Текст книги "Мы были в Эрдарии"

– Приветствую, – проговорил он, оказавшись на пороге. – Я Дариан, ученик Академии Магии имени Амбарлорга из Орвендерра и служка мэтра Виссенора из Сладдеры.

– Привет, я Витя, – прозвучал ответ.

– Знаю, – улыбнулся Дариан. – Тут все только о тебе и говорят.

– Обо мне? Неужели у жителей Хэльдергора нет иных тем для обсуждения?

Дариан покачал головой и усмехнулся.

– Куда уж важнее? – он положил на стул у входа свёрток. – Я принёс тебе одежду на первое время. Переодевайся, я буду ждать в коридоре.

– Куда мы направляемся? – спросил Витя, подняв свёрток.

– В Изумрудную Башню, – ответил служка. – Мэтр Виссенор ожидает тебя. С сегодняшнего дня ты будешь жить там.

Витя наскоро облачился в серую рубашку, тёмные штаны, подпоясался чёрным поясом, натянул белые гетры и обул лёгкие сандалии. Теперь он выглядел как монах из ордена Шаолинь, но ему это даже нравилось. Дариан ждал в коридоре, и, когда Витя покинул комнату, они отправились вниз. Изумрудная Башня находилась на первом ярусе Твердынь Элигарда, именуемом площадью Аргивариса, так что им пришлось спуститься ниже на два уровня.

– Что мне предстоит? – спросил Витя на ходу у Дариана. – Я ничего не знаю, ничего не понимаю. Никто мне ничего не рассказал, не объяснил.

– Делай всё, что скажет мэтр Виссенор, – серьезно сказал Дариан. – Он – твой наставник, он тот, кто поведёт тебя по Пути. Доверяй ему, ведь он – великий архимаг, будет посвящать тебе всё своё время. А если будут какие-то вопросы, ты всегда можешь обратиться ко мне – я не оставлю в беде и помогу в любой ситуации.

Изумрудная Башня находилась в северной части площади Аргивариса. Построенная из серого камня и покрытая плющом, обвивающим всё здание от фундамента до шпиля, она утопала в зелёных садах и аллеях, среди фонтанов и ручьёв.

Аллея Гиавиров опоясывала площадь Аргивариса по кругу, соединяя своими проходами все три башни, расположившиеся на этом ярусе, – Изумрудную, Белую и Красную. В этой аллее росли самые редкие цветы в Эрдарии – гиавиры, встретить которые в обычной жизни было большой редкостью. Букеты из этих цветов могли позволить себе лишь представители высшего дворянства, ими украшали знатные дома в дни приёмов и балов. А здесь, в волшебном городе, из этих прекрасных растений была создана целая аллея. Она пестрела самыми причудливыми формами и цветами, так что радовался глаз, а запах, который царил в округе, не переставал вызывать восхищение.

В Изумрудной Башне было восемь этажей, каждый из которых был значительно выше привычных этажей любого здания в Эрдарии. Окна выходили на центральную площадь, где расположилась Академия Магии. У входа в Изумрудную Башню на одной из шести скамеек, расположенных на цветочной аллее, сидели два архимага, беседуя о чём-то за чашками чая. Мэтр Гальвадор тщательно наставлял молодого волшебника Виссенора, а тот, в свою очередь, слушал верховного архимага с почтением и вниманием. За спиной мэтра в изумрудной робе близ кустов белоснежных роз парил его маленький зелёный дракончик. Дариан, когда они с Витей приблизились, поклонился и доложил:

– Мэтр Гальвадор, мэтр Виссенор, я привёл Витю.

Оба волшебника закончили разговор, отставили в сторону чашки с чаем и внимательно уставились на Витю.

– Представляю вашего наставника, – проговорил верховный архимаг Гальвадор, вставая. Он указал жестом на Виссенора, который тоже встал на ноги. – Мэтр Виссенор из Сладдеры, архимаг, член Ордена Шестерых, ректор Академии Магии имени Амбарлорга из Орвендерра.

