Текст книги "Новейшая история России в политико-социологическом измерении"

Это – и теории постиндустриального общества с предположением о переходе от экономики производства к экономике услуг, системообразующей функции новых интеллектуальных технологий; установки «Римского клуба» (международной организации, занятой исследованием глобальных проблем человечества) об информационной доминанте в будущей цивилизации, необходимости совершенствования политических систем и поиска механизмов сохранения культурного и этико-нравственного пространства в условиях все активнее наступающего технического прогресса, и др.

В наше время – прогресса разума, не исключаются и иррациональные идеи и поступки как у политических лидеров, так и у представителей различных общественных групп, в бытовом и политическом менталитете граждан западных, да и других стран. Нет разумного объяснения антироссийским тезисам З. Бжезинского, видящего Российскую Федерацию не целостным государством, а аморфной конфедерацией. Но ведь, уже было, когда боязнь единой и сильной России у Запада победила здравый смысл. Разве выиграл он, предпочтя Белому делу дело коммунистическое? В конечном итоге человечество обрело великое системное противостояние и понесло гигантские потери. Об этом надо задуматься тем западным идеологам и политикам, которые делают ставку на однополюсный мир.

Конечно, интеллектуальный поиск остановить и запретить невозможно и ненужно. Но есть один важный момент, на который следует обратить внимание. Безусловно, польский профессор, подготовивший книгу по истории Центральной и Восточной Европы вправе рассматривать «Речь Посполиту» как «особый тип центрально-европейской цивилизации». Но он не вправе обосновывать идею возрождения Речи Посполитой как конфедерации с включением в ее состав Латвии, Литвы, Белоруссии, Украины, а также Смоленщины, других российских западных земель. Но ведь это уже было, когда польский диктатор Ю. Пилсудский пытался осуществить подобные планы, в том числе и через политику полонизации, превратившиеся в тотальное наступление на культурную и религиозную самобытность проживающих на захваченных белорусских и украинских территориях. Необходимо помнить бесславные судьбы «великих передельщиков» мира, в том числе Наполеона, Гитлера, а также понимать, что за каждым таким переделом следует шлейф войн и людских страданий. Это же не мешает вспомнить и тем, кто мечтает о возрождении Османской и других империй.

В международной рубрикации психических болезней есть, именуемые «этническими психозами». Они отражают страновую этнокультурную специфику и, как правило, травмируют и разрушают личность. Этнократические же психозы чреваты разрушением целых цивилизаций. Вообще, для здорового общества агрессивный национализм противопоказан. В нездоровом, как замечает российский философ и публицист Г. Померанц, национальная озабоченность переходит в этнопараною.

Менталитет различных народов и сегодня несет специфические оттенки. Так, американцы в бытовом общении очень критичны к власти и персонифицирующим ее фигурам. Но они с огромным пиететом относятся к своему государству и его символам (флагу, гимну и т. п.). Вынося в число главных ценностей личную свободу и независимость, они тяготеют к участию в разных коллективистских структурах, которые правда не подминают их «самости» (американские социологи называют это явление «народным индивидуализмом»). Однако, этот индивидуализм, как правило, является «народным» лишь в отношении своей нации. Гибель даже одного американского солдата в акциях по установлению «демократического порядка в мире», воспринимается на уровне национальной трагедии. К многочисленным же жертвам среди мирного населения, которые сопровождают эти акции (пример – варварские бомбардировки НАТО Югославии) западные народы в своем большинстве остались равнодушными, чему, в огромной степени, способствовали манипулирующие общественным сознанием средства массовой коммуникации. Когда же появилась информация, что использовавшиеся снаряды с обедненным ураном несли опасность и для натовских солдат, появились первые жертвы, политические деятели и СМИ Запада забили тревогу.

Нужно задуматься и о том, почему в сверхблагополучном американском обществе периодически имеют место факты насилия, в том числе в школах, растет наркомания, учащаются случаи самоубийств. Свои социопсихологические проблемы есть и в других западных развитых странах. Так, имеются наблюдения, что англичане, приветливые, вежливые, терпимые, почти самоотверженно заботящихся о птицах и животных, все чаще испытывают чувство одиночества, постепенно становящееся чуть ли не ментальной чертой.

