Текст книги "Мститель"

Интермедия. Шестой день суда

В течение этого дня допрашиваются видные еврейские общественные деятели, вызванные в качестве свидетелей обвинением, как ярые противники большевиков. Однако все они в один голос удостоверяют, что за погромы на Украине несет полную ответственность один только Петлюра.

Показания очевидцев погромов.

Первым допрашивается председатель парижского комитета евреев-эмигрантов Рувим Гринберг, который был командирован во время погромов на Украину французским Красным Крестом. Свидетель заявляет, что во всех погромах, по общему мнению, был виновен Петлюра. Хотя главой правительства был Винниченко, на Украине говорили только о петлюровских погромах, так как Петлюра командовал войсками, которые эти погромы устраивали.

Следующим допрашивается русский эмигрант Гольдштейн, бывший петроградский адвокат и основатель издающейся под редакцией Милюкова в Париже русской белогвардейской газеты «Последние Новости». В свое время он был председателем комиссии по расследованию погромов на Украине.

Гольдштейн: – Комиссия собрала на Украине материал, который мной изучен. Из этого материла видно, что при Петлюре погромы превратились в настоящую систему. Во многих городах одновременно официальные власти возбуждали украинских солдат против евреев. Я повсюду встречал одну и ту же прокламацию:

«Бей жидов, спасай Украину!» Следовательно, была центральная типография, где эти прокламации печатались. Погромщики во всех случаях прибегали к одним и тем же приемам: требовали от евреев контрибуцию, обвиняли раввина в сношениях с большевиками, брили ему бороду, насиловали девушек, а к утру убивали их. Это, повторяю, происходило систематически в десятках городов. Значит, существовал генеральный штаб погромов, им был штаб Петлюры. Позднее, когда в Париже организовался комитет помощи жертвам погромов на Украине, я был товарищем председателя этого комитета. Мы выписали из Украины 40 сирот, и, когда мы обратились за помощью к евреям Парижа, первым откликнулся Шварцбард. (В зале происходит сильное движение.)

Кампэнши: – Известно ли вам о большевистских погромах?

Гольдштейн: – Переходя на сторону большевиков, петлюровские полки пытались первоначально продолжать погромы по инерции, но наказывались большевиками.

Кампэнши: – Известны ли вам приказы Петлюры против погромов? Вот выдержка из одного такого приказа, помеченного 12 января 1919 г.: «Я приказываю еврейскому населению изловить евреев-большевиков и агитаторов из среды русских коммунистов». Подписано: «Петлюра».

Торрэс: – Но ведь это значит подливать масла в огонь?

Гольдштейн: – Это была настоящая провокация. Вообще, приказов против погромов фактически не было. Петлюра вел двойную игру: он убил 200 тысяч евреев и назначил одного еврея министром. Он разорял сотни тысяч евреев и бросал подачку комитету помощи.

Кампэнши: – Но ведь приказы против погромов подписаны Петлюрой.

Гольдштейн: – Эти приказы до армии не доходили. Зато все петлюровские войска буквально забрасывались приказами с прямым призывом к погромам. Эти приказы также подписывались Петлюрой.

Кампэнши: – Однако Петлюра содействовал образованию комиссии по расследованию погромов.

Гольдштейн: – Не содействовал, а терпел. В Киеве были представители Франции и других культурных стран. Выступать откровенным погромщиком было невозможно.

Кампэнши: – Какой же смысл имело Петлюре устраивать погромы?

Гольдштейн: – Петлюра был между Скоропадским[200]200
  Павел Петрович Скоропадский (1873–1945) – генерал-лейтенант Русской императорской армии, после революции 1917 года – украинский военный и политический деятель; гетман всея Украины с 29 апреля по 14 декабря 1918 года.


[Закрыть] и большевиками. Против Скоропадского он пользовался демократическими лозунгами, и войска гетмана переходили на его сторону, большевики шли под лозунгами «Вся земля крестьянам!». Чтобы бороться с большевиками, Петлюра поддерживал клевету, будто большевики отдают землю евреям, и этим рассчитывал удерживать крестьян на своей стороне. Одновременно для союзников, от которых он получал помощь против большевиков, он выпускал мифические прокламации против погромов, причем выпускал он их всегда уже после погромов.

