Текст книги "Мы были в Эрдарии"

– Слушай, ты помнишь Верейу? – вдруг спросил Дариан.

– Ну, кажется, она учится со мной в классе Гаркулов.

– Именно!

– Что с ней случилось?

– Ничего, просто она уже второй раз спрашивает про тебя, – улыбнулся Дариан и подмигнул.

– Как про меня? – удивлённо спросил Витя. – Что спрашивает?

– Да всё подряд! Интересуется тобой, а если девчонка открыто интересуется тобой, это значит…

– Что?

– Ну как что? Это значит, что ты ей нравишься!

– Я? Не может этого быть!

– Это ещё почему?

– Да потому что я никогда никому не нравился… И на День Святого Валентина в школе ни разу не получал валентинок.

– Как бы там не оправдывался, я делаю вывод, что ты понравился Верейе. Как ты её находишь?

– Где нахожу? – утерев пот со лба, переспросил Витя.

– Она тебе нравится?

– Я не думал об этом…

– Она ничего. Белоснежные волосы, глаза большие, красивые. Мне кажется, она симпатичная.

– Дариан, в моей жизни не хватает только теперь девчонки. От них же одни проблемы…

– С чего ты взял? У тебя была девушка?

– Мне двенадцать. Конечно, у меня не было девушки!

– Откуда ты тогда знаешь о проблемах?

– Так во всех книгах написано. А я их много перечитал.

– Ладно, просто знай, что она тобой заинтересовалась, а дальше поступай как вздумается, – он вернулся к ведру с водой у кровати. – Мне надо немного времени, чтобы закончить, и ты можешь отдыхать.

Наутро Витя отправился в Академию и каждый час, проведённый в её стенах, в тот день давался ему с трудом. Он ждал вечера, ждал встречи с мэтром Виссенором, считая каждое мгновение. Лекции проходили мимо ушей, Витя ничего не ел, а на все вопросы, заданные ему учителями, так и не дал ни одного правильного ответа. В голове всё время звучал этот голос, к которому Витя успел привыкнуть, а порой и не обращал на него внимания. Голос говорил с ним. Задавал вопросы, порицал, наставлял, подтрунивал и даже смеялся над ним. Порой Витя отвечал ему вслух, а потом осекался и оглядывался, ловя на себе любопытные взгляды. Когда Витя оставался один в своей келье, они даже спорили подолгу, и он не гнушался выкрикивать что-то, выставлять контраргументы и даже оскорблять этот странный голос. Так же произошло и в перерыве, когда до конца занятий оставалось пару часов. Голос в голове Вити был особенно громким. «Не слушай старика Бардельгора, – свирепо звучало в голове. – Его взгляд однобок. Этот маг ограничен, он только и может, что нести чепуху про то, как хорошо раньше было. Не слушай его, не слушай, не слушай!»

– Замолчи! – не выдержав, крикнул Витя и привлёк внимание Альдара, который, стоя неподалёку, рассказывал что-то своим друзьям. Альдару было семнадцать лет, крупный длиннорукий мальчишка с вытянутым лицом и впалыми тёмными глазами. Голова его была брита, на носу виднелись веснушки. Альдар обучался в Академии всего полгода, однако делал большие успехи в школе боевой магии и держал в страхе даже некоторых старшекурсников.

– Откуда в тебе столько высокомерия, новичок? – спросил Альдар, приблизившись. Его друзья подошли следом, окружив Витю.

– Прости? – Витя попятился, осёкся. – Ты, наверное, меня с кем-то спутал…

– Нет, Витя, я обращаюсь именно к тебе, – сделал два шага вперёд Альдар и возвысился над ним. – Пришёл неизвестно откуда… Ни экзаменов, ни подготовки и сразу под крыло ректора. На занятия ходишь, когда вздумается, и дружить, судя по всему, ни с кем не собираешься… За что же тебе такие привилегии, а?

Альдар поднял руку и сжал огромный кулак, который сначала раскалился и покраснел, а потом и вовсе вспыхнул огнём. Витю обдало жаром, и он снова отступил назад в испуге.

