Текст книги "Лекарство"

– Вы зря пришли.

Блэквуд приставляет к ее горлу кинжал.

– Где оно?

– Не дождешься.

Блэквуд взмахивает кинжалом, оставляя на ее плече порез.

– Вторая попытка.

– Я ни за что не скажу!

Еще один взмах, и кровавый след на другом плече. Затем на предплечье.

– Следующий будет на шее.

Тара хрипит от боли, но зубы не разжимает.

– Ты чудовище…

– Где лекарство?

Она не скажет. Ему уж точно.

– Считаю до трех, – он прижимает лезвие к ее шее. – Один, два…

– Стой! – не выдерживаю. – Позволь мне.

– Только быстро.

Он отходит в сторону, но нож не прячет. Господи, если она не скажет, он может запросто ее покалечить или еще хуже. Я не могу этого допустить.

– Тара, – пытаюсь отыскать правильные слова, – знаю…

– Не утруждай себя. Я все понимаю. Вы хотите похитить лекарство, чтоб с его помощью выиграть войну.

– Нет, ты не понимаешь. Лекарство – это не только оружие. Это ключ к свободе. Только подумай, скольким сиринити мы можем помочь, будь оно у нас? Скольких моровов мы можем вернуть? Мы можем спасти жизни тысячи жизней!

Тара склоняет набок голову. В ее глазах появляется недоверие.

– Тебя ведь не война интересует, ведь так?

– Моя сестра… моровы заразили ее.

– Думаешь, это ей поможет? Она уже изменилась. Всю кровь не стереть с ее рук. Лекарство вернет ей сознание, но не душу. Ты этого хочешь?

– Я просто хочу вернуть свою жизнь.

Нервный стук металла о стол. Блэквуд начинает терять терпение.

– Мы не можем уйти без него!

– Извини.

Поглядываю на Блэквуда. Его пальцы на кинжале сжимаются все сильнее. Он добьется от нее ответа, даже если придется вырезать его по кусочкам.

– Сиринити оно нужнее.

– Сиринити его не заслужили!

– Ошибаешься, – хватаю ее за локоть, – может, раньше они и совершали ошибки, но они изменились. Они хотят окончить войну.

– Это лишь повод. Все, что им нужно, это лекарство. Для себя, не для мира. Но они проиграют, даже если найдут его. Сиринити не смогут им воспользоваться!

– Довольно.

Блэквуд выступает вперед, но я останавливаю его вытянутой рукой.

– Тара…

– Сильвер, – она сжимает мою руку. – Ты не такая, как они. У тебя доброе сердце и чистая душа. Я не хочу, чтоб лекарство погубило это.

– Оно не погубит.

Почему она так говорит?

– Оно разрушит твою жизнь. Если только сиринити узнают…

– Моя жизнь и так разрушена. Если я вернусь без лекарства, всему конец. Я не… могу этого допустить. Мне нужно это лекарство.

Чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, но нет. Я не заплачу, только не здесь и не сейчас. Я буду плакать в своей комнате, когда вернусь домой. Тара не сводит с меня глаз, долго. Будто видит меня насквозь. Затем касается шеи и протягивает мне раскрытую ладонь.

– С ним твоя жизнь не будет прежней. Никогда.

На смуглой ладони прозрачный флакон в форме кристалла. Совсем маленький. Металлическая окантовка делает его похожим на кулон. Беру флакон и верчу перед глазами. Неужели это оно и есть? Неужели это лекарство?

– Уходим, живо.

Блэквуд тянет меня к двери, и я даже не успеваю поблагодарить Тару. Вряд ли в данных условиях благодарность уместна. Мы ведь буквально вырвали у нее кулон. Когда мы выходим на улицу, уже почти стемнело. Времени мало. Разумнее всего было бы отправиться в сад, к Двойке, но перед этим нам нужно уладить еще одно дело. Шприцы. Путь до границы не такой уж короткий. Блэквуду они понадобятся.

Веду Блэквуда по тропе, по которой день назад следила за Окрой. Дополнительный плюс – тропа поднимается на уровень выше жилого массива, стало быть, заметить нас с нижнего уровня невозможно. Зато мы можем следить за всем, что происходит внизу. Возле входа в корпус фармакопеев охранник. Всего один. Я предлагаю выждать, но когда это Блэквуд меня слушал? Он вырубает охранника ударом сзади и прячет его за камнями. Впрочем, это сильно экономит время. Внутри никого. В Норе действует комендантский час. После наступления темноты все рабочие корпусы освобождаются. В помещении ничего не изменилось. Кажется, даже листы с рецептами на столе никто не двигал. Не теряя времени, сразу направляюсь к шкафу и достаю футляр. Он еще здесь. Все пробирки на месте. На всякий случай прихватываю пару бинтов, огниво и кусок то ли кожи, то ли ткани, отдаленно напоминающий пластырь. Может пригодиться. Вижу, как Блэквуд в куче барахла находит свою сумку. Отлично! Там ведь осталась ракетница и средства для дезинфекции. Теперь можно уходить.

