Текст книги "…в этом мире несчастливы… Книга вторая"

По случаю 26

Джордж Беркли, епископ Клойнский в Ирландии., утверждал, что «бытие – это или то, что воспринимается, или тот, кто воспринимает». Иными словами, что есть только субъективная реальность. Гегель и Ленин соглашались, что утверждение Беркли ни логически, ни на каком опыте, не возможно опровергнуть. В 14 Упанишаде (я – единственный ее переводчик; перевод мой признан официально, прежде всего, в институте Востоковедения АН СССР), сообщается о tat twam azi. То есть, если принять медитацию Декарта (о ней в предыдущем «По случаю…»), благодаря которой Рене легко пришел к вере в Бога: «Коль у меня есть идея о Боге при полной очистке сознания, то Бог существует», то, как утверждается в 14 упанишаде, Я и Бог – суть одно и то же. Тютчев, медитируя, признается:

«Святая ночь на небосклон взошла,

И день отрадный, день любезный

Как золотой покров она свила,

Покров накинутый над бездной.

И, как виденье, внешний мир ушёл…

И человек, как сирота бездомный,

Стоит теперь, и немощен и гол,

Лицом к лицу над пропастию тёмной.

На самого себя покинут он —

Упразднен ум, и мысль осиротела —

В душе своей, как в бездне, погружён,

И нет извне опоры, ни предела…

И чудится давно минувшим сном

Ему теперь все светлое, живое…

И в чуждом, неразгаданном, ночном

Он узнаёт наследье родовое»…

Это вступление мне необходимо для того, чтобы попытаться высказать мысли, которые я робко начал высказывать в предыдущем «По случаю…». Наверное, в связи с стремительно развивающейся и все поглощающей виртуальной реальностью, пора пересмотреть 1) некие мистические феномены, такие, как призраки, приведения, спиритические сеансы общения с умершими и т.п.; 2) «научные» гипотезы продуктивной симптоматики (бред, галлюцинации, бредовое поведение и т.д.). Я начал это осторожно в «По случаю 27». Предпосылаю последующему тексту заверение: я суть ученый, не склонный ни к мистики, ни к эзотерике (ни обывательски, ни научно понимаемой). Как ученый, я доверяю опыту, математике и логике, в том числе – здравого смысла. Что же касается епископа Джорджа Беркли, если бы он знал, как и Рене Декарт, упанишады, то, уверен, пошел бы гораздо дальше окончательных своих суждений. Мне не нравится Давид Юм. И это не дело вкуса, а отступление от позиций науки в случаях, когда его ум замолкает. По Юму, мы закованы в тисках нашего восприятия и никогда не узнаем, что за ними. Значит, вопрос о том, каков источник ощущения – принципиально не разрешимый вопрос. Всё может быть, но мы никогда не сможем это проверить. Никаких доказательств существования мира не существует. Нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Он оставляет Бога (конъектурно), но уничтожает Я. Субъект для него не больше, чем bundle or collection наших ощущений, неизвестно, откуда берущихся? Эт о все нужно знать, чтобы понять, что я имел в виду в «По случаю 27» и о чем буду говорить дальше.

