Текст книги "Мы были в Эрдарии"

К обеду следующего дня отряд прибыл в город Дархост в землях Громберт. Их встретил ярл Турвель Даргольм, предоставив ночлег (весьма отличный от того, где отряд провёл прошлую ночь), накормив и отогрев в тёплых комнатах с горячими печками. Это был последний город на пути к Хэльдергору, и следующие три дня всадники провели в утомительной дороге. Ночевали где придётся – в основном это были небольшие пологие холмы, под которыми путники разбивали лагерь и зажигали костер. Спали в тёплых мешках, пили ледяную воду, а ели вяленое мясо и кое-какие овощи.

Леди Эвенгиль оспаривала лидерство в отряде с Эриком Дунгардом, которому не давали покоя командный голос и дерзость магички. Зато сам лорд как-то внезапно сдружился с Тенью, и последние два дня северянин и краст ехали бок о бок, перешучиваясь и рассказывая друг другу байки одна интересней другой. Казалось, что вражда между ними сошла на нет, но бывало и так, что Кшар Хорш скажет что-то невпопад или же пошутит колко, и Эрик Дунгард сразу же хватается за топор. Тогда краст извинялся за сказанное и напоминал лорду о том, что они братья навеки. Тень быстро влился в отряд, настояв на том, чтобы продолжить путь на юг в команде. Сначала Эрик Дунгард противился этому, но краст особенно и не спрашивал разрешения, просто-напросто присоседившись к всадникам. Идти с ним было весело: Тень отчебучивал шутки, колко высмеивал некоторых членов отряда, да и вообще поднимал настроение всем, кроме разве что леди Эвенгиль, которая никак не реагировала на его дурачество. Как-то даже она рявкнула на него, вспыхнув от бесконечной болтовни, и Кшар Хорш притих в испуге, но ненадолго. Он достал из-за пазухи губную гармошку и затянул песню:

Великаны сварливы бывают, конечно,

Неуклюжей походкой идут меж полей.

Жизнь гигантов скучна, однотипна, неспешна,

И лишь краст, как известно, всех вместе умней.

Галапаксов боятся и люди, и звери,

Не могу я им верить, хоть меня ты убей.

Закрывай ты плотнее все окна и двери,

И лишь краст, как известно, всех вместе умней.

Человек, он коварен и амбициозен,

И обманет, коль надо, тебя, прохиндей.

Он в бою, безусловно, опасен и грозен,

И лишь краст, как известно, всех вместе умней.

– Чем ты, краст, отличаешься от душегубов, которые сели на трон Эрдарии? – прервала песню леди Эвенгиль, смерив Тень грозным взором. – Поёшь тут свои песенки, а между тем – выступаешь за те же самые принципы, что и король-самозванец! Только с обратной стороны. Где же ваше хвалёное равенство?

– Это всего лишь фольклор, миледи, – ответил он. – Кшар Хорш поёт песни моего народа и почему они не могут быть шуточными?

– Ваша так называемая организация – Буревестники – борется за равенство всех на континенте, – отрезала магичка. – Но ты, как я погляжу, выделяешь крастов в особенную касту.

– Вы ошибаетесь, – покачал головой Тень. – Мы и правда выступаем за всеобщее равенство, а Кшар Хорш лишь решил разбавить мрачную скуку весёлой песенкой. Он не думал, что вас это может обидеть. Однако если вас задело то, что в песне нет упоминаний о магах, я могу быстро это исправить… – и он затянул: – Были маги зазнайки…

– Я не давала никаких клятв, – прервала его волшебница. – И, если ты сейчас не замолчишь, я испепелю тебя в одно мгновение. С этого момента князь Эрик Дунгард будет нести за тебя ответственность – мы выполняем важное задание, и я не потерплю, чтобы какой-то проходимец мешал нам. Ты преступник и твоё счастье, что я сейчас говорю от лица Ордена, который держит нейтралитет по отношению к организациям вроде вашей.

– Не стоит мне указывать, леди Эвенгиль, – тут же вставил ярл Дунгард. – Я сам решу, за кого мне нести ответственность.

– Я слышала это уже много раз, – отмахнулась магичка, сделав небрежный жест рукой. – И я вас предупредила. Если ваш ручной краст будет меня нервировать, спалю его, как стог сена.