Кампэнши пытается снова читать петлюровские приказы против погромов.

Торрэс: – Чем же вы докажете, что эти приказы доводились до сведения войск?

Прокурор (торжествуя): – Вот собрание узаконений украинского правительства. Там эти приказы напечатаны.

Торрэс: – Я не думаю, чтобы петлюровские солдаты читали собрание узаконений своего правительства.

В заключение Торрэс обращает внимание суда на то, что показания Гольдштейна особенно важны, так как он непримиримый противник большевиков, известный русский адвокат и друг Толстого.

Проскуровский погром.

Гольдштейна сменяет молодая девушка, студентка медицинского факультета Хая Гринберг. Она была сестрой милосердия проскуровской городской больницы и во время погрома в Проскурове была ранена. Рыдая, она рассказывает жуткие подробности зверств погромщиков.

Хая Гринберг: – У меня до сих пор перед глазами маленькие дети, матери которых были убиты или изнасилованы, матери, дети которых были выброшены на улицу или зверски задушены, уведенные заложниками евреи, которые тщетно пытались захватить с собою трупы своих убитых родственников.

В зале наступает тишина. Шварцбард, его жена и часть публики плачут. Только Шаповал и Александр Шульгин ехидно улыбаются.

Хая Гринберг продолжает: – Вы не можете себе представить, господа присяжные заседатели, всех этих страданий. Я не могу вспомнить всех этих ужасов без содрогания. Трупы, кровь и отдельные части тела были разбросаны и разбрызганы по всем улицам.

При общем возбуждении Торрэс заявляет: – Я горжусь, что защищаю Шварцбарда, убившего убийцу. Здесь, во Франции, находится лицо, часто упоминавшееся и виновное в погромах. Это – Деникин[201]201
  Антон Иванович Деникин (1872–1947) – русский военачальник, генерал-лейтенант, публицист, политический и общественный деятель, писатель, мемуарист, военный документалист. Один из лидеров Белого движения во время гражданской войны в России. Один из основных организаторов, а затем командующий Добровольческой армией (1918–1919). Главнокомандующий Вооружёнными силами Юга России (1919–1920), заместитель верховного главнокомандующего Русской армии адмирала Колчака (1919–1920) и его официальный будущий преемник на посту Верховного правителя России (с 22 декабря 1919, отказался от вступления в должность). В своем произведении «Очерки русской смуты» Деникин описывает антисемитизм царивший в рядах белой гвардии. Многочисленные еврейские погромы совершенные белогвардейскими частями под командованием Деникина детально задокументированы историками. Среди них один из наиболее известных, это Киевский погром евреев, произведённый военнослужащими Добровольческой армии против еврейского населения города Киева в августе – октябре 1919 года. Погром достиг своего пика в первую неделю октября 1919 года. Погромщики разгромили большинство магазинов в еврейских кварталах Киева. В одном Лыбедском районе Киева было зарегистрировано 800 налётов на еврейские квартиры. В результате погрома хозяйственная жизнь города была окончательно подорвана – многие магазины и прочие коммерческие учреждения были разграблены, и даже те, которым удалось уцелеть, всё равно закрылись. Профессор Е.М. Кулишер от имени южнороссийского еврейства сообщал в ноябре 1919 г. генералу Бриггсу, состоявшему при Британской военной миссии, что при погроме в Киеве «зарегистрировано около 400 убитых евреев». В капитальном труде И. Б. Шехтмана (под редакцией Н. Ю. Гергеля и И. М. Чериковера) «История погромного движения на Украине», изданном в 1932 году и ссылающемся на сводный отчёт ЕКОПО (Еврейский комитет помощи жертвам войны и погромов – общественная организация, действовавшая с начала Первой мировой войны), число жертв киевского погрома первой недели октября 1919 г. содержит «153 имени, кроме того похоронены неопознанными 20 человек, затем через несколько дней по составлении списка он был пополнен ещё 50-ю именами и кроме того в анатомическом <театре> было около 40 трупов. Отдельно похоронено на Слободке 28 человек и на Куренёвке 3 человека. Всего установлено жертв погрома 294 человека. Число это впоследствии увеличилось найденными в разных местах трупами». При этом, однако, в заключающей труд Шехтмана сводной таблице погромов ВСЮР применительно к киевскому указано: «около 500 убитых».


