Текст книги "Безумно богатая китайская девушка"

Гаолян разочарованно покачал головой:

– За последние несколько лет Карлтон не сделал ничего хорошего, кругом сплошные провалы, но ты все время его оправдываешь. Он гоняет на машине по Лондону и едва не гибнет, а ты запрещаешь мне критиковать его – якобы это плохо скажется на его самочувствии после лечения! Он возвращается в Китай и каждый день закатывает вечеринки с Колетт Бин, а мы ничего ему не говорим. Потом он едет в Париж и имеет наглость планировать участие в другой безрассудной гонке, а ты все равно защищаешь его.

– Я его не защищаю. Я вижу его внутреннюю борьбу, – запротестовала Шаоянь. Если бы муж знал всю правду про Лондон, то все понял бы. Но ему нельзя об этом рассказывать.

– Что за внутренняя борьба? Единственная борьба, которую я вижу, – то, как ты душишь его своим баловством.

Уязвленная замечанием мужа, Шаоянь зло рассмеялась:

– А в чем моя вина? Ты слишком слеп, чтобы видеть это, но, вообще-то, ты сам виноват! Ты позволил этой девушке приехать в Китай. Именно она разрушила гармонию в нашей семье. Из-за нее Карлтон ведет себя так безрассудно!

– Что за ерунда! Ты же слышала: Карлтон сам сказал, что именно Рейчел урезонила его, когда он хотел из-за пустяка рискнуть жизнью!

– Да как же мальчик может ценить свою жизнь, если родной отец никогда не ценил его?! Даже когда Карлтон был малышом, я чувствовала, что ты никогда не любил его так, как я. И теперь я знаю почему… Потому, что ты не переставал любить Керри Чу, эту тупую проститутку, да? Ты постоянно тосковал о ней и о своей давно потерянной дочери!

– Не смеши! Ты отлично знаешь: несколько месяцев назад я понятия не имел, что Керри жива. И не подозревал, что у меня есть дочь!

– Тогда ты еще более жалок, чем я думала! Готов отдать наследие семьи девице, которую едва знаешь! Я в поте лица пахала на эту проклятую компанию более двадцати лет, и ты только через мой труп отдашь ее в руки этой ублюдочной девчонки! – Шаоянь схватила со стола полупустой чайник и швырнула его в зеркальную стену.

Гаолян мрачно уставился на осколки фарфора и янтарные капли чая, скатывающиеся по стене.

– Я не могу говорить с тобой, пока ты в таком состоянии. Ты сбрендила! – сказал он, встал из-за стола и вышел.

Шаоянь крикнула ему вслед:

– Все из-за тебя!

7
Озеро Сиху

Ханчжоу, Китай

Редеющий туман висел над тихими водами, слышен был лишь осторожный плеск единственного деревянного весла, когда лодочник вез Рейчел и Пейк Лин на прогулку по озеру Сиху.

– Я так рада, что ты вытащила меня из постели. Это невероятно! – Рейчел удовлетворенно вздохнула, вытянув ноги на мягком сиденье традиционной китайской лодки.

– Я же тебе говорила, что озеро красивее всего на рассвете, – сказала Пейк Лин, глядя на воспетые поэтами очертания сходящихся гор.

Вдали на фоне жемчужно-серого неба виднелся древний храм на вершине. Что-то в этом пейзаже трогало до глубины души, и Пейк Лин внезапно поняла, почему на протяжении веков все великие китайские поэты и художники вдохновлялись Сиху, Западным озером.

Когда лодка медленно проплывала под одним из романтических каменных мостов, Рейчел спросила лодочника:

– Когда были построены эти мосты?

– Я не знаю, мисс. Ханчжоу был убежищем императоров на протяжении пяти тысяч лет, а Марко Поло назвал его раем на земле, – ответил он.

– Не могу не согласиться, – сказала Рейчел, смакуя свежеобжаренный чай лунцзин, который заварил для нее лодочник.

Лодка плыла среди зарослей диких лотосов, и девушки заметили крошечного зимородка – подстерегая добычу, он замер на лотосовом стебле.

– Жаль, что здесь нет Ника, – протянула Рейчел.

– Да, я тоже жалею об этом, но скоро вы воссоединитесь. Ну что, ты покорена Ханчжоу?