– Ох, и накличете вы, маги, на себя беду этаким высокомерием, – покачал головой Тень.

Но леди-волшебница бросила на него свой суровый взор, и он поспешил сбавить ход и отправиться в хвост каравана.

Вечером четвёртого дня пути, когда солнце уже скрылось за горизонтом бескрайних серых степей, леди Эвенгиль приказала сделать остановку. Отряд сбавил ход, Эрик Дунгард вопросительно поглядел на волшебницу.

– Ждите, – бросила магичка, не глядя на него, и немного выехала вперед. – «Appiiriito porta iidiimii ььiilliio propiitiir karniio iinгriidiituur uurbiim maгiiciis», – произнесла она заклинание, делая круговые движения руками.

Внезапно перед путниками прямо среди промёрзлых пустошей стали появляться высокие каменные стены, разрывая темь светом сотен факелов, расположенных на массивных башнях. Стены эти появлялись постепенно, вырастая то в одном месте, то в другом, а потом соединялись, образовывая единое целое – неприступный бастион, скрывающий внутри город Хэльдергор. Что было за теми стенами, никто из отряда не видел, они лишь с открытыми ртами наблюдали за появлением из пустоты этого гигантского города, скрытого в пустынных степях великими чарами. Эвенгиль подняла голову вверх, переговариваясь с големом, который смотрел на неё со стены своими светящимися синими глазами. Они перекинулись несколькими словами, а потом в городской стене образовалась брешь и всадники один за другим проехали внутрь. Когда очередь дошла до Кшара Хорша, леди Эвенгиль проговорила:

– В Хэльдергор ты не пройдёшь.

– Буревестники не враги магам, – проговорил краст.

– Но и не друзья, – заключила волшебница. – Ты затесался в наш отряд случайно, краст, и никто не знает, что у тебя на уме. Ты не пройдёшь в Хэльдергор, это моё последнее слово.

Тень поглядел на Эрика Дунгарда, который был следующим на очереди, чтобы войти в город. Маленький краст и могучий северянин какое-то время молчали.

– Что ж, – пожал плечами Кшар Хорш. – Похоже, здесь пути наши расходятся.

– Да, похоже на то, – с какой-то грустью проговорил князь. – Ты не так уж и плох, предводитель Буревестников. Жаль, что мы по разные стороны баррикад. Может быть, в другой жизни мы могли бы стать друзьями.

– Ты тоже неплох, северный командир, – усмехнулся краст. – Друзьями нам, конечно, не быть, но не забывай, что мы братья теперь.

– Я дал клятву и, уж поверь, сдержу её во что бы то ни стало, – кивнул Эрик Дунгард. – Когда будете планировать очередную подрывную акцию, вспомните, что среди ваших противников есть хорошие люди.

– И вы помните, что среди отребья вроде Буревестников есть такие же, – рассмеялся Кшар Хорш. – Хотя там их, наверное, на порядок меньше. Бывай, северный князь, бывай, кастелян Фитч, бывайте, кавалеристы, и ты, девочка из племени риденордов. Прощай, Вася, ты знатный воин, и ты прощай, леди Эвенгиль, – пускай характером ты не вышла, зато магией владеешь отменно. Ну и ты прощай, – он приблизился к Варе и заглянул ей в глаза. – Я никогда не забуду, что ты для меня сделала. Знай, что я навеки твой союзник, что бы ни случилось.

– Прощай, Тень, – кивнула Варя и вздохнула. – Хотела бы я, чтобы ты пошёл с нами дальше.

– Пути наши пересекутся, коль так будет угодно судьбе! – выкрикнул краст и стеганул своего пони.

– Что он имел в виду, говоря о том, что ты для него сделала? – спросил Эрик Дунгард, насупив брови.

– Пускай это останется между нами, – ответила Варя и нырнула в проход перед ним.

– Как я скучала по тебе, о великий град! – взмолилась Эвенгиль, пройдя за стену, и первым делом скинула прямо наземь свою меховую куртку.

