Текст книги "Все об охоте. Легендарная подарочная энциклопедия Сабанеева"

Охота на перепелов

Выводки перепелов держатся почти весь июль в хлебах, а потому охота на них начинается вместе с уборкою ярового, то есть редко где ранее начала августа, когда молодые перепела (первого выводка) уже взматерели и ведут самостоятельную жизнь. В это время они держатся по межникам, в степных ложбинках, по нескошенным местам лугов и болот, прилегающих к полям, непременно в высокой траве (некоей), по межам убранных полей, особенно в кустарнике бобовника, а также в высоких жнивах, поросших сорными травами; нередко также встречаются они под копнами или снопами сжатого, но еще не свезенного ярового хлеба, особенно проса. Просо и гречиха составляют любимую пищу перепела[2]2
  По малороссийской примете, малочисленность перепелов в мае и июне предвещает неурожай проса и гречихи.


[Закрыть], и, покуда они не убраны, нечего искать перепелов в других местах. Если же по каким‐либо причинам полоса проса осталась вовсе не убранной (плохо уродилась или вытоптана), то здесь можно постоянно встретить перепелов в большом количестве, даже в то время, когда они более нигде не попадаются. Следует заметить, что птица эта ведет почти ночной образ жизни и кормится по вечерам, ночью и ранним утром; днем же лежит в каком‐либо укромном месте и покидает его только в крайности, тем более что от изобилия в пище перепела в августе необыкновенно жиреют и покрываются толстым слоем сала. По этой же причине они отлично выдерживают стойку собаки и подпускают ее вплотную, так что некоторые собаки привыкают ловить их. Вообще, охота на перепелов самая легкая изо всех: она не требует ни хорошей собаки, ни хорошей стрельбы, а потому не пользуется особенной любовью охотников, тем более что в это время охота на болотную дичь в самом разгаре. Но для молодых охотников, начинающих бить влет, стрельба перепелов может быть очень хорошей школой, так как отучает от излишней торопливости и горячности. Перепела поднимаются очень близко, летят ровно и тихо, пересаживаются недалеко, и, кроме того, в крайнем случае их можно весьма удачно стрелять без собаки – из-под косцов или жнецов или при помощи веревки. В первом случае надо выждать то время, когда уборка проса или гречи подойдет к концу. Перепела до последней минуты не решаются расстаться со своим привольным житьем в хлебе, так что иногда на последнюю полосу проса или гречихи собираются перепела целого околотка. Выживаемые из проса птицы вылетают сначала поодиночке, потом по несколько штук за раз, так что охотник не успевает заряжать ружье, даже если оно скорострельное. Значительно труднее охота на юге в кукурузе, где перепел часто бежит или же летит ниже початков. В таких местах нужна очень вежливая собака с коротким поиском. Второй способ, применяемый также для стрельбы без собаки в чистых болотах, заключается в том, что берут веревку длиной до 20–25 сажен и в середине ее через известные промежутки навешивают от двух до трех колокольчиков. Для большей тяжести, чтобы веревка не скользила по поверхности жнивы, привешивают небольшие тяжелые предметы – камни и т. п. Один конец веревки прикрепляет себе к поясу один охотник, другой конец – другой охотник. Веревка с навязанными камнями, волочась по неровной жниве и звеня привязанными колокольчиками, выгоняет перепелов, попадающихся на пути охотников, которые и стреляют вспуганную дичь. При этом следует идти не спеша, не опережая один другого. Привязывая же свободный конец веревки (в 15–20 сажен) к колу, который втыкается в землю, и описывая круг, радиусом которого служит веревка, можно довольно успешно стрелять и в одиночку. Оба эти способа можно применять и для охоты на дупелей. Бьют перепелов девятым или десятым номером, большей частью уменьшенными зарядами (или берут дробь покрупнее).

Перепела лежат так крепко, что из-под собаки их нетрудно весьма успешно ловить большим сачком (в аршин диаметром) на длинной палке, крыть наволочной сетью (вдвоем), даже захлестывать хворостиной или, вернее, широкой метлой. В Крыму татары ловили множество перепелов, объезжая удобные места верхом и накидывая на притаившуюся птицу конусообразную сетку. На Кавказе ловили перепелов ночью с огнем и колокольчиком: птицу, привлеченную светом и звоном, крыли сеткой (сачком). Весенняя ловля (в мае и июне) перепелов на дудочку в охотничьем отношении стоит много выше этих способов добывания. По новым законам, как известно, разрешается только этот способ ловли; все же другие запрещены.

