Текст книги "Не целуй невесту"

Мы прижимаемся друг к другу, наслаждаясь видом и полной тишиной, ловя момент, пока холод не заставил нас вернуться в грузовик.

– Почему ты решил сегодня поехать со мной куда-нибудь? – тихо спрашивает Скайлар.

Я тянусь к ее руке, потому что мне всегда легче говорить, когда мы касаемся друг друга. Я делаю глубокий вдох и решаюсь рассказать ей всю правду.

– Мне хотелось, чтобы ты знала, что я хочу быть с тобой, а не просто провожу с тобой время, потому что мы по счастливой случайности живем в одном доме. И я хотел показать тебе свое любимое место.

– Это место изображено у тебя на спине, не так ли? На татуировке?

Я киваю, впечатленный тем, что Скайлар узнала его.

– Ага, это оно. Это место похоже на мой дзен. Оно всегда меня успокаивает.

– Я могу понять почему. Так много желаний ждут своего исполнения.

– Что ты имеешь в виду?

– Любая из этих звезд может упасть в любую секунду, и тогда ты сможешь загадать желание.

Вот и все. Я совершенно без ума от нее.

– Именно здесь мне пришла в голову идея жениться на тебе. Я подъехал сюда на мотоцикле и сидел вот там, свесив ноги с края.

– Правда? – поджав губы, Скайлар смотрит на то место, на которое я указал. – Не могу поверить, что ты реально думал обо мне.

– Я много думаю о тебе. Безостановочно с момента нашего свадебного поцелуя, если хочешь знать правду.

Услышав мое признание, Скайлар молчит некоторое время.

– Ты сожалеешь об этом? – наконец спрашивает она. – О том, что женился на мне?

Сделав глубокий вдох, я обдумываю свой ответ.

– Я сожалею только о том, что случилось с тобой из-за меня. Но я не жалею, что помог тебе.

– А как насчет остального? Что мы теперь больше, чем друзья?

Я убираю волосы с глаз.

– В некотором смысле, да.

Ее рука в перчатке напрягается в моей ладони, и Скайлар пытается вырваться. Я не позволяю ей.

– Подожди, не торопись, – прошу я. – Дай мне закончить. Я сожалею лишь о том, что не знаю, как лучше обращаться с тобой. Я не знаю, как делать… вот это. Я втянул тебя в свою поломанную жизнь. Тебе всего восемнадцать, ты…

– Джуд, не приплетай сюда мой возраст, пожалуйста! – перебивает меня Скайлар, перекидывая волосы через плечо. – Мы уже это проходили.

Я вздыхаю и стараюсь говорить мягче.

– Я просто не хочу, чтобы по моей вине ты испытывала еще больше страданий. Тебе от жизни и так досталось. И я не хочу, чтобы из-за меня ты принимала неправильные решения.

Вглядываясь в мое лицо, Скайлар медленно качает головой.

– То, что случилось с Эрин, не твоя вина. Ты не виноват в том, какой она стала, и в том, что она сделала, когда вернулась.

– Вообще-то, виноват. Мне не следовало приводить наркоторговцев в дом, где жили моя мать и младшая сестра. Эрин никогда бы не встретила Джимми…

– Ты не можешь этого знать наверняка, Джуд. Может, она встретила бы кого-нибудь похуже. Может, она сбежала бы одна. Эрин сама принимала решения. Я тоже хотела сбежать в шестнадцать лет. Единственное, что меня остановило, – это Пусси. Как бы безумно это ни звучало, я не могла вынести мысли о том, что буду таскать ее повсюду в кошачьей клетке, заставляя жить в незнакомых местах. Иначе я бы тоже исчезла.

– У тебя была намного худшая жизнь, чем у моей сестры, Скайлар, – возражаю я. – Эрин была просто непослушным ребенком, который не захотел мириться с ограничениями. Но она встретила Джимми из-за меня. Это он подсадил ее на наркотики и все остальное, черт его дери.

– Ты должен перестать винить себя. А кто втянул тебя в наркотики? Иногда просто в генах людей заложено пристрастие к наркотикам и алкоголю. Я думаю, Эрин пошла бы по этому пути, независимо от того, встретила она Джимми или нет.

Возможно, Скайлар права. Меня никто не заставлял употреблять наркотики, это просто случилось.

