Текст книги "Обитель Порока"

Глава 55

Которую ночь Обитель Порока не мог уснуть. Сестры, будучи целый год под гнетом Гнева, сейчас пытались побороть смертельный порок и занять место главенствующей. Стэфан слышал споры пороков и их укусы адресованные друг другу. Обитель Порока попытался включить телевизор, но батарейки в пульте сели и не позволили этого сделать. Гнев в мальчике на правах самой сильной сестры швырнул пульт от телевизора в стену. Стэфану стало страшно, что тело Алана теперь ему придется делиться с Гневом. Мальчик помнил о помощи Скупости и поэтому решил помочь этой сестре взять верх над Гневом.

– Ничего, – поднял пульт Стэфан, – батарейки покупать не буду, это слишком дорого, можно обойтись и без него.

Эти слова стали подпитывать Скупость в нем. Стэфан подошел к холодильнику и, не найдя там продуктов, опять обратился к порокам: «Значит, поголодаю до обеда, а может и до ужина, столько денег уходит на еду. И душ принимать не буду, буду экономить, а, если куда-нибудь сегодня поеду, то только на метро. Бензин такой дорогой».

Все эти слова позволили Скупости стать равной Гневу. Обитель Порока посмотрел в окно и увидел того самого бездомного, которому мальчик обычно подавал милостыню, чтобы охладить Скупость. Стэфан напрямую обратился к Скупости: «Слышишь меня, первая сестра, освободи душу от Гнева, и я больше никогда не потрачу даже цент без твоего разрешения». Скупость получила невероятную подпитку от этих слов Обителя Порока и поэтому тут же захватила власть в душе Стэфана.

Скупость опустила тело Алана на кровать: «Я теперь твоя повелительница, и ты будешь слушаться только меня!» Обитель Пороков хотел изгнать Гнев, так сильно портивший ему жизнь. Ему казалось, что после того, как Скупость станет главной, он сможет одолеть ее, но, заключив союз с одной и сестер, Обитель Пороков нарушил баланс в своей душе. Скупость теперь управляла телом Алана и приказывала душе Стэфана.

Жером появился рядом со своим братом.

– Зачем ты роешься в мусорном бочке?

– Там могло остаться много выброшенной понапрасну еды. Я больше не буду таким расточительным.

Слуга Нечто смотрел на странное поведение своего врага, пока не понял, что произошло:

– Ты заключил союз со Скупостью? Ты глупец! Теперь ты ее раб… Но если я тебя не погублю, а погубит она… Тогда я не получу своей награды, нет уж! Так не пойдет.

Жером попытался усмирить Скупость: «Скупость, все вечно считающая, мусор да объедки собирающая, людей в своих рабов превращающая, остановись, оставь его душу! Я приказываю: встань в один ряд с остальными». Первая змея отвечала ртом Алана: «Я теперь владею этим телом, и ты мне больше не указчик. Уйди прочь, и я погублю его!»

Темный дух, как и всё на расстоянии пяти километров, замер. Комната залилась ослепительным светом. Жером не успел вовремя испытать Стэфана Гневом и опоздал на день. Поэтому Свет, появившись рядом со своим последователем, смог помочь Стэфану избавиться от гнета Скупости. Наставник воинов света прикоснулся к телу Алана и этим касанием усмирил Скупость. Свет аккуратно положил уставшего от постоянной борьбы мальчика на кровать.

– Ты пришел, – Стэфан открыл глаза и облегченно произнес, – ты не оставил меня.

– Больше никогда не слушайся змей. Они опаснее твоей тени и его хозяина.

Свет покинул комнату, и Жером вновь ожил. Темный слуга почувствовал визит Света:

– Нечто, тупой увалень, я говорил ему, что я опоздаю, зачем он запихал меня в свой мир! Что, опять только с помощью своего повелителя смог выкрутиться?

Обитель Порока чувствовал временный мир в душе, как в прошлый раз после визита света. Стэфан, закрывая глаза, и предвкушал долгожданный сон.

– Ты можешь радоваться, Скупость отпустила меня.

– Радоваться я буду, когда уничтожу тебя.

– Нет…. У тебя не получится, я сильней, и этого уже не исправить. Мне все по силам в этом мире, в общем, как и в любом.

– Не зазнавайся раньше времени. Пока я рядом, тебе не видать легкой жизни.