В Хэльдергоре было по-южному тепло, не задувал уже успевший надоесть путникам колкий ветер, здесь было светло от сотен фонарей, горящих в ночи, тихо и чисто. Аккуратные улочки с подсвеченными домами, на их балконах виднелись растения из самых разных уголков Эрдарии. Шпили часовен и библиотек устремлялись в небо, и казалось, эти острые, будто лезвия, крыши вот-вот проткнут небеса. Здесь всё играло разными цветами. Даже в ночной глуши виднелись жёлтые, оранжевые и зелёные фасады жилых домов, выстроенных среди многочисленной зелени, которая поистине царствовала в городе магов. Вдоль дорог зеленели деревья и кусты, аккуратно подстриженная трава была всюду, а каждая улочка в конечном итоге упиралась в небольшую площадь, которую украшал фонтан.

Синеглазый голем медленно зашагал по одной из улиц в сторону Твердынь Элигарда – величественных башен, хозяйствовали в которых члены Ордена Шестерых. Путники поспешили за ним, только и успевая разглядывать городские окрестности.

– Я буду с упоением рассказывать об этом месте своим родичам, – проговорил Эрик Дунгард, шея которого покрылась потом от непривычного северному отпрыску тепла. – Видели бы мой отец и дядя то, что сейчас вижу я.

Они приблизились к стенам, за которыми расположились твердыни на холме. У подножия их встречали архимаги.

– Великий Гальвадор из Орвендерра, – спешиваясь, проговорила леди Эвенгиль и приблизилась к высокому лысому старцу в синей атласной робе. – Почти год мы не виделись в этих стенах…

– И вот теперь ты снова в Хэльдергоре, леди Эвенгиль, – ответил верховный архимаг и мимолетная, но добрая улыбка мелькнула на его лице. – По-прежнему прекрасна, по-прежнему строптива и по-прежнему полезная Ордену.

– Полезная? – усмехнулась она. – Я думала, что я незаменимая… – Фиэрон из Дремагосты, – волшебница обернулась к архимагу-доротею в белоснежной робе. – Как твои успехи в освоении алхимии?

– Не так благостны, как твои в дипломатии и боевой магии, – отшутился тот и обнажил в улыбке сотню мелких острых зубов. – Но я рад видеть тебя здесь, дома, леди Эвенгиль.

Они обнялись, и магичка переключилась на третьего архимага, стоящего немного поодаль.

– Фальтимир из Горенхайка, тебя я не видела целую вечность… Сколько времени минуло?

– Достаточно для того, чтобы ты, прозябая на Севере, предпочла мэтра Виссенора мне, когда пришёл час голосования, – ответил архимаг и тон его, грубоватый и язвительный, сильно отличался от доброго голоса мэтра Гальвадора и дружеского настроя мэтра Фиэрона.

– Слышу нотки обиды в твоём голосе, – усмехнулась леди Эвенгиль, нисколько не смутившись. – Но мэтр Виссенор – мой друг, спешу напомнить, нас много чего связывало в прошлом и, в отличие от тебя, Хмурый Заговорщик, он не ворчит всякий раз, когда представляется возможность. Так что я пошла по лёгкому пути и проголосовала за него. Где он, кстати?

– Там, где ему и должно быть, – грозно ответил Фальтимир. – Негоже говорить об этом здесь, в такой обстановке, – и он покосился на путников, остановившись на Бокере Фитче. – И снова пути наши пересеклись, кастелян, – сказал архимаг.

– Снова… – кивнул доротей. – Не могу сказать, что не рад видеть тебя, мудрец.

– В этот раз и я, можно сказать, рад, – качнул головой Фальтимир. – И тебя, и твоих спутников. Я размещу их у себя в башне, – он устремил взор на Васю и Варю. Там же проживает и ваш старый знакомый.

– Что ж, эти дела меня волнуют меньше всего, – пожала плечами Эвенгиль.

– Ну, а нам нужно подготовиться к завтрашнему Консилиуму, – сказал мэтр Гальвадор. – Я читал письма, что ты слала мне, леди Эвенгиль, и хочу сказать, что ты добилась многого в решении стоящих перед Орденом вопросов.

– И многого добиться ещё предстоит, – задумчиво проговорила магичка. – Рано почивать на лаврах, это лишь начало пути, старт которому будет дан завтра на Консилиуме.