– Я не знаю, – говорю я печально. – У меня от всего этого голова идет кругом. В течение многих лет я только и делал, что думал об Эрин и скучал по ней. Я мучился из-за того, что с ней случилось. Все, чего я хотел, – это чтобы она вернулась. У меня не укладывается в голове, что Эрин просто ушла и даже не подумала отправить мне гребаное текстовое сообщение, чтобы успокоить. Она сказала, что видела меня в новостях, она знала, насколько я подавлен долбаным горем, и просто оставила все как есть. Это чертовски больно.

– Она была молода и избалована, – мягко произносит Скайлар. – Подростки эгоистичны, Джуд. Я могу это признать. У нас бывают моменты, когда мы просто не заботимся ни о ком, кроме самих себя. Раньше я была немного похожа на Эрин в этом.

– Может, именно этого я и боюсь. Не только того, что я могу причинить боль тебе, но и того, что ты можешь причинить боль мне. Я по горло сыт тем, что меня забывают и отбрасывают в сторону. Как какой-то гребаный расходный материал.

Скайлар резко поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

– Я тоже. Я никогда не смогла бы так поступить с тобой. Ты очень важен для меня, во многих отношениях. Я… – она втягивает воздух. – Я не могу представить свою жизнь без тебя. И не хочу. Я знаю, что наш брак ненастоящий, но иногда мне хочется, чтобы…

Она не произносит этих слов. Недосказанные, они просто повисли в воздухе. И не выходят у меня из головы.

У меня тоже возникало такое желание, но я быстро его подавил из-за возраста Скайлар.

Но с тех пор, как Эрин причинила ей боль, и я увидел ее лежащей на больничной койке, мои чувства к ней изменились. Теперь мне недостаточно просто дружить со Скайлар. И периодического секса по взаимной договоренности тоже больше недостаточно. Я хочу настоящих отношений с ней.

Это пугает меня просто до чертиков.

– Ни ты, ни я не знаем, как строить отношения, Скайлар. Нас обоих по жизни постоянно бросали. И возраст действительно имеет значение. Это будет катастрофа.

Хороший ход, Лаки. Уговори ее перестать хотеть тебя.

– А, может, и не будет, – ее голос пронизан надеждой. – Может, мы идеально подходим друг другу.

Прижавшись ко мне, Скайлар дрожит, и неизвестно, потому ли, что нервничает из-за сказанных ею слов, или от холода.

– Становится холодно, – резко меняю я тему, спрыгивая с капота. – Давай вернемся в грузовик.

Придерживая Скайлар за талию, я спускаю ее на землю и натягиваю ей на голову капюшон, подбитый искусственным мехом. Я держусь за него и смотрю ей в глаза. Ее щеки порозовели от холодного воздуха, а луна мерцает на ее блестящих тенях для век.

Скайлар выглядит волшебно и красиво и смотрит на меня так, словно загадывает тысячу желаний, и каждое из них включает меня.

Ее надежда полностью разрушает мое самообладание.

Я так устал возводить стены.

– Ты действительно в это веришь? – спрашиваю я, обхватывая ладонями ее лицо. – Что мы, возможно, идеально подходим друг другу?

Ее губы медленно растягиваются в улыбке.

– Да, – шепчет она. – Действительно.

Ее голос – ее слова – прогоняют холод из моих вен.

– Как ты думаешь… может, нам стоит попытаться выяснить это?

– Лаки, – тихо говорит она, обвивая руками мою шею. – Разве не в этом был весь смысл сегодняшнего свидания?

* * *

Вернувшись домой, мы выключаем весь свет и поднимаемся по лестнице вместе, задерживаясь на каждой ступеньке, чтобы поцеловаться. Мы останавливаемся перед дверью спальни Скайлар, и я расстегиваю молнию на ее пальто, а затем легко снимаю его с ее плеч. Скайлар проделывает то же самое с моей кожаной курткой, затем устремляет на меня взгляд своих огромных глаз. Милая, но немного любопытная улыбка играет на ее губах.

– Мне понравился сегодняшний вечер, – признается она, прислонившись спиной к стене прямо рядом со своей дверью.

Я просовываю палец в петлю на поясе ее джинсов.

