Текст книги "Замок над синим озером"

Когда все немного успокоились и Сэма пригласили к столу, он, по просьбе хозяев, рассказал, как обстоят дела у Брэда Лорэла. Узнав, что Ричард Лорэл собирается ехать на континент к брату, Патрик вскочил из-за стола и нервно зашагал по залу. Потом остановился перед отцом и заявил непреклонным тоном:

– Ты как хочешь, отец, но я поеду с Ричардом Лорэлом к Брэду. Он знает, где похоронен Кристофер, и я хотя бы помолюсь на его могиле. Меня мучает мысль, что мы как будто бросили его одного там, в чужой земле. Перевезти его останки сюда вряд ли удастся, думаю. Но отдать должное брату, почтив его память, засвидетельствовать, что мы любим его и гордимся им, я обязан.

Сэр Эллиот посмотрел на сына печальными глазами, но возражать, к его удивлению, не стал.

– Ты сможешь это сделать, Патрик, я верю в тебя, – глаза отца вдруг стали очень нежными, – но только будь осторожен, сынок, будь очень осторожен и возвращайся ко мне живым. Второй потери я не переживу.

Патрик взглянул в глаза отцу и вдруг опустился перед ним на колени.

– Я вернусь к тебе, отец, – твердо проговорил он, – и никогда тебя не оставлю. Но я выполню наш долг перед погибшим братом. Благослови меня, прошу.

Сэр Эллиот благословил сына, и они принялись обсуждать подробности планируемой поездки: сколько воинов взять с собой и сколько оставить для защиты Денвент-Касла, кого именно стоит взять на континент, как экипироваться, чтобы не испытывать ни в чем нужды. Тут и Сэм позволил себе вставить слово. Он сказал, что барон Лорэл дает сыну в сопровождение большой отряд. Поэтому из Денвент-Касла не стоит забирать много людей. Общий отряд получится внушительным, а здесь обстановка очень уж неспокойная.

– И мне не нравится, сынок, что у тебя совсем не сложились отношения с Ричардом Лорэлом. Это впервые на моей памяти наши семьи позволили себе такое, – заметил рыцарь.

– Это не семьи позволили, отец, это Ричард глупит по молодости, – успокоил его сын, – я надеюсь, что мы все же найдем общий язык. Я буду очень терпелив и сдержан, отец, обещаю.

«А молодому наследнику это, надеюсь, пойдет на пользу, – ухмыльнулся про себя Сэм, – такой рыцарь, как Патрик Эллиот, спуску ему не даст и научит уму-разуму. Времени для этого будет предостаточно».

В обратный путь Сэм Пирс возвращался уже с большим отрядом. К его воинам присоединились еще восемь молодых мужчин из Денвент-Касла. Патрик взял тех, кто изъявил желание поехать с ним, но выбрал из них только самых надежных.

В Уинстоне, где остановились на ночлег, как обычно, граф Хьюберт обратился к Патрику с неожиданной просьбой.

– Я очень хорошо знаю и глубоко уважаю твоего отца, Патрик, – сказал он, сидя вечером у огня, – он смелый человек, но весьма осторожный и удивительно хорошо чувствует обстановку. Надеюсь, ты унаследовал эти его ценные качества. На что ты способен в битве, я уже видел недавно своими глазами. Я очень доверяю тебе. И прошу – найди моих сыновей и верни их домой. Там, на континенте, драка уже заканчивается. Насколько я знаю, дело идет к перемирию между двумя королями. А я не могу потерять наследника, пойми, да и другие сыновья мне дороги. Я не могу спать ночами после того, что случилось с Кристофером. Привези их домой, прошу тебя.

– Я приложу все силы, чтобы разыскать их, милорд, и убедить вернуться в отчий дом, – заверил графа Патрик.

Когда на следующий день к вечеру отряд приблизился к Лейк-Каслу, воины на крепостной стене были удивлены – людей вернулось больше, чем уезжало. Известили господина, и вскоре барон сам появился на башне над воротами. Всадников и правда было больше. Присмотревшись, барон Кевин узнал Патрика Эллиота. Это привело его в изумление – сын сэра Тимоти никогда не был в Лейк-Касле, да и сейчас повода к этому вроде бы не было. Что-то случилось? На душе стало тревожно. Однако после первых же слов, сказанных при встрече, барон все понял и по-настоящему обрадовался. Патрик был великолепным спутником для его сына. А то, что мальчик обижен на него и, скорее всего, дуется до сих пор, – это мелочи, не заслуживающие внимания.