– Боишься? – усмехнулся Альдар, держа горящий кулак перед собой. – И правильно делаешь. Я – Альдар, запомни это имя, если ещё не знаешь его. Я боевой маг и, как и многие другие ребята в Академии, совершенно не понимаю, почему учеником мэтра Виссенора стал именно ты. Я буду наблюдать за тобой, Витя, и, как только ты дашь промах, займу твоё место и докажу архимагам, что они ошиблись с выбором.

Витя ничего не ответил. Просто развернулся и ушёл, как он обычно делал в таких ситуациях в том мире. А потом долго крутил эти слова в голове и вспоминал жар, исходящий от раскалённого кулака Альдара. Об этом случае он никому не сказал, даже Дариану, и впредь сторонился Альдара всякий раз, когда ему нужно было идти на учёбу в школу.

Этот случай напомнил ему прошлое, когда его жестоко травили в школе и во дворе. Он часто становился объектом нападок не только старшеклассников, но даже и тех, кто был младше его. Витя никогда не умел драться, а родители всегда говорили ему, что все вопросы нужно решать умом, а не кулаками. Как именно это делать, ему никто не объяснил, и поэтому на переменах в школе Витя старался не выходить из класса, чтобы не попасться на глаза другим ребятам, задерживался до последнего, уходя с уроков, когда все давно покинули здание школы. Он боялся смотреть в глаза другим пацанам, которые всякий раз, завидев его, всячески старались поддеть. Оплеухи и пинки – привычные дела, и Витя только радовался, когда дело обходилось лишь ими. Труднее было скрывать от родителей синяки и ушибы, оставленные после драк, а точнее, избиений, которым Витя регулярно подвергался. И вот теперь, когда он впервые в жизни почувствовал себя на своём месте, снова появилась школа, а вместе с ней и этот Альдар, так напомнивший ему учеников из его средней школы номер двадцать шесть.

На занятия Витя не пошёл. Он бежал прочь, бежал из Академии, бежал от Альдара и от своего прошлого, которое захлестнуло его волной воспоминаний. Ноги сами несли его подальше от этого места . Витя не думал о том, что будет, когда профессора пожалуются мэтру Виссенору на то, что он прогулял несколько важных уроков, хотя каждая минута в стенах Академии для него имела важность. Ему было плевать на это. На площади Аргивариса в это время было пустынно. Витя огляделся и устремился дальше, без особой цели. Он миновал Изумрудную Башню и взбежал по ступеням на второй ярус, где располагались две твердыни – Золотая и заброшенная Чёрная. Витя бегом устремился туда, где не сыскать ни одной живой души, в сторону Чёрной Башни, приближаться к которой, да и говорить о которой никто в Хэльдергоре не смел. У этих мест не было хозяина, не было здесь жизни. Дикий пустырь с выжженной землей, забытый и проклятый всеми. Чёрный полуразрушенный шпиль башни отбрасывал тень на безлюдную мрачную землю в округе. Витя остановился, тяжело дыша, оглянулся. Он увидел Золотую Башню с блестящим на солнце шпилем, увидел прекрасные клумбы и ручьи, деревья и травянистые холмики. Вся эта красота была рядом, она была на другом конце площади Ного, но Витя не хотел туда. Он хотел одиночества, хотел спрятаться в самый тёмный угол и сидеть там до скончания времён. Он продолжил путь, направляясь к Чёрной Башне. В тени было сыро и прохладно. С окон башни под самым шпилем свисали давно выцветшие чёрные стяги, которые так никто и не снял. Колючие ветки растущих у башни мелких деревьев цепляли его за одежду. Витя поднялся по полуразрушенным ступеням к входу и встал напротив двери.

– Входи, – раздался голос, и Витя дрогнул, оглянувшись. Позади него стоял мэтр Виссенор.

– Мэтр, я… – Витя вздохнул, опустил взор.

– Ты пришёл сюда, Витя, – сказал архимаг. – Ты уже здесь, у двери. Так входи, чего же ты стоишь.

