Текст книги "Красная маска, синяя маска"

– Госпожа Нюй Ба, но зачем это все? Я здесь, чтобы снять печать.

– Владыка Востока, – ласково улыбнулась Госпожа Засуха, – именно потому я и заготовила вина впрок. Вот-вот к вам вернется часть воспоминаний. И уж поверьте, пережить это дорогого стоит! Вы можете потерять рассудок, если ничего не предпринять. Но если выпьете это вино, то крепко уснете. Во сне увидите прошлое, а когда проснетесь, почувствуете себя куда сильнее, чем прежде. И снимете печать с врат старой столицы. Не верите? Придется поверить.

Дивное диво! За огненным барьером вовсю бушевала стихия, внутри барьера было тихо-тихо, и утренний воздух стал слишком уж свежим. А Сун Жулань (что ему еще оставалось делать?) поднял чашу вина, собираясь выпить с демонами. «Золотая Хризантема» обожгла его горло и, казалось, опалила внутренности. Опустив пустую чашу на стол, юноша зашелся в страшном кашле. Сян Юань-да фыркнул и несколько раз с силой похлопал брата по спине. От этого стало еще хуже. Сун Жулань с трудом мог держать глаза открытыми, фигура Госпожи Засухи начала двоиться, троиться… Он прижал ладонь к щеке и почувствовал, как жар приливает к лицу. А потом он просто упал и ударился лбом о поверхность стола. Сян Юань-да со вздохом приподнял брата, а Нюй Ба несколько раз ткнула юношу в щеку. Демоны переглянулись.

– Надо же! Хватило и одной чаши! Я немного разочарована.

– Ничего удивительного. В Тянься нет такого крепкого алкоголя. Да и едва ли моему брату приходилось часто пить. Ты только взгляни, спит, как убитый…

– Мой генерал, значит, юного повелителя смертные действительно держали в подземелье? А он не пытался сбежать, потому что не хотел похитить их удачу?

– Среди нас всех пятый брат – самый большой чудак. В его смертной жизни до сих пор не было ничего примечательного. Будет лучше, если пресечем все слухи. Не нужно, чтобы его считали слишком уж добросердечным.

– Мой генерал, – оскалилась Нюй Ба, – позвольте по старой дружбе позаботиться обо всех сплетниках.

– Дозволяю. Ты окажешь брату неоценимую услугу.

Сян Юань-да прислонил Сун Жуланя к деревянной перекладине. Заметив уже местами лопнувшие волдыри на его руках, демон в алых одеждах сощурился. Стоило ему только прикоснуться к ожогам, как те исчезли, будто их и не было вовсе. Придирчиво оглядев младшего брата, Сян Юань-да подумал немного, а потом укрыл его своим тяжелым красным плащом.

– Мой генерал, я не могла и вообразить, что вы такой внимательный брат!

Сян Юань-да нахмурился.

– Это оказалось сложнее, чем я думал… Люди более всего подвержены разным хворям. Стоит только северному ветру подуть, как смертные начинают болеть. А сяоди, чтобы послужить нашим общим целям, должен быть здоровым. Что же… старый друг, мой брат нескоро проснется. Я выпью с тобой вместо него.

– Как и много лет назад, мой генерал, – кивнула Нюй Ба. – Теперь уж я редко вас вижу. Как вернулись, так живете затворником. А когда Владычица отдала вам свое сердце, так и вовсе отказались от любых радостей. Разве есть в Байху кто-то печальнее вас? Досадно это! За столько лет я буду единственной женщиной, которая осмелилась выпить с вами. Но я готова рискнуть, второго шанса может и не представиться.

* * *

– Меня начинает раздражать, что в Запредельном краю всякая тварь хочет меня сожрать. Брр! Ужас-то какой! – воскликнул Чжао Вэйнин. Прямо рядом с ним, но за защитным барьером, который создала Хэ Ланфэн, разевали огромные пасти песчаные демоны. Их черные, загнутые на концах когти с остервенением скребли поверхность барьера.

– А вы как думали, молодой господин Чжао? Смертного съесть – милое дело, – щелкнула зубами у него под ухом Ли Мэй.

– И вы туда же, госпожа Ли! Только поглядите на этих громадин! Какой прок нас есть? Проглотят и не заметят.