– Стой, – останавливает меня Блэквуд, – нужно достать оружие.

– Где ты возьмешь оружие? Это же лечебный корпус.

Он кивает в сторону соседней скалы.

– В корпусе справа склад. Только что охранник отнес туда копья.

Почему-то эта затея не кажется мне удачной.

– Это слишком рискованно. Нас могут заметить.

– Без оружия никак.

– Но…

– Жди здесь.

Прежде чем успеваю что-либо сказать, он уже скрывается за углом. Черт. У тебя в сумке есть кинжал, что еще тебе нужно? И почему нельзя просто отсюда уйти, пока нас никто не заметил? Так мы рискуем быть обнаруженными. Или он думает, что падшие не заметят пропажи оружия? Прячусь за углом, когда вдруг чувствую, как заламываются мои руки. Кто-то пригвоздил меня лицом к стене.

– Какой улов. Сегодня явно мой день. Думала, я не догадался, зачем ты спускалась в катакомбы?

Здоровила. Его напыщенный голос я не спутаю ни с кем другим.

– Ты, маленькая стерва. Хотела вывести Предателя прямо у меня перед носом? – его ручищи сжимают мои запястья. – Не выйдет. Я же сказал: отсюда не уходят.

– Пусти!

– Где же твой дружок?

– Я одна.

Нельзя говорить ему о Блэквуде. Иначе здоровяк застанет его врасплох и переломает все кости. Блэквуд, конечно, превосходный боец, но не после трехдневного заключения.

– Он уже сбежал. Нужно было тщательнее охранять выходы.

Локоть правой руки опасливо хрустнул. Еще немного, и он мне их просто сломает!

– Убери от меня свои лапы!

– Теперь уж нет, – он наклоняется к моему уху, – теперь я сделаю с тобой все, что пожелаю.

По щеке скользит лезвие ножа. След от металла вмиг начинает жечь.

– Все, чего не успел сделать раньше. Но сначала…

Его рука ныряет под край моего свитера. Нет. Только не это…

– Не смей меня трогать!

– Мы вдалеке от жилого массива. Можешь кричать сколько угодно.

– Убери свои ла…

Здоровяк наваливается на меня всем телом и закрывает мне рот. В то время как его другая рука уже продвигается к груди. Отпусти немедленно! Пожалуйста, не надо. Я кричу в стену, хоть ничего и не слышно. Рука скользит по ребрам, загибает край свитера.

– Кто меня остановит?

Внезапный стук заставил мое сердце остановиться. Хватка ручищ обрывается. Здоровила валится на пол, захлебываясь в собственной крови. Смотрю на него, пока он не отключается. Только тогда замечаю Блэквуда. Одна рука сжимает лук, вторая опускает край моего свитера.

– Вперед.

Молча киваю и продвигаюсь к выходу. Руки до сих пор дрожат, но дышать уже легче. Снаружи чисто, на тропе и на нижнем уровне тоже. Тихо, даже очень. Не затевают ли падшие что-либо, пока мы здесь играем в «найди-забери-не попадись»? Нужно быть начеку. Не вдаваясь в подробности, веду Блэквуда в сад. Просто говорю, что это поможет нам найти выход. На удивление он даже не задает никаких вопросов. Неужели доверяет моему чутью? Или просто другого варианта нет.

Итак, направление – сад. За два дня в Норе я не успела изучить ее проходы, поэтому приходится идти по единственной известной тропе – через жилой район. Благо жителей в такое время нет. Большинство уже спит, ведь темнеет в Норе рано. Охранников обойти нетрудно. Почти все заняты болтовней или спят в укромном углу. Вход в сад ограждает растительность, в которой мы можем затеряться от посторонних глаз. Здесь можно немного расслабиться.

– Сильвер! – слышится шепот из-под кустов.

– Вот ты где, а я тебя и не заметила.

Из-под куста с белыми цветами показывается довольное личико.

– Я хорошо прячусь, правда?

