Текст книги "Домашняя жизнь русских царей"

В 1646 г., 5 сентября, после кончины царя Михаила из его ездовых кафтанов для царя Алексея переделываны чуги¹¹¹.

Становой кафтан и шапка горлатная.

Боярин в Меньшей Золотой палате в Московском Кремлевском дворце во второй половине XVII в.

Бывали кафтаны смежные, т. е. стеганные на хлопчатой бумаге.

Наряд, или убранство ездового кафтана, отличал его от других одежд тем, что у него не было кружева, но зато нашивка бывала особенная. На одном кафтане было нашито на вороту (на груди) и на прорехах 20 гнезд, львы серебряные золоченые с кольцами. В других случаях на кафтан нашивали или образцы, в пяти местах, или аламы. Образцы полагались вместо обычной нашивки. В одном месте этот кафтан вместо ездового назван полевым и описан так: кафтан полевой, на вороту на восьми местах львы золотые с бирюзами, на прорехах по два льва.

Особое, более богатое убранство ездовых кафтанов и ферезей, как и другого ездового платья, показывает, что это платье не было только для дороги или только в дорогу. Напротив того, это платье было, так сказать, парадное, в котором государи именно на выездах являлись перед глазами народа в большей красоте своего наряда.

На ферези или на становой кафтан надевали при выходах верхнюю одежду или опашень или однорядку¹¹².

Слово «опашень» по своему происхождению прямо указывает, что это была одежда, которой запахивались, опахивались, т. е. закрывались полой на полу. Опахивать значило окружать или, точнее, ограничивать. Опашень поэтому должен обозначать, так сказать, окружение или округление всех надетых одежд верхней одеждой. То же значение должен иметь и охабень, о котором наша речь впереди. Длина опашня равнялась всем долгополым платьям. В подоле с боков были прорехи. Подкладка и подпушка фараузная.

Убранство опашня – нашивка с пуговицами и петлями, всегда с кистями и жемчужными ворворками (закрепки). Число пуговиц бывало 11, 12, 13 и чаще всего 15 гнезд, 17, 16. Нашивкой украшались и прорехи. По полам и по подолу делалось кружево золотное или кованое серебряное. Ожерелье отложное, т. е. воротник, атласное, чаще фараузное, шириной во весь ворот. Фарауз, быть может, фриз,– шерстяная ткань, с одной, внешней, стороны мохнатая, косматая. Но упомянут фарауз атласный,– следовательно, шелковый.

Однорядка едва ли отличалась своим покроем от опашня. Это был тот же опашень, только без подкладки, что и обозначалось ее именем – «однорядка», т. е. сшитая в один ряд скроенной ткани без подкладки, только с подпушкой. Некоторое различие было только в убранстве этого платья, а именно в устройстве нашивки, которая состояла из завязок с кистями на вороту, т. е. на груди и на прорехах, хотя, подобно опашню, употреблялась нашивка с пуговицами и петлями. Размерами своей длины и прочих частей однорядка равнялась опашню.

Обычно у царей она шилась из сукна и зуфи и надевалась чаще всего во время ненастной погоды, во время дождя, поэтому и убор ее был проще, чем у других одежд.

Однако и однорядки иногда украшались очень богато.

В зимнее и в холодное весеннее и осеннее время вместо опашня или однорядки надевали шубу на собольем, куньем, песцовом, лисьем (черно-буром) или на горностаевом и беличьем (хребтовом) меху¹¹³. Покрой этой одежды был одинаков с опашнем и однорядкой и отличался от них только тем, что одежда изготовлялась на меху. По длине она была похожа на все длиннополые одежды. В подоле по бокам были прорехи. Иногда бывала одна прореха сзади, задняя прореха. Рукава делались с проймами для продевания рук.

Ожерелье ставилось бобровое длиной вокруг шеи в 12 вершков, шириной в полпята и в 5 вершков. В иных случаях ожерелье бывало в пришивке 9 вершков, шириной в три вершка. Опушка, пух, была также бобровая, по полам и по подолу и на рукавах в запястье шириной в два вершка. Иногда ожерелье делалось из собольего меха.