Темный дух вновь куда-то исчез, последнее время он все чаще и чаще уходил от своего врага.

***

Обитель Порока раним утром, пока змеи приходили в себя, после визита Света заправил полный бак и поехал к Харви в клинику. Стэфан помнил о том, как Джимми сослал своего отчима с братьями в Небытие. Харви должен был отправиться с ними, но порок защитил его от этой участи и оставил на земле. Харви был одержим своей змеей и даже не задумывался о том, что произошло с его другом, который просто так исчез. И, пока Джимми был заражен Гордыней, для всего мира Джефри и его усыновленные дети никогда не существовали.

Старенький Форд остановился у клиники Харви. У входа стоял ржавый пикап, в нем кто-то ругался, пока на улице не показались двое братьев, знакомых Стэфану по драке в баре. Братья тащили свою сестру Сесиль за руки в клинику к Харви. Обитель Порока вспыхнул ненавистью к этим сектантам. Гнев проснулась первой от этих сильных эмоций: «Они мучают ее, они ударили тебя. Отомсти им, спусти им шины, испороть мотор!» Стэфан резко почувствовал, как что-то внутри него усмирило Гнев. Все остальные сестры спали. Что так повлияло на пятую сестру, Обитель Порока не понимал.

Стэфан смог здраво оценить ситуацию и не бросился на борьбу с двумя сектантами, которые были больше тела Алана в два раза. Братья вышли из клиники уже одни и, сев в свой драндулет, вернулись в закрытую общину.

Обитель Порока зашел в открытую дверь, внутри клиники было очень тихо. Стэфан осмотрел первый этаж. После его последнего визита тут все поменялось, теперь клиника принимала только девушек. Харви сделал из Клиники пансионат для молодых особ, чьи родители хотели слишком поздно привить половое воспитание уже сформировавшимся личностям. На каждой двери было имя постоялицы и срок ее заключения здесь с добровольного согласия родителей, которые полагали, что это пребывание пойдет их чаду на пользу. Стэфан поднялся по лестнице, кабинет Харви был приоткрыт, и из него слышался разговор зараженного Похотью мужчины и новенькой постоялицы Сесиль.

Харви вписал имя новой постоялицы в архив и радостно обратился к заплаканной девушке:

– Что же, милая, Сесиль, вы теперь моя на шесть месяцев. Ваши братья говорят, у вас проблемы в понимании, что хорошо, а что не очень в отношениях с мужчинами.

– Мои братья изуверы, они держали меня взаперти несколько месяцев, они считают меня шлюхой только потому, что мне очень понравился один мужчина, но он был не из нашей дурацкой общины.

– Сесиль, милая, не нужно так горячиться, давайте рассуждать здраво. Я психолог с большим стажем и могу сказать, что вся моя клиника направлена на то, чтобы у таких молодых, красивых и сводящих с ума одним запахом девушек не оставалось вопросов о своем теле и наслаждении, которое оно может принести.

– О чем вы говорите? Я невинна!

– Ну, разве это плюс в наше время? Подумайте сами, вот появиться у вас молодой человек, у вас возникнет симпатия, которая перерастет в постель. И что вы думаете, захочет с вами возиться молодой парень зная, что вы еще не тронута? Подумайте сами, разве не логичней будет помочь вам в этом вопросе заранее? Я со своим опытом сделаю все так, что вам понравится… Обещаю.

Стэфан не мог больше слышать эту отвратительную речь из уст зараженного психолога. Обитель Порока вошел в кабинет. Харви тут же отпрыгнул от испуганной девушки. Сесиль, увидев тело Алана, радостно бросилась к нему на шею, и, крепко обняв своего спасителя из лап маньяка, заплакала от счастья и ощущения того, что она не одинока.

– Как ты нашел меня? Ты рядом. Я уже думала, что больше тебя не увижу.

– Сесиль, подожди меня в машине на улице, мне нужно поговорить с этим. Доктором.

Освобожденная девушка упорхнула из кабинета.

– Что вы себе позволяете? – повысил голос Харви. – Ее привели ко мне братья и оставили на лечение.

– Харви, а чем в место лечения вы тут занимаетесь со всеми этими девушками? Что с вами стало? Раньше вы помогали подросткам в сложных ситуациях, а сейчас насилуете их по комнатам?

