Текст книги "Леонид Агутин. Авторизованная биография"

Глава двенадцатая
Две дороги, два пути

«Королева» «Щас спою» Гром среди ясного неба! • Кафе Elefant • Надежные руки • 51 сантиметр счастья • Работаем бабулей и дедулей • «Узаконились» • Венеция • Я буду всегда с тобой!

 
Две дороги, два пути,
Словно в косу, заплети.
Как по Млечному Пути
Звездною плыть рекой.
Две тропы нехоженых,
Две судьбы похожие,
Только их соединить
Очень нелегко…
 

Анжелика впервые увидела Лёню на конкурсе в Ялте в 1992 году, когда он вышел на сцену в расстегнутой рубашке и босиком (такого фортеля еще не видывали) со своим «Босоногим мальчиком», и отметила про себя, что это здорово, а главное, совершенно ново и необычно:

– Все были такие нарядные, а он полуодетый и вел себя на сцене абсолютно свободно и естественно. Порой казалось, что это представление уличного мальчишки, а мы, зрители, вместе со строгим жюри, – та самая огромная толпа прохожих, бросающая разноцветные монеты к его босым ногам, отплясывающим нестандартный для нашего восприятия ритм тарантеллы.

И еще мне подумалось, что Леонид Агутин – революционное явление на нашей эстраде, и придется ему несладко. Захотелось по-женски его пожалеть и защитить, потому что делать революцию в шоу-бизнесе очень сложно…

А Лёня увидел Анжелику еще раньше на сборном концерте в Лужниках. Что-то его зацепило и застряло в подсознании:

– Потом мы часто совершенно случайно оказывались рядом, – говорил сын в интервью. – Такое впечатление, что нас подталкивали друг к другу, а мы сопротивлялись. Эстетически она мне очень нравилась, но у меня не было желания сию минуту начать приставать и тащить эту женщину в постель.

Анжелика появилась на презентации первого сольного альбома Леонида Агутина «Босоногий мальчик». Увидев ее, Лёня решил подарить свой компакт-диск. Подписав – «Нежному созданию от Лёни Агутина», он передал альбом по рядам зрительного зала. Этот диск был первым подарком Анжелике, который она, вернувшись домой, прослушала весь от начала до конца и подумала: «Классно!»

Их отношения того времени были пионерскими. Но ведь что-то же зарождалось, бродило?! Почему бы и не пошутить. Вот Лёня и пошутил как-то в разговоре с Юрием Варумом (а может быть, прощупывал почву?):

– Представляешь, если мы с Анжеликой возьмем и вдруг поженимся?

– Это так глупо, даже не хочется говорить на эту тему, – ответил Юра.

И оба расхохотались… Каково же было Юрино удивление, когда после очередных гастролей Лёня пришел к нему домой с деловым предложением сделать дуэтную песню.

Спеть что-нибудь вместе уже как-то обсуждалось с Анжеликой раньше, и она не возражала. Но успела забыть об этом разговоре. А тут вдруг сам Агутин пожаловал к ним в гости…

Анжелика любит вспоминать этот эпизод:

– «У нас Лёня Агутин», – встретил меня папа у дверей.

– А что случилось?

Помогая мне раздеться, папа тихо произнес:

– Заходи, есть что обсудить…

Я была заинтригована, не знала, что думать. Задержавшись немного у зеркала, вошла в гостиную.

На сервированном столе стояла хрустальная ваза с огромным букетом цветов и уже ополовиненная бутылка коньяка Hennessy (здесь вкусы мужчин совпали). Они живо обсуждали проект нашего дуэта.

Папа еще пытался слабо сопротивляться:

– Зачем это надо – начнутся всякие пошлые разговорчики…

Но Лёня умел убеждать, и даже такой консерватор, как мой папа, сдался. Остановились на «Королеве», и теперь уже мы втроем вырабатывали сценарий будущего клипа.

Мне так все нравилось: и сама песня, и мизансцены, и та обстановка, в которой проходило обсуждение проекта, что когда уже заполночь Лёня ушёл и за ним закрылась дверь, я с восторгом воскликнула:

– Yes!!! Все!!!