Ричард приятно удивил отца, встретив Патрика если и не приветливо, то во всяком случае спокойно. И без возражений принял известие, что молодой Эллиот поедет с ним на континент.

Патрика принимали в замке как дорогого гостя. Он же с интересом рассматривал Лейк-Касл, дивился его исключительно выигрышному расположению и удовлетворенно оглядывал бравых воинов немалого по численности гарнизона. Большое удовольствие доставила ему встреча с леди Валой. Старая женщина обняла его и, не выдержав, расплакалась. Вспомнились все тревоги, все трудности ее первого пути на север, когда сэр Тимоти Эллиот, тогда еще просто мальчишка Тим, помог ей спасти жизнь и привел в эти края. Сколько всего пережито вместе! Патрик знал многое из прошлого отца, но, как оказалось, не все. И он провел с леди Валой много часов, слушая ее рассказы о былых временах.

Познакомился он и с молодым Генрихом Лорэлом. Мальчику было уже три месяца. Это был крепенький ребенок, очень спокойный. Мать смотрела на него такими любящими глазами, что у Патрика защипало в носу. Как он понял, жених Нады так и не приехал за ней. Может быть, сгинул в битве, но не исключено, что просто не захотел вернуться. Бедная женщина! Как теперь устроится ее жизнь?

Но долго оставаться в Лейк-Касле смысла не было. Дороги просохли достаточно, и преодолеть перевал уже не представляло сложности. Нужно было спешить. Их ожидало много дел на континенте.

Глава 8

На этот раз их путь лежал не в Лондон, а на западное побережье страны, в Девон. Англию покидали из Плимута, наняв небольшой, но крепкий корабль. Нужно было обогнуть Бретань и добраться до Нанта. Так легче было избежать ненужных встреч и возможных конфликтов. Как они знали, новое владение Брэда располагалось между Нантом и Анжером. А уже дальше младший Лорэл, повидавший здесь все, подскажет и покажет дорогу.

Плавание их закончилось благополучно, но спокойным его назвать было нельзя. Вначале они столкнулись чуть ли не нос к носу с французским кораблем – хорошо, что с одним, – он вышел на них из густого тумана совершенно неожиданно. Пришлось менять галс и спасаться бегством. Благо их маленький парусник оказался быстроходным и маневренным, а туман помог скрыться. Но несколько неприятных минут они все же пережили. Судно французов было большим и, как они успели заметить, хорошо вооруженным.

Потом случилась вторая беда. На этот раз их накрыло штормом. Море трепало несчастный корабль, безжалостно кидая его из стороны в сторону. Людям оставалось только молиться. Все стихло так же внезапно, как и началось. Судно их сильно не пострадало, но отряд лишился трех человек – их смыло за борт. Погибли два воина из Лейк-Касла и один – из отряда Патрика.

Когда путники достигли берега, в сводном отряде рыцарей осталось семнадцать человек, не считая Грега Мура, который был у Ричарда за капитана.

Лошади, к счастью, уцелели все.

Дальше по берегу двинулись с большой осторожностью, высылая вперед самых умелых и наблюдательных дозорных. И все-таки нарвались на засаду. На них напали неожиданно, когда они устроили небольшой привал на берегу Луары. Река в этом месте была широкой и полноводной. Спешившиеся воины вели коней к воде, когда просвистела первая стрела. Она была нацелена прямо в грудь Ричарду, озиравшему окрестности. Каким-то шестым чувством Патрик почуял опасность за мгновенье до выстрела и успел оттолкнуть Ричарда, сразу ощерившись мечом и встретив мощным ударом вылетевшего из густых зарослей неприятеля. Тот захрипел и свалился им под ноги. Быстро оправившийся от неожиданности Ричард уже стоял рядом с Патриком, ожесточенно размахивая мечом. Мужчины, не успевшие еще расседлать коней, мгновенно взлетели в седла и рванули в бой. Грег Мур с двумя своими воинами кинулись по направлению, откуда прилетела стрела. Засевшего на дереве стрелка сняли быстро. Обыскав прилежащий лес, нашли еще одного затаившегося француза с луком. Прикончив его, вернулись к своим. Короткий бой завершился. Французы оставили на месте сражения семь человек. У англичан был тяжело ранен один воин из Лейк-Касла и несколько получили мелкие ранения. Наскоро приведя в порядок себя и коней, они двинулись дальше. Хорошо, что сохранили лошадей погибших в море воинов – раненого Джона Симли везли со всей осторожностью на умело сооруженных носилках.