Вася и Варя отправились вслед за Фальтимиром на первый ярус Твердынь Элигарда, прямо за стеной, у которой состоялась встреча. Там, на площади Аргивариса, среди трёх башен и расположилась та, что принадлежала мэтру Фальтимиру. По сравнению с другими башнями – Изумрудной и Белой – Красная башня выглядела неухоженной и заброшенной. Она была ниже других, но шире, а территория вокруг изобиловала поросшей травой и мусором, но самого архимага это, похоже, совершенно не волновало. Он пробирался к входу, переступая через булыжники, небрежно лежащие на земле, и монотонно бурчал себе под нос. Вася и Варя оставили своих лошадей у входа в твердыню, с трудом найдя для них привязь. Благо, прямо у входа протекал ручей, да и травы здесь было вдоволь, так что они могли не переживать за своих питомцев.

Они втроём прошли под своды Красной Башни, попав в просторный холл, который был завален хламом: разбитые зеркала, посохи, столы и стулья, валяющие по углам боевые щиты и подковы – всё это было навалено целыми кучами, а пройти между этими предметами можно было, лишь умело маневрируя в узких коридорах, ведущих в разные комнаты. Две служки, натирающие пол тряпками, подняли головы и встали с колен, завидев хозяина. Они поклонились и поприветствовали гостей, а затем продолжили свой труд.

Архимаг Фальтимир сразу же устремился наверх по винтовой лестнице, и ребята последовали за ним. На третьем этаже башни, где царствовала не только пыль, но и паутина, они прошли к дальней двери. Мэтр Фальтимир вошёл в комнату без стука, Вася и Варя проследовали за ним. Они оказались в небольшой полукруглой комнатке, где пахло сыростью и старыми вещами. На кровати у окна лежал Витя, облачённый в серую робу, и безучастно глядел в потолок. Когда трое вошли в келью, он медленно повернул голову в их сторону и оглядел каждого каким-то безразличным взором.

– Вы расстались у моей башни на реке Синеоке пятнадцать дней назад, – пробурчал мудрец. – Теперь ваша встреча состоялась в моей другой башне. Вы будете спать в соседней комнате, – обратился он к Васе и Варе. – А пока у вас есть немного времени, чтобы пообщаться. Завтра к рассвету за вами прибудут и проводят в башню архимага Гальвадора для участия в Консилиуме.

Он развернулся и отправился прочь, захлопнув за спиной дверь. Вася и Варя какое-то время стояли в проходе, разглядывая то убранство, то самого Витю, который с момента их последней встречи сильно изменился. Черты лица его погрубели, он стал ещё худее, чем прежде, даже щёки его теперь впали, а плечи и колени сильно выпирали даже из-под робы. Он привстал с кровати, внимательно глядя то на Васю, то на Варю, и взгляд его глаз совершенно обескуражил обоих. В нём была целая жизнь, как будто за эти пятнадцать дней Витя успел пройти путь в сто раз длиннее того, что миновали они двое.

Варя хотела было кинуться к нему и обнять, расспросить обо всём, что её интересовало, и поделиться всем, что было у неё на душе. Но что-то остановило её, как будто стена выросла между ними. Вася же сделал несколько шагов навстречу и, приблизившись к Вите, протянул руку, второй рукой придерживая пошатывающийся на поясе меч. Витя какое-то время смотрел то на меч, то в глаза Васе, а затем вяло протянул свою руку, и Вася ощутил холод, который исходил от его ладони.

– Здравствуй, Витя, – проговорил Васька, отдёрнув руку.

– Здравствуй, – так же холодно ответил он и медленно перевёл взгляд на Варю. – Здравствуй, Варя.

– Привет, – ответила она. – Не думала, что наша встреча пройдёт вот так…

– А я вообще не думал о нашей встрече, – проговорил Витя. – И не уверен, что она нужна была. Мэтр Фальтимир почему-то решил, что может управлять моей жизнью. Вот и вас привёл, даже не спросив у меня.

– Ты не хочешь нас видеть? – отпрянув, удивленно спросила Варя. – Нам ведь столько всего предстоит обсудить!