– Не то слово.

При виде Блэквуда ее улыбка вдруг пропадает.

– Не бойся, он тебя не обидит. Он друг.

Она расслабляется, чего не скажешь о Блэквуде. Хоть бы голос подал.

– Ты пришла, чтоб помочь мне?

– Да, но вначале мне нужно, чтоб ты еще кое в чем мне помогла.

– Но сейчас твоя очередь!

– Я знаю, но игра до сих пор продолжается. Проигрывать нельзя, иначе меня отправят в катакомбы.

По ее лицу пробегает испуг.

– Но ведь там страшно и совершенно нет света!

– Я знаю и не хочу туда. Поэтому прошу тебя помочь. Ну так как, ты поможешь мне?

Она внимательно на меня смотрит. Кажется, в этих карих глазах спрятано гораздо больше, чем просто наивность.

– После я сделаю все, что ты попросишь. Обещаю.

– Все-все?

– Да.

Как это низко обманывать ребенка, но у меня нет другого выхода. Если мы хотим выбраться, нужно быть хитрее.

– Ну ладно, говори.

Я вкратце излагаю Двойке, что мы ищем. Вряд ли ребенку известно, как отсюда выбраться. Но падшие все же должны выходить наружу хотя бы для поиска еды. Иначе откуда вся эта рыба и фрукты? Вместо этого я спрашиваю о месте, куда взрослые уходят за едой, а когда она кивает, прошу показать, подчеркивая, что нас не должны заметить, иначе игре конец. Двойка внимательно слушает, затем отряхивает платье и убегает.

– Я знаю, где это находится! Сюда!

Она мчит в направлении, противоположном площади. Прямо к острым скалам.

– Быстрее!

Маленькая фигурка обходит ущелье и останавливается прямо перед водопадом. Не похоже, чтоб здесь был проход наружу. Кроме водопада здесь вообще ничего нет. Только вода и мост.

– Ты уверена, что это здесь?

– Охотники скрываются за теми камнями под водопадом, а возвращаются с едой.

Под водопадом, значит. Неглупо. Вода скрывает проход, отталкивает моровов. Идеальное укрытие от нежеланных гостей. Только как туда добраться. Пока Блэквуд осматривает мост, я занимаюсь отмыванием своей совести.

– Спасибо, ты нам очень помогла. Теперь моя очередь. Я исполню любую твою просьбу.

– Не любую, всего одну, – она сжимает крой платья. – Если когда-нибудь сможешь вернуться из-за стены, можешь принести мне одуванчик? Старожилы говорят, что он похож на солнце, а я так хотела бы увидеть, как оно выглядит.

Я оседаю на землю.

– Откуда ты знаешь про стену?

– Да брось, я ведь не глупая, – она улыбается. – Мне уже семь. Я знаю, что тебе здесь не нравится и ты хочешь вернуться домой.

– Если знаешь, тогда зачем помогала мне?

– Ты мне нравишься. У тебя красивые волосы.

– Двойка, – сглатываю ком в горле, – ты просто…

– Так принесешь одуванчик?

– Конечно, – сжимаю ее за плечи, – конечно, принесу. Я еще вернусь, обязательно.

Поверить не могу. Она обо всем знала. Ну и кто здесь ребенок, а кто взрослый? Шум выстрелов вырывается в мои мысли. Над головой пролетает стрела и врезается в скалу.

– Они там!

О нет. Они нас нашли!

– Уходим! – Блэквуд стреляет в ответ, затем оттягивает меня под водопад. Все, что успеваю сделать, это крикнуть Двойке, что я еще вернусь, но вряд ли за шумом воды она меня слышала. Камни, на которые указала малютка, над нашей головой. Мост, видимо, ведет наверх, но теперь мы не можем по нему пройти. Так мы будем у всех на виду. Падшие легко попадут в нас. Придется карабкаться по скале.

– Вверх, живо!

Блэквуд закидывает лук за спину и хватается за камень. Я следом за ним. Камни мокрые и скользкие. Вода льется прямо на нас. Ничего не вижу! Ноги так и соскальзывают вниз. Вода заливает не только глаза, но и рот! Сложно… дышать. В уши прорезается крик, и я понимаю, что водопад миновал.

– Они наверху!

Я знаю этот голос. Его я не забуду никогда в жизни. Здоровила. Плечо все в крови. Он жив! Жаль, Блэквуд не попал в голову. Теперь он нас просто так не отпустит. Хватаюсь за выступ и подтягиваюсь. Руки натягиваются как нити. Блэквуд уже, наверное, поднялся. Уже близко, еще пара шагов. Ну же… В скалу врезается стрела, прямо надо мной. Я теряю равновесие. Сотни камешков откалываются под моей рукой.