* * *

Клип на песню «Королева» снимался в Санкт-Петербурге и получился красивый и интригующий. А разговорчики все-таки пошли – Юра оказался прав. Да тут еще Лёня на сольном концерте Анжелики преподнес ей огромную корзину алых роз… Вроде ничего особенного – внимание, но в прессе еще активнее стали судачить о личных отношениях двух звезд. Ребята похихикивали, ведь ничего еще не было.

Только потом, много позже, когда Лёня напишет несколько других дуэтов и они сделают совместную программу «Служебный роман», песня «Королева», даже не включенная в репертуар, будет звучать на каждом их совместном концерте по просьбе зрителей. Уже тогда они были популярны не только на столичной сцене, перенасыщенной знаменитостями, но с не меньшим энтузиазмом этот дуэт ждали и встречали на периферии…

* * *

Вот что рассказала племянница моей коллеги и близкой подруги, тогда студентка Астраханского университета Дина Аммаева: «Наш южный город на Волге небольшой и не избалован гастролями эстрадных звезд. А тут событие – к нам едет сам «босоногий мальчик»! И не один, а с Анжеликой Варум!..

На следующий день с утра пораньше, прогуляв со спокойной совестью «пару» в институте, мы с подругой помчались в кассу. Но, когда увидели длиннющую очередь, напоминавшую запутанный лабиринт, в котором невозможно было найти крайнего, наш оптимизм поубавился… Какой-то мальчишка хвастался, что они с другом стоят здесь с ночи и несколько раз пересчитывались. Поняв, что билеты на концерт нам не светят, мы, удрученные, поплелись на лекции…

А вечером мне позвонила тетя Света из Москвы, и сообщила, что возможность побывать на концерте есть. Надо только в тот день прийти пораньше и от имени мамы Леонида обратиться к администратору Тане Ермаковой…

Честно говоря, мы с подругой ни на что не надеялись, но все-таки отправились к киноконцертному залу «Октябрь». Нас вновь поджидала неудача – попасть с черного входа даже к администратору было невозможно – там насмерть стояла охрана. И тут, уже в полном отчаянии, я соображаю написать записку Ермаковой и передать ее с охранником.

Минут через двадцать он вернулся и вручил нам, не поверите, пригласительные билеты. Счастливые, мы бросились в уже заполненный зал, уверенные, что у нас обычные входные билеты, и мы простоим весь концерт на ногах, чему были бы рады! Но, к великому нашему удивлению и восторгу, билеты оказались на третий ряд, да еще в самом центре!.. Даже губернатор нашего города оказался за нами…

Концерт задерживался. Публика нетерпеливо хлопала, а с «Камчатки» то и дело срывался залихватский свист. Наконец погас свет, и по мере выхода музыкантов, занимавших свои места на сцене, аплодисменты переросли в овации так, что самого Леонида встретил уже их шквал!..

Первое отделение прошло на одном дыхании. Одна песня-шлягер сменяла другую без объявления названий, как жемчужины нанизываясь на общую нить… Во время вступления – самостоятельного музыкального шедевра зал затихал, вслушиваясь и пытаясь отгадать, какая же песня прозвучит сейчас… А поняв, взрывался вновь… Пел Леонид легко и с удовольствием. У него потрясающая, присущая только ему манера исполнения – живого доверительного контакта со зрителем. А еще – живой звук… И было невозможно удержаться, чтобы не петь вместе с ним:

 
Оле-оле, это просто слезы…
 

Потом вышла Анжелика, такая миниатюрная, женственная. Зал замер, и она запела:

 
…Пойми меня, я и сама не знаю,
Как сон сберечь, как жизнь
прожить любя,
Поверь, храня свои переживания, —
Я навсегда останусь для тебя. Твоей.
Нам больше не надо, мы все уже здесь,
И я не награда – я какая есть,
В своем откровении я словно раздета,
И слов недопетых не счесть.
Пойми меня, я и сама не знаю,
Как сон сберечь, как жизнь
прожить любя,
Поверь, храня свои переживания, —
Я навсегда останусь для тебя. Твоей…
 

– Рассказывать об Анжелике непросто. Она сама – бриллиант в том жемчужном обрамлении… И, кажется, не лучи софитов и рампы освещают ее, а наоборот – она излучает мягкий и яркий свет своего естества, глубоко проникающий в наши души…

