Текст книги "Золото Колчака"

Прошло несколько месяцев. Подполковник уже давно перебрался в Москву и теперь работал в непосредственной близости от своего нового руководства. Блока, как и его группу, он больше не видел. Однажды, вернувшись из очередной командировки, он застал дома всех, кроме них. Дом по-прежнему охраняли чекисты, и на этажах стояли посты, только комнаты были пусты и безлюдны. Дежурный доложил, что однажды ранним утром к дому подъехал грузовик. Десятый со своей группой загрузили ящики с оборудованием и, оставив своих охранников, отбыли в неизвестном направлении. Последним его приказом было дожидаться возвращения подполковника и выполнять все его распоряжения. Больше о нем и его группе он никогда не слышал.

Подполковник стоял в кабинете Берии и докладывал последние данные о ходе операции:

– «Кукушонок» после беспрепятственного пересечения государственной границы по коридору, предоставленному немецкой разведкой, благополучно прибыл на место и уже приступил к основному заданию…

– В случае необходимости мы сможем еще использовать этот коридор в наших целях?

– Никак нет, товарищ Берия. Особый отдел контрразведки на днях сумел перекрыть этот коридор и ликвидировал всех его участников. Но, благодаря показаниям нашего «друга» из Абвера, у нас в наличии есть достаточно проходов в разные страны и в нужные нам, в том числе.

– Хорошо, продолжайте…

– Согласно оперативным данным, с Дальнего Востока прибыл агент американской разведки. Он уже получил распоряжение от своего руководства собрать полный пакет сведений о «Кукушонке» и теперь вплотную занимается этим вопросом. По своим каналам мы слили часть информации о том, что «Кукушонок» владеет сведениями об агентурной сети бывшей царской России, и теперь, я думаю, американец обязательно клюнет на эту удочку. Помимо американской разведки, нашим человеком заинтересовался и Абвер. Ему было сделано предложение возглавить русскую школу разведки, расположенную в Польше. На данном этапе это все…

– Неплохо, очень неплохо. Хотя все и идет слишком как-то уж гладко. А вы уверены, что наш «Кукушонок» не переметнется к врагам в качестве двойного агента?

– Уверен, товарищ Берия. У нас находится его жена, и он прекрасно осознает последствия своих действий. К тому же он очень большой специалист в области разведки и всецело предан России, то есть Советскому Союзу. Он служит своей стране…

– Хорошо. В конце концов, какая разница, кому он служит – России или Советскому Союзу? Когда у вас следующий сеанс связи?

– В целях повышения конспирации мы не пользуемся радиосвязью. Все наше общение происходит путем прямых контактов и передачи документов в условных местах. Сейчас в Прибалтике находится мой помощник. Он должен возвратиться через несколько дней. Как только он прибудет с новой информацией, я немедленно явлюсь к вам с докладом.

– Хорошо. Продолжайте работать…

Однажды подполковник приехал навестить Веру Николаевну. Он изредка заезжал просто поговорить и сообщить, что с ее мужем все в порядке. Приехав на дачу, он опытным глазом разведчика сразу же заметил едва уловимые изменения: неподметенная дорожка, пустое ведро из-под воды, из печки не шел дым. Надолго покидать дачу Саблиной было запрещено, да она и сама старалась жить затворницей и лишний раз не выходила за пределы дачи. Подполковник вытащил пистолет и осторожно прислонился к стене дома. Его охранники также вытащили оружие и теперь ждали распоряжений.

– Двое на ту сторону дома, один за мной, один здесь, – прочитали по губам своего начальника чекисты и бесшумно растворились в саду.