Убранство шубы было таким же, как и на других подобных одеждах. Полы и подол окаймляло кружево золотное или кованое серебряное. На груди обычная нашивка с пуговицами и кистями с ворворками, которой украшались и подольные прорехи. Число пуговиц бывало различно (3, 4, 9, 14, 15, 24), но почаще – 11. Особого вида пуговицы назывались кляпышами, кляпышками.

Царь Михаил Федорович в опашне с джерелом и в шапке

Шубы иногда получали специальные названия, смотря по их назначению. Упоминаются шубы: Столовая, надеваемая царями к столовому кушанью. Она бывала нагольная, совсем не покрытая какой-либо тканью, но с нашивкой, с пуговицами и кистями, или же ее покрывали обычно тафтой, но неотменно белого цвета, на более легком беличьем меху¹¹⁴.

Ф. Солнцев.

Одежда боярская (мужская и женская) XVII в.

Санная, или ездовая, отличавшаяся стоячим ожерельем. Становая, так, вероятно, названная подобно становому кафтану с кройкой стана с перехватом талии.

Шуба иногда надевалась прямо на зипун. Кажется, в то время, когда государь не выходил сверху, т. е. ходил в церкви сенные или к патриарху по переходам.

Шубы, подобно опашню и однорядке и другим таким же по крою одеждам, не запахивались пола на полу, потому что всегда украшались более или менее богатой нашивкой с пуговицами, которыми полы застегивались впереди.

Быть может, так называемые «чистые шубы», не имевшие таких украшений, запахивались пола на полу. При свадебном обряде государь надевал кожух и шубу русскую, заметав полы назад за плечи.

По-польски szuba, у турков dbe. (Может быть, и жупан ей сродни?)¹¹⁵

К верхним одеждам принадлежат и кибеняк, кебеняк.. По-польски kopieniak, у турок kepenecb– плащ от дождя без рукавов, подобный бурке. Еще Стефан Баторий на войне и на охоте ходил в копеняках. У наших царей кебеняк употреблялся редко, также только для дождя, для которого существовала однорядка. Наш кебеняк по своему покрою и по размерам частей походил на опашень и на однорядку, был такой же длины и в рукавах имел проймы, в подоле по бокам прорехи, украшался нашивкой с пуговицами на груди в пяти местах по два гнезда да на прорехах по два гнезда; имел также подпушку и отличался от упомянутых одежд только большей шириной подола, 3 аршина 10 вершков, и отсутствием ожерелья. Вместо пуговиц в его нашивке бывали крючки и кольца.

В. Верещагин. Царь Федор Алексеевич

При царе Федоре Алексеевиче в 1677 г. однажды упомянуто в Выходах, что 26 сентября на дороге в Москву от Троицы он надел суконный малиновый емурлук., потому что был дождь. Был ли этот емурлук тот же кебеняк, получивший только новое название, сказать трудно. Польское – iamurlach, с турецкого iakmurlug – опонча от дождя, упоминается в 1643 г.

Другая дождевая одежда была епанча. Япончицы упоминаются в «Слове о полку Игореве». Это был широкий плащ, всегда суконный на подкладке и с опушкой из рядовой камки. Епанча украшалась кружевом кованым золотным или галуном и нашивкой, также золотной, в 5 местах по два гнезда, с пуговицами. Иногда украшалась образцами. Длина епанчи равнялась всем длинным одеждам, а шириной она значительно превосходила их, имея ширину в подоле семь аршин.

Обычно дождевое платье епанча, кебеняк отпускались при выходах в запас. В случае ненастья государь накрывал свой выходной наряд упомянутыми одеждами.

В 1677 г., 23 июня, в походе из села Пахрина на бумажную мельницу царь Федор Алексеевич изволил на дороге ферезею переменить, а надел епанчу сукно осиново да шляпу вместо нарядной шапки, потому что был дождь.

Мужская одежда XVII в. По гравюре из книги h. Олеария

Была епанча тафтяная олихвеная, т. е. покрытая олифой, своего рода лаком. Подкладка объярь червчата, нашивка серебряная выворотная с зеленым шелком.