Так вот: умершие люди, которых мы хорошо знали, с которыми тесно общались, которых любили и любим, с которыми мечтали и о которых, конечно, помним, или вспоминаем по случаю, существует. Я сразу соглашаюсь, что они существуют субъективно, в границах нашей субъективной реальности. Никто не будет со мной спорить, что они, наши близкие, реально существовавшие и реально умершие, могут являться нам 1) во снах, 2) в грезах и воспоминаниях, 3) в мыслях, связанных с ними. Но, если допустить то, что я допустил в «27», а именно: мысль мыслимая есть образ (Сартр), который может проецироваться нашим сознание во вне, то есть, в объективное пространство и время в определенных наших состояниях (как в фильме «Что скрывает ложь» Земекиса), в виртуальной реальности, где нет границы объективной и субъективной реальностей, наши покойники вполне могут явиться к нам… виртуально. Я не знаю точно, когда мир узнал о летающих тарелках и где и кто первый раз их увидел. Но был свидетелем, как Рэм Викторович Хохлов «запускал» их… в 1972 году. А теперь зайдем с другой стороны. Мой друг реально умерший, но и реально живший, когда он был живым, где находился, когда мы с ним, например, пили грузинский коньяк и спорили на философские и психиатрические темы? Конечно, в объективном пространстве и времени. Да? А откуда я это знаю? Я, ведь его воспринимал путем 12-ти пар черепно-мозговых нервов в своей и только в своей субъективной реальности! И никогда при этом не видел и не мог увидеть границу, разделяющую объективную и субъективную реальности. Потом он умер. Исчез из объективных пространств и времени… Но, откуда я это знаю, что он умер и исчез? От того, что видел его в гробу мертвым, и видел, как гроб опустили в могилу, а потом могилу зарыли. Но… где это для меня все на самом деле происходило? В моей субъективной реальности!» И вот, будучи в аффекте, я вижу его перед собой… Конечно, я не сумасшедший, я понимаю, что он мне грезится, что это, как у Гамлета, когда он видит и слышит (не будучи шизофреником) призрак своего отца… А если встречу принца Гамлета и мою встречу с моим умершим другом, на похоронах которого я был, перенести в виртуальную реальность, где нет различия между объективной и субъективной реальностями? И принц Гамлет со своим призраком-отцом, и я, со своим умершим другом, будем даны друг другу в ощущениях 12 пар черепно-мозговых нервов… Кто-то думает, что это невозможно, что я пишу бред, пусть мне покажет границу Глобальной Сети и Вселенной, объективно существующей, независимо от моего восприятия… но, все же, данную мне в моих ощущениях 12-пар черепно-мозговых нервов! У нас могут отключить интернет и все мобильники… Можно это сделать в глобальном масштабе… Исчезнет ли тогда виртуальная реальность? Не буду делиться своим мнением! Это та же проблема, о какой на моей первой защите, спросил меня Рэм Викторович Хохлов: «Исчезнет ли сознание, если все люди на Земле уснут?»… Появление идеи аватара логически вытекает из загадок Коркорана Станислава Лемма… На этом я, пожалуй, свои мысли «по случаю» прерву… Так и хочется сказать: «Люди! Не забывайте своих родных и близких, как бы давно они не умерли! Они ни коем образом вас в свой, потусторонний миру, не утянут (как пытался умирающий от острого лейкоза юноша в хосписе утянуть моего гения-студента). А вот то, что мы, возможно скоро, начнем извлекать их живьем с того Света, я в это твердо верю! Исключительно, как ученый, проверяющий все опытом, который может повторить каждый, кого я научу это делать!