Хэ Ланфэн закатила глаза. Вместо того, чтобы болтать, могли бы и помочь! Чтобы создать защитный барьер, она вонзила лезвие Цинпина в землю. Рукоять духовного клинка уже успела нагреться, слишком уж сильным был натиск стихии. Ли Мэй разожгла внутри барьера яркие лисьи огни. Песчаные демоны не полагались на свет, они чуяли светлую энергию, потому сидеть в темноте не было никакого смысла. Все понимали: бурю нужно переждать. Хэ Ланфэн надеялась, что дозорные на башнях сумели укрыться от непогоды. Впрочем, они давно должны были привыкнуть к подобным явлениям.

– Верно говорили, что вся нечисть в местах абсолютной инь с ума сходит и становится ужасно злющей, – прошептала Ли Мэй, наблюдая за тем, как демоны пытаются проломить стены барьера.

– Надеюсь, Сун Жулань уцелеет, – голос Хэ Ланфэн чуть дрожал от напряжения и тревоги.

– Не переживай, сестрица! С повелителем демонов ничего не случится.

– Надеюсь, вы не ошибаетесь… – начал было Чжао Вэйнин, но осекся. В тот момент лисьи огни внезапно погасли, и друзья оказались в кромешной тьме.

Хэ Ланфэн постучала кончиками пальцами по рукояти Цинпина, и лезвие засияло. Барьер устоял, песчаные демоны исчезли, но буря продолжала бушевать. Ли Мэй вцепилась в подругу мертвой хваткой. А Чжао Вэйнин… Чжао Вэйнин исчез! Глаза Ли Мэй расширились от ужаса.

– Это… Это же искажение пространства! О нет! Только не это!

– Что за напасть?

– Он же мог оказаться, где угодно, где угодно! – Заметалась лисица. – Повсюду песчаные демоны! Да его в мгновение ока разорвут на мелкие кусочки!

– Погоди, не паникуй! – Хэ Ланфэн оглядела окрестности внутренним взором, но, увы, не увидела ничего, кроме песчаных вихрей.

А вот теперь можно паниковать!

– Нет, так дело не пойдет! – Скрипнула зубами Ли Мэй и повела носом. – Нужно найти Чжао Вэйнина живым или… или мертвым. В истинном обличье я смогу его учуять. Как обернусь, сестрица, полезай на спину и держись крепче.

В истинном обличье Ли Мэй была в несколько раз больше обычной лисы. Не мешкая, Хэ Ланфэн забралась на спину подруги и обхватила ее за шею. Пушистый лисий мех защекотал лицо мечницы. Ли Мэй навострила уши и принюхалась, а потом совершила такой головокружительный прыжок, что Хэ Ланфэн чуть было не слетела с ее спины. В полете мечница не могла поддерживать барьер, но это и не требовалось, сила, исходившая от Ли Мэй, защищала их обеих. Лисица быстро-быстро перебирала лапами и скользила по песку, четыре ее хвоста чуть светились.

Куда же, куда забросило Чжао Вэйнина? Что если уже слишком поздно?

«Вот ведь везучий человек!» – эта мысль была первой, что пришла в голову Хэ Ланфэн, когда она увидела Чжао Вэйнина. Облегчение пришло уже после. Молодой человек уцелел, вот только, скорее всего, он упал с немалой высоты, потому хромал и двигался скованно. Неспособный создать барьер, который полностью защитил бы от песка, Чжао Вэйнин с трудом дышал, его глаза более не открывались. При этом, ориентируясь только на слух и поразительное чутье, он умудрялся отбиваться от демонов одним только кровавым кнутом.

– А ну прочь! Прочь! – кричал он, снова и снова хлестая по мордам песчаных демонов и по всему, до чего мог дотянуться. Твари, скалясь, обступили его со всех сторон. Казалось, отчаянный смертный, который был им на один зуб, их забавлял.

– Госпожа Ли! Госпожа Хэ! Где вы? Где вы?! – срывающимся голосом звал их Чжао Вэйнин. Девушки, появившиеся как раз вовремя, увидели, как он споткнулся и растянулся на земле, хлыст растекся под ним лужей крови. Демоны склонились над Чжао Вэйнином, понимая, что «игрушка» устала и сломалась, и теперь ее можно раздавить.

– Убирайтесь! – Хэ Ланфэн спрыгнула со спины лисицы, призвала духовные клинки и ринулась в бой. Ли Мэй обвила вокруг Чжао Вэйнина все четыре хвоста, надежно укрывая его, и утробно зарычала.