И Витя открыл дверь. Раздался скрип, и тяжёлая дверь, петли которой давно заржавели, с трудом отворилась. Внутри царствовала тьма, и Витя снова подумал об Альдаре, который мог бы осветить пространство, накалив докрасна свой кулак. Вслед за Витей в башню вошёл и мэтр Виссенор, держа в руках лампаду. Серые каменные потолки холла были покрыты паутиной. Ощущался запах пыли, лестничный вход был заколочен досками. В самом центре комнаты стоял круглый стол. Витя так и замер у входа, крутя головой. Мэтр Виссенор тихо прошёлся по холлу и, встав рядом со столом, проговорил:

– Ты знаешь, чья это обитель…

– Знаю, – ответил Витя.

– Произнеси его имя.

– Мэтр Гориан Бальтомор, – сказал он и эхо от его голоса разлетелось по холлу – «Бальтомор, Бальтомор, Бальтомор…», а потом понеслось дальше, наверх, сходя на нет. – Архимаг Смерти.

– И ты явился сюда, Витя, – добавил Виссенор. – Не случайно.

– Я… – Витя покачал головой. – Я просто хотел сбежать, спрятаться… Куда-нибудь, где никого нет…

– В итоге ты здесь. И здесь начнётся твой путь. Сегодня ты научишься обращаться с магией смерти.

Как только мэтр Виссенор произнёс эти слова, ноги у Вити подкосились, а в глазах потемнело. Руки его тряслись, голова кружилась, и он был не в силах дать ответ, бормоча себе под нос что-то невнятное.

– Н… Но… Магия смерти з-запрещена, мэтр…

– Верно, – совершенно спокойно ответил архимаг. – Она запрещена для использования магами на всей территории Эрдарии… Этот запрет действует для всех магов королевства. Для простых магов. Но ты не обычный волшебник, Витя. Ты – Явление, и все эти ограничения, принятые Орденом Шестерых триста лет назад, не имеют над тобой власти. Всё меняется. Всегда. Всё циклично. Магия смерти ничем не хуже и не лучше других общедоступных школ магии. Не нужно олицетворять эту магию со злом, потому что смерть – это не зло. Это естественный процесс, и управлять этими процессами могут лишь особенные волшебники. Не стоит бояться этой магии, нужно научиться её обуздать и тебе, Витя, это под силу. Потому что так сказал Источник. Потому что таково твоё Предназначение.

Мэтр Виссенор достал из-за пазухи небольшой чёрный фолиант, страницы которого были переплетены золотыми нитками. Когда он сделал это, Вите показалось, что вокруг стало ещё темнее, как будто свет в лампадке архимага притух в страхе. Пахнуло сырой землёй. Мэтр положил фолиант на стол и раскрыл на первой странице.

– «Искусство Тёмных Начал», – проговорил Виссенор. – Первый том учений мэтра Гориана Бальтомора, редчайшее издание, написанное рукой самого архимага. Все труды Гориана Бальтомора планомерно уничтожались на протяжении трёх последних столетий, и теперь в Эрдарии осталось лишь несколько томов, они удерживают от исчезновения такое искусство, как магия смерти. Не все мудрецы понимают, что для поддержания Баланса магия смерти необходима, как и прочие виды магии, и её, как и саму смерть, нельзя просто взять и вычеркнуть. Можно бесконечно вести дискуссии на эту тему, но закрыть в страхе глаза и сделать вид, что этого не существует: разве такой выход достоин величайших умов Эрдарии? Предназначение определено. И теперь, Витя, мы начинаем этот путь.

Раскрытый на первой странице чёрный фолиант лежал на столе. Витя приблизился. Он дрожал. Дыхание перехватывало, сердце было готово вырваться из груди. В голове звучал голос. «Мы пройдём этот путь с достоинством и честью».

– Я вручаю тебе «Искусство Тёмных Начал» в качестве дара, – проговорил мэтр Виссенор. – Отныне это твоя главная книга в жизни. Открой её на шестнадцатой странице.

Витя повиновался и принялся перелистывать тяжёлые кожаные страницы чёрного цвета. Они были исписаны золотыми буквами на ардаварийском наречии, и лишь одна мысль о том, что каждую эту букву вывел именно мэтр Бальтомор, бросала Витю в дрожь.

– Фiitaii llabiilliic, – произнёс Виссенор, когда Витя нашёл первую страницу. – «Жизнь скоротечна». Прочитай, что пишет об этом архимаг Бальтомор.

Витя хотел было возразить, что не знает ардаварийское наречие, но как только он опустил взгляд в книгу, голос в его голове принялся читать написанное на шестнадцатой странице.

«Жизнь скоротечна. С таких слов начинается школа магии смерти. Базовое заклинание первой ступени, относящееся к разряду элементарных. При удачном исполнении внутренние органы существа, на которое направлено заклинание, подвергаются моментальному старению. В зависимости от умений можно умертвить существо как за несколько дней, так и за одно мгновение, истощив его организм. Заклинание единовременно применяется только на одно живое существо, которое находится в поле зрения волшебника».

Витя поднял взор, оторвавшись от чтения, и обнаружил, что на столе стоит клетка, в которой сидит небольшая жёлтая птичка. Он отпрянул, бросил вопросительный взгляд на мэтра Виссенора, который задумчиво стоял во тьме.

– М-мэтр, – с трудом выговорил он. – Мне нужно будет применить это заклинание на… птице?

– Да, Витя, – был ответ.

– Но как я могу убить это беззащитное существо?

– Магия смерти – это не убийство, – ответил архимаг. – Это искусство, а жизнь – это всего лишь одна из форм существования. За Баланс всегда нужно платить. Боевые маги уничтожают своих врагов огнём. Заговорённые мечи разят противников в битве. Яд, приготовленный алхимиком, способен умертвить целый город. Плата, Витя. За всё нужна плата. Так и эта маленькая птичка будет платой, благодаря которой в будущем, возможно, выживут сотни тысяч других существ.

– Действуй, – прозвучал голос в голове, и Витя дрогнул. На этот раз голос был не раздражающим, не назойливым. Он был… страшным.

Зубы Вити стучали, он медленно выставил вперёд правую руку с растопыренными пальцами, как учили в Академии. Взор его был устремлён на ничего не понимающую птицу, мирно чирикающую в клетке. Всё тело напряглось, внимание теперь сосредоточилось лишь на единственном в мире живом существе.

– Фiitaii llabiilliic, – произнёс он тихо. Тело обуял спазм, птица в клетке дёрнулась, попыталась взлететь, но потом, как ни в чём не бывало, продолжила сидеть на жёрдочке. – Фiitaii llabiilliic, – повторил Витя громче. По телу снова пробежал мороз. Он почувствовал, как сквозь него проходит какая-то энергия, как будто он служит проводником для тока, который, пройдя через него и вырвавшись наружу, стал в тысячу раз сильнее. Птица дёрнулась, заверещала, принялась летать по клетке и биться о прутья в неистовой агонии. Летели перья, клетка перевернулась и упала на пол. Витя опустил руку, тяжело дыша. В глазах потемнело, голова шла кругом, тело билось в судорогах.

– Неплохо, – хладнокровно произнёс мэтр Виссенор. – Но можно было и лучше.

Мэтр Виссенор развернулся и отправился прочь, оставив Витю одного в башне. Как только архимаг покинул холл, Витя упал на колени, схватился руками за лицо и разрыдался.

Глава 15

Все последние дни Вера готовилась к предстоящему Королевскому балу. Как говорили её подруги, такое мероприятие случается один раз в году и на этот раз сам король-регент приготовил что-то особенное. При Мергольдах на таких балах король раздавал земли и титулы, объявляли о помолвках между представителями знатных домов, а также принимали послов из других земель.

Приглашения на Королевский бал были разосланы даже в самые отдалённые уголки Эрдарии. То есть король-регент пригласил абсолютно всех дворян королевства, независимо от их статуса и положения. Обедневшие бароны, попавшие в опалу землевладельцы, дворяне с самых дальних от Эрды земель – все получали шанс исправить ошибки прошлого. Всех пригласили на сие торжество, и отказ, по словам Эрии, будет расцениваться королём-регентом как неприятие его на престоле.

Каждое утро Вера являлась к своим швеям, чтобы узнать о состоянии готовности её платья, которое она заказала к балу. После этого она занималась с магистром Флагером, потом обедала и спала, далее отправлялась на прогулку по саду Ардамерия, а к вечеру они с подругами собирались в гостевой зале и проводили за беседами несколько часов.

За два дня до бала Вера, как обычно, проводила утро в компании своего учителя – магистра Флагера. Она сидела за столом, вооружившись пером и пергаментом для записей, за окном вставало летнее солнце, а учёный в привычной для себя убаюкивающей манере рассказывал Вере о знатных домах Эрдарии.

– На балу будут представители всего дворянства Эрдарии, – говорил магистр, стоя у стола. Он внимательно наблюдал, как Вера делает свои записи. – В вопросах этикета вы, миледи, превзошли все ожидания. Мало кто способен так ловко схватывать всё, что говорит учитель. Ещё пять дней назад вы ничего не знали о придворной жизни, и вот теперь бывалые леди могут вам завидовать. Нам осталось закрепить знания о дворянстве Эрдарии, чтобы на балу вы могли ориентироваться по гербам, какой дом представляет тот или иной дворянин. Здесь, – магистр положил на стол увесистый том в ярко-красной кожаной обложке, – содержится информация обо всех знатных домах Эрдарии. Как нынешних, так и давно исчезнувших. «Большая книга дворянства Эрдарии». Таких книг в королевстве всего сто, каждая из них хранится при городских библиотеках, а дополнять содержание этих томов могут лишь учёные, состоящие в Коллегиуме. Ответственный за эту книгу – ваш покорный учитель, который со всей ответственностью относится к возложенной на него миссии. Имя баронессы Веры Берсон с недавних пор украшает страницы этого фолианта, а птицы с известием о вашем появлении давно отправлены другим членам Коллегиума для внесения изменений в прочие тома.

Магистр прошёлся по классу, размышляя о чём-то, а затем резко повернулся и проговорил:

– Начнём со знатных домов Королевских Земель. Некогда монарший дом Мергольд с недавних пор прекратил своё существование, – Флагер сделал паузу и тяжело вздохнул. – Правит Королевскими Землями отныне Ярберский дом во главе с королём-регентом – Горебором Первым. У него имеется семь непосредственных вассалов, владеющих наделами в Королевских Землях. Самый большой и богатый удел принадлежит дому Берсон, – магистр снова сделал паузу. – Тюльпановые бароны, как называют ваш дом некоторые представители знати, имеют обширные владения на юге Королевских Земель. Герб – четыре тюльпана в квадратах на голубом фоне. По влиянию с домом Берсон может соперничать разве что дом Валигост, что владеет Томарийскими наделами в самом центре Королевских Земель. Барон Валигост, герб которого – четыре красные черепахи на чёрном фоне, обладает сильной армией и неплохим состоянием. Следующие три дома приблизительно равны по влиянию и богатству: Двинский, возглавляемый бароном Сторсом, их герб – фиолетовые горы в закате; Торрский, главой которого является барон Тарвен, с гербом, изображающим два скрещённых топора на красном фоне, и ваш сосед – дом Бардигон, герб – гроздь винограда на фоне восходящего солнца. Дома Страгг, Кромер и Эстратт на данный момент не обладают серьёзным влиянием в Королевских Землях, однако, например, глава дома Страгг, Виллиор, является командиром королевской гвардии, его герб – три белых меча на чёрном фоне. Герб дома Кромер, земли которого расположены на востоке удела, – три золотых колоса пшеницы в круге. Ну а герб дома Эстратт, чьи земли также находятся по соседству с вашими, немного севернее, – человеческий глаз на зелёном фоне.

– Вы поспеваете за мной? – поинтересовался магистр, завидев, как Вера едва только и успевает, что обмакивать перо в чернильнице.

– Да, – ответила она, не отрываясь от своего пергамента.

– Тогда я бы хотел остановиться на каждом доме Королевских Земель в отдельности, – начал Флагер, но его прервали.

– Магистр, предполагаю, что миледи порядком утомилась от подробностей, которыми вы её сдабриваете.

