Текст книги "Человечество. Мировые войны и пандемии"

Примером операций «мягкой силы» глобального масштаба в сочетании с мощным военно-силовым нажимом может служить операция «холодная война». Разберем ее подробнее, поскольку ее итоги стали трагедией для нашего Отечества и сотен миллионов людей на всей планете, резко повернули ход мировой истории к катастрофе человечества. Важно это еще и потому, что в июле 2017 года американский Конгресс принял закон о санкциях против России, по сути объявляющий нам второе издание «холодной» войны.

Итак, в апреле 1945 г. руководитель стратегических служб США А. Даллес выступил перед американской политической и бизнес-элитой с концептуальным докладом о методах разрушения Советского Союза без применения военной силы. С вступлением в должность Президента США Гарри Трумэна, концепция Даллеса получает официальное закрепление в политической стратегии США под названием «доктрина Трумэна» (план сдерживания СССР). Для придания глобального масштаба и пропагандистского обеспечения 5 марта 1946 г. в американском городе Фултоне У. Черчилль, как более известный и более популярный чем Г. Трумэн политический и государственный деятель, объявляет о «крестовом» походе против СССР и коммунизма. СМИ тиражируют речь бывшего премьер-министра Великобритании по всему миру. Все официальные структуры американского государства включаются в антисоветскую деятельность и нарабатывают методологию. 18 августа 1948 г. Совет национальной безопасности США принимает меморандум, который (после одобрения Конгрессом и подписания Президентом) обретает форму официальной государственной директивы 20/1 «Цели США в отношении России». Гриф «Совершенно секретно», два варианта «сдерживания»: военный разгром СССР, и более развернутый, детальный план мирного разрушения Советской России, в основании которого и лежала концепция А. Даллеса.

Западная Европа была поставлена под контроль США с помощью «плана Маршалла» и военного присутствия англо-американского военного контингента, а затем через блок НАТО. Подчинены на основе антисоветской идеологии Япония и Южная Корея. В отношении Советского Союза были приняты совершенно иные планы. Мирный вариант, заложенный в директиве 20/1 это классический опыт применения мягкой силы в гибридной войне глобального масштаба. Процитирую некоторые выдержки из этого исторического документа: «… нашей первоочередной задачей в мирное время является планомерное ослабление влияния и мощи России при балансировании на грани войны, а также преобразование нынешних сателлитов России в независимые государства, самостоятельно действующие на международной арене… Мы должны содействовать развитию в Советском Союзе института федерализма всеми имеющимися у нас средствами… Нашей второй задачей в отношении СССР в мирное время является осуществление тайных операций, направленных на развенчание мифа, который заставляет народы… быть в подчинении Москвы… Мы не должны рассматривать войну как неизбежность. Мы не должны отрицать возможность достижения всех наших целей в отношении СССР без развязывания войны»[64]64
  Главный противник / Под ред. И. М. Ильинского. М., 2006. С. 175.


[Закрыть]. Более того, «мирному» варианту отдавалось явное предпочтение, военный же – не исключался, но только в случае, если не сработает «мирный». Что весьма интересно, даже после разрушения советского противника «холодная война» должна продолжаться. Цитирую дальше рассекреченную, но пока еще не отмененную Директиву 20/1: «… даже если установившийся режим будет некоммунистическим и формально дружественным по отношению к нам, мы должны будем обеспечить следующее:

• отсутствие у подобного режима большой военной мощи;

• его сильную экономическую зависимость от внешнего мира;

• соблюдение им прав национальных меньшинств;

• отсутствие попыток установить подобие железного занавеса при контактах с внешним миром».

Все это мы наблюдали, начиная с 1991 г. Но в директиве есть положения и про 2014-й. Во-первых, это Украина. Ей уделено несколько страниц: «В случае с украинцами ситуация иная. Они слишком близки к русским… тем не менее, мы также не должны препятствовать какому-либо независимому режиму на Украине. Украина должна быть освобождена от влияния России, она должна развиваться как самостоятельное независимое государство»[65]65
  Там же. С 204.


[Закрыть]. И это было прописано еще в 1948 году, но не отменено и по сей день. Во-вторых, это про то, если возникнет неподчинение на какой-то части СССР, то вариант тоже предусмотрен в виде особых «дипломатических отношений и договоренностей: «… условия подобных договоренностей должны быть жесткими и носить явный оскорбительный характер… Они должны быть подобны условиям Брест-Литовского договора»[66]66
  Там же.


[Закрыть].

Появление у Советского Союза ядерного оружия и достижение ядерного паритета, фактически сделала войну в ее классическом понимании невозможной. «Холодная война» явилась альтернативой войне классической. Но цели и задачи ее остались прежними, что мы и видим в Директиве 20/1. Началась сложная геополитическая игра, охватившая все сферы жизнедеятельности государства и общества. В эту игру вовлекались и другие государства, и народы, так или иначе входившие (или могущие войти) в орбиту Советского Союза. Не решаясь столкнуться в военной схватке с СССР непосредственно, США постоянно провоцировали вооруженные конфликты, кризисы, перевороты в союзных СССР и «третьих» странах. Была также развернута гонка вооружений, провоцировались напряженность и конфликты вблизи границ СССР, нарушалось советское воздушное пространство, территория окружалась сетью военных баз (стратегия анаконды А. Мэхэна). Была запущена тактика изматывания противника. В апреле 1949 г. был образован блок НАТО, цель создания которого четко прозвучала из уст первого генсека альянса: «Держать Америку в Европе, Россию вне Европы, Германию под Европой».

Признаем, что сама НАТО – удачный геополитический проект США и Британии в эпоху «холодной войны», поставивший на многие годы Европу под англо-американский контроль, вынудивший Советский Союз держать более чем миллионную группировку войск в Восточной Европе, что вело к огромным материально-финансовым затратам, загрузке экономики военной продукцией в ущерб гражданскому производству. Плюс присутствие большой массы советских войск на территории стран-союзников СССР вызывало напряженность в отношениях между народами стран социалистического блока.

Добавим к этому масштабные операции спецслужб Запада, экономические санкции и идеологические диверсии против соцстран по подрыву стабильности и единства.

Для реализации военной составляющей создается блок НАТО, и затем сеть военных блоков по всему миру (Багдадский пакт, СЕНТО, СЕАТО, АНЗЮС), в приоритетном порядке идет наращивание ядерных боеприпасов, разворачивается гонка вооружений, размещение военных баз у границ СССР, организуются вооруженные провокации. Советский Союз отвечает на военные вызовы, но не в состоянии ответить на вызовы «мягкой силы»: экономические (план Маршалла, теория социального программирования), идеологические (отсутствие развернутой теории социализма), информационные (неспособность убедительно показать преимущества социализма и пагубность потребительского смысла жизни).

В результате Советский Союз, обладая преимуществами в развитии образования, науки, культуры, высоких технологий, социального равноправия, имевший мощные современные вооруженные силы, был разрушен. Также, в рамках глобальной операции «холодная война» были проведены операции по ликвидации Варшавского Договора, мировой системы социализма, создания условий для однополярного миропорядка с доминированием морской цивилизации англосаксов в союзе с мировым финансовым капиталом. Успешный опыт применения «мягкой силы» Запад использует и развивает и сегодня.

В конце концов, стратегия США, наложившаяся на ошибки послесталинского руководства СССР, и явное предательство в политической элите привели к разрушению всего социалистического лагеря, как наиболее перспективной мировой геополитической системы, как альтернативы капитализму.

В 1991 г. Ельцин и Буш-старший объявили об окончании «холодной войны» и в 1993 г. в российскую военную доктрину был продвинут вывод об отсутствии у России внешних противников и военных угроз. А в условиях отсутствия таковых не нужны армия, оборонно-промышленный комплекс, мобилизационная система, оборонное сознание населения. Но западные «союзники» мыслили по-другому: увеличивали состав и расширяли НАТО, ориентируя его по-прежнему на Восток, увеличивали военные расходы, задавали невиданные ранее программы вооружений, и зорко следили за процессом демилитаризации России. Одновременно с наращиванием военной мощи, США разрабатывали, апробировали и внедряли в политическую практику новые виды операций мягкой силы мирного времени. В числе таковых отметим операцию «глобальное управление», как попытку установления однополярного миропорядка.

Глобальное управление – создание миропорядка, где все страны и континенты будут выполнять функции периферии («глобальной деревни»), обслуживающей интересы иудео-саксонской элиты и финансового олигархата. Инструментарий для решения этих стратегических задач – превосходящая военная сила, информационно-психологическая сеть воздействия, финансовая система, политическая наглость, наступательная активность «пятых колонн» и всякого рода НПО. Алгоритм операции следующий:

• утверждение денег (материальных благ) в качестве смысла жизни человека, общества, государства;

• жёсткая привязка к американскому доллару всех иных валют и мировой экономики;

• открытие государственных границ для беспрепятственного движения доллара, приобретаемых на него товаров и услуг;

• продвижение во власть под видом «демократии» подконтрольных «элит» и принуждение таковых к действиям в интересах США и финансовой олигархии;

• установление тотального контроля за экономическим, политическим поведением каждого человека, предприятия, государства

Наиболее опасными, на наш взгляд, сегодня являются системные операции «мягкой силы» в гибридной войне, применяемые Соединенными Штатами, против нынешней России и других стран:

• операции по упразднению международной субъектности государств, суть которых сводится к уменьшению роли государства во внутренней, социальной и внешней политике, формализации функций государственных институтов и усилению роли ТНК, финансового капитала и неофициальных международных организаций (семерка, двадцатка, Давосский форум и др.);

• операции «на основе эффектов» (скрытая дестабилизация базовых основ государства через разрушение системы управления процессами, навязывание ложного целеполагания, многопартийность, наличие «либерально-демократической» оппозиции, обязательная смена лидеров и т. д.);

• операции по экспорту нестабильности, предполагающие открытость границ для движения капиталов и идеологий, подмена прав народа правами отдельного человека, национальных, религиозных и даже сексуальных меньшинств, продвижение межконфессиональной, межнациональной и социальной розни, поддержка из-за рубежа экстремистских организаций, мощное информационное давление с целью изменения курса руководства страны по наведению порядка и поддержания стабильности в обществе, демонизация или устранение национальных лидеров;

• операции по подрыву потенциалов – действия по ослаблению и разрушению политического, экономического, военного, духовно-нравственного потенциала государства и общества, через навязывание под видом демократизации чуждых ценностей, девальвацию традиций, неэффективных социально-экономических моделей, продвижение в качестве приоритета интересов США и международного капитала в ущерб национальным интересам;

• преэмптивные операции – устранение «недемократических национальных режимов», переориентация общества на некие наднациональные ценности, коренное переиздание истории страны, осуждение прежнего курса развития и строительство новой (анинациональной) политической нации;

• гуманитарные интервенции – проводимое массированное вторжение элементов «мягкой силы» в рамках спланированной операции с целью установления контроля над действиями правительства, национальных политических сил и общества, превращения страны в сателитное образование, подконтрольное США.

Как и в классической войне, где ее содержанием являются операции военных действий, в гибридном типе войн также постоянно развиваются средства и способы противоборства, появляются новые. Новым эффективным и разрушительным оружием становится кибероружие. Но отнести его к средствам «мягкой силы» было бы неправильно. Это комплексное ударное средство, способное действовать как на сознание человека, так и на государственные и объектовые системы управления, локальные сети, интернет, связь всех видов, банковскую сеть, информационные средства, социальные, политические и экономические коммуникации.

Кибератака на российские учреждения 12 мая 2017 г., скорее всего, есть результат деятельности главного киберкомандования[67]67
  Кибернетическое командование США (англ. United States Cyber Command, USCYBERCOM) – формирование вооружённых сил США, находящееся в подчинении стратегического командования США. Расположено на территории военной базы Форт-Мид, штат Мэриленд. Командующий – адмирал Майкл Роджерс. Основными задачами командования являются централизованное проведение операций кибернетической войны (кибервойны), управление и защита военных компьютерных сетей США.


[Закрыть] Пентагона, образованного приказом министра обороны США Р. Гейтса от 23 июня 2009 года. Киберкомандование США начало функционировать 21 мая 2010 года, и достигло полной оперативной готовности 31 октября 2010 года. Подчеркнем, что командования в вооруженных силах США это самостоятельно действующие (а не обеспечивающие действия) ударные структуры. Киберкомандование объединило под своим началом несколько ранее существовавших организаций, в частности, Соединение глобальных сетевых операций (JTF-GNO) и Объединённое командование сетевой войны (JFCC-NW), Агентство военных информационных систем. Министр обороны США Эштон Картер 6 апреля 2016 года дал «первое задание военного времени» киберкомандованию Пентагона атаковать Исламское государство с целью не позволить командованию ИГ планировать и руководить операциями, а также нарушить финансирование структур ИГ.

Произошедшая кибератака на российские учреждения, это, скорее всего, командно-штабная тренировка (разведка боем) перед президентскими выборами в России в 2018 г. Информационная подготовка к применению против России кибероружия активно велась в ходе президентской гонки в США, продолжается и после избрания Д. Трампа 45 американским президентом.

Цель тренировочной операции 12 мая 2017 г.: проверить эффективность структур киберкомандования по дезорганизации работы социально значимых систем российского государства. Для этой цели создан специальный Разведывательный центр киберопераций (англ. Cyber Warfare Intelligence Center). Главный удар будет нанесен позднее, возможно после операции «Коронавирус», когда в России остро встанет вопрос о смене власти.

Объекты ударов:

• банковая система, нарушение работы которой вызовет невыдачи заработанной платы, пенсий, социальных пособий, дезорганизацию взаиморасчетов и т. п.

• транспортная, энергетическая, а также системы связи, водоснабжения и др.

• системы военного и государственного управления.

Все перечисленные выше действия, как кибернетического фактора, так и человеческого и других средств мягкой силы, составят единую и цельную систему сетевых спецопераций, основываясь на законе о санкциях. С этой целью в Москву назначен в качестве посла США в России Дж. Хантсман, ярый русофоб, протеже печально известного Мита Ромни, сформулировавшего стратегию США в отношении России, подобную плану А. Даллеса, что следует из выступления Ромни: «Наша задача заставить Россию пожирать себя изнутри, внося смуту и разброд в общество этой страны… Мы заставим русских взяться за оружие. Мы настроим чеченцев, татар, башкир, дагестанцев, против русских. Мы заставим их ненавидеть свою страну, собственную нацию». И далее в том же духе.

Гибридная война, отнюдь, не заканчивается указанными в тексте средствами и методами ее ведения, есть еще целый спектр малоисследованных средств, которые активно применяются не только против отдельных стран, но и против всего человечества. В частности, генно-психотронное воздействие на генетику и наследственность человека.

Выводы

Принципиально важно понять следующее:

• гибридная война против России, как сочетание вооруженной борьбы, кибероружия, многообразных средств мягкой силы, включая информационно-психологические воздействия на сознание, вирусы и пандемии, нагнетание страха и депрессии в качестве оружия массового поражения нового типа, – неизбежна, и она носит долгосрочный перманентный характер;

• целью войны будет уничтожение России как суверенного государства и ее исключение из будущей истории;

• война (кибератаки, операции мягкой силы, последующие вооруженные боевые действия) будет вестись почти исключительно на национальной территории России;

• объектами войны будут являться не только государство и его вооруженные силы, но и все население страны, православно-славянская культура, традиционная система ценностей народов России, история и будущее страны;

• война будет носить характер межцивилизационной борьбы и может закончиться поражением нации, ее цивилизационным и историческим крахом.

Чтобы этого не произошло, необходимо серьезно готовиться к войне подобного типа, не ослабляя одновременно готовности к ее вооруженной фазе.

Подготовка к противостоянию в гибридной войне, кроме традиционных мер по подготовке к обороне страны и противостоянию вооруженной агрессии, потребует проведения таких мероприятий как:

• разработка теории гибридной войны, стратегии ее ведения, соответствующих планов;

• выделение необходимых сил и средств;

• создания соответствующих государственных и общественных структур управления процессами подготовки и ведения войны;

• подготовка органов управления и населения к защите от воздействия инструментов мягкой силы и кибератак;

• проведение специальных мероприятий разведывательного, контрразведывательного и воспитательного характера;

• развертывание системы подготовки кадров гибридной войны и специальных подразделений;

• формирование системы информационного и все других видов боевого обеспечения.

Киберугрозы, цифровизацию и искусственный интеллект можно выделить в особый вид боевых действий и для их парирования:

• создать мощную (интеллектуально, а не численно) киберструктуру надведомственного характера за счет привлечения специалистов спецслужб, заинтересованных ведомств и научно-аналитических организаций;

• сконцентрировать действия аналитических организаций (привлекая и общественные) на анализе и прогнозе формирования атласа киберугроз в адрес РФ;

• выявлять запланированные кибероперации против России, объекты ударов просчитывать систему мер защиты и нанесение упреждающих, а также превентивных контрударов;

• организовать обучение персонала объектов методам действий по отражению и нейтрализации киберугроз.

Целесообразно, образовать штаб гибридной войны, координирующий разработку теории и стратегии войны, вооружить соответствующими технологиями, подчинить непосредственно Совету безопасности РФ или, как вариант, – Генеральному штабу Вооруженных сил РФ, с наделением его соответствующими полномочиями.

Итак, мы можем констатировать, что гибридная война есть многовековая реальность человеческой истории, которая в XX и начале XXI столетий обрела глобальный масштаб, наступательный характер, расширила инструментарий применяемых средств, вплоть до использования новых средств оружия массового уничтожения. Фактор гибридной войны и его последствия пока не исследованы достаточно полно, не осознаны человечеством, как угроза глобального масштаба, нет ни теории, ни стратегии противостояния (или хотя бы сдерживания) этому феномену. В России также нет серьезных исследований разрушения СССР в результате многолетних гибридных действий. Не исследуется и такой феномен как «международный терроризм», о котором, особенно в последние десятилетия, не говорит и не пишет только ленивый, а Запад использует это явление для совершения актов агрессии с применением самого мощного военного блока (НАТО) для решения многообразных задач продвижения собственных интересов – экономических, политических, цивилизационных. Но господин Джозеф Най и его коллеги террор, как способ и средство войны нового типа, не заносят ни в категорию мягкой силы, ни в категорию гибридной войны. Причем, терроризм – явление очень странное: возникает и проявляет себя когда Западу или только США нужно обойти международное право (Устав ООН, например) для применения военной силы против не любимых ими государств, цивилизаций или целых регионов мира. После решения этих задач терроризм «схлопывается» также внезапно, как и возник. Почти как коронавирус. Поэтому попытаемся порассуждать на эту тему, не претендуя на четкие однозначные выводы и определения, а в порядке постановки задач. В частности, задачи, для исследования фактора террора как оружия гибридных войн глобального масштаба. Использую при этом свои более ранние публикации.

В наши дни терроризм стал опаснейшим явлением, затрагивающим безопасность многих стран и отдельных регионов, препятствующим нормальному развитию международных отношений. Однако большинство террористических структур создаются искусственно более крупными мировыми и региональными игроками, включая спецслужбы государств, транснациональные и глобальные корпорации, теневые организации мафиозного типа (торговля оружием, наркотиками, человеческими органами и т. д.). И фактически являются инструментами большой политической стратегии. Террористические группировки повышают уровень своих финансовых и технических возможностей. В условиях глобализации происходит стирание границ между государствами, что позволяет беспрепятственному движению денежных средств и информационных потоков, террористическая деятельность приобретает международный характер. Эффективная борьба с терроризмом невозможна без определения четкого понятия данного явления, которое бы вписывалось в реальность, и было всеобще признано. Понятие «терроризм» появилось довольно давно. Термин «терроризм» происходит от латинского «terror» – страх, ужас. К настоящему времени сложилось достаточно много определений понятия «терроризм», закрепленных в международно-правовых документах или принадлежащих отдельным авторам, как отечественным, так и иностранным. Вместе с тем общего определения терроризма нет, что значительно осложняет объединение и координацию усилий разных стран для борьбы с этим злом. Терроризм в Федеральном законе РФ «О противодействии терроризму» определяется как «идеология насилия и практика воздействия на принятие решений органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий»[68]68
  Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму». – URL: rg.ru/2915/12/31nac-bezopasnost-site-dok-html


[Закрыть].

Главное отличие «международного терроризма» – его глобальность. Терроризм становится международным с того момента, когда он выходит за рамки своего государства, распространяется более чем на одну страну и угрожает безопасности всего человечества.

Таким образом, опираясь на все вышесказанное, можно предложить понятное определение международного терроризма: международный терроризм – это мотивированные незаконные насильственные действия, осуществляемые представителями одного или нескольких государств против другого или других государств, осуществляемые с целью устрашения отдельных лиц, групп людей или всего населения с тем, чтобы достигнуть определенных идеологических, религиозных, национальных, экономических и политических результатов в свою пользу.

Во второй половине XX в., по мнению многих ученых, терроризм становится явлением глобального масштаба. Он выходит за рамки отдельных государств, имеет черты международного характера, хорошо организованного движения, способного конкурировать по своей значимости и силе в международной политике с государствами. Современное общество признает международный терроризм главной проблемой человечества. В 1937 г. проект Международной конвенции по предотвращению и наказанию актов терроризма был подготовлен и утвержден Ассамблеей Лиги Наций. Одной из главных идей конвенции стала мысль о необходимости сочетания международно-правовых норм и национального законодательства в деле борьбы с терроризмом. Однако конвенция так и не была ратифицирована из-за отсутствия согласия между странами-участницами. Кроме того, в то время в условиях роста напряжения и конфронтации, вызванных идеологией фашизма, постепенно завоевывающего Европу, отказ государств от всех форм насильственно-агрессивного политического поведения воспринимался как не соответствующий их интересам. Таким образом, международное соглашение по вопросам борьбы с терроризмом не могло считаться актуальным. О. М. Ильинский отмечал, что в то время терроризм носил, главным образом, внутренний характер, был в основном уделом одиночек, небольших групп. Вторая половина XX в. стала временем появления новых форм террористических угроз. Стал реальностью терроризм с использованием оружия массового уничтожения, произошла динамичная трансформация его методов, средств и целевых установок, рационализация всей террористической деятельности путем повышения степени ее организованности и конспиративности[69]69
  См.: Горбунов Ю. С. К вопросу о правовом регулировании противодействия терроризму // Журнал российского права. 2007. № 2.


[Закрыть].

В последнее десятилетие ряд экспертов вводит в международно-правовой оборот новые понятия терроризма: в масштабном измерении – блоковый (НАТО), цивилизационный (Запад против ислама); в сфере применения – демографический, биологический, информационный и др. С 1963 г. под эгидой ООН и ее специализированных учреждений разработано 16 международных соглашений, являющихся инструментами противодействия угрозе терроризма (13 контртеррористических конвенций и трех протоколов), которые открыты для участия всех государств-членов. В связи с изменением политической обстановки в мире и форм существования международного терроризма, в рамках ООН так и не удалось составить единого подхода к его изучению и дать ему определение. Например, 27 января 1977 г. в Будапеште была принята Европейская конвенция по борьбе с терроризмом, в которой впервые обозначался перечень действий, квалифицируемых как террористические. Конвенции ООН по международному терроризму показывает, что они не затрагивают проблему международного терроризма напрямую. Многие документы дают определение отдельных видов террористических актов, таких как захват самолетов, заложников, подрывов и финансирование террористов. Так, например, в 1990 г. состоявшийся в Гаване VIII Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушениями в специальной резолюции указал, что «… пока не удалось достигнуть согласия в отношении понятия термина “международный терроризм”»[70]70
  Меры по борьбе с международным терроризмом: приняты Восьмым Конгрессом Организации Объединенных Наций по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Гавана, 27 августа – 7 сентября 1990 г. URL: http://terroristica.info/node/101 (дата обращения: 05.05.2011).