Виссенор кивнул и с любопытством уставился на Витю своими фиолетовыми глазами. В лучах солнца он выглядел иначе, нежели в тёмном помещении Круглой Залы, где проходил Консилиум. Его почти белые волосы были заплетены в косу, черты лица правильные – без единого изъяна, без морщинки. Аккуратные зубы были белоснежными, шея длинной, а его изумрудная роба переливалась всеми оттенками зелёного.

– Я… – Витя растерялся, поглядел на Дариана, но тот лишь смотрел перед собой. – Я рад быть здесь…

– Тебе предстоит многому научиться, Витя, – мэтр Гальвадор приблизился и положил Вите руку на плечо. – Явление – это истинная редкость в наше время, и я рад, что ты оказался в этих стенах, пускай и в столь непростое для Эрдарии время. Что ж, мэтр Виссенор, вверяю вам вашего ученика и желаю удачи.

– Благодарю, верховный архимаг, – Виссенор поклонился, а мэтр Гальвадор неспешно покинул аллею, оставив их втроём. – Дариан, – обратился он к своему служке, когда Гальвадор скрылся из виду, – подготовь для Вити комнату на первом этаже.

– Мэтр, на первом? – переспросил Дариан.

– Я что, неясно выражаюсь? – голос Виссенора был грозным, и Дариан опустил глаза.

– Будет исполнено, – ответил служка. – Что-то ещё?

– Нет, мы отправляемся на прогулку и вернёмся лишь к обеду, – прошу, на этот раз сделай всё так, чтобы соответствовало требованиям.

Дариан поклонился и засеменил к входу в Башню.

– Итак, – Виссенор неспешно двинулся на восток, в сторону тенистой аллеи Гиавиров, ведущей к Белой Башне. Витя молча проследовал за ним. – С этого дня ты находишься у меня на поруках. Как меня зовут?

– Вас зовут мэтр Виссенор из Сладдеры, – ответил Витя.

– Мои регалии…

– Архимаг Ордена Шестерых, ректор Академии Магии.

– Прекрасно, – с удовлетворением кивнул мэтр. – На какой магии я специализируюсь?

– На иллюзорной.

Мэтр сделал плавное круговое движение рукой, произнес фразу «cpatiio iimpiiriiuum», и листья на деревьях, кустах и цветах сделались ярко-красными. Сами деревья стали белоснежными, брусчатка под ногами пропала, теперь они шли по снегу, а с неба медленно падали снежинки. Холодно не было, напротив – Витя почувствовал какой-то прилив сил, ощутил радость, комфорт и впервые с того момента, как прибыл в Хэльдергор, почувствовал себя совершенно спокойно. Пространство вокруг изменилось – не было башен, аллей, площади. Только бескрайнее снежное поле и миллионы белых деревьев с красными листьями. Небо окрасилось нежно-алым, где-то вдали летела стая птиц.

– Всё, что ты видишь и чувствуешь, – иллюзия, – проговорил Виссенор, продолжая путь. Они шли мимо этих необыкновенных деревьев, Витя даже сорвал один красный лист на ходу, потрогал его, помял: ощущения ничем не отличались от тех, что он привык испытывать в обычной жизни. – Мы меняем реальность, меняем сознание, меняем чувства. Да и сам Хэльдергор, к слову, – это также иллюзия, но иного уровня. Магия иллюзии не может нанести вреда, но с помощью иллюзий легко заставить человека сделать всё, что угодно. Даже убить себя. Я могу окунуть тебя в омут собственных страхов, могу сделать так, чтобы ты испытывал вечную радость и удовлетворение. Я могу вернуть умерших и даже ещё не родившихся, могу воспроизвести любимый вкус или любимую музыку. Это всё – магия иллюзии.

Мэтр Виссенор снова взмахнул рукой, произнеся: «iiciitarii collфii miituuc». Солнце зашло за горизонт, прекрасное алое небо вмиг сделалось чёрным, чёрными стали и деревья, сбросившие в одно мгновение всю листву. Под ногами теперь красными пятнами мелькала опавшая листва, превратившаяся в размокшую кашу.

– Не зевай, – крикнул Виссенор, который в мгновение ока оказался от Вити на приличном расстоянии.