Когда Хэ Ланфэн, пусть и ненадолго, разогнала демонов и восстановила защитный барьер, Ли Мэй уже успела принять человеческий облик. Она потянулась к подруге и обвязала вокруг ее запястья конец веревки, источавшей лисью духовную силу. Она также привязала к себе Чжао Вэйнина.

– Искажение пространства может повториться. Неизвестно, что еще нас ждет. Нужно держаться как можно ближе друг к другу, – Ли Мэй положила голову Чжао Вэйнина себе на колени и прижала ладонь к его закрытым глазам. Знак духа засиял на ее лбу.

– Как он? – спросила обеспокоенная Хэ Ланфэн. – На первый взгляд ничего не сломал. Ногу, скорее всего, подвернул. Но могут быть внутренние повреждения. Хм… Разве он не был в сознании?

– Я его ударила посильнее, если честно, – призналась Ли Мэй. – В его глаза попал песок. Его наслали демоны, он причиняет такую сильную боль, что терпеть почти невозможно. И несколько ребер сломано. Мне потребуется время, чтобы полностью его исцелить.

Хэ Ланфэн взяла Чжао Вэйнина за запястье и принялась считать его пульс. Сердце молодого человека билось ровно, но даже когда лечение закончилось, он так и не открыл глаза.

– Признаться, мне он нравится больше, когда молчит, – краснея, проговорила Ли Мэй. Она приподняла голову Чжао Вэйнина и принялась совершенно беззастенчиво ощупывать его лицо. Хэ Ланфэн от неожиданности вытаращила глаза. У нее возникло непреодолимое желание убраться подальше, вот только идти было некуда. – Подумать только! – Облизнула губы Ли Мэй. – Как же похож! Давно хотела рассмотреть его повнимательнее. Тот же нос и те же брови, и разрез глаз такой же! Так похож! Форма губ совсем, как…

– Кхм… Мэй-Мэй, я все еще здесь! – Хэ Ланфэн помахала рукой прямо перед глазами подруги. – Может, не нужно его щупать?

– Мы застряли здесь, вокруг бушует стихия. Что еще делать? Почему бы не пощупать Чжао Вэйнина? Разве он не привлекательный? У него немало духовных сил, красивое лицо, сильное и гибкое тело…

Хэ Ланфэн прикрыла глаза ладонью.

– Мэй-Мэй, ты смотришь на него, как на еду. Немало духовных сил! Ужас! Того и гляди его покусаешь. Я думала, тебе нравился тот смертный. И потому что Чжао Вэйнин на него похож…

– Не просто похож! Одно лицо! – возмутилась Ли Мэй. – Не как на еду, больше, чем на еду! Не просто нравился… Хм, не думаю, что бессмертная мечница с чистыми помыслами сможет понять духа. Да, в первую очередь мы смотрим на достоинства смертных! Да, мы забираем энергию смертных! Но я бы ни за что не обидела моего человека!

– Ладно-ладно, можешь не объяснять! Я правда ни в чем тебя не обвиняю. Просто трогай Чжао Вэйнина, сколько душе будет угодно, трогай, но только когда он даст согласие. А то это нечестно!

– Делаю, что хочу! – капризно надула губы Ли Мэй, и Хэ Ланфэн усмехнулась. Лисица заулыбалась и все же убрала от Чжао Вэйнина руки.

– Всевидящий правда сказал, что в нашей истории нет ни одной случайности?

– Да, именно так он мне и сказал.

– Тогда, быть может, мой человек действительно переродился?! – обрадовалась лисица. – Если бы это было так! Если бы он смог прожить такую же свободную жизнь, как Чжао Вэйнин! Возможно, тогда он был бы таким же улыбчивым и беззаботным, как этот неугомонный смертный.

– Ты говорила, что характер твоего человека отличался от характера Чжао Вэйнина.

– Да, но это ничего не значит! Даже если он переродился, то все же будет другим человеком, будет жить в иных условиях. Ничего странного в этом нет! Мой человек почти не улыбался, я не видела, чтобы он по-настоящему радовался чему-то. Он выглядел таким усталым и грустным, особенно, когда думал, что его никто не видит. Он был знатного рода и командовал армией смертных, не проиграл ни одного важного сражения и был осыпан всяческими почестями. Но нелегко сохранить сердце, раз за разом убивая. За ним тянулся кровавый шлейф, в его глазах пылали огни походных костров, и повсюду его сопровождал бой боевых барабанов.