Двигались вдоль южного берега реки, держась ближе к воде и избегая по возможности густых зарослей. Встретившиеся на пути два крупных владения миновали ночью, продвигаясь по самой кромке воды – обходить их по берегу было долго и опасно. И вот наконец они увидели то, к чему стремились. Прибывший с континента гонец так хорошо и подробно описал будущее владение Брэда, что ошибиться было невозможно. И все-таки осторожность была не лишней. Отряд засел в прилегающих зарослях, готовый при первой же опасности кинуться на выручку, а Ричард с двумя воинами из своего замка двинулся к стоящему невдалеке сооружению. Назвать его замком можно было с большой натяжкой. Это был, скорее, большой и крепкий господский дом, стоящий посреди роскошного сада, за которым дальше тянулся парк. Однако охранялось поместье отлично. Их заметили издалека.

На счастье Ричарда, в карауле был и воин из Лейк-Касла. Услышав знакомый сигнал, он внимательно вгляделся в приближающихся людей и узнал их. Тут же был оповещен сэр Брэд, выскочивший навстречу брату. Радости не было предела. Вскоре появился и Чарльз де Моррен, желающий задать гостям множество вопросов. Но нужно было позаботиться об оставленных в лесочке людях и конях. Их быстро доставили на хозяйский двор и всех разместили с возможными удобствами. Джону Симли оказали необходимую помощь и предоставили ему удобную комнату в хозяйском доме, а остальных раненых перевязали. После этого Брэд повел брата вглубь просторного сооружения. Там в удобных и очень уютных покоях он представил Ричарда наследнице владения. Юная Жюльетт д’Этьен оказалась очень милой особой – изящной, белокурой и голубоглазой, что было несколько удивительно для этих южных краев. Девушка объяснила, что ее мать была родом из Нормандии, а ее предки-викинги были светловолосы и светлоглазы. Наследница сразу понравилась Ричарду, и он с удовольствием передал брату разрешение и благословение отца. Брэд был удовлетворен. Конечно, он мог бы и без отцовского позволения совершить этот судьбоносный шаг, но ему казалось, что, если с ним будет благословение отца и всей семьи, это убережет его и его молодую невесту от многих бед. Все-таки он обосновывался в чужой стране, и, хотя эти земли были отвоеваны королем Ричардом у французского монарха, никто не мог сказать с уверенностью, как повернутся дела. Однако земля есть земля. Без нее дворянину трудно прожить жизнь достойно.

Начались приготовления к бракосочетанию. Невеста ничего не имела против будущего мужа, больше того, молодой рыцарь ей нравился. Но ему еще предстояло проявить себя достойным мужчиной в ее глазах и завоевать ее сердце. Практичная француженка не сдавала бастионы без боя и готова была подарить свою нежность только в ответ на любовь. Впрочем, в успехе веселого и обаятельного Брэда Ричард не сомневался ни минуты.

Младший брат желал знать все, что происходит в родном доме. Он буквально забросал старшего вопросами. Как отец, мать? Здорова ли бабушка? Как дела у сестры? И очень удивился, узнав, что нареченный жених Нады Филипп де Лан так и не объявился, даже после того как она родила сына. Брэд даже непроизвольно моргнул, когда услышал эту новость, но он хорошо помнил обещание, данное сестре при расставании, и быстро взял себя в руки. Так вот оно что! Значит, в их семье родился принц-бастард. И отсюда, скорее всего, проистекают все щедроты короля Ричарда к нему, Брэду Лорэлу. Что ж, остается только сказать слова благодарности любимой сестре – в своем коротком счастье она не забыла и о нем.

В ходе дальнейшего общения, завязавшегося между молодыми людьми, выяснилось, что Чарльз де Моррен тоже намерен осесть в этих краях. Сейчас он собирался стать сенешалем во владении друга, когда тот обретет законные права на него, а потом тоже рассчитывает здесь жениться. У мадемуазель Жюльетт есть младшая сестра Сьюзен, приятная девушка тринадцати с половиной лет. За ней тоже дают неплохое приданое с большим участком земли здесь, рядом. И Чарльз очень надеется завоевать сердце девушки и испросить у короля разрешение жениться на ней.

