Текст книги "Золото Колчака"

Блок строго нахмурил брови:

– Значит, так… Если уж притащились сюда, значит, будем идти до конца. Стрелять из лука – значит, стрелять из лука. Все берите оружие, и чтобы старались мне как положено. Кто хуже всех будет стрелять – тот будет бегать за стрелами…

Блок первый взял в руки один из многочисленных луков и мгновенно послал стрелу в цель. Все проводили взглядом унесшуюся вдаль стрелу и разобрали луки. В течение всего дня они занимались только стрельбой. Руки и плечи ломило от тяжелейшей нагрузки, но сотни выпущенных стрел ни разу не поразили мишень точно в цель. Несколько раз стрелы были близки к намеченным целям, но до меткости монахов было очень и очень далеко. Первым не выдержал Свит:

– На олимпиадах расстояние в три раза короче, чем здесь, а мишень в три раза больше. Здесь, примерно, со спичечный коробок у них, и вы хотите, чтобы мы в них попадали?

Его поддержал РоМ:

– М-да… если бы этих монахов на олимпиады, то все медали были бы у них, это точно. А вы заметили, как медленно они стреляют? Я наблюдаю за одним, так уже прошло больше двадцати минут, а он все еще целится. С такой скоростью стрельбы нас бы уже давно всех перестреляли в реальном бою…

Тинки тоже подала голос:

– Блок, у меня уже руки отваливаются, может, хватит на сегодня? Все равно никто же за нами не смотрит…

– Ладно, пошли отсюда, не будем же мы всю ночь здесь торчать…

Уже начинало темнеть, и команда, поставив оружие в специальные корзины, отправилась с тренировочной площадки в общий дворик монастыря. Проходя вдоль места, где вчера они виделись с главным монахом, они заметили, что он, как и вчера, сидел на своем месте, а впереди него сидели несколько учеников. Они все молчали и смотрели на своего учителя. Заходящее солнце играло на крышах построек и бросало последние лучи света на покрывающуюся темнотой долину внизу. Блок остановился недалеко от учеников и теперь наблюдал за ними. Они сидели, не шелохнувшись, в полной тишине и не сводили глаз с наставника. Мимо Блока проплыл один из монахов, и Блок осторожно остановил его:

– А что они делают? – он указал на сидящих полукругом монахов.

– Они разговаривают с учителем. Не обращайте внимания на их поведение, они еще молоды и поэтому так себя ведут – все время спорят и перебивают старших…

– Но они ведь молчат…

– Молчат?? Да они же почти кричат. Здесь даже находиться невозможно из-за шума, который они производят, поэтому здесь никого и нет рядом – все ушли подальше, чтобы не слышать этих крикливых молодых учеников.

Монах пошел дальше по своим делам, а Блок подошел поближе. Он совершенно ничего не слышал. Монахи сидели неподвижно и не делали никаких движений. Но Блоку было совершенно ясно, что его собеседник не шутил. Между этими людьми чувствовалась какая-то связь. Было понятно, что они как-то связаны между собой, но, как и чем, было непонятно. Вскоре их пригласили на ужин, хотя сами монахи после обеда уже не прикасались к еде, но для гостей сделали исключение.

Темнота наступила как-то сразу и полностью, и если бы не яркая луна, то совершенно ничего невозможно было бы разглядеть даже на расстоянии вытянутой руки. Благодаря лунному свету все вокруг преобразилось. Здания приняли совершенно другой вид, дорожки засверкали, а черные скалы вокруг сжали это небольшое живое пространство крепкой каменной хваткой.

Команда Блока везде старалась держаться вместе, и сейчас они стояли на небольшом выступе скалы и наблюдали за звездным небом. Всех интересовал только один вопрос:

– И сколько нам здесь еще находиться? – Блок адресовал общий интерес Тинки.

– А я откуда могу знать. Можно пойти и спросить у главного, чего он, вообще-то, хочет от нас?

