Текст книги "Волшебник в мире"

Глава 10

Майлз задал бы стрекача от страха, но Килета громко закричала, и он, не раздумывая, заслонил ее собой от скелета. Гар и Дирк, не мигая, смотрели на приближающийся кошмар, и Дирк тихо-тихо произнес:

– Нет, это надо же!

– Попробую угадать, – сказал Гар. – Я бы сказал, что Затерянный Город остался от первых колонистов.

– Значит, он покинут пятьсот лет назад! Удивительно, что он еще функционирует!

Майлз стоял, выпучив глаза. Килета вскрикнула:

– Что за чушь они несут?

Гар обернулся и успокаивающе улыбнулся.

– Нет причин бояться, братцы. Это всего-навсего машина.

– Машина?! Машины – это такие огромные неуклюжие штуки вроде мельниц! А это... это ходячий скелет, дух покойника!

– Вовсе нет, – заверил крестьян Гар. – Это робот. Скажем так... движущаяся статуя.

– Но откуда взяться источнику питания, который позволил этому красавцу так долго работать? – изумился Дирк. – И как они вообще заставили его работать?

– Мы подзаряжаемся каждый день, сэр, – отвечал скелет. – А автоматическое оборудование производит запасные части в соответствии со схемами, внесенными в файлы памяти.

Килета взвизгнула. Майлз чуть было и сам не завопил от страха.

– Как же вы говорите – не дух, когда он разговаривает?! – в ужасе воскликнула девушка.

Безликий череп развернулся к ней, и скелет проговорил:

– Это устройство оборудовано вокодером и компьютером, и запрограммировано отвечать на вопросы людей.

– Чушь! – прошептала Килета. – Это призрак, который несет чушь!

– Чем-то это можно объяснить, – стараясь говорить уверенно, сказал Майлз. – Если Гар и Дирк говорят, что тут есть какой-то смысл, значит, есть... какой-то.

– А что ты станешь делать, если люди вместо того, чтобы задавать тебе вопросы, нападут на тебя? – поинтересовался Дирк.

– Мы парализуем их, сэр.

– «Мы»... – Гар нахмурился. – И много вас тут?

– Триста, сэр. Половина дежурит днем, половина ночью.

– Дозор несете? – напрягся Дирк. – И кого же высматриваете?

– Крупных зверей, сэр, и разбойников, а также всех прочих, кому вздумается войти в город и напасть на его обитателей или пожить в безделье. Такова была наша первоначальная программа.

Гар сдвинул брови.

– Нас ты, видимо, за разбойников не принял.

– Нет, сэр. Вы не производили угрожающих движений, и, хотя вы имеете оружие, вы явно не намереваетесь атаковать. К тому же группа ваша невелика, чтобы представлять собой угрозу.

– А ведь это не совсем скелет, – шепнул Майлз Килете. – Посмотри – у него нет ни глазниц, ни дырки на месте носа.

– Нет, – широко раскрыв глаза от изумления, – прошептала в ответ девушка. – И ребер у него нет. Он похож на приплюснутое яйцо. И... Майлз, он блестит, как отполированная сталь!

– Верно, – кивнул Майлз. – Наверно, так и должно быть. А я думал, что древние предания – всего лишь детские сказочки!

– Ты верно угадал, – сказал Гар роботу. – Мы не разбойники. На самом деле мы беглецы, ищущие приюта. Можешь ли ты отвести нас в город на ночлег?

– Уверен, вам окажут гостеприимство, сэр. Прошу вас следовать за мной.

Робот развернулся и зашагал во тьму. Гар и Дирк тронули с места коней и последовали за ним, дав знак Майлзу и Килете не отставать. Пару минут те боялись тронуться места, но потом бросились вдогонку бегом. Перейдя на шаг, Килета спросила:

– Что же они за люди, эти твои друзья, если не испугались этой... этой твари?