– Мне не интересно обсуждать что-то ни с вами, ни с кем-либо иным, – ответил он. – Я теперь не тот Витя, которого вы знали.

– Но… – Варя с трудом подбирала слова. – Но ведь мы друзьями были…

– С кем? – прыснул Витя. – С ним, что ли? – он небрежно кивнул в сторону Васи. – Он издевался надо мной, если ты забыла.

– Я готов извиниться за всё, – вставил Вася. – И я признаю, что был не прав.

– Признаёшь? – усмехнулся Витя. – Конечно, ты, Баран, признаёшь, что был не прав, ведь я могу стереть тебя в порошок за долю мгновения.

Витя помрачнел, глаза его налились кровью, а на лбу проявилась синяя вена.

– У тебя нет выбора, – продолжил он. – Ты не можешь не признать этого, потому что ты понимаешь только язык силы и теперь, когда я стал архимагом, ты, жалкий воин, решил извиниться. Чего ты свой меч теребишь? Думаешь, он тебе поможет? Да ты даже до половины его вытащить не успеешь, прежде чем умрёшь.

– Умрёшь? – выкрикнула Варя. – Что ты такое говоришь, Витя? Ты говоришь о смерти? Опомнись! Кем ты стал?

– Я стал магом смерти, Варя, – ответил он. – И мне не о чем теперь говорить, кроме как о смерти. Да, я такой. Такой, каким и должен быть. Мне не нужна ваша дружба, не нужны ваши извинения. Бойтесь меня, вот чего я хочу. Бойтесь и сторонитесь.

– Это не ты, – покачала головой Варя. – Я знала другого Витю – доброго, умного, чувствительного…

– И трусливого, – закончил он за неё. – Да, не забывай об этом, потому что это качество вы всегда ставили в первый ряд. – Но теперь я не трус, в этом ты абсолютно права.

– Нет, Витя, – Варя сделала несколько шагов навстречу к нему, и он, попятился назад, выставляя перед собой руку.

Варя приблизилась и крепко обняла его, прижавшись. Витя был напряжён будто тетива лука, он был холоден и мрачен, попытавшись отпрянуть, но Варя не дала этого сделать, всё крепче сжимая объятия. И он перестал сопротивляться. Он обнял Варю в ответ, положил голову на её плечо и расплакался.

– Простите, простите меня, – рыдая, говорил Витя. Он всхлипывал, прижимаясь к Варе. – Простите за всё, я не знаю, что со мной происходит. Я не знаю, куда мне идти, не знаю, что делать. Я ничего не знаю.

– Всё будет хорошо, – успокаивала его Варя. – Мы здесь. Мы рядом, мы твои друзья. Настоящие. Мы с тобой.

Глава 23

Витя пробудился как обычно с первыми лучами солнца, не сразу сообразив, что провёл ночь не в своей келье в Изумрудной Башне, а в затхлой комнатушке твердыни мудреца Фальтимира. Привычные мысли об учёбе отступили, как только он вернулся к событиям минувшего дня: мэтр Виссенор попал в немилость, и сегодня на Консилиуме будет решаться его судьба, а в Хэльдергор вместе с посланниками Севера прибыли его друзья. Они с Варей и Васей до глубокой ночи беседовали в его келье. Ребята с упоением, перебивая друг друга, рассказывали Вите об их приключениях. О стычке с риденордами в Когтистом Ущелье и плене, о встрече в Дарде с Кшаром Хоршем, который оказался предводителем Буревестников по кличке Тень, а потом и о встрече с кавалеристами Эрика Дунгарда на перепутье. Вася поведал о дуэли с капитаном Торвальдом, которого с лёгкостью побил. Варя похвасталась, как помогла сбежать предводителю Буревестников от северян с помощью энндериан Белого Леса. Рассказали о совете в Унграбаде под предводительством Скальда Дунгарда и о знакомстве с леди Эвенгиль из Аргаменота. Описали битву с каменными гигантами и вторую встречу с Тенью, который спас их. Витя тоже успел рассказать о своей жизни: поведал о Явлении, о том, как он обрёл Предназначение, о своём наставнике, мэтре Виссеноре, и о магии смерти, адептом которой он стал. Рассказал об Академии Магии, об учёбе и о своих друзьях – Дариане, Верейе и Альдаре.