Знаешь, ведь глаза духов видят больше человеческих… Я видела его сердце, которое обливалось кровью, и знала обо всех его слабостях. Только вот ничего не могла сделать.

Вот ведь Ли Мэй угораздило!

– Ты ни разу не назвала его по имени. Все говоришь «мой человек». Это ведь что-то значит?

– Сестрица Ланфэн! С каких это пор ты начала подобным интересоваться? – подняла брови Ли Мэй.

– Прости, если оскорбила тебя!

– Вовсе и не оскорбила. Если просто, то, когда лисий дух называет смертного своим, это значит, он готов отдать ему часть силы.

– Зачем?

– Чтобы отыскать смертного в каждой его жизни, чтобы не расставаться с ним. Для духов нет ничего дороже силы, накопленной за многие годы совершенствования. Отдавая ее добровольно, мы показываем свою безграничную преданность. Это наш брачный обычай.

– Б…брачный? Даже так?! Ох, не завидую я Чжао Вэйнину!

– Я. Тебя. Сейчас. Укушу!

– Стой-стой, Ли Мэй… брачный обычай… А твой человек был на это согласен? Ты говорила: он никогда не видел тебя в человеческом обличье. Понимаю… какой смертный не полюбит прекрасного духа?! Но если он тебя не знал…

– Если я говорю, что была готова отдать ему часть силы, это вовсе не значит, что он должен был стать моим супругом, – заявила Ли Мэй.

– Тогда я совсем запуталась! Ты ведь сказала…

– Да, это наш обычай. Лисьи духи выбирают пару раз и навсегда. Если мы выбираем смертных, будем верны своим избранникам, пока не умрем. И неважно, сколько раз люди переродятся. Но я тогда была всего лишь лисенком, ребенком по нашим меркам. Мне было рано думать о браке. Я хотела передать моему человеку часть силы, чтобы защитить и чтобы многим позже, когда стану взрослой, отыскать его. Если бы я успела передать ему часть силы, он бы не умер молодым! Его бы не смогли убить!

Лицо Ли Мэй исказилось от сильной боли. Так много лет прошло, так много, а она не забыла своего человека! И не думала забывать.

– Значит, если твой человек переродился и это Чжао Вэйнин, ты передашь ему часть силы? Но что скажет твоя семья? Разве не прабабушка будет выбирать тебе мужа?

– В Запредельном краю все иначе, чем в Тянься. Духи сами делают выбор, когда приходит время. Думаю, мое время еще не пришло. Но, если мой человек переродился и это Чжао Вэйнин, я передам ему часть силы. И быть может, в следующей его жизни он станет моим супругом. Не смотри на меня так! Ты родилась человеком и до сих пор мыслишь, как смертная. Лисьи духи живут очень долго, у нас достаточно времени на раздумья. Ни один дух Запредельного края не выбирает пару опрометчиво. Чувства смертных мимолетны, они непостоянны и коротки, короче, чем их жизни. Чувства духов безмерны и вечны. Мы никогда не изменяем своему выбору. Вообще, брачные обычаи лисьих духов сродни клятве вечной верности, которую дают цзяожэни, но все же…

– Постой-постой, погоди, Ли Мэй, клятва вечной верности? Что это такое? – разволновалась Хэ Ланфэн. Она вспомнила слова Цин Минчжу: «Я принесла своему господину клятву вечной верности». – Только не говори, что это тоже брачный обычай?!

– Чего это ты побледнела, как мертвец? Ты знаешь, цзяожэни такие странные! Живут в своем Беззвездном городе тысячи лет и…

– Ли Мэй, просто ответь: что означает клятва вечной верности? Это правда клятва… клятва влюбленных? – Хэ Ланфэн почувствовала, что кровь прилила к лицу, ощутила, как кружится голова, и баланс между телом, разумом и сердцем, который следует сохранять мечнику, вновь нарушен. Только этого ей недоставало! Ланфэн хотелось сорвать с шеи полночную жемчужину и отбросить прочь. Она могла бы и сама догадаться! Какой же она была простодушной! Думала совсем не о том!

Сун Жулань, нет, Чжан Юань-бо… Да какая разница? Он принадлежал другой женщине. И неважно, что это было очень давно! Цин Минчжу все еще была здесь, и после смерти она нашла способ быть рядом с ним.

В конце концов, Сун Жулань ее вспомнит! Вспомнит, что они обещали друг другу в то время, когда собирались жить тысячи лет. Сун Жулань вспомнит эту совершенную женщину и ни на кого другого больше не посмотрит. А Хэ Ланфэн все же другой человек. И если он на нее и не взглянет, если он ее не выберет, то у него не будет ни желания, ни повода отказаться от будущего Владыки Востока. Он не вернется в Тянься, он рано или поздно воссоединится с братьями, а этого нельзя допустить! Хэ Ланфэн не могла допустить подобного!

– Ты точно здорова? Мне кажется, у тебя жар… – Встревоженная Ли Мэй дотронулась до лба подруги.

– Ли Мэй, ты не ответила на мои вопросы!

– Честное слово! Ты меня пугаешь! Даже когда ты бьешься с нечистью, у тебя не бывает такого страшного выражения лица… Ладно-ладно… Вообще, сама по себе клятва вечной верности – большая редкость. Далеко не все цзяожэни осмеливаются принести ее. Они верят: если нарушить клятву, можно уничтожить душу и больше никогда не переродиться. Не знаю, правда ли это… Мне как-то было любопытно, и я расспрашивала прабабушку. Она столько всего знает о народах Запредельного края! Так вот, она рассказала, что, принеся клятву вечной верности, цзяожэни обещают всегда быть вместе. Это похоже на наши, лисьи, обычаи. Но клятва вечной верности – это полное взаимопонимание. Это когда двое – как половинки одного целого, разделяют общие ценности, делят одни мечты, чуть ли не мысли друг друга читают, заботятся друг о друге, как о себе. Прабабушка сказала, что в таких чувствах нет ни капли эгоизма. Это полностью бескорыстная любовь.

Хэ Ланфэн постучала себя по лбу. Лучше бы она этого не слышала!

– Не верю я в бескорыстные чувства. Если только в родительскую любовь… Разве любовь родителей к детям не бескорыстна?

Впрочем, сама Хэ Ланфэн не знала родительской любви. Она была нежеланным ребенком. Отец всячески пытался продать ее, а когда не смог, предпочел бросить на улице. Мать и слова не сказала, когда отец ее уводил, хотя и знала обо всем. Они думали о себе и своих сыновьях, но только не о дочери.

– Смертные прежде всего будут любить себя, а уже потом другого, – проговорила Ли Мэй. – Все потому, что у них мало времени. А вот у духов Запредельного края его вполне достаточно, чтобы понять, чего они хотят и с кем желают связать жизнь.

– Нужно ли для таких клятв обоюдное согласие?

– А как же иначе? – Ли Мэй еще больше расстроила подругу. – Сестрица Ланфэн, а ведь раньше ты ничем таким не интересовалась. Неужели боишься, что я буду принуждать Чжао Вэйнина?..

– К чему это меня хотят принудить? – Чжао Вэйнин как раз пришел в себя. Увидев, что он открыл глаза, Ли Мэй переложила его голову на землю. – Ай-я! Зачем же? Так удобно было!

– Хватит с тебя, смертный! Ты слишком долго прохлаждался! У меня ноги затекли!

Хэ Ланфэн друзей более не слушала, она прижалась спиной к стене барьера и прикрыла глаза. Девушка чувствовала, что вот-вот заплачет, и изо всех сил пыталась взять себя в руки. Какая же она глупая! Не стыдно? Реветь собралась…

Все правильно. Все в ее жизни шло своим чередом. Она бессмертная мечница, ей до самого конца идти по пути бесконечных битв, ей надлежит защищать других, забывая о себе. Пройдут годы, много-много лет, и Хэ Ланфэн станет такой же, как ее наставница. Мудрой и спокойной, как замерзшее озеро, и такой же холодной. Ее сердце не будет знать страстей.

С какой поры она думала вовсе не о своем предназначении, ни о своей цели, а о чем-то ином? Как смела она отказываться от пути меча ради… ради… Что это было за чувство? Откуда в ней столько страстного желания? И почему так много печали? Почему ей так одиноко и горько? Ее ли это чувства вообще?

Хэ Ланфэн сжала полночную жемчужину в кулаке. Та вновь стучала, как маленькое сердечко. Но на этот раз сердце Ланфэн билось быстрее.