[Закрыть]. Если бы на скамье подсудимых сидел убийца Деникина, я защищал бы его так же горячо, как и убийцу Петлюры!

В зале сильнейшее движение.

Прокурор: – Но при чем же здесь Петлюра?

Хая Гринберг: – Солдаты Семесенко убивали евреев с криками: «Да здравствует наш батько Петлюра!» Во время погрома Петлюра находился на вокзале, и он отказался даже принять еврейскую делегацию.

Кампэнши: – Я категорически осуждаю погромы и плачу вашими слезами. Я не обвиняю Шварцбарда, но, защищая память Петлюры, я спрашиваю: в чем его вина?

Хая Гринберг: – Не только еврейское население Украины, но сами украинцы единодушно считали, что Петлюра отдавал приказы об убийствах. После погрома в Проскурове и приезда Петлюры Семесенко оставался комендантом города и представителем петлюровской власти.

Прокурор начинает читать выдержки из приказов Петлюры против погромов, опубликованных в собрании узаконений украинского правительства.

Хая Гринберг: – Одно слово Петлюры могло бы приостановить погром.

Допрос Слиозберга и Темкина.

Далее суд допрашивает свидетеля обвинения, бывшего петроградского адвоката Генриха Слиозберга.

Слиозберг: – Всякое движение петлюровских войск сопровождалось погромами. Напрасно говорят, что убитые – жертвы перестрелок между петлюровцами и большевиками, и что среди евреев Троекурова, Житомира, Бердичева и Овруча жертв не было. Во всех погромах виновен Петлюра. Он был верховным главнокомандующим, пользовался в войсках огромной популярностью и имел широкую возможность прекратить убийства. Если же Петлюра не мог воспрепятствовать погромам, он должен был уйти в отставку. Оставаясь у власти, он брал на себя ответственность. Ужасов погромов забыть нельзя! (Свидетель плачет.). Здесь читали прокламации. Но прочли ли хоть один судебный приговор над погромщиками? Надо было действовать, а не разговаривать.

Торрэс (обращаясь к Слиозбергу): – Вы – правый кадет, враг большевиков. Скажите, верно ли, что Шварц-бард большевик и агент ЧК?

Слиозберг: – Я никогда не пришел бы сюда защищать большевика. Я клянусь, что Шварцбард не агент ЧК. Вот копия письма Бурцева, переданного вчера прокурору. Бурцев ручается, что Шварцбард никакого отношения к большевикам и ЧК не имеет.

Заявление Слиозберга производит сильное впечатление на присяжных заседателей, так как в Париже Бурцев известен как заклятый враг большевиков.

Слиозберга сменяет свидетель обвинения, престарелый сионист Владимир Темкин, которого Торрэс представляет суду как видного противника большевиков и председателя еврейского национального собрания.

Темкин: – Стоя в двух шагах от гробовой доски, я клянусь, что Петлюра ответственен за погромы на Украине. Внутри директории боролись две партии – гражданская, стремившаяся предотвратить погромы, и военная, которая погромщикам потворствовала. Военную партию возглавлял Петлюра. В погромах повинен не украинский народ, а Петлюра.

Прокурор заявляет, что на последнем сионистском конгрессе Темкин считал наиболее жестокими погромы деникинцев.

Торрэс: – На предыдущем заседании прокурор бросил Шварцбарду упрек, почему он убил Петлюру так поздно. Теперь он его упрекает в том, что он не убил Деникина. Я повторяю, что защищал бы и убийцу Деникина.

Интермедия. Седьмой день суда

В начале заседания Кампэнши обращается с вопросом к подсудимому.