В дверь постучали, когда Витя уже успел одеться и умыться из ведра с ледяной водой, которое стояло в углу. Посыльным, прибывшим за ребятами, чтобы препроводить их на Консилиум, был Ирвинс Ан Дэрт, адепт архимага Гальвадора, с которым Витя уже встречался однажды в Синей Башне на первом Консилиуме, где решалась его судьба. Ирвинс Ан Дэрт был как всегда вежлив и учтив, он пригласил Витю проследовать за ним. Вася и Варя уже ожидали в коридоре. Вася при мече и боевом камзоле, Варя вместо привычной коричневой робы из мешковины надела светлое просторное платье.

Они покинули Красную Башню, пересекли площадь Аргивариса и поднялись на второй ярус Твердынь Элигарда – площадь Ного. Путь этот Витя проделывал каждый день, направляясь к Чёрной Башне, и теперь, когда они проходили в непосредственной близости к этому месту, что-то дрогнуло у него внутри. Он смотрел на чернеющий шпиль, туда, где они с мэтром Виссенором проводили долгие вечера, практикуясь в магии смерти, а в голове его звучал голос. «Вот где твой дом. Не забывай это. Вот он». Голос был нерезким и даже не приказным, как обычно, – он звучал как-то по-отцовски, с наставнической, но доброй нотой. Они шли мимо этого чернеющего обелиска, заброшенного и забытого всеми, как будто сама жизнь ушла из него. И только Витя, возможно, единственный человек во всей Эрдарии, не считал это место мерзким пристанищем тёмных сил. Он считал это место своим домом.

Войдя в Синюю Башню, адепт Ирвинс Ан Дэрт предупредил о пагубных воздействиях телепорта на неподготовленный организм и вошёл в портал. За ним последовал Вася, потом вошла Варя, а последним был Витя. Теперь уже перемещение наверх показалось ему лёгкой прогулкой. Не было головокружения и тошноты, не было страха и потери ориентации. Он очутился в Круглой Зале как будто перешагнул порог, лишь немного звенело в ушах. Варя тем временем покачивала головой, а Вася и вовсе утирал рукавом рот, стоя на четвереньках, приковав к себе взгляды присутствующих.

За круглым столом уже собрались все участники Консилиума и лишь три места пустовали, ожидая, когда их займут последние три гостя. Верховный архимаг Гальвадор как глава Ордена Шестерых возглавлял Консилиум, восседая за столом в своей ярко-синей робе. По правую от него руку сидела леди Эвенгиль в блестящей золотой робе. Огненные волосы её были распущены и завивались в кудри, а лицо излучало суровый нрав волшебницы. По левую руку от Гальвадора восседал архимаг Фиэрон в белоснежной робе, а рядом с ним сидел мэтр Фальтимир в робе алого цвета. За спиной архимага Гальвадора в тени беззвучно стоял голем со светящимися синим глазами, а позади мэтра Фиэрона также тихо стоял призрачный страж в доспехах и с алебардой. Слева от архимага Фальтимира, прислужника у которого, как и у леди Эвенгиль, не было, восседал кастелян Бокер Фитч, сменивший походный наряд на голубого цвета камзол с белой рубашкой и голубыми бриджами, заправленными в сапоги. Эрик Дунгард расположился рядом с леди Эвенгиль, а по правую от него руку пустовали три стула, уготованные для Вити, Васи и Вари, кои они и поспешили занять по прибытии.