В западных демократиях много внимания уделяется соблюдению прав меньшинств, что само по себе весьма похвально. Но как известно, любое явление, доведенное до абсурда, превращается в свою противоположность. В некоторых государствах имеет место очевидное гипертрофирование проблемы меньшинств – этнических, социальных, сексуальных – подчас в ущерб общественным интересам. Все более назойливыми становятся феминистские обертоны.

Еще и еще раз подчеркнем – идеальных моделей общественного устройства быть не может, ибо отнюдь не идеален сам человек. Он нуждается в сильном государстве, которое ограничивает его свободу в тех аспектах бытия, где ее «безбрежность» угрожает гумантистическим устоям цивилизации. Но с одним существенным условием – это государство не только путем демократических процедур ответственно перед обществом за свои действия, но создает реальные гарантии прав и свобод личности и ее индивидуальной автономии. В этом плане вопрос «кто для кого» решается рационально: без сильной власти нельзя защитить интересы человека, без действенной системы правовых гарантий нельзя быть гарантированным от покушений на его личностную свободу. И хотя сегодня сила капитала и власти в целом сохраняет ведущие позиции в мировой политике, но и энергетика структур гражданского общества позволяет «снизу» совершенствовать каркас демократии.

Закрытие сети игральных домов в Турции, поскольку национальный темперамент игроков приводит к личным и социальным трагедиям, запрещение под влиянием общественности петушиных боев, а в Германии в связи с аналогичными настроениями – введение на законодательном уровне запретов на разведение бойцовых собак агрессивных пород – лишь на первый взгляд незначительные «штришки». И из них и складывается полноценный облик правового государства.

Конечно, и демократическая модель общественного устройства имеет свои изъяны. Не случайно еще А. Токвиль говорил о «демократическом деспотизме» и «тирании большинства». Хотя он же выступает в мировой истории и как создатель новой теории демократии – именно либеральной демократии, где принцип формального равенства сочетается с гарантиями прав меньшинства и индивидуальной свободы личности. Есть надежда, что в наступившем XXI веке именно этот вариант миропорядка будет оптимальным.

Человечеству, чтобы активно развиваться, придется преодолевать барьеры национального эгоизма, политической и культурной предубежденности. И в этом – залог его движения вперед.

Мировая цивилизации движется в целом по восходящей. Хотя проблем много. Решаются одни, возникают новые. Остро стоит вопрос энергоресурсов для стремительно растущего человечества. Продолжаются военные столкновения. Но все же начало XXI столетия отмечено новым интеграционным этапом взаимодействия. Рухнуло противостояние двух общественных систем, хотя должной сбалансированности еще не достигнуто. Народы различных стран обретают все большую возможность говорить друг с другом на языке согласия и взаимодействия, а демократические институты и механизмы позволяют им транслировать свою волю властным политическим элитам. Переход общества в информационно-технологический этап раздвинул горизонты этого взаимодействия и позволяет выстроить новые нормы мирового развития, сохраняя национальную культуру и традиции строить одновременно новый мировой дом Человека, к какой бы этноконфессиональной группе, либо цивилизационной системе он ни принадлежал. Изоляционизм

и политика отгораживания от общих мотивов и норм, по которым живет ойкумена, отходит в прошлое.

Одним из важных направлений деятельности правящей элиты все более ощутимо становится социальная политика, опирающаяся на социально-экономический и организационно-управленческий ресурс государства. Органическим компонентом этой политики является система социальной защиты. Она представляет собой обеспечение конституционных прав граждан на труд, охрану здоровья, образование. Социальная компонента имеется в программах всех политических партий, в том числе, либеральных и консервативных. Речь идет не только о различных видах социальной поддержки нуждающихся, но и создание институционализированных механизмов, используя которые люди могут реализовывать свой творческий потенциал в условиях рыночной экономики. Только тогда, в рамках гражданского общества, можно двигаться к социальному государству.