Архимаг стоял вдалеке, среди голых деревьев, а Витя очутился в середине пустынного поля. Повсюду виднелись кресты и могилы, в земле торчали лопаты, а ветер нёс с собой запах гнили и смерти. Витя в страхе оглядывался по сторонам, содрогаясь при каждом шорохе. Все приятные ощущения прошли, на смену им появились тревога, переживание, боязнь. А потом пришли пауки. Огромные чёрные тарантулы размером со слона. Их было несколько десятков. Они спускались к земле на паутине, лязгали своими клыками и глядели на Витю красными злобными глазами. Виссенор щёлкнул пальцами, и вся ватага гигантских пауков одновременно ринулась на Витю. Он закричал, присел, прикрылся руками. Витя не знал, что ему делать, не знал, как себя вести, ведь он до смерти боялся пауков, боялся кладбищ, боялся всего. Как мог он забыть это чувство? Неужели сила амулета мэтра Фальтимира более не действует? Тарантулы обступили его со всех сторон, и пространство вокруг сделалось чёрным. Они приближались к Вите, их кровавые глаза и клыки почти коснулись его, но потом тьма отступила. Виссенор снова щёлкнул пальцами, и все пауки превратились в бабочек. Тысячи и тысячи бабочек самых разных размеров и расцветок. Они порхали в небе, резвились на зелёном лугу среди бескрайних просторов и холмов. И снова душу Вити заполнили теплота и спокойствие.

– Прошу, хватит, – прокричал Витя, поднимаясь. – Я не выдержу этого.

– У тебя нет выбора, ученик, – ответил мэтр Виссенор, снова оказавшись рядом. – Ты должен выдержать всё. Ты выдержишь всё, потому что ты – Явление.

– Я перестаю понимать, что здесь вымысел, а что – реальность, – взмолился Витя. – Пожалуйста! Я сойду с ума!

– Иди к колодцу, ученик, и обрети своё Предназначение, – спокойным голосом сказал архимаг.

Витя огляделся и увидел одиноко стоящий колодец – прямо посреди покрытых зелёной травой равнин. Небо было голубым, солнце одаривало округу своим мягким светом и майским теплом. Где-то вдалеке паслись чёрно-белые коровы, ещё дальше была полоса дремучей чащи, неприступной стеной раскинувшаяся на многие мили. На востоке виднелась деревушка с аккуратными крестьянскими домиками. Витя бросил ещё один взор на колодец, и его стошнило. Прямо под ноги. Голова закружилась, ноги подкосились. Колодец расплывался перед его взором, он пульсировал, как будто увеличиваясь с каждым ударом сердца, и тут же уменьшался, возвращаясь в привычную форму.

– Иди, – сказал мэтр Виссенор. – Обрети своё Предназначение.

Первый шаг дался Вите с трудом. Он медленно, будто во сне, продвигался вперёд по мягкой лоснящейся траве, но колодец с каждым шагом отдалялся от него. Ветер дул прямо в лицо, отталкивая его назад. В голове шептались миллионы голосов, каждый из которых говорил что-то Вите. Голоса эти звучали на разных языках, неведомых до этого момента.

– Я… – утирая пот, говорил Витя. – Я не уверен, что хочу этого, мэтр. Во мне бушуют сомнения…

– Сомнений не существует, – отрезал Виссенор. – Ты – Явление. Мы ждали тебя несколько сотен лет. Всё это время в Ордене состояли пять архимагов, поддерживающих Баланс, каждый из них тоже когда-то был Явлением. И вот теперь… У нас появился шанс, чтобы в этот мир пришёл шестой… Ступай, Витя, ступай и обрети своё Предназначение!

Эти простые, но в то же время какие-то волшебные, неоспоримые слова мэтра Виссенора вселили в Витю какую-то неощутимую им ранее уверенность. Уверенными стали его шаги, мысли очистились, он шёл теперь куда быстрее, а ветер и голоса утихли. Взор его сделался ясным, тело налилось силами, и колодец теперь с каждым шагом становился всё ближе. Это был колодец из белого камня высотой по пояс. Он светился золотым свечением, сиял, как будто спасительный оазис в сердце пустыни. Витя понимал, что всего несколько шагов отделяют его от перемен. Он боялся этих перемен, старался не думать о том, что будет дальше, потому что от одной только мысли об этом хотелось развернуться и отправиться обратно. Он дрожал, лоб его горел огнём, конечности сделались влажными, голову наполнял туман. Витя приблизился к колодцу и оглянулся, встретившись взглядом с архимагом Виссенором, который с вниманием за ним наблюдал. Мэтр ничего более не говорил, да и не нужно было слов.

Витя резким движением вырвал из головы клок волос, бросил его в колодец, схватился двумя руками за края и решительно заглянул в него. В чёрной воде медленно кружились его волосы. «Tass maile ma prukurtute» – произнёс Витя фразу, которую некогда говорил им Бокер Фитч на ферме лорда Виталика. Он хотел заглянуть внутрь и тут же отступить, надеясь на скорую процедуру, без мучений и переживаний. Но как только в чёрной жиже появилось его отражение, Витя утратил контроль над собой. Обеими руками он цепко держался за борта колодца, глаза его выпучились, ноги сводило в судорогах. Всё, что он видел в отражении, была Чёрная Тень, которая куда-то всё время летела.

Чёрная бесформенная Тень, воплощение самого страха, неслась вперёд, сметая всё на своём пути. Сумасшедшая пляска развернулась прямо перед его глазами. Тысячи оттенков чёрного играли в какую-то не поддающуюся разуму игру: они сражались, любили друг друга, говорили, обманывали, шутили, злились, бегали, спали… Чёрные лошади мчались куда-то в галопе, они неслись, топча своими копытами всё, что попадалось им на пути – людей, дома, горы… Голову Вити заполняли крики – женские, мужские, детские. Миллионы и миллионы криков, от которых он и сам закричал, не в силах сдержаться. У него разболелись зубы, в глазах потемнело, уши заложило, и он, с трудом оторвавшись от колодца, снова вырвал прямо себе под ноги, а потом упал без сил и потерял сознание, провалившись во тьму.

– Пробудись, – звучал в голове голос.

Витя с трудом открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света. В горле пересохло, веки были тяжёлыми, а лоб горел огнём. Образ Дариана, который сидел на краю кровати, расплывался.

– Нужно выпить это, – служка мэтра Виссенора поднёс к губам Вити густую травяную жижу в деревянной чарке. Витя пригубил, поморщился, но отвар приятно сполз в желудок, согревая всё тело, и он осушил чарку до дна.

– Что произошло? – раздался хриплый ослабший голос Вити. – Где?

– Обряд Инициации, ничего необычного, – пожал плечами Дариан. – Ты обрёл своё Предназначение, Витя. – Он улыбнулся. – Мы находимся в твоей келье, на первом этаже Изумрудной Башни. Теперь ты будешь жить здесь. Как ты себя чувствуешь?

– Не помню, чтобы ребятам, которые прибыли со мной в Эрдарию, было так плохо, когда они заглянули в колодец…

– На каждого обряд Инициации действует по-разному, – ответил служка. – К тому же не забывай, это не простой источник, а магический, а ты – не простой человек. Ты – Явление.

– Все вокруг только и твердят про это Явление… – поморщился Витя. – Но я до сих пор не могу понять, что это такое…

– Первый курс Истории Магии, – сказал Дариан. – Тебе ещё предстоит всё это узнать на занятиях в Академии Магии. Кстати, с завтрашнего дня ты начнёшь своё обучение. Мэтр Виссенор подобрал для тебя трёх учителей – они будут обучать тебя по ускоренной программе, чтобы ты догнал остальных учеников. Вон там, – Дариан указал на книжный шкаф, стоявший у стены, – библиотека. Здесь учебная литература – пока только азы по основным предметам, энциклопедии, словари и некоторые фолианты. Занятия будут проходить каждый день, а после занятий ты будешь упражняться с мэтром Виссенором, своим наставником.

– Так значит, моё Предназначение – быть магом? – с трудом поднимаясь на локти, спросил Витя.

– Предназначение способно определить направление, – ответил Дариан. – Твоя жизнь будет связана с магией, в тебе есть магический потенциал, и его теперь нужно усердно развивать. Кем ты будешь – зависит только от тебя самого. Я тоже проходил обряд Инициации, однако я не маг, – он пожал плечами. – Мой удел – служить магам. Я всегда мечтал быть волшебником, и мне казалось, что у меня есть дар. Мой отец, кузен которого – один из преподавателей Академии Магии, помог мне попасть в Хэльдергор в надежде на то, что здесь мне помогут развить свои магические способности. Но… – Дариан развёл руками, – никаких магических способностей у меня не оказалось. Сначала я расстроился… Только представь себе: ты всю жизнь мечтаешь быть кем-то, идёшь к этому, рвёшься к заветной цели, сметая всё на своём пути, а потом… Потом весь твой мир рушится. В тот момент я был самым несчастным человеком в на свете, но на помощь пришёл мэтр Виссенор. Он-то и объяснил мне, что нет никакого смысла убиваться. Каждому в этом мире – своё. Кто-то лучший в магии, кто-то лучший на кухне. Он открыл во мне другие способности, о которых я сам и не подозревал ранее. Я обладаю многими другими талантами, за которые меня здесь ценят… Организаторские способности, дисциплина, коммуникация. Мэтр Виссенор дал мне эту работу – в городе волшебников, рядом с великими магами. Разве можно мечтать о другой жизни?

– Какой он, мэтр Виссенор? – с любопытством спросил Витя.

– Он… – Дариан задумался, – он всегда знает, чего хочет. Если мэтр идёт куда-то, будь уверен, он двигается к определённой цели. Если он говорит с кем-то, этот разговор должен принести плоды. Он строг, иногда даже безжалостен, но он сам говорит, что жалостью привить дисциплину невозможно. Архимаг помешан на дисциплине, чистоте и порядке. Всё должно быть разложено так, как он привык, всё, что его окружает, должно просто блестеть. Я мало чего знаю о его личной жизни, да и никто не знает: мэтр предпочитает не распространяться об этом. Он лучший иллюзорный маг из всех существующих – бесспорный факт. Он ректор Академии Магии, так что все его принципы распространяются и в стенах этого здания. Мэтр Виссенор, безусловно, великий маг, один из тех, кто меняет историю, и для меня большая честь служить у него. Тебе, Витя, повезло, что именно он взялся за твоё наставничество. А я во всём тебе буду помогать, пока ты не освоишься. Можешь задавать любые вопросы, всё покажу, обо всём расскажу.

– Спасибо за всё, Дариан, – сказал Витя. – Ты хороший человек.

– Всё к вашим услугам, маг Витя, – улыбнулся Дариан, вставая с кровати. – Мне пора идти, ещё целая прорва дел впереди. Если что, я живу на третьем этаже башни, последняя комната слева. И… – Дариан слегка замялся. – Здесь, на первом этаже, проживает обслуга, и мне невдомёк, почему мэтр поселил тебя именно сюда… Возможно, это часть его плана и он хочет, чтобы ты прошёл все стадии становления с самых низов. В любом случае не держи на него зла за это, ведь он всегда знает, что делает.

– Послушай, Дариан, – сказал Витя, когда служка уже стоял у выхода. Дариан замер. – В том колодце… Когда я заглянул внутрь… Мне привиделось что-то страшное, чёрное… Не могу описать это словами, но тот страх, что предстал предо мной, до сих пор сидит где-то внутри меня.

– Нет точного определения того, как трактовать увиденное в отражении, – ответил Дариан. – Это может быть всё что угодно – будущее, прошлое, наши мысли, наши страхи и переживания… Ни одна наука не в силах дать объяснение тому, что видит каждый во время обряда Инициации. Страх пройдёт, Витя. Поверь мне. Кстати, вон там есть еда и напитки. Не стесняйся, бери, когда проголодаешься.

Дариан ушел, а Витя, нащупав на груди амулет, который подарил ему мэтр Фальтимир, вздохнул с облегчением. Одна маленькая серебряная безделушка, подавляющая все страхи… Как хорошо, что она всегда была при нём, иначе он даже боялся представить, что с ним могло произойти, когда мэтр начал все эти эксперименты с изменением реальности.

Витя пролежал на кровати до обеда. Тело одолевала ломота, голова всё ещё была как в тумане, а рассудок тревожили воспоминания от соприкосновения с Источником. Когда в келью через небольшое окошко стали пробиваться лучи обеденного солнца, Витя поднялся с кровати. Он прошёлся по комнате, изучая скромное убранство, – кроме книжного шкафа, стола, стула и сундука с вещами, в келье больше ничего не было. Единственное окно в комнате выходило на площадь Аргивариса. По левую руку зеленела аллея Гиавиров, по правую – была Белая Башня, а в самом центре площади расположилась Академия Магии. Пузатое здание с терракотовым куполом, окружённое двенадцатью колоннами, возвышалось на небольшом зелёном холме. Всюду сновали люди в мантиях – учителя в чёрных, ученики – в серебряных. Слева от здания раскинулись тренировочные полигоны, справа – жилой кампус. Витя подошёл к столу, закинул в рот мясной рулет в жёлтом листе с рисом и запил ягодным напитком. Силы постепенно возвращались к нему, туман рассеивался. Он облачился в серые одеяния из сундука и покинул свою келью.

Амулет Фальтимира приятно грел грудь, обувь была удобной, а одежда пришлась ему в самую пору. Витя прошёл по коридору до главного выхода из Изумрудной Башни, преодолел тридцать ступеней на крыльце и отправился по аллее Гиавиров, которая опоясывала площадь Аргивариса по кругу. День был безветренным и солнечным, по пути Вите попадались самые разные люди, да и не только. Мимо прошёл голем, грузно ступая своими мощными ножищами по земле. Этот голем не был похож на слугу мэтра Гальвадора. Он был меньше ростом, но шире в плечах, глаза его светились белым огнём, а руки были настолько длинными, что почти волоклись по полу. Проходили мимо маги в чёрных робах – учителя Академии. Женщина с короткими темными волосами, доротей с белоснежной шерстью и даже один краст, идущий с высоко поднятым подбородком. Все они кивали Вите в знак приветствия, с любопытством его изучая. Витя здоровался в ответ, улыбался и продолжал свой путь.

Вскоре он добрёл до Красной Башни, которая некогда принадлежала мэтру Фальтимиру. Самая низкая из всех шести башен, с красной крышей, она представляла собой весьма грустное зрелище. Возможно, некогда здесь била жизнь и территория вокруг напоминала ту, что окружала Изумрудную Башню. Но теперь, когда архимаг покинул своё обиталище, переместившись на юг, в башню на реке Синеоке, здесь поселилась пустота. Всё выглядело заброшенным, всё было запущено. Трава давно отросла по колено, на окнах башни виднелась паутина, где-то небрежно лежал мусор. Не было тропок, не было аккуратно подстриженных деревьев и даже флага на шпиле башни тоже не было.

Рядом с башней протекал небольшой ручей, и Витя, заслышав приятный плеск воды, направился к нему. Он опустился на колени, зачерпнул в ладони воды и умылся. По телу прокатилась приятная дрожь. В отражении на Витю смотрел совершенно другой человек. Это был уже не тот Витя, который прибыл в Эрдарию несколько дней назад. Это был человек куда старше, куда опытнее, куда смелее. Черты лица обрели резкость, взгляд стал уверенным и глубоким, хотя глаза в отражении казались чёрными, а у Вити они всегда были серыми. Этот взгляд показался ему чужим, как будто на него из воды смотрел совершенно посторонний человек.

– Так вот ты какой, – вдруг проговорило отражение, и Витя дрогнул от испуга. Бледные губы на воде едва шевелились, а какой-то странный мужской голос звучал у него внутри. Голос этот был тихим и медленно убаюкивающим. – Что ж, мне думается, у нас всё получится, мой друг.

Витя хотел закричать, отпрянуть. Голова его внезапно заболела, в ушах стоял какой-то писк – как будто сотни мышей пищали у него внутри. В глазах снова потемнело, точно так же, как это было в момент его соприкосновения с магическим Источником. Он хотел закричать, но это лицо с таким пристальным вниманием изучало его, что дыхание перехватило, а на крик не было сил.

Чья-то лёгкая рука едва коснулась его плеча, и Витя отстранился от ручья, плюхнувшись на спину. Он качал головой, повторяя вслух фразу, услышанную им от этого незнакомца. Рядом стоял мэтр Виссенор.

– Всё в порядке? – спросил архимаг, помогая Вите подняться на ноги.

– Да, – с трудом ответил он.

– Зачем ты отправился сюда?

– Я… – Витя почесал затылок. – Я просто хотел прогуляться.

– Не можешь забыть Хмурого Заговорщика? – спросил Виссенор. – Это ведь его пристанище.

– Я шёл куда глаза глядят… – вздохнул Витя. – Простите, если что-то нарушил, мэтр.

– Ты ничего не нарушил, Витя, – с добротой в голосе сказал архимаг. – Но пока ты ничего не знаешь о здешней жизни, лучше советуйся со мной или с Дарианом, прежде чем сделать что-то.

– Хорошо, мэтр, – опустив голову, ответил он.

– Завтра начинаются занятия в Академии Магии, и завтра же нас ждёт первая практика. Я хотел задать тебе единственный вопрос: готов ли ты?

– Да, мэтр, я готов, – ответил Витя.

Глава 12

На Вере было пышное голубое платье из атласа, и она вот уже битый час не могла налюбоваться на себя в зеркало. Фрейлины пришили к платью герб её дома – четыре тюльпана в квадратах на голубом фоне, а Нита даже призналась, что стоимость всего убранства равнялась шести золотым укам. На эти деньги обычный крестьянин мог прожить целый год. Её солнечные волосы были заплетены в косы, на голове красовалась золотая диадема с бриллиантом. Щеки Веры были нарумянены, на тонкой бледной шее виднелось прекрасное колье, подаренное ей самим королём-регентом в честь недавней присяги. Мысли её путались: прекрасные восторженные думы от пребывания в Эрде сменялись тяжёлыми переживаниями, вызванными поступками Веры, которые она совершила за последнее время.

Сразу после бала, где она склонила перед Горебором Ярберским колено, когда гости разошлись, а сам повелитель отправился на дневной сон, Веру пригласили на чай её дяди, прибывшие в столицу из Фиенорского удела. Они собрались в комнате приёмов, окружённые прислугой и некоторыми придворными, которые пожелали провести остаток дня в компании гостей из знатного и богатого дома Берсон. На протокольные беседы и знакомство ушло около часа: соблюдение норм этикета, традиций и обычаев отнимали у среднего дворянина значительную часть времени.

Старший дядя, Клоракс, видом своим не походил на человека, обладающего огромным состоянием. Крупный, словно буйвол, плечистый и тучный, с пышными, ниспадающими до подбородка усами, растрёпанными тёмными волосами и густыми бровями, под которыми скрывались маленькие карие глазки. Носил дядя Клоракс простой кожаный сюртук, надевать который впору ремесленнику средней руки, серые поношенные бриджи и сапоги-болотоходы. За поясом виднелся короткий меч в ножнах.

Младший дядя, Эстибор, был светловолос и голубоглаз. Лет сорока шести от роду, он более походил на знатного дворянина, нежели его старший родственник. Эстибор был худ, высок, носил тёмно-зелёный жилет поверх бархатной туники, зелёные бриджи и аккуратные начищенные сапоги из кабаньей кожи.

Когда знакомство состоялось, дяди попросили присутствующих удалиться, чтобы обсудить дела своих владений с леди Верой Берсон. Когда они остались в комнате втроём, дядя Клоракс тут же сменил благосклонную улыбку на суровый бычий взгляд и уставился на Веру своими маленькими тёмными глазами.

– Что ты наделала? – пробурчал он совершенно отличным от светского тоном, каким он сдабривал гостей всего минуту назад. – Зачем ты присягнула Горебору?

Вера, потеряв от подобного напора дар речи, не сразу нашлась, что ответить.

– Что же мне оставалось делать? – только и смогла выпалить она.

– Тебя просто переиграли, девочка, – проговорил барон Клоракс. – Воспользовавшись твоим возрастом и отсутствием опыта, король-регент на пустом месте создал себе очередного могущественного вассала. И теперь, – он снова поглядел на Веру исподлобья, – армия удела Фиенор обязана явиться в столицу по первому требованию короля-регента. Это твои люди, и ты обрекла их на службу этому…

– Но я думала, что все обязаны присягнуть королю… – попыталась оправдаться Вера.