– Ну, так пошли…

Они направились к месту вчерашней беседы и не ошиблись – монах действительно находился там. Не поворачивая головы и не открывая глаз, он произнес:

– Как прошел ваш первый день на пути к себе?

– Очень хорошо. Мы даже сумели достичь некоторых результатов в стрельбе, как вы и хотели… – Тинки пыталась завести разговор…

– Неужели? – Монах приоткрыл один глаз и посмотрел на храбрую Тинки. – Принеси сюда один из сегодняшних ваших луков, посмотрим, чего вы достигли за целый день. Тинки мигом принесла то, о чем просил монах, и теперь стояла с оружием и ждала дальнейших объяснений. Монах показал рукой впереди себя:

– Садитесь… У меня совсем нет времени на занятия с вами, тем более, я вижу, что вы совершенно бестолковые, и тратить свое драгоценное время на вас мне очень бы не хотелось. Человеку дается жизнь, чтобы он успел прийти к абсолютному знанию и просветлению. Нужно дорожить каждой минутой, каждой секундой, проведенной на Земле. Мы должны проводить время с пользой, а не просто растрачивать его по пустякам. Великий монах пригласил вас к себе и вдобавок ко всему оставил вам свой знак – я увидел красные нити на ваших запястьях. Очень мало людей, кто имеет такие великие дары этого всеми уважаемого человека. Он выбрал вас, и я еще не знаю, почему. Что-то он сумел в вас увидеть, но что именно, я пока разглядеть не могу. Но раз он прислал вас ко мне, значит, в вас что-то есть, и вы для чего-то нужны… Сегодня вы стреляли из лука, а теперь скажите мне, что такое лук и для чего он, вообще, был дан человечеству?

РоМ как большой знаток оружия взялся ответить на поставленный вопрос:

– Лук – это оружие. Был известен еще в древности. Изготовляется из различных пород дерева…

Монах неожиданно сделал плавное движение рукой перед собой, и РоМ в один момент замолчал. Ему показалось, что его язык просто прилип к небу, а рот заклеился скотчем. Мастер молчал. Казалось, что он глубоко задумался, но вдруг где-то в голове у каждого члена команды раздался очень громкий и ясный голос:

– Я не рассчитывал, что придется потратить свое время на вас… – монах говорил, не открывая рта. Казалось, что его голос звенел прямо в глубине голов слушающих. – Вы слишком много говорите… Зачем кричать, когда можно говорить? Зачем говорить, когда можно молчать? Зачем, вообще, нужны слова, когда есть мысли? Привыкайте общаться мыслями, а не словами – так вы быстрее и точнее сможете передать информацию. Мысль – это уже законченная энергия, и главная ваша задача на первом этапе – это избавиться от внутреннего монолога. А внутренний монолог – это свалка из слов и отвлекающих моментов. Научитесь останавливать внутренний монолог, и вы достигнете следующего шага к мудрости… Мысль свободна и быстра, а слово – это мысль, закованная в звуки и время. Попробуйте надеть железную перчатку и погладить пушистого котенка. Вы никогда не сможете почувствовать его тепло и мягкость шерсти. Так же и мысль. Она никогда не сможет выразиться точнее, спрятанная в словах. Мысль – свободна, слово – это мысль, заключенная в оболочку (железо), – теряет свой блеск и пространство. Попробуйте сорвать орхидею и, закрыв нос платком, услышать ее дивный аромат. У вас не получится это сделать. Так же и слово никогда не передаст те чувства и доступность, легкость и скорость мыслей. Когда вы встречаете рассвет, вы иногда не можете найти слов, чтобы выразить свой восторг, а мысль может передать всю глубину этих чувств. Вы, наверняка, на улицах встречали людей, которые громко разговаривают сами с собой. Это больные люди, которых захватил внутренний монолог. Они уже не замечают, что пытаются озвучивать свои мысли, и полагают, что все это происходит у них внутри. Боритесь с этим и не сдавайтесь. Остановите внутренний монолог и очистите свой разум от мусора слов. Свет приходит лишь в чистую и свободную душу – если она чем-то заполнена, он никогда не войдет туда… Именно поэтому мы стараемся общаться не словами, а на совершенно другом уровне сознания – так мы намного быстрее и точнее можем передавать информацию. Сейчас попробуйте помолчать внутри себя…