Использованная и рекомендуемая литература

Кулешов С. В., Медушевский А. Н. Россия в системе мировых цивилизаций. Изд 2-е. М. 2005.

Малов Ю. К. Введение в теорию политических партий (обзор идей и концепций). М. 2005.

Политические партии России: история и современность. Отв. ред. проф.

Свириденко Ю. П. М. 2001.

Осмысление России: социальная стратификация современного российского общества. М. 2006.

Словарь политико-социологических терминов

БЮРОКРАТИЯ – социальный слой, непосредственно осуществляющий функцию управления обществом. Согласно классическому определению М. Вебера, бюрократия в наиболее завершенном ее выражении есть связующее звено между властью и подчиненными ей должностными лицами. Основными признаками рационально организованной бюрократической администрации являются следующие признаки: разработанная по единому плану четкая система правовых норм и административных правил деятельности институтов управления; формальная иерархия уровней управления, учреждений и работающих в них чиновников; высокая степень функциональной дифференциации административного аппарата; наличие вполне определенных принципов, регулирующих статус и материальное положение различных групп бюрократии, а также ее продвижение по службе; существование более или менее выработанной корпоративной психологии бюрократии как особого социального слоя. Указанные черты бюрократической администрации возникли не сразу, а явились результатом длительной исторической эволюции. Как показал Вебер, для различных этапов эволюции государственности характерен различный уровень рациональности организации бюрократии, что проявляется в степени ее специализации, дифференциации, иерархии, целевой ориентации, секуляризации и ряде других признаков.

Место бюрократии далеко не одинаково в общественных системах разного типа и находится в тесной зависимости от характера организации самих этих систем. Так, в тоталитарном обществе, где основным и едва ли не единственным средством социального регулирования является государственный план, бюрократия всесильна и часто представляет собой фактически единственную властную группу («новый класс» М. Джиласа). Более того – есть основания говорить о феномене тоталитократии, обладающей властью над государством и обществом. В демократическом обществе, для которого свойственно распыление и многообразие источников контроля, отсутствие монополии на них, бюрократия, при всем ее могуществе, находится под несравненно большим социальным контролем, представляя собой категорию наемных служащих.

ВЛАСТЬ – это такая форма организации общественных отношений, которая при определенных условиях позволяет одному социальному элементу влиять на поведение другого. Природа власти, ее распределение и функционирование в данном обществе или отдельных его структурах (государство, община, семья и т. д.) определяется главным образом его социальной стратификацией и основными тенденциями ее развития. Источник власти коренится, следовательно, в социальном неравенстве – неодинаковом положении классов, социальных групп и индивидов в обществе, которое ставит их в зависимое друг от друга положение. Возникающие на этой основе отношения господства и подчинения составляют сущность власти и выражаются в определенной иерархии уровней управления, осуществляющих его социальных слоев и учреждений, регулирующих поведение индивидов в соответствии с определенной системой ценностей, норм и предписаний. Важнейшим видом власти является политическая власть, представляющая собой способность класса, группы или индивида проводить свою волю за счет контроля над основными институтами государственного управления. Свое наиболее законченное выражение власть находит в бюрократии, которая осуществляет принятие решений и в то же время является основным инструментом управления.

Являясь ключевым понятием политической социологии, власть традиционно становилась предметом внимания науки об обществе, а попытки ее определения имели место с древних времен. Их можно найти в классических трудах Аристотеля, Макиавелли, Монтескье, многих других мыслителей. Однако для большинства из них свойственно было обращение не столько к самой политической власти, сколько к отдельным ее внешним проявлениям: способу организации правления, интенсивности его воздействия на общество и индивида, направленности деятельности правителя, его искусству, способам достижения власти и т. д. Важнейшим итогом развития политической мысли нового времени и особенно XIX в. являлось осознание той истины, что власть представляет собой скорее определенное отношение различных социальных сил, прежде всего общества и государства, а потому не может быть понята как нечто самодовлеющее. Анализ инфраструктуры системы власти – ее энергетического баланса, характера получения информации из внешнего мира, способов ее переработки и, наконец, выдачи решений, – позволяет определить эффективность власти в обществе, механизм ее функционирования, раскрыть процесс принятия решений.