Подполковник осторожно потрогал дверь – заперта. Саблина никогда не запирала дверь. Он протянул руку и нащупал в условном месте ключ, который лежал здесь уже несколько лет. Открыв дверь, он заглянул внутрь. В доме никого не было. Все было чисто и убрано, но небольшие детали не ускользнули от его взгляда. На столе в большой комнате лежала кружка. Судя по всему, в ней было молоко, так как несколько капель вылились и оставили следы на скатерти. Саблина никогда не позволила бы себе опрокинуть кружку и оставить все как есть, то есть не убрать сразу же за собой. Сложив все обстоятельства увиденного, подполковник сделал вывод, что она была увезена силой помимо своего желания. Дальнейший осмотр дома и придомовой территории ни к чему не привел. С тех пор про Саблину он больше ничего не слышал. В своем докладе он указал на ее странное исчезновении. Но так как на этот факт начальство не обратило совершенно никакого внимания, он понял, что наверху уже все известно и ему не стоит больше продолжать заниматься этим делом. Так исчезла последняя ниточка, соединявшая его с людьми, непонятно, откуда появившимися в его жизни, и так же непонятно, куда исчезнувшими. Жизнь продолжалась, работы было много, и ему теперь совершенно некогда было вспоминать про странности давней истории, которая так круто изменила всю его жизнь.

Часть X

– Блок, вынь руку из кармана. Ну, я же знаю, что ты с гранатой стоишь – осторожно кинь ее в отверстие рядом с собой. Свит, пистолет не игрушка, опусти…

Отец встречал группу с очередного задания. Он сразу же заметил, что она вернулась не в полном составе, и нахмурил брови:

– Лау?

– Да…

– Пойдемте, да оставьте вы все здесь, все равно никто ничего не возьмет – потом разберете вещи.

РоМ выпрямился во весь свой богатырский рост и удивленно рассматривал себя. Он уже отвык ровно стоять и теперь попытался сделать несколько шагов без привычного шарканья и волочения ног. РоМ осторожно похлопал себя по ребрам и остался доволен полученным результатом. В кабинете Отца на столе стояли чашки с горячим кофе, и только чашка Лау осталась без хозяина. Все расселись по своим местам, а Блок начал давать отчет о проделанной работе. В конце доклада он протянул Отцу ноутбук, в котором была запечатлена подводная находка Тинки и где можно было ясно различить огромное количество золота в ящиках, разложенных на дне. Отец был серьезен:

– Значит, золото все-таки в Казани. Не зря они там такой переполох устроили со своей Универсиадой. Сначала были данные, что золото находится в Казани, и в связи с этим под предлогом проведения Универсиады туда было направлено огромное количество техники. Они перерыли всю Казань, но неожиданно появилась информации, что, возможно, запас был перевезен на Черное море, в район современного Сочи. Тогда тут же была предложена идея проведения там зимней олимпиады, и теперь вся техника уже там перерыла каждый квадратный метр земли. А золото, значит, все-таки в Казани оказалось. Так-так, это, конечно, будет новость для наших заказчиков. РоМ, как себя чувствуешь?

– Хорошо, теперь хорошо.

– Тяжело пришлось?

– Да уж досталось немного, но вовремя наши появились. Мы все правильно рассчитали, и все прошло, как по маслу…

– Про Лау потом расскажете, а сейчас можете все идти отдыхать.

Отец сидел в своем кабинете и думал о том, сколько человек еще ему придется отправить на такие задания и сколько их не вернется. А ведь отправляют лучших людей, лучших разведчиков, а смерть вот так запросто выбивает их из числа живых. Он сделал контрольный звонок наверх и теперь ждал, когда за флешкой с информацией прибудут посыльные. Последнее время он стал замечать, что в высших кругах власти что-то происходит, и обычно это заканчивалось чем-то не очень хорошим. Теперь нужно быть предельно осторожным и собранным. После того, как посыльные из Кремля с особой осторожностью увезли важную флешку, он еще какое-то время находился в своем кабинете и просто молча стоял у окна. О чем он думал? Думал о том, что вот так в один миг все меняется в этой жизни. Раз – и нет Лау, точно так же, раз – и нет его… Он постоял еще немного и, наконец, принял решение. Подойдя к своему столу, он нажал на кнопку вызова:

– Блок, зайди ко мне…

– Сейчас буду…

БлокАДА прибыл через несколько минут, постучал в дверь и, дождавшись разрешения, вошел. Отец сидел на своем привычном месте и просматривал документы:

– А, заходи…

Блок прошел к своему креслу и сел. Отец нажал на кнопку у себя под рукой:

– Дежурный, сделайте два кофе… – и повернулся к Блоку. – Переживаешь?