– Мне тоже. В следующий раз твоя очередь выбирать, чем мы займемся.

Она расстегивает мою рубашку до середины груди и медленно проводит двумя пальцами – игриво, но чувственно – вверх к моему плечу.

– А когда наступит следующий раз?

Притягивая ее к себе за петлю пояса, я прислоняюсь лбом к ее лбу.

– Как насчет завтрашнего вечера? – шепчу я, закрывая глаза и вдыхая ее запах. От Скайлар пахнет зимним воздухом и жасмином, и мне хочется затащить ее на ближайшую кровать и сорвать с нее одежду.

Но я этого не сделаю.

Я хочу, чтобы Скайлар знала, что мне от нее нужен не только секс.

Что у нас впереди еще много дней и ночей, которые мы проведем вместе.

– Завтра – это хорошо, – говорит она с тихим вздохом и поднимает лицо вверх.

– Завтра – это идеально.

– Может, мы приготовим ужин вместе, зажжем несколько свечей и поедим в зимнем саду, любуясь природой через большие окна.

Я глажу ее по волосам и целую.

– Звучит здорово. Может, у тебя в шкафу найдется классная юбка?

Скайлар улыбается.

– Вообще-то, найдется. А ты наденешь тот черный свитер, который мне нравится?

– Надену.

– Мне нравится, что в нем твои плечи выглядят такими огромными.

– Твой фетиш – плечи? – поддразниваю я.

– Похоже, что мой фетиш – ты.

Неприкрытое желание, которое демонстрирует Скайлар, заставляет мое сердце биться сильнее.

Я накрываю ее рот своим, с мучительным голодом медленно целуя ее. И, черт возьми, ее губы имеют восхитительный вкус надежды и перспективы провести следующий год вдвоем.

Глава 38
Джуд

– Ты ведь приедешь на рождественский ужин, да?

Я прижимаю телефон к уху плечом, пока раскладываю чертежи нового проекта, над которым сейчас работаю.

– Не знаю, тетя Сьюз… Я подумывал о том, чтобы остаться дома в этом году.

Каждый год я провожу Рождество с тетей и дядей, но обдумывал идею остаться дома и провести его со Скайлар.

Последние несколько недель прошли во взлетах и падениях. Несмотря на то, что между мной и Скайлар установилось полное взаимопонимание, я все еще пытаюсь осмыслить все, что произошло с моей сестрой, а Скайлар испытывает психологические трудности. Она не призналась в этом, но я это вижу. Она ходит по дому, запирая двери, а затем проверяет их каждые несколько часов, чтобы убедиться, что они по-прежнему заперты. Она боится заходить в гараж, но сейчас это мне даже на руку, потому что я работаю там над секретным проектом.

Теперь Скайлар посещает своего психотерапевта два раза в неделю, и я обнаружил, что она увеличила прием лекарств от тревоги и депрессии. В последнее время Скайлар снова стала грызть хлеб, что является шагом назад, потому что у нее все получалось, она ела новые продукты и ходила в рестораны, чтобы поесть что-нибудь вне своей зоны комфорта.

– Это Рождество, Лаки. Время для веселья! Мне тоже грустно из-за Эрин. Я несколько дней плакала по вечерам перед сном после того, как ты рассказал мне, что случилось. Но мы должны двигаться дальше. Жизнь дана для того, чтобы жить.

– Мне что-то не хочется веселиться.

– Захочется, как только ты приедешь к нам. Я не стала предъявлять тебе претензий, когда ты не пришел на День благодарения, но на Рождество ты должен приехать. Я приготовлю все твои любимые блюда. И у нас есть для тебя подарки.

– Я слишком взрослый для подарков, – ворчу я.

– Нельзя стать слишком взрослым для подарков. Ты ведь возьмешь с собой Скайлар, да? У нас есть подарки и для нее.

Я расхаживаю по свежеокрашенному второму этажу и глазею в окно.

– Я действительно не знаю, я должен спросить ее. У нее могут быть свои планы.

На самом деле, я практически уверен, что у Скайлар нет никаких планов. Кроме меня и Меган, кто у нее есть? Станет ли она проводить праздники с Меган и ее семьей? Я бы сказал, что, вероятно, нет. Если бы у меня спросили, я бы предположил, что она будет в утепленной пижаме сидеть дома и в компании Пусси смотреть рождественские фильмы.