ИНСТИТУТ – основной компонент всякой социальной организации. В современной социологической теории под институтами понимаются устойчивые формы организации социальных отношений, а также нормы и принципы их функционирования, которые упорядочивают деятельность индивидов с целью обеспечения стабильности социальной системы. К числу наиболее фундаментальных институтов общества относятся собственность, государство, право, семья, школа и т. д., обеспечивающие социализацию индивидов.

В силу того, что институты стремятся к сохранению и закреплению своего места, норм и символов в обществе, между ними становятся возможны и даже неизбежны конфликты, суть которых состоит в перераспределении в ходе меняющихся условий власти и влияния между отдельными институтами с целью сохранения баланса системы в целом. В результате резких изменений в обществе, напр., в ходе революций, может произойти существенная трансформация всей институциональной структуры, закрепляющей положение новых организаций, а также соответствующих социальных групп, интересов и ориентаций. Конфликт становится, таким образом, источником изменения институтов.

На основании этого многие современные ученые вообще предпочитают говорить не столько об институтах как данных, постоянных самостоятельных образованиях, сколько об институционализации, которая может быть определена как процесс постоянной кристаллизации различных образований, организаций, норм, регулирующих процесс обмена в социальном организме. Иначе говоря институционализация есть процесс диалектического развития институтов – отмирания старых и становления новых.

КОНСЕНСУС – такое состояние настроений общества, при котором большая его часть пребывает в согласии по тем основным проблемам, которые могут породить социальный конфликт, а также способам их разрешения. Всякая социальная система, как известно, может существовать и динамично функционировать лишь в том случае, если составляющие ее структуры, институты и индивиды находятся в известном единстве, взаимосвязи и взаимосвязи и взаимовлиянии. Данное свойство социальных систем выражается в преобладании в них интегрирующих начал над дезинтегрирующими, обеспечивает возможность согласия различных интересов, норм и ценностей в целях сохранения единства всего общественного организма. Социологическая наука не выработала единого взгляда на существо консенсуса, который интерпретируется различными учеными в соответствии главным образом с тем, как понимают они природу и значение социального конфликта. В современной социологической теории понятие консенсуса поэтому чаще всего используется как антитезис понятию конфликта и может быть интерпретировано сходным образом, но с обратным знаком. Так, если конфликт является результатом роста противоречий, то консенсус возникает в результате согласия индивидов, групп и общества в целом. Как и конфликт, консенсус может быть обеспечен на разных уровнях и охватывать все общество (макроуровень), какой-либо его слой (средний уровень) или небольшую группу (микро-уровень). В соответствии с этим наиболее важным для общества является достижение консенсуса по основным стратегическим направлениям его развития, конфликт в которых может привести к дестабилизации или разрушению всей системы. Чтобы быть эффективным консенсус должен распространяться на такие сферы жизни общества как, напр., распределение статуса, престижа и благосостояния, принципы социальной стратификации и мобильности, процесс принятия решений. В этом отношении консенсус может рассматриваться как основа стабильности правительства, его легитимности. Основными функциями консенсуса в обществе являются предотвращение разногласий, ограничение их перерастания в открытый конфликт, а в случае его возникновения – обеспечение мирных (ненасильственных) форм его разрешения путем диалога и взаимных уступок сторон. Главную роль в обеспечении консенсуса играют поэтому такие формы общественного сознания, как религия, этика, идеология данного общества, его нормы и ценности, освященные традицией, а также такие институты как государство, община и семья. Именно к ним апеллирует общество в кризисных ситуациях. Стремясь управлять конфликтом современное государство должно располагать известной программой достижения консенсуса, располагать средствами и методами ее проведения в жизнь.