– Не стрелять! – слышен крик внизу. – Вы завалите проход!

Не успеваю отдышаться, как рука Блэквуда затягивает меня наверх. Так резко, что я сдираю колени об камни.

– За ними!

Темнота, сырость, а потом свет. Мы снаружи! Мы выбрались! Только это место совсем непохоже на то, где я отключилась перед тем, как меня спасли падшие. Где мох, грязь, зелень? Живой ли это лес вообще? Глоток свежего воздуха вдыхает в меня силы, а крики за спиной заставляют использовать их по максимуму. Если падшие нас схватят, нас бросят в катакомбы. Нет. Я больше туда не вернусь. Никогда! Бегу что есть сил. Вижу силуэт Блэквуда на фоне чернеющего неба.

– Где они?

Они преследуют нас. Почему они не отстанут? Просто оставьте нас в покое! Воздух обжигает легкие, но я не могу остановиться. Только не сейчас, когда мы почти у цели. Остановиться – значит проиграть, а я не за этим через столько прошла. Адреналин растекается по венам. Кажется, только он придает мне сил двигаться дальше. Не слышу голосов. Может, они нас потеряли? Блэквуд… где Блэквуд? С трудом перевожу дыхание. Так темно. Ничего не вижу. Я потеряла его. Шорох листьев. Шаги совсем близко. Тшш… Прижимаюсь спиной к стволу. Голоса не слышны. Может, это Блэквуд? Еще шорох, справа. Выглядываю из-за ствола, но ничего не вижу. Судя по шуму, это не один человек. Осторожно, только не двигайся. Не двигайся… Не… ветка хрустит под ногой. Черт.

– Сюда!

Бросаюсь бежать, только ничего не вижу. Куда я бегу? В том ли направлении? А может, возвращаюсь к выступу? За спиной эхо шагов. Они гонятся за мной. Где же Блэквуд, когда он так нужен! У меня даже оружия нет. Ветки хлещут по щекам, как плети, но я продолжаю бежать. Что это за звук? Сквозь мое дыхание прорывается… шум воды. Впереди река! Может, если мне удастся перебраться на другую сторону, они отстанут? Быстрее! Ноги грузнут в грязи. Выкладываю все силы и даже не замечаю, как по лодыжкам поднимается вода. Холодно… как же холодно. Перепрыгиваю через камни, добираюсь до берега. Но даже на суше не могу перестать бежать. Быстрее! Перепрыгиваю с камня на камень, когда перед лицом разгорается яркое пятно.

– Нет! – слышу крик Лидера.

Что-то сбивает меня с ног, и горящая стрела врезается в ствол. Блэквуд оттягивает меня за дерево и метает стрелу в ответ.

– Не разжигать, не разжигать!

Падшие замирают, и мы вместе с ними. Звуки стрельбы прекращаются. Они перебираются через реку? Не похоже. Может, они уже перебрались? Выглядываю из-за ствола. Вижу Лидера и Здоровяка, а с ними еще пару человек. Все смотрят на Лидера, а тот в сторону. Замер, словно прислушивается. Чего они ждут?

– Назад! Уходим!

Одно слово, и они ныряют в лес. Они ушли, так просто? До нас ведь рукой подать. Всего-то нужно перебраться через реку. Тогда почему? Они испугались воды или этого берега, или… О нет! Смотрю на Блэквуда и понимаю, что он думает о том же, о чем и я. Стрела. Огонь. Затаиваю дыхание, прислушиваюсь. С глубины леса доносится шуршание. Еле уловимое. Незначительное для тех, кто не знаком с лесом диких, но нам с Блэквудом отлично известно, что это за звук. Моровы. Но ведь…

– Бежим!

Убежать от падших оказалось легко, а от моровов… Если они учуют нас, нам конец. Земля перед ногами резко возвышается. Склон. Возможно, наверху мы сможем найти место, где спрятаться. Я думала бег – это пытка. Карабкаться еще сложнее. Ноги словно невидимой леской перетянуты. Кажется, одно неверное движение – и сухожилия лопнут. Блэквуд от меня не отходит. Может, боится, что я снова отстану, или переживает за лекарство. И почему он так странно дышит? Хватаюсь за корневище и замечаю, что он отстал. Уперся рукой в дерево.

– Все нормально?

