Текст книги "22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война»"

Реакция Сталина на предложения Генерального штаба была резко отрицательной, с указанием на то, что высказанные им идеи были направлены на то, чтобы подбодрить присутствующих на приеме в Кремле 5 мая, «чтобы они думали о победе, а не о непобедимости немецкой армии».

«Так вот была похоронена наша идея о предупредительном ударе. – скажет Г.К. Жуков в интервью в мае-июне 1965 г. – … Сейчас же я считаю: хорошо, что он не согласился тогда с нами. Иначе, при том состоянии наших войск, могла бы произойти катастрофа гораздо более крупная, чем та, которая постигла наши войска в мае 1942 года под Харьковом (выделено мной. – М.А.)»¹⁷⁵.

Если исходить из воспоминаний Жукова, то документ, получивший название «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками», был доложен В.И. Сталину после 15 мая. Как следует из записей дежурных секретарей приемной И.В. Сталина, после указанной даты Тимошенко, Жуков и Ватутин были на приеме у Сталина только 19 мая (до этого Тимошенко и Жуков посещали кремлевский кабинет 13-го и 14-го мая без Ватутина):

«1. т. Тимошенко

19.50–21.15

2. т. Жуков

19.50–21.05

3. т. Молотов

19.55–21.05

4. т. Ватутин

20.10–21.05»¹⁷⁶.

Отрицательная позиция Сталина и не только его одного (В.М. Молотова, в частности) в части нанесения превентивного удара была непоколебима: сделать все возможное, чтобы не спровоцировать Германию на выступление. Именно такая была позиция советского вождя. О подготовке «внезапного» удара по германским войскам не могло быть и речи. Рассуждения о том, что Советский Союз не возьмет на себя инициативу в развязывании войны против Германии, не выступит в качестве агрессора, каким он явится в случае нанесения упреждающего удара вторичны, и в данном контексте несущественны.

Свидетельством тому являются высказывания В.М. Молотова (в беседах с писателем Ф. Чуевым), который, правда, отрицал сам факт наличия такого плана, видимо рассматривая предлагаемые «Соображения», как частную инициативу, не получившую поддержки:

«– А вы допускали такое, что если не они, то мы первые начнем?

– Такой план мы не разрабатывали. У нас пятилетки. Союзников у нас не было. Тогда бы они объединились с Германией против нас. Америка-то была против нас, Англия – против, Франция не отстала бы.

– Но тогдашняя официальная доктрина была: воевать будем на чужой территории, малой кровью.

– Кто же может готовить такую доктрину, что, пожалуйста, приходите на нашу территорию и, пожалуйста, у нас воюйте?! – говорит Молотов. – … Это же агитационный прием. Так что агитация преобладала над натуральной политикой, и это тоже необходимо, тоже нельзя без этого»¹⁷⁷.

Отклонение «Соображений» Сталиным, однако не воспрепятствовало началу проведения рекомендованных мероприятий в документе по скрытому отмобилизованию и сосредоточению войск Красной Армии (видимо, было получено разрешение на их выполнение). В то же время перед войсками приграничных округов директивами Генштаба были поставлены исключительно оборонительные задачи. Более того, командование КОВО запланировало меры по инженерной подготовке ТВД – в частности, сосредоточение дополнительного количества мин и колючей проволоки – на июль и август 1941 г.¹⁷⁸

«В связи с возраставшей угрозой агрессии со стороны фашистской Германии, – вспоминал маршал А.М. Василевский (накануне 22-го июня – заместитель начальника оперативного управления Генерального штаба), – …так, с середины мая 1941 года по директивам Генерального штаба началось выдвижение ряда армий – всего до 28 дивизий (и четыре армейских управления. – М.А.) – из внутренних округов в приграничные, положив тем самым начало к выполнению плана сосредоточения и развертывания советских войск на западных границах (выделено мной. – М.А.)»¹⁷⁹.