Все это вместе с искренностью исполнения рождало какое-то волшебное непередаваемое переживание радости, счастья, от которого мы очнулись с первыми аккордами «Королевы» в дуэтном исполнении и пониманием того, что концерт заканчивается…

В зале началось что-то невообразимое. Оглушительные аплодисменты, топот, крики «Бис!», «Браво!»… Многие побежали к сцене с букетами еще не подаренных цветов…

А наши любимые артисты продолжали петь. Зрители не хотели их отпускать. Да и сами Леонид с Анжеликой словно забыли о времени.

Но все, к сожалению, когда-нибудь кончается. Закончился и этот чудесный концерт. Осталось прекрасное настроение, ощущение праздника и желание встречаться с этими артистами еще много раз…» часто встречаюсь с людьми самых разных профессий и возрастов. И знаю от них, а не только из прессы, что Леонид Агутин и Анжелика Варум занимают высокий рейтинг как артисты эстрады в своем исполнительском жанре. И что сами они и их творчество нравятся не только взрослым, но и детям.

В начале марта 1998 года, случайно включив телевизор на третьем канале, я вижу «Королеву» и не сразу соображаю, что это пародия в исполнении детей девяти-десяти лет в программе Лены Перовой «Щас спою». У «Анжелики» было стопроцентное попадание, и не только в наряде, но и в жестах, манере поведения. «Лёнька» выглядел менее убедительно. Я смеялась и плакала слезами радости, а друзья потом при встрече почему-то поздравляли меня многозначительно:

– Мы видели!..

Лет через пять мы с мужем в пансионате на Клязьме встретили ту самую «Анжелику», которая отдыхала там же с мамой, и даже подружились с ними. Теперь Женечка Сафронова закончила журфак лингвистического университета и работает в солидной фирме. А во время той встречи она рассказала нам о своем выступлении на телевидении:

– Как-то в детской телепередаче «Щас спою» я увидела два пародийных номера: «Очаровашка» и «Ля-ля-фа» в исполнении девочек моего возраста. Я ревниво подумала, что смогу не хуже. Ведь Анжелика моя давняя любовь, и я часто изображала ее, вертясь перед зеркалом с импровизированным микрофоном в руке.

Но чтобы не повторяться и перещеголять тех исполнителей, надо было выбрать из репертуара Анжелики что-то особенное… «Королева»!.. Я впервые услышала этот дуэт вместе с мамой полтора года назад на Васильевском спуске, на концерте в честь 850-летия Москвы. И уже тогда поняла – это настоящий хит! У всех на слуху… Дуэт!.. Вот только нужен «Агутин»!..

На эту роль уговорила своего одноклассника Илью Плятта. Заявку подали в январе 1998 года, а в марте уже снимались. Но ведь был еще период подготовки и репетиций. Мне-то проще, а вот Илюшке туговато пришлось – надо было подметить и передать характерные штрихи, жесты и другие тонкости выступлений Леонида. А обоим научиться петь под «фанеру»… Репетировали много.

Особая забота – костюмы. Тут как раз все наоборот: кожаная куртка и джинсы для «Агутина» – не проблема. Парик взяли напрокат в Театре Моссовета.

Труднее было с нарядом для «Анжелики» – собирали его с миру по нитке. Атласные босоножки тридцать четвертого размера одолжила моя тетя, антикварные кружевные перчатки где-то раздобыла мама Ильи (точь-в-точь как у Анжелики на съемках «Песни года»), шляпку нашли на выставке, серебристое платье за одну ночь сшила знакомая портниха…

Все это, как воспоминание, до сих пор любовно хранится у меня в шкафу… Мы успешно преодолели оба тура кастинга и одиннадцатого марта были в эфире.

Выступление прошло на ура, хотя очень волновались. Помню на сцене только яркий свет софитов, радостные лица родителей и музыку, благодаря которой мы оказались там.

Потом с Ильей с этим показательным номером мы выступали на различных мероприятиях. Особенно нравилось учителям.