– Господи, да нужно было раньше сюда приехать! Когда ты впервые сказала, что в Китае есть свое озеро Комо, у меня оставались сомнения, но после того, как мы вчера посетили великолепную чайную плантацию, а потом поужинали в храме на вершине горы, я совершенно очарована.

– Я тут подумала: нужно было договориться, чтобы Джордж Клуни выскочил из-за этих ив, – пошутила Пейк Лин.

Вернувшись к изящной деревянной пристани фешенебельного отеля «Фор сизонс», они медленно выбрались из лодки. Прогулка по озеру навеяла негу и как будто убаюкала их.

– Как раз пора в спа. Приготовься, это будет вообще крышеснос! – взволнованно щебетала Пейк Лин, пока девушки шли по тропинке к роскошной вилле с серыми стенами, в которой располагался спа-салон курорта. – Что ты там себе на закуску запланировала?

– Я решила начать день с массажа нефритом и лотосом, – ответила Рейчел.

Пейкл Лин подняла бровь:

– А какие конкретно части тела тебе будут массировать?

– Да ну тебя с твоими шуточками! Кожу полируют семенами лотоса и измельченным нефритом, а затем интенсивно растирают. А у тебя что?

– Мой любимый «Ароматный ритуал императорских жен и наложниц». Тех, кто его разработал, вдохновила процедура купания, она предназначалась для любой женщины, с которой император решил провести ночь. Тебя усаживают в ароматизированную ванну с апельсиновыми цветами и гарденией, сопровождая процесс легким точечным массажем. Затем используют этот потрясающий скраб для тела с измельченным жемчугом и миндалем, а потом заворачивают тебя в кокон из белой фарфоровой глины. Процедура заканчивается долгим сном в парилке. После этого я всегда будто молодею на десять лет!

– О-о-о! Может быть, я отправлюсь на такую же процедуру сегодня вечером. Ой, подожди-ка, я ведь запланировала на вечер роскошный массаж лица с маской из икры. Черт, у нас не хватает времени на все процедуры, которые я хочу попробовать!

– Подождите минутку, когда это Рейчел Чу, которая даже не ходила на педикюр в студенческие годы, стала такой горячей поклонницей спа?

Рейчел усмехнулась:

– Я так долго торчала в компании этих шанхайских девушек, вот и наверстываю.

После нескольких часов расслабляющих процедур Рейчел и Пейк Лин встретились перед обедом в ресторане. Естественно, их проводили в один из отдельных кабинетов в виде пагоды, чьи виды выходили на безмятежную лагуну.

Восхищаясь массивной люстрой из муранского стекла, висевшей над лакированным столом из орехового дерева, Рейчел размышляла:

– После этой поездки Нью-Йорк будет казаться свалкой. Каждое место, где я бываю в Китае, кажется более роскошным, чем предыдущее. Кто бы мог подумать? Помнишь, я преподавала в Чэнду в две тысячи втором году? Там, где я жила, был один общий туалет, и это считалось роскошью.

– Ха! Да ты бы сейчас и Чэнду не узнала. Это Силиконовая долина Китая, там производится пятая часть всех компьютеров в мире, – сказала Пейк Лин.

Рейчел удивленно покачала головой:

– Просто опомниться не могу… Все эти мегаполисы, построенные буквально в одночасье, непрерывный экономический бум… Экономист во мне протестует: «Это не может продолжаться долго!» – и тут я вижу нечто такое, что окончательно сводит с ума! На днях в Шанхае мы с Ником пытались поймать такси, чтобы вернуться в наш отель из Синьтяньди. На всех машинах горели таблички «свободно», и мы не могли понять, почему они не останавливаются. Наконец какая-то австралийка на углу спросила: «У вас что, нет приложения для такси?» А мы и не сообразили. Оказывается, есть приложение, в котором можно предложить свою цену таксистам. Все пользуются им, и самый «дорогой» клиент в итоге едет, куда ему надо.

Пейк Лин засмеялась:

– Законы свободного рынка в лучшем виде!

В помещение вошел официант и театральным жестом поднял крышку с первого блюда. Там была горка крошечных креветок, блестевших, как жемчуг.

– Знаменитая пресноводная креветка из Ханчжоу, обжаренная с чесноком. Больше таких не найдешь нигде на планете. Я мечтала об этом блюде с тех пор, как мы впервые договорились о встрече здесь, – сказала Пейк Лин, накладывая щедрую порцию на тарелку Рейчел.

Рейчел попробовала и удивленно улыбнулась подруге:

– Ого… они же сладкие!

– Удивительно, правда?

– Я не ела таких хороших морепродуктов со дня возвращения из Парижа, – призналась Рейчел.

– Я всегда говорю, что только французы могут конкурировать с китайцами, когда дело доходит до приготовления морепродуктов. Я уверена, что вы, ребята, перепробовали все в Париже.

– Мы с Ником – да, но для Колетт и ее подружек еда не была главным пунктом. Помнишь, как я обвиняла тебя в «иррациональном потреблении» всякий раз, когда «Нейман Маркус» приглашал на закрытый показ? А эти девчонки сошли с ума в Париже! Они носились по магазинам с утра до ночи, а за нами постоянно ездили три «рейнджровера», чтобы возить пакеты с покупками!

Пейк Лин улыбнулась:

– Звучит знакомо. Эти каэнэровцы[135]135
  Молодые сингапурцы чаще употребляют аббревиатуру КНР, тогда как старшее поколение обычно использует словосочетание «материковые китайцы». – Примеч. автора.


[Закрыть] приезжают в Сингапур и тоже сметают все подряд. Знаешь, для многих из них массовые покупки – возможность подтвердить свой успех. Это способ компенсировать все страдания, которые пережили их семьи в прошлом.

– Слушай, я родом из иммигрантской семьи, у которой все хорошо, да и муж у меня парень небедный. Но существует определенная грань, которую я никогда не перешла бы в шопинге, – сказала Рейчел. – Что я имею в виду? Если на одежду от-кутюр тратят больше денег, чем на прививки против кори для тысячи детей или на обеспечение чистой водой целого города, это просто нечестно.

Пейк Лин задумчиво посмотрела на Рейчел:

– Но ведь все относительно? Тому, кто живет в глинобитной хижине, покажется нечестным платить двести долларов за те джинсы, что сейчас на тебе надеты. Женщина, покупающая дизайнерское платье, может заявить, что команде из двенадцати швей понадобилось три месяца, чтобы создать этот наряд, и всем им нужно кормить семьи. Моя мать хотела видеть на потолке своей спальни точную копию барочной фрески, которую она видела в каком-то дворце в Германии. Это стоило ей полмиллиона долларов, и двое художников из Чехии работали каждый день в течение трех месяцев. Один парень смог купить и обставить новый дом в Праге, а другой отправил своего ребенка в университет в Пенсильванию. Все по-разному решают, как тратить деньги, но, по крайней мере, мы можем сделать этот выбор. Подумай только, лет двадцать назад у девушек, с которыми ты ездила в Париж, было бы только два варианта: какого цвета «френч Мао» надеть – фу-фу-зеленый или фу-фу-коричневый?

Рейчел рассмеялась:

– Хорошо, я поняла твою точку зрения, но все равно не буду тратить такие деньги. А еще не смогу съесть столько фрикаделек. Они напоминают мне кучу сама знаешь чего!

После обеда Рейчел и Пейк Лин решили исследовать курорт, который был расположен на семнадцати акрах благоустроенной территории, напоминающей сады императорского летнего дворца династии Цин. Когда они блуждали по крытым проходам, вдыхая аромат цветков вишни и любуясь прудами, где красовались лилии, Рейчел вдруг затошнило. Добравшись до сада, заполненного резными камнями, она опустилась на скамью.

– С тобой все в порядке? – спросила Пейк Лин, заметив, что подруга внезапно побледнела.

– Я собираюсь вернуться в свою комнату. Думаю, здесь слишком влажно для меня.

– Ты просто не привыкла. Тут рай по сравнению с Сингапуром в это время года. Хочешь освежиться в бассейне у озера? – предложила Пейк Лин.

– Думаю, мне просто нужно немного полежать…

– Хорошо, давай вернемся.

– Нет-нет, останься, ты должна наслаждаться прогулкой по садам, – настаивала Рейчел.

– Тогда встретимся перед полдником на террасе около четырех?

– Отличная идея!