Советское правительство, подавая сигналы Берлину о желании нормализовать отношения и не получая на них ответа, все больше убеждалось в том, что одних дипломатических средств и дружественных жестов недостаточно для того, чтобы повлиять на германское руководство. Кремль решил прибегнуть к средствам, которые, по его расчету, должны были отрезвить немцев. Концентрации войск в приграничных районах Москва придавала не только – а на начальном этапе, в мае 1941 г., даже не сколько – военное, сколько политическое значение. Передислокация значительного количества войск на запад, судя по опровержению, которое было дано ТАСС 9 мая 1941 г., не маскировалась, а скорее, наоборот, подчеркивалась. В действие вводился традиционный для большой политики аргумент – демонстрация силы. Гитлера пытались убедить в том, что на легкие победы ему рассчитывать не стоит, что вермахту противостоит грозная сила и лучше выяснить отношения за столом переговоров. Устрашению Германии должен был способствовать и призыв на сборы «нескольких сотен тысяч резервистов» для обучения их «пользованию новыми образцами оружия». Эти мероприятия, как отмечалось в донесениях германских дипломатов, в отличие от той практики, которой советское руководство придерживалось в предшествующие годы, были широко разрекламированы. Подчеркнуть, что СССР занят очень серьезными военными приготовлениями, было призвано введенное с 17 мая 1941 г, ограничение на передвижение по стране иностранных дипломатов и журналистов и, прежде всего, запрет для них поездок в западные пограничные округа СССР. В духе политики устрашения была выдержана и директива наркомата иностранных дел СССР от 9 мая 1941 г., перехваченная немцами, в которой советским представительствам за рубежом предписывалось предупредить германских дипломатов о том. что СССР «готов защитить свои интересы». Это указание, как можно судить по донесениям германских служб, наблюдавших за деятельностью иностранных представителей в Берлине, за советскими дипломатами и журналистами, находившимися в Германии, неукоснительно исполнялось¹⁸⁰.

15 мая «Шварц» (военно-морской атташе капитан 1-го ранга М.А. Воронцов) направляет из Берлина доклад в Разведывательное управление Главного морского штаба ВМФ:

«За последние две недели в Германии настолько широко распространяются слухи о неизбежности войны с СССР, что они буквально охватывают всю страну; власти не ведут с этими слухами никакой борьбы, в действительности осуществляют подготовку войны на востоке, сосредоточивают там большие массы войск (установлена переброска через Берлин на восток лишь за один день 7 мая 25 эшелонов), перебрасывают войска в Финляндию и ведут переговоры с Румынией о порядке ведения войны. Я знаю, что час решающих схваток будет, но сейчас при данной политической и военной ситуации в Германии, возможность ее вторжения в СССР, по крайней мере, до окончания войны с Англией, исключена (выделено мной. – М.А.)… Германия тайно ведет против СССР «войну нервов», пытаясь видимой угрозой вторжения добиться от СССР некоторых уступок экономического порядка… Но окончательно ясно одно, что СССР при всех комбинациях соседа должен быть во всеоружии»¹⁸¹.

На докладе «Шварца» начальник Разведывательного управления Главного морского штаба контр-адмирал Н.И. Зуйков поставил резолюцию: «Это, видимо, дезинформация по указанию гестапо».

В указаниях Верховного главнокомандования вермахта в части проведения «второй фазы дезинформации противника» отсутствует распоряжение о распространении сведений о скором вторжении в СССР и сроках такого нападения. Подобная «дезинформация» была опасна, так как могла спровоцировать Советский Союз на нанесение упреждающего удара, независимо от того совпадали эти сроки с реальными или нет, будь то конкретная дата или диапазон чисел, в который следует ожидать агрессию. Однако независимо от этого, информация о неизбежности войны Германии с Советским Союзом, о сроках начала войны и даже о «планах» проведения первых стратегических операций широко распространялась, в том числе и от информированных источников. Подобная ситуация приводила совершенно к противоположному выводу: раз «немцы сами везде говорят встречному и поперечному под «большим секретом», что они выступят против СССР в июне м[еся]це», то «все это является несерьезным, т. к. действительные свои военные планы немцы берегут, как зеницу ока».