– Да.

Хочу подать руку, но он подтягивается вверх. Он устал, мы оба устали. Но шорох внизу подгоняет вперед. Они приближаются. Нужно бежать быстрее. Хватаюсь за корень и прыгаю вверх. Ноги съезжают по промозглой земле. Колени все сбитые. Земля под ногами выравнивается. Склон заканчивается, но дышать от этого не легче. Как… трудно. Воздух будто вылит из бетона. Дыхание отдается эхом в голове. Так громко и так тяжело. Стоп. Это не мое дыхание. Это… Догоняю Блэквуда, как раз в тот момент, когда он оседает на землю. Воздух вырывается из его рта хрипом. Он совсем слаб. Ему даже дышать трудно. Наверное, падшие его ранили или силы иссякли. Или… понимание ударяет больнее стрелы. Воздух. Сложно дышать. Да у него приступ! Господи. Ему срочно нужна инъекция!

– Сейчас, – пытаюсь нащупать у него на поясе сумку, но рычание за спиной не дает этого сделать.

Черт! Тяну Блэквуда за собой. Он не может сражаться. Я еле волоку свои ноги, не говоря уже о двоих. Что же делать?

– Держись.

Чувствую, как дрожат мышцы. Нужно где-то укрыться. Бегу, не жалея сил, но с каждым шагом чувствую, как утрудняется движение Блэквуда. Появляются спазмы.

– Потерпи.

Моровы все ближе. А он с каждым шагом все сильнее виснет на мне. Господи… я не смогу тянуть его вечно. Что же делать? Его хрип лишает возможности мыслить. Как так получилось? Ведь я вчера принесла ему шприц. Не отвлекайся! Вижу впереди утес и карабкаюсь на него. Когда ни у меня, ни у Блэквуда не остается сил, мы оба валимся на землю. Теперь дышать тяжело не только ему. Я и сама сейчас задохнусь. Скрежет стихает, нарастает, затем снова стихает. Они нас не нашли, пока. Не стоит терять время. Стягиваю с него сумку, вытягиваю шприц и…окаменеваю. Потому что передо мной не заполненный жидкостью шприц, а лишь пустая ампула. Папула наконечника повреждена. Кровь вытекла. Откидываю его в сторону. Дрожащими пальцами вытягиваю другой шприц, но тот выскальзывает из рук и катится к обрыву. Нет!

Пытаюсь ухватить, но не успеваю. Пробирка катится вниз по склону, туда, где разрастается рычание. Ужас приходит раньше понимания, но когда оно добирается до измученного сознания, то уже не реагирует. Последний, это был последний. Больше шприцов не осталось. Нахожу в себе силы посмотреть на Блэквуда и понимаю, что в его глазах отражается все то же, что пролетает в моей голове. Задержка дыхания, спазмы, удушье и… смерть. Это была последняя возможность, и я ее упустила. Господи… Как я могла? Неужели нельзя было держать покрепче этот чертов шприц! Бросаюсь к сумке, вытряхиваю из нее все содержимое, но все напрасно. Порций нет. Горло Блэквуда сжимает судорога. Со рта вырывается кашель. Переворачиваю его на бок, но от этого ему легче дышать не становится. Снизу все еще доносится рычание.

Пытаюсь отыскать взглядом злополучную пробирку, но вокруг слишком темно. Наконец в сумраке улавливаю еле заметный металлический отблеск. Это он, шприц! Он совсем близко. Стоит только спуститься… но тогда твари меня заметят. Смогу ли я от них сбежать? Боль в ногах ответ. Риск велик. Тишину взрывает кашель. Господи! Прикрываю рот Блэквуда рукой. Они нас услышат! Моя рука делает только хуже. Теперь он задыхается. Я так не могу. Нужно что-то делать. Его легкие безуспешно пытаются ухватиться за жизнь. Болезнь душит его невидимыми руками, а я сижу и просто наблюдаю. Снизу разрастается рычание. Они уже здесь. Блэквуд опускает голову на плечо. За пару минут его лицо заметно побледнело. Если я срочно что-то не сделаю, он умрет у меня на глазах. Ну же, думай, черт тебя подери! Я ведь могу что-то сделать, могу помочь. Могу? Конечно, можешь. Решение у тебя на виду. Просто раскрой глаза. Ты знаешь, что нужно делать.

Смотрю на Блэквуда, затем вниз со склона и снова на него. Да, знаю. Теперь знаю.