КОНФЛИКТ – столкновение сторон, возникающее из-за различия их положения в обществе и вытекающей отсюда реальной или мнимой противоречивости интересов, целей и ценностей. Конфликт становится результатом развития (обострения) противоречий между индивидами (внутригрупповой конфликт), социальными группами (межгрупповой конфликт) и, наконец, индивидами и социальными группами и разрешается путем протекающей в различных формах борьбы между ними, в ходе которой конфликтующие стороны стремятся к нейтрализации или даже уничтожению своих оппонентов для достижения желаемых целей. Потенциальная возможность конфликта содержится, следовательно, уже в самой природе общества, для которого характерно неравенство различных составляющих его классов, слоев, групп и отдельных индивидов по самым разнообразным параметрам. Концепция социального конфликта, поэтому, исходит из того, что все те измерения, по которым возможно проведение социальной стратификации – благосостояние, статус, престиж, национальная и религиозная принадлежность, пол, возраст и т. д. – при известных условиях становятся источником конфликтов различного уровня, характера и степени воздействия на общество.

На этой основе становится возможной типология конфликтов по данным направлениям. Конфликты могут быть подразделены на горизонтальные (протекающие на одном уровне) и вертикальные (на разных уровнях). Эти последние подразделяются на те, которые проходят на микроуровне (когда охвачена вся система общественных отношений), среднем уровне (в рамках большого социального слоя или ключевого института) и, наконец, на макроуровне (отдельная группа, вплоть до самой мелкой ячейки общества – семьи). По своему характеру конфликты могут быть распределены на структурные (между различными структурными подразделениями системы), функциональными (когда имеется противоречие в функциях того или иного института) и структурно-функциональными (когда в результате изменений возникает несоответствие старых структур и новых функций). Можно, далее, указать на различную степень интенсивности конфликтов, проявляющуюся прежде всего в последствиях их воздействия на общество. Те из них, которые ведут к дестабилизации всей соответствующей системы и взаимному уничтожению борющихся сторон, следует признать антагонистическими. Наоборот, те, которые носят более частный характер и преодолеваются в ходе эволюционного развития – неантагонистические. Типология конфликтов позволяет создать карту общественных противоречий, раскрыть их взаимосвязь.

Конфликт может оказывать как позитивное, так и негативное воздействие на развитие общества. С одной стороны конфликт является источником и формой проявления социальных изменений, предотвращая стагнацию и окостенение социальных систем, стимулируя модификацию социальных отношений, структур и институтов. В этом смысле конфликт выступает как форма регулирования противоречивых интересов различных групп общества, способствует ликвидации напряженности в отношениях между ними. С другой стороны конфликт представляет серьезную угрозу дестабилизации общества и может привести к катастрофическим последствиям – революциям, войнам, анархии. Влияние конфликта на социальную структуру может быть различным и во многом зависит от организации общества. В закрытом (тоталитарном) обществе с жесткими социальными делениями, конфликт протекает в более острых формах и имеет более разрушительные последствия, часто приводя к дестабилизации всей системы отношений. В открытом плюралистическом обществе, где социальные перегородки менее жестки, существует число промежуточных групп и институтов между ними, а каналы коммуникаций разветвленнее, конфликты менее разрушительны для системы в целом и протекают в менее острой форме. Существование разнообразных конфликтов различной степени интенсивности, пересекающихся между собой, приводит к их взаимному ослаблению и распылению, что способствует предотвращению раскола всего общества по какому-либо одному признаку. Наконец, существование и стабильное функционирование демократического процесса (выборов, парламентарных учреждений, плюрализма партий, наличие других форм социального контроля) создает реальную возможность правового регулирования и институционализации социальных конфликтов с целью их своевременного разрешения. Социальный конфликт становится управляемым.

КОНФОРМИЗМ – приспособленчество, пассивное принятие существующего порядка, господствующего мнения и тому подобного; отсутствие собственной позиции, беспринципное и некритическое следование любому образцу, обладающему наибольшей силой давления (авторитет, традиция и т. п.).