В проходе стоял лорд Виталик. Облачённый в белоснежную тунику с гербом своего дома на груди и в столь же белоснежный плащ, он носил серебряную кольчугу, высокие сапоги и шпагу. В ножнах его виднелся меч, подаренный мэтром Фальтимиром – Молния. Вера поднялась в знак приветствия и сделала книксен, лорд поклонился ей. Она не видела его несколько дней: хозяин Смежного удела всё время был в делах, но, если он не заходил к ней в покои, это означало лишь одно – лорд серьёзно занят. Взгляды их пересеклись на мгновение, и внутри у Веры что-то оборвалось, когда она разглядела в глазах лорда Виталика какую-то непередаваемую тревогу.

– Ваше высокопревосходительство, – низко поклонился магистр Флагер. – Чем мы обязаны вашему визиту?

– Я вынужден украсть у вас леди Берсон, – проговорил он в ответ.

– Что ж, – в замешательстве пожал плечами учитель. – Я не смею держать миледи, раз уж сам лорд Альдергардский прибыл сюда. Мы сможем продолжить обучение позже…

Вера попрощалась и с тревогой проследовала за лордом Виталиком, который в спешке покинул класс.

– Что случилось? – спрашивала Вера, едва поспевая за ним. Виталик быстрым шагом двигался по коридорам учебного заведения при королевском дворце, позвякивая латами, а белоснежный плащ развевался у него за спиной.

– Не теперь, – непривычно резко для себя отвечал он. – Просто следуйте за мной, миледи.

Они покинули учебный кампус, попав в восточный двор Эрдинвиля на Терегонне. Это место обычно заполняли учёные и дети живущих при дворе знати и чиновников. Шли занятия, и в округе стояла тишина. Виталик устремился по дорожке, ведущей в сторону цветочной аллеи сада Ардамерия, где Вера обычно совершала послеобеденную прогулку. Когда они приблизились к небольшому фонтану в виде четырёх кораблей, смотрящих в разные концы света, Виталик резко обернулся и принялся оглядываться по сторонам. Убедившись, что их никто не слышит, он проговорил на одном дыхании:

– Ваши дяди казнены.

Почва в одночасье ушла у Веры из-под ног. В глазах потемнело, и она, нащупав крепкий локоть лорда, оперлась на него, едва не потеряв сознание. Голова кружилась, тело наполнила вялость. Виталик аккуратно усадил её на лавку у фонтана и подал флягу с холодной водой, которую предусмотрительно взял с собой. Вера отпила воды и принялась хлопать глазами, не веря в сказанное.

– Слушайте, миледи, – лорд уселся рядом, звякнула его кольчуга. – Сегодня ночью ваших родственников схватили офицеры Канцелярской службы. При них был приказ верховного резидента, подписанный лично королём-регентом. В этом приказе говорилось о том, что бароны Фиенорских земель Клоракс и Эстибор были уличены в заговоре против единственной и неоспоримой хозяйки дома Берсон леди Веры. Канцелярская служба его величества выявила заговор, преступники были приговорены к смертной казни. С первыми лучами солнца баронов повесили.

– Как… повесили? – едва найдя в себе силы вымолвить два слова, спросила Вера.

– Миледи, – Виталик взял в руки ледяные ладони Веры и посмотрел ей в глаза. – Я привёл вас в это общество, и вина за то, что сейчас происходит, отчасти лежит и на мне. Я не знаю, что послужило толчком к казни ваших дядей, но смею предположить, что вы ступили на неверный путь. Верховный резидент – опаснейший галапакс и один из самых хитрых игроков на этой доске. Он никогда не сделает даже малейшего шага, если это не будет выгодно ему, – лорд снова посмотрел по сторонам и снизил тон. – Прошу вас, скажите, говорили ли вы с Шлакиссом Шассом? И если вам что-то известно об этом происшествии, поведайте мне всё немедленно.

– Я… – Вера с трудом подбирала слова. Губы её ссохлись, она не могла собрать мысли воедино. – Я ничего не знаю об этом, – только и сумела проговорить она.