– Так и выступайте вместе, – говорили нам потом многие…

* * *

Песню «Королева» просили исполнить, даже если Агутин работал один, ведь сольники у них тоже остались. Лёня пытался объяснять, что эта песня дуэтная и исполнить ее один он не сможет – нужна Анжелика…

– Может, кто-то из зала может ее заменить?

Почти всегда находились девушки, готовые прийти на помощь.

Лёня начинал петь, подходила очередь Анжелики, и на фоне живой музыки вдруг так называемая «певица» говорит:

– А как я должна петь?

Она рассчитывала, что будет фанера и голос Анжелики будет звучать в динамиках, а ей же останется только открывать рот, улыбаться и пританцовывать. Но тут оказывается – нужно петь… А так как петь почти никто из них не умел, да некоторые были еще и чуть-чуть подшофе, зрители умирали со смеху, а музыканты едва сдерживались.

– Но однажды, – рассказывала Таня Ермакова, – на сцену поднялась полная дама, с ярким макияжем, в красном пиджаке. Ну, думаю, сейчас будет весело… Ведь мы, как обычно, ожидали комедийную ситуацию… А она запела, да так здорово! Конечно, не Анжелика, но публика оценила ее способности и долго с восторгом аплодировала. Лёня тоже хлопал, наговорил ей массу теплых слов и подарил автограф…

* * *

– В следующий раз мы столкнулись на одной из московских тусовок, – продолжала воспоминать Анжелика.

– Ты, я слышал, собираешься в Питер? – обратился ко мне Лёня. – А днем раньше у меня выступление в том же клубе. Ничего, если я задержусь? Хочу посмотреть твой концерт. Не будешь возражать?

«Он еще спрашивает», – подумала я. Но ответила сдержанно. В общем, милостиво разрешила.

В Питере меня встретил Миша Орлов, организатор наших общих концертов. По дороге мы обсудили нюансы моего сольника, и, уже поднимаясь в лифте гостиницы, он вдруг неожиданно говорит:

– Да, вспомнил, Лёня просил передать тебе, что не смог задержаться – он срочно улетел в Москву к жене.

Это был гром среди ясного неба!.. У меня закружилась голова и потемнело в глазах. От слабости противно задрожали и подкосились ноги, и, если бы не стенка лифта, по которой я начала медленно сползать на пол, я бы упала… Пересохшими вмиг губами пролепетала:

– А что, Лёня женат? Я этого не знала!..

– У него дочка… – донеслось до меня, – она, кажется, заболела, поэтому такая спешка.

* * *

Здесь уместно прервать Анжелику и рассказать подробнее о том, что так внезапно ей открылось.

В 1995 году, когда Лёне уже было 27 лет, на одном из концертов он познакомился с балериной Большого театра Машей Воробьевой, пришедшей с другими поклонницами Лёни за кулисы, чтобы получить автограф. Не думаю, что мне следует обсуждать подробности развития этих отношений и осуждать их. Тем более что о них я ничего не знала… Так бывает в жизни – мимолетное знакомство и… беременность, о которой знает только сама женщина…

Не знаю, откуда пошло название «желтая пресса», но аналогично ей существует и «желтое сарафанное радио». Мне сообщили, что некая женщина беременна от Лёни и уже через два-три месяца собирается рожать… Я подумала – очередная утка…

Но – родился ребенок!.. Лёня стал отцом!.. Однако сам он сказал мне об этом только через несколько месяцев, пригласив на смотрины Полины – так назвали молодые свое чадо. Действительно, в кроватке лежало чудное создание, начинающее уже гулить, что-то лепетать и реагировать на окружающих. Лёня не мог оторвать от нее глаз.

Но я обратила внимание на другое – в отношениях родителей не было радости и того чувства, которое называется любовью, – выдавали взгляды, жесты… Это больно ранило мое сердце. Было понятно, что этот брак не состоится. Так и случилось…

Но Лёня не только признал ребенка своим, но и полюбил дочку. Это было основой отношений и проявлением заботы к молодой маме – женщине, подарившей ему ребенка, хоть и нежданно. Лёня купил им квартиру, сделал там евроремонт. Теперь ему было куда периодически наведываться в перерывах между гастролями. Он завалил квартиру подарками – заморскими игрушками и нарядами для малышки. Сын полностью обеспечивал их материально.