– Не… вздумай, – из его губ срывается хрип, – ухо…ди…

Извини, это не тебе решать. Приседаю на краю утеса, жду, пока скрежет пронесется влево. Сейчас, еще секунду и… Сейчас! Ноги запутываются в мертвой листве, когда я скольжу вниз по склону. Где он? Он ведь был где-то здесь. Рычание приближается. Горло сжимается от страха и адреналина. Где же шприц?! Вижу! Пару шагов вправо. Есть! Он у меня! Радость прибавляет сил, но шум за спиной ее подавляет. Рычание справа, скрежет слева, шорох сзади. Они окружают меня невидимой сетью. Беги! Куда угодно, сколько можешь, пока можешь. Просто беги! Ноги работают быстрее ветра. Сама не знаю, откуда у меня столько сил. Наверное, это адреналин. Стук сердца перекрикивается с рычанием за спиной. Стволы пролетают мимо как стрелы. Пытаюсь затеряться среди них. Сворачиваю то направо, то налево, бегу зигзагом. Рычание рассеивается, но не отдаляется. Давай, сосредоточься. Нужно что-то придумать. Ты ведь не можешь бежать вечно. Чувствуешь, как натягиваются сухожилия? Еще немного, и они порвутся, как ржавые струны.

Скрежет проносится слева. Ну же, думай! Как выжить? Спрятаться? Найти приманку для отвлечения? Залезть на дерево? Что? Что поможет тебе выжить? Мысли так сильно кричат в голове, что я не замечаю, как земля уходит из-под ног. Я застываю у глубокого оврага. Дальше бежать некуда. Ты в ловушке. Рычание за спиной объявляет о приближающемся конце. Мечусь на краю. Пытаюсь найти выход, но его нет. Бежать обратно в лес – самоубийство. Спрыгнуть вниз – тоже. Хотя тогда я разобьюсь о скалы, а не пойду на корм тварям. Но если я это сделаю, Блэквуд погибнет вместе со мной. Сейчас он беспомощен как никогда. Его жизнь буквально в моих руках. Я не могу так поступить с ним. Не могу эгоистично бросить. Нет, я должна бороться. Рычание наполняет воздух. Из-за стволов показываются три здоровенных морды. Глаза блестят от крови, пасти раскрыты в оскале. Давайте, подходите ближе. Я больше не боюсь. Теперь я знаю, что нужно делать. Покрученные лапы скользят по мерзлой земле. Нужно подпустить их ближе. Когти разрезают воздух. Ближе. Лапы отрываются от земли. Еще ближе. Зубы устремляются в мою сторону. Рычание ударяет в лицо и… Сейчас! Падаю на землю, чувствую, как вой проносится над головой.

Пролетает, перекатывается через край и исчезает на дне ущелья. Господи, у меня получилось! Я от них избавилась. Перекачиваюсь на спину. В груди будто заводной механизм, а не сердце. Его стук отдается импульсом по всему телу. Чувствую, как тело расслабляется. Так хорошо, просто лежать и ни о чем не думать. Ни о чем… Складываю руки на груди и нащупываю маленький бугорок во внутреннем кармане. О нет! Что я делаю? Нет времени отдыхать! Нужно помочь Блэквуду! Вскакиваю на ноги и снова бегу. Быстрее! Каждая секунда ножом впивается в грудную клетку. Стараюсь отыскать дорогу обратно, но в кромешной темноте это кажется просто нереальным. Откуда мы пришли, с юга или с запада? Как я здесь вообще оказалась?

Темнота сгущается все сильнее, будто назло мне и моему грохочущему сердцу. Где же этот утес? Этот или может тот? Пытаюсь вспомнить, что было возле него, но не могу. Бога ради, да кто может запоминать в такой ситуации? Подбегаю к одному утесу. Нет, не тот. Тот был в два раза меньше. Где же он? Чувствую, как начинают дрожать колени. Ты сможешь. Просто подумай. Вспомни, что было рядом. Что было… Камни! Рядом с утесом была груда валунов! Точно. Бегу так быстро, как только позволяют изнеможенные мышцы. Господи, только бы успеть. Вот! Куча валунов, а за ней утес. Это то самое место. Карабкаюсь наверх на одном дыхании. Кажется, это был мой последний запас энергии. Руки дрожат, горло будто жидким азотом выжжено, но я все же добираюсь наверх.