– Я никого не насиловал, все они согласились на это.

Опытный психолог услышал себя со стороны, и эти страшные слова ударили его по сердцу. Харви медленно опустился на стул, и его глаза наполнились слезами.

– Простите меня. Вы не виноваты, я заразил вас Похотью, и вы позабыли свое истинное призвание. Отдайте мне мой подарок, и вы вновь будете свободны.

После этих слов шестая змея покинула выжженную душу Харви и воссоединилась со своими сестрами. Психолог после того, как гадкая гостья покинула его душу, почувствовал только пустоту и угрызения совести за все, что он натворил за эти годы. Харви молча встал со своего стула и направился к первой девушке, разделяющей с ним ложе уже три месяца. Харви постучался к ней и попросил прощения за все. Так одаренный психолог обошел всех своих постоялец, извиняясь и освобождая их от своего присутствия.

Новая змея была в молодой душе, не испорченной развратом или похотью. Стэфан был слишком юн и никогда не грезил о голых сверстницах или о чем-то подобном. Похоть, осмотревшись не нашла себе подпитки, но этот смертельный порок уже сумел развратить Харви, мужчину, который тоже не помышлял ни о чем подобном до заражения смертельный пороком.

Обитель Порока видел пустоту и отчаянье во взгляде Харви. Стэфан без слов понимал, к чему может привести это раскаянье. Психолог в своем унынии сейчас мог наложить на себя руки. Глава фонда «Сияние» достал из кармана фотографию Натана и Джека с людьми, которых они спасли от смертельной зависимости, избавив их от корня зла – болезни «вечный сон».

– Вот посмотрите, – Стэфан протянул фотографию отцу Натана, – ваш сын еще недавно работал в психиатрической клинике и ненавидел мир, а сейчас он освобождает людей по всему миру от болезни, от которой сам вылечился.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вы больше не можете работать в клинике по причине своих прошлых поступков, но есть масса других занятий, в которых вы можете быть полезны. Подумайте над этим и не принимайте необдуманных решений.

Обитель Порока оставил Харви в одиночестве. И хотя психолог освободился от Похоти, он не знал, что ему делать дальше. Хозяин бывшей клиники выгнал на улицу всех своих девиц. Харви не мог смотреть им в глаза, ему становилось стыдно, и чувство вины сводило его с ума.

Стэфан сел в автомобиль. Сесиль ожидала возвращения своего спасителя, девушка еще раз крепко обняла тело Алана и от переизбытка чувств нежно коснулась его губ своими губами. Похоть, наконец, получила возможно попытаться выйти на первый план: «Посмотри на ее молодое тело! Ох, как колышется ее грудь, взволновано подымаясь от твоего прикосновения. Как сладостно будет овладеть таким молодым и не тронутым телом…»

Жером сидел рядом и был невидим для глаз Сесиль. Слуга Нечто слышал слова новой сестры и видел, как они дурманят голову Стэфана, слишком неопытного в этом вопросе.

– Ну, вот – заулыбался Жером, – мы и добрались до твоей ахиллесовой пяты.

– Теперь ты свободна от своих братьев, – Стэфан немного отодвинул от себя влюбленную в тело Алана Сесиль, – и я не позволю им больше тебя забрать.

– В этой стране у меня нет никого… У меня есть дядя, но он далеко в Париже. Я же родом из Франции, мы там жили, пока секта не поглотила разум моего отца и братьев. Мне стоит вернуться на родину.

– Нет, какая родина? Ты о чем? Я позабочусь о тебе! Со мной ты будешь свободна и счастлива. Будем жить у меня, место на всех хватит.

– Но это неправильно, мы с тобой не муж и жена. Мы даже не встречаемся, я не буду делить с тобой постель.

– Сесиль, я и не прошу об этом. Мне будет спокойней, если ты просто будешь рядом, я и пальцем тебя не коснусь. Я хочу позаботиться о тебе, потому что мне это по силам.

Форд медленно увозил двух духов и одну прекрасную девушку подальше от клиники, загубившей не одну молодую жизнь похотью Харви.

Глава 56

Сесиль вошла в комнату Алана и, осмотрев беспорядок, в котором жил Обитель Порока, молча, начала убираться.

– Зачем ты убираешься? – удивился Стэфан.

– У тебя очень милая комната, но ты за ней совершенно не следишь.