Все это пока оставалось тайной. Мы никому ничего не говорили. Молчала и пресса…

Но однажды в очередном интервью сам же Лёня и прокололся. На вопрос журналиста – что он любит больше всего? – неожиданно ответил:

– Дочку!

Такое заявление все восприняли как шутку, но не успокоились и начали свое расследование. С согласия Лёни в газете появилась большая статья, где подробно рассказали эту историю.

На вопрос, почему он скрывает дочь от всех, сын ответил:

– Потому что у нас, публичных людей, и так вся жизнь на виду. Должно же у человека быть что-то свое! Но самое главное – мне хотелось бы оградить дочь от недобрых взглядов. Она еще маленькая, ничего не понимает, а на нее уже начинает идти мощный энергетический поток моих почитателей или «ругателей». Я, взрослый человек, не всегда чувствую себя уютно. А малышке зачем все это? Вот потому и умолчал. Но на прямые вопросы надо отвечать прямо и честно. Изворачиваться и лгать вам – значит отречься от ребенка, которого я очень люблю.

После статьи я успокоилась. Лёня продолжал навещать Полину. Иногда и я играла с внучкой. Но особым удовольствием было наблюдать за ними. Папу и дочку нельзя было оторвать друг от друга. Они моментально находили общий язык. Папе нравилось, что его дочь растет умной девочкой. Так же как и он, она наизусть читала «Муху-Цокотуху». А их соседи мне рассказывали, что Леонид души не чает в своей единственной дочери – таскает ее на руках, гуляет в окрестном парке, учит ее говорить и… петь.

День рождения Полины (два года) отмечали в ресторане, где работали родители Маши. Весь вечер она не сходила с подиума – танцевала, пела. Гости радовались, аплодировали, веселились. Грустным был только мой сын. Я не могла понять, что происходит. Что-то его угнетало. Все открылось позже. К нему пришла любовь. Надо было решать свою судьбу и судьбу близких ему людей. Лёня честно все рассказал Маше.

Думаю, что уже тогда она понимала, что семьи не получится. Но все равно услышать из уст любимого мужчины признание в любви к другой женщине, вероятно, было тяжело. Они плакали вместе.

Через некоторое время Маша Воробьева уехала жить и работать в Италию. Вышла там замуж, родила сына. Теперь у Полины есть брат Андре – сейчас ему 14. Жизнь наладилась… А у Лёни с дочерью связь никогда не прерывалась… Но об этом – потом…

* * *

Вернемся к рассказу Анжелики:

– До этого момента я не осознавала, что между нами что-то происходит. Вероятно, была взаимная симпатия. Но тут я поняла, что вот на этой симпатии может все и закончиться, не начавшись, и что уже ничего не будет… Так худо мне еще никогда не было… Не помню, как отработала сольник…

Летом мы встретились на конкурсе в Алма-Ате, я уже спела и уходила за кулисы. А Лёнька шел на сцену, естественно, в настроении азарта предстоящего номера, не помню, «Босоногого» или «Чернокожего». Мы перебросились несколькими словами вроде «Как дела?» – «Нормально». И уже расцепляя пальцы вытянутых рук, Лёня сказал:

– Ну что, приходи вечером на сеновал. (Это он, женатик, приглашает меня на сеновал?!)

– Ладно, – отвечаю, – приду, только с кузнецом. – А у самой ком в горле.

Сразу же ушла в гостиницу, которая находилась рядом с концертной площадкой. Закрылась в номере. И тут со мной случилась истерика. Я слышала Лёнину музыку, его голос… и плакала навзрыд. То, чем делюсь сейчас, не рассказывала никому. Даже Лёня об этом не знает…

* * *

Все встало на свои места в проекте новогодней программы «Старые песни о главном-98». Лёня предложил Константину Эрнсту сделать клип-фрагмент из «Семнадцати мгновений весны»: конспиративную встречу Штирлица с женой в кафе Elefant. Роль жены предложили сыграть мне. А звуковым фоном предполагалась легендарная, как и сам фильм, «Песня о далекой Родине» в Лёнином исполнении. Эрнст одобрил эту идею с восторгом: «Будет суперпроект!..»