Блок старался изо всех сил, но разные мысли постоянно лезли в голову, и тот самый внутренний монолог все время комментировал происходящее… Неожиданно до него донесся еле слышный шепот РоМа:

– Тинки, Тинки, ты меня слышишь? Я умею разговаривать мыслями…

– Тебя все слышат, и ты всех отвлекаешь, – строгий голос наставника заставил РоМа замолчать. – Сейчас я помогу вам освободить от лишних звуков сознание, но в будущем вам придется это делать уже самим.

Едва он произнес эти слова, как в головах присутствующих наступила полная тишина, и яркий свет осветил изнутри до этого мрачные головы.

– Теперь дальше… Начнем с ваших луков… То, что вы делали сегодня, – это не просто стрельба из лука. Вы совершенно не искали суть в своих действиях. Стрельба из лука – это полный жизненный цикл, который человек проходит в своей жизни. Сначала разберем весь путь по частям. Что такое лук? Если коротко, то лук – это способ выражения своих действий и эмоций. Натяжение тетивы – это усилия, приложенные для достижения какой-то цели. Стрела – это жизнь или стремление. Прицеливание – это выработка и принятие решения для достижения цели. Мишень – это конечная цель всего цикла. Когда вы прилагаете усилия, то стоит вам чуть сместить прицеливание, и ваша жизнь уйдет в сторону, и вы будете пытаться достичь чужой цели, но не своей. Иногда некоторым людям приходится возвращаться на то место, откуда они начали свой путь только из-за того, что не смогли правильно определить все степени, необходимые для достижения именно своей цели. Если вы выбрали небольшое расстояние, то это будут маленькие цели. Если большое, то это уже большие цели. Огромные расстояния – великие цели. А конечная цель всего этого цикла – это достижение общей гармонии во всем, для обретения абсолютного знания и полной свободы… Вы, люди по ту сторону монастырских стен, приучены примитивной цивилизацией, которую считаете эталоном человеческой жизни, к ущербным понятиям. Все у вас делится на «да» и «нет». Хорошее или плохое и так далее. В реальном мире не существует таких понятий. На самом деле их просто огромное количество, и разобраться в них не под силу совершенно никому. Нет ни хорошего, ни плохого. Возьмем, к примеру, белое и черное. У вас делится именно так, а на самом деле они подразделяются гораздо глубже и шире. Ветвь черного делится на черное-никакое и черное-разное. Черное-разное делится на черное-общее и черное-нейтральное. Черное-нейтральное – на черное, отличное от других, и черное и не черное-синее. Далее все это уже делится на не черное-синее однажды… Так можно продолжать до бесконечности, и в конце пути мы придем к черному-абсолютному, но это находится так далеко, что считается бесконечным путем, и дойти до него невозможно… – Это просто путь, по которому нужно следовать… Теперь разберем, что такое хорошее и плохое. Как вы уже должны были понять, не существует ни того, ни другого. Кто определяет, где хорошо и где плохо? Возьмем такой пример из вашей жизни, чтобы вам было понятнее… Вы долго работали и решили съездить отдохнуть от суеты в другую страну. Вам дали отпуск… Это хорошо?

– Хорошо…

– Но вы из-за пробок на дорогах опоздали в аэропорт, и ваш самолет улетел. Это плохо?

– Плохо…

– Через несколько часов всем объявили, что самолет потерпел авиакатастрофу и упал в море. Но вы же не попали на этот самолет – вы опоздали на него. Это хорошо?

– Хорошо…

– Затем всем объявили, что спасатели нашли обломки самолета рядом с небольшим островом в океане, и, скорее всего, все погибли. Это плохо?