Вновь прибывшие англичане переглянулись между собой. Получается, что они сильно отстают в этом вопросе от своих друзей на континенте – ни у одного, ни у другого даже на примете не было подходящей невесты.

Теперь нужно было выполнить задачу, ради которой Патрик, собственно говоря, и прибыл сюда. Решили не углубляться в эту неспокойную территорию большим отрядом, тем более что прибывшие воины совсем не знали ни местности, ни языка. Их оставили во владении Брэда – уж защитить его они сумеют наверняка. А с собой взяли местных воинов, уже чувствующих себя здесь как рыба в воде. Кстати, из тех, кто прибыл на континент с Брэдом, только один воин изъявил желание вернуться в родные края. Остальные уже нашли себе милашек и готовы были остаться с господином во Франции. Грег Мур, разумеется, не покинул своего подопечного и отправился вместе с маленьким отрядом.

Брэд писал в письме правду. Они с Чарльзом действительно хорошо запомнили то небольшое селение, где остался в сырой земле их друг Кристофер. Добраться до него было не слишком просто, но могилу нашли сразу. Патрик долго молился над ней и оставил священнику деньги, чтобы поставить здесь небольшой памятник и отчитать нужные службы. С тяжелым сердцем покидал он маленькое французское селение, где оставлял навсегда останки любимого брата.

– Мы помним тебя, Кристофер, братишка мой, любим тебя и никогда не забудем, – прошептал он, – твой меч украсил собой стену главного зала Денвент-Касла и будет напоминать о тебе грядущим поколениям Эллиотов. А твой племянник Алекс, сын Конана, похож на тебя как две капли воды. Ты всегда будешь с нами, брат. Пусть душа твоя будет спокойна. Я не могу отомстить за тебя, потому что это война тебя убила. Но я всегда буду тебя помнить и любить. Покойся с миром.

И он покинул могилу брата, пряча глаза, опухшие от непролитых слез.

Теперь оставалось еще выполнить просьбу графа Хьюберта и найти его сыновей. Патрик рассказал друзьям об этом поручении милорда Уильяма, и у них состоялся небольшой военный совет. В результате было решено уходить обратно через Нормандию, поскольку где-то там, недалеко от Руана, король собирался возводить мощную крепость, и там, скорее всего, можно было найти молодых Хьюбертов.

А пока все вернулись во владение, которое вот-вот станет собственностью Брэда. Здесь готовились к торжествам и врачевали раны пострадавших воинов. Джон чувствовал себя намного лучше и уже пытался вставать. Это было хорошо, поскольку оставаться в чужих краях он не желал, и задержка с отправкой в обратный путь была ему на руку. Чарльз де Моррен бросал нежные взгляды на юную Сьюзен, а та постреливала в его сторону карими глазками – в отличие от сестры, она была темноволоса и черноглаза. Рыцарь очень нравился девушке – среднего роста, но стройный, подтянутый, ладный, с рыжеватыми волосами и серо-голубыми внимательными глазами. Она не могла дождаться, когда придет и ее время пойти под венец. В согласии короля девушка не сомневалась, ведь он был так щедр к сэру Брэду Лорэлу, который вскоре станет ее родственником.

Ричард, намереваясь дать отцу полный отчет о положении дел Брэда, внимательно осмотрел все его владения, включающие в себя довольно большой участок земли. Выращивали здесь в основном виноград, и его крупные, но еще неспелые гроздья густо увешивали гибкие ветви. Земля здесь была щедрой, и старший брат надеялся, что младший обретет в этих краях прочный достаток.

Праздничные торжества состоялись в срок и проведены были безупречно. Брэд вступил в свои права. Теперь оставалось обзавестись наследником.

Была уже почти середина лета, когда англичане собрались в обратный путь. Весь отряд был в сборе и на конях. Брат давал Ричарду хорошее сопровождение, с наказом проводить его отряд до самого Гавра, где они смогут сесть на корабль. По пути нужно было отыскать молодых Хьюбертов и убедить их вернуться к отцу.

Вот и пришло время расставаться. Братья Лорэлы стояли рядом, оба высокие, сильные, красивые. Смотрели в глаза друг другу, понимая, что расстаются очень надолго, а может быть даже, и навсегда. У Брэда заныло сердце.

– Обними за меня отца, Ричард, и скажи, что я глубоко почитаю и очень люблю его. Его именем я назову своего второго сына. А первенец будет Кристофер. Ты же понимаешь, дружба, рожденная в сражениях, остается с нами навсегда, и я почту память погибшего друга. И маму поцелуй, и бабушку, и, конечно же, Наду. Ее сыну, маленькому Генриху скажи, что в далекой Франции его всегда с распростертыми объятиями встретит родной дядюшка и поможет всем, что только будет в его силах.

– Обязательно передам, брат, – заверил его Ричард, – выполню все твои поручения. А ты будь благополучен. Дай тебе Господь много здоровых сыновей. И знай, там, в родном Лейк-Касле, всегда будут рады тебе и твоим детям. Прощай, Брэд!

Ричард отвернулся, пряча глаза, и пошел к своему коню. Младший брат не сдержался, и предательская слеза потекла по щеке.

Пути братьев расходились. Старший отправлялся на родину. Младший оставался здесь, на родной земле короля Ричарда, в графстве Анжу, колыбели Плантагенетов.

Обратную дорогу англичане одолели намного легче. С ними были опытные воины, прекрасно знающие эти места, и вокруг были свои. Розыски братьев Хьюбертов заняли, однако, довольно много времени. А когда они напали на их след, то были поражены обрушившимся на них известием – оба старших сына графа Уильяма пали при осаде Ангулема, а оставшийся в живых Лоренс Хьюберт все еще залечивал полученные раны. Патрик был в большом горе – он не смог достойно выполнить просьбу графа. Тот как будто чувствовал беду, желая возвратить своих сыновей домой. Но хотя бы одного, младшего, он все же к нему привезет.

Лоренса отыскали в тихом монастыре, где он только поднялся на ноги после тяжелого ранения. Пришлось подождать, пока он окрепнет настолько, чтобы сесть на коня. Францию покидали уже в конце лета.

Море на этот раз было спокойным, да и расстояние от Гавра до Портсмута – куда меньше, чем от Плимута до Нанта. И теперь молодые рыцари повторили тот же путь, который прошли не так давно Нада и леди Дебора, возвращаясь домой с побережья. В свои северные края прибыли в сентябре. Но погода держалась сухая и солнечная. Небо благоприятствовало им.

Было очень тяжело на душе, поскольку они возвращались в Уинстон с печальными известиями. Граф Хьюберт, услышав о возвращении отряда, поднялся на башню, жадно отыскивая глазами сыновей. Но увидел только одного. Сердце его дрогнуло, ноги, казалось, отказались служить. Отряд молча въехал во двор замка, и так же молча встречали прибывших его обитатели. Запах беды носился в воздухе. Граф, сцепив зубы, стоял на отшлифованных временем камнях, а к нему неуверенно, прихрамывая, шел младший сын. Подойдя, он рухнул на колени и, спрятав лицо в ладонях отца, разрыдался в голос. Выбежавшая из замка графиня Алисия, увидев эту картину, упала без чувств на руки подхватившего ее слуги.

– Прости меня, отец, прости, – без конца повторял Лоренс, как будто именно он был виновен в ужасах этой войны.

– Встань, мальчик мой, – нашел в себе силы граф, – пойдем в дом, и ты расскажешь мне, как погибли твои братья.

Он помог сыну встать, и они, поддерживая друг друга, двинулись ко входу, поникнув плечами, как будто оба несли непосильный груз.

Удрученный обрушившимся на них горем управитель замка не забыл, однако, о своих обязанностях и пригласил обоих рыцарей в зал, распорядившись об устройстве усталых после трудной дороги воинов. Тех сразу окружили, желая узнать все подробности их поездки, и они принялись рассказывать обо всем, что знали и что пережили сами.

А в большом зале замка младший Хьюберт поведал родителям о той страшной атаке в Ангулеме, когда король Ричард одержал свою очередную блестящую победу. Семейству Хьюбертов пришлось заплатить за эту победу непомерно высокую цену. Оба старших брата погибли сразу, а младший, тяжело раненный, мог только с ужасом наблюдать эту страшную картину, а потом потерял сознание и очнулся лишь в монастыре. Все его вещи остались в лагере, и было бы очень затруднительно добраться по выздоровлении на родину. Это счастье, что Патрик и Ричард нашли его и привезли домой.

Только тут граф Хьюберт опомнился и повернулся к рыцарю Эллиоту.

– Я в огромном долгу перед тобой, Патрик, – хрипло произнес он, – и перед тобой, Ричард. Вы сделали для меня так много, что я не могу этого выразить словами. Если бы не вы…

И граф, не таясь, заплакал.

– Мы с Патриком только выполнили свой долг, милорд, – таким же хриплым голосом произнес готовый разрыдаться Ричард. – Кто же поможет нам, если мы сами не будем поддерживать друг друга? Ведь так издавна повелось между нашими семьями.

– Да, мой мальчик, – поднял на него глаза граф, – и я счастлив, что судьба одарила меня и моих сыновей такими верными и преданными друзьями. Я справлюсь со своим горем, подниму на ноги Лоренса и еще дождусь внуков.

Он бросил взгляд на бледную, совершенно истерзанную горем Алисию и медленно подошел к ней.

– Держись, любовь моя, ведь ты всегда была сильной и всегда была рядом со мной, – прошептал он, – вдвоем мы справимся с этим горем.

Долго еще сидели в большом зале у горящего камина эти придавленные общей скорбью люди. Терять близких непомерно тяжело! К тому же граф Хьюберт никогда даже не сможет отыскать могилы своих сыновей. Патрику удалось хотя бы помолиться над останками брата, а эта семья не имеет и такого утешения.

Утром следующего дня два отряда покидали гостеприимный Уинстон, оставляя его в глубокой печали. Патрик и Ричард прощались у ворот замка.

– Ты прости меня за те глупости, что я говорил и делал, Патрик, – слегка покраснев, с усилием произнес молодой Лорэл, – мне очень стыдно, поверь.

– Забудем об этом, Ричард, – произнес в ответ Эллиот, – кто не делал глупостей в молодости! Ты отличный парень и надежный друг. Я рад, что мы вместе совершили эту поездку. И надеюсь, что мы еще не раз поможем один другому.

Они, улыбнувшись, пожали друг другу руки, и два отряда разъехались в разные стороны, каждый в свой замок.

Путь домой Ричард пролетел как на крыльях. Он спешил в родной дом, желая поскорее обнять дорогих людей и увидеть ответную любовь в их глазах. За это долгое путешествие, растянувшееся на полгода, он очень многое понял. И, пожалуй, именно в этой поездке он из глупого тщеславного мальчишки превратился в мужчину, который научился ценить дары судьбы и был готов на все ради своих близких.

Отец сразу увидел в нем эту перемену, и глаза его потеплели.

– Я сделал все, что ты велел мне, отец. – Ричард сверкнул зелеными лорэловскими глазами. – И все тебе изложу в подробностях, когда поприветствую своих близких. А сейчас позволь мне обнять тебя.

И сын по-мужски сжал плечи отца окрепшими руками, чем вызвал счастливую улыбку на его лице.

– Здравствуй, мама, – подошел Ричард к баронессе Элис, – как я рад видеть тебя!

И он расцеловал счастливую женщину в обе щеки. Мать улыбнулась и встретилась глазами с мужем – их мальчик вернулся из этой поездки совсем другим человеком. А сын продолжал удивлять их. Он с улыбкой подошел к сестре, сидящей у огня с малышом на руках. Генрих уже здорово подрос и важно сидел на руках у матери. Он серьезно смотрел своими голубыми глазенками на незнакомого мужчину, но страха не выказывал.

– Здравствуй, племянник, – улыбнулся ему Ричард, – не пойдешь ли на руки к своему дядюшке?

Генрих же не просто удивил, а буквально потряс всех присутствующих. Он вдруг счастливо улыбнулся, показав два прорезавшихся зубика, и протянул вперед ручонки. Ричард подхватил маленькое тельце и бережно прижал к груди. И в этот миг мальчик навсегда завоевал сердце своего дядюшки, что называется, взял неприступную крепость без единого выстрела.

Нада смотрела на эту картину немигающим взглядом, не веря своим глазам. Но Ричард подошел к ней и, передавая сына, поцеловал в щеку.

– Рад тебя видеть, сестра. Ты прекрасно выглядишь.

После этого он, смущенный собственным поведением, повернулся и направился к лестнице, ведущей наверх.

– Извините, – сказал он слегка севшим голосом, – но я оставлю вас на время. Пойду поздороваюсь с бабушкой. А потом расскажу обо всем.

Он умчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки, а родные в зале не сразу пришли в себя. Что бы это значило? Что могло так изменить мальчика?

Вернулся он нескоро и приступил к рассказу. Поведал все: рассказал и о превратностях пути, и о положении дел у Брэда, и о том, как они отыскали могилу Кристофера, и о горе, постигшем семью Хьюбертов. Родные слушали, затаив дыхание. Малыш заснул на руках у матери, а она, прижимая его к груди, не пропускала ни слова из рассказа брата.

– А наш Брэд стал там большим человеком, – усмехнулся Ричард, – все же солидный землевладелец с отличными виноградниками и добротным домом, подобным замку и столь же хорошо охраняемым. Его жена очень мила, но, как я понял, братцу еще предстоит завоевать ее любовь. Уверен, у них будет много детей. Брэд велел передать тебе, отец, что первого своего сына он назовет Кристофером, в память погибшего друга, и только второго Кевином. Он сказал, ты его поймешь. И еще просил передать малышу Генриху, что в далекой Франции он всегда найдет теплый прием у любящего дядюшки.

Ричард вдруг искренне улыбнулся во весь рот:

– Как же я счастлив вернуться домой! И как хочу, чтобы горести и беды обошли нашу семью стороной.

Тронутая словами сына мать прослезилась. Барон бережно обнял ее за плечи и увел в их супружеские покои. Брат и сестра остались вдвоем.

– Давай я помогу тебе, Нада, отнести малыша в твою комнату, – проговорил Ричард, глядя ей в глаза, – и прости меня за грубости, которые я себе позволял.

– Не будем вспоминать об этом, – улыбнулась сестра. – Как хорошо, что мы вместе!

В семье Лорэлов установился долгожданный мир.

Прошло два месяца, и на замок снова упала зима. Белый ковер покрыл землю, злой ветер рвался в накрепко запертое строение, стремясь выдуть из него драгоценное тепло. Природа застыла до весны. Люди занялись привычными делами.

Как-то вечером барон с сыном задержались у очага. Они обсуждали какой-то важный хозяйственный вопрос. И тут отец высказал то, о чем уже не раз задумывался.

– Ты стал взрослым, сынок, – начал он, – тебе уже восемнадцать, и ты вполне зрелый мужчина. А мы еще ни разу не говорили с тобой о женитьбе. Давно пора найти тебе невесту. Скажи, в какой стороне ты желал бы ее найти, и я сделаю все, что в моих силах.

Ричард смущенно поерзал на стуле и поднял на отца глаза. Он давно ожидал этого разговора, но сам не решался его начать.

– Видишь ли, отец, – попытался он говорить ровным голосом, – в этом вопросе я вынужден тебя сильно огорчить.

Барон вскинул голову, как от удара хлыстом. В глазах плеснулась боль.

– Нет-нет, отец, ничего постыдного, – поспешил успокоить его сын, – просто, когда я был у Перси, переболел там гадкой болезнью, когда опухает под ушами, и теперь у меня никогда не будет детей. Зачем же мне жениться? У нас есть большая надежда на Брэда. Да и Генрих подрастает, он ведь тоже наш.

Глаза отца наполнились жалостью.

– Бедный мой мальчик, – проговорил он тихим, грустным голосом. – Почему ты не сказал мне этого раньше? Я уже бог знает что начал думать.

– Прости, папа, мне самому неприятно об этом говорить. И я все откладывал разговор, пока ты не начал его. Но изменить положение дел мы уже не в состоянии, ни ты, ни я. Так что будем делать то, что в наших силах, и верить, что род Лорэлов в Лейк-Касле не прервется.

Больше они к этому разговору не возвращались. А жизнь шла своим чередом. Закончилась холодная вьюжная зима, наступила весна, и из Уинстона прибыл гонец. Из переданного им послания Лорэлы узнали, что у четы Стэнтонов родился первый сын, и леди Дебора горит желанием заполнить их замок целым выводков детишек. Лоренсу Хьюберту нашли хорошую невесту, и в Майский день они обвенчаются. Все родственники приглашены, разумеется. А из Денвент-Касла сообщили, что у Конана Эллиота родился еще один сын, третий. А маленький Алекс так и живет в замке деда. Сэр Тимоти ни за что не соглашается расстаться с малышом, так напоминающим ему погибшего Кристофера.