Еще не зная всех нюансов сценария, я согласилась.

Уже в самом начале эпизода, когда в сопровождении Николая Фоменко (нашего разведчика) я вхожу в кафе, присаживаюсь вполоборота к столику и, подняв глаза, вдруг вижу глаза своего мужа (полковника Исаева), у меня реально закружилась голова, а по телу побежали мурашки, что соответствовало роли, но чего не пропишешь ни в каком сценарии…

Однако когда режиссер потребовал обнажить спину, а это значит раздеться по пояс, я была в шоке. Наверное, если бы мы были нейтральны в своих чувствах, никакого бы шока не было. Сыграть роль жены Штирлица – всего делов-то… Но Штирлиц – это Агутин!.. Лёнька!.. Как быть?..

На меня давят:

– Давай сниматься!..

Не знаю, что чувствовал Лёня, но он вживался в свою роль быстро и даже с неким куражом. Оно и понятно – ведь он в этой роли с тех пор, когда ему в голову пришла такая идея… Да и вся мизансцена наверняка была им же придумана…

– Говорю Штирлицу: «Лёнь, закрывай глаза…»

Он хитро прищурился и, как требовалось по сценарию, отвернулся…

– Раздеваюсь, грудь прикрыла какой-то тряпочкой, которая, впрочем, не удержалась. Прислоняюсь к его спине и… все… С этого момента мы уже ни о чем не думали – ни я, ни он…

Здесь, на съемочной площадке мы первый раз целовались. А уходили с нее после каждого дубля, взявшись за руки. Хотелось, чтобы эти съемки не заканчивались…

С этого все началось!..

* * *

В новогоднюю ночь, прильнув к экрану телевизора, мы с мужем смотрели «Старые песни» и этот клип… Впечатление ошеломляющее!..

– Так сыграть! – восхищались мы.

Конспиративная встреча в многолюдном кафе превратилась в ностальгическое воспоминание о далекой Родине (песня фоном звучит в исполнении сына), а маленький эпизод – в интимную встречу мужчины и женщины, наполненную трепетной нежностью и целомудрием.

Только потом мы поняли судьбоносность этого дуэта. Эта была не игра, и не тела их были обнажены, а души, вспыхнувшие одним общим пламенем – пламенем любви…

* * *

Сразу после увиденного я позвонила Лёне – хотелось пообщаться и порадоваться за него. Трубку взял Сергей Максимов, его водитель, а по совместительству – телохранитель и душеприказчик, поверенный во всех делах.

– Лёня заболел, – огорченно сказал он, – какой-то невероятный упадок сил.

Я, естественно, заволновалась и хотела сразу идти к нему (благо жил в соседнем подъезде). Но Сергей поспешил меня успокоить:

– Лёня осмотрен врачом, ему уже лучше, кроме того, дома его нет, он в другом месте, в надежных руках, и сам позвонит вам…

В ожидании звонка, теряясь в догадках, рассказала мужу (все-таки – врач), и мы решили тут же ехать в это самое «другое место»…

Лёня позвонил через полчаса:

– Мамуль, ты не волнуйся, я действительно приболел. Наверное, гастрольные нагрузки не проходят даром – так врач считает. Но мне уже значительно лучше. А Сергей сказал тебе правду – я сейчас в очень надежных руках… Позвоню через пару дней. Ладно?

Что мне оставалось?..

Обрадованная, что здоровье сына вне опасности, я даже не спросила, где он находится. Да это было и не так важно. Заинтриговало другое – «надежные руки». Какая-то особая интонация аурой обволакивала эти слова. Несомненно одно – речь шла о женщине. Но кто она? На мгновение подумалось о партнерше по последним клипам: «Летний дождь» и «Не унывай». Но что-то подсказывало – нет, не она.

И вдруг меня осенило – Анжелика!.. В памяти мгновенно промелькнуло и первое знакомство в самолете, и разговоры с подругой Тамарой Янкелевич и с Лариным, съемки «Песен года», где на заключительном выходе Агутин и Варум оказались почему-то рядом, и музыкальный ринг в Санкт-Петербурге, закончившийся ничьей – победила дружба, и, конечно, эта знаменательная встреча в кафе… Все стало значимым и заняло свои места в цепочке отношений этой пары… Анжелика Варум!..