В этом отношении характерна запись состоявшейся 15 мая 1941 г. беседы первого секретаря полномочного представительства СССР в Королевстве Румыния С.С. Михайлова с советником французской миссии Шпицмюллером:

«Вообще Шпицмюллер расценивает положение Румынии крайне пессимистически со всех точек зрения и считает, что она не представляет больше никакого интереса как политический фактор на Балканах. Румыны теперь живут прошлым, когда была «Великая Румыния», а немцы пользуются этим и все время обещают, что румыны скоро начнут получать свои прежние территории назад. При этом, конечно, имеются в виду, прежде всего, Бессарабия и Северная Буковина. Немцы поддерживают румын в уверенности, что вот-вот начнется германо-советская война и тогда румыны получат обратно все, что они отдали. Шпицмюллер отметил, что немцы действительно произвели чрезвычайно много приготовлений на всей западной советской границе, но, по мнению Шпицмюллера, основанному, правда, на логических соображениях, все это является лишь маневром и средством произвести впечатление, повлиять на СССР с целью добиться от СССР каких-то уступок.

На мой вопрос о характере приготовлений Шпицмюллер мог ответить лишь общими указаниями, что немцы строят повсюду у границ СССР мосты, шоссе и др[угие] дороги, ведущие к СССР, возводят укрепления и т. п. Относительно численности войск, сконцентрированных на советских границах, Шпицмюллер ничего не мог ответить конкретно. Однако он сказал, что перед моим приходом он специально спрашивал военного атташе полковника Севена, нет ли у него новых сведений для меня. Полковник Севен сказал, что у него нет новых сведений, т. к. последние датируются 7–8 днями тому назад. По этим сведениям, общее число румынских и немецких войск, сосредоточенных на советской границе от Дорохой до Галаца, равняется приблизительно 26 дивизиям. От Галаца на восток, т. е. устья Дуная, занимают исключительно немцы в количестве от 3 до 4 дивизий. Одним из главных по важности военных пунктов (по концентрации, строительству укреплений и накоплению военного материала) является Хуши (Хуш). Немцы имеют на этом участке Дорохой – Галац 4 бронетанковых дивизии, которые входят в вышеуказанное число 26. Это все сведения, которые ему дал Севен.

Я спросил, на чем Шпицмюллер основывает свое мнение, что немцы производят все эти приготовления лишь для того, чтобы произвести впечатление на СССР.

Шпицмюллер ответил, что он должен прежде всего оговориться, что он готов дать себе отрубить голову, так он уверен на 100 % в том, что немцы обязательно выступят против СССР, но не сейчас, как они сами везде шепчут на ухо, а в тот момент, когда у них будет достигнута уверенность в своем положении. По мнению Шпицмюллера, основанному на логических соображениях, немцы делают все приготовления для войны против СССР не с целью использовать их через месяц, а после крепкого поражения Англии, как на острове, так и в Африке и на Ближнем Востоке, и после «покорения» тем или иным путем Турции. Это соображение Шпицмюллер основывает следующим. Во-первых, немцы сами везде говорят встречному и поперечному под «большим секретом», что они выступят против СССР в июне м[еся]це.

Более того, они даже раскрывают свои планы посторонним. Например, венгерский военный атташе в Бухаресте Шантай говорил Шпицмюллеру и полковнику Севену, ничуть не стесняясь, что дата наступления на СССР немного отсрочена, вместо 15 июня – 26 июня. Он же раскрывал и военные замыслы немцев (Здесь и далее выделено мной. – М.А.). Он говорил, что удар на СССР, направленный в первую очередь против Москвы и Украины, будет осуществлен по двум основным направлениям: северное – через Балтийские республики и южное – через Львов. …

Из этих сведений, которые немцы охотно позволяют распространять, Шпицмюллер заключает, что все это является несерьезным, т. к. действительные свои военные планы немцы берегут, как зеницу ока.