«Сун Жулань, прочь! Прочь из моей головы! Я лишь ищу повод не убивать тебя, и ничего более… Эх, кого я обманываю?»

* * *

Буря унялась. Демоны унеслись прочь, и созданные ими горы из песка исчезли без следа. Зато пошел холодный дождь, такой сильный, что Хэ Ланфэн пришлось прикрепить к стенкам барьера все талисманы отталкивавшие воду. Не хватало еще, чтобы их затопило!

– Отвратительное место! – шептал Чжао Вэйнин, прижав нос к стене барьера. – Еще и сидеть приходится в закрытом пространстве! Какой кошмар! Сяо Лань, прошу, поторопись!

* * *

– Брат! Сяо Юань, послушай меня, просто послушай! Так нельзя! Нельзя же так! – Третий брат, Чжао Гун-мин, всю дорогу говорил об одном и том же, не унимался. Они ведь уже все обсудили, все решили, к чему бессмысленные споры?!

Подземный ход вел далеко за пределы Дэнфэна. Чжан Юань-бо сперва и не думал идти до конца, но брат вцепился в него так сильно, что не отодрать, и тащил за собой. Вереница жителей столицы и несчастных беженцев растянулась на многие ли. Несмотря на то, что они были удручены и напуганы, все шли в молчании. Лишь изредка слышались тяжелые вздохи, или кто-то из малых детей начинал плакать.

В гнетущей тишине голос Чжао Гун-мина звучал особенно зловеще.

– Тише, Мин-гэ! Тише! – снова и снова просил Чжан Юань-бо. – Нельзя предаваться панике! Ты пугаешь остальных!

– Не паниковать, говоришь? – Рассердился демон в белых одеждах. – А что еще прикажешь делать? Мои старшие братья мертвы, от четвертого брата нет вестей, я боюсь, что он был убит… Теперь и ты хочешь покинуть меня! Думаешь, я позволю?! Мы уйдем только вместе!

– Мин-гэ, если мы попытаемся уйти вместе, поставим под угрозу жизни всех, кого пытаемся спасти! – устало проговорил Чжан Юань-бо. Ему надоело раз за разом повторять одно и то же. – Город будет взят в любом случае. И пусть небесные захватят столицу! Но как только они войдут в Дэнфэн и увидят, что он опустел, они бросятся искать нас. Ты ведь понимаешь, им нужны не только наши жизни, они хотят пленить наследников девяти великих семей. И неизвестно, что с ними тогда станет! А простых жителей едва ли пощадят. Если уйдем вместе, совершим ужасную ошибку. Отпусти меня. Пусти!

– Да ни за что! – Не унимался Чжао Гун-мин. – Что хочешь делай! Мне все равно! Я готов рискнуть! Я не позволю младшему брату сгинуть здесь!

– Быть может, я еще успею вас догнать.

– Ты кого пытаешься обмануть? Не стыдно?! Как ты собираешься в одиночку задержать четвертую небесную армию? Даже нашему первому брату такое было не под силу. О, ничего не говори, не повторяй свой безумный план! Ты передал министру Чжоу жетон командующего, и когда придет время, он отзовет неиссякаемую армию. Ты хочешь, чтобы твои солдаты ушли вместе с нами… А потом ты…

– Твоих слуг не хватит, чтобы защитить беженцев, – кивнул Чжан Юань-бо. – Вам предстоит долгая дорога. Неиссякаемая армия будет сопровождать вас в пути и поможет добраться до Далеких гор северного уезда.

– Если неиссякаемая армия покинет Дэнфэн, ты же останешься в городе совсем один! Как долго собираешься сражаться?

– Путь до Далеких гор составляет по меньшей мере тридцать дней, – проговорил демон в лазурных одеждах. – Но с вами дети, женщины, старики и раненые. Добираться придется дольше. Во всех уездах вам окажут содействие и всякую посильную помощь. Но число беженцев будет расти, многие захотят укрыться в Далеких горах. Мы потратили немало сил на подготовку. Местная крепость неприступна, и с моря ее будет защищать флот Беззвездного города. Запасов продовольствия и лекарств хватит не менее чем на четыре месяца.

Увы, мне не выстоять против небесной армии более десяти дней. Но обещаю, ни один солдат четвертой армии не последует за вами! Хранитель Цинлун не сможет объединить войско с первой армией Хранителя Сюань У и захватить северный и северо-восточный уезды.