Кроме описанных домашних одежд, царь Михаил Федорович носил также сарафан, или сарафанец, как он обозначается в Выходных книгах. По-видимому, это был своего рода зипун, так как он носился с обнизью. Царь Михаил надевал его летом в 1633 г. к столовому кушанью под столовый опашень. Этот сарафанец был объяринный червчатый.

В размерах кройки сарафан не отличался от других длиннополых одежд. В одном месте прямо упомянуто, что его длина и ширина – как у тафтяных ферезей. Сарафан имел подкладку, подпушку и нашивку с пуговицами (6 гнезд) втышными.

Царь Алексей Михайлович носил сарафанцы только в малолетстве; во взрослое время не встречается указаний о ношении им этой одежды.

Какое отличие от других одежд присваивало этой одежде имя сарафана – трудно сказать. В кройке упомянуто, что пуговки в нашивки помещались вверху втышные и, кроме того, внизу три гнезда, а в другом случае говорится о 9 пуговицах на том же месте.

В 1637—1638 годах для царя Михаила Федоровича кроили новую одежду, по-видимому, немецкого происхождения, бывающую и у поляков,– это кабат¹¹⁶. По толкованию Вельтмана, «кабат есть собственно нарамник, древняя священная одежда, без рукавов с прорезами по бокам. По-польски... значит и просто кафтан, и colobium; у сербов кавад значит верхняя женская одежда».

Ф. Солнцев. Одежда царская XVII в.

Царь Алексей Михайлович в полном царском облачении. Рядом с ним – царевич Петр Алексеевич. По бокам – огненник и стрелец в своей служилой одежде

Настоящий кабат, как описывают его Кроильные современные книги, был, называя его общим именем, кафтан, по размерам сходный с кафтаном ездовым. В описях платья кабаты описаны в числе ездовых кафтанов. Кабат, как и этот кафтан, был короче длиннополых одежд вершка на четыре. Кабат шился также на подкладке и с подпушкой, на хлопчатой бумаге, с ожерельем, о котором в одном месте упомянуто, что оно было из серебряного участка, снятого, отпоротого от государева же ездового бархатного кафтана. Ширина в подоле была больше, чем у ездового кафтана, 3 аршина 11 вершков вместо 3 аршин 8 или 7 вершков.

Главное отличие кабата от ездового кафтана заключалось в нашивке, которая была короткая, в то время как у других одежд она всегда ставилась длинная, и при этом она состояла из множества пуговиц, например 33 гнезда, или, в другом случае, 47 гнезд, что указывает на беспрерывную нашивку во все полы. Кабат кроился из шелковых тканей атласа, объяри и по необходимости делался на собольем или на лисьем меху.

В записях о царских выходах кабат не упоминается. Это показывает, что он принадлежал только к комнатному платью, которое не подавалось для выхода, а потому и не записывалось, оставаясь всегда только с именем комнатного.

Чуга, платье ездовое и воинское, по своим размерам отчасти похоже на ездовой кафтан. Она имела почти ту же длину и отличалась от кафтана рукавами, которые были длиной в 8 вершков и шириной в локте 5—6 вершков, между тем как у кафтана рукава были длиной в 1 аршин 2 или 3 вершка, иногда 6 вершков, а шириной в запястье обычных 3 вершка. Ширина подола бывала и в 3 аршина, и в 4 аршина с лишком По сторонам подола были прорехи. Ожерелье узкое в 2 вершка, при нем два репья золотых. Была подкладка тафта и подпушка атлас. Убор состоял из нашивки долгой с пуговицами и петлями на груди числом 18 и на прорехах по одной, всего 20. Число пуговиц бывало различно: 8, 10, 12, 14, 18, 22, 24, 26. Нередко употреблялись пуговицы – кляпыши. Кроме нашивки с пуговицами, плечи бывали украшены четырьмя аламами, круглыми бляхами или запанами, которые размещались по одному на груди, сзади и на плечах. Эта нашивка называлась круглой.