– Люди они очень странные, – ответил Майлз. – Правда, они уже дважды спасли меня от людей бейлифа и все время были добры ко мне. И я должен помогать им, потому что про нашу жизнь они почти что ничего не знают.

– Похоже, они сведущи в колдовстве, – заключила Килета, бросив опасливый взгляд на скелет.

– Они были бы первыми, кто бы сказал мне, что это не так.

– А ты бы им поверил? – спросила она, прищурившись.

– Нет, – признался Майлз. – Не поверил бы, честно говоря.

Несколько часов – так по крайней мере показалось Майлзу – они следовали за скелетом, и вот наконец лес начал редеть, и вскоре между стволами стали видны озаренные луной высокие башни.

Спутники невольно остановились. От удивительного зрелища у них перехватило дух. Камни серебрились в свете луны. Город казался сказочным, волшебным царством. Пусть башни были увиты цветущими лианами, пусть всюду, где только можно было уцепиться корнями, на них проросли кустики и маленькие деревца, но все же впечатление волшебства не пропадало.

Робот остановился, повернул голову.

– Почему вы не идете дальше? – поинтересовался он.

– Любуемся красотой, – объяснил ему Дирк. Серебристый череп чуть наклонился вперед.

– Ясно. Это человеческое понятие. Честно говоря, для меня это слово – бессмысленное сочетание звуков, однако, похоже, это понятие овладевает представителями вашего вида в самое неподходящее время.

– А сейчас время самое что ни на есть неподходящее, – согласился Гар. – Хотелось бы взглянуть на эту красоту с более близкого расстояния, дозорный.

– Конечно, сэр. Сюда.

Робот ухитрился найти тропинку там, где каждый из спутников ее бы наверняка не заметил. Они медленно последовали за ним, не в силах отвести взгляд от величественных башен.

– Ты уже видела этот город, – сказал Майлз.

– Да, но он снова зачаровал меня, – призналась Килета и улыбнулась, глядя на сверкающие башни. Глаза ее сверкали – уж не от слез ли? – Быть может, теперь я не побоюсь войти туда, когда со мной рядом друзья.

– О, мы, конечно же, твои друзья, – поспешил заверить девушку Майлз и удержался, не сказал, что хотел бы стать для нее больше, чем другом. Удивительно – откуда у него взялось такое чувство к женщине, с которой он был едва знаком. – Но чего там было бояться?

Килета поежилась и была готова ответить на вопрос Майлза, но тут деревья окончательно расступились, исчез и подлесок, и спутники оказались прямо напротив широкого проема в высокой блестящей стене.

– Это ворота, – пояснил робот. – Добро пожаловать в город Фиништаун.

– Финиш. Конец пути – для корабля, набитого колонистами. – Гар, прищурившись, провел взглядом по линии холма за стенами. – Видишь, как дома взбираются ярус за ярусом до самых высоких башен?

Дирк кивнул:

– Корабль до сих пор здесь, просто он захоронен под постройками. Считаешь, так и было задумано?

– Почти наверняка, – отозвался Гар. – В конце концов, у них же не было достаточного количества топлива, чтобы снова взлететь. Так почему было не превратить корабль, служивший колонистам домом столько лет, в часть пейзажа? Вот он и остался их домом навсегда.

Майлз и Килета слушали их разговор с широко открытыми глазами.

– Это правда, дозорный? – спросил Дирк.

– Вы верно угадали, сэр, – ответил робот. – Желаете войти?

– Трудно сказать, – медленно проговорил Дирк. Порыв ночного ветра донес еле слышный лай собак.

– А если подумать, так, пожалуй что, очень желаю. Веди нас в город, дозорный.

Робот первым вошел в ворота.

– Дозорный, – окликнул его Гар. – За нами могут явиться люди с собаками. Отпугни их, ладно?

– Конечно, сэр. Я нанесу на ваши следы слабый раствор производного бензина, но думаю, опасаться вам не стоит. Эти люди не религиозны, но среди них весьма распространены предрассудки.