– Позвольте начать внеочередной Консилиум Ордена Шестерых, – вставая, проговорил мэтр Гальвадор, а его адепт принялся записывать пером сказанное.– И сегодня у нас не обыкновенное собрание, ведь помимо внутренних вопросов Ордена мы будем обсуждать и темы, касающиеся общей обстановки в нашем королевстве. На Консилиуме помимо архимагов Ордена присутствуют его превосходительство князь Эрик Дунгард как посланник хозяина Севера лорда Скальда Дунгарда, кастелян Бокер Фитч как представитель лорда Виталика Альдергардского, а также его спутники – Вася и Варя. Я объявляю Консилиум открытым. И первая тема, которую сегодня мы поднимем, касается стратегического альянса, участником в котором помимо лордов и иных дворян намеревается стать и Орден Шестерых. Маги Эрдарии последние триста лет провели в изгнании. После страшной Войны Хаоса и Порядка, которую затеял Гориан Бальтомор, волшебников как будто не стало на континенте, о нас не говорили, нас не брали в расчёт и нас притесняли на всех уровнях – от самого короля до крестьянина. Мы жили в тени, забившись в разные углы королевства, а магические источники уничтожались один за другим. Но теперь настало время перемен, и мы больше не будем мириться с той участью, которую нам когда-то уготовили короли из династии Мергольд. Маги призваны обеспечить Баланс, и если нас не станет, то весь мир погрузится в Хаос и наступит Вечная Тьма. С этого дня я объявляю, что Орден Шестерых, как и все маги Эрдарии, начинает принимать участие в делах королевства на официальном уровне. Леди Эвенгиль, – мэтр Гальвадор поглядел на волшебницу, – прошу вас, начните свой доклад, ибо вы у нас являетесь главным дипломатом на этой арене.

– Несколько лет я провела на Севере в качестве советницы лорда Дунгарда, – проговорила волшебница, поднимаясь. Верховный архимаг же уселся на своё место. – Я отправилась туда по велению сердца, не в силах более видеть то, что происходит вокруг. Хозяин Севера, Скальд Дунгард, был достаточно мудр, чтобы прислушиваться к моим наставлениям, и я и вправду, как мне думается, принесла этому суровому краю немало пользы, находясь денно и нощно при его высокопревосходительстве. Я была посланником Ордена Шестерых в «большом мире», и моей целью с первого дня было определение вектора развития отношений между магами и Эрдарией. Сегодня я могу с уверенностью сказать, что все эти годы, что я провела на Севере, прошли не зря, и нам удалось прийти к договорённостям, которые дадут толчок к тектоническим переменам в Эрдарии. Официальная позиция такова: маги выступят в войне против короля-самозванца – Горебора Ярберского, силой и обманом захватившего власть в королевстве. Мы выступим на стороне союзных войск, куда войдут армии Севера, Смежного, Лотунного и Тшевого уделов, а также удела Гилгул. Против нас будут выдвинуты мощные войска, лояльные королю, в числе которых будут отряды некоторых баронов из Королевских Земель и Восточного удела, а также армия галапаксов, прибывающая в Эрдарию из Хаакарии. В случае, если мы одержим победу, титул короля получит Скальд Дунгард – как полководец, армия которого станет решающим фактором в этом противостоянии. Прочие лорды будут обязаны присягнуть новому королю на верность. Маги с воцарением Скальда Дунгарда на престоле вновь обретут легальный статус на территории Эрдарии. Во всех уделах королевства будут возведены города магов, а при каждом из лордов в качестве советника будет находиться волшебник. Уничтожение магических источников будет караться смертью, а в новом пакте, который король подпишет вместе с магами и своими вассалами, будет говориться о равенстве между всеми расами Эрдарии.

Волшебница закончила и присела на свое место. Эрик Дунгард поднялся с места.

– Вы всё красиво описали, леди Эвенгиль, – проговорил он басом. – И у меня в жилах закипает кровь, когда я слышу эти высокие слова о великом будущем для всех. Но для начала нам предстоит заключить пакт, без которого мой отец не станет собирать войска. Сейчас у нас есть лишь формальное согласие на альянс от лорда Смежного удела, да и то предоставленное его кастеляном. Сам же лорд томится в темнице, и дальнейшая его судьба нам не ясна.