ЛЕГИТИМНОСТЬ – консенсус в отношениях общества и политической власти, состоящей в признании ее права на руководящую роль. Являясь фундаментальной характеристикой всякого политического режима легитимность включает в себя два компонента: представление общества (или по крайней мере значительной его части) о законности данного порядка правления, с одной стороны, и осознание правящими верхами своего права на власть – с другой. Согласно М. Веберу, который ввел данное понятие в политическую науку, легитимность отнюдь не сводится к законности данного режима с формально-юридической точки зрения, а представляет собой скорее феномен социальной психологии, состоящий в принятии обществом данной власти или, как минимум, пассивном повиновении ей. Так, например, режимы, возникающие в результате революции или других форм узурпации власти, могут стать легитимными, если добьются поддержки большинства или значительной части населения. Из этого следует, что сама природа легитимности ее источники и методы обеспечения могут быть весьма различны, в зависимости от места, культурного уровня, обычаев и психологии населения того или иного политического образования. Вебер выделял три основных идеальных типа легитимности – традиционный, рациональный, харизматический, каждому из которых соответствует определенный способ организации власти и лидерства. Власть имеет традиционный характер в тех случаях, когда она освящена авторитетом издавна существовавших патриархальных установлений и властителей, а также религиозными нормами. Рациональная организация власти имеет место тогда, когда она опирается на определенную систему общих правил и норм, намеренно установленных с известной разумной целью. В отличие от власти патриархального правителя, власть при рациональной форме управления в большей степени зависит от статуса индивида в системе организационной иерархии, отчего она приобретает свойственный ей деперсонифицирующий характер. Наконец третий тип власти – харизматический – основывающийся на признании исключительных, уникальных достижений индивидуальной личности и предписываемых ею образцов поведения. В исторической перспективе она предстает скорее как переходный тип власти от традиционной ее организации к рациональной, хотя некоторые ученые и рассматривают ее как своеобразную альтернативу тотальной рационализации и бюрократизации современного общества. Данная типология играет большую роль в современной политической науке, получив развитие в многочисленных конкретных исследованиях по социологии, этнографии, истории и по-видимому отражает реальную специфику различных форм политической власти в истории и современности. Важной проблемой становится при этом процесс легитимации – обеспечение данным режимом собственной легитимности, средства которого могут быть весьма разнообразны – от религиозного освящения власти до опоры на голое насилие.

МЕНТАЛИТЕТ – понятие современной антропологии, социальной психологии и историографии, означающее образ мыслей, умонастроения, даже склад ума общества в целом, его слоев или отдельных групп.

Включает в себя целый ряд компонентов, характеризующих специфику воззрений определенной эпохи. К их числу относятся представления о космосе, мироздании, вечности, человеке и его месте в мире, система верований и ценностей, являющихся достоянием коллективного сознания. В современной литературе по проблемам общественных настроений и социальной психологии исследование менталитета как специальной проблемы все более становится предметом специального внимания. В качестве примера можно указать на анализ мифологии ранних обществ, образа мышления и жизни средневековья, отношения человека к природе, времени и смерти, общечеловеческим этическим принципам и ценностям. Особое значение для исторической науки имеет исследование представлений той или иной эпохи об обществе в целом, составляющих его структурах и институтах, принципах их функционирования, реальном и идеальном общественном устройстве, революции, войне и мире. Объектом изучения при этом становится отражение в психологии людей не только реальных, но и мнимых явлений (напр., в ходе процессов над ведьмами в Средние века или врагами народа в XX в.). источниками для таких исследований становятся мифы и фольклор, философские, религиозные или географические сочинения, материалы прессы или судебных процессов, эпистолярные памятники, позволяющие воссоздать духовную жизнь той или иной эпохи истории человечества в ее реальной специфике.

Менталитет можно рассматривать как родовое понятие, синтезирующее терминологию различных гуманитарных дисциплин. Можно говорить об индивидуальном и общественном, этнокультурном, политическом, возрастном и других видах менталитета.