– Вы про Лау?

– Да…

– Тяжело терять своих людей.

– Сильно потрепали вас?

– Ну, пришлось уж поработать.

– Да уж, я читал твои шифровки в Центр…

– То есть вы хотите сказать, что были заранее в курсе всего, что там произойдет?

– Почти…

– А как сложилась судьба наших людей, которые там остались?

– Ты, действительно, хочешь это знать?

– Так, простое любопытство…

– В пятьдесят третьем, когда расстреляли Берию, вместе с ним были ликвидированы все, кто имел хоть какое-то отношение к нему. Именно тогда под общий замес попали твой протеже и все, кто принимал участие в нашей спецоперации. И знаешь, что самое интересное во всей этой истории? Во время длительных и жестоких допросов ни один из твоих людей не назвал ни тебя, ни кого-то из твоей группы. Вы не фигурировали ни в одном деле. Чекисты принимали смерть один за другим, и все молчали. Это достойно уважения…

– Им можно было как-то помочь?

– Нет. Судьба уже приняла свое решение, и изменить что-либо было уже невозможно.

– Получается, что я подставил их под расстрел?

– Не думай так. Они все должны были погибнуть еще в сорок третьем, а ты подарил им еще несколько лет жизни. Историю не обманешь, она все расставит по своим местам.

Они беседовали уже около двух часов, преимущественно говорил Отец, а Блок больше слушал. Он ничему не удивлялся и не задавал лишних вопросов. В конце беседы Отец подошел к нему вплотную и похлопал по плечу:

– А теперь пойдем, будешь принимать аппарат…

Они вышли из кабинета и направились в особо охраняемый коридор, который вел непосредственно к аппарату. Здесь всегда находились несколько постов ОДОНовцев в краповых беретах. Отец подошел к первому посту и произнес:

– Отметьте у себя – офицер особого назначения под кодовым позывным «БлокАДА». С этой минуты у него особый доступ к аппарату под номером «семь».

– Есть, товарищ генерал.

– Доступ в любое время и в независимости от любой сложившейся ситуации. Передайте по всем постам и по всей базе.

– Так точно, уже отметили в электронном журнале.

Отец повернулся к Блоку:

– Идем дальше…

– Номер «семь», а есть номер «десять»?

– Есть…

– А он что дает? Какие преимущества?

– Номер «десять» имеет право отдать приказ об уничтожении всего аппарата. Тебе это пока ни к чему…

Они прошли в комнату, где находился и сам аппарат. Блок еще никогда не видел его. Каждый раз, когда они отправлялись на задания, то просто входили в большую капсулу, и за ними закрывался люк. Сам же аппарат находился в другой комнате, больше похожей на подземный бункер или на огромный сейф.

– Теперь запоминай… Начинать нужно с того, что проверяешь уровень запаса энергии. Обычно после работы аппарата для его дальнейшего использования должно пройти около недели, желательно две, чтобы без непредвиденных обстоятельств. За это время страна выработает достаточно энергии для повторного использования. Здесь все просто – набираешь дату и точное время. Затем на карте обозначаешь место прибытия. После всего этого остается сделать совсем немного, но об этом никто, кроме меня не знает, а теперь и кроме тебя. Вот здесь, за этим щитком, находится монитор. На нем нужно продублировать все, что сделал на основном экране, и нажать пуск. Но это еще не все. После всех этих процедур последний монитор нужно отодвинуть в сторону… вот так… и еще раз повторить все с самого начала, а в конце поставить галочку вот в этом углу в одном из тысячи квадратиков. Если не поставить эту галочку, то люди не смогут вернуться обратно, а навсегда застрянут в том месте, куда ты их отправил. Дальше просто набираешь двадцатизначный код и опять дублируешь его в нижней графе… вот здесь, и на этом все. То, что ты сейчас узнал, является абсолютной тайной, и я передаю эту тайну тебе. Ну, так, на всякий случай, сам понимаешь, в жизни все может случиться…

«Ага, на всякий случай, нашел молодого лейтенантика, только что из училища, – подумал про себя Блок. – По ходу, старый лис почувствовал какую-то угрозу и готовит пути к отступлению. Что же там у них происходит-то наверху?»