– Блэквуд? У меня получилось… я…

Язык проваливается в ноги. Я была права. Это верное место. Вот только то, что я вижу наверху, ломает все мои усилия на кусочки. Блэквуд лежит на земле, голова откинута. Глаза уставились в небо. Господи, он белый как полотно. Губы потрескались до крови. Он почти не дышит, но видит. Он еще в сознании, стало быть, не все потеряно! Закачиваю его рукав и вгоняю иглу в тоненькую синюю ленту. Пальцы дрожат. Все дрожит. Зажимаю их второй рукой, заставляя насильно сжать шприц. Последняя алая капля испаряется из пробирки. Сейчас все закончится. Тебе станет лучше. Всего несколько секунд… Но ни пара секунд, ни минута ничего не меняют. Глаза по-прежнему уставились в одну точку. Ну, давай! Дыши! Встряхиваю его за плечи. Ты должен бороться! Просто дыши, хватайся за воздух, будто он осязаемый. У нас получилось. Лекарство у нас! Мы не можем сдаться сейчас. Все еще не кончено, слышишь? Но он не слышит, кажется, он даже не замечает меня.

Чувствую, как щеки мокреют. Хватаюсь его за плечи и трясу, будто это поможет привести его в сознание. Будто встряхнув его, я вдохну в него жизнь. Руки дрожат, ноги. Все мое тело словно бьет в ознобе. Паника просачивается в вены. Может, инъекция действует не так быстро? Может, нужно время? Откуда мне знать! Я никогда раньше не делала подобного. Золотые глаза уставились в небо. В них нет ни капли страха. Потому что весь страх жадно втянула в себя я. Они смирились со своей участью, а я нет. Набираю полные легкие, приливаю к его губам. Вдох, выдох. Ты не умрешь у меня на глазах. Как хочешь, только не так. Вдох, выдох. Ты выживешь, слышишь? Делаю искусственное дыхание, пока Блэквуд не останавливает меня. Губы стиснулись, дыхание стихло, но не оттого, что ему стало лучше, а потому что он больше не пытается. Я встряхиваю его за плечи. Как ты можешь! Борись! Если не для себя, то хотя бы для меня! Но он не слышит, не понимает и не дышит. Он не дышит! Нет! Последний вдох, золотые глаза закрываются, а вместе с ними останавливается и мое сердце.

Нечем дышать. Весь воздух словно испарился. Неужели это конец? Вот такой финал уготовила нам судьба после всего, через что мы прошли? Мы выстояли против армии тварей, нападения падших, прошли ад и пламя, чтоб ты умер от того, что убивало тебя каждый день? От твоей никчемной сангморы? Так ты отплачиваешь мне за все мои страдания? Ты не можешь просто так уйти. Не можешь бросить Кристиана, Мирилин. Ты нужен им, нужен мне. Так сильно нужен.

Опускаюсь на землю. Чувство беспомощности ломает кости. Я сделала все, что могла. Остается только ждать. Две минуты, три – режут меня на кусочки, словно ножи. Каждая отрезает кусок побольше. Слезы не перестают омывать выпекшие участки кожи, которые когда-то были щеками. А в голове звучит одно единственное слово: «Пожалуйста». Господи. Закрываю лицо руками. Никогда не думала, что буду об этом просить, но сделай так, чтоб он очнулся. Пожалуйста. Я просто хочу, чтоб он очнулся. Он не может умереть. Все, чего я хочу, чтоб Блэквуд оказался жив! Сквозь всхлипывание доносится приглушенный хрип. Убираю ладони и прислушиваюсь. Может, я просто схожу с ума? Да нет же! Это дыхание, слабое, но все же дыхание. Он жив! Господи! Прилив радости отдается почти болью в груди. Весь тот воздух, который я потеряла, нахлынул волной, рискуя задушить меня. Блэквуд жив! Не верю своим глазам. Я спасла его! Он открывает глаза и замечает меня. Не могу сдержать эмоции. Бросаюсь к нему и сжимаю со всей оставшейся силой. В ответ только хрип.

– Извини, – отстраняюсь.

После удара отчаяния облечение бьет по груди еще сильнее. Но это не та боль, которая толкает на самоубийство. Это боль приятная, боль радости, боль облегчения. Его грудная клетка легко вздрагивает. Он втягивает в себя воздух, слабо, осторожно, словно впервые пробуя его на вкус.

– Ты уронила… пробирку.

Вытираю щеки и улыбаюсь. Горло так и распирает от смеха. Это точно он.

– Почему ты плачешь?

– От радости.

– Разве радость – это не приятное чувство?

– Приятное, очень.

– Тогда почему оно заставляет тебя плакать?