Чуга бывала и без ожерелья, если ожерелье было у зипуна. Неотменно она подпоясывалась или поясом тесьма серебряна с пряжкой и крюком на концах, или кушаком, что бывало чаще. При поясе и кушаке неотменно находился нож булатный, в ножнах с подушкой. Через плечо надевалась перевязь, или окладень,– цепь с фляжкой, называемой иногда амагильею золотой, в которой находились часы. Перевязь надевалась и без фляжки. Перевязь золотая кольчатая с подписью титула царя Михаила Федоровича до сих пор хранится в Оружейной палате.

К этому отделу военного платья принадлежали также налатник и подлатник.

Налатник – короткий кафтан вроде зипуна, с очень короткими рукавами в 6 вершков и широкими – в 7 вершков. У царя Михаила – один, по белой тафте шитый серебром с золотными травами; другой – по атласу по червчатому шит золотом волоченым и пряденым; подпушка атлас желт, подкладка тафта лазорева; третий – бархата червчат, кружево плетеное, золото с серебром, нашивка и кисти, золото пряденое, пуговицы низаны жемчугом, подпушка камка желта, подкладка дороги лазоревы. Таким образом, убранство налатника бывало таким же, как у других подобных одежд.

Подлатник описан кратко – атлас червчат, подпушка камка желта, подкладка дороги ценинные.

Турские шубы и горлатные шапки XVII в.

Платно, о котором в одном месте сказано «переделано платно, а опашень тоже», по покрою было сходно с опашнем, как показывают размеры его длины и ширины. Его длина равнялась обычной длине всех других длиннополых одежд. Длина рукавов немного уступала опашню; ширина в запястье, как и у опашня, была в 3 вершка. Ширина подола 3 аршина 3 вершка. Оно делалось на подкладке тафтяной с подпушкой; ожерелье, как у опашня, бывало фараузное и атласное, а когда одежда делалась на меху, то ожерелье бывало бобровое. Украшалось жемчужным кружевом, при котором ставилось 11 пуговиц. От опашня отличалось отсутствием нашивки. Однако она упоминается и с завязками.

Платно и горлатная шапка

Платно, изготовляемое к царскому большому наряду, в отличие от обычного, называлось царским. Оно шилось из самых дорогих золотных тканей – алтабаса, аксамита и т. п., на подкладке тафтяной с подпушкой из атласного фарауза. Украшалось, как и обычное, кружевом с 11 или 12 пуговицами, в более богатом и ценном виде – из жемчуга и дорогих каменьев. Длина была такая же, как у обычного, но важное различие было в длине и ширине рукавов, которые кроились в 10 и 11 вершков длины и в 6, 7 и 8 вершков ширины облохти, т. е. в локтях. Ширина подола была также значительно полнее – около 4 аршин. Меховое царское платно обычно делалось на горностаевом меху.

Русский кафтан

В порядке ношения древних одежд царское платно заменяло опашень; как опашень оно надевалось на становой кафтан, который в большом наряде получал также наименование царского – царский становой кафтан По размерам он отличался от обычного станового кафтана главным образом шириной подола в 4 аршина 12 вершков, что для средней одежды было очень значительно. Ожерелья не было, потому что была диадема.

Царское платно, по-видимому, имело значение царской порфиры, как это можно заключить из того обстоятельства, что, при царском венчании царя Федора Алексеевича, когда государь взошел на свое государево уготованное место, на рундук – полость, поставленный посреди собора, тогда патриарх Иоаким подал ему, государю, его государево новое царское платно, бархат двоеморх, по рудо-желтой земле по травам низано жемчугом в одно зерно. Насколько известно, это царское платно стало именоваться порфирой с царствования царя Федора Алексеевича, с 1678 г.

1. Одна из древних царских и великокняжеских шапок, которые надевались при торжественных случаях. 2. Древняя митра архиерейская, украшенная шитыми изображениями святых и унизанная жемчугом. 3. Развалины городской стены и башен, которыми в XVI в. была обнесена Коломна на случай татарских набегов. 4. Боярин в домашнем платье (поверх кафтана – чуга с короткими рукавами, в руке – трость и шапка).