Во-вторых, немцы сейчас не могут рисковать создать выступлением против СССР единый фронт трех самых сильных держав в мире: США, Англии и СССР. Им, в первую очередь, надо обессилить Англию, обеспечить позицию Турции, захватив ее военным или дипломатическим путем, и лишь тогда они могут начать войну против СССР. Исходя из этих двух предпосылок, Шпицмюллер считает, что немцы, проводя очень серьезные военные подготовительные мероприятия для войны против СССР, на самом деле не думают воевать против СССР сейчас, а хотят лишь: а) запугать СССР; б) отвлечь внимание Англии; в) успокоить общественное мнение в Германии тем, что скоро хлеб Украины очутится на столе у немцев; г) успокоить и утешить румын, мечтающих о Бессарабии, и д) может быть, добиться каких-то уступок от СССР в области снабжения Германии сырьем или т. п. Шпицмюллер, однако, предостерег, что делать уступки немцам – это копать себе могилу, т. к. немцы никогда не довольствуются уступками, и их тактика – рано или поздно забрать все у всех»¹⁸².

Запись беседы С.С. Михайлова была разослана в «т. Молотову, т. Вышинскому, Генсекретариат».

По-прежнему, продолжала поступать дезинформация от руководителя швейцарской нелегальной резидентуры «Доры» (Шандор Радо) из Цюриха: «От Дианы. По сообщению швейцарского военного атташе в Берлине от 5 мая, сведения о предполагаемом походе немцев на Украину происходят из самых достоверных немецких кругов и отвечают действительности. Выступление произойдет, только когда английский флот не сможет войти в Черное море и когда немецкая армия закрепится в Малой Азии.

Следующая цель немцев – занятие Гибралтара и Суэц канала, с тем чтобы изгнать английский флот из Средиземного моря»¹⁸³.

15 мая из Белграда через Будапешт в Москву поступили последние ин-формационные телеграммы «Софокла», в которых сообщалось о перебросках освободившихся немецких войск из Югославии и Греции: на турецкую границу – 16 дивизий, в Румынию – 4 дивизии, в Венгрию – 2 дивизии, в восточную часть Германии – 7 дивизий. Известно также о переброске 4 дивизий в Солум (Африка). Часть дивизий первой линии отводятся во Францию. Количество не установлено. 3. По непроверенным данным, в составе германской армии имеется: около 170 пехотных, 18 механизированных, 40 моторизованных, 8–10 горных, 4 парашютно-десантных, 4–6 кавалерийских дивизий и около 16 отдельных бригад СС.

В этот же день «Софокл» доложил в Центр об информационной обработке местного населения против Советского Союза: «Здесь немцы через сербов и хорватов ведут бешеную антисоветскую пропаганду, вплоть до того, что Молотов бежал в Берлин, Сталин – в Аргентину, в России началась национальная революция, ожидается, что для установления нового порядка скоро позовут Германию. Настроение в целом тревожное, из Румынии и из восточных районов Югославии прибывают беженцы, которые рассказывают, что немецкими войсками забиты все пункты. Солдаты и офицеры открыто говорят о походе против СССР».

16 мая 1941 г. Центр получил телеграмму групповода «Коста» (Павел Поцев Шатев)¹⁸⁴ из Болгарии о сосредоточении немецких войск у западных границ СССР: «Одно близкое лицо, имеющее связь с компетентными немецкими кругами, сообщило, что в настоящее время Германия сосредоточила в Польше 120 дивизий, а к концу июня на советско-польской границе будет 200 дивизий, и в начале июля немцы начнут военные действия против Украины».

16 мая резидент военной разведки в Румынии полковник Ерёмин доложил противоречивую информацию, исходящую из разных источников:

«Расшифрованная телеграмма

вх. № 8073. Из Бухареста 16–17 мая 1941 г.

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Бухарест, 16 мая 1941 г.