– Вижу, ты все продумал! – Тяжело вздохнул Чжао Гун-мин. – А что будет с тобой? Тебя это совсем не беспокоит?! Как ты задержишь в городе целую армию?

– Это уж моя забота.

– Юань, сяо Юань, брат… Прошу, послушай меня! Я не так уж и часто требовал от тебя послушания! Я не требую сейчас, я умоляю! Уйдем вместе! Будь, что будет! Кем я буду без вас? Зачем мне жизнь без моих братьев?

– Не говори так! – Чжан Юань-бо мягко отстранил брата от себя. – Ты должен жить дальше! Ты единственный, кто сможет защитить наших подданных. Мы поступили непростительно. Вылитую воду трудно собрать[99]99
  То есть «сделанного не воротишь» (китайская пословица).


[Закрыть], но кто-то должен завершить войну и поднять нашу страну с колен. Кому еще это можно доверить?

– Я лишь хочу защитить моего младшего брата! Я могу предположить, что ты задумал. Но, сяо Юань, если ты сожжешь город, а вместе с ним и четвертую небесную армию, сам погибнешь. Собираешься продержаться десять дней? Твоя душа сгорит в собственном пламени! Ты хоть понимаешь, что не сможешь переродиться?! Ты просто исчезнешь, брат!

– Мин-гэ, быть может, это не так и плохо. Рано или поздно наши старшие братья вернутся к жизни. Я не верю, что они откажутся от своих планов. Нет, они вновь попытаются подчинить себе три мира. Но если пятеро вэнь-шэней никогда не соберутся вместе, у старших братьев будет меньше шансов. Разве нет? В таком случае они могут изменить решение.

– Брат! Ты лишился рассудка! – вскричал демон в белых одеждах. – От горя и чувства вины с ума сошел! Да что же ты… Оно того не стоит! Ну нет, не позволю, не допущу! Меня не слушаешь, придется послушать глав великих семей. Они, несомненно, меня поддержат. Никто с места не сдвинется, если не пойдешь с нами!

– Гун-мин, в тебе сейчас говорит отчаяние, – покачал головой Чжан Юань-бо. – В противном случае ты бы ни рисковал жизнями невинных, чтобы спасти меня. Не гневи Небеса!

– Нет мне до них никакого дела! Я вот-вот потеряю всех своих братьев! Все, что мы построили, уже разрушено. Я хочу спасти наши жизни!

– Гун-мин, не все потеряно! – Демон в лазурных одеждах до последнего не оставлял попыток успокоить и приободрить брата. – Эта страна уцелеет, Запредельный край станет лучше, чем был прежде. Я верю, это возможно! Ты ведь отправил письмо Си Ванму – наместнице Байху? Ты получил ответ?

– Получил. Она ответила согласием. И что с того? – фыркнул Чжао Гун-мин. – Эта женщина слишком опасна! Связаться с ней еще хуже, чем… Возможно, предложив ей союз, я поспешил.

– Значит, мы не ошиблись, Си Ванму намерена восстать. Она готова мстить Небесному императору. Время на нашей стороне. Четвертая небесная армия никогда не покинет Дэнфэн, уж я позабочусь об этом. По-настоящему боеспособной остается только первая армия, остальные силы небесных рассеяны по нашим землям и не успеют соединиться. Если в Байху вспыхнет восстание, Хуан-ди придется спешно перебросить первую армию на запад.

– Си Ванму впала в одержимость, и божественная сила обернулась против нее. Даже если заключу с ней союз, сдержать эту женщину будет трудно. Но я понимаю, к чему ты клонишь. Если в Байху вспыхнет восстание, Небесный император будет вынужден перебросить первую армию на запад, и тогда всеми оставшимися силами мы сможем ударить ей в спину. Хуан-ди уверен, что основные наши силы разбиты, пусть это так, но мощь Запредельного края не только в солдатах. Мы с наместниками сможем сделать так, что сама эта необъятная земля будет биться с небесными. Полностью покорить Запредельный край силой оружия не удастся никому.

– Вот потому я и прошу тебя, Мин-гэ, позаботиться об этом! Никто из нас не смог бы просчитать все ходы лучше тебя. Надежно укрой наших подданных в Далеких горах, а если потребуется, вывези их оттуда морем на восток. Флот Беззвездного города будет в твоем распоряжении. Все, чем небесные так жаждут обладать, все ценности, которые они хотят заполучить, уже вывезены. Пусть ныне их погубит собственная жадность.