Согласно такому значению царского платна, им покрывали в гробу тело покойного государя, как было при погребении царей Михаила и Алексея. На платно уже полагали обычный гробовой покров из богатой золотной ткани. На гробовую кровлю также полагался подобный же покров. После похорон эти покровы были отданы в Архангельский собор в вечный помин по государю.

П. О. Борель. Митрополит Филипп и Иоанн Грозный

Царское платно и царский становой кафтан принадлежали к царскому наряду в собственном смысле и поэтому получали значение, как бы равное регалиям. Этот царский наряд очень бережно хранился на Казенном дворе в отделении так называемой Большой Казны, именем которой он и назывался – нарядом Большой Казны. Как известно, был особый, очень важный Приказ Большой Казны, заведовавший всеми денежными доходами государства (впоследствии Камер-коллегия). Но на Казенном дворе этим именем обозначалось только хранилище царского большого наряда, вся совокупность предметов царского венчания.

В числе этих предметов:

1) Золотой Крест – Животворящее Древо, и другой, а в нем Животворящее Древо. При нем цепь золотая – вес с цепью 2 фунта 17 золотников¹¹⁷.

2) Шапка Мономахова и другие ей подобные царские венцы-шапки, а также и отдельно венец-коруна или, собственно, корона не шапочной формы.

3) Диадема – широкое круглое оплечье, ожерелье.

4) Скипетр.

5) Яблоко золотое с крестом, т. е. держава.

6) Окладень, так названная цепь или перевязь с орлом, надеваемая на рамена.

7) Жезл.

8) Платно царское.

9) Кафтан становой царский.

10) Царское место – трон, род кресла.

Оплечье XVII в.

Кроме упомянутых предметов царской одежды, большой наряд составляли также тафья, колпак, чеботы, посол, что поднесен государю (Михаилу Федоровичу) в начале царства его в 1613 г. на Костроме.

Сохранялась в числе большого наряда в Большой Казне калита¹¹⁸ старинная великого князя Данила, сафьян червлен, по ней шито серебром волоченым птицы и звери, на закрышке личинка золотая, на личинке в кругах по человеку на конях... Быть может, эта калита сохранялась в Большой Казне с тем общенародным поверьем, что старые основные кошели предков плодят, накопляют деньги и в обиходе потомков.

К большому наряду принадлежали и некоторые предметы, какие употреблялись по случаю приема послов, как-то: стоян или стоянец, на чем ставилась яблоко-держава; каменный стол из яшмы, отделанный деревом, обложен серебром; ковши золотые для угощения послов; судки столовые: солонка, перечница, уксусница; 4 топора, что бывают у рынд при послах; 4 цепи золотые, что бывают на рындах.

Вместе с тем здесь же хранилось и платье рындово.

В первый же год (1613) царствования Михаила Федоровича понадобилось для посольского дела одеть рындов в подобающее по прежним образцам платье. В августе этого года для этой цели были куплены в городских рядах различные предметы этого наряда. Шапки песцовые белые, камка белая на кафтаны, серебро волоченое на нашивки к кафтанам и на завязки и кисти к завязкам к ферезям, белая машина на сапоги, горностайная опушка на терлики, кошачьи исподы под песцовые шапки, 4 меха заячьи под кафтаны, камка белая немецкая на терлики, шелк белый на завязки к рындиным ферезям.

Б. Чориков. Великий князь Иоанн III Васильевич

Все это покупалось по мере надобности в городских рядах по той причине, что в Государевой Казне еще не было никаких своих запасов.

В конце октября того года платье было готово: 4 терлика и четверы ферези. Терлики сделаны из белой камки, положены на заячьи черева, пушены горностаями, нашивки с кистями – серебро пряденое с белым шелком, причем опушка или пух назывались бармою.

В. Верещагин. Государь великий князь Иван III Васильевич

Ферези сшиты также из белой камки, в опушке и в полах горностаи, в рукавах и сзади черева бельи, в завязках шелк белый с серебром, в кистях серебро пряденое.