По случаю 27

Как все-таки интересно работает ассоциативная логика! Сегодня утром, в Москве, ибо в Завидово у меня с бандитами, разделившими ЖКХ на отдельные корпоративчики, война не на жизнь, а… я, как обычно, намыливаюсь помазком, которым намыливаюсь вот уже полвека (sic!) и вдруг – поплыли яркие воспоминания о том, кто подарил мне этот помазок! Но, все по порядку! В 14 лет друг нашей семьи, геолог, устроил меня на лето в геологическую партию рабочим. Он хотел, чтобы я стал геологом. Правда, не знаю, почему? Меня взяли с условием, что я буду работать, как все, и, главное, сам носить свой рюкзак, который весит 30 кг (это без кайлы). Пожалуй, самое трудно: идти по азимуту по тайге, где не ступала нога человека, то подниматься на сопки, то опускаться, то перебираться через маленькие речушки или обходить болото. А в июне в Хабаровском Крае в тайге температура поднимает и до 40 градусов. Климат-то резко-континентальный: зимой до -40, местами, – 50! Вниз по Амуру от Хабаровска – амурская тайга, а вверх – уссурийская. Весь мой геологический стаж – с 1959 по 1965 гг., я был в амурской тайге. В уссурийской тайге был только два раза, с легендарным Всеволодом Петровичем Сысоевым. Первый раз вместе с охотниками ловили тигра для московского зоопарка. Второй раз – искали женьшень. Это в 1966 и 1967 гг. Так вот, отряд собирали в Хабаровске. Каждый раз люди были другие. В Хабаровске мы получали рюкзаки, дозиметры, аптечки, нам делали чрезвычайно болезненные прививки против дальневосточного клещевого энцефалита – смертность 100% от паралича дыхательной мускулатуру при ясном сознании. Затем на пароходе везли нас в Центр геологов – в поселок Сусанино, это также административный центр Ульчского района. В Сусанино мы жили дня 2—3, получая инструктаж по предназначенному нам участку тайги: много ли медведей, нападают ли они на человека, какие ядовитые змеи, есть ли «таежные отели» – добротные дома, где всегда есть дрова, вода, еда в виде круп, сушеной рыбы и мяса, соль и сахар, охотничьи патроны, медикаменты для первой медицинской помощи и, конечно, аккуратно убранные сделанные и дерева, кровати, где вместо простыней – шкуры зверей. Из Сусанино на «речных трамваях» – катерах ОМ – по протокам, нас доставляли в таежный поселок, где собирались отряды геологов, чтобы уже пешком идти в тайгу к месту своего назначения. А там – у каждого геолога – своя судьба в виде азимутов компаса. Один день – один азимут: не меньше 12 км. по тайге, через каждые 100 метров кайлой долбишь землю или камень и в специальный мешок складываешь, что добудешь, подписав. Когда возвращаешься, то рюкзак уже весит 45—50 кг. Так, что спина у меня крепкая! Так вот, помазок мой с этого последнего таежного поселка геологов. И подарил мне его, собственноручно сделав, человек, которого я никогда не забуду, и который оказал на меня, как никто другой, влияние, под действием которого сформировалась моя личность и мое мироощущение! Салтык-тот – так он называл сам себя, и так его называли все. Он был из отсидевших свой срок в лагерях за убийства, без права выезда из данного района амурской тайги. Лет ему было около 60-ти. Худой, копченый на солнце, жилистый с огромной силой мужчина, татарин. Он готовил лошадей для геологов. Некоторые отряды геологов почему-то уходили в тайгу верхом. А для остальных отводилась одна лошадь, которая везла рюкзаки и палатки, ружья и т.п., а мы шли за ней по таежной дороге, пешком. Эти «дороги» – обыкновенные просеки, выложенные тонким ельником. Первый раз мы кого-то ждали в отряд, и задержались в поселке на четыре дня. Делать было абсолютно нечего. Но в поселке была спортплощадка, где можно было и в футбол играть, и волейбол, и в баскетбол, и турники, и гимнастические кольца были, и канат для лазанья, и даже штанги и гири по 35 кг. Рядом была речушка, всего два метра шириной, зато метров десять, не меньше, глубиной, и вода в ней была ледяная. Говорили, что это скала раскололась и ушла в землю. Я предпочитал обучение верховой езде, которое мне предложил Салтык-тот. Он не любил говорить, предпочитал показывать. Но, иногда на него находило, и он начинал философствовать. Алкоголь он полностью игнорировал. Но чай заваривал – пачка грузинского чая на алюминиевую кружку. Мне он этот чай не давал. Когда мы подружились, он мне варил особый чай из сушеных трав, ягод и веточек лимонника, аралии маньчжурской, можжевельника и смородины. Помазок он сделал из гривы молоденького жеребенка. А ручку – из пластмассы наборную. За пятьдесят лет ежедневного пользования помазком не выпал ни один волосок и не стерся. Только цвет меняется. Под действием современных кремов для бритья, шерсть понемногу теряет свой первозданный цвет. Помазок, естественно, всегда при мне, где бы я ни был. Значит и память о Салтыке-тот – тоже! Но вот, что вспомнил я по случаю, бреясь сегодня из рассказов моего таежного друга, который вдавался в дебри философии, выпив кружку – две своего чая, пока я пил свой. Все это происходило в конюшне на пятьдесят лошадей, конюшня была соединена с мастерской, в которой Салтык-тот сам делал не только сбруи, но и седла! Мастерская переходила в маленькую коморку, где жил Салтык-тот: одна железная кровать матрас пружинный, также вместо матерчатого покрытия – шкуры разных зверей. Небольшая печь, на которой через пять минут горения чайник закипает за три минуты, крохотный столик на двоих, и две табуретки. Геологи заходили к нему редко, от скуки. Он их угощал сборным чаем и байками. А вот со мной он почему-то философствовал! Напоминаю, познакомился я с Салтыком-тот, когда мне было 14 лет. Обозначу тезисно, «темы», с которыми он меня познакомил. Вернее, в которые посвятил! Иначе – нужно не одну книжку писать, да не художественную, а научную… Вот бы в Голливуд его!

1) Убить человека легко, так же, как и изнасиловать женщину. И в том, и в другом случае они сами хотят, или смерти, или изнасилования. Я убивал десять раз. Несколько раз насиловал женщин.