АБЦ сообщает: по распоряжению из Берлина, с 1 мая 1941 г. по немецкой миссии в Бухаресте объявлено полное прекращение всех отпусков. На сотрудников немецкой миссии в Бухаресте и всех прочих немецких учреждений составляется один общий список, в котором указывается точный адрес, номер телефона и возможное обладание автомобилем. Составление этого списка производится по приказанию посланника с максимальной поспешностью.

Оба эти мероприятия в официальных немецких кругах единодушно комментируются, что речь идёт о предписаниях, в связи с немецко-русской войной, и что эта война охватит Румынию. Как срок для начала конфликта, называют первую половину июня (здесь и далее выделено мной. – М.А.).

По военной миссии сообщается, что в городах Фокшаны, Бакэу и Роман размещены 2 полка немецких парашютных войск. Несмотря на всеобщее твёрдое убеждение, что предстоит немецкое нападение на СССР, военные высказываются, что дело не дойдёт до немецко-русской войны, что немецкие военные приготовления против СССР представляют собою только введение в заблуждение противника Германии. Как основание для этого тезиса, между прочим, приводят то, что несколько дней тому назад два высших немецких офицера из немецкой военной миссии в Румынии были отозваны в Германию, так как они принадлежат к группе специалистов по Англии и их работа в Германии является срочно необходимой.

Из этого обстоятельства выводится заключение, что в действительности предстоит развернутое выступление против Англии, а толкование и махинации относительно войны против СССР являются только диверсионным маневром самих немцев.

Нужно прибавить, что подобного рода соображения отклоняются большинством немецких наблюдателей. В подавляющем большинстве люди всё же верят в предстоящую немецко-русскую войну.

№ 207 Ещенко».

16 мая Геббельс записал в своем дневнике: «Вчера: … На Востоке все должно начаться 22 мая. Но это все еще зависит от погоды»¹⁸⁵. Следовало предположить, что речь идет о начале ускоренных перебросок германских войск на восток. Однако, автор «Дневников» в своем комментарии полагает, что имеется в виду начало операции «Барбаросса»¹⁸⁶. Тогда становится понятным и упоминание о погоде. Значит, до сих пор Геббельс считал, что нападение на Советский Союз состоится 22 мая.

17 мая 1941 года Гальдер еще раз констатировал в своем дневнике, что при принятии планов проведения операций (на этот раз операции «Меркур») «последнее слово» всегда остается за Гитлером, невзирая на возражения военных:

«Обсуждение обстановки:

Ливия: Эс-Соллум снова взят корпусом «Африка». Взят также и населенный пункт Сиди-Сулейман. 100 пленных. На тобрукском участке фронта – стычки разведывательных дозоров. Неплохие результаты (много пленных, подбитые танки и т. п.).

Греция: Фюрер требует захвата Антикитиры (островок, занимающий территорию 17,5 кв. км, находится между островами Китира и Крит. – М.А.). Штаб 11-й армии усматривает в этом угрозу моменту внезапности. Начало операции «Меркур» будет, очевидно, перенесено на 20.5 (здесь и далее выделено мной. – М.А.).

Суэц: 13.5 разведка обнаружила на внешнем рейде Суэца корабли общим водоизмещением 256 тыс. тонн; в гавани Суэца – 200 тыс. тонн; в порту Ибрагим – 72 тыс. тонн; в Порт-Саиде 118 тыс. тонн.

Сирия: Налет английской авиации на Дамаск. Французы ввели в действие зенитную артиллерию и истребители против английской авиации!

Запад: Забастовки не прекращаются. Созваны руководители. Можно надеяться на прекращение забастовок в понедельник 19.5. Причина забастовок – только продовольственные затруднения (картофель).

Восток: Войска 3-го эшелона по плану «Барбаросса» отправляются 21.5. До настоящего времени ежедневно отправлялось в среднем 300 поездов.

Буле:

а. Донесения о боевом и численном составе. 18-я моторизованная и 13-я танковая дивизии. Дивизии, сформированные в самый последний момент, будут хуже остальных в отношении боевой подготовки. Провести боевую подготовку в составе соединения и части.