В 1640 г. в Казне хранилось платья рындова: четыре шубы горностаевые под камкой белой, опушены горностаями ж; шубы по 8 завязок с кистями серебряными с белым шелком.– Четыре терлика камчаты белые, камка индийская, местами полиняла и от поту пожелтела; исподы черева песцовы белые; опушка кругом и ожерелья горностайные, на терлике по 5 гнезд нашивки с кистями серебряными с белым шелком.– Четыре кушака кызылбашских, полосы золотые с шелками разных цветов.– Четыре шапки рысьих.– Четыре шапки песцовых белых.– Десятеры сапоги сафьяновые белые.

Была еще одежда, которая в XVII ст. в царском быту уже не употреблялась, но в XVI ст. ее носил царь Иван Васильевич Грозный со своими детьми – царевичами Иваном и Федором. Это был терлик, по названию – восточного происхождения, где он обозначал халат, верхнюю одежду, а у персов – одежду с короткими рукавами и спереди открытую. Но, по записям XVII ст., наш терлик кроился иначе. Он упоминается в 1486 г. и существовал, несомненно, с более древнего времени. Быть может, еще в Древней Персии, вместе с сарафаном и шароварами. В конце XVI ст. описи упоминают «Русский терлик».

В наших записях по размерам кройки это была одежда, равная по длине ездовому кафтану и чуге, в 1 аршин 12 вершков. Рукава тоже были длинные, в 1 аршин 4 вершка, и в запястье имели ширины 3 вершка, в локтях 5 вершков. Подол был в 4 аршина.

Терлик и шапка мурмолка

Терлик делался на собольем или лисьем меху с меховым же ожерельем шириной около 3 вершков. Убранство его состояло из нашивки с кистями и ворворками и пуговицами, в которой находилось 16 гнезд на вороту на груди, по 4 гнезда на мышках (следовательно, были проймы), по 3 гнезда на прорехах. Число таких гнезд нашивки бывало различно, больше или меньше здесь указанного. В XVI ст., как упомянуто, терлик употреблялся и в царском обиходе, а также и в наряде служащих лиц, особенно во время приемов послов и других знатных лиц. В 1514 г. на приеме первого турецкого посла перед Приемной палатой стояли княжичи и дети боярские в терликах, а иные в кожухах и в шубах, в палате – бояре в шубах.

Царские рынды XVII в.

В XVII ст. эта одежда получила только служебное дворцовое значение.

В свадебных обрядах в терликах золотных на соболях и в шапках черных лисьих шествовали перед невестой свечники, коровайники и фонарники, люди стольничьего чина, как было на свадьбе царя Михаила Федоровича в 1626 г. В 1648 г. на свадьбе царя Алексея Михайловича таких свечников, фонарников и коровайников, несших свечи и короваи, было 16 человек, а на них были терлики золотные на соболях и шапки черные лисьи горлатные да кушаки подпоясаны золотными, а даны им те терлики с Казенного Двора, а шапки и кушаки были свои; а ходили они в терликах и в шапках, подпоясаны кушаками, по три дни, и за столы сажалися в терликах.

Ф. Солнцев. Одежда бояр XVI и XVII столетий

В терлики одевались и рынды, чтобы стоять по сторонам у трона с топорами. В 1635 г. было сшито рындам четыре терлика из белой индийской камки на песцовом меху с горностаевой опушкой и с обычной нашивкой.

В летнее время рындовы терлики шились атласные на киндячной подкладке, но с опушкой все-таки из собольего меха.

Когда в зимнее время государь выезжал в санях, то возница (кучер) и ухабничие (стоявшие на ухабе) одевались также в терлики, как бы своего рода мундиры. В этих чинах бывали стольники знатных родов, например, князья Сицкий, Волконский, Шереметевы (стольники Василий Борисович, Борис Петрович).

Царь Алексей Михайлович

Затем, при почетных встречах знатнейших лиц, в терлики наряжались дворяне-жильцы и устраивались, ставились порядком на Красном крыльце. В 1658 г. при встрече грузинского царя Теймураза Давидовича: на Красном крыльце от Синей Грановитой палаты стояли жильцы в терликах с протазанами и с алебардами – 62 человека, и в том числе 12 человек в бархатных червчатых терликах и в объяринных по 10 человек, в желтых, алых, зеленых, лазоревых, червчатых. В терликах жильцы сидели и за царским столом.

В 1680 г. во время обычного Троицкого похода, при необычной торжественности, в терлики был наряжен конюшенный чин, следовавший около государя в 6 рядов с протазанами, алебардами и обухами (род топоров). Другая половина этого чина шла в атласных приволоках, тоже в 6 рядов, с протазанами и алебардами. Кажется, в последний раз эти терлики были употреблены в 1692 г, марта 17, при приеме персидского посла, когда тоже 60 человек жильцов стояли в Грановитых Сенях и на Красном крыльце с золочеными протазанами в терликах.

Названия одежды охабень мы не встречаем в царском обиходе ни в XVI, ни в XVII ст. В первой половине XVII ст. охабень кроился для женской одежды; в 1627 г. он был скроен для великой иноки Марфы Ивановны, а в 1630 г.– для малолетной царевны Ирины Михайловны. Великой старице был готовлен охабень еще в 1614 г., в марте, а в октябре того года она послала в Литву пленному бывшему своему супругу Филарету Никитичу охобенек да шубу. Таким образом, охабень существовал только в боярском обиходе, как это особенно видно в случаях приема послов, когда бояре и другие чины бывали очень часто в охабнях, как бы в официальном платье вроде мундиров. Мы упомянули выше при описании опашня, что охабень по покрою был, вероятно, как опашень, только без подкладки, так как нередко чины являлись в одно время, одни в охабнях, другие в однорядках.

Ф. Солнцев.

Одежда боярская XVII в. Портрет князей Репниных

Шапка сибирская

По порядку первый головной убор составляла тафья, круглая шапочка, плотно покрывавшая голову по маковице, или по темени, род скуфьи,– убор весьма древний. В тафейке ходил и Александр Македонский, как он изображался на монетах. Но наша тафья, по всей вероятности, пришла к нам от татар, хотя поселилась только в верхнем передовом знатном и богатом сословии, главное потому, что это сословие у татар же взяло обычай стричь свои волосы коротко, а знатные бояре, говорит Олеарий, брили головы и считали это украшением. Голая голова, конечно, требовала необходимого покрытия, каким и явилась тафья, по-татарски такия.

В домашнем обиходе носили тафью без особых украшений, но на выходах, красуясь перед людьми, ее богато украшали золотным шитьем, унизывали крупным жемчугом и дорогими каменьями. В царском обиходе в XVII ст. тафью носил только царь Михаил Федорович, и то только до 1637 г. У него было четыре тафьи, 1, 2, 3, 4 наряда, среди которых именем «большой» значилась, вероятно, первая тафья.

Н. Самокиш.

Шапка «Астраханская» первого наряда царя Михаила Федоровича

У царя Алексея Михайловича, как и у царя Федора Алексеевича, в их выходах мы ее не находим,– следовательно, они не носили ее, и если она сохранялась в их Казнах, как это видно из описей, то, по-видимому, сохранялась как отцовское наследство или же сшивалась для каких-либо случайных целей домашней потребности. В 1634 г. младенцу, двухмесячной царевне Софье Михайловне, была сшита тафья из червчатого бархата,– конечно, для целей охранения здоровья дитяти. Для таких целей сшивались тафьи и для взрослых государей. У царя Федора Алексеевича упоминаются две тафьи – бархат черн и сафьян черн,– изготовленные для охраны, в надобных случаях, его слабого здоровья.

Тафья в наряде была распространена в XVI ст., когда любил носить ее и царь Иван Васильевич Грозный и когда дело дошло до того, что в тафьях стали входить и в церковь и стояли на богослужении, что строго было воспрещено правилами Стоглавого собора.