И теперь, не в силах отделаться от этого образа, я тоже хочу сидеть и смотреть эти фильмы с ней.

На другом конце провода стучат кастрюли.

– Она твоя жена. Мы с твоим дядей Элом будем рады ее видеть.

– Я спрошу ее сегодня вечером.

– Обещай мне, что вы оба придете.

– Я подумаю об этом, – говорю я, чертовски хорошо зная, что буду там.

– Это может быть мое последнее Рождество. Я старая, ты же знаешь.

– Прекрати это. Ты не умираешь. Ты твердишь это с тех пор, как мне исполнилось семнадцать лет.

– Ну я определенно приближаюсь к смерти.

– Разве этого нельзя сказать про всех нас?

– Зайди на этой неделе и помоги своему дяде перетащить елку наверх. Заодно расскажешь мне, что Скайлар любит есть. О, и я бы хотела фритюрницу и длиннохвостого попугая в подарок.

Я провожу тыльной стороной ладони по лбу.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься поджаривать попугая во фритюре.

– Конечно, нет. Я всегда хотела попугая – они поют и щебечут. Я хочу бледно-голубого. Не зеленого.

– Что-нибудь еще?

– Нет, только моего любимого племянника и его прекрасную жену. И попугая. И фритюрницу. Вот и все, – весело отвечает тетя.

– Ладно, – соглашаюсь я, слишком измученный, чтобы спорить с решительной женщиной семидесяти с хвостиком лет. Она всегда побеждает.

Закончив разговор, я решаю пойти в бутик, чтобы удивить Скайлар обедом. По пятницам она в школе до одиннадцати, а потом работает остаток дня, так что время выбрано идеально.

Я говорю ребятам, что иду на перерыв, и по пути в бутик заезжаю в гастроном, чтобы купить Скайлар чашку овощного супа с белой фасолью – идеальный вариант. Ничего слишком мягкого, того, что нужно жевать или чем можно подавиться.

Ее глаза загораются удивлением, когда она видит, как я вхожу в магазин, и я, наконец, вижу ту прекрасную улыбку, которой мне не хватало весь день.

– Лаки! – говорит она, сияя. – Что ты здесь делаешь?

Я ставлю маленький белый пакет на прилавок между нами.

– Принес тебе суп.

Скайлар берет пакет и бросает на меня дразнящий косой взгляд.

– Ты хочешь печенья, не так ли? Это что, обмен?

Смеясь, я качаю головой.

– Нет. Я просто хотел увидеть тебя. Я слышал, как ты кашляла сегодня утром, и подумал, что если ты простудилась, то суп тебе не помешает.

– Это так мило. Спасибо, – от улыбки Скайлар мое сердце буквально замирает. – Можешь взять печенье, – добавляет она. – Я имею в виду, раз уж ты здесь.

Я опираюсь локтями на прилавок.

– Что ты делаешь на Рождество?

Скайлар хмурит брови. Я стараюсь не смотреть на розовый шрам у нее на лбу, потому что от его вида внутри меня мгновенно вскипает гнев.

– Э-э… не знаю. Я еще не думала об этом, – Скайлар откидывает волосы назад. – Обычно я просто провожу Рождество дома.

Я был прав. Она останется дома с кошкой.

Не то чтобы я чем-то отличался. Каждый год после ужина с тетей Сьюзи и дядей Элом я иду домой и провожу время со своей собакой.

– Тетя Сьюзи и дядя Эл хотят, чтобы ты пришла к ним на рождественский ужин. Со мной.

Ее рот открывается, затем закрывается, затем снова открывается. Скайлар раскрывает пакет и достает маленький контейнер с супом и пластиковую ложку.

– Ух ты. Это очень мило. А ты хочешь, чтобы я пошла?

– Да. Я хочу, чтобы ты пошла со мной.

Ее верхние зубы впиваются в нижнюю губу, как будто Скайлар пытается сдержать улыбку, но постепенно сдается, и уголки ее рта приподнимаются. Большие ярко-голубые глаза украдкой бросают на меня взгляд, пока она помешивает суп.

– Тогда я с удовольствием пойду, – отвечает она.

