.

Самсонов. Да, наверное так. На моем солнце пятна, но я никогда не оторвусь от него.

Ася. И Я… Я засыпаю.

Самсонов. Спите.