– А это нам на руку, – пробормотал Дирк.

– Определенные примитивные позывы всегда выражаются в той или иной форме, – негромко отозвался Гар.

– О чем они разговаривают? – ошеломленно прошептала Килета.

Майлз в недоумении покачал головой:

– Понятия не имею.

Гар вдруг резко натянул поводья своего коня. Дирк, ехавший чуть позади, спросил:

– Что, призраки?

– Их не так много, – ответил Гар. – К тому же они незлые.

Будь Майлз один, он бы немедленно удрал. Но с ним рядом была Килета, и потому бежать он не осмелился.

А она, широко открыв глаза, смотрела по сторонам.

– О чем это он? Я никого не вижу, даже тех уродцев!

Майлз всмотрелся в длинную, широкую безмолвную улицу, окинул взглядом один дом за другим.

– Если бы тут были призраки, они бы, наверное, сбежались сюда, – медленно проговорил он. – Но я ничегошеньки не вижу.

– А если бы мы их и увидели, какая разница? – дрожащим голосом сказала Килета. – Где бы еще мы могли спрятаться, когда за нами гонятся собаки?

Она крепче сжала руку Майлза, и, честно говоря, Майлз от этого почувствовал себя куда более уверенно, чем она.

Дирк указал на развалины здания, похожего на древнегреческий храм, на вершине высокого холма.

– Самое возвышенное место, – отметил он, – и наверняка оттуда есть потайные ходы.

– Хорошо придумано, – согласился Гар. – Дозорный, можешь отвести нас туда?

– Конечно, сэр, – ответил робот и зашагал впереди людей по улице. Гар и Дирк пошли за ним, а Майлзу и Килете ничего не оставалось, как идти следом, хотя с каждым шагом у Майлза душа уходила в пятки.

Дорога вывела спутников на широкую круглую площадь, от которой в разные стороны расходилось с десяток улиц. Без тени растерянности робот выбрал ту из них, что вела вверх по холму к «храму».

– Странно – зачем бы взбираться пешком на такую верхотуру? – удивился Дирк.

– Да, сэр, вы правы, но в этом был смысл. Дети любили кататься со склона. Когда выпадал снег.

Килета почти беззвучно рассмеялась.

– Ну, разве можно бояться места, где когда-то детишки катались с горки?

– Да и мне не страшно, – усмехнулся Майлз. – Особенно – если их призраки счастливы.

– Счастливы, не сомневайтесь, – донесся до них голос Гара, шагавшего впереди.

Майлз нахмурился, а Килета спросила:

– Но как это можно узнать, счастлив призрак или нет?

– Он шутит, – объяснил ей Майлз. – Никаких тут нет призраков.

Он искренне надеялся, что это так и есть. Улица вела прямо вверх по склону холма.

– Захоронили корабль, а потом возвели насыпь с плавным уклоном, – предположил Дирк. Гар кивнул:

– Они же строили санную горку, а не американские горы.

– Опять они заговорили на своем тайном языке, – вздохнула Килета.

Майлз взглянул на нее и усмехнулся. Она была либо на редкость уживчива, либо удивительно смела. А может быть – и то и другое.

Они взбирались все выше и выше, шагая между озаренных луной зданий, стены которых были окрашены в розовый, голубой и серый цвета. Дома смотрели на них пустыми глазницами окон, но почему-то казалось, будто бы они улыбаются. Да, скорее здесь все-таки жили счастливые, а не несчастные люди. А позади все громче и громче слышался лай собак. Между тем Майлз отчего-то чувствовал себя здесь словно под чьей-то защитой.

Наконец подъем закончился, и они оказались на просторной круглой площадке перед величественным, похожим на храм, зданием. Длинная-предлинная лестница вела к дверям, украшенным выпуклой резьбой. Правда, ступени лестницы были невысоки, да и подъем плавен, так что Майлз решил, что подняться по ней труда не составит.