Шапка – в собственном значении этого названия – состояла из круглой, иногда несколько конусообразной, тульи длиной около 7 вершков и махового окола, занимавшего в той же длине два вершка более или менее, вообще третью долю, так что на самую тулью оставалось вершков 5 или 6, почему и вершина тульи иногда упадала, заламывалась.

Такие шапки мы видим на изображении болгарина в Манологии X в. и на изображении семейства нашего князя Святослава в Сборнике его имени 1073 г. В такой же шапке изображен в стенописи Спасо-Нередицкой церкви в Новгороде князь Ярослав Владимирович, строитель храма в XII ст. Эта шапка вообще является типичным головным убором при изображении князей, бояр и общего народа во все последующие века до полного упразднения старого русского костюма. По этому типу сооружена и золотая Шапка Мономахова, как и другие, собственно, царские шапки. Впоследствии именем шапки стали обозначать многие разновидности такого головного покрова, даже и такие, которые уже совсем не походили на шапку, например, каптур, треух, клобук и т. п. Можно полагать, что именем шапки главным образом обозначался головной убор с меховым околом или меховой опушкой. Поэтому и так называемые «горлатные» лисьи высокие шапки, состоявшие из одной цельной меховой тульи цилиндрической столбунцовой формы, получили тоже имя шапки в качестве сплошного широкого мехового окола, у которого плоская тулья скрылась в вершине этого столбунца.

В XVII ст. государева шапка описана таким образом:

«Скроена государю (царю Алексею Михайловичу 1646 г.) шапка – сукно серогорячий цвет, в длину (вверх) 7 вершков без чети, в ширину о петлях 6 вершков. Окол соболий, испод пупки собольи. На передней прорехе запона золота, в ней 30 алмазцов; на задней прорехе запона золота невелика, в ней камень яхонтик червчат в гнезде, около его 4 жемчужины. На передней прорехе на запоне пришито перо золото с финифты, у него в привесках каменья яхонтики да опалы невелики.

А петли жемчужные сняты и нашиты с его же государевой старой шапки Жемчугу в петлях счетом около запон 236 зерен».

Прорехой называлось разделение окола в передней, а иногда, как здесь, и в задней части шапки. Петлями, по-видимому, обозначалось украшение вокруг тульи в виде веревочек или шнурков из жемчуга, особенно возле разделов окола В феврале 1647 г. скроена государю горлатная шапка из двух лисиц, цена одной 50 руб., другой 30 рублей. В вышину шапка 7 вершков, в ширину тоже, мысок – вершок с четью. Здесь видим, какой цены бывали эти горлатные шапки – 80 руб. одна шапка. В Казне царя Михаила Федоровича в 1630 г. хранилась шапка горлатная со шлыком.

Ф. Солнцев.

Алмазная шапка царя Иоанна Алексеевича

Колпак состоял из атласной бархатной или другой шелковой или золотной, немного островерхой тульи, у которой вместо мехового окола, как у шапки, были полки, т. е. поля, не распростертые, как у шляпы, но загнутые, отвернутые кверху и потому представлявшие в своем роде тот же окол. Они в этом виде и назывались отворотами. Спереди эти полки были разделены прорехой, над которой вверху помещалась дорогая запона из жемчуга с каменьями. Прореха бывала и сзади, но передняя особенно отличалась тем, что разрезанные полки здесь выдвигались островатыми лопастями, более широкими, чем их остальная часть. По сравнению с шапками, колпак в царском быту употреблялся довольно редко, преимущественно на выходах в праздничные торжественные дни, на Рождество Христово, в Крещенье, в день Новолетия, в празднование св. Петру и св. Алексею Митрополитам, в свадебный день и при объявлении народу царевича.

Ф. Солнцев.

Шапка Мономаха, или венец великих князей и царей русских

Богатый большой колпак входил в состав большого наряда и потому хранился в Большой Казне на Казенном дворе. В Выходных записях находим, что подавалась шапка горлатная с колпаком. Трудно объяснить, был ли этот колпак только принадлежностью шапки, как составная ее часть, или и здесь подразумевается отдельный головной убор, называемый колпаком?