Пейк Лин погуляла еще немного, обнаружив тихий маленький грот, в котором за каменной резьбой пряталась статуя Смеющегося Будды. Девушка решила сжечь несколько ароматических палочек, воткнутых перед скульптурой, а затем направилась обратно в свою комнату, чтобы переодеться в бикини. Войдя в номер, она заметила, что зеленый световой сигнал на телефоне мигает. Она нажала на кнопку, чтобы прослушать сообщение. Это была Рейчел, она задыхалась: «Пейк Лин, не могла бы ты прийти ко мне? Я думаю, мне нужна помощь». Встревоженная Пейк Лин инстинктивно схватила мобильный и увидела, что подруга звонила трижды. Она выскочила из номера и помчалась по длинному коридору к номеру Рейчел. Пейк Лин что есть силы колотила в дверь, но ответа не последовало.

Мимо проходил служащий отеля, и Пейк Лин бросилась к нему:

– Откройте эту дверь! Моей подруге плохо, она нуждается в помощи!

Через несколько минут подоспел сотрудник службы безопасности.

– Мы можем вам помочь, мисс?

– Да, подруга оставила мне срочное сообщение с просьбой о помощи. Ей было нехорошо, и теперь она не отвечает! – в отчаянии крикнула Пейк Лин.

– Может, она спит? – предположил менеджер.

– А может, умирает! Открой эту чертову дверь сейчас же! – завопила Пейк Лин.

Менеджер провел по замку электронным ключом, и Пейк Лин ворвалась в комнату. Никого не было ни в кровати, ни на частной террасе. Наконец в мраморной ванной она увидела Рейчел, лежавшую без сознания в луже темно-зеленой желчи.

8
Национальная библиотека Китая

Пекин, Китай

15:54

Ник был в Национальной библиотеке и читал старую биографию семьи Сассун в читальном зале отдела литературы на западных языках. Мобильный телефон завибрировал, и Ник, положив на открытую книгу папку, чтобы не потерять нужную страницу, вышел в коридор – ответить на звонок.

Звонила Пейк Лин, она почти плакала.

– Боже мой, Ник! Не знаю, как тебе сказать… Я в отделении неотложной помощи с Рейчел. Она потеряла сознание в гостиничном номере.

– Что?! Она в порядке? Что случилось? – Ник был потрясен.

– Мы не знаем. Она все еще без сознания, но количество лейкоцитов чрезвычайно низкое, а давление зашкаливает. Врачи держат ее на капельнице с магнезией, чтобы стабилизировать состояние, считают, что у Рейчел сильное пищевое отравление.

– Следующим рейсом вылетаю в Ханчжоу, – решительно сказал Ник.

16:25

Ник пулей пронесся через Пекинский международный аэропорт и подлетел к стойке «Китайских авиалиний», и тут снова позвонила Пейк Лин.

– Привет, Пейк Лин, я пытаюсь успеть на рейс в четыре пятьдесят пять.

– Не хочу тебя пугать, но ситуация постепенно ухудшается. Рейчел все еще без сознания, у нее отказали почки. Врачи проводят анализы, но пока не имеют ни малейшего представления о том, что происходит. Честно говоря, я теряю уверенность и считаю, что Рейчел следует эвакуировать в Гонконг, где она может получить лучшую медицинскую помощь в регионе.

– Я доверяю тебе. Делай то, что считаешь необходимым. Нужно зафрахтовать самолет? – спросил Ник.

– Не волнуйся, я уже все организовала.

– Не знаю, что бы мы без тебя делали, Пейк Лин!

– Просто прилетай в Гонконг.

– Да. Послушай, я позвоню своему дяде Малкольму, кардиохирургу в Гонконге. Он может быть полезен.

18:48

Когда частный самолет Пейк Лин приземлился в гонконгском международном аэропорту Чхеклапкок, на взлетной полосе уже стоял медицинский вертолет, чтобы доставить Рейчел в больницу. Пейк Лин вышла из самолета и увидела ожидавшего ее мужчину в горчично-желтых джинсах и кобальтово-синем пиджаке от Рубиначчи.

– Я кузен Ника, Эдисон Чэн! В вертолете нет места для тебя, так что поедешь в моем «бентли»! – громко произнес он, перекрикивая шум винтов вертолета.

Пейк Лин последовала за Эдди к его машине, и по дороге в больницу тот сообщил:

– Мой отец в Хьюстоне, ему вручают премию Ласкера – Дебейки[136]136
  Премия Ласкера – Дебейки – награда, которая присуждается врачам, ведущим клиническую практику, за выдающуюся работу в области понимания, диагностики, профилактики и лечение болезней.


[Закрыть], но он уже позвонил в больницу Королевы Мэри… это наш главный центр неотложной медицинской помощи. Мне сказали, что вся команда нефрологов ждет прибытия Рейчел.

– Я очень рада, – сказала Пейк Лин.

– Поскольку Лео Мин мой лучший друг, его отец, о котором, я уверен, ты слышала, уже позвонил руководству больницы, чтобы они там не расслаблялись. Кстати, отделение неотложной медицинской помощи находится в крыле, которое названо именем отца Лео. Так что к Рейчел будут относиться как к суперВИП-персоне, – хвастался Эдди.

Как будто Рейчел сейчас есть до этого дело, подумала Пейк Лин.

– Главное, чтобы они ей ПОМОГЛИ!

Они несколько минут ехали молча, а потом Эдди спросил:

– Это был твой личный самолет или ты просто его зафрахтовала?

– Моей семьи, – коротко ответила девушка. Готова поклясться, сейчас он спросит о моей семье.

– Мило. А могу я поинтересоваться, каким бизнесом занята твоя семья? – Судя по виду, ее предки из Фуцзяни, так что наверняка у них банковское дело или недвижимость.

– Строительство и девелопмент. – Теперь он захочет узнать, какая компания. Ему придется попотеть.

Эдди сердечно улыбнулся ей. Чертовы сингапурцы! Если бы она была из Гонконга или Китая, я бы знал все о ее семье в тот момент, когда она сошла с самолета.

– Коммерческая недвижимость или жилые дома?

Хорошо, давайте избавим его от страданий.

– Моя семья основала «Ниа Уэст организэйшн».

Лицо Эдди просветлело. Ага! Го занимают сто семьдесят восьмое место в списке богатейших людей.

– О, ведь это вы построили новый сингапурский комплекс с небесными гаражами? – небрежно бросил он.

– Да, мы. – Теперь он собирается рассказать мне, чем занимается. Судя по шмоткам, я предполагаю, что он или метеоролог, или парикмахер.

– Я управляющий директор азиатского отделения «Лихтенберг груп».

– Ясно. – Очередной банкир. Ску-у-у-ка.

Эдди сверкнул улыбкой Чеширского кота:

– Скажи, вы довольны своей командой по управлению частным капиталом?

– Очень! – Ушам своим не верю! Вот придурок! Рейчел в критическом состоянии везут в больницу, а он пытается зацепить нового клиента!

19:45

Пейк Лин и Эдди подбежали к стойке регистрации в отделении неотложной помощи.

– Подскажите, приняли Рейчел Янг? Ее доставили около часа назад. На вертолете.

– Вы родственники? – спросила женщина за стойкой.

– Да!

– Посмотрим… – Женщина застучала по клавишам. – Еще раз, как зовут пациентку?

– Рейчел Янг. Может быть, ее оформили как Рейчел Чу, – сказала Пейк Лин.

Женщина просканировала экран компьютера:

– Я здесь ничего не нахожу. Вы должны пойти в главный приемный покой…

Эдди в отчаянии ударил кулаком по стойке:

– Хватит тратить наше время! Вы в курсе, кто я? Я Эдисон Чэн! Мой отец, доктор Малкольм Чэн, возглавлял отделение кардиологии! В его честь даже назвали кафетерий! Немедленно узнайте, куда положили Рейчел Янг, или к завтрашнему дню останетесь без работы!

И тут они услышали, как кто-то кричит за их спиной:

– Эй, Эдди! Сюда!

Эдди и Пейк Лин повернулись и увидели, что Ник высунул голову из распашных дверей.

– Ник! Черт возьми, как ты попал сюда раньше нас? – спросила изумленная Пейк Лин, бросаясь к нему.

– Я попросил кое-кого об услуге, – сказал Ник, крепко обнимая ее.

– Ты знаешь капитана Кирка[137]137
  Джеймс Тиберий Кирк – персонаж научно-фантастического телевизионного сериала «Звездный путь: Оригинальный сериал» и его многочисленных продолжений.


[Закрыть] или кого-то в этом роде? Пекин на час дальше от Гонконга!