2) Никогда не смотри человеку в глаза, если он рядом с тобой, которого хочешь убить – не убьешь! (Полное совпадение с мнением Василия Шукшина).

3) Убивая человека, ты лишаешь жизни тело, а не его душу. Души в теле нет. Если бы душа была в теле, то Природа по другому бы относилась к мертвым людям, а то – одних хоронят в гробах дубовых, других бросают на съедение зверью, третьих сжигают… Три года назад у нас был сильный пожар. Несколько пожарных сгорело, но больше утонуло в болотах. На одного я как-то набрел и вытащил – целехонек, но высох, в мумию превратился. Я не стал его хоронить, бросил в болото назад. Вот где их души? В земле черви съели? В огне сгорели, в мумию превратились? Нет души в теле, это я тебе говорю, Салтык-тот!

4) Вот ты пионер, и в бога не веришь. Я – убийца, тоже в бога не верю. Когда я говорю «я», то по твоим глазам вижу, что и у тебя есть я. А, может быть, твое «я» и мое «я», и всех остальных людей – это одно «я»? Но в нашем мире «я» нет: ни в моем, таежно-лагерном, ни в твоем, пионерско-городском!

5) Эгоистичные люди считают, но в этом никому не признаются, даже себе, что их «я» это и есть «Бог»! В бога верят только эгоисты!

6) Раз наша душа не в тебе нашем, то смерти нет. Тело рождается, взрослеет, стареет, болеет, страдает и наслаждается, умирает, но «я» тут не при чем! Можно болеть, страдать, наслаждаться, грустить и радоваться, но и тут «я» не при чем! «Я» не рождается и не умирает, точно так же, как оно, проживи хоть сто лет, нисколько не изменяется: «я» всегда есть «я»! Некоторые считают, что их «я» – всегда 18 лет, даже если им уже за 80. Значит, в 18 лет им было лучше всего в жизни. Моему «я» всегда будет 10 лет. В 10 лет я жил в хорошей семье, с бабушкой и дедушкой, мамой и папой, со старшей сестренкой и двумя старшими братишками. В 11 лет я зарезал человека… Сколько бы я не прожил, я умру десятилетним!

7) Наше «я» это история человека. История, которую он сочинил о своей жизни. Человек сам никогда полностью не верит в историю, которую он о себе сочинил.

8) Если быть умным и честным, но можно сойти с ума, догадавшись, что весь мир, и в котором ты жил в прошлом, живешь в настоящем и, возможно будешь жить в будущем, – это твои выдумки и твоя история. Только твоя. У каждого свой внешний мир, не говоря уж о внутреннем.

9) О внутреннем мире предпочитаю не думать. Какой он «внутренний»? В кишках моих что ли? Внутренний мир – мои мысли, желания, страдания, боль и радости, – тот же внешний мир, только его не пощупать. Или наоборот: внешний мир – тот же внутренний мир, только «кусается»! Все-таки, наверное, есть всего один мир…

10) Думаю, что есть только один мир и весь он вмешается в моей душе. И время, и пространство, и все деревья в этой тайге, и рыбы в Амуре, и все геологи, и мои лошади, короче – все, вместе с трупами людей, кого я убил… Все – не только от рождения и смерти, но и до рождения, и после смерти… Смешно мучиться, куда я денусь после смерти? А откуда я пришел в этот Свет? Вот туда и уйду. По-настоящему – ниоткуда не приходила моя душа, мое «я», и никуда не уйдет» когда тело черви съедят или в огне оно сгорит. Все всегда будет там, где и было – в моей душе! Ад, чистилище и рай со всеми их жителями и обслугой, – все в моей душе, в моем «я». И ты, Женька, во мне, точно также я в тебе… Уверен, что поймешь это когда-нибудь! Непременно поймешь! Жизнь ничем не отличается от кино, которое нам привозят и показывают в клубе. Вот вчера смотрели «Кубанские казаки»… Где они? На Кубани! Да, на Кубани, в твоей душе! Ничего иного, кроме души или «я» нет! Все, что не моя душа – сказки!..