б. Усиление личным составом штабов 15-й армии и группы армий «Д».

в. 4, 7 и 10-я танковые дивизии получат еще до начала операции «Барбаросса» по четвертой танковой роте!

г. Батарея инструментальной разведки для Северной Африки. Вначале помочь под Тобруком небольшими силами. Осенью направим туда дивизион.

д. Переброску резервов. во Францию в случае проведения операции «Изабелла» начать не раньше 15.7. (В дальнейшем это скажется положительно на операции «Изабелла».)

Мацки – Шильдкнехт: Поквартальное изменение группировки русских сил в приграничных районах (западная часть России) с начала войны [в Европе] и до настоящего времени.

Паулюс – Хойзингер – Писториус: Проект плана операции «Изабелла» (группа армий «Д») с предложениями об изменении отдельных моментов. Предварительное распоряжение – за 10 дней до начала [То есть распоряжение о начале операции следовало отдать группе армий «Д» за 10 дней. – Прим. нем. изд.].

Хойзингер:

а. ОКВ только что потребовало вторую дивизию для Голландии. У нас ее нет.

б. 169-я дивизия (предназначена для Финляндии) с 23.5 перебрасывается в Штеттин.

в. Вопрос с Финляндией еще не решен.

г. Требование 22-й дивизии невыполнимо. Дивизия должна настаивать на том, чтобы ее вновь ввели в состав сухопутных войск. Об усилении ее дополнительными наземными частями и службами не может быть и речи.

д. Начало операции по захвату Крита перенесено на 20.5. Вопреки предложению командования ВВС, фюрер потребовал захватить остров Антикитира.

е. Из состава полка «Бранденбург» один батальон придается группе армий «Центр», один батальон – группе армий «Юг» и две роты – группе армий «Север» [К июню 1941 года абвер перебросил на Восток и сосредоточил на важнейших направлениях следующие диверсионные подразделения: 1-й батальон полка «Бранденбург» – в районе Перемышля; одну роту – у границы Восточной Пруссии; одну роту – у Сувалок; одну роту – у Рованиеми (Финляндия). Несколько позже на советско-германский фронт было переброшено еще пять диверсионных рот. См.: Broc kdorff, W. Geheimkommandos des zweiten Weltkrieges. S. 423–426. – Прим. ред.].

ж. План мероприятий по разложению населения Украины и Прибалтики.

Вечером – разговор с главкомом о его впечатлениях от поездки на Восток. Существенное.

В группе армий «Север»: Подготовка к захвату острова Эзель [Сарема]. Переправочных средств, на худой конец, хватит. Организовать подвоз по Неману до Каунаса. Баржи для наводки мостов через Неман сосредоточить с 20.5 (два моста – в Мемеле; иметь наготове материал для наводки трех мостов).

Общие вопросы:

а. Проблема беженцев. Эвакуация – пограничных областей?! [Гальдер считал, что эвакуация населения приграничных областей на Востоке демаскирует наступательные замыслы немецкого командования. Кроме того, он был уверен, что населению на границе ничто не угрожает. – Прим. нем. изд.].

б. Усилить пограничную охрану. (Противопехотные мины!)

в. Эвакуация 60 тыс. детей [Из населенных пунктов восточных областей Германии, которые могли оказаться под воздействием советской авиации. – Прим. нем. изд.].

Вывоз девушек, отбывающих трудовую повинность, из рабочих лагерей.

В группе армий «Центр» проводятся мероприятия соответственно нашим планам. Непростреливаемые участки прикрыть минами! Перегруппировка в направлении правого фланга проводится. Пехотные резервы выдвинуты вперед. Резервы моторизованных частей отведены в тыл.

Прикрытие зенитной артиллерией на Висле очень слабое.