А ведь правда. Слезы радости, что за выражение. Радость должна окрылять, но никак не выкручивать тебя наизнанку от рыдания. Тогда почему так сложно остановиться?

– Просто заткнись и поднимайся.

* * *

Сегодня произошло что-то необычное и из ряда вон выходящее. Я спасла чью-то жизнь. Не дала человеческой душе затухнуть под гнетом обстоятельств. Надо же. Никогда не думала, что это такое приятное чувство – чувство бескорыстия. Ведь можно жить, думая не только о себе, и хуже от этого не становится.

Блэквуд совсем слаб. Мне приходится тащить его всю дорогу, хоть он и сопротивляется. Но это все ничего. Главное, что он жив и я не одна. Я больше ни за что не останусь одна. Не знаю, где мы оказались, но это явно не живой лес. Темнота достигает максимальной густоты. О том, чтоб идти дальше, не может идти и речи. Я сама еле ноги волоку. А значит, нужно найти место для ночлега. К счастью, долго искать не приходится. Недалеко от утеса мы находим пещеру. Конечно, внутри темно, пахнет плесенью и места едва ли хватает для двоих, но это лучшее, что можно найти в нынешних обстоятельствах. Затаскиваю Блэквуда внутрь. Он такой холодный. Куртка насквозь промокла. Скидываю сумку и смотрю, что есть внутри. Фляжка, кинжал Уилла, ракетница, моховое одеяло, пару накидок. Негусто. Жаль, спальников у падших не оказалось. Сейчас они бы нам пригодились. Расстилаю плед и накидки на земле. Сумку, колчан и лук оставляю в углу. Усаживаю Блэквуда на плед и принимаюсь расстегивать куртку, но он сопротивляется.

– Я сам…

Поверить не могу. Он еле на ногах стоит и все равно отказывается от помощи. Будто приняв помощь, он покажет свою слабость. Сложно сказать, но одно я поняла точно – Блэквуд ненавидит чувствовать себя слабым.

– Хорошо, я принесу воды.

Хватаю фляжку и ныряю в проход между скалами. Рядом шуршит река. Может, еды у нас немного, зато от жажды не умрем. Если учесть встречу с моровами, становится ясно, что живой лес далеко позади, стало быть, нужно быть начеку. Прислушиваюсь, но кроме течения ничего не слышу. Это хорошо. Я слишком устала, чтоб бежать. Когда возвращаюсь, Блэквуд уже лежит в углу, накидка натянута до подбородка. Он до сих пор бледный. Похоже, его знобит. Решаю развести огонь. Стены пещеры все равно не выпустят свет наружу. Подбираю камень побольше, достаю нож, когда вспоминаю, что прихватила из палаты фармакопеев огниво. Вот это ценная находка! Достаю его из кармана и развожу огонь под пыльным взглядом Блэквуда. Не знаю, о чем он думает. По его лицу никогда не возможно что-либо прочесть. Живот предательски урчит. Ах да! Я же прихватила кое-что с палаты! Нахожу кусочек ткани на дне сумки и разворачиваю. Чувствую на себе взгляд Блэквуда.

– Подумала, нам это нужнее.

Зачем я оправдываюсь? Его-то нарушение моральных норм вряд ли волнует. Итак, что у нас тут? Жареная рыба, пюре, ягоды, фрукты. Блэквуду решаю отдать тело рыбы, пюре и фрукты. Он все же чуть не умер сегодня. Себе беру рыбий хвост и ягоды. Дальше придется добывать еду самим. Благо с Блэквудом это будет гораздо проще. Слаживаю еду на сверток и пододвигаю ему. Правда, он и глазом не ведет. Просто отворачивается и делает вид, что спит. До чего сильна человеческая гордость. Неужели он готов умереть, лишь бы ни от кого не зависеть? Нельзя ведь всю жизнь полагаться только на себя. Да и глупо отказываться от помощи, преподнесенной тебе на блюдечке. Ну и ладно. Захочет – знает, где взять. Уничтожаю свои запасы меньше чем за пять минут и устало откидываюсь на спину. Как хорошо. Что может быть лучше сытного ужина, да еще и приготовленного кем-то другим? К сожалению, на Другой стороне редко выпадает возможность так себя побаловать. Поэтому когда эти редкие моменты случаются, нужно наслаждаться ими сполна. В конце концов, все не так плохо. Вода у нас в запасе. Еду добудем. Все бы ничего, если не тот факт, что у нас больше не осталось пробирок. Последнюю я чудом вырвала из лап моровов. А это значит…