– Я не могу упустить шанс увидеть, какой сумасшедший рождественский свитер ты наденешь.

– О, ты имеешь в виду, какой-нибудь свитер с Рудольфом, у которого светится нос?

– Не могу представить ничего лучше, – смеюсь я.

– Я посмотрю, что смогу сделать.

Честно говоря, это будут первые праздники в моей жизни, которые я проведу с женщиной.

Вновь что-то произойдет со мной впервые.

Раньше я наслаждался одиночеством, пока рядом не появилась Скайлар. Теперь каждая минута, проведенная без нее, кажется пустой, как будто чего-то не хватает. Но мой старый друг недоверие все еще время от времени навещает меня.

Когда-то мне было восемнадцать. И в то время я встречался с восемнадцатилетними девушками. Они хотят веселиться. Они хотят ходить на свидания. Они меняют свое мнение через день. А когда им исполняется двадцать один, они хотят тусоваться, ходить в бары и клубы, флиртовать с мужчинами. И, черт возьми, да, я беспокоюсь о том, что отдам свое сердце кому-то, у кого еще не было шанса по-настоящему понять, кого или чего она хочет. Что мне делать, если Скайлар однажды проснется и решит, что не желает дальше жить с взрослым, заурядно выглядящим строителем, который отказывается заводить детей?

Жизнь просто поиздевалась надо мной, когда послала мне идеальную девушку, а затем воткнула мне в спину нож, сделав ее восемнадцатилетней.

Спасибо за такую подставу, карма.

– Мне пора возвращаться на работу, – говорю я. – Увидимся дома.

– Спасибо за суп. Я рада, что ты меня удивил.

Оглядев магазин, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, я наклоняюсь ближе к ней и касаюсь губами ее губ. Когда я отстраняюсь, Скайлар хватает меня за воротник рубашки и тянет назад для еще одного поцелуя. Застонав, я обхватываю ладонью ее затылок и целую глубже.

– Скайлар, я… – Ребекка резко останавливается в дверном проеме на другом конце комнаты и с подозрением смотрит на нас.

Скайлар быстро отстраняется от меня и кашляет.

– Спасибо, что принес мне обед, – громко произносит она.

– Увидимся позже, – я киваю Ребекке на прощание, беру пакет с печеньем и быстро направляюсь к выходу.

– Джуд! Подожди!

Я поворачиваюсь лицом к Ребекке, которая последовала за мной на улицу.

– Что такое? – спрашиваю я, откусывая печенье.

– Не разыгрывай невинность. Что я только что там увидела?

Я пожимаю плечами.

– Не знаю, Ребекка. Твои глаза не в моей голове.

Ее губы сжимаются в тонкую линию.

– Не будь мудаком. Какого черта ты делаешь?

– Возвращаюсь на работу. Может, тебе стоит сделать то же самое?

Она скрещивает руки на груди.

– Я предупреждала ее, чтобы она не слишком с тобой сближалась. Я не доверяю тебе, Джуд.

– Ты даже не знаешь меня, Ребекка. Мы больше не в старшей школе.

– Но она как раз в старшей школе. Ей восемнадцать.

– Я в курсе, – еще как в курсе.

– И ты думаешь, это нормально? Смешно уже то, что мужчине твоего возраста пришла в голову эта нелепая идея жениться на подростке, но теперь ты вступил с ней в физическую связь? Что, черт возьми, с тобой не так?

– Со мной все в порядке. Это с тобой что не так? Не лезь не в свое дело.

– Нет, это мое дело. Я забочусь о ней. Она слишком молода для отношений с тобой. И очень ранима.

– Я тоже забочусь о ней. Мы – друзья. Я только что принес ей суп, потому что ей нужно есть что-то, кроме хлеба.

Я чертовски ненавижу врать людям. Это не приносит никакой пользы, лишь оставляет после себя беспорядок, который рано или поздно мне придется убирать.

– Я видела, как ты целовал ее. С друзьями так не поступают. Тебе нужно сделать большой шаг назад, Джуд. Она всего лишь ребенок. У нее была дерьмовая жизнь. С тех пор, как она встретила тебя, на нее обрушивается один удар за другим. Ради бога, твоя сестра напала на нее с молотком! Она могла умереть! Над ней постоянно издеваются в школе. Ее отстранили от занятий – а она круглая отличница! Ты даже забрал ее машину.