Они еще какое-то время разбирались в сложной схеме настроек. Затем Отец тщательно проверил, как Блок усвоил правила обращения с аппаратом, и, когда тот в десятый раз без ошибок смог повторить все действия, только после этого они вышли из секретной бронированной комнаты.

БлокАДА все еще не мог полностью отойти от предыдущего задания, и все его мысли были в далеком сорок третьем году:

– Мне в группу нужен будет хороший специалист по Азии…

– Подберем, но это чуть позже – пока отдыхайте и набирайтесь сил.

– Да, уж… отдых нам сейчас очень не помешал бы, особенно РоМу.

– Ну, куда поедете отдыхать? – Отец хитро прищурил глаза.

– А то вы не знаете. Уже, наверное, билеты готовы и паспорта в столе лежат?

– Ты прав, все готово, просто я хотел лишний раз проверить себя – вдруг постарел и теряю хватку…

– Все, вроде как, хотят обратно на виллу, в Италию, желательно, туда же, где и были.

– А в Эмираты не хотите или в Таиланд, например?

Судя по всему, Отец был прекрасно осведомлен обо всех делах и передвижениях группы по всему миру. Блок был несколько растерян. Они предприняли всевозможные меры предосторожности, но этого оказалось мало. Значит, нужно быть еще осторожнее…

– Нет, мы к себе, на виллу. Там тепло и, главное, спокойно…

Они вернулись в кабинет Отца, и Блок заметил небольшой пакет, лежащий на его обычном месте.

– Это мне?

– Да, и группе своей раздашь.

Блок открыл пакет и улыбнулся. Судя по всему, Отец был еще в силе и полностью контролировал ситуацию. В руках Блока в один миг оказались четыре загранпаспорта с открытыми Шенгенскими визами и билеты на самолет в Италию.

– Вылет через пять часов, регистрация через три – так что особо не затягивайте и быстренько собирайтесь, машина у подъезда. Наличные на мелкие расходы – в отдельных пакетах с документами, а пластиковые карточки с деньгами лежат в паспортах.

Через две недели Отец здесь же встречал группу Шаттена:

– Гранату положи в окошко… Да, да, Шаттен, я тебе говорю. Как, нет гранаты? А это что? Вот ее и выбрось… Шенди, не играй с автоматом, дай его мне… Так, оставляем все здесь и выходим… Нет, никто не возьмет твою сумку – положи ее на ящики, потом заберешь…

Группа прошла в кабинет Отца, и каждый сел в свое кресло. Отец оглядел команду и сухо произнес:

– Тоже потери?

– Да, Ахти погиб. Не смогли вовремя помочь в лагере… Сам погиб, а Пляса вытащил…

– Вечная память – хороший был офицер… Пляс, как тебе пригодились навыки стоматолога? Столько времени потратили, чтобы тебя натаскать.

– Только из-за этого навыка и выжил на зоне. Половина лагеря с моими фиксами ходила. Даже Михайлову ставить пришлось – вот я его там помучил… Даже не знаю, как он выдержал все это, я сам пару раз чуть сознание не потерял, глядя на него.

– Он не вычислил тебя?

– Нет, все чисто прошло.

– Надеюсь, оно того стоило, их задание, – встрял в разговор Шаттен.

– Страхование их задания было вашим заданием, – Отец резко оборвал старшего группы.

– Их задание стоило жизни моему человеку… – чуть слышно произнес Шаттен и замолчал.

– Не будем спорить – мы выполняем разную работу, но для достижения общей цели.

Шаттен был явно не в духе, и Отец решил, что сейчас не стоит выяснять никакие подробности. Люди сидели усталые и злые. По их виду можно было понять, что смерть близкого им человека не прошла для них даром. Отец открыл ящик стола:

– Куда поедете в себя приходить?

– В Эмираты, как всегда уж…

Отец усмехнулся и протянул пакеты с документами:

– Самолет через два часа, машина у подъезда. Когда вы мне понадобитесь – я дам знать…

Шаттен уже в дверях обернулся к Отцу:

– Мы хотели бы попросить вас…

– Слушаю…

– Нам в группу никого не нужно подбирать – будем вчетвером работать. Таких специалистов, как Ахти, все равно не найти, а других нам не нужно.

– Я понял и приму к сведению… Если вам нужны какие-то вещи из его комнаты, то можете забрать, а все остальное будет уничтожено.

– Хорошо.

– Кстати, Шаттен, ты у нас теперь большая знаменитость в определенных кругах…

– В смысле?

– В сорок первом году в Канаде ты присутствовал на открытии нового моста. Помнишь?

– Конечно. Там у меня была встреча с агентом, который обеспечивал коридор из Прибалтики в Америку.

– Ну, вот на этой встрече один любитель мостов заснял тебя на историческую фотографию в толпе. И теперь эта фотография висит в знаменитом музее в Канаде.

– Не могло такого быть. Я специально выбрал место, где очень много людей.

– Вот именно толпу людей и фотографировали, а среди них и ты, собственной персоной. Внимание специалистов привлекли твои очки, современная стрижка и новомодная футболка, а также фотоаппарат.

– Вот, млин, я попал… Я же туда буквально на двое суток прыгал во времени и то успел засветиться…

– Мы все уладили, так что все в порядке. Но на будущее нам с тобой нужно быть более осторожными…

– Да уж…

Через полчаса база опустела, и Отец остался один в большом учебном зале. Раньше здесь всегда был слышен веселый смех разведчиков, готовившихся к очередному заданию. Сейчас в бассейне еще можно было увидеть мокрые следы от занятий в воде, на волейбольной площадке лежал неубранный мяч – все напоминало о том, что еще недавно здесь было большое оживление, а теперь царит пустота. Но Отец знал, что как только он наберет номер телефона – этот, казалось бы, безжизненный центр вновь наполнится людьми и их громкими голосами.

В Италии было хорошо. Вилла встретила своих хозяев ухоженным зеленым садом и сверкающей водой в бассейне. В один миг вся усталость слетела с путешественников, и они до позднего вечера плескались в чистейшей воде огромного бассейна. Едва отдышавшись от водных игр, команда отправилась на роскошный ужин, который должен был ознаменовать возвращение группы. Цветущие деревья наполняли вечерний воздух приятным, еле уловимым ароматом, а с моря доносились переговаривающиеся гудки с морских яхт и теплоходов. Фонари по периметру забора и по краям беседки давали неяркое освещение, и казалось, что ничего нет лучше, чем сегодняшний вечер. Никто не вспоминал о пережитом – все наслаждались прекрасным моментом и пытались впитать в себя как можно больше радости в такие редкие минуты счастья.

– Жареная рыба… Как же я соскучился по настоящей жареной рыбе, – РоМ придвинул к себе большое блюдо с крупными кусками деликатесов, положил себе в тарелку и принялся есть с таким аппетитом, что остальные, глядя на него, также почувствовали сильный голод.

Ужин прошел в молчании, можно было услышать только звон ложек и вилок. Изредка кто-нибудь с тяжелым выдохом отодвигался от стола, но, немного передохнув, снова принимался за пробу того или иного блюда. Затем шли фрукты и мороженое.

Тинки наложила себе в чашку огромную порцию бананово-шоколадного холодного лакомства и теперь, блаженно закрыв глаза, чуть покачиваясь в кресле-качалке, наслаждалась любимыми сладостями. Казалось, ничто сейчас не смогло бы оторвать ее от столь важного дела. Она сумела съесть такую огромную порцию мороженого, что, глядя на ее пропорции, оставалось только удивляться, куда, вообще, это все могло поместиться. Неожиданно она оторвалась от приятного занятия и, открыв свои огромные глаза, громко произнесла:

– Я приняла решение…

Это было настолько неожиданно, что Свит чуть не поперхнулся молочным коктейлем, а Блок с РоМом, которые стояли на веранде, облокотившись на перила, разом обернулись.

– И что же это за такое решение? Раз оно произносится таким тоном – значит, дело серьезное…

– Да, дело серьезное, и я уже приняла решение…

– Ну, может, ты уже озвучишь его? Или это теперь твоя тайна? Просто приняла решение – и все, типа, сама буду знать, какое…

– Я слишком к вам привязалась, а этого делать нельзя ни в коем случае. Потеря Лау меня сильно выбила из колеи, и, если еще кто-то погибнет, я уже и не знаю, как это смогу перенести… В связи с этим мне остается только одно – покинуть группу. Дело не в вас, а во мне. Мы слишком хорошо сработались, и в этом теперь наша слабость. Блок чуть не погиб, когда бросился под лед за мной – это признак начала конца. Если и дальше так пойдет, то мы просто все погибнем, пытаясь спасти друг друга. А должно быть, как на подводной лодке. Закрыли отсек – и все, кто за бортом, те погибли, но зато остальной весь экипаж жив и продолжает выполнять поставленную задачу.

– Ты чего несешь? Какая еще подводная лодка? Мы потеряли Лау, теперь еще ты уйдешь. И кто останется? Дадут в группу молодых студентиков, и они будут нам спины прикрывать? Да и куда ты пойдешь – в больницу, психиатром?

– Нет, я возвращаюсь в наш Город. Тем более нас там ждут и всегда нам рады. Не всю же жизнь я буду с вами по горам лазить и добывать артефакты… Мне и о себе нужно подумать – еще пять-десять лет, и меня, вообще, никто замуж не возьмет. Буду одна век доживать да с вами нянчиться…

– А кто тебя телепортирует в наш Город? Там столько энергии нужно, что просто так на это никто не пойдет. Отец никогда не согласится…

– Согласится, никуда он не денется…

– А у меня другой вопрос, – Свит все еще пытался осмыслить сказанное Тинки. – Вот ты сидела и уплетала за обе щеки мороженое, а как только слопала целое ведро, так тебя и осенило, и ты решила вернуться в Город?

– Ну, примерно, так и было. Только там было не целое ведро; если бы я слопала, как ты говоришь, целое ведро, то вам бы ничего не досталось. А так я взяла только свою часть и немного у РоМа и Блока, ну, и от твоей отщипнула слегка. А вам жалко какого-то мороженого?

– Нет, просто интересно, откуда такие мысли приходят…

Блок все это время молчал, и когда Свит закончил, то обвел всех суровым взглядом и произнес:

– Я так понимаю, что нам нужно решить, остается ли наша группа или распадается. РоМ, ты как?

– Я с тобой, тут без вариантов. Я, конечно, тоже подумывал о нашем Городе, но не сейчас, а попозже, когда на пенсию выйду. Мне там лавочки на Волчьем обрыве еще нужно покрасить да дорожки в некоторых местах подремонтировать…

– Ясно. Свит, ты с нами?

– Да. Я для себя уже давно решил – это моя последняя группа. Если разбежимся, то я завяжу и займусь медицинской практикой, а под старость вместе с РоМом – домой, в наш Город. Там у меня целая больница и студенты…

– Теперь ты, Тинки, – твое слово…

– Я ухожу… Поймите меня правильно. Меня там ждут… Очень ждут…

– Значит, так, – Блок был серьезен как никогда. – Сейчас все отдыхают, а чуть позже мы должны выполнить завещание Лау. Но для этого нам обязательно нужно быть всем вместе. После этого ты, Тинки, можешь идти к Отцу разговаривать насчет того, чтобы покинуть группу и вернуться в Город.

Блок повернулся и вышел с веранды. Он прямиком направился в свою комнату и, распахнув окно, прямо в одежде лег на широкую кровать. Если признаться честно, то он и сам уже подумывал о том, как бы вернуться домой, в свой новый город, и поэтому атмосфера в команде его нисколько не удивила. Жаль только отпускать Тинки. Она была прекрасным человеком и высококлассным специалистом, но приказами тут ничего не сделать. «Сейчас заполнят группу молодыми „талантами“, и возись теперь с ними», – ворчал он про себя.

Теплый ветерок приятно ласкал лицо, и вскоре Блок заснул так крепко, что проснулся, когда солнце уже вовсю палило и людям приходилось прятаться в комнатах под кондиционерами. По старой профессиональной привычке опытного разведчика он сначала еле приоткрыл один глаз, затем второй, посмотрел по сторонам и, не заметив для себя никакой опасности, полностью открыл глаза и сладко потянулся. Можно было вставать. Настроение было прекрасным, он хорошо выспался и отдохнул.

На вилле стояла полная тишина. Раньше в это время его группа уже плескалась в бассейне и наполняла окрестности радостными воплями. Сейчас все было по-другому. Он сразу же вспомнил вечерний разговор, и ему стало несколько тоскливо. Выйдя во двор, он тут же увидел своих друзей. Тинки сидела в кресле под большим зонтом и листала какой-то глянцевый журнал. РоМ качался в гамаке и еле шевелил челюстями, поедая какой-то фрукт. Свит сидел на краю бассейна, опустив ноги в воду и слегка бултыхая ими. Одним словом, яркое солнечное утро было в самом разгаре.

– Вы завтракали?

– Нет, тебя ждем…

– Тогда я через пару минут вернусь – только душ приму…

Завтрак прошел почти молча. Желания разговаривать ни у кого не было, и сразу же из-за стола все разошлись, каждый по своим делам. Ближайшие два дня так и прошли в слегка напряженной обстановке. «Тинки права. Мы слишком привязались друг к другу, и это уже может мешать дальнейшей работе», – думал про себя Блок. Но и в то же самое время он не мог представить себя вне этой команды, и даже потеря одного члена группы уже имела катастрофические последствия для всего коллектива.

Блок ближайший вечер провел в тягостных воспоминаниях. Ему нужно было в подробных деталях вспомнить последние слова Лау. «Значит, прах у меня лежит в коробке. Коробка – в дипломате. Дипломат стоит в шкафу… Дальше… Прибыть в Таиланд и развеять пепел с высокого места… Потом нужно найти какой-нибудь буддийский храм и поговорить с монахом… Хотя нет… Монах должен будет сам подойти в конце, а мы должны собраться все вместе и помолиться – нет, молиться не нужно, а нужно зажечь ароматизированные палочки… Нужно будет у Тинки уточнить, может, она что-нибудь помнит, как там у них все это делается…» После обеда Блок собрал всех у бассейна и организовал небольшое совещание:

– Последнее желание Лау – это чтобы мы собрались все вместе и выполнили ряд традиционных действий.

Его сразу же перебила Тинки:

– Нам, главное, вернуться в Таиланд, а дальше я сама уже все сделаю – вы просто рядом будете стоять – и все.

– А ты знаешь, что нужно делать?

– Конечно, это вы, мужики, можете не знать, а я знаю: мне Лау часто рассказывала, как у них поступают в таких случаях.

– И я знаю, мне она тоже несколько раз рассказывала, – подал голос Свит. – Значит, этим подготовительным вопросом могу и я заняться, а когда все будет готово, то просто все соберемся и выполним последнюю ее волю. Тем более, я последний из вас, кто был с ней в тот момент.

Блок подытожил результаты:

– Тогда отправляемся в Таиланд и закрываем этот вопрос. Тинки, организуй документы и билеты, и всем быть готовыми к выезду в самое ближайшее время.

Аэропорт, таможня, зеленый коридор, места в бизнес-классе, такси – все пролетело перед глазами путешественников в один момент. И вот они уже в шикарных апартаментах на тридцать третьем этаже самого престижного отеля в Паттайе. Таиланд встретил приехавших своей традиционной духотой и азиатскими ароматами.

Приятная прохлада номеров заставила всех развалиться на диванах и некоторое время наслаждаться свежим воздухом из кондиционеров. Тинки и РоМ почти сразу же ушли купаться в бассейн на балконе, а Свит и Блок вытащили из бара все прохладительные напитки и, включив на всю громкость телевизор с тайскими музыкальными видеоклипами, расположились на огромных диванах в большом зале. Через пару часов отдыха в номер постучали официанты и, получив разрешение войти, завезли несколько тележек со скромным ужином. Чего здесь только не было! Вся команда, удобно рассевшись на веранде, принялась утолять разгулявшийся аппетит.

Вечерняя Паттайя совсем не изменилась со времени их последнего пребывания здесь: все так же сверкала и переливалась всеми возможными и невозможными цветами, гремела музыкой и пестрела разноцветными прохожими на бесконечной дороге вдоль пляжа. Казалось, что людей стало еще больше. Они нескончаемым потоком текли по всем главным улицами и разливались в небольших переулках.

Когда закончился ужин, Тинки решила, что пора брать инициативу в свои хрупкие девичьи руки:

– Завтра с утра нам нужно отправиться в Камбоджу и навестить одного монаха рядом с храмом Ангкор Ват. После этого мы отправимся в Бутан и посетим еще один монастырь…

– Лау, вроде как, ничего не говорила про Камбоджу и Бутан… – силился вспомнить свой последний разговор Блок.

– Это она тебе не говорила, а мне говорила. И вот мне интересно, когда это она могла бы тебе все это рассказать, да еще и в подробностях. Не тогда ли, когда у нее уже совсем сил не было с тобой разговаривать? А ты думал, что она вот так тебя столько лет ждала и потом на нескольких страницах тебе оставила свои пожелания? Она тебе могла сказать только основные моменты. А я думаю, что нужно сделать все по высшему разряду, чтобы она не обиделась на нас. Она на нашем месте именно так бы и сделала для любого из нас.

– Кто не обиделся? Она уже умерла…

– Это для нас она умерла, а у них здесь другие понятия, и сейчас она еще где-то летает по вселенной и решает, как ей поступить дальше…

– Хорошо, значит, завтра с утра едем в Камбоджу…

Огромный двухэтажный автобус подошел к отелю около четырех часов утра. На улице было все так же весело и многолюдно. Везде праздно шатались туристы, в основном в обнимку с молодыми тайками, и весело проводили время. Иногда можно было услышать веселый и задорный смех местных девушек – это они пытались понять и перевести для себя шутки приезжих европейцев.

Автобус был с большим баром на первом этаже, а на втором, помимо посадочных мест, оборудованы спальные кабины, наподобие купе в поезде. Водитель и сопровождающий гид в белоснежных рубашках мигом соскочили со своих мест и предложили Тинки руки при входе в автобус. Затем терпеливо подождали, когда все займут удобные места, и, удостоверившись в том, что их клиенты готовы к долгому путешествию, водитель закрыл двери и начал свой осторожный путь среди десятков тысяч тук-туков и мотобайков. Он ехал очень осторожно и, только выехав на скоростной автобан, резко стал набирать скорость.

Команда Блока через тридцать минут после посадки в автобус уже спала, развалившись на мягких полках и закрыв огромные окна специальными шторами. Автобус почти не трясло на дорогах, и ничто не могло потревожить сон путешественников. Проснулись они уже на границе с Камбоджей. Автобус стоял на специальной стоянке, и сопровождающий ждал, когда все проснутся, не решаясь самостоятельно разбудить важных гостей. Первым проснулся Блок. Он огляделся по сторонам и осторожно выглянул из своего купе:

– Почему стоим?

– Мы на границе. Нужно пройти паспортный контроль и поставить визы.

– Так в чем дело?

– Мне нужны все ваши паспорта, а так как вы еще не проснулись, мы решили подождать, пока вы выспитесь.

– Ясно…

Блок встал во весь рост, потянулся и заглянул к Свиту: