Текст книги "Мы были в Эрдарии"

– Интересы магов – это и есть интересы всех живых существ, – ответила волшебница. – Моя лекция про хаос, вероятно, прошла мимо вас, но я не могу винить привыкшего спать с топором воина в том, что его умственные способности оставляют желать лучшего.

Командир зарычал, но лорд Дунгард смерил его строгим взглядом, и тот утих, подавив в себе вспышку гнева.

– Одно дело, – продолжила Эвенгиль, – быть конунгом Севера, полноправным правителем холодных земель, которые испокон веков принадлежали вашим предкам. И совсем другое – стать королём Эрдарии.

– Королём… – задумчиво проговорил Скальд Дунгард, почёсывая рыжую бороду.

– Можем ли мы поставить условия, произнесённые мной ранее, основой для альянса между лордами всех уделов Эрдарии и магов против Горебора Ярберского? – обратилась к хозяину Севера Эвенгиль. – На основании этих условий мы составим трёхсторонний пакт и, как только он будет подписан всеми сторонами, провозгласим вас королём Эрдарии.

– Ты умеешь убеждать, леди Эвенгиль, – ответил лорд Дунгард. – Как же глубоко в голову ты мне проникла… Король… Пожалуй, я соглашусь, – он бросил мимолётный взгляд на своего военачальника, а затем посмотрел на брата. – Составь пакт, и я его подпишу. Как только он будет подписан архимагом Гальвадором и остальными лордами Эрдарии, мы начнём собирать армию в поход против короля-регента.

– Будет сделано, ваше высокопревосходительство, – кивнул кузен.

– И ещё одно, – вновь проговорила Эвенгиль и переключила взор на гостей. – В Хэльдергоре сейчас обучается юноша, который прибыл в Эрдарию вместе с вами. Витя. – Вася и Варя снова переглянулись, встрепенувшись. – Наставничество над ним взял архимаг Виссенор из Сладерры, мой товарищ и один из членов Ордена. Всё идёт к тому, что Витя – архимаг, сильнейший из тех, с кем нам приходилось сталкиваться за многие годы.

– Витя? – в один голос переспросили Вася и Варя.

– У вас что, сено в ушах? – огрызнулась Эвенгиль, и оба они умолкли. – Мы не успеем завершить его обучение до того, как наступит час битвы, но даже он будет полезен нам в бою против столь могущественного врага. У вас будет шанс повидаться с ним, когда мы отправимся в Хэльдергор.

– Но ведь наш лорд… Виталик сейчас в заточении, – заговорил Бокер Фитч.

– Так освободите его! – сказала магичка. – Или найдите того, за кем пойдёт армия Смежного удела, пока он греет казематы Эрды. Разве я должна беспокоиться о том, что вам делать с вашим лордом, который по неосмотрительности угодил в темницу?

– Мы можем просить о ночлеге? – нахмурившись, обратился к конунгу Бокер Фитч.

– Мой сын организует его для вас, – кивнул Скальд Дунгард. – Он же сопроводит вас до Хэльдергора со своими кавалеристами, а уж дальше всё будет зависеть только от вас.

Глава 17

– Я всегда был трусом, – говорил Витя девочке Верейе, прогуливаясь с ней по аллее Гиавиров. – Никогда в жизни у меня ничего не получалось, все говорили, что я достаточно умный, чтобы изучать какие-то науки, чтобы играть на музыкальном инструменте, чтобы понимать, как устроен мир. Но что такое «достаточно умный»? Мне кажется, это звучит как оскорбление, нежели как похвала. И моя трусость… Не знаю, страх всегда жил во мне. Мне кажется, я боялся с первого дня своей жизни. Я боялся всего. Людей, животных, оценок в школе, ужастиков, громких звуков. Да всего на свете. Я не хотел начинать что-то в страхе, что у меня не получится. И только теперь я понимаю, сколько всего интересного я из-за этого упустил…

– Но ты здесь, среди магов, и тебе пророчат великое будущее, – говорила в ответ она. Светлые, почти белые волосы и огромные глаза на белоснежном лице делали Верейу самой заметной девочкой в Академии Магии. Она была не только красивой, но и решительной – сама подошла к Вите познакомиться, а вот теперь предложила прогуляться вместе. – Я сразу увидела в тебе что-то. Как будто ты излучал какую-то неведомую силу… Я не из тех, кто лебезит перед людьми, которые обладают могуществом, во мне теплится интерес. Понимаешь? Когда ты первый раз вошёл в класс в компании мэтра Виссенора, я подумала: «Вот было бы интересно узнать, кто этот мальчишка».

– Ну вот мы и познакомились… Благодаря Дариану отчасти, конечно, – пожал плечами Витя и нелепо, взволнованно улыбнулся. – Он всё время про тебя говорил. Если бы не он… Я же говорю, я всегда был трусом.

– Мы знакомы не так давно, – сказала Верейа. – Но я не могу назвать тебя трусом.

– Всё изменилось, – он пожал плечами и сорвал гроздь винограда, свисающую прямо с ветки. – Теперь всё иначе. Я не боюсь больше. Не боюсь тех вещей, от которых раньше приходил в ужас. Всё благодаря мэтру Виссенору… Это он делает меня лучше.

– Знаешь, мне интересно с тобой – у тебя такой необычный ход мысли, Витя. К тому же ты прибыл из другого мира и твои рассказы о прошлом просто вызывают у меня восторг. Нам нужно видеться чаще.

– Не могу, – Витя развёл руками. – Я всё время практикуюсь. С самого утра и до позднего вечера отдаю себя учёбе. Только так я смогу нагнать остальных учеников и достичь успеха в волшебстве. Мы гуляем здесь только потому, что я провожу с тобой своё обеденное время. Вскоре я вернусь к делам и буду полностью погружён в обучение.

– К чему такое усердие? – нахмурила брови Верейа. – На обучение отводится определённое время, разве ты куда-то спешишь?

– Мэтр Виссенор всё время подгоняет меня, и порой мне кажется, что мы и правда куда-то спешим, – ответил Витя, задумавшись.

– Над чем вы сейчас работаете?

– Да так… – Витя почесал затылок. – Пока в основном изучаем теорию. Ну, знаешь, история магии, основы всякие, – соврал он и скривился от горечи, которую вызвала эта ложь. На самом деле все последние дни Витя упорно изучал магию смерти. По вечерам они удалялись с мэтром Виссенором в Чёрную Башню, где он доставал том «Искусства Тёмных Начал» и практиковался до самой ночи. После того случая с птицей, на которой он испробовал своё первое заклинание, Витя умертвил не менее сотни живых существ – черви, белки, кошки, крысы и даже одна бродячая собака, неизвестно откуда взявшаяся в Хэльдергоре. С каждым разом заклинания давались ему легче, а лишать жизни живых существ представлялось теперь ничем иным, как обыденным делом. Он делал это с игривой лёгкостью, забыв и думать о том, какие мучения они испытывают. Витя входил в какой-то сумасшедший кураж, который отбрасывал прочь все сомнения и страхи. Заклинания лились из него будто песня, жесты руками и жезлом были отточены и чётки. После каждого такого заклинания из школы магии смерти он ощущал прилив сил, а в голове его звучал голос. Если Вите удавалось совершить заклинание успешно, голос не скупился на похвалу, и от этого становилось приятно, ведь сам мэтр Виссенор редко позволял себе восхвалять ученика, даже если он делал успехи. Если Витя не дотягивал, голос подсказывал, как нужно действовать в следующий раз, чтобы не допустить ошибку. Если заклинание не удавалось вовсе, голос ругал Витю, подталкивая работать вновь и вновь до тех пор, пока не получится. Первый круг элементарных заклинаний он изучил за два дня. Арсенал его, помимо заклинания «Жизнь скоротечна», пополнили такие чары, как «Погребение», «Туман тьмы», «Удар из темноты» и «Тоска». Забегая вперед, Витя изучил без спроса мэтра «Длань смерти» и «Тишину» – более серьёзные заклинания второго круга.

Об этой части своей жизни говорить с кем-либо Витя был не готов, а точнее, жизнь эта, где они с мэтром обучались магии смерти, должна была быть скрыта от посторонних глаз. Архимаг Виссенор строго-настрого запретил говорить об этом с кем бы то ни было, в том числе и с другими архимагами Ордена. «Магия смерти, – объяснил он Вите, – до сих пор ассоциируется у большинства со злом. Даже мудрые люди не хотят связываться с ней, скорее из-за порицания, нежели по причине страха. Но это лишь одна из разновидностей магии, такая же, как и магия иллюзии или боевая магия». Поначалу Витю смущали эти секреты, он не находил себе места, ему хотелось поделиться этим хотя бы с Дарианом, но потом привык и ему даже понравилось то, что они с мэтром Виссенором имеют на двоих один общий секрет. Он как будто возвысился над остальным, прикасаясь к тому, о чём даже великие умы боялись говорить вслух.

– Знаешь, о тебе все говорят в Академии… – вдруг сказала Верейа.

– Обо мне? – свёл брови Витя.

– Да, все ученики только и обсуждают тебя.

– И что такого они обсуждают?

– Говорят в основном, что ты странный…

– Так говорили и в том мире, откуда я пришёл, – Витя пожал плечами. – Так что мне не привыкать.

– А мне кажется, что мир меняют именно странные, – Верейа закатила глаза. – Не знаю ни одного обыкновенного гения.

– Ну, гением меня точно не назвать, – усмехнулся Витя. – Скорее, способным учеником… Знаешь, мне уже пора, – Витя остановился, глядя как солнце заходит за изумрудный шпиль башни мэтра Виссенора. – У меня сейчас урок с профессором Бардельгором, а потом ещё два занятия с учителем Итруандиль. Они так не любят, когда я опаздываю…

И Витя, попрощавшись, собрался было отправиться в класс, но на дорожке, которая вела в сторону площади Аргивариса, откуда-то появились трое и преградили ему путь. Как они сюда попали, Витя не понял. За ними никто не следовал, пока он и Верейа бродили по тенистым дорожкам аллеи Гиавиров. Все трое были облачены в серые ученические одежды. Возглавлял ватагу Альдар, ученик из класса Гаркулов, который не давал Вите проходу. По обе стороны от него стояли другие ученики, ровесники Альдара из других классов. Долговязый мальчишка с рыжими волосами и веснушчатым лицом и упитанный светловолосый юноша с красным носом. Альдар держал в руках скипетр – рунический артефакт, с помощью которого можно было творить заклинания средней сложности. Остальные ученики вооружены не были.

– Ну, куда это ты собрался? – фыркнул Альдар и сделал резкий выпад вперёд, заставив Витю дрогнуть. Он попятился на несколько шагов назад, споткнулся обо что-то и упал на землю, вскрикнув от боли. Раздался смех – это мальчишки хохотали над его падением. Верейа тут же подбежала к Вите и, взяв его под руку, помогла подняться.

– Нужно уходить, не связывайся с ними, – шепнула на ухо девочка и потянула Витю прочь.

– Уходите? – выкрикнул Альдар им вслед. – А мы ведь даже не начали. Эй, подруга, ты не будешь защищать своего трусливого спутника? Давай, метни в нас какой-нибудь склянкой – покажи, на что способна твоя алхимия.

Все трое снова расхохотались.

– Отстаньте от нас, мы ничего вам не сделали! – выкрикнула Верейа, не оборачиваясь, но это лишь подзадорило мальчишек. Долговязый пробурчал что-то себе под нос, сделал взмах рукой, и Витя оторвался от земли. Он почувствовал невесомость, почувствовал, как его крутит в воздухе, пока долговязый делал круговые жесты растопыренной ладонью в воздухе. Он перевернул Витю головой вниз, и роба его опустилась на лицо, обнажив ноги и часть живота. Снова раздался хохот – на этот раз смеялись над его панталонами.

– С этим всё ясно, – сквозь смех говорил Альдар другу, – давай посмотрим, что под робой у его подружки!

Витя почувствовал облегчение, снова заработало притяжение, и он рухнул наземь, едва успев подогнуть голову. Удар пришёлся на шею, в глазах на мгновение потемнело, и он, покрутив головой, увидел, что долговязый пытается проделать тот же самый трюк с Верейей. Витя вскочил на ноги, выставил правую руку вперёд, растопырив пальцы, и направил её на долговязого, произнеся:

– Pprolliiьiior dii tiiniibriiic! – это было первое заклинание, пришедшее ему в голову. «Удар из темноты». Оно было из разряда элементарных, намного легче, чем «Жизнь скоротечна», которое истощает внутренние органы. Витя оттачивал это заклинание последние два дня, тренируясь на всех попадающихся ему живых существах. Он знал его превосходно и мог сотворить даже посреди ночи.

Прямо перед лицом высокого паренька, который пытался поднять в воздух Верейу, разверзлась Тьма, образовав небольшой портал размером в локоть. Из портала этого показалось нечто вроде руки – размытой, нечёткой, как будто это была длань умершего давным-давно человека, которому за долгие столетия блужданий в ином мире дали шанс прикоснуться к чему-то живому. Рука, костлявые пальцы которой были расставлены и напряжены, лёгким, но резким движением толкнула мальчишку в грудь. Он кашлянул от удара, его откинуло на несколько ярдов назад, и он покатился кубарем через кусты, всхлипывая и крича. Мальчишка приземлился на ягодицы, ударившись затылком о клумбу, а роба его задралась, точно так же, как она была задрана у Вити несколько мгновений назад. Чёрный портал тут же закрылся, рука скрылась во тьме, исполнив свою работу.

Страх в глазах двух других учеников только подзадорил Витю, он почувствовал, как по телу пробежало тепло, ощутил прилив каких-то неведомых сил. Это чувство было куда сильнее того, что приходило во время практик на животных. Отбросив все сомнения, Витя вновь поднял руку, направляя её теперь на толстяка, который пытался спрятаться за Альдаром.

– Для тебя у меня есть заклинание из особой коллекции, – выкрикнул Витя и произнес, – Miillancolliia!

Заклинание называлось «Тоска». В «Искусствах Тёмных Начал» Гориан Бальтомор описывал, что «Тоска» пробуждает в человеке все самые печальные воспоминания и он, пребывающий в шоковом состоянии, не в силах совершать даже элементарные действия. Мэтр Виссенор говорил, что ощущения от «Тоски» сродни тому, как будто только что умер твой близкий человек, а последствия такого заклинания проходят только через несколько дней. Умелые колдуны способны применять «Тоску» на обширные массы, так что это заклинание считалось весьма уместным во время военных противостояний, когда нужно было вывести из строя целые армии.

Толстяк обмяк, побледнел, на лбу появилась испарина, а глаза его вмиг заполнились слезами. Он разрыдался, упал на колени и схватился руками за лицо. Витя переключил взгляд на Альдара, с которым они теперь остались один на один, и в глазах задиры огня после увиденного заметно поубавилось. Он уже бубнил себе под нос заклинание из школы боевой магии, но исполнить его с первого раза у него не получалось – каждый раз он делал что-то не так. Витя ждал. Он был готов к любой атаке, ведь в нём бушевало пламя, которое рвалось наружу, и не было в этом мире сил, способных его остановить. Невиданная мощь, погребённая где-то внутри, только и ждала команды к действию, но он растягивал этот момент, мечтая о том, чтобы этот миг не заканчивался. Наконец, Альдар сумел произнести нужные слова и из его ладони вырвалась струя пламени, но Витя произнёс: «Фiindiica mii aiirii» и в один момент выстроил перед собой невидимый щит из школы магии защиты – пламя столкнулось с незримой стеной и разлетелось в разные стороны. Это заклинание он выучил только вчера, решив попробовать свои силы не только в школе магии смерти. Оно показалось ему простейшим, таким низменным и скучным, что теперь, в момент атаки, Витя с лёгкостью удерживал «Воздушным Щитом» пламя Альдара. Когда силы Альдара иссякли, он опустил руку, попятился назад и теперь в его глазах Витя отчётливо увидел настоящий ужас. Они стояли друг напротив друга на жёлтой дорожке, в тени летних деревьев, и Витя не чувствовал ничего, кроме гнева и прилива сил. Он вошёл в кураж, такой сильный, что вся его прошлая жизнь, всё, что было с ним раньше, показалось ему пресным и мелочным. Он вытянул вперёд руку и произнёс:

– Dii manuu mortiic.

«Длань Смерти». Мощное заклинание второго круга, которое он изучал самостоятельно, без ведома мэтра Виссенора. Невидимая рука вцепилась Альдару в горло, и тот попытался отмахнуться, отступить, но всё было тщетно. Витя сжимал пальцы в воздухе, а невидимая рука душила Альдара, лишая его возможности дышать. Витя смотрел ему в глаза и в душе ликовал. Он одолел того, кого безумно боялся всё это время. Одолел с небывалой лёгкостью, играючи. Он даже на секунду не почувствовал угрозы, и вот теперь жизнь этого боевого мага, который держал в страхе пол Академии, в его руках.

– Убей! – раздался голос в голове, и Витя на миг ослабил хватку, позволяя Альдару сделать спасительный вдох. – Убей! – повторил голос громче, и Витя дрогнул.

Губы Альдара уже сделались синими, он безуспешно хватал ртом воздух, пытаясь нащупать руками сжимающую его горло длань. Витя почувствовал, как кто-то схватил его за плечо, он ощутил толчки, ощутил тряску, но все эти попытки не могли остановить его. Толчки эти как будто были где-то там далеко, за его пределами. А здесь он был один на один с этим задирой Альдаром.

– Убей его! – прогремел вновь голос в голове, и Витя сдавил пальцы, глядя, как жизнь уходит из его врага.

Он душил его, душил без памяти, с дикой страстью, но хватка вновь ослабла, когда взгляд Вити встретился со взглядом, который смотрел прямо на него из-за спины Альдара. Фиолетовые хладнокровные глаза уставились на Витю, и он тут же обмяк, опустив руку. Архимаг Виссенор наблюдал за происходящим в нескольких ярдах от развернувшейся битвы. Он молча стоял в стороне, скрестив на груди руки, и не предпринимал ни единой попытки, чтобы остановить происходящее. Витя потряс головой и только теперь осознал, что всё это время он был как будто в тумане, а Верейа пыталась остановить его, безуспешно хватая за плечо и стуча ладонью по спине. Альдар с раздувшимися на лбу венами упал на колени, схватился за горло, на котором остался синий кровоподтёк, и принялся хрипло хватать ртом воздух. Мэтр Виссенор медленно огляделся по сторонам и подошёл к Вите.

– Все ко мне, – скомандовал он таким голосом, что Витя поёжился. Долговязый, хромая, приковылял первым. За ним явился плачущий толстяк. Последним пожаловал Альдар, который никак не мог совладать с кашлем. Верейа стояла позади Вити, испуганно глядя на Виссенора. – Всё, что здесь произошло, – по очереди оглядывая каждого, проговорил мэтр, – навсегда останется между нами, если вы хотите продолжить обучение в Академии Магии. Мы скрепим наш договор кровью, и, если хоть кто-то из вас проговорится, я сразу же узнаю об этом. Вам всё ясно?

– Ясно, – кивнул Витя, опустив взор.

Виссенор достал из-за пазухи искривлённый нож и клочок пожелтевшего пергамента. Он сделал надрез у себя на ладони и приложил её к бумаге. Следом за ним это сделали Витя, Альдар, долговязый и толстяк.

– Ну, а ты чего, девочка? – спросил архимаг у Верейи, когда очередь дошла до неё.

– Витя… – едва только и смогла проговорить она. – Он ведь… Маг смерти…

– Мы здесь обет даём, а не расспросами занимаемся, – отрезал Виссенор. – Либо ты сейчас делаешь то же самое, что сделали эти юноши, либо я заставлю тебя забыть обо всём с помощью чар.

Она подняла свои заплаканные глаза на мэтра и протянула ему свою руку.

– А теперь расходитесь, – скомандовал архимаг, убирая пергамент за пазуху. – Занятия уже начались. Ты, Витя, пойдёшь со мной.

Они шли вдвоём по жёлтой дорожке, направляясь в сторону Изумрудной башни. Мэтр молчал. Думал. Витя не смел ничего говорить, чувствуя свою вину и до сих пор пребывая в неистовом непонимании, как он такое мог учудить. Весь кураж куда-то вмиг испарился, оставив внутри едкое чувство горечи и сожаления.

– Почему ты его не убил? – вдруг спросил Виссенор.

– Простите? – откашлялся Витя, но тут же поправился, памятуя о том, что архимаг не любит, когда переспрашивают. – Я… Я увидел вас в стороне и растерялся.

– А если бы ты меня не увидел?

– Наверное… Наверное, я бы убил его… мэтр… – Витя тяжело вздохнул. – Со мной всё время кто-то разговаривает… Какой-то незнакомый внутренний голос. Это началось с того момента, как я обрёл Предназначение. Я точно понимаю, что это не мои собственные мысли, ведь иногда он говорит такое, о чем я не могу знать. Вот и тогда этот голос как будто приказывал мне убить Альдара.

– Но ты его пощадил.

– Всё было как в тумане, – покачал головой Витя. – Поверьте, я действовал неосознанно. Это был не я. Правда. Скажите, что со мной происходит?

– Ты одолел лучшего ученика Академии Магии. Одолел двух его друзей, – ответил Виссенор. – Не прилагая при этом особых усилий. И использовал ты магию смерти – самую разрушительную и могущественную из всех известных школ в Эрдарии. И нет сегодня в мире ни одного мага, который овладел бы этой стихией в совершенстве. Но, судя по тому, что я видел сегодня, Витя, – архимаг поглядел на него и положил ему на плечо руку, – всё скоро изменится.

– Мэтр, можно вопрос, – вздохнув, проговорил Витя.

Архимаг промолчал, но Витя знал, что молчание можно расценивать как «да».

– Почему вы не остановили меня? Я мог убить Альдара…

– Считай это частью нашего обучения, и сегодня ты сдал очередной экзамен, – ответил Виссенор.

Остаток дня Витя провёл у себя келье. Он лежал, глядя в потолок, ходил из одного угла в другой, глядел в окно и размышлял. Размышлял не столько о произошедшем в аллее (он смутно помнил эти события), сколько о самом себе. Он смотрел на себя в зеркало и не понимал – кто перед ним стоит. Это был далеко не тот человек, который когда-то пришёл в Эрдарию не по собственной воле. В отражении был не трус Витя, в отражении перед ним предстал могущественный маг, уверенный в себе и… хладнокровный. Он не чувствовал жалости ни к Альдару, ни к другим мальчишкам, с которыми у них вышел конфликт.

С наступлением вечера Витя покинул свою келью, отправившись по узкой винтовой лестнице наверх башни, прямо под её шпиль, где проживал мэтр Виссенор. Витя ещё ни разу не был у него в покоях, и он прекрасно знал, что архимаг не пускал к себе никого. Витю это не волновало, ему нужно было поговорить с кем-то. Не с Дарианом, который с открытым ртом будет расспрашивать о случившемся, но дельного совета так и не даст. Да и не было в этом городе ни одного человека, кроме мэтра Виссенора, с кем бы Витя мог обсудить волнующие его темы.

У двери в покои Витя остановился. Он постучал трижды – уверенно и громко, а через пару мгновений сам мэтр отворил дверь, стоя в проходе. Мэтр был облачён в изумрудный халат, волосы его были распущены. Он спокойно прошёл к своему креслу у камина и взял в руки кубок с вином. В келье архимага царили спокойствие и безопасность. Ещё никогда Витя не чувствовал такое умиротворение, находясь в подобных местах. В воздухе стоял аромат ромашки, освещение в комнате давали несколько небольших масляных лампад. Все стены в келье были заставлены книжными шкафами, в которых красовались самые разные книги. Рабочий стол архимага был завален письмами, свитками, виднелись там и серьёзные научные трактаты по истории, которые он в последнее время активно штудировал.

– Нет покоя горячему сердцу, – нараспев проговорил мэтр и отхлебнул вина из кубка. – Я никогда не жду гостей, потому что все эти гости знают, что ко мне наведываться бессмысленно. Но ты здесь, Витя, и ты, пожалуй, единственный в Хэльдергоре человек, которого я жду у себя. Присядь вон на то кресло, – он указал жестом в сторону отделанного бархатом массивного полудивана у круглого окошка.

– Мэтр, я всегда был трусом, – сказал Витя, усаживаясь. – Я знаю, вы слышали эту историю десяток раз, но позвольте мне сказать. Я не собираюсь сейчас рассказывать вам о том, чего я боялся и как я изменился за время, проведённое в Хэльдергоре. Нет, я лишь хотел поделиться с вами одной мыслью, которая пришла ко мне сегодня. Я больше ничего не боюсь. После того, как я ощутил силу, что скрыта во мне, нет больше смысла испытывать страх. Я всегда мыслил рационально и теперь понимаю: нет ничего на свете, что способно меня напугать. Однако, – он задумался, – одно всё же есть. Я боюсь теперь самого себя. Я не знаю, как контролировать эту силу, как пустить её в нужное русло. Сегодня днем я едва не убил человека… Как бы я потом жил с этим?

– Точно так же, как ты живёшь с тем, что лишаешь каждый день жизни животных, – спокойно ответил архимаг. – Вспомни, как ты делал первые шаги… Какую жалость у тебя вызывали эти птицы и белки.

– Но ведь теперь речь идёт о человеке!

– О человеке! – повторил мэтр. – Как громко. Столько надрыва в этом слове. Человек! Чем лучше человек любого червяка, что ползает у наших ног? Чем человек лучше любого другого живого существа? Грибблера, краста или галапакса… Так уж вышло, что человек стал высшим созданием в этом мире. Знаешь, где я провёл значительную часть своей жизни? – вдруг спросил Виссенор.

– Нет, – он покачал головой.

– В Хаакарии, – был ответ архимага. – Эта восточная Империя, ставшая для подданных Эрдарии символом зла, приютила меня на долгие годы. Целый континент, во много раз превосходящий Эрдарию по размерам, он огромен и многообразен. Первый раз я бывал там с братом, еще задолго до Серой Войны. Мы пробыли там не многим больше года, а затем отправились в Эрдарию – постигать магию. Во второй раз я отправился в Хаакарию вместе со своим учителем – мэтром Альтаронусом, который служил негасным советником короля Кавара Мергольда. Эрдария тогда праздновала победу над галапаксами в Серой Войне, и король Кавар Второй Мергольд по прозвищу Победитель приставил нас с мэтром к местному императору с целью тотального контроля над Хаакарией. Отряд возглавлял младший брат короля, туда входили тридцать два человека, в числе которых был мой учитель и я. Наша экспедиция должна была продлиться пять лет, но вместо этого я провёл в Хаакарии пятьдесят лет. На третьем году нашей экспедиции мэтр Альтаронус скончался от неизвестной болезни, которая гуляла по континенту, заражая людей, но обходя стороной галапаксов. Я остался у императорского трона один. Брат короля Эрдарии отбыл домой, как и задумывалось, после пяти лет пребывания. Хаакария вновь стала свободной, но все решения императора всё ещё требовали одобрения из Эрды. Я подружился с местным магом – Хадавассом. Магия в Хаакарии не была развита так сильно, как в Эрдарии, но у галапаксов я научился тому, чего не узнать здесь. Из-за утраченной связи между двумя континентами пути магического развития существенно разошлись. Хадавасс был магом смерти, он был галапаксом: что может быть хуже в представлении современного человека? Но он не был плохим, он не был злом во плоти, он был таким же, как и я, таким же, как и другие галапаксы или подданные Эрдарии. Мы подружились и задались единой целью – разобраться в магии смерти, разобраться в сути конфликтов и войн и найти решение этих проблем. Год за годом мы изучали всё, что связано с магией смерти. Познать магию смрети невозможно в отрыве от фигуры Гориана Бальтомора – важнейшей фигура в мире магии, который изменил саму её суть. В Эрдарии он всегда олицетворялся с абсолютным злом, но Хадавасс заставил меня посмотреть на это под иным углом. Под тем же углом я смотрел и на галапаксов, на народ, который всегда у нас считался грязным, злобным, нечеловечным. Они всегда были врагами для нас, но галапаксы – такие же живые существа, как и люди. У них также есть семьи, они обретают своё Предназначение, они страдают, когда им плохо, и радуются, когда хорошо. Я прожил с ними бок о бок пятьдесят лет и ни разу не пожалел об этом. Они пошли войной на Эрдарии сотню лет назад только потому, что Кавар Мергольд отказал им в торговых отношениях. Земли Хаакарии почти бесплодны – там нет лесов и полей, и галапаксам приходится выживать. Серая Война – вот к чему вынудил их король Эрдарии, а учебники истории винят в этом лишь одну сторону. Разве так бывает?

Я вернулся в Эрдарию спустя пятьдесят лет вместе с Хадавассом. Вернулся другим человеком с особой целью. В тот год скончался один из старых архимагов Ордена, мэтр Валлигнор, лучший архимаг иллюзий на то время, и я попытал счастья, чтобы занять его место – леди Эвенгиль помогла мне с этим, мы давно знали друг друга… Мэтр Гальвадор принял мою попытку, и оказалось так, что я был Явлением. Да, я стал одним из пяти архимагов, самым молодым архимагом за всю историю Ордена Шестерых. Хадавасс, который прибыл со мной в Эрдарию, также попытался стать членом Ордена, где пустовало место мага смерти, которое некогда занимал Гориан Бальтомор. Я знал, что все мои попытки предложить кандидатуру Хадавасса не увенчаются успехом. Мэтр Гальвадор от одного только упоминания о магии смерти выходит из себя. Его можно понять – ведь он сражался с Горианом Бальтомором в Белом Лесу, и победа эта далась всей Эрдарии великой ценой.

Так мы и жили – я служил Ордену, а Хадавасс погружался в изучение магии смерти. Изучая дневники Гориана Бальтомора, которые он привез с собой из Хаакарии, Хадавасс обнаружил Магический Источник в Чёрной Башне. В своих заметках маг смерти утверждал, что создал Магический Источник у себя в Башне и никто до сих пор не смог его там обнаружить… Именно этот Источник, созданный Горианом Бальтомором, способен впустить в этот мир истинного архимага смерти. Этот Источник создавался им для Явления, и Хадавасс был уверен, что именно он должен стать этим Явлением… – мэтр Виссенор вздохнул. – В тот день, когда мы совершали обряд Инициации, Хадавасс погиб. Источник уничтожил его, высосав из бедолаги всю жизнь за короткий миг. Он не был Явлением, а я… А я не удосужился всё как следует проверить, ослеплённый грядущими переменами. Ты, Витя, имел контакт с тем же Источником, который определил твоё Предназначение. Ты – архимаг смерти, ты – Явление.

Витя внимательно слушал.

– Возможно, это звучит страшно и зло в этих местах, – продолжил архимаг. – Но за долгие годы в Хаакарии я понял одно: не бывает абсолюта. Не бывает абсолютного зла и добра, не бывает хорошего и плохого. Смерть – не всегда плохо, а жизнь – не всегда хорошо. Всё, что сейчас происходит с тобой, определено Предназначением. Так иди же своей дорогой, мысли, действуй и не бойся, мой ученик. А я, – Виссенор улыбнулся, – буду наставлять тебя до тех пор, пока в моих услугах есть надобность. Однажды ты перерастёшь и меня, и мэтра Гальвадора. Возможно, тебе уготована судьба величайшего волшебника в Эрдарии. Ты говоришь, что боишься себя… Что ж, возможно, и правильно делаешь, потому что никто более для тебя не представляет опасности в этом мире.

Глава 18

Вера, в белоснежном с золотом платье, неспешно шла в сопровождении своих фрейлин в сторону Гиацинтовой залы – главной комнаты Эрдинвиля. Эта зала использовалась всего один раз в год, и поводом для этого становилось мероприятие, именуемое Королевским балом. Нита и Киара несли за Верой подол её платья, позавидовать которому могли леди из самых богатых семей Эрдарии. Триста тридцать золотых уков – вот во сколько дому Берсон обошлось это чудо-творение придворных швей, которые сделали за столь короткий срок невозможное. На эти деньги небольшая деревушка под Эрдой могла жить целый год, но Вера решила для себя, что в этот особый день никто из приглашённых не должен затмить её. На балу будут все, и она должна быть среди всех номером один.