– Мне удалось сесть на военно-транспортный самолет. Нам не пришлось иметь дело с какими-либо задержками в воздушном пространстве, и, клянусь, мы летели на сверхзвуковом истребителе «Мак-3».

– Дай угадаю… Дядя Альфред позвонил куда следует? – спросил Эдди.

Ник кивнул. Он провел их в приемную отделения интенсивной терапии, где стояли удобные кожаные кресла.

– Меня пустили к Рейчел на несколько минут, а потом попросили уйти. Врачи пытаются восстановить функцию почек. Доктор должен задать тебе несколько вопросов, Пейк Лин.

Через несколько минут в приемную вошла черноволосая женщина.

– Это доктор Джейкобсон, – представил ее Ник.

Эдди встал со стула и небрежно протянул руку:

– Эдисон Чэн. Сын Малкольма Чэна.

– Извините, я должна знать это имя?

Эдди посмотрел на нее с удивлением.

Она усмехнулась:

– Шучу. Конечно, я знаю вашего отца.

Эдди никогда не испытывал большего облегчения в своей жизни.

– Как она? – спросил Ник, стараясь сохранять спокойствие.

– Функции жизненно важных органов в настоящее время стабилизировались, и мы проводим ряд анализов. Это очень запутанный случай. Мы до сих пор не можем точно определить, что привело к такому быстрому отказу многих органов, но очевидно, что в организм попал какой-то сильный яд. – Глядя на Пейк Лин, она спросила: – Можете описать мне все, что ваша подруга ела и пила в последние двадцать четыре часа?

– Попробую. Давайте посмотрим… когда мы приехали вчера вечером в отель, Рейчел съела салат кобб, а еще мусс из клубники и личи. Этим утром мы пропустили завтрак, а обед у нас был очень простой: речные креветки с жареными молодыми побегами бамбука и лапша с уткой. В наших комнатах лежал имбирь в шоколаде, Рейчел могла его съесть. Я эти конфеты не трогала… Ой, подождите минутку… сегодня утром ей делали массаж и вроде использовали скраб из измельченного нефрита и семян лотоса.

– Хм… я изучу этот вопрос. Мы позвоним на курорт и получим полный список всего, что она могла проглотить или что могли использовать для воздействия извне.

– Как вы думаете, чем она отравилась, доктор? Мы в основном ели одну и ту же еду, и, как видите, я в полном порядке, – сказала Пейк Лин.

– Каждый реагирует по-своему. Но я не хочу делать какие-либо выводы, пока мы не закончим все токсикологические тесты, – пояснила доктор Джейкобсон.

– Каков прогноз? – взволнованно спросил Ник.

Женщина помялась, плечи ее поникли.

– Я не собираюсь шутить с вами – ситуация критическая. Возможно, нам придется использовать ТВПШ[138]138
  Трансъяремное (через яремную вену) внутрипеченочное портосистемное шунтирование. Попробуйте произнести это сочетание быстро пять раз. – Примеч. автора.


[Закрыть], чтобы остановить прогрессирование печеночной недостаточности. И если у нее разовьется энцефалопатия, нам придется ввести ее в медикаментозную кому, чтобы дать ей больше шансов на выживание.

– Медикаментозная кома? – тихо пробормотала Пейк Лин и расплакалась.

Ник обнял ее, стараясь сдерживаться, чтобы не разрыдаться самому.

Эдди подошел к врачу:

– Вы сделаете все возможное. Помните, доктор Малкольм Чэн и господин Мин спросят лично с вас, если с ней что-нибудь случится.

Доктор Джейкобсон слегка раздраженно посмотрела на Эдди:

– Мы делаем все возможное для всех наших пациентов, мистер Чэн, независимо от того, кто они.

– Можем ли мы увидеть ее? – спросила Пейк Лин.

– Я могу впустить вас только по одному, – ответила доктор.

– Иди, Ник, – велела Пейк Лин, опускаясь на диван.

20:40

Ник стоял у кровати Рейчел, беспомощно наблюдая, как над ней сгрудилась целая команда врачей и медсестер. Два дня назад они с женой были в своем номере на полуострове, и Рейчел предвкушала, как она проведет выходные с лучшей подругой. «Не слишком веселись там, в Пекине! Не заигрывай с сексуальными библиотекаршами, если только это не Паркер Поузи», – дразнила Рейчел, прежде чем подарить ему на прощание сладчайший поцелуй. Теперь ее кожа пожелтела, на шее и животе видны шнуры и трубки. Это просто нереально… Что случилось с его красивой женой? Почему ей стало хуже? Он не мог представить, что потеряет ее. Нет, нет, нет, нужно стереть эту мысль. Рейчел была такой сильной, такой здоровой. Она не собиралась болеть. У нее же вся жизнь впереди. Вся их жизнь вместе… Ник вышел из палаты и направился в приемный покой. Увидев туалет для инвалидов, он завернул туда, запер дверь, затем сделал несколько глубоких вдохов, плеснул немного воды в лицо и посмотрел на себя в зеркало. Потом обратил внимание на само зеркало – круглое, с подсветкой, оно выглядело так, будто его доставили из какого-то дорогого дизайнерского выставочного зала. Он огляделся и понял, что туалет недавно отремонтировали. Слезы хлынули из глаз. Если Рейчел поправится – нет, когда она поправится! – Ник обустроит для нее самую красивую ванную комнату, какую когда-либо видел мир.

21:22

Ник вернулся в приемный покой и обнаружил, что Пейк Лин и Эдди склонились над пенопластовыми чашками с лапшой. Его тетя Алекс и двоюродный брат Алистер сидели на стульях напротив них. Алистер встал и тепло обнял брата.

– О, Ники! Какой кошмар! Как там Рейчел? – с тревогой спросила Алекс.

– Пока без особых изменений, – устало сказал Ник.

– Ладно. Я отлично знаю доктора Джейкобсон. Она действительно лучшая, так что Рейчел в очень хороших руках.

– Рад слышать.

– Звонил твой дядя Малкольм. Он попросил коллегу – главного специалиста по терапии гепатобилиарной системы в Гонконге – прийти и высказать свое мнение.

– Не знаю, как и благодарить его.

– Он переживает, что не может быть рядом. Такая неудача – тебе требуется экстренная медицинская помощь в Гонконге, а Малкольм в отъезде. Мы привезли лапшу со свининой. Ты голоден?

– Да, съел бы что угодно.

Ник сидел с потерянным видом, пока тетушка расставляла перед ним пластиковые контейнеры.

– Мы еще никому не звонили, Ники. Я не была уверена, хочешь ли ты, чтобы кто-то знал о случившемся, поэтому не стала звонить твоей маме. Как только она узнает, весь мир узнает.

– Спасибо, тетя Алекс. Я не могу сейчас общаться со своей мамой…

– А с мамой Рейчел ты говорил? – спросила Пейк Лин.

Ник вздохнул:

– Я позвоню ей через некоторое время. Просто не вижу необходимости тревожить ее, пока мы не узнаем, что происходит.

Дверь открылась, и вошли Эдди и сестра Алистера Сесилия, которая несла вазу со сложным букетом белых лилий.

– Похоже, вся банда в сборе. – Ник попытался улыбнуться.

– Ты ж меня знаешь, я не могла пропустить семейное сборище, – проворковала Сесилия, чмокнув его в щеку и поставив цветочную композицию на сиденье рядом с ним.

– Боже мой, какая красота! Большое спасибо, но не нужно было ничего приносить.

– О, это не мое. Администратор из регистратуры попросила меня захватить букет для вас.

– Это странно. От кого он может быть? Никто не знает, что мы здесь, кроме вас, – вслух удивился Ник, отхлебывая через край лапшу.

Пейк Лин ослабила ленту вокруг вазы, и, когда пластиковая обертка развернулась, оттуда выпала карточка. Пейк Лин взяла ее и начала читать.

– ЧЕРТ! – громко выругалась Пейк Лин, рефлекторно отпихнув от себя лилии.

Ваза с грохотом упала на пол, вода разлилась.

Ник вскочил со стула:

– Что случилось?

Пейк Лин вручила ему карточку, на которой было написано:

Рейчел,

ты отравлена потенциально смертельной дозой таркиномида. Врачи смогут справиться с побочными эффектами, как только об этом узнают.

Если ты ценишь свою жизнь, то никому об этом не расскажешь.

Никогда больше не приезжай в Китай. Это последнее предупреждение.