– Позвольте, – вставая, сказал Бокер Фитч, – давеча я разослал птиц всем баронам Смежного удела. Все вассалы преданы лорду Виталику, и его арест возмутил каждого из них, а короля-регента этот арест превратил в их злейшего врага. Бароны готовы стянуть свои войска и начать поход на Эрду, с целью освободить своего сюзерена, так что переживать за Смежный удел не стоит. Что касается прочих лордов… Дамдар и Кшасс также получили от меня письма, но ситуация с хозяевами Тшевого удела и удела Гилгул осложняется тем, что они уже присягнули королю и будут вынуждены нарушить клятву. Теперь нужно найти предлог, который станет причиной того, чтобы эти благородные лорды восстали против короля, которого они признали законным. Но этот предлог найти несложно, ведь в законах Эрдарии есть как минимум двадцать девять причин преступить клятву, данную монарху. Что касается лорда Аркануа, хозяина Лотунного удела, то в его лояльности сомневаться и вовсе не стоит. Он единственный, кто не явился в Эрду для присяги и открыто выразил протест Горебору Ярберскому. К тому же он является хорошим другом лорду Виталику Альдергардскому, а его сына, по последней информации, по приказу короля-регента держат в заложниках. Я отправил птицу на Лотунные острова, но скорого ответа ждать не стоит: острова находятся в отдалении, да и лорд Аркануа не так много времени проводит дома, предпочитая бороздить морские просторы на своём фрегате.

– Нам необходимо объединить войска и начать поход против короля-регента, – продолжил кастелян Фитч. – Для этого мы созываем лордов Дамдара и Кшасса в Альдергард, столицу Смежного удела. Там будут заключены пакты и объединённые войска Смежного, Тшевого уделов и удела Гилгул будут готовы выдвинуться в Эрду. К тому времени войска лорда Дунгарда также должны быть готовы к удару с Севера. Корабли лорда Аркануа возьмут под контроль порт Туринов Рог, чтобы не дать галапаксам прийти на подмогу с востока, а также перекроют путь к отступлению тем галапаксам, которых побьют наши армии. Также нам на подмогу придут воины из племени риденордов, они перекроют королю-регенту пути отступления к младшему брату – в Восточный удел. Их каменные гиганты послужат великолепным подспорьем для предстоящей битвы.

– Это добрый план, достойный великих тактиков Севера, – утвердительно кивнул ярл Дунгард. – Я в свои годы ещё не воевал и теперь жду не дождусь, когда поведу свою кавалерию в бой против грозного врага.

– Мне нечего добавить к сказанному, – проговорила леди Эвенгиль.

– Также как и мне, – кивнул мэтр Фиэрон.

– Что скажет мэтр Фальтимир из Горенхайка? – спросил верховный архимаг, обращаясь к мудрецу.

– Он скажет, что есть нерешённый вопрос, который может разрушить все ваши планы в мгновение ока, – ответил архимаг, поднимаясь. – Есть большая опасность, чем король-самозванец на троне и полчища галапаксов, заполоняющие Эрдарию. Я говорю о магии смерти, вмешательство которой в запланированную вами войну может изменить спланированный ход событий. Как вам известно, я привёл в Хэльдергор Витю, которого мы определили как Явление, то есть как одного из шести архимагов Ордена. Я хотел взять наставничество над юным архимагом на себя и на прошлом Консилиуме лишь я сам, да мэтр Гальвадор проголосовали за мою кандидатуру. Остальные – леди Эвенгиль, мэтр Фиэрон и мэтр Виссенор – проголосовали за то, чтобы наставником стал мэтр Виссенор из Сладдеры. Это была ошибка, ведь архимаг Виссенор принялся тайно обучать Витю магии смерти и юноша достиг за короткое время на этом поприще значительных успехов. Магия смерти – запретное и самое опасное искусство в мире, и мне неизвестна цель, которую преследовал мэтр Виссенор, пойдя на такой риск. Как бы там ни было, сам архимаг Виссенор, временно лишённый членства в Ордене Шестерых, предпочёл не явиться на Консилиум. Его нигде нет, и я боюсь, что он уже покинул Хэльдергор. В связи с этим, я смею сделать вывод о том, что Вите закрыта дорога не только в Орден Шестерых, но и… в Эрдарию.

– П…простите? – едва только и смог выпалить Витя, глядя то на Фальтимира, то на Гальвадора. Он подскочил со своего места, крутя головой.

– Совет решил отправить Витю обратно, в его мир, – на этот раз слово взял верховный архимаг. – Мы несём ответственность за этот мир и не имеем права подвергать риску всё, ради чего мы живём. В том мире, откуда явился Витя, у него не будет сил, полученных им после соприкосновения с Источником, здесь же он может стать грозным оружием, каким однажды стал Гориан Бальтомор. Иного пути нет. Так было постановлено.