В группе армий «Юг»: 17-я армия не намерена использовать тяжелую артиллерию для первого удара. Резервы должны располагаться за левым флангом. Что будет со Словакией? (Две дивизии.) Удобное для начала наступления время – 03.05. До этого – никаких вылазок. Срочно требуется проведение авиаразведки (Ровель)»¹⁸⁷.

Из сводки агентурных донесений «Бюро Риббентропа»:

«Главной темой разговоров в кругах иностранных дипломатов в Берлине неизменно является вопрос о дальнейшем развитии германо-русских отношений. В различных иностранных миссиях, как удалось установить, составлены подробные сообщения, в которых говорится о широкомасштабных военных приготовлениях немецкой стороны вдоль советской границы. … Показное равнодушие советских дипломатов и журналистов стало причиной того, что в последнее время – особенно в американских кругах – вновь стала преобладать точка зрения, что фюрер в принципе не хочет военного конфликта с Советским Союзом, а своими военными приготовлениями усиленно оказывает давление на Кремль с целью добиться от него удовлетворения далеко идущих политических, а также экономических требований.

Зальцбург, 19 мая 1941 г.

Л[икус]»¹⁸⁸.

Рудольф Ликус – оберфюрер СС, легационный советник с правом доклада, один из ведущих сотрудников «Бюро Риббентропа».

19 мая Зорге доложил из Токио, в том числе и о позиции Японии в случае войны Германии с Советским Союзом:

«РАСШИФРОВАННАЯ ТЕЛЕГРАММА

Вх. № 8296, 8297, 8294

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Токио. 19 мая 1941 г.

По радио.

По сведениям источников Отто и германского посла Отт, Америка обратилась, через Грю, к Японии с предложением установить новые дружественные отношения.

Америка предложила свое посредничество между Японией и Чунцином на базе эвакуации японских войск с признанием особой позиции Японии в Китае и предоставлением ей многих торговых преимуществ. Америка предложила также признать особые экономические нужды Японии в южной части Тихого океана.

Но потребовала, чтобы Япония отказалась от военного вторжения в южную часть Тихого океана и отказалась де-факто от пакта 3-х держав.

Это предложение вызвало всеобщую агитацию за японо-американские переговоры, которая началась в тот момент, когда Мацуока возвратился. Таким образом, Мацуока не имел времени удовлетворить германские требования о выступлении против Сингапура и занять решительную позицию против Америки.

В правительстве происходит серьезная борьба между активной группой и группой, занимающей выжидательную позицию. Последней руководят Хиранума и морской флот. Флот начнет выступление только после падения Суэцкого канала и даже в этом случае тоже будет медлить.

Мацуока сообщил германскому послу Отт об этой внутренней борьбе, но был при этом оптимистичен.

Отто узнал, что в случае германо-советской войны Япония будет сохранять нейтралитет, по меньшей мере, в течение первых недель. Но в случае поражения СССР, Япония начнет военные действия против Владивостока (выделено мной. – М.А.).

Япония и германский ВАТ следят за перебросками советских войск с востока на запад.

№. 122, 123, 124 РАМЗАЙ.

Расш. Малинников. 19. 50 21.5.1941 г.

Перевел: Добровинский.

Адресату.

Дронову.

В реестр.

[РЕЗОЛЮЦИЯ НУ]: НО9

Дать в пять адресов.

Г. 23/V

[РЕЗОЛЮЦИЯ НО-3]: Т. Воронину

К учету. Есть др[угие] данные,

что переговоры идут

П[ОПОВ] 23/5.41»¹⁸⁹.

Помимо Еремина и Кутузова, еще Рихард Зорге, как-то пытался установить планы ведения наступательных операций германским командованием.

«РАСШИФРОВАННАЯ ТЕЛЕГРАММА

Вх. № 8298

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Токио.

19 мая 1941 г.

Новые германские представители, прибывшие сюда из Берлина, заявляют, что война между Германией и СССР может начаться в конце мая, так как они получили приказ вернуться в Берлин к этому времени.