– Я вечно занят, на мне огромный фонд, и без меня там не могут решить даже небольшой вопрос.

– Раз я буду жить здесь, позволь мне помочь тебе в такой мелочи как уборка, а ты можешь и дальше думать о помощи нуждающимся. Ты, Алан, такой необычный… Никогда не встречала такого доброго человека, думающего о других больше чем о себе.

Сесиль нагнулась, чтобы поднять пустой пакет, лежавший прямо посередине комнаты.

Стэфан не смог отвести от нее взгляд. Похоть подпитывала интерес: «Посмотри на нее, разве ты не чувствуешь в себе желание овладеть ей прямо сейчас?» Жером, будучи невидимым, появился рядом с убирающийся девушкой и начал дразнить своего врага, показывая движениями процесс совокупления. Стэфана наполнила ярость, Гнев не мог простить такого оскорбления, нанесенного чести Обителя Порока.

– Ну что, хочешь трахнуть ее? – не унимался Жером. – Если бы я был осязаем, я уверен, она бы точно не отказалась от моего…

Только Стэфан мог прикасаться к своей тени равно так же, как и общаться. Пока Сесиль продолжала уборку, мальчик схватил Жерома и вытащил в коридор, после чего, заполнившись яростью, со всей силы ударил свою тень по ее астральному образу. Жером ничего не почувствовал от этого.

– Жаль, испытание Гневом уже завершено, – с сожалением произнес Слуга Нечто. – Ты взрывной глупец, бить тень глупо. Ты надоел мне, и твои жизненные испытания тоже. Посмотрите, ой-ой, как же ему тяжело, он постоянно борется со своими пороками, но кто же тебя тянул раздавать их? И почему тебя должно быть жалко? Ты виновен в муках тех, кого сейчас спасаешь. По мне, так тебе не стоило давать столько времени, ты все равно его разбазариваешь в пустоту. Тебя постоянно заносит, и тебе даже не интересно, почему так происходит? Ты даже не пытаешься найти ответа. Вот, что значит, ты еще молокос, наш трагичный герой.

Слуга Нечто растворился в воздухе и был не намерен возвращаться к Обителю Порока. Жером устал и не желал продолжать эту пустую и глупую борьбу ради высших целей тех, кто не хочет помогать одной конкретной душе.

В это же время в большом зале, построенном «Сиянием», для занятий фигурным катанием детей сирот Иша проводила свое занятие с младшей группой. Дети только учились стоять на коньках, и им было тяжело впервые поехать по льду, не упав. Заслуженный тренер была счастлива вернуться к своему любимому занятию. Иша помирилась с Джеком, и ее сын даже решился придти и посмотреть на работу своей матери. Джек после излечения простил свою мать и теперь был в гармонии с самим собой равно так же, как и сама Иша, принявшая свою разгульную жизнь в юности и больше не отрицающая ее, как это было раньше. Джек отвлекся на звонок Натана, продолжающего миссию по освобождению людей, в свое время покупающих ядовитые таблетки у Джека.

В момент, когда Стэфан не сдержался и ударил свою тень, Иша будто бы под гипнозом, молча, вышла на лед и хладнокровно ударила маленького мальчика по лицу. Мальчик упал на лед и залился громким плачем. Этот момент показал, что даже после освобождения от пороков их жертвы все еще были зависимы от своего спасителя и его действий. Иша пришла в себя и непонимающе смотрела на плачущего ребенка.

– Ты его тут разлегся и плачешь? Что такое?

– Вы плохая.

– Ну, хватит, что за капризы? Давай поднимайся, и сейчас пойдем с дядей Джеком поедим мороженого.

Мальчик недоверчиво протянул руку своему тренеру. Иша подняла своего ученика и, отряхнув его, с большим удивлением рассмотрела красный след от своего же удара.

– Откуда это у тебя?

– Вы меня ударили и еще тут спрашиваете.

– Томас, драться плохо, а обманывать учителя еще хуже, прекращай свои ссоры, и из тебя получится чудный фигурист.

Иша взяла за руку мальчика и отвела его в кафе. Джек присоединился к матери и сироте, несправедливо обиженной из-за гневного срыва Обителя Пороков. Джек смотрел на мальчика и думал, что, если бы не его долгая борьба с болезнью, он тоже мог бы иметь такого сына. Иша увидела эти нотки сожаления в глазах сына:

– Ну, ты теперь здоров, почему бы тебе не завести семью?