Кампэнши: – Шварцбард, вы говорили судебному следователю, что Петлюра устраивал погромы. Так как он стоял во главе правительства, вы считали, что он ответственен за погромы. Вы не отказываетесь от своих слов?

Шварцбард: – Я говорил и повторяю, что убил Петлюру потому, что он стоял во главе украинского правительства в 1918, 1919 и 1920 годах, т. е. в те годы, когда происходили погромы.

Кампэнши: – Я удовлетворен.

Допрос Чериковера.

Продолжается допрос свидетелей. Первым дает показания еврейский буржуазный журналист и историк Илья Чериковер.

Чериковер: – Спасаясь от большевиков, я вывез с собой из Украины огромный архив о погромах на Украине. Я это сделал из опасения, что большевики воспользуются этим архивом в своих личных целях. Этот архив заключает в себе около 10 тысяч документов, среди которых имеется много подписанных Петлюрой приказов с прямым призывом к погромам. Изучив все материалы, я убедился в том, что вся ответственность за погромы падает исключительно на Петлюру, стоявшего во главе армии, правительства и всесильной военной партии. Совет министров при Петлюре не имел никакого значения. Своей собственной властью Петлюра, например, приказал расстрелять одного атамана, который нарушил какой-то приказ. Петлюра самостоятельно издавал распоряжения и заключал договоры с иностранными государствами. Он самостоятельно объявлял войну и заключал мир. Премьер и министр иностранных дел Чеховский, например, узнал об объявлении войны России только из газет. Трудовой конгресс хотел организовать комиссию для контроля над действиями Директории, однако Петлюра отказался утвердить такую комиссию. Власть Петлюры простиралась над всеми, кроме погромщиков. Отвечая делегациям евреев и украинцев, протестовавшим против погромов, Петлюра говорил: «Я не могу препятствовать армии, пусть она делает, что хочет». А Грушевскому[202]202
  Михаил Сергеевич Грушевский (1866–1934) – украинский и советский историк, общественный и политический деятель, революционер. Один из лидеров украинства, председатель Украинской Центральной рады, профессор Львовского университета (1894–1914). Под руководством Грушевского разрабатывалась Конституция УНР.


[Закрыть] Петлюра по этому же поводу заявил, что погромы поддерживают дисциплину в армии. Воззвания министров и различных организаций не имели никакого значения, ибо власть фактически целиком была в руках Петлюры. Виновник житомирского погрома, полковник Петров, через полгода был назначен помощником военного министра. Когда в 1919 г. Петлюре доказали, что атаман Ангел[203]203
  Евгений Петрович Ангел (1896–1919) – украинский атаман, петлюровец, один из руководителей повстанческого движения против большевиков в 1918–1919 годах на Черниговщине и Сумщине. Погромщик, бандит, насильник и убийца.


[Закрыть] является организатором погромов, Петлюра отказался его расстрелять. Винниченко в своей «Истории Украины» обвиняет в погромах Петлюру. Бандиты и погромщики Ангел, Волынец[204]204
  Ананий Гаврилович Волынец (1894–1941) – украинский военный деятель, руководитель украинского антибольшевистского повстанческого движения на Винничине. В 1918–1919 годы зачинщик еврейских погромов в г. Гайсин и округе. Погромщик, бандит, насильник и убийца.


[Закрыть] и Струк[205]205
  Илья Тимофеевич Струк (1896–1969) – атаман времён Гражданской войны. Ярый антисемит и активный организатор еврейских погромов. Большую часть Гражданской войны был диктатором Чернобыля. Петлюровец, бандит, грабитель, насильник и убийца.


[Закрыть] являлись офицерами регулярной украинской армии и стояли во главе полков имени Петлюры.

Кампэнши снова напоминает о прокламациях Петлюры, которые он выпускал против погромов.

Чериковер: – Когда Петлюра писал эти прокламации, он всегда это делал через много месяцев после погромов! Писать такие прокламации – это все равно, что вызывать пожарных через много времени после того, как здание уже сгорело!

Председательствующий спрашивает Кампэнши, имеет ли он еще какие-нибудь вопросы к свидетелю.