Другого варианта я не видела и теперь четко представляла рядом с сыном именно эту хрупкую девушку, и мне самой захотелось, чтобы это было так на самом деле. О такой невестке можно было только мечтать. Как-то еще давно я сказала на этот счет Лёне:

– Женщина, которую ты выберешь, будет для меня самой лучшей невесткой на свете.

А тут такая!.. Но так ли это?..

Срочно требовалась ясность… Не предупреждая, спустилась на девятый этаж к Максимову… Похоже, моя решимость была не нужна. Сережа был готов расколоться и ждал этого неминуемого момента. Не мог же он сам прийти ко мне с разъяснениями.

«Под строжайшим секретом» он поведал, что Лёня и Анжелика уже два месяца живут вместе. Об этом практически не знает никто.

– Значит, то, что пишут о них, правда? – осторожно поинтересовалась я.

– Какая там правда?! Ведь официально никто не подтвердил. Ребята говорят только о творческом союзе. Ну не хочется им впускать посторонних в свои отношения. Конечно, в тесном кругу эта тема имеет место быть. Наверное, что-то просачивается, кто-то где-то нечаянно пробалтывается, и мизерная информация у этих вездесущих журналистов обрастает домыслами, которые выдаются за действительность. На то они и папарацци… и не запретишь. Впрочем, это тоже работает на нас. Таков уж закон общественного интереса к своим героям, тем более в шоу-бизнесе. Но, вероятно, сенсация не за горами – ни возможности, ни смысла далее скрывать это уже не будет.

* * *

Вот тебе и ясность… Уже два месяца у них в «узком кругу эта тема имеет место быть». Стало немножко обидно, что я не вхожа в этот узкий круг. Но, как мать, поняла сына. Тут же набрала номер, который дал мне Сергей…

– Мамуль, мы живем с Анжеликой, – радостно сказал сын, – нам так хорошо вдвоем!.. Решили никому пока не говорить. Понимаешь, когда происходит что-то важное, настоящее, так не хочется впускать в это кого-то. Боишься недоброго взгляда, неосторожного слова. Но ты уже все знаешь. Я даже этому рад. Приезжай в гости, что мы все по телефону.

Теперь больше всего мне хотелось увидеть Анжелику, которую я уже заочно полюбила. Увидеть рядом с сыном…

На следующий день, как договорились, я была на проспекте Мира, с цветами (муж в это время был у мамы на Украине) и несколькими экземплярами моей недавно вышедшей книги «Мой сын Леонид Агутин».

Лёня встретил меня со счастливой и смущенной улыбкой. Дома он почему-то был один.

«А где же она?» – подумала я. Пока с его помощью раздевалась, заметила в коридоре на полу тапочки, мягкие, пушистые, нежно-розового цвета и очень маленькие.

– Это чьи такие? – спрашиваю машинально.

– Манины, чьи же еще, – сказал сын, улыбаясь. – Сейчас придет, в магазин побежала, чего-то на столе не хватает.

Но я уже не слышала последней фразы. Поразило имя. Лёня говорил о какой-то Мане.

– Маня – это кто? – В моем голосе, вероятно, была растерянность.

Мы зашли в комнату, Лёня нежно усадил меня в кресло, а сам примостился рядом на корточках. Обняв мои колени, он начал говорить:

– Анжелика – это сценический псевдоним, который очень давно придумал Юра Варум. В детстве бабушка называла ее ангелом. Отсюда это имя. Но на самом деле она Мария. По-домашнему – Маруся. Для близких – Маша. А для меня – Маня. Я как-то сразу ее так назвал. Мне кажется, это самое нежное имя. Нам вместе так уютно. Понимаешь, мам, в наших отношениях что-то совсем другое… Я долгое время даже стеснялся этого. Вел себя как мальчишка, выпендривался перед ней. Не знал, дурак, что она давно уже все решила, все про нас знает наперед. Мудрая женщина. Она просто ждала, когда этот крутой чувак перестанет стесняться и скажет то, что должен сказать. И я сказал. Я нашел эти слова. И все встало на свои места…

Лёнин рассказ прервал звонок в дверь.