МОБИЛЬНОСТЬ – перемещение групп и индивидов в рамках социальной структуры с одной социальной позиции на другую. Всякое общество, как известно, дифференцированно на различные слои, группы и индивидов в соответствии с распределением среди них богатства, статуса, власти и влияния, прав и обязанностей в обществе. Подобная стратификация, проведение которой возможно по многим признакам, порождает неравенство, разнообразные социальные противоречия, конфликты и, как следствие стремление социальных объектов к изменению своего положения в обществе. Социальная стратификация и мобильность таким образом тесно взаимосвязаны между собой и являются перманентными характеристиками любой социальной системы. Социологи различают при этом два основных типа социальной мобильности – горизонтальная (перемещение в рамках социальной группы одного уровня) и вертикальная (перемещение из одного социального страта в другой). Вторая разновидность мобильности также распадается на два самостоятельных варианта перемещения вверх или вниз по социальной лестнице. Изучение социальной мобильности особенно информативно для социолога, т. к. позволяет понять и выявить качественные тенденции в развитии общества, напр., развитие или упадок классов, больших социальных групп и индивидов, изменение характера отношений между ними, перспективы этих процессов в будущем. В соответствии со степенью мобильности П. Сорокин, являющийся одним из создателей этой теории, различал, напр., мобильные периоды истории (главным образом революции, когда происходит слом социальной структуры) и немобильные (эпохи реакции, характеризующиеся устойчивой социальной структурой), а также различные типы общества.

МОДЕРНИЗАЦИЯ – процесс социальных изменений, в ходе которого менее развитые общества приобретают характеристики, свойственные более развитым обществам. Модернизация может быть определена, поэтому, как сознательная установка государства на проведение быстрых качественных преобразований по образцу передовых стран. Поскольку в новое и новейшее время в качестве эталона процесса выступают прежде всего страны Западной Европы, данный процесс может быть определен и как «европеизация», что указывает главным образом на его ориентацию. Теория модернизации, разработанная в основном применительно к развивающимся странам, во многом объясняет, тем не менее, процесс совершенствования (осовременивания) во всех обществах, безотносительно к их географическому положению. Ее выводы применяются в равной степени к Европе, Азии и Латинской Америке на разных этапах их развития. Благодаря развитию в новое и новейшее время экономических и политических связей, распространению технических знаний, мир все более превращается в единую цивилизацию, каждый элемент которой выступает лишь как часть системы. Отставание в темпах развития рационализации, оборачивается в этих условиях угрозой суверенитету государств. Отсюда возникает очевидная необходимость их перестройки по образцу передовых государств, составляющая основу и побудительную причину всего процесса модернизации. Модернизация охватывает практически все стороны жизни общества – экономику, социальные отношения, духовную жизнь, ведет к изменениям в политической сфере. Основными проявлениями модернизации повсюду становятся процессы индустриализации, коммерциализации, секуляризации, национальное единство, трансформация прежних (традиционных) социальных структур, рост социальной активности населения и его участия в политике, усиление социальной мобильности, повышение материального уровня жизни, распространение грамотности, образования и средств массовой информации. Модернизация предполагает наличие определенной картины будущего, модели или плана преобразований. Такую модель представляют развитие страны, а ее выбор означает решающий поворот в направлении догоняющего развития. Мобилизация ресурсов, планируемый характер преобразований и быстрые темпы их проведения определяют исключительно большую роль политической системы, государства, бюрократии в процессе модернизации. С этим связано преобладание в модернизирующихся странах государственности авторитарного (или даже тоталитарного) типа, активно вмешивающейся в процесс социальных изменений. Ее объективными задачами становятся мобилизация масс для осуществления программы экономических, социальных и политических преобразований, подавление оппозиционных сил, концентрированное идеологическое выражение коллективных устремлений и целей. В контексте теории модернизации объясняются, поэтому, многие существенные черты исторического развития стран Восточной Европы, особенно России, претерпевшей в XX в. наиболее резкие изменения всего социального строя.