– Нет, семья слишком ответственное мероприятие для меня. Я пока что лучше Томаса свожу в парк аттракционов. Что скажешь?

– Ух, ты! – радостно прокричал Томас. – Я ни разу там не был!

– Джек, милый, не стоит этого делать, – Иша наклонилась к сыну и шепотом произнесла, -всем не поможешь. Таких, как он, очень много.

– А я всем помогать не собираюсь, – громко ответил Джек, – я помогу Томасу. Завтра после занятий точно едем с тобой в парк аттракционов.

Томас вновь заулыбался, но после сделал серьезное выражение лица и, посмотрев на Ишу, обиженно произнес:

– А ты не завидуй! Ударила меня и отнекивается.

– О чем он говорит? – Джек удивленно посмотрел на мать.

– Выдумывает, сам подрался опять с девчонками.

– Ну, – Джек посадил Томаса на коленки и шутливо сказал, – я больше не позволю этой плохой тете обижать тебя.

Томас обнял Джека и показал язык талантливому тренеру.

***

Обитель Порока сидел на кухне и смотрел в окно за горизонт, залитым лучами солнечного света. Мальчик боролся с сестрами и боялся проявлений нового порока. Стэфан пожалел о своем поведении, и теперь он был практически уверен, что Жером покинул его навсегда. Но что делать Стэфану без испытания Похотью? Которое могло бы усмирить сестру в случае, если Обитель Порока справится с ним. Стэфан был уверен, что прошел бы испытание так же, как и до этого с другими сестрами, а сейчас Похоть, как и гнев в прошлом, будет копить в нем силы. И если Слуга Нечто не вернется, то это может погубить Стэфана.

– Доброе утро, – вошла на кухня Сесиль. – Ты вообще ложился спать? Постель на диване не тронута.

– Нет, мне не очень хотелось спать. Это ничего, я еще найду на это время.

– Алан, я хотела сказать тебе, что не хочу быть твоей содержанкой. Я тебе благодарна за помощь, но я не хочу сидеть все время дома.

– А тебе и не придется, давай сходим куда-нибудь?

Это предложение раззадорило змей. Скупость начала шипеть: «Не нужно никуда ходить! Это пустая трата денег, сиди дома!» Обжорство попыталось соблазнить Стэфана: «Пойдемте все вместе в какой-нибудь шикарный ресторан с неприличными ценами! Ну, же! Балуй себя шикарным обедом, ты это заслужил». Уныние вторило Скупости: «Зачем куда-то ходить? Все это бессмысленно, еда переварится, воспоминания о фильме забудутся…» Зависть была следующей: «Посмотри на нее, она так юна и мила, ее свежесть вдохновляет, но тебе никогда не быть с ней. Как же повезет ее первому парню, а после и мужу. Посмотри, ты же уже ненавидишь ее будущего избранника?» Гнев взял слово: «Ненавидишь, только представь ее первый раз с другим! Ни тебе, ни этому телу не видать его!» Наконец, Похоть взяла слово: «Почему? Ты можешь овладеть ей, давай! Она сама этого хочет, тебе нужно только намекнуть ей и представляешь, как это будет здорово! О, ты даже не представляешь как…»

Стэфану постоянно приходилось терпеть это гадкое шипение в своей душе. Сесиль, обрадованная предложением Алана, вышла из кухни и, вернувшись, принесла потрепанную брашурку, на которой был запечатлен бродячий цирк.

– Вот куда я хочу.

Стэфан пытался успокоить Змей, и, взяв брошюрку, сосредоточился:

– Что это?

– Это цирк. Перед поездкой в ту ужасную клинику я случайно наткнулась на него. Это чудное место сейчас на окраине города. Эти изуверы не пустили меня, а я с детства мечтала побывать в таком местечке.

– Если хочешь, пошли туда.

Сесиль побежала одеваться, предвкушая первую прогулку после своего освобождения из лап огромной секты. Стэфан не знал, как правильно себя вести с этой юной особой, влюбленной в тело Алана. Обитель Порока был уверен, что сможет сохранить Сесиль рядом с собой до истечения срока пребывания в этом теле. Стэфан часто представлял себе возвращение Алана в свое тело, как он удивится, увидев в каком хорошем состоянии его фонд, а если рядом еще будет девушка, которую он полюбил… От этих мыслей Стэфана распирала гордость за свою миссию, и сразу все время, потраченное им в пустую, не выглядело так бессмысленно.