Верю, тебе хватит мудрости не только заключить союз с Си Ванму, но и использовать ее лишь до той поры, пока это выгодно. Брат, твоя ноша тяжелее прочих, и мне так жаль, что по этому пути я не смогу пойти с тобой рука об руку. Если больше никогда не увидимся, не сердись на меня! Ты всему научил меня, и я до последнего буду помнить твои наставления. Береги себя, не снимай доспехи из панциря ао[100]100
  Ао – огромная мифическая черепаха.


[Закрыть]! Пусть они не защитят от стрелы Хуан-ди, но уберегут от всякого прочего оружия.

– Да ведь это же твои доспехи! Что я скажу хозяйке Беззвездного города, когда она увидит меня в них? Она… Не хочу даже думать о том, что она может сотворить…

– Гун-мин, она заслуживает только правды. Впрочем, мне самому с ней объясняться, – бледное лицо демона в лазурных одеждах исказило страдание. – Я знаю одно: жители Беззвездного города останутся верны своему слову. Брат, позаботься о себе! Эта долгая ночь закончится, лучи солнца вновь согреют нашу землю, а ты воссоединишься с братьями. Я лишь надеюсь, что в будущем они не повторят свои ошибки.

Долгий путь по подземному ходу подошел к концу. Пришло время прощаться. Как много испуганных глаз в тот миг взирало на Чжан Юань-бо! Все ждали его приказов, ждали его решения, ему же оставалось лишь сказать последнее слово. Часть жителей покинула Дэнфэн гораздо раньше, но многие остались, до последнего не желая оставлять свои дома и не веря, что война может прийти в столицу. И все же это случилось!

– Вот-вот вы отправитесь в путь, – заговорил Чжан Юань-бо. – Он будет непростым. Прошу вас до самого конца поддерживать друг друга, заботиться о тех, кто в этом особенно нуждается. Помните, пока вы живы, наша страна не исчезнет. Сохраните Запредельный край для будущих поколений!

Вы вправе гневаться на меня, ведь дав клятву подарить Запредельному краю вечность мира и процветания, я ее нарушил. Вы доверились мне и моим братьям и так жестоко обманулись. Сегодня я выражаю свои сожаления, но не прошу простить меня. Такое не прощают. Следуйте за Владыкой Запада, доверьтесь ему в последний раз. Я верю ему, как себе. Отныне он всеми силами будет защищать вас!

Стена сине-зеленого пламени отделила Чжан Юань-бо от брата, от горожан, от беженцев и от солдат.

– Сяо Юань! – вскричал Чжао Гун-мин. Пытаясь схватить брата за рукав, он обморозил руки. Осознав, что ничего не сможет сделать, демон в белых одеждах спрятал лицо в ладонях. Сквозь его пальцы сочились кровавые слезы. В тот момент он оплакивал всех своих братьев и их славное прошлое. Так страшно, когда осталось лишь прошлое, а будущее туманно и полно скорби!

Чжан Юань-бо слышал, как нарастает плач, видел великое множество печальных глаз, бледных, искаженных страданием лиц, разбитых сердец и искалеченных войной судеб. Видел солдат неиссякаемой армии, прижавших ладони к груди, в последний раз чествовавших своего командира.

Сколько бы ни было сказано напутственных слов, все мало, сколько бы ни было отдано приказов, все нельзя предусмотреть.

* * *

Дэнфэн – город пяти дворцов, о богатствах которого слагали легенды, первоначально задумывался как крепость. Окруженная тройными стенами, столица Запредельного края считалась неприступной. Но все изменилось. И те, кто искал в Дэнфэне защиты, могли встретить там разве что смерть.

Чжан Юань-бо гневался на высокомерных и жадных старших братьев, собственными руками разрушивших благополучие своей страны. Злился на себя, такого слабого и бесполезного, неспособного их остановить. Ненавидел небесных солдат, которые пришли грабить и убивать его подданных, презирал Императора Небес, такого же жестокого и жадного, как его братья. Ненависть придала ему сил, а гнев не позволил утратить мужество и предаться сожалениям. Даже будучи демоном, Чжан Юань-бо не обнажал призрачный меч и не убивал без причины. Он существовал ради другого.