– Плохо…

– Через некоторое время вы узнали, что все люди спаслись, и никто не пострадал. Это хорошо?

– Хорошо…

– Но на острове все заразились страшной болезнью. Это плохо?

– Плохо…

– Но прилетели врачи и всех вылечили. Это хорошо?

– Хорошо…

– А за то, что всех лечили, им выставили огромный счет, и люди оказались в огромных долгах до конца жизни. Это плохо?

– Плохо…

– Но страховые компании оплатили все расходы, связанные с лечением. Это хорошо?

– Хорошо…

– Я могу продолжать так до бесконечности, и каждый раз вы будете прямо на ходу менять свое мнение много раз подряд. У вас все хорошо и все плохо. Поэтому не старайтесь делать выводы. Старайтесь уходить от сравнений. Мы с вами уже разобрали, что нет ни хорошего, ни плохого, ни красивого, ни уродливого и так далее. Если сможете удалить из себя элементы сравнения – это будет величайшим открытием для вас. Вы совершенно по-другому будете воспринимать все вокруг, и мир засияет новыми свежими красками. Все вокруг и внутри вас – такое, какое оно есть, и не нужно это сравнивать. Вопросов не задавайте – я все равно не буду на них отвечать. Если у вас и возникли какие-то вопросы – это огромный плюс для вашей внутренней борьбы. Сами ищите ответы. Если я вам дам ответы, то вы не сможете научиться мыслить и искать суть. Некоторым людям ответы приходят сразу, а некоторые для этого могут потратить всю свою жизнь. Именно поэтому нужно впитывать знания и мудрость, оставленные нам нашими учителями. За стенами монастырей гораздо лучше размышлять и учиться, поэтому здесь всегда так много учеников. Просветления достигнут не все, но они стремятся к этому и при должном усердии придут к своей цели. Помимо сравнения, вам еще нужно будет избавиться от оценочного восприятия. Сейчас это может показаться сложным, но, поверьте, любой ребенок, живущий в монастыре, уже давно освоил эти простые истины и идет дорогой света по своему пути. Со временем вы также научитесь жить по правилам внешних сил гармонии и света, – мастер еще долго объяснял преимущества того или иного восприятия реальности и вдруг неожиданно обратился с вопросом к своим слушателям. – Вот сейчас мы с вами общаемся на уровне подсознания, и как вы считаете, сколько уже прошло времени с начала нашего занятия?

– Ну, часа два-три, если примерно, – Блок считал, что у него все под контролем.

– На самом деле прошло всего две-три секунды обычного времени, это с того момента, как мы начали общаться. Теперь вы можете видеть разницу в общении словами или мыслями. Этот период со временем можно будет сократить еще в несколько сотен раз, но для этого нужно очень усердно заниматься самосовершенствованием. Завтра с утра вы узнаете упражнения, которые вам помогут избавиться от внутреннего монолога. Некоторые секреты изменения сознания сохранились в древних монастырях у наставников… Те знания, которые они оставили, помогают монахам достичь просветления. Их знания, оставленные для нашей цивилизации, были спрятаны, и лишь малая часть смогла дойти до нас. Теперь мы по крупицам собираем информацию из общей базы данных наших великих учителей и наставников. Просветленный человек покидает замкнутый жизненный цикл людей и уходит в свободное путешествие сознания за новыми знаниями. Но лишь тот, кто смог достичь третьего просветления, может возвращаться на землю и проживать любую жизнь по своему усмотрению. Он избегает черных врат смерти и идет дальше. Он хозяин над смертью и жизнью. Он может родиться ребенком и в любой момент выйти из тела, а затем по своему желанию вернуться обратно. Может вселиться во взрослого человека и прожить там до старости. Все в его власти… Те, кто достигает более высокого уровня, чем третье просветление, уже уходят настолько далеко от нас, что мы не можем общаться с ними и рассчитывать на их помощь – они уже вне досягаемости нашего сознания, и мы не знаем, что с ними происходит дальше, но к этому все и должны стремиться… На сегодня вам уже достаточно информации – попробуйте переосмыслить все и не теряйте драгоценное время… самосовершенствуйтесь…

Он закрыл глаза и замолчал. Луна по-прежнему освещала его небогатое жилище, и казалось, что все вокруг замерло, прислушиваясь к мудрости великого мастера. Команда осторожно встала и покинула «Место Силы». Полученной информации было столько, что теперь нужно было очень много времени, чтобы все разложить по полочкам.

Ночью Свит неожиданно проснулся, потому что его кто-то осторожно дернул за ногу. Он приоткрыл глаза и увидел склоненную над собой Тинки:

– Не спишь?

– А ты как думаешь? Сначала разбудила, а потом спрашиваешь…

– Я вот тут все думаю про самолет…

– Какой еще самолет?

– Ну, монах рассказывал про самолет нам…

– И что?

– Я не поняла один момент вначале… Вот самолет разбился – это всегда, при любом раскладе, плохо же. А как вышло в конце, что это уже хорошо?

– Смотри: самолет разбился – это плохо?

– Да…

– Но все выжили, и вообще никто не пострадал, а потом еще страховые компании всем пассажирам раздали по одному миллиону долларов. Прикинь? Вот повезло-то – никто не пострадал и по миллиону каждому… Это же хорошо?

– Да, хорошо…

– Ну, так чего тебе еще-то нужно?

– Теперь ничего, я все поняла… Ужас какой-то. Получается, что плохое – это хорошее и наоборот?

– Нет ни хорошего, ни плохого – все никакое…

– Ясно… А почему белое – это черное и наоборот?

– А ты приглядись получше и сама увидишь, что белое состоит из черных точек, и это означает, что без черного оно никогда бы не было белым. Черное при тщательном рассмотрении также состоит из белых точек. Вот и получается, что друг без друга они просто ничто… Они – это одно и то же, просто с разных сторон…

– Как будто все понятно, но со стороны нас послушать – полный бред какой-то…

– Это точно, а теперь иди спать, а то эти монахи опять поднимут нас завтра в пять утра и заставят изображать буйную радость при виде первых лучей восходящего солнца…

– Ну, уж нет. Еще одного приветствия солнцу я не переживу… Слушай, а может, Блока снимем на камеру, как он солнцу радуется, – потом будем прикалываться на вилле?

– Спи уже, тоже мне, Спилберг нашлась…

Следующий день вся команда провела в изнурительных занятиях – нужно было отмерить пятьдесят шагов и, шагая, считать каждый шаг. Через час таких занятий, внутренний монолог полностью уходил из головы, а в мозгу чеканились шаги: двадцать шесть, двадцать семь… Когда, наконец-то, всех позвали на обед, Блок, проходя мимо монахов-учеников, которые сидели напротив «главного», остановился, пораженный странным открытием. Монахи сидели с закрытыми глазами и ртами, но до Блока изредка доносились голоса спорящих людей. Эти голоса иногда становились очень ясными, а иногда куда-то полностью исчезали – все зависело от того, что творилось у него в голове. Если он пытался объяснить себе эти голоса, то они сразу же исчезали, а если он устанавливал полную тишину в голове, то голоса появлялись вновь. Это было ново и неожиданно. Сознание менялось и, причем, с огромной скоростью…

Каждый вечер наставник проводил занятия с командой, где большую часть времени они слушали его объяснения сути вещей и пониманий, а оставшуюся небольшую часть – упражнялись и старались на практике применить только что полученные знания. В конце одного из занятий монах неожиданно обратился к своим ученикам:

– Прошло уже две недели, как вы появились здесь. В вашем сознании произошли некоторые изменения, и теперь вы уже сами сможете выбрать свой путь. Каждый из вас должен определить, куда ему идти дальше… Каким бы ни был ваш выбор – это будет ваш выбор и ничей другой. Только вы сами можете определять направление и свое отношение ко всему, что будет вас сопровождать на этом пути… Совсем недавно вы пришли сюда, как только что вылупившиеся из скорлупы цыплята, ничего не знающие и не видящие. Теперь у вас есть основа, на которой вы можете стоять. Чтобы достичь следующих шагов, нужно очень и очень много работать над собой. Монахи затрачивают на это всю свою жизнь, а некоторые и не одну… Определите свои цели и идите к ним. Завтра с утра вы должны покинуть монастырь, но вы сможете в любой момент вернуться, если захотите продолжить свой путь. Я выполнил свою часть работы и просьбу Великого Монаха. Дух вашего друга сейчас очень далеко, но его мысль была услышана и выполнена нами. Теперь вы свободны от своих обещаний и обязательств. Возвращайтесь к своей прежней жизни и примите решение, в каком виде она будет протекать в дальнейшем…

Монах говорил, а Блок думал о том, как много изменилось за эти две недели. Сколько всего происходит в мире, в сознании, во вселенной… Они носятся во времени с оружием в руках, выполняя какие-то задания, иногда убивая людей, а оказалось, что все это ничто по сравнению с тем величием, которое на самом деле всех окружает. Оказалось, что есть люди, которым не нужны деньги и власть, дорогие яхты и автомобили, роскошные виллы и самолеты… Они счастливы, оттого что могут просто общаться с великими людьми и учиться у них мудрости. Они достигают невиданных высот в своем учении и уходят еще дальше, за пределы человеческого разума… Это было все настолько интересно и важно, что в голове у Блока уже начали, было, появляться мысли о том, чтобы впоследствии вернуться в монастырь и продолжить обучение у монахов.

На следующее утро вся команда собралась у выхода из монастыря. Никто не вышел их проводить, так как здесь не принято было прощаться. Монахи искренне полагали, что люди в любой момент могут встретиться и пообщаться. Для этого им не нужны были телефоны и компьютеры – все было у них в головах, в их безбрежном сознании. Молодой монах, проходя рядом с воротами, открыл их и выпустил людей Блока, а затем закрыл и пошел дальше по своим делам.

Уходить не хотелось, казалось, что здесь остается часть их души, но в то же время они чувствовали, что впереди их ждет не менее увлекательное путешествие в совершенно не изведанный нематериальный мир. Они ничуть не удивились, когда у ворот монастыря увидели уже знакомый «Круизер» с веселым водителем, который встретил их как самых близких друзей. Его никто не спрашивал, как он здесь оказался и почему, – все шло своим чередом, и, значит, просто так и должно было быть. Как и в первый раз, он всю дорогу пел песни, но теперь эти песни звучали уже совсем по-другому. Теперь уже все слушали не слова песни, а то, что выходило откуда-то изнутри певца. Это было что-то совершенно другое, чем просто песня. У этого человека пела сама душа, и те звуки, что она издавала, были просто восхитительны.

В гостиничном номере они забрали свои вещи и отправились в аэропорт. Самым интересным было то, что чем дальше они отъезжали от монастыря, тем слабее становились навыки, только что полученные от монахов. Уже казались смешными некоторые упражнения, и все, чего они достигли за это время, потихоньку уходило из их сознания. Теперь уже казались смешными и их вечерние прощания с солнцем, и радостные вскрики при виде восходящего светила. Цивилизация потихоньку забирала своих, чуть было не покинувших ее питомцев и медленно, но верно возвращала их в свои цепкие и крепкие оковы. И если в дороге они еще хоть как-то пытались сохранить те восторженные чувства к монастырю, то по возвращении в Таиланд уже весело смеялись над своими очередными похождениями.

Два дня они просто отдыхали в роскошных номерах, совершенно ни о чем не заботясь, – они выполнили основную часть работы, и теперь им осталось только закончить ритуал прощания с Лау: зажечь летающий фонарик и развеять прах. Все это было запланировано на выходной день, так как синоптики обещали яркое синее небо без туч, а именно такое им и было нужно.

В назначенный день Тинки подняла всех с самого раннего утра своими сборами. Она громко передвигала сумки и хлопала дверцами шкафов, выходила на веранду и что-то ненавязчиво напевала. Судя по всему, это ни на кого не производило совершенно никакого воздействия, и, наконец, Тинки не выдержала:

– Ну, вставайте уже. Сколько можно валяться-то? У нас вертолет через два часа, а вы еще спите все…

– До вертолета ехать ровно десять минут, и куда ты всех торопишь?

– Мне же скучно, вы все спите, а я даже музыку не могу включить… Все, давайте поднимайтесь…

Она сумела всех разбудить и теперь, радостная, умытая и причесанная, сидела за накрытым столом, ожидая, когда они, наконец-то, соберутся на завтрак. Первым появился РоМ. Он уже успел принять душ и теперь сидел в белоснежном халате, весь мокрый и рассматривал, что на сегодня Тинки заказала на завтрак. Выбор ему понравился, и он с нетерпением ожидал прихода остальных. Когда, наконец, все собрались на завтрак, то, как и следовало ожидать, полноценной трапезы так и не получилось. Тинки все время всех торопила и смотрела на друзей такими глазами, что ни у кого не лез в горло кусок. Наконец, Блок не выдержал:

– Может, ты уже отстанешь от нас и дашь спокойно поесть?

– Вы уже сколько едите? Сколько можно? Мы так опоздаем, а вертолет ждать не будет. Я звонила, так мне сказали, что если мы опоздаем, то они без нас улетят…

– Ну, другой закажем, их тут столько, что и не перечесть…

– Это вам так кажется… А я хочу именно на этом… Он красного цвета – как раз под мои новые сабо…

– Никто тебя в небе не увидит в новых сабо…

– Вы-то откуда можете знать? Тем более нам еще добираться до взлетной площадки…

Тинки в течение минуты привела около двадцати убедительных доводов, что им нужен именно красный вертолет, а никакой другой. В конце концов, РоМ не выдержал, первым встал из-за стола и пошел одеваться. Следом пошел и Свит, и только Блок равнодушно сидел и, не торопясь, пил кофе. Он изо всех сил делал вид, что абсолютно не обращает внимания на болтовню Тинки, и, вдоволь насладившись своей победой и вконец вымотав ей все нервы, довольный откинулся на спинку кресла:

– Если ты сейчас не замолчишь, то каждое твое слово будет стоить тебе одной минуты.

В комнате тут же воцарилась полная тишина. Тинки прекрасно знала характер Блока и решила, что для нее самой же будет выгоднее помолчать. Блок посидел в тишине с минуту и, поняв, что Тинки больше не издаст ни звука, прошел в свою комнату собираться…

Вертолет быстро летел над красивейшими местами Таиланда. Белоснежные пляжи островов, окаймленные зеленью, высоченные скалы и сине-зеленые отмели… С высоты все это казалось настоящим Раем. Пилот вертолета, таец в белоснежной рубашке, повернулся к пассажирам:

– Куда летим? Мне сказали, что вы сами определите маршрут экскурсии…

Блок отвернулся от иллюминатора и произнес:

– Мы прощаемся с очень дорогим для нас человеком и хотели бы развеять его прах где-нибудь в красивом месте…

Таец сделал удивленное лицо и отвернулся. Через некоторое время он опять повернулся к команде:

– Мне кажется, я знаю то место, которое вам подойдет. Но туда нужно будет лететь чуть дольше, чем обычная экскурсия…

– Вопрос денег для нас не стоит…

– Ну, тогда приготовьтесь увидеть самое красивое место на земле. Если оно вам не понравится, то я верну вам потраченные деньги за полет…

Внизу проплывали великолепные пейзажи, один краше другого, но пилот совершенно не обращал на всю эту красоту никакого внимания. Время проходило час за часом, и они только раз приземлились на одном из островов, чтобы заправить летающую машину, перекусить и продолжили свой путь. На этой остановке Блок оплатил дополнительные расходы по аренде вертолета своей вип-картой и снял приличную, по местным меркам, сумму наличных. В общей сложности они летели уже около восьми часов. Когда солнце уже стало опускаться в океан и по воде побежала золотая дорожка, пилот снял наушники и громко объявил:

– Через десять минут будем на месте. Я разверну машину правым боком, и смотрите во все глаза… Такого чуда вы больше не увидите нигде во всем Мире… Если бы у меня был выбор, то я хотел бы закончить свой жизненный путь именно здесь… Думаю, что ваш друг останется довольным… Если захотите открыть дверь, то предварительно пристегнитесь страховочными ремнями. Скорость я сброшу, но ветер все равно будет сильный, мы зависнем, примерно, в ста метрах от воды…

Ровно через десять минут Блок почувствовал, как вертолет начал плавный разворот, и перед восхищенными взглядами пассажиров предстали ворота в Рай. Две высоких остроконечных скалы вырвались из объятий воды и устремились ввысь. За миллионы лет безжизненные камни покрылись густой растительностью и превратились в места обитания огромного количества птиц. Между горами простирался белоснежный пляж, нежно убаюкиваемый ласковыми зеленоватыми волнами. Солнце садилось ровно между горами, и золотая дорожка простиралась почти до самого безлюдного берега. На небе не было ни одного облака, и часть горизонта приобрела красноватый оттенок. Море сверкало миллиардами маленьких огоньков – морские обитатели почувствовали приближение ночи и всплыли на поверхность, отражаясь в последних лучах заходящего солнца. Вечерние сумерки дополняли потрясающую по красоте картину… Все, кто находился в вертолете, не могли оторвать глаз от этой красоты.

Блок сильным рывком распахнул дверь. В салон сразу же ворвался прохладный ветер и растрепал волосы. Блок встал одной ногой на лыжу вертолета и высунулся по пояс в проем двери… Он не мог себя остановить – хотелось еще хоть как-то приблизиться к невероятной красоте природы, но его уже тянули обратно:

– Дай теперь я посмотрю, – РоМ отодвинул Блока и, держась за страховочный поручень, также высунулся наружу…

Они все по очереди проделали этот трюк и единогласно пришли к выводу, что лучшего места для прощания с Лау им уже не найти… Блок достал железную коробочку и оглядел своих товарищей. Все молчали. Тогда он обратился к Тинки:

– Может, ты это сделаешь?

– Нет, ты командир группы, тебе и заканчивать, тем более, что ты был последним, кто с ней общался, тебе было завещано закончить это дело…

– Кто-нибудь хочет что-то сказать?

– А что тут долго-то рассуждать? Каждый скажет про себя все, что считает нужным, это и будет нашим прощанием.

– Тогда прощайтесь, у нас две минуты…

Все отвели взгляды в разные стороны, и в течение пары минут никто не разговаривал. Затем Блок протянул коробочку РоМу, тот – Свиту, а он уже – Тинки. Каждый подержал дорогую ношу какое-то время в руках, и затем она вернулась к Блоку. Тинки кивнула головой:

– Давай…

Блок опять высунулся по пояс и стал осторожно открывать железную крышку. Через минуту все было закончено. Он вернулся в салон и обратился к пилоту:

– Мы закончили, можем возвращаться. Пилот понимающе кивнул и стал набирать скорость для обратного полета. Путь назад практически прошел в тишине. Даже Тинки, и та молчала всю дорогу, не отрывая глаз от ночного пейзажа за иллюминатором. Они, как и в первый раз, сделали остановку на одном из островов для дозаправки и затем продолжили путь.

На вертолетной площадке в Паттайе Блок и РоМ подошли к пилоту:

– Ты прав – это было удивительное место. Большое тебе спасибо, а то без тебя мы бы долго искали…

– Всегда рад помочь…

– На, держи, это тебе личная благодарность от нас, – РоМ протянул пилоту толстую пачку стодолларовых купюр…

– Но это очень много… – пилот держал в руках деньги и не знал, что с ними делать.