Кампэнши (с иронией): Нет, у меня больше нет к нему вопросов. Ведь он накопил против меня целых 10 тысяч документов.

Торрэс оглашает письмо жены священника Кочеровского, вышедшего с крестом в руках навстречу погромщикам и умолявшего их прекратить зверства. Священник Кочеровский был тут же убит погромщиками. Во время чтения письма в зале происходит сильное движение.

Допрос Моцкина.

Следующим допрашивается свидетель обвинения, литератор и председатель сионистской организации Моцкин, находившийся во время погромов на Украине.

Моцкин: – Петлюра был на Украине центральной фигурой. Он был знаменем своего движения. Это он единственный виновник погромов, так как он все время потворствовал погромщикам и раздавал им чины и награды.

Кампэнши: – Я тоже враг погромов.

Торрэс: – И после этого вы смеете все время ссылаться на погромных генералов?

Кампэнши: – Петлюра пригласил свидетеля Моцкина участвовать в организованной им комиссии по расследованию погромов.

Моцкин: – Эта комиссия, из-за происков Петлюры, ни разу не собралась.

Кампэнши приводит письмо знаменитого еврейского писателя Израиля Зангвилля[206]206
  Израэл Зангвилл (1864–1926) – английский писатель и деятель еврейского движения. Автор знаменитого словосочетания в отношении к США – «Плавильный котёл».


[Закрыть], который обещал свою поддержку Петлюре.

Шварцбард: – Во время погромов Зангвилл жил в Лондоне. Он не знал, что во всех ужасах виновен Петлюра.

Торрэс сообщает, что Зангвилл был введен в заблуждение петлюровским послом в Лондоне, который заявил знаменитому писателю, что этим письмом он облегчит положение евреев на Украине.

Кампэнши: – Но ведь Петлюра был другом Франции?

Торрэс: – Будучи одновременно и другом Германии.

В зале поднимается сильный шум. Председательствующий объявляет перерыв, после которого допрашивается первый свидетель защиты Сафра, которого Торрэс называет кадетом и бывшим капитаном русской армии.

Рассказ Сафра.

Председательствующий: – Вам понятен поступок Шварцбарда?

Сафра: О, разумеется! В ночь с 30 на 31 августа 1919 г. украинские войска во главе с Петлюрой вступили в Киев. До этого городское самоуправление организовало милицию из студентов и солдат. Мой сын тоже служил в этой милиции. По приказу Петлюры студенты-милиционеры были арестованы и препровождены в штаб Петлюры. Я побежал в штаб узнать, в чем дело, и мне там объявили, что арестованные отправлены в «небесный штаб». Через несколько дней на одной дороге нашли обглоданные собаками трупы молодых людей. Еще через некоторое время все выяснилось. У молодых людей в штабе спросили: «Вы жиды или нет?» Многие струсили и сказали, что они не евреи и таким путем спаслись. Но мой сын, чтобы солидаризироваться со своими еврейскими товарищами, не сказал, что он не еврей. И они его убили.

В зале сильное волнение, двое присяжных заседателей плачут. Сафра протягивает Торрэсу фотографическую карточку красивого молодого человека с правильными чертами лица. Это убитый петлюровцами сын Сафры.

Кампэнши: – Но при чем тут лично Петлюра?

Сафра: – Только один Петлюра виновен во всем. Это по его приказу были зверски убиты, только потому, что они евреи, эти киевские молодые люди. Если Петлюра невиновен, Шаповал невиновен, и все негодяи cпрячутся, то кто же тогда виновен? Я нахожу, что убийство Петлюры было слишком мягким для него наказанием. Я сам преследовал Петлюру, но я не хотел его убивать, ибо это слишком большая честь для него. Я хотел отомстить ему так, чтобы он терпел мучения всю свою жизнь.

Заявление защиты.

После допроса Сафра Торрэс от имени защиты делает следующее заявление:

– Я полагаю, что показания свидетелей, вызванных самим обвинением, совершенно бесспорно доказали кровавую ответственность Петлюры за погромы. После всех показаний этих свидетелей, после жуткого и печального рассказа Сафры, который является, если не считать Ланжевена, единственным выслушанным судом свидетелем защиты, я заявляю, что считаю свое дело уже выигранным и поэтому отказываюсь от показаний других свидетелей защиты.