– Лошадей придется оставить здесь, – предупредил робот.

– Разумно, – согласился Дирк и привязал лошадь к ближайшему мраморному столбику. – Пошли.

Гар тоже спешился, и все спутники пошли вверх по лестнице к храму. Подъем действительно был нетруден, но долог, и в конце концов ноги у Майлза разболелись. Он сочувственно поглядывал на Килету, но та, похоже, страдала меньше, чем он, – только дышала тяжело.

Но вот ступени закончились, и перед спутниками встали колонны храма. Вблизи они оказались гораздо выше, чем выглядели снизу, от подножия холма. Майлз в восхищении поднял взгляд.

И тут где-то совсем близко дико, остервенело залаяли собаки.

– Животные вышли из леса и наткнулись на ваши следы, – сообщил робот.

У Майлза под ложечкой засосало от страха. Он обернулся и увидел, как из башен вырвались зигзаги молний.

– Я не хотел, чтобы из-за меня погибли люди! – в ужасе вскричал Майлз.

– Никто не погиб, – заверил его робот с такой непоколебимой убежденностью, что у Майлза волосы на затылке встали торчком. – Энергетический разряд ударил в землю на большом расстоянии от людей, но этого было вполне достаточно, чтобы они остановились. Можете послушать, о чем они говорят.

Робот не пошевелился, но неожиданно зазвучали голоса – они словно взлетели над ступенями лестницы. Лаяли и выли в страхе собаки. Мужской голос произнес:

– Собаки теперь дальше не пойдут, бейлиф.

– Я их наказывать за это не стану. Ладно, лесничий, пойдемте отсюда, если уж они скрылись здесь, считай, что сами себя в темнице заперли.

– Это точно. – Первый голос прозвучал приглушенно – словно говоривший отвернулся. – Всякий, кто сюда придет по своей воле, – такой же, как все остальные.

– Верно, – подтвердил еще один. – Раз уж выбрали это местечко, какая разница? Здесь или в приюте для умалишенных – все одно.

А потом и лай собак, и оклики людей стали тише и вскоре совсем умолкли.

– Направленный звук, – предположил Дирк. – Автоматически сфокусированный в определенной точке.

Гар кивнул:

– Параболические антенны, встроенные в стены. Ну а разряды их здорово напугали.

– Да и меня бы напугали, – признался Дирк и обернулся к роботу. – А откуда город узнал, что этих людей нужно отогнать, дозорный?

– Как – откуда, сэр? Вы же сообщили данному устройству, что вас преследуют.

– Ага! – Дирк заинтересованно поглядел на Гара. – Значит, если мы что-то сообщаем частице города, можно считать, что оповещаем весь город целиком. Где-то установлен центральный компьютер?

– Похоже на то, – согласился Гар и обернулся к Майлзу. – Но почему наш приход сюда означает попадание в тюрьму или сумасшедший дом?

Майлз только растерянно развел руками. Килета столь же недоуменно покачала головой.

– А почему бы не спросить об этом у тех, кто здесь живет? – негромко спросил Дирк.

Спутники повернулись к храму. Оттуда полился приглушенный свет. У открытых дверей сгрудилась толпа коротышек в роскошных нарядах.

* * *

Орогору к появлению незнакомцев отнесся с подозрением, как и прочие его собратья-аристократы, но когда Хранитель сообщил им, что за прибывшими гонятся бейлиф и лесничие, Орогору стало жаль их. А потом, когда живая картина на стене большого зала показала, что погоня уходит, когда все услышали, как лесничие сказали, что беженцам самое место в городе, король Лонгар вскричал:

– Им вполне можно доверять! По меньшей мере дадим им переночевать здесь!

– Так или иначе, – заключил один престарелый герцог, – Хранитель скажет нам, вправду ли они ровня нам или нет.