Прогулка по парку с такой красивой и еще безмятежной девушкой возвращала Стэфана в его молодость и прошлую жизнь, в которой он провел всего семнадцать лет. Даже змеи были не такими громкими в эти минуты счастья. Поздним вечером, когда на улице стало прохладно, Обитель Порока отдал пиджак Сесиль и, купив две сладких ваты, предложил посидеть на одинокой лавочке, смотрящей в бесконечность прибоя. Сесиль прижалась к телу Алана.

– Ты уже такой взрослый, и твой взгляд всегда такой задумчивый, где ты постоянно пропадешь?

– Иногда я борюсь со внутренними демонами, а что это так заметно?

– Еще как! Иногда мне кажется, что какие-то внутренние мысли ранят тебя, принося боль, тебя что-то беспокоит?

– Все как всегда. Я думаю, о людях, которые зависят от меня и моего решения. Это как вести за собой кучку испуганных детей по тонкому льду и делать шаги, основываясь только на вере и собственном чутье.

– А что тогда для тебя любовь? Ты меня ведь не любишь?

– А ты любишь это тело?

– Ты ушел от ответа. Ты был раньше беззаботным и уверенным в себе. Сейчас мне кажется, ты изменился, и я больше не понимаю твой внутренний мир. Ты писал такие красивые письма мне, и я растворялась в них, пока вокруг творился беспредел. Но вот мы вместе, и ты больше не такой романтический.

– Я уверен, что Алан… Я люблю тебя, просто нужно немного времени, может, через три года я сразу возьму тебя в жены. И мы будем жить в мире и гармонии.

– Три года? Почему такой странный срок?

– За это время я должен помочь нуждающимся в этом, но, если у меня получится сделать это быстрее, это будет замечательно для них.

Мимо Обителя Порока и Сесиль прошел Джек с Томасом за руку.

– Джек! – окрикнул его Стэфан.

– Мистер Алан! – Бывший раб Уныния увидел своего спасителя и радостно ответил, – я смотрю, вы выбрались на свидание?

– Да вот сидим, отдыхаем от дел, а кто это с тобой?

– А это Томас, он обучается у матери. Вот решил показать ему бродячий цирк. Мы попробовали практически все аттракционы и очень устали.

– Здорово! Джек, как дела с вашим обществом?

– Мистер Алан, все благодаря вам! Мы излечили практически всех зависимых. Мистер Алан, а нельзя как-нибудь на государственном уровне запретить ту гадость, которой мы травили себя все это время до вашего лекарства?

– Я думал об этом, и у моих юристов скопилось множество доказательств вреда этих гадких таблеток. Думаю, это вопрос времени, и те, кто активно поддерживал это средство, поймут, чем им это грозит.

– Мистер Алан, вы святой человек, вы так много делаете. Я не встречал больше таких людей.

– Ну, это моя работа, если что-то понадобиться, звони. Я всегда вам рад помочь.

Джек признательно покачал головой и, взяв за руку засыпающего Томаса, отвез мальчика в школу-интернат при «Сиянии».

Сесиль по-особенному смотрела на тело Алана. Сейчас молодая девушка была горда своим спасителем, и ей было приятно обнимать его. Стэфан чувствовал это и получал истинное удовольствие от этого признания своих заслуг.

Подул холодный ветер, и Обитель Порока, сам уже крепко обнимая девушку, предложил ей отправиться домой, но перед тем, как разжать руки, Сесиль тихо прошептала на ухо Алану:

– Я готова ждать, столько, сколько ты скажешь. Три года не такой большой срок для счастья длиной в жизнь.

Стэфану очень понравились эти слова. Сесиль обезоруживала своими искренними чувствами к телу Алана, но Обитель Порока любил Кристин, и место в его сердце было только для одного человека. Мальчик считал, что обязан устроить жизнь Алана, и не понимал, почему Свет уже решил, что Сесиль не может быть вместе с Аланом. Обитель Порока знал, что ему по силам поменять несправедливую судьбу человека, отдавшего семь лет жизни ради высшей цели.