Кампэнши после этого заявления также вынужден отказаться от вызова остальных своих свидетелей.

Интермедия. Восьмой день суда

Уже с утра площадь перед зданием суда загромождена тысячами людей, жаждущими попасть на процесс. Все кулуары во Дворце Юстиции переполнены народом. В зале суда творится нечто невообразимое: публика заняла все проходы, невозможно пройти… Начинаются прения сторон. Первым получает слово гражданский истец Вильм.

Речь Вильма.

Назвав Петлюру «ярким потомком гайдамаков», Вильм построил свою речь в духе обычных антисемитских выступлений и уверял, что известная книга французского журналиста Лекаша «Когда Израиль умирает», написанная на основании подробного изучения погромных материалов на месте, является «фантазией». «Петлюра был опасен большевикам, – продолжает Вильм, – потому что он имел шансы добиться поддержки западноевропейских государств, так как он соглашался уплатить за счет Украины 30 % русских долгов. Шварц-бард поэтому не действовал самостоятельно. Он определенно агент ЧК. Это подкупленный Москвой человек. За некоторое время до преступления его видели в обществе каких-то странных мужчин и женщин в Нёйи[207]207
  Нёйи-сюр-Сен, пригород Парижа.


[Закрыть]. В ресторане он однажды вместе с большевистским агентом Вoлодиным подкарауливал Петлюру. Вот письмо, которое Шварцбард послал своей жене. На конверте имеется печать почты, так что конверт является официальным документом. Эта печать доказывает, что Шварц-бард с кем-то общался, что он имел, следовательно, сообщников. Гостеприимство Франции нарушено! – заявляет в заключение Вильм. – Сведение политических счетов создает угрозу для каждого из нас. Шварцбарда необходимо покарать не только ради справедливости, но и ради всеобщей безопасности.

После нескольких фраз, полных грубых антисемитских выпадов, произнесенных гражданским истцом Чеславом Познанским, слово получает гражданский истец Кампэнши.

Речь Кампэнши.

Прежде всего Кампэнши пытается отвести от Петлюры упрек в том, что он не сумел предотвратить погромов. Он приводит некоторые примеры из походов Тюрення, Конде и других французских полководцев, солдаты которых, вопреки воле их вождей, занимались убийствами и грабежами. Маршал Ней при аналогичных условиях заявил, что он не может остановить руками разбушевавшееся море.

– Я вполне понимаю, – говорит Кампэнши, – прошедших перед нами свидетелей. Ни один еврей не мог показывать против Шварцбарда, ибо отец никогда не забудет убитого во время погрома сына, но нельзя обвинять за погромы главу власти. Шварцбард называет себя анархистом и идеалистом. Но идеалисты никогда не кончают убийством. Я прошу вас, господа присяжные заседатели, забыть ваши политические убеждения и быть только беспристрастными судьями. Не допустите, чтобы Шварцбард вышел отсюда триумфатором!

Речь прокурора.

После представителей гражданских истцов произносит речь прокурор Рейно. Его речь, полная общих мест, сводится главным образом к тому, что «Петлюра был другом евреев, но не мог совладать с анархией».

– Иностранцы не должны сводить во Франции свои личные счеты, – заканчивает прокурор. – Я буду вполне удовлетворен, если вы, господа присяжные заседатели, примерно накажете убийцу.

Небольшой конфликт после речи прокурора возникает между председательствующим Флори с одной стороны и прокурором и гражданскими истцами с другой по поводу формулировки первого вопроса (из пяти), который должен быть предложен присяжным заседателям. Наконец, все соглашаются на следующей формулировке:

«Виновен ли Шварцбард в нанесении ударов или ран Симону Петлюре?»

После этого председательствующий предоставляет слово Торрэсу.

Речь Торрэса.

В зале, куда пробиваются все новые и новые толпы народа, водворяется мертвая тишина.