– Итак, предоставим им кров на эту ночь, – объявил свою волю король Лонгар. – Орогору, принц Приммер, ты, как вновь прибывший, обязан поприветствовать наших гостей.

Орогору так обрадовался поручению короля, что сразу забыл о том, что весть о прибытии незнакомцев вызвала у него смятение.

– Благодарю вас, ваше величество, – поклонился он королю и вместе с остальными придворными вышел вслед за Лонгаром на вершину парадной лестницы.

Там все они встали в ожидании, когда же нежданные гости удосужатся обратить на них внимание. Ожидание затянулось, и король с придворными уже начали гневаться: гостей, похоже, гораздо больше интересовало озаренное луной здание дворца, нежели они сами. Но вот наконец незнакомцы соизволили обернуться к дверям и застыли. Орогору улыбнулся. Гости явно испытывали благоговейный трепет при виде столь блестящей толпы, и потому к нему вернулась уверенность.

– Орогору, успокой их, прогони их страх, – повелел король Лонгар.

– Всенепременно, ваше величество. – Орогору шагнул вперед и поднял руку в приветствии. – Добро пожаловать в город Фиништаун.

Самый молодой из незнакомцев заслонил собой женщину, но самый высокий поднял руку и громко ответил:

– Благодарю вас за гостеприимство.

– Я Орогору, принц Приммер, – сообщил Орогору, постаравшись улыбнуться как можно более успокаивающе.

Женщина выглянула из-за плеча того мужчины, что заслонил ее собой, глянула на Орогору широко распахнутыми глазами, и тут он наконец ясно рассмотрел ее лицо.

– Килета! – вскричал он и, забыв о подобающем принцу достоинстве, бросился к ней бегом между колонн и радостно обнял ее. – Килета, ты все-таки вернулась!

– О Орогору! – воскликнула Килета, голос ее сорвался, она расплакалась и прижалась к юноше.

Мужчина, стоявший рядом с ней, помрачнел и отвернулся, а тот, что был выше всех ростом, обнял его за плечо.

Орогору, гладя волосы старой подруги, обратился к ее спутникам, вспомнив о поручении короля.

– Кто вы такие, ищущие спасения в нашем городе?

– Я – Магнус, кузен графа д'Арманда и наследник великого чародея лорда Грамэри, – ответствовал Гар.

Орогору вытаращил глаза. Позади послышался восхищенный, взволнованный шепот придворных. А чему удивляться? Ведь в конце концов, случайные гости оказались-таки особами высокого рода.

– Представьте ваших спутников, прошу вас, – пробормотал Орогору.

– Прошу прощения, – Гар склонил голову и указал на Дирка и Майлза, – за то, что промедлил с представлениями. Мои спутники – герцог Дюлейн и маркиз Майлз. Благодарим ваше высочество за гостеприимство.

Маркиз? Гар, похоже, свихнулся! Всякому ведь было ясно, что Майлз – самый простой крестьянин! Майлз оглянулся на Дирка в поисках поддержки, но тот только медленно согласно кивнул. У Майлза пересохло во рту. Что же – и Дирк свихнулся, что ли?

Нет. Конечно же, нет. Эти люди были опытными странниками и знали, где как себя вести. Майлз попытался успокоиться, но не переставал гадать, с какой стати Гару понадобилось выставлять его маркизом.

* * *

Они заняли места за пиршественным столом: гости сели по обе стороны от короля во главе стола согласно своим высоким титулам. Рядом с ними сел Орогору, поскольку он приветствовал гостей. Майлз строго-настрого запретил себе ревновать: пока Килета никаких чувств, кроме дружеских, к Орогору не выказала.

Подали блюдо с креветками, и Гар взял коктейльную вилку. Он делал вид, что не замечает того, что некоторые из «аристократов» испытывают явные трудности с выбором предметов сервировки, а затем старательно подражают сидящим поблизости более опытным собратьям. Гар обратился к Орогору, который выбрал нужную вилку, подсмотрев за королем:

– Килета утверждает, что вы в городе совсем недавно, принц.

– Это так и есть, – отвечал Орогору. – Как многие из собравшихся здесь аристократов, я был взращен втайне, под видом крестьянина. – Он с извиняющейся улыбкой обвел рукой стол. – Мы неловки, нам предстоит научиться многому такому, чему нас не могли обучить наши приемные родители крестьяне, но учимся мы быстро. – Его улыбка стала более уверенной. – Я уже значительно улучшил свою стать и поступь.

– О чем это он? – тихо спросил Майлз, не желая, чтобы его услышала Килета.

– Об осанке и походке, – пояснил Дирк.

– И странно же они слова переиначивают... – покачал головой Майлз.

– Вот как? – В голосе Гара выразилось восхищение. – И как же вам удалось так быстро выучиться?

– О, путем наблюдения за другими господами и дамами, конечно же, – ответил Орогору. – А также с помощью волшебной картины, что висит в моих покоях.

– Волшебной? – заинтересовался Дирк. – Она показывает движущиеся изображения?

– Истинно так, – подтвердил Орогору. – Я повелел ей показать мне, как подобает двигаться господам и дамам, и она представила мне историю под названием «Король Ричард II». – Лицо его стало печальным. – История эта трагична и благородна, она повествует о том, как истинный король был смещен с престола низким изменником, и о том, как его казнили в темнице.

– Ну а господа и дамы там двигались с непередаваемым изяществом, – заключил Гар. – Но насколько я помню эту пьесу, в ней и крестьяне участвуют.

– О да, о да, милорд! – усмехнулся Орогору. – Они неуклюжи, неловки в движениях и в этом очень похожи на меня – такого, каким я явился сюда. Хранитель показал мне, каким я был в тот день, когда меня впервые привели во дворец. Теперь мне это кажется таким смешным!

– Понимаю, – улыбнулся Гар и многозначительно глянул на Дирка. – Так вы видели записанные изображения прошедших событий, вот как? А кто такой Хранитель?

– Все встречались с ним, но никто с ним не знаком, – загадочно отвечал Орогору. – Он – дух, что обитает внутри дивно изукрашенной стены. И вы побеседуете с ним нынче же ночью.

Майлз обратил внимание на то, что Орогору объявил об их предстоящей встрече с Хранителем таким уверенным тоном, словно иного выбора у гостей попросту не было. Он глянул на Килету, и сердце его болезненно сжалось. Он заметил, что она страдает, и это было понятно: Орогору с мгновения встречи не уделял ей совершенно никакого внимания и при этом строил глазки высокой костлявой дамочке с длинной физиономией. Та отвечала ему игривыми взглядами, совершенно не шедшими женщине такой внешности.

Гар вновь обратился к Орогору:

– Но скажите, принц, почему в вашем городе не видно детей? Насколько я могу судить по ухаживаниям, имеющим место за этим столом, придворные кавалеры и дамы не оставляют друг друга без внимания. Неужели у них никогда не родятся сыновья и дочери?

Орогору вытаращил глаза. Он явно не знал, что ответить. Заметив это, на помощь ему пришел король Лонгар.

– Любовные игры непрестанны, граф, часты и любовные связи – они помогают избавиться от меланхолии, которой так подвержены аристократы.

– Следовательно, браки здесь у вас заключаются нечасто – в противном случае неизбежно возникали бы дуэли.

– Мои придворные действительно редко вступают в брак, – подтвердил король. – А от их связей почему-то не родятся дети. Тех же немногих детей, что родятся от браков, увы, неизменно похищают эльфы.

– Эльфы? – с неподдельным интересом переспросил Гар. – Вы уверены?

Король раздраженно пожал плечами.