Но они также заявили, что в этом году опасность может и миновать. Они заявили, что Германия имеет против СССР 9 армейских корпусов, состоящих из 150 дивизий. Один армейский корпус находится под командованием известного Райхенау. Стратегическая схема нападения на Советский Союз будет взята из опыта войны против Польши.

№ 125 РАМЗАЙ.

Расш. и перевел Малинников. 11.30 22.5

Адресату.

Дронову.

В реестр.

[РЕЗОЛЮЦИЯ НУ]: [НО] 9. Запросить Рамзая:

«На № 125. Уточните – корпусов или армий?

Если корпусов, то не вяжется с понятием корпуса.

«.

Г.

Пометы: «[НО] 9 [шифровального]. Запросить Рамзая: «На № 125. Уточните – корпусов или армий? Если корпусов, то не вяжется с понятием корпуса. Д». Г. «Ответ дан согласно резолюции. 23.5.41 г.»¹⁹⁰.

«Телеграмма № 4865/5416 от 23.05.1941

В Токио т. Рамзаю

1. На № 125. Имеет ли Германия на советской границе 9 армий или 9 корпусов, как Вы пишите, не могут состоять из 150 дивизий. Если корпусов, то это не соответствует корпусной системе.

2. Повторите Ваш № 122 относительно условий, предложенных Японии Америкой, в частности, об эвакуации японских войск из Китая. Не ясно, из каких районов.

№ 22 Д[иректор].».

Очевидно, речь шла об ошибке. Ошибка самого «Рамзая» представляется маловероятной – хотя Зорге и не являлся профессиональным военным, он был фронтовиком с трехлетним опытом войны, унтер-офицером германской армии. И, конечно, хорошо представлял себе разницу между корпусом и армией. Отсюда и недоумение, высказанное им в последующем по поводу запроса. Ошибка переводчика исключена – в Центре, увидев упоминание о корпусах, должны были обратиться и обратились к английскому тексту шифровки, чтобы исключить ошибку перевода. Ошибку мог допустить только радист – Макс Клаузен, который, зашифровывая донесения Зорге упорно, по одному ему понятной причине, называл армии корпусами¹⁹¹.

Становится понятным недоумение на этот счет в ответе «Рамзая» от 15 июня:

«В сообщении относительно 9 армий на советско-германской границе сказано ясно об армиях, но не об армейских корпусах. Из американских источников: Германия имеет на границах против СССР 900 тысяч человек в первой линии и около одного миллиона как резерв. №. 141. РАМЗАЙ».

В действительности на 22 июня в немецкую группировку на Востоке входили три группы армий «Север», «Центр» и «Юг», а также отдельная немецкая армия «Норвегия» – всего 8 армий и 4 танковых группы.

И опять «опыт войны против Польши». Однако попыток достучаться до Оперативного управления Генерального штаба не предпринимается, а если и предпринимается, то безрезультатно. То, о чем писал Иссерсон, то, о чем докладывали Еремин, Кутузов и Зорге оказалось невостребованным.

150 германских дивизий «против СССР», соответствовали реальному положению вещей по состоянию на 22 июня 1941 г.

19—20 мая из Вищи от «Маро» пришла частями шифртелеграмма:

«Расшифрованная телеграмма

вх № 8217. Из Виши 20 мая 1941 г.

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Виши, 20 мая 1941 г.

18 мая имел вечеринку с Отто. Он только что приехал из Парижа и сообщает следующую информацию: 1) Немецкий капитан Келлеру (уроженец России, долгие годы проживший в Швейцарии; переводчик фирмы «Симэкс». – М.А.) сообщил в разговоре, что немцами переброшено в Финляндию через Швецию из Норвегии не менее 500000 солдат. 2) Из этих же разговоров установлено, что все крупные руководители «Тода» (Тодта. – М.А.) снова переброшены в Польшу. На днях туда же едет и Келлер. 3) Приятель Келлера, немецкий офицер, только что приехавший из Берлина сообщил, что за последние 8 дней к советской границе с запада идут беспрерывно эшелоны войск. (Продолжение следует).