[Закрыть]. В первом докладе Рабочей группы по радикализму, экстремизму как причины терроризма, сделанном в Женеве в сентябре 2008 г., отмечается, что «…терроризм – это глобальный вызов. В наше время, когда индивиды, деньги и идеи перемещаются по миру с невероятной легкостью, окружающая действительность, которая сопутствует возникновению или распространению радикализма и жестокого экстремизма, вызывает озабоченность держав, независимо от их месторасположения»[71]71
  Counter Terrorism Implementation Task Force First Report of the Working Group on Radicalization and Extremism that Lead to Terrorism: Inventory of State Programmers. Geneva: United Nations, September 2008. URL: http://www.un.org/terrorism/pdfs/Report P.13 (дата обращения: 05.05.2011).


[Закрыть]. Однако современная правовая наука не выработала общепринятого понятия и определения термина «международный терроризм».

Таким образом, можно отметить, что в международных конвенциях (соглашениях) существуют методы и формы борьбы с терроризмом, но ни одна конвенция, принимаемая ООН, не дает нам соответствующее определение терроризма. Это свидетельствует нам о понимании мировым сообществом опасности, исходящей со стороны террористов, но также мы видим и отсутствие мирового консенсуса. Российские ученые и специалисты неоднократно говорили о необходимости разработки и принятия международной конвенции ООН о терроризме, где должно быть дано универсальное определение термина «терроризм».

Возникновение международного терроризма

На протяжении нескольких тысячелетий человеческой цивилизации террористические методы использовались различными государствами, религиозными группами, политическими организациями, криминальными сообществами. Одно из первых упоминаний о государственном терроре встречается в истории Рима. Диктатор Луций Корнелий Сулла для расправы со своими политическими соперниками и пополнения казны применил проскрипции – списки лиц, объявленных вне закона на территории Римской империи. Гражданин, убивший указанного в проскрипции человека, получал половину имущества убитого. Система проскрипций была популярна у люмпенизированных слоев населения, представителей криминала и политических аферистов.

В I в. н. э. на территории, ныне занимаемой Израилем, действовала организация сикариев, боровшаяся против римлян и представителей еврейской знати, сотрудничавших с Римом за автономии своих провинций. Вооруженные выступления сикариев переросли в восстание, затем – в Иудейскую войну, а далее последовали поражение восставших и неисчислимые беды для мирного населения.

В XI–XIII столетиях мусульманская шиитская секта исмаилитов, более известная под именем ассасинов, физически уничтожала представителей власти Сирии, т. е. халифов-инородцев. Послушники-фидаи по приказу своего повелителя, некоего Старца горы, убивали любого обреченного на смерть, несмотря на любые меры предосторожности.

В XII–XIII веках религиозные авторитеты католической церкви фактически возвели в законное право возможность убийств неугодных монархов своими поданными – монархомахии. Несколько позже, к XVI столетию, основные идеи монархомахии становятся востребованы, необычайно популярными.

Именно на этом фоне были уничтожены основные противники воинствующего в то время католицизма, такие как Вильгельм Оранский (1584), Генрих III (1589) и Генрих IV (1610). Историки терроризма обязательно упоминают так называемый «пороховой заговор» (1605) Гая Фокса – капитана английской армии – против парламента и короля Якова I. Для этого, в частности планировалось взорвать здание парламента, в котором должен был находиться король, и обрести таким образом почву для того, чтобы реставрировать католицизм в Англии.

Французская аристократка Шарлотта Корде в июле 1793 года собственноручно заколола кинжалом члена Конвента, председателя Якобинского клуба Жана Поля Марата. Причиной такого поступка стал кровавый террор, который был развязан якобинцами уже после падения жирондистов.

Великая Французская революция и наполеоновские войны разделяют предысторию и собственно историю терроризма. Ставший классическим массовый террор эпохи Французской революции продемонстрировал модель управления страхом и запустил механизм вызревания тактики терроризма. В 1820-х годах в Италии возникают организации, стремящиеся к созданию национального государства.