– Кто может сказать наверняка, когда имеешь дело с эльфами? Но младенцев укладывают в колыбели, и их стерегут несколько придворных – уверяю вас, они в этих делах проявляют большую взаимовыручку. Но утром, невзирая на то что бдительные стражи всю ночь не смыкают глаз, младенец исчезает. Чем же еще это можно объяснить, как не проделками эльфов?

Гар и Дирк переглянулись. Гар сказал королю:

– Благодарю вас за то, что просветили меня, ваше величество, – и склонил голову. Этот толстячок-коротышка, больше похожий на деревенского пивовара, чем на короля, и в самом деле просто-таки излучал царственность.

– Рад был удовлетворить ваше любопытство, – улыбнулся король со снисходительностью, которая выглядела ужасно смешной со стороны такого потешного создания. Он вступил в разговоры со своими придворными, держа при этом спину подчеркнуто прямо и приподняв подбородок, но напускное благородство так не вязалось с его внешностью, что Майлз с трудом удерживался от смеха.

– Скажите, милорд, – обратился к Гару Орогору, – чему посвятил свою жизнь ваш отец, великий чародей, что заслужил такой высокий титул?

Гар ответил на этот вопрос витиевато и мудрено в высшей степени – так, что из его ответа понять было невозможно ровным счетом ничего, а затем принялся сам сыпать вопросами и вовлек в беседу практически всех сидевших за столом. Придворные с сияющими глазами, волнуясь, рассказывали об истории, литературе и политике. Когда трапеза закончилась, разговоры продолжились. «Лорды» и «леди» разделились на небольшие группы и вели взволнованные беседы, хотя музыка звала их танцевать.

Высокая костлявая особа с длинной физиономией все же откликнулась на призывные звуки музыки и взглянула на Орогору. А поскольку тот и сам то и дело посматривал на нее, то мгновенно отреагировал на ее взгляд и, подойдя к ней, отвесил изящный поклон.

– Графиня Гильда! Не могли бы мы послушать, какого вы мнения о Гуситских Войнах?

– Быть может, позже, принц, – отвечала графиня. – А сейчас я просто не в силах устоять на месте. Музыка зовет меня в пляс.

– Вот как? Что ж, тогда подарите мне этот танец! – И Орогору обнял графиню и закружился с ней по блестящему паркету.

Майлз и Килета, всеми брошенные, остались вдвоем за стоявшим на возвышении столом.

– Он всегда знал этот танец? – спросил Майлз.

– Нет, что ты! Он вообще не умел танцевать! Этому он выучился за последние несколько дней, и кланяться научился, и голову держать запрокинутой, и прямо держаться, и двигаться так легко! – В глазах девушки стояли слезы. – А это что за кобылица такая, которую он зовет графиней? Кто она такая, что разыгрывает из себя сказочную фею? Да как она смела забрать его!

Майлз, выпучив глаза, уставился на Килету, а потом к нему вернулась надежда. Да, она, наверное, влюблена в Орогору, но он к ней относится чисто по-дружески, не более того. Скорее всего он влюблен в свою «графиню». Майлзу стало стыдно из-за того, что он радуется тому, что приносит боль Килете, но зачем было скрывать это от себя самого? Гильда одарила его возможностью поухаживать за Килетой, поискать путь к ее сердцу, а он уже открыто признавался себе в том, что полюбил ее. Это было странное, волнующее чувство, потому что раньше Майлз ни разу не влюблялся. Он обернулся и стал следить взглядом за танцующей парой – их до сих пор было легко различить среди других танцоров, которые присоединились к ним. Майлз видел, как сияют глаза Гильды, как ответно сверкают глаза Орогору, он слышал, как она радостно смеется, как гортанно хохочет он.

Наблюдала за их любовной игрой и Килета. Она всхлипнула, поднялась из-за стола и, отвернувшись от Майлза, выбежала из зала.

Майлз, потрясенный до глубины души, проводил ее взглядом. И тут сердце его наполнилось жалостью к девушке, и он бросился за ней.