– Ну вот моя Маня вернулась.

Он вскочил и пошел встречать. Я тоже поднялась вслед за ним. Мне почему-то показалось, что сын хочет поскорее нас познакомить. Ему, вероятно, это было важно. Мы обнялись как родные, и любые слова в этот момент были бы лишними. Хозяйка пригласила нас в просторную, светлую кухню. Стол ломился от вкусностей, купленных в магазине (позже я узнала почему). Разговаривали в основном мы с Лёней. Машенька больше молчала, слушая нас. Вообще, как она умеет слушать, не умеет никто.

Как-то некстати я вдруг сказала:

– Вы хоть не забудьте предупредить нас, когда решите пожениться. – Они улыбнулись.

– Мам, так мы уже поженились.

Мне стало немного неловко. Не подумала я, что пожениться – это не значит обязательно поставить штамп в паспорте и собрать гостей на большую пышную свадьбу. Куда важнее – любовь и сильная тяга друг к другу. И я выкрутилась из этой ситуации – выждав небольшую паузу, сказала:

– Значит, у меня теперь есть любимая невестка – Машенька.

После той встречи она так и представляется по телефону:

– Это я – ваша любимая невестка.

* * *

Утром следующего дня ребята улетели в Испанию.

Лёня очень любит эту страну, особенно Барселону, и хотел во время отпуска показать Маше ее красоты. А Машеньку тогда никакие красоты не волновали – ее мучил токсикоз. Оказывается, она уже была беременна…

Но сообщила эту новость Лёне только в Испании. Маша любила рассказывать, как это произошло:

– В аэропорту Барселоны нас встретил наш общий друг. По пути в гостиницу, в машине мне Лёнька говорит, шутя: «Соври что-нибудь».

Отвечаю: «Я беременна…»

А он с округлившимися глазами: «Ну зачем ты так? Ну почему ты врешь? Если это неправда, я расстроюсь, я ведь сам этого очень хочу».

А когда понял, что это не шутка, закричал: «Ура! У нас будет ребенок!»

– Дело в том, – рассказывал Лёня, – что некоторым людям надо проверять свои чувства временем. А нам ничего не нужно было проверять. Такое ощущение, что мы давно уже вместе, очень давно. И как будто все это время хотелось ребенка…

Вначале я безумно хотел мальчика – наследник все-таки. А потом понял, что жутко хочется девочку – с ней можно посюсюкаться, за щечки подергать… Но в любом случае ребенок – это любимое существо, а там как бог распорядится.

Эта новость затмила все остальное путешествие…

Но до Барселоны они все-таки добрались…

* * *

Вскоре после этой поездки режиссер Театра Вахтангова Леонид Трушкин пригласил Анжелику сыграть роль в спектакле «Поза эмигранта» по произведению Ганны Слуцки «Банкир».

Побывав на премьере, Лёня высоко оценил игру своей любимой женщины. Машенька и нам прислала пригласительные билеты на один из спектаклей… Мы не заядлые театралы, но было очень приятно, что наша невестка обладает еще и даром драматической актрисы. Органично вписавшись в актерский коллектив, она уверенно справилась со своей ролью. Но нас беспокоило другое… Многие не знали, а может быть, и никто не знал о том, что Машенька на пятом месяце беременности… И хотя токсикоз к этому времени прошел, ребенок уже давал о себе знать. Только волновались мы напрасно. Все обошлось благополучно…

После спектакля она пригласила нас в гости (Лёня уехал на гастроли). Приятно было наблюдать, как ловко она хозяйничала у плиты – пекла блинчики, нарезала салатики, красиво накрывала на стол. Обращало на себя внимание изящество, пластика, завершенность ее движений, и я еще раз порадовалась за сына.

Хотя Маша потом рассказывала мне, что когда они с Лёней начали жить вместе – привыкать было трудно. Любое слово, жест, взгляд воспринимались очень остро.

– Я вдруг стала такой неуклюжей, просто ужас, – сетовала она. – Настоящая клуша! К тому же мне все время казалось, что Лёня голоден. Я замучила его вопросами: «Лёнь, ты есть хочешь? Лёнь, что ты будешь есть?»