Стрельба дроф с подхода и подъезда

Эта охота начинается, когда дрофы выберутся из хлебов в открытые места, перестанут выдерживать стойку собаки, но держатся еще небольшими стайками и не напуганы. Можно подходить к концу лета и к двухлетним дрофам, которые держатся отдельно. Пешего охотника дрофы редко подпускают в августе на расстояние ближе 70 шагов, а потому их бьют из винтовки или подкрадываются к замеченной стайке, двигая перед собой деревянную раму в рост человека, переплетенную веревками и утыканную сеном или соломой. Последний способ, как весьма мешкотный и утомительный, употребляется почти одними промышленниками. Киргизы подкрадываются к дрофам, прячась за быка, а терпеливые хохлы подползают к дрофам с хистком – небольшой деревянной осью на маленьких же деревянных каточках; к оси приделана ручка, а в просверленные дыры втыкаются какие‐нибудь густоветвистые растения. Можно делать этот хисток складным из продырявленных брусочков на шалнерах и, предварительно подъехав в телеге насколько возможно, потом подползать. Гораздо удобнее подъезжать к дрофам на обыкновенных дрогах или телеге, запряженных в одну лошадь (еще лучше на волах). Чем менее едущие охотники отличаются от крестьян, едущих или возвращающихся с полевых работ, тем ближе подпускают птицы. Все приемы и движения охотников, начиная с того момента, как последние будут замечены дрофами, должны быть по возможности просты и естественны. Всякие отступления от этого правила (общего и для охоты нагоном), то есть резкость, вычурность движения, неестественная поза, вредят делу и непременно будут служить причиной неудачи. Надо стараться по возможности не присматриваться к ним, не указывать чем‐либо в их сторону и делать вид, что на них не обращается ни малейшего внимания; ехать всегда следует не на них, а в сторону, наискось, как бы мимо. Необходимо также тщательно скрывать огнестрельное оружие, которое отнюдь не должно блестеть. При соблюдении этих условий ненапуганные дрофы нередко подпускают на картечный выстрел. Тогда быстро соскакивают с дрог и, пробежав несколько шагов, стреляют из обоих стволов (всего лучше крупными номерами дроби) в тот момент, когда напуганные неожиданностью птицы в смятении поднимаются с земли, и целятся в одну из птиц.

Стайка дроф

В полдневный жар стайки дроф часто залегают и подпускают вплотную. Особенно любят они ложиться на пару, так как черная земля поглощает теплоту и им очень тепло. В такое время надо считать, сколько дроф слетело до выстрела, ибо часто несколько штук остается лежать. Одиночная дрофа в жару, видя приближение человека, почти всегда залегает, если не стреляна. Если же дрофы довольно осторожны, то их надо объезжать на кругах, постепенно суживая последние. Дрофы, видя, что охотник ездит кругом, не подъезжая, начинают садиться, сначала приседая, потом сгибая шею. Самец в стаде обыкновенно ложится после всех и очень долго лежит с вытянутой шеей. В это время надо ехать ровно, не останавливаясь и не смотря в сторону стада. Когда все легли, можно делать завороты покруче. Когда охотник приблизится на выстрел, то сходит с экипажа и идет к запавшим дрофам. Последние первое время еще плотнее прижимаются к земле, но затем, видя, что они замечены, быстро вскакивают, бегут, махая крыльями, а потом летят. Первым выстрелом бьют бегущих, вторым – влет.

В тихую погоду, чтобы подняться, дрофы должны порядочно разбежаться, в ветер же разбег меньше. Вообще надо иметь в виду, что они сначала подымаются против ветра, а затем, если он не очень слаб, то летят вполветра. Дрофа очень тяжела и не может бороться против напора ветра и в первые минуты подхватывается им, а потом, уже справившись, режет постоянно вполветра, то есть если ветер дует с юга, то летит или на юго-восток, или на юго-запад. Это обстоятельство необходимо иметь в виду как при подъезде и подходе, так тем более при нагоне. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, полет взрослых дроф очень быстр, так как каждый взмах крыльев подвигает ее на длину корпуса, а по ветру – вдвое. Поэтому на расстоянии от 50 шагов в боковую птицу надо целить (при стрельбе навскидку) перед головой, иногда (при попутном ветре и на 60–70 шагов) на 1–2 аршина. Встречный выстрел по дрофам редко бывает удачен, так как дробь скользит по перу. Вообще, к осени старые становятся очень крепки на рану. Молодые дрофы, даже сентябрьские, впрочем, отличаются слабым оперением и очень рыхлым телом, так что у них, например, нетрудно оторвать крыло; вообще, мясо их некрепко, скользко и довольно безвкусно. Для того чтобы дрофа упала, надо перебить ей крыло, пробить голову или попасть в сердце; с другими же ранами она летит очень далеко. Раненая дрофа всегда начинает на лету испражняться. Выздоровев, она становится крайне осторожной и, будучи в стае, увлекает других при виде охотника. Чтобы не терять подранков, необходимо считать, сколько дроф поднялось, и, подъехав вторично к пересевшим, если дроф поднялось меньше, чем следует, искать залегшую на месте с взведенными курками.

Наганивание дроф на многих охотников

Охота нагоном всегда бывает успешнее охоты с подъезда, особенно под осень и когда в ней принимает участие несколько охотников. Всего лучше производить ее следующим образом: человек 6 или 8 на двух дрогах или в таких экипажах, с которых легко спрыгивать, не останавливая лошадей, выезжают в степь и, заметив дроф, подъезжают к ним на 150–200 сажен. С этого расстояния повозки сворачивают с дороги и двигаются вдоль широкой межи, поросшей кустиками полыни, крапивы и пр. Затем с передней повозки незаметно соскакивает один охотник и, пригнувшись к земле настолько, чтобы не видно было его спины из-за повозки, идет рядом с нею и, наконец, выбрав удобное местечко, проворно бросается на межу и плотно припадает к земле за каким‐нибудь прикрытием. Отъехав шагов полтораста, точно то же проделывает другой охотник и следующие. Затем повозки двигаются безостановочно, описывая уже круг радиусом, равным примерно расстоянию от дроф до засады, причем передняя лошадь прибавляет шагу и по мере надобности все более и более отдаляется от задней, идущей по ее следу.

Схема нагонки

В точках а и b – засада, в точке l – дрофы. Первоначально повозки двигаются по дуге № 1, и передняя, доехав до точки f (справа), поворачивает назад и направляется по кривой № 2. Поворот телеги, несмотря на значительное расстояние, обращает на нее внимание осторожных птиц, которые, догадавшись, что дело не совсем чисто, начинают понемногу удаляться, сначала по направлению lk; между тем телега идет все шибче и шибче и, добравшись до точки j, заставляет их изменить принятое направление, а затем, продолжая двигаться от j до u, вынуждает их удаляться по кривой ks. В точке u останавливаются, поворотив лошадь по направлению in. От этого дрофы быстро начинают удаляться по линии sp, но в точке t замечают другую повозку, которая тоже поворачивает назад и затем очень медленно, даже с небольшими остановками, плетется по линии ti. Подозрительность у птиц развивается при этом больше, и ко второй повозке они относятся с еще большим недоверием, нежели к первой, почему принимают направление ph; первая же тотчас трогается, постепенно и незаметно поворачивая на прежний путь, по которому едет до точки u, и затем опять поворачивает назад, направляясь по линии ei, дрофы опять изменяют направление и идут по линии hx, но в это время вторая повозка направляется прямо от n к t и в последней точке останавливается; одновременно с нею останавливается и первая в точке i. Через это дрофы, желая отойти подальше от обеих повозок, выбирают направление xr, что и требовалось для успеха охоты.

Нужно заметить при этом, что во все время таких маневров повозки нисколько не приближаются к дрофам, а держатся от них почти постоянно в одинаковом расстоянии, потому что, на сколько они приближаются к дрофам, на столько последние и удаляются. Чтобы не рисковать вспугнуть этих осторожных птиц и тем испортить все дело, расстояние берется сажен в 150; и хотя на таком расстоянии птицы первоначально не обращают, по-видимому, ни малейшего внимания на скромно плетущиеся повозки, но этим смущаться не следует: описанные маневры непременно будут замечены ими, возбудят в них недоверие и желание уйти подальше от повозок.

Само собою разумеется, что если местность не позволяет взять такое расстояние, то можно взять несколько большее или меньшее, на ⅓ даже, и сообразно этому в первом случае заезды «делаются смелее, с частыми остановками, поворотами, вставаньем на ноги заездчика и прочим, а в последнем с крайней осторожностью, причем избегают всех подозрительных, пугающих птицу остановок и поворотов. Впрочем, это зависит главным образом от времени года и степени осторожности самих птиц, а также от количества особей в одном стаде. Подобным образом можно охотиться начиная с августа до поздней осени и даже зимой.

Наганивание дроф на одного охотника

Это самая трудная охота, требующая большой сноровки и знания привычек птиц. Начинается она чаще в конце августа, когда жара спадет, сделается менее ощутительной и дрофы соберутся в стаи. Выезжать на охоту нужно с утра, чтобы иметь в распоряжении целый день. Под осень стаи дроф обыкновенно незадолго до восхода летят на кормежку – на отаву, жнивье, зеленя, пары, за несколько верст от ночлега. Здесь они жируют часов до 9–10, затем летят на отдых, большей частью в открытые места, покрытые невысокой травой и кое-где торчащими кустиками кустарника, ковыля, полыни и др. Здесь они обыкновенно лежат до 3–4 часов пополудни и в это время, если жарко, подпускают иногда очень близко. Как только охотник заметит птиц (привычный и зоркий глаз видит их в степи версты за три, а шеи их, выставленные из высокой травы, – за версту), то тотчас же должен брать такое направление, какое при данных обстоятельствах должно показаться дрофам наименее подозрительным; нужно сворачивать в сторону, и именно в ту, которая не требует того, чтобы голова лошади хотя на секунду была обращена к птицам; повернув, нужно ехать наискось, стараясь все более и более отдаляться. Если же стадо было замечено в холмистой местности, необходимо выехать на ближайший гребень и ехать вдоль его, стараясь быть всегда на виду у птиц и также отдаляясь от них. В это время охотники должны сделать необходимые наблюдения как относительно индивидуального характера замеченного стада, так и характера самой местности. Если птицы, по-видимому, пуганые, то есть еще издали (за версту и более) бросаются в стороны, скучиваются, если паслись, перестают есть и как‐то порывисто вертят головой по направлению охотников, таких дроф нагонять очень трудно, так как они хотя при заездах обыкновенно не трогаются с места, но, далеко не подпустив дроги, снимаются с места и летят далеко в степь. Непуганые же дрофы при виде человека, если он далеко, мало обращают на него внимания и, если паслись, спокойно расхаживают по степи с опущенными вниз головами, только изредка поглядывая на охотников; по приближении их спокойно, не спеша удаляются в противоположную сторону – «идут в ход».

Уменье выбрать местность и способность ориентироваться важны как для стрелка, так и для нагоняльщика. Стрелок должен выбирать для залегания по возможности высокую траву как можно ближе к дрофам или же такое место, с которого можно было бы немного подползти незаметно для птиц. От удачного выбора места зависит большая или меньшая легкость наганивания. Надо всегда иметь в виду, что дрофы лучше всего идут и поднимаются против ветра, а потому и гнать следует непременно на ветер. По этой причине не всякое место бывает нагонисто, и иногда бывает выгоднее предварительно спугнуть[3]3
  Спугивать дроф или «сбивать их с позиции» надо с большой сноровкой, так как необходимо, чтобы птицы переместились (пешком или летом) добровольно, без малейшего опасения.


[Закрыть] дроф в надежде, что они пересядут на более удобное место. Всего лучше удается нагонка или в совершенно гладкой степи, или же в хотя и волнистой, но с длинными, пологими и невысокими волнами; в последнем случае надо гнать птиц на ближайший наивысший гребень бугра, где, конечно, должен залечь стрелок. Дрофы, если их застали у подошвы подобного холма, почти всегда поднимаются на вершину таких бугров. Но в очень холмистой местности нагонка редко бывает удачна, во‐первых, потому что дрофы никогда не спускаются в лога; во‐вторых, потому что при заезде приходится то скрываться от птиц, то опять им показываться, что дает дрофам повод подозревать, что против них что‐то замышляется. В малораспаханных степях дрофы неохотно также идут старыми пашнями, бурьянистой травой, через дороги и совсем не идут через черные пары и высокий бурьян.

Если дрофы застигнуты на удобном месте и пошли в ход, то следует сейчас же нагонять их. Прежде всего уговариваются, в каком месте должен залечь стрелок, и туда направляют дроги. Стрелок же с того самого момента, как птицы будут замечены, непременно должен лежать на дрогах или спрятаться за своего товарища таким образом, чтобы дрофы все время следования дрог видели только одного нагоняльщика. В избранном месте стрелок быстро и ловко (иначе можно запутаться в дрогах или попасть под колеса) спускается на землю; нагоняющий же, не останавливаясь, едет дальше. Смотря по обстоятельствам, стрелок или остается на месте, или продвигается (согнувшись, а еще лучше ползком) немного вперед, по возможности к какому‐либо прикрытию или углублению. Здесь он прежде всего должен вырвать все высокие толстостебельные травы впереди себя. Это необходимо для того, чтобы в случае если понадобится передвинуть ружье вправо или влево, то это можно было бы сделать не поднимая ружья и не задевая травы. Затем стрелок должен, не показываясь птице и не высовывая головы, только следить за движениями нагоняющего и по этим движениям судить о том, какое направление принимают дрофы; когда предполагается, что птицы уже близко, охотник возможно осторожнее высматривает их и, сообразуясь с направлением, ими принятым, заблаговременно меняет свою позу или даже место, так, чтобы встретить дроф прямо на штык. На виду у них уже нельзя сделать ни малейшего движения, чтобы они не снялись: дрофы замечают неподвижно лежащий предмет нередко в 50–60 шагах и или поднимаются, или обходят его стороной. Вообще при опытном загонщике лучше лежать совсем смирно, уткнув лицо в траву, полагаясь на слух. Большей частью приходится стрелять на расстоянии около 50 шагов, следовательно, из дальнобойного ружья и крупной дробью. Обыкновенно сначала стреляют в идущих, а потом, быстро вскочив на ноги, влет. Если дрофы летят, то при виде внезапно появившегося перед ними человека стадо приходит в замешательство: передние шарахаются, как бы пятятся, тяжело хлопая на месте крыльями, задние – налетают, и этот момент скучивания и остановки самый удобный для выстрела. Вторым выстрелом лучше, однако, бить уже угонных птиц.

Сама же нагонка производится следующим образом: загонщик делает сначала большой объезд так, чтобы птицы находились между ним и стрелком; затем на большем или меньшем расстоянии от птицы, смотря по обстоятельствам, начинает ездить взад и вперед, подвигаясь все ближе и ближе к стаду и делая заезды не более как на ⅛ часть круга (принимая за центр стадо). Если дрофы идут по желаемому направлению, то загонщик не изменяет раз избранного пути; если же стадо уклоняется вправо, он должен взять несколько правее, и наоборот. Всего удобнее нагонять дроф летом, то есть заставляя их подниматься и лететь в направлении залегшего стрелка, но это еще труднее и удается весьма немногим. Умелый нагонщик нагоняет дроф на одного охотника, как по струнке, для чего прибегает к различным уловкам, которые, конечно, могут видоизменяться сообразно обстоятельствам. Обыкновенно, сбросив охотника с телеги шагов за 700–800 от стада, большей частью так, чтобы ветер дул в бок охотнику, загонщик едет в сторону, имея центром дроф, а радиусом расстояние их до стрелка. Отъехав на ⅛ круга, он слезает с телеги, кладет стоймя на землю мешок с сеном, служивший сиденьем, на него кладет куртку или жилет, затем едет дальше и, не доезжая ⅛ части круга до стрелка с другой стороны, опять слезает, втыкает в землю заранее приготовленную палку, надевает на нее свою свитку и отправляется назад, против стрелка. Затем подвигается понемногу к стаду зигзагами. Дрофы начинают медленно подвигаться к стрелку и, наконец, перестают пастись и начинают выражать намерение подняться. Тогда нагонщик, направив их различными заворотами повозки головами в сторону стрелка (дрофы всегда поднимаются туда, где стали головами), пускает лошадей вскачь прямо на них, причем иногда успевает сбить их заскоком с неправильно взятого ими направления. Нагонка по ветру очень затруднительна, так как дрофы летят так только в тихую погоду, а потому, если почему‐либо приходится прибегать к этой нагонке, то нагон еще более осложняется и приходится ставить различные предметы (даже тележку, стреноженных лошадей) и нагонять уже пешком. Как это делается, объяснить очень мудрено, но суть заключается в том, чтобы, как только дрофы пойдут или даже станут носами к засаде, сразу повернуть лошадь и ехать прямо на стадо. Всего удобнее нагонять небольшие табунки, в 5–20 штук. Чем стая больше и чем шире раскинулась она по степи, тем менее вероятен успех охоты.