Мои внутренности скручиваются в узел от всей правды, которую Ребекка швыряет мне в лицо. Эти мысли грызли меня, и я пытался выкинуть их из головы, потому что искушение усмирить своих демонов наркотиками и алкоголем всегда находится на расстоянии одного неверного решения.

Я не хочу туда скатываться.

И я не хочу признавать тот факт, что могу приносить вред Скайлар.

Я стискиваю зубы.

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Поступи правильно, – Ребекка тычет пальцем мне в грудь. – Если бы в детстве тебя правильно воспитали, ты бы не переступал эти границы. Ей будет больно, и мы оба это знаем. Она милая девушка с чертовски большим талантом. Держись на расстоянии, позволь этой «сделке» идти своим чередом, но не переступай свою черту.

– Тогда сделай то же самое, черт возьми. Ты не ее мать. Она взрослая и неглупая. Она способна принимать решения.

– Кто-то должен присматривать за ней. У нее нет никого, кто мог бы дать ей дельный совет. Никого.

Я чувствую на себе взгляд Скайлар, которая смотрит на нас через окно, пока мы спорим на тротуаре.

– Я бы защитил ее ценой своей гребаной жизни.

– Ну, один раз тебе уже не удалось ее защитить, не так ли? – обвиняет Ребекка.

– Пошла ты. То, что с ней произошло, было несчастным случаем. Я понятия не имел, что моя сестра вообще жива.

– Ты водишься с дрянными людьми, Джуд. Ты всегда так делал. Они следуют за тобой, как крысы.

– Больше нет.

Ребекка вопросительно поднимает брови.

– Я знаю все о том, как влюбиться не в того парня. Как увлечься кем-то сексуальным и интригующим и полностью потерять себя и всякое чувство правильного или неправильного.

– Не надо обвинять других во всех грехах только потому, что ты вышла замуж за мудака, – парирую я, смерив ее взглядом.

– Дело не во мне. Но я узнаю токсичные отношения, когда вижу их. Она подросток. Позволь ей остаться подростком. Она должна встречаться с парнями, ходить в кино, заниматься девичьими делами, а не уживаться в одном доме с взрослым мужчиной в каком-то подобии брака. Это отвратительно и принижает значение настоящего брака, который у нее когда-нибудь будет. Я вижу, как она смотрит на тебя, Джуд. В тебе есть что-то притягательное, и она уже попалась. Ее сердце будет разбито, и она никогда не забудет тебя. Ты хочешь быть тем, кто помог ей, или тем, кто разрушил все ее будущие отношения? Это действительно то, чего ты хочешь для нее?

Никогда еще я не чувствовал себя подонком, как сейчас во время этой словесной порки.

– Нет, – отвечаю я. – Я этого не хочу.

– Моя племянница на несколько месяцев младше Скайлар. Я даже представить себе не могу, чтобы ее пытался трахнуть парень твоего возраста. Я бы уже сидела в тюрьме за его убийство. Если ты не одумаешься, я могу связаться со школой и поговорить с ее методистом.

– Эй! – говорю я, подходя к ней ближе. – Я не трахаю ее. Я забочусь о ней.

– А если бы у тебя была дочь ее возраста? Или сестра? Как бы ты себя чувствовал, если бы она оказалась в таком положении?

Я думаю о своей шестнадцатилетней сестре, которая сбежала во Флориду с Джимми Ванцем – мужчиной, годящимся ей в отцы, – и полностью разрушила свою жизнь.

– Меня бы от этого стошнило, – признаюсь я.

– Тогда держи свои руки и рот подальше от нее. Она даже ни разу еще не влюблялась. Вы играете не на равных, и ты пользуешься ее невинностью и потребностью чувствовать себя любимой. Это отвратительно. Поступи правильно, – Ребекка поворачивается и идет обратно к бутику. – И хватит есть мое печенье, – бросает она через плечо, прежде чем открыть дверь.

Я не смотрю в окно, чтобы проверить, наблюдает ли за мной Скайлар. Я не могу вынести мысли о том, чтобы прямо сейчас взглянуть ей в глаза.

Я боюсь, что она увидит мужчину, которого во мне видит Ребекка.