– Вера, – Виталик взял её за плечи. – Здесь и сейчас решается судьба Эрдарии. Власть в королевстве захватили люди, которые сделают всё, чтобы удержаться на троне. Король-регент требует от лордов скорейшей присяги, но все мы ждём ответа с Севера. Мои посланники, в том числе и ваши друзья, с которыми вы вместе прибыли в Эрдарию, со дня на день должны прибыть в Унграбад для встречи с лордом Дунгардом. Если им удастся его убедить, то северная армия станет решающим фактором для того, чтобы свергнуть узурпатора с трона. Уже скоро прямо здесь начнётся противостояние, которое мы затеяли ради мира в Эрдарии, и вам, Вера, не место здесь. Я не могу позволить вам оказаться в самом пекле и подвергать вашу жизнь опасности, ведь я несу за вас ответственность здесь, в Эрдарии. Молю вас, отбывайте в Фиенор прямо сегодня. Во благо вашей жизни, во благо вашего дома.

– Но как я могу уехать? – вытирая слезы, спросила Вера. – Сегодня званый бал, и я получила от короля-регента личное приглашение. Правитель заподозрит что-то, если меня на нём не будет.

– Да-да, вы правы, – задумчиво проговорил лорд и поднялся. – Я лично буду сопровождать вас к вашим землям. Это решено. Отбудем вместе после бала, чтобы не было подозрений – сейчас офицеры Королевской канцелярии пристально за всеми наблюдают. Встречаемся у южных ворот замка через два часа после начала бала. Возьмите только самое необходимое, поедем налегке.

– Я… – Вера поднялась с лавки и схватилась руками за лицо. – Я не знаю, что мне делать… Я ничего не понимаю…

– Верьте мне, я вам помогу, – проговорил лорд Виталик.

О продолжении занятий, конечно, не было и речи. Вера, сославшись на недомогание, сообщила магистру Флагеру о том, что ей необходим покой. Она почти бегом отправилась к себе в покои, кивая попадающимся ей на пути дворянам, которые неспешно прогуливались по садам Ардамерия. Ей даже встретились подруги – Глинея и Эрия, вышедшие на обеденную прогулку в компании своих отцов-баронов и сопровождающих их слуг. Они, судя по всему, ещё не знали о казни её дядей и, улыбнувшись, предложили прогуляться вместе. Вера снова сослалась на головокружение и продолжила свой путь, стараясь скрыть переживания. В покоях она встретилась со своими фрейлинами: Нита и Киара наводили порядок, перешучиваясь, Ярга занималась гардеробом.

– Миледи, – в голос проговорили фрейлины, когда Вера ворвались к себе в покои, не в силах больше сдерживать слёзы.

– Прошу вас, оставьте меня, – дрожащим голосом выпалила она.

– Но… – попыталась возразить старшая, подняв палец вверх. – У вас ведь занятия сейчас, ваше превосходительство.

– Я сказала – оставьте меня сейчас же! – выкрикнула Вера и топнула ногой, заставив всех трёх вздрогнуть. Такой фрейлины её ещё не видели и, дабы не усугубить своё положение, быстро ретировались, опустив головы вниз.

Как только двери затворились, Вера бросилась к себе в постель и громко разрыдалась. Она ревела, не сдерживая себя, ревела так, что, должно быть, было слышно в других комнатах замка, но ей было всё равно. Подушка сделалась от слез мокрой, Веру всю трясло, хотелось расцарапать себе глаза и вырвать волосы. Она только теперь начала осознавать, что на самом деле произошло. Из-за неё повесили её родственников – баронов, которые управляли землями Фиенор долгие годы. Их больше нет в живых, и всё потому, что она пошла к верховному резиденту и попросила о помощи.

Как теперь быть? Что делать? Уезжать вместе с лордом Виталиком в имение и сидеть там, ожидая, когда сменится власть… А что, если ничего не выйдет? Что, если авантюра Виталика провалится? Король-регент прочно сидит на троне, да и его правая рука, Шлакисс Шасс, как оказалось, очень опасен. При упоминании этого имени Вера поморщилась, и кожу её покрыли мурашки. У её отца в том мире, откуда она пришла, тоже был такой помощник. Его звали Владимир. Огромный, лысый, со стеклянным грозным взглядом. Какие функции он выполнял для её богатого папы, Вера доподлинно не знала, но одно только появление Владимира где бы то ни было заставляло всех вокруг дрожать от страха. Вера всегда осуждала своего отца за принятие решений и за его подход к жизни, считая, что она поступала бы иначе, да и детей своих она бы воспитывала тоже иначе. Но теперь, когда осталась одна, когда ей не к кому было обратиться, Вера пожалела обо всём, что когда-то говорила отцу. Он по-настоящему любил её и делал всё, чтобы оберечь, а теперь, когда она попала в чужой и жестокий мир, что проку от драгоценностей и шелков?

В голову пришли слова Владимира, который часто возил Веру в школу, когда родители улетали за границу. Он говорил, что нельзя сомневаться. Говорил, что нельзя «давать заднюю», нужно всегда идти вперёд и не опускать подбородок. Нужно бороться за своё, рвать волосы, ломать зубы, выцарапывать глаза, но добиться своего во что бы то ни стало. Только так можно закрепиться в этом жестоком мире. В чём жестокость мира, Вера поняла, только оставшись в одиночестве, но слова Владимира придали ей сил. Она села на кровать, утёрла слёзы и сказала себе: «Вы все у меня ещё попляшете!», а затем позвонила в колокольчик. Тут же вбежали взволнованные фрейлины.

– Готовьте ванну, – скомандовала Вера холодным и жёстким голосом. – Несите платья, духи и украшения.

Два часа понадобилось слугам, чтобы привести свою госпожу в соответствие со всеми требованиями. Она приняла тёплую ванну, перемеряла два десятка нарядов, остановившись на лёгком белоснежном платье с серебряными пуговицами. Голову её украсила золотая диадема с бриллиантом.

– Вы свободны, – отпустила помощниц Вера, глядя на себя в зеркало.

– Но, миледи, – возразила престарелая фрейлина. – Вы ведь ещё не обедали…

– Я всегда буду повторять вам по два раза? – нахмурилась Вера. – Или мне ходатайствовать его величеству о том, что мне требуются более исполнительные фрейлины?

Она по очереди оглядела каждую из них.

– Простите, – опустив взгляд, ответила старшая Ярга, и все трое удалились.

Вера подождала минут десять, потратив это время на изучение собственного отражения в зеркале, покинула свои покои и направилась в крыло замка, куда по доброй воле никто никогда не ходил. Миновав с десяток коридоров, запутанных, словно лабиринты, она вновь оказалась у дверей, ведущих в кабинет верховного резидента. Офицеры у входа вопросительно на неё глядели, но на этот раз Вера поступила иначе. Она проговорила:

– Баронесса Берсон к верховному резиденту на приём с важным донесением, открывайте двери, да поживее!

Было произнесено это таким ледяным тоном, что галапаксы, даже не раздумывая, отворили двери. Вера уверенно вошла в кабинет, застав Шлакисса Шасса на привычном месте – за своим рабочим столом.

– Миледи, – поднимаясь, проговорил он и поклонился не без вопросов во взгляде. Вера уловила толику смятения, но верховный резидент быстро собрался с мыслями.

– Сегодня до меня дошли печальные вести, – без приветствия проговорила Вера, продвигаясь вглубь зала.

– Вы имеете в виду казнь изменников из дома Берсон? – холодно спросил верховный резидент. – Так работает правосудие, миледи, и ваша печаль для меня не ясна – эти люди хотели отнять у вас право возглавлять дом, которым вы владеете по закону.

– Я ничего не сказала о своих родственниках, – ответила она и уселась на стул напротив, закинув ногу на ногу, как леди обыкновенно не поступают. – Предатели должны получать по заслугам, и то, как вы разобрались с моими дядями, заслуживает лишь похвалы. Не могу отметить мастерство, с которым вы провернули операцию – как всегда, превосходно.

Вера сделала паузу, и в глазах Шлакисса Шасса снова промелькнуло смятение. Не к такому разговору он готовился, да и напор Веры, похоже, выбивал его из колеи. Он молчал, ожидая от нее дальнейших действий.