Торрэс: – Я принял на себя большую ответственность, отказавшись от допроса свидетелей защиты, товарищей Шварцбарда по фронту. Но я это сделал потому, что теперь уже все доказано и все ясно. Поэтому на вопрос, виновен ли Шварцбард в убийстве Петлюры, вы несомненно ответите: нет! Речь идет вовсе не о том, чтобы сделать из Шварцбарда национального героя. Я не требую, чтобы возвеличили этого человека, которого неумолимая навязчивая идея толкнула на убийство палача его братьев. Шварцбард не герой. Он не анархист-террорист, а маленький коммерсант, мелкий буржуа. Вот бумага, подписанная двумя тысячами соседей Шварцбарда, живущих с ним в одном квартале. Они все характеризуют его как мирного, честного и спокойного человека. Свидетели подтвердили, что он никогда не принадлежал ни к какой политической партии. Единственная организация, в которой он активно работает, это комитет помощи жертвам погромов. Но если Шварцбард не национальный герой, то еще меньше можно назвать «национальным героем» кровавого Петлюру. Этот Петлюра войдет в историю с клеймом тех страшных преступлений, которые были совершены при его власти на Украине. За эти преступления Петлюра несомненно несет полную ответственность. После погромов в России в 1892 г. в Париже было организован комитет протеста, в который вошли президент республики Карно и кардинал, архиепископ парижский. Комитет при этом подчеркивал, что за погромы отвечают не только непосредственные их участники, но весь царский режим. Шварцбард вырос в Балте, в городе, где непрерывно происходили погромы. Погромы устраивались там в 1882 г., в 1905 г., в 1917 г., и Шварц-бард всегда видел перед глазами трагические образы убийств, образы, которые впоследствии толкнули его на месть. Эта мысль о мести Петлюре родилась у него, когда он узнал, что за убийства ответственен Петлюра.

До этого, в начале мировой войны, этот незаметный русский еврей первым явился в качестве добровольца, желающего сражаться за Францию. Я вас не спрашиваю, господа присяжные заседатели, правые ли вы или левые, но я знаю, что вы французы и вы оправдаете человека, который проливал кровь за Францию. Потом Шварц-бард был на Украине, где он наблюдал ужасные сцены.

В одном городе петлюровский атаман Козырь-Зырка[208]208
  Алексей Козырь-Зырка (1886–1924) – украинский атаман, командир конной партизанской сотни (1918), командир конных частей Запорожской Сечи (1919), полковник армии УНР. Петлюровец, погромщик, насильник, грабитель и убийца.


[Закрыть] устроил жуткий погром. Истерзанные жертвы погрома, раздетые женщины, оскорбленные старцы и трепещущие дети должны были, по приказу бандитов, кричать:

«Слава атаману Козырю-Зырке!» А потом их медленно убивали. Еврейские матери на Украине говорили своим детям: «Прощай, Петлюра идет!» Петлюра называл себя социал-демократом. Но хорош социал-демократ, устраивающий погромы: Шварцбард хотел отомстить за кровь многочисленных жертв украинских погромов. Для этих жертв «батько Петлюра» был главой палачей или главным палачом – это, в конце концов, безразлично. Мы знаем, что осудить Шварцбарда хотя бы на один день тюрьмы – это значит оправдать все погромы, все грабежи, всю кровь, пролитую погромщиками на Украине. Шварцбард несет на своем челе печать великих страданий. Сегодня здесь, в городе Великой французской революции, судят не Шварцбарда, а погромы. Речь идет о престиже Франции и о миллионах человеческих жизней. Если вы хотите помешать каким-нибудь погромам в будущем, то Шварц-бард должен быть оправдан, и я клянусь, что этот человек уйдет отсюда свободным, ибо я вижу, что вы поняли ответственность, лежащую на вас. Во имя тысячей и тысячей распятых, во имя мертвецов, во имя оставшихся в живых, я заклинаю вас оправдать этого человека[209]209
  Настоящий отрывок заимствован из книги о еврейских погромах на Украине в 1919 г. С. Гусева-Оренбургского: «Как это происходило. Наиболее чистый тип погрома таков. Вооруженные люди врываются в город или местечко, рассыпаются по улицам, устремляются группами в еврейские кварталы, сеют смерть, не разбирая ни возраста, ни пола, зверски насилуют и нередко затем убивают женщин. Вымогают деньги под угрозой смерти и потом все-таки убивают, захватывают что могут унести, ломают печи, стены в поисках денег и ценностей. За первой группой приходит в тот же дом вторая, потом третья и т. д. пока не остается решительно ничего, что было бы можно унести или увезти. В Переяславле во время погрома 15–19 июля, учиненного Зеленым, каждая еврейская квартира посещалась бандитами 20–30 раз в день. И убитые, и уцелевшие раздеваются до нижнего белья, а кто и догола. К новоявленной власти отправляются депутации из евреев или благожелательных христиан просить о прекращении погрома. Власть соглашается под условием выплаты уцелевшим еврейским населением контрибуции. Вносится контрибуция, потом предъявляются новые требования: доставить столько-то сапог, мяса и т. д. В то же время группы продолжают терроризовать оставшихся евреев, вымогая деньги, убивая, насилуя… Чрезвычайно часто евреев сгоняют для массового умерщвления, истязаний и ограбления в один дом: в синагогу (Иванков, Ротмистровка, Ладыженка), в управу (Фундуклеевка, Ладыженка, Новомиргород) или просто в какой-нибудь дом (Гайсин, Давидовка). Кончается тем, что оставшееся население, обезумевшее от ужаса, бросается, уходит куда глаза глядят. Раздетое, босое, без единого гроша в кармане и, если его не загоняют обратно выстрелами, как в Фельштине, Ивановке, Смеле, Словечне, стекается тысячами в какой-нибудь ближайший город или местечко… Такова типичная картина погромов. Изменения в отдельных случаях касаются распорядка этих актов, характера убийств и количества жертв. Иногда контрибуция предшествует убийствам, иногда еврейское население убегает до нового прихода банд и, таким образом, если не гибнет по дороге, то избегает смерти (Рожево, Дмитровка, Ставище, Иванков и т. д.). Иногда внезапно ворвавшаяся банда или регулярные войска устраивают форменную бойню всем встречным евреям (Голованевск), всем евреям в квартирах (Умань, Проскуров, Елисаветград и т. д.). Иногда вырезывается поголовно все имеющееся население‚ без различия пола и возраста (обычно в мелких пунктах). Иногда, как, например, в Белощице, Волынской губернии, собираются в одно место и умерщвляются все отцы семейств. Иногда, как в Тростянце, убивают, собрав в одном здании, все мужеское население, от детей до преклонных стариков. Иногда, как в Житомире, 22–26 марта, или как в Володарке, 9-11 июля, убиваются только старики, женщины и дети, т. е. те, кто не в состоянии спастись бегством. В приемах умерщвления бандиты обнаруживают небывалое разнообразие. Наиболее в ходу расстрел – «к стенке». Для этого нередко жертвы гонятся на вокзал, в штаб, за город, на кладбище, вообще в укромное место. В Ротмистровке убитого или раненого, еще дышавшего, вешали, а потом сжигали вместе с домом. В Клевани, Ровенского уезда, убийцы запускали в бороды специально закрученную пружиной проволоку. Распрямляясь, она выдирала волосы с корнями. Там же кололи ржавыми булавками ягодицы. В Фастове, в сентябре, любимым приемом было подвешивание, а в Белой Церкви поджаривание на огне. Во Взятковцах, Подольской губернии, и во время второго погрома Волынца 15 человек было живьем брошено в колодец. В Тростянце заблаговременно заготовляли длинные могилы «военного образца». В Новомиргороде не только вырыли накануне могилы, но даже заготовили известку для засыпания их – «чтобы не было заразы»: вместе бросали в могилы мертвых и раненых».


[Закрыть].

Речь Торрэса производит сильнейшее впечатление. Во время речи многие присутствующие среди публики и некоторые присяжные заседатели плачут. Шварцбард от последнего слова отказался.