– Он не король! – ударил огромным кулаком по столу Клоракс, и Вера вздрогнула от испуга. – Он захватчик, свергнувший династию, которая правила Эрдарией тысячу лет. Король Митокс Мергольд даровал баронский титул и земли нашему пращуру Остику, и сегодня мы имеем богатства и власть только благодаря этому широкому жесту. Какими бы ни были правители Мергольды, всем, что у нас есть, мы обязаны им!

– Но… – Вера опустила глаза. – Что мне оставалось делать?

– Надо было посоветоваться с нами, дитя, – ответил второй дядя, Эстибор. Он был более мягок, но и в его голосе чувствовалась сталь. – Своей клятвой, возможно, ты втянула наш дом в войну, после которой Эрдария не будет прежней.

– В войну? – схватилась за сердце Вера. – Я ведь не знала… Я…

– Надо было знать… – тихо ответил Эстибор. – При дворе нельзя допускать ошибок. Это может слишком дорого стоить.

– Что же теперь делать? – встревожилась Вера.

– Ждать, – сказал Клоракс. – Мы все ждём.

– Чего мы ждём?

– Вестей с Севера, – проговорил старший дядя. – И как только поступит сигнал к действию, мы будем готовы.

– Я не совсем понимаю…

– Тебе и не нужно ничего понимать на данном этапе, Вера, – вставил барон Эстибор. – И знать обо всём, что происходит в политике, тебе тоже не обязательно. Предоставь нам решать вопросы нашего дома, как это и было ранее. Мы не оспариваем твоё право встать во главе дома Берсон, но мы также не можем допускать ошибки, которые могут привести к плачевным последствиям.

– Что же мне делать? – развела руками Вера.

– Быть при дворе, – сказал Эстибор. – И жить как леди. Я останусь здесь на какое-то время, поселюсь в нашем родовом имении на окраине Эрды. В случае если тебе предстоит принять какое-то решение, ты будешь советоваться со мной. Барон Клоракс отбудет в Фиенорские угодия, чтобы заниматься там вопросами нашего дома.

– Значит, мои полномочия как главы дома Берсон не имеют силы? – спросила Вера.

– Ты, – вставая, сказал барон Эстибор, – племянница, полноценная глава дома Берсон, владетельница земель Фиенор. Так должно быть по закону и по чести. Так и будет. Просто сейчас в Эрдарии смутное время и пока оно не закончится, позволь нам с дядей принимать основные решения. Как только туман рассеется, а к тому времени и ты наберёшься опыта, мы не будем более вмешиваться в дела дома и бразды правления будут переданы тебе в полной мере.

Этот разговор не выходил у Веры из головы. Она боялась и негодовала одновременно. Ей, возомнившей себя властной и успешной девушкой, всего за пять минут указали на её ничтожность. И она как будто тут же смирилась со своей участью – быть картинкой, представлять дом Берсон на светских мероприятиях, беседовать о различных, никого не волнующих темах и всячески обходить стороной темы по-настоящему важные. Получать средства на существование, покупать платья, учиться верховой езде, истории.

Нет, ей нужно было с кем-то об этом поговорить, и Вера, собравшись с мыслями, отправилась к своим новоиспечённым подругам. Они встречались каждый вечер в гостевой дворцовой комнате, где собиралась знать, прибывшая в Эрду по приглашению короля-регента из самых разных уголков Эрдарии. Дворяне кучками разбредались по просторной зале и часами напролёт обсуждали что-то, шептались, сплетничали, флиртовали, играли в настольные игры, читали стихи и просто коротали время до вечера.

Баронессы Глинея и Эрия сидели на привычном месте: они облюбовали золотистые мягкие диваны с высокими спинками, стоящие у окна с видом на сад Ардамерия. Три дивана, сидя на которых, можно было пить чай и любоваться видами прекраснейшего сада, как нельзя лучше подходили для светских бесед трёх подруг. Вечерние сумерки уже завладели пространством за окном, и десяток королевских фонарщиков с лестницами под мышками взбирались на фонари, зажигая масляные фитили. Сад преображался в свете огней, а выстриженные из кустов фигуры приобретали какие-то магические образы.