Вот основные мысли Салтык-тот, которые я слегка олитературил, и перечислил. Всю свою сознательную и творческую жизнь, я, собственно, их доказываю! И в философских работах, и в литературе и когда вскрывал трупы… Многое, что наговорил мне Салтык-тот, ни дня не обучавшийся в школе (в лагере он тоже не учился, ибо в первый день убил сверстника – мальчишку, такого же как он, убийцу… Вот тогда его и приставили к лошадям. Очень жалею, что как-то упустил спросить Салтыка-тот, есть ли у его лошадей одно общее «я», и, если есть, как оно уживается с его вселенской душой? Про растения тоже надо было спросить, если ли у них душа, и как она сочетается с его душой? Даже не хочу фантазировать, что бы он мне ответил! Многое, что мне поведал Салтык-тот за наши встречи, я находил у философов и ученых с древних эпох. Вот, например, что мне очень нравится: «Quaeris quo iaceas post obitum loko? Quo non nata iacent» (… Смешно мучиться, куда я денусь после смерти? А откуда я пришел в этот Свет? Вот туда и уйду). Или вот у Льюиса Кэрролла: Бегут Алиса с кроликом мимо спящей королевы. Алиса спрашивает кролика, что королеве снится? Да ты и снишься, – отвечает кролик. И добавляет: Да где бы ты была, если бы она сейчас не видела тебя бы в своем сне?.. А, лучше, заново перечить два моих предыдущих опуса «По случаю…»…

…Я много раз писал, что поссорился со своим первым учителем психиатрии Иваном Борисовичем Галантом. Поэтому я не мог в Хабаровском Крае, да и вообще на ДВ, после окончания института, устроиться работать психиатром никуда… Нет, не потому, что Иван Борисович был таким вредным человеком и мстительным, что предпочел Правду о Сергее Есенине, руке его дочери, которая мне очень нравилась. Он не был злопамятным. Он просто хотел, чтобы я вернулся к нему. И ждал меня до конца – 1969 года, когда я уехал работать судебно-медицинским экспертом в Николаевск-на-Амуре! Он не дал мне работать даже судебно-медицинским экспертом в Еврейской Автономной области, где я, будучи на специализации по судебной медицине (я, собираясь изучать душу, сначала хотел хорошо изучить тело, знать не только анатомию, но и гистологию) … Шесть месяцев специализации в Краевом бюро судебно-медицинской экспертизы, я провел в разных областях Хабаровского Края, затыкая собой дыры, отсутствующих там экспертов. Однажды звонит мне помощник краевого прокурора и говорит: «Готовься встретиться со своим другом. Салтык-тот помнишь? Только секционный набор прихвати да литр спирта…» Я все понял! Салтык-тот мертв! Мне было 24 года. Салтыку-тот столько, сколько мне сейчас, когда я это пишу! Попробуйте убедить меня, что я вспомнил его сегодня случайно, в день и год его смерти… Салтык-тот, как мне рассказали на месте, получил нового молодого необъезженного жеребца. С 11 лет с лошадьми, а с этим жеребцом справиться никак не мог! Вот и решил умереть… Немощной старости, видимо, испугался! Мне он оставил записку. Вот ее содержание (записку забрал у меня следователь и приобщил к делу, а принтеров и сканеров тогда еще не было): «Женька! Будешь потрошить этот труп, который, будучи человеком, называл себя Салтык-тот, поройся, может быть, найдешь мою душу? Шучу! Моя душа в тебе! А вскрытие этого старого трупа, человек которого не мог справиться с жеребцом – будет еще одна твоя правдивая история!.. Да, я тебе подарок приготовил. Всю жизнь он будет с тобой, если не вздумаешь бороду отпустить… Не горюй, мое „я“: может еще встретимся, как два живых человека в моей или твоей душе, что, собственно, одно и то же!»

Я вскрыл труп Салтыка-тот. Никаких заболеваний у него не нашел: несколько рубцов от колото-резанных ран на теле, и все. Души Салтыка-тот тоже не нашел. Я сжег его труп на болоте и развеял прах в амурской тайге. Почему-то подумал, что он меня попросил бы именно об этом…

Геологический поселок Сусанино.

По случаю 28

Судебно-медицинское исследование трупа Григория Ефимовича Распутина, эксгумированного: его пытались отравить, утопить, расстрелять (не договариваясь, стреляли с разных мест Пуришкевич и Колчак, а колчаковцы вырезали охрану Распутина, (привезенную им после первого покушения, с родных мест, сплошь охотники были), потом сжигали, облив труп бензином. Все фотографии судебно-медицинского и криминологического исследования под моим копирайтом! Фото моей бабушки, княгини Марии Алексеевны Ухтомской: