Текст книги "Женские лица русской разведки"

О получении денежной суммы в размере 1800 рублей 1 августа 1913 года была оформлена расписка Е.Н. Шорниковой-Юдкевич. Впрочем, к моменту отъезда из столицы у неё была уже какая-то другая фамилия. Департамент полиции помог ей в кратчайший срок расторгнуть брак с машинистом Юдкевичем. Пределы империи она покидала уже с новым паспортом и не обременённая семейными узами. Детей, насколько известно, у неё не было. Да и при её прежнем образе жизни ей было не до семейных идиллий.

Не сбылись её ожидания о том, что Департамент полиции поможет ей уехать в Южную Америку. Было решено отправить её в одну из славянских стран Европы, поскольку там, по сведениям охранки, было значительно меньше, чем в Западной Европе, политэмигрантов из России. Поэтому вероятность встречи с прежними однопартийцами была гораздо ниже, чем в странах Старого света. Служба наружного наблюдения охранки сообщила, что Шорникова выехала из Петербурга в Будапешт 4 сентября 1913 года, сдав свои вещи в багаж. Последним из известных мест её пребывания стала Болгария. Затем началась Первая мировая война, и следы её затерялись навсегда.

Глава 3
Дамы в разведке Российской империи

Оставили свой след в истории разведки

В течение XIX – начала XX века женщины в Российской империи постепенно осваивали довольно сложные и даже опасные виды мужских профессий. Дамы из разных сословий оказались на тайной службе в зарождавшейся разведке и контрразведке империи. Наиболее образованные из них, принадлежавшие, как правило, к высшим слоям российской аристократии, оказывали тайные услуги родине из-за границы, осваивая тонкости и специфику дипломатической «кухни». Маркиз Астольф де Кюстин в своем злом и не во всём объективном пасквиле «Россия в 1839 году» тем не менее сделал верное наблюдение: «В России существует целая сеть женской дипломатии, и Европа, быть может, недооценивает этот особый способ влиять на политику. Благодаря своей армии двойных агентов, политических амазонок, чье оружие – тонкий мужской ум и коварные женские речи, русский двор собирает сведения, получает донесения и предупреждения, которые в случае огласки пролили бы свет на множество тайн, разъяснили бы многие противоречия, обнаружили бы много низостей»[408]408
  Письмо двадцать третье // Кюстин А. де. Россия в 1839 году / Пер. с фр. СПб.: Книга, 2008. С. 383.


[Закрыть].

В XIX веке на службе Его Величества состояло несколько женщин из известных семей, которые внесли заметный вклад в осуществление внешнеполитических перемен в Европе и достижение успехов русской дипломатии. Среди них были княгини Дарья Христофоровна Ливен, урождённая баронесса Бенкендорф, и Екатерина Павловна Багратион (при рождении – графиня Скавронская).

Светлейшая княгиня – разведчица и дипломат

В числе русских разведчиков в 1-й половине XIX века выделялась блестящая аристократка Дарья Ливен, которая по воле судеб была родной сестрой создателя и руководителя III отделения и шефа жандармов генерала А.Х. Бенкендорфа. Как и брат, княгиня пользовалась особым доверием императора Николая I в качестве его тайного агента в Париже и Лондоне. Блестящее образование, аристократизм, мужской склад аналитического ума в сочетании с женскими чарами вскоре дали повод считать Дарью Христофоровну первой русской подданной на международной стезе, освоившей широкие просторы для ведения политической разведки на уровне первых лиц европейских государств, дипломатов и представителей зарубежной аристократии Старого света.

Несмотря на её широкую известность в верхах аристократии России и в европейских столицах, про её подлинную жизнь известно довольно мало. Да и некоторые факты её биографии, как и положено в судьбах разведчиц, выглядят либо недостоверными, либо не подтверждаются документами или свидетельствами людей, лично знавших Дарью Ливен.

Два с лишним века спустя установление истины представляется делом непростым. И тем не менее попытаемся восстановить подлинность и историческую точность событий из прошлой жизни одной из первых женщин России, успешно совмещавшей такие сугубо мужские дела, как дипломатия и разведка.

Годы в родительском доме

Девочка родилась 17 декабря 1785 года в семье военного губернатора Риги, имевшей корни дворянского рода Бенкендорфов, берущего своё начало от рыцарей Тевтонского ордена. При рождении её нарекли на немецкий лад Катариной Александрой Доротеей фон Бенкендорф. Отец её к тому времени уже имел чин генерала от инфантерии. А её матерью стала подруга детства будущей русской императрицы Марии Фёдоровны баронесса Анна-Юлиана Шеллинг фон Канштадт. Придворная карьера членов семейства Бенкендорф складывалась весьма удачно. Во время путешествия в 1781—1782 годах в Европу, которое совершили наследник русского престола Павел Петрович и Мария Фёдоровна инкогнито, под именем графов Северных, их в начале пути безотлучно сопровождала чета Бенкендорф. Однако по прибытии в Париж супруга подполковника Бенкендорфа вынуждена была покинуть свою Августейшую подругу. Причина для этого была уважительная – Анна-Юлиана была беременна. Рожать своего первенца Александра она поехала к родителям императрицы Марии Фёдоровны в их родной Монбельяр. Здесь в июне 1782 года появился на свет будущий шеф жандармов и руководитель политического сыска в России А.Х. Бенкендорф. В 1784 году родилась дочь Мария. Затем в один 1785 год на свет появились в январе Константин, а в декабре героиня нашего очерка Доротея Бенкендорф.

Зимой 1797 года мать сильно простудилась и ушла из жизни, когда Доротее не исполнилось ещё и 12 лет. Девочка была младшей в семье. Без матери остались её два брата и сестра, которая была старше неё на год. Детей подруги детства после её смерти 11 марта 1797 года взяла на своё попечение русская императрица – вторая супруга императора Павла I, которая до своей кончины заботилась о них как о своих собственных детях.

Покровительство императрицы Марии Фёдоровны

Супруга русского царя, по сведениям из разных источников, поместила обеих сестёр в престижный Институт благородных девиц, располагавшийся вблизи Смольного двора. Позже он получил название Смольного института благородных девиц[409]409
  См.: Сидорова М.В. «Состоящие при Малом Дворе». Семейство Бенкендорф//Гатчина сквозь столетия; http://history-gatchina.ru/article/benkendorf.htm (Дата обращения: 14.02.2022.)


[Закрыть]. Кстати, это было первое женское государственное учебное заведение в Европе, созданное в 1764 году по указу императрицы Екатерины Великой.

В это элитное учебное заведение принимались дочери военных чинов не ниже полковника, а также гражданских чинов, начиная с действительного статского советника и выше. Девочки из этих семей принимались на учёбу за казённый счёт или, как тогда говорили, на казённый кошт. Двери в Смольный институт для подготовки к будущей светской и придворной жизни были открыты и для дочерей потомственных дворян более низких чинов. Но в таких случаях обучение в институте было возможно за определённую годовую плату. Как утверждает историк М.В. Сидорова, дочери Бенкендорф обучались в институте за счёт оплаты из личных средств императрицы Марии Фёдоровны[410]410
  Сидорова М.В. «Состоящие при Малом Дворе». Семейство Бенкендорф//Гатчина сквозь столетия; http://history-gatchina.ru/article/benkendorf.htm (Дата обращения: 14.02.2022.)


[Закрыть]. При этом нельзя забывать о том, что с 1797 года императрица стала высочайшей покровительницей Смольного института.

Первоначально девочек из дворянских семей принимали с 6 лет. Учебный курс был рассчитан на 12 лет и делился на 4 периода (класса) в зависимости от возраста воспитанниц: 6—9 лет, 9—12 лет, 12—15 лет, 15—18 лет. Для каждого из периодов девочкам полагалась форма воспитанниц определённого цвета. Позже срок обучения был сокращён до 9 лет, с разбивкой на 3 периода (класса). В 1797 году по повелению императрицы Марии Фёдоровны период (класс) для возраста от 6 до 9 лет был ликвидирован.

Лучшие выпускницы института получали по выпуску особый знак отличия – шифр, который представлял собой золотой вензель в форме инициала Екатерины II. Обычно от 6 до 10 выпускниц, получивших шифр, поступали в число фрейлин императрицы и становились придворными дамами.

Почему мы столь подробно остановились на вопросах обучения в Смольном институте благородных девиц? Тому есть веские причины. Именно на этом этапе жизни Доротеи (Дарьи) Бенкендорф начинаются первые загадки её судьбы и фактические расхождения в её биографии. Во-первых, не подтверждаются сведения о том, что по повелению императрицы Марии Фёдоровны – матери императоров Александра Павловича и Николая Павловича, сестёр Бенкендорф поместили на обучение в Смольный институт. Причём, если этот факт когда-нибудь получит своё подтверждение, то надо будет признать, что сделано это было в нарушение условий приёма в институт, поскольку дочери генерала Бенкендорфа были старше возраста 9 лет, установленного для поступления в число воспитанниц. Марии в год смерти матери было 13 лет, а Доротее (Дарье) – 12 лет. Получается, что по своим годам сёстры могли бы быть помещены сразу во 2-й класс института, где обучались воспитанницы в возрасте от 12 до 15 лет. Могло ли такое быть на самом деле? На наш взгляд, могло, если бы так повелела сама императрица Мария Фёдоровна – супруга императора Павла I.

При этом утверждается, что во время обучения девочек императрица еженедельно их посещала в институте. В 1800 году, как указывается в публикациях биографических данных Д.Х. Ливен, сёстры Бенкендорф закончили Смольный институт благородных девиц[411]411
  См.: Сидорова М.В. «Состоящие при Малом Дворе». Семейство Бенкендорф // Гатчина сквозь столетия; http://history-gatchina.ru/article/benkendorf.htm; Ливен, Дарья Христофоровна; https://ru.wikipedia.org/wiki/Ливен,_Дарья_Христофоровна (Дата обращения: 14.02.2022.)


[Закрыть].

Какие из приведённых сведений и фактов вызывают ощущение недостоверности и сомнения? Как известно, окончившие Смольный институт воспитанницы, как правило, достигали возраста 18 лет. Поэтому Мария и Доротея Бенкендорф не могли окончить институт в 1800 году, поскольку им в тот год исполнилось бы 16 и 15 лет соответственно. Да и чтобы им можно было попасть в выпуск 1800 года, они должны были быть при поступлении зачислены сразу в 3-й (выпускной) класс, где числились воспитанницы в возрасте 15—18 лет. При этом будущие выпускницы пребывали в стенах института уже в течение 6 лет.

Поскольку известно, что в Смольный институт сёстры попали после смерти матери в 1797 году и стали выпускницами в 1800 году, то получается, что проучились бы они всего 3 года из положенных по учебной программе 9 лет. При таких обстоятельства сёстры Бенкендорф просто не имели возможности освоить всю программу обучения в институте.

Кстати, об учёбе Марии в Институте благородных девиц в большинстве публикаций даже не упоминается. Про Дарью говорится, что после окончания Смольного института она в 1799 году (по другим сведениям – в 1797 году) была пожалована в придворное звание фрейлины императрицы. В 1800 году, как упоминается в её биографических сведениях, она в возрасте 15 лет уже вышла замуж за графа Х.А. Ливен. По существовавшим в то время придворным правилам, Дарья должна была бы получить при выпуске из Смольного института заветный шифр, чтобы стать фрейлиной. Но, поскольку в её биографии указывается, что фрейлиной она была причислена к императорскому двору ранее 1800 года, можно было бы предположить, что она стала выпускницей до 1799 года. Однако известно, что ближайший по датам 8-й выпуск из института состоялся в 1797 году. Среди 68 выпускниц-смолянок фамилии Марии и Дарьи Бенкендорф нет. Не упоминаются они и среди 97 девиц из числа тех, что окончили Смольный институт в 9-м выпуске 1800 года[412]412
  См.: Черепнин Н.П. Императорское воспитательное общество благородных девиц. Исторический очерк, 1764—1914. Т. 3. Пг.: Гос. типография, 1915. С. 489—494.


[Закрыть].

Можно предположить, что официально их пребывание в стенах Смольного института не было надлежащим образом оформлено, поэтому их имён нет в списках выпускниц. При этом возникает вопрос о причинах столь высокой степени секретности в выполнении повеления императрицы Марии Фёдоровны. Ведь, согласно данным из биографии Дарьи Бенкендорф (в замужестве – Ливен), в период обучения в институте императрица навещала сестёр еженедельно. Скрыть этот факт было бы весьма затруднительно, поскольку любое посещение воспитанниц императором и членами его семья становилось большим событием в жизни института, к которому руководители института и девицы готовились за несколько месяцев до назначенной даты визита. Например, император обычно присутствовал на торжествах по случаю выпуска воспитанниц из института, и это было важнейшим событием в институтской жизни выпускниц, к которому готовились долгое время. Поэтому столь частое появление императрицы в коридорах Смольного института вряд ли могло остаться незамеченным. Некоторыми современниками высказывалось осторожное предположение о том, что девочек Бенкендорф могли поместить отдельно от других воспитанниц в другом крыле здания Смольного института и организовать для них занятия по индивидуальной программе. В некоторых современных публикациях указывается, что, в отличие от других воспитанниц, которые спали в общей спальне своих классов, сёстры Бенкендорф занимали привилегированное положение – у них были отдельные комнаты[413]413
  Бенкендорфы. Ч. 3. Доротея Ливен – тайный агент его Величества; https://www.liveinternet.ru/users/4000579/post243765741/ (Дата обращения: 18.02.2022.)


[Закрыть]. Но об этом нет упоминаний ни в публикациях царского времени, ни в воспоминаниях воспитанниц столичного института благородных девиц. Не сохранилось воспоминаний и самих сестёр об этом периоде их жизни. В любом случае, на наш взгляд, информация о сроках, условиях и программе обучения юных баронесс Бенкендорф в привилегированном женском учебном заведении нуждается в дополнительной документальной проверке и уточнении.

Загадки с шифром фрейлины императрицы

Немало путаницы произошло с придворными чинами Дарьи и её сестры. Даже их современники не всегда могли разобраться в пожалованиях их чинами и придворными званиями фрейлин императрицы Марии Фёдоровны. Попробуем по сведениям из открытых источников разобраться в том, как всё обстояло на самом деле.

Согласно указу императора Павла I, с декабря 1797 года в штате придворного ведомства состояло 12 фрейлин[414]414
  Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. XXV. Праяга – Просрочка отпуска. СПб.: Типо-Литография И.А. Ефрона, 1898. С. 156; https://viewer.rusneb.ru/ru/rsl01003924211?page=168&rotate=0&theme=white


[Закрыть]. Каждой из них в год полагалось жалованье в размере 1000 рублей. По тем временам это были немалые деньги.

В ежемесячном историческом издании «Русская старина» за 1903 год читаем: «Старшая из дочерей Бенкендорф, баронесса Мария Христофоровна, вышла замуж за ген.-лейт. Шевича, а младшая, Дарья Христофоровна, окончив курс в Смольном институте, была пожалована в 1799 г. во фрейлины, но уже в следующем году выдана императрицею замуж за генерал-лейтенанта князя Христофора Андреевича Ливена, который… был… на двенадцать лет старше своей жены. Впрочем, супруги составляли во всех отношениях полную противуположность»[415]415
  Княгиня Д.Х. Ливен и её переписка с разными лицами/Русская старина. Вып. 1—3. СПб.: Тип. «Обществен. польза». 1903. С. 188. Приведено так, как изложено в тексте. – М.С.


[Закрыть]. Однако имеются и другие сведения о том, когда Дарья Христофоровна была удостоена придворного чина фрейлины супруги Павла I – императрицы Марии Фёдоровны. Например, П.Ф. Карабанов собрал и опубликовал в 1870—1871 годах на страницах «Русской старины» биографические списки статс-дам и фрейлин русского двора в XVIII и XIX столетиях. Несмотря на то, что современники критиковали автора за многие погрешности в биографических текстах, эти публикации остаются наиболее полным списком фрейлин среди женских придворных чинов с указанием императриц и великих княжон, при которых они состояли на придворной службе. Дарья Бенкендорф с титулом баронессы указана в списке фрейлин императрицы Марии Фёдоровны с 5 апреля 1797 года[416]416
  См.: Список фрейлин российского императорского двора; https://ru.wikipedia.org/wiki/Список_фрейлин_российского_императорского_двора#Фрейлины_Марии_Фёдоровны (Дата обращения: 15.02.2022.)


[Закрыть]. Получается, что этот придворный чин был пожалован 12-летней девочке сразу же после смерти её матери и близкой подруги императрицы. Кстати, Мария Бенкендорф стала фрейлиной в том же году, но при этом конкретная дата этого события не приводится. Случалось, что и ранее иногда принимали малолетних девиц-сирот во фрейлины, хотя обычно возрастные требования предусматривали для придворной службы возраст дворянских дочерей от 14 до 20 лет.

Что касается назначения сестёр на придворные должности фрейлины императрицы, то здесь тоже требуются некоторые уточнения. Конечно, окончательное решение принимала сама императрица. По существовавшему тогда порядку фрейлиной из дочерей дворян становились те кандидатки, которые отвечали установленным требования. Возраст от 14 до 20 лет. Только из незамужних девиц, имеющих определённое образование, знающих иностранные языки, обученных светским манерам и придворному этикету. Учитывались также внешние данные претенденток на звание фрейлины, способности к танцам, понимание музыки, а также особенности личности и черты характера девицы. По вполне понятным причинам, основными кандидатками во фрейлины были лучшие выпускницы Смольного института. Из каждого выпуска института получали заветный шифр до 10 выпускниц, перед которыми открывался путь во фрейлины императрицы. Проживали они во дворце или на половине императрицы в скромно меблированных комнатах, выходящих во фрейлинский коридор.

Известно, что Дарья Бенкендорф в 1799 году, а, по другим сведениям, ещё раньше – в 1797 году была пожалована во фрейлины к самой императрице Марии Фёдоровне. Такой же придворный чин получила и старшая сестра Мария Бенкендорф. Вполне возможно, что в обоих случаях императрица нашла оптимальный вариант устроить дальнейшую судьбу своих подопечных. Фрейлине было проще подобрать достойного жениха из числа придворных и представителей знатных фамилий. К тому же штатным фрейлинам при вступлении в брак полагалось приданое за казённый счет и подарки от императрицы. Размер приданого в начале XIX века составлял 12 тысяч рублей ассигнациями. Сумма приданого могла быть увеличена по повелению императора. Правда, замужние фрейлины, как правило, сразу после вступления в брак покидали придворную службу. Как известно, Д.Х. Бенкендорф (Ливен) вступила в брак в 1800 году и, соответственно, с того времени должна была выбыть из числа придворных чинов. Что касается её старшей сестры Марии, то, согласно ежегодным публикациям придворного штата в издании «Месяцеслов», она продолжала состоять в качестве фрейлины императрицы Марии Фёдоровны как минимум до лета 1804 года.

Девицей под венец с дворцовым генералом

Как уже отмечалось, в неравный брак она вступила 15-летней девицей. Императрица подобрала ей знатного жениха из числа придворных военных. Им стал генерал-адъютант императора Павла I, бывший на 11 лет старше невесты и уже пребывавший в чине генерал-майора. К тому же накануне свадьбы он стал именоваться графом. К своим 26 годам Христофор Андреевич Ливен успел отличиться в нескольких войнах и боевых походах русской армии.

Однако гораздо большее влияние при дворе имела его мать Шарлотта Карловна Ливен, которая была воспитательницей дочерей императора Павла I, а также малолетних великих князей Николая и Михаила Павловичей. Начав придворную службу ещё при Екатерине II, она более 45 лет отдала служению российским монархам. Свекровь Дарьи Ливен за свою преданность и добросовестность была вместе со своими потомками возведена в 1799 году в графское достоинство, а в день коронации императора Николая I в 1826 году была «возвеличена со всем семейством княжеским достоинством, с титулом светлости»[417]417
  Карабанов П.Ф. Статс-дамы Русского Двора в XVIII столетии: Биографические списки/Русская старина. Т. 3. Вып. 1—6. 1871. С. 43.


[Закрыть]. Так, благодаря большим заслугам своей свекрови Ш.К. Ливен при императорском дворе, Дарья Христофоровна без каких-либо усилий и отличий стала сначала графиней, а затем и княгиней.

После ухода на 85-м году жизни, в 1828 году, статс-дамы княгини Ш.К. Ливен в придворный чин статс-дамы была возведена её невестка княгиня Дарья Христофоровна Ливен[418]418
  Там же.


[Закрыть].

В замужестве у неё родилось шестеро детей. Первенец дочка Магдалена умерла в младенчестве. Из пятерых сыновей до старости дожили только двое. Остальные ушли из жизни молодыми, в возрасте 10, 15 и 31 года[419]419
  См.: Ливен Христофор Андреевич; https://ru.wikipedia.org/wiki/Ливен,_Христофор_Андреевич (Дата обращения: 18.02.2022.)


[Закрыть]. Упоминается, что оба младших сына умерли от заразной болезни[420]420
  См.: Ливен, светлейший князь Христофор Андреевич // Русский биографический словарь А.А. Половцова. Т. 10. Лабзина – Ляшенко. СПб., 1914. С. 424—425.


[Закрыть]. Версии по поводу смертельной болезни излагались в то время разные. Принимая во внимание, что большее время жизни Д.Х. Ливен провела в европейских столицах, попробуем выяснить, какие же детские болезни той поры могли привести к смертельному исходу 10-летнего мальчика и 15-летнего подростка. Во многих биографических источниках семейства Ливен не упоминается название болезни, но известно, что в те годы была эпидемия оспы, которая прокатилась по Европе и по России после завершения вспышки холеры в 1830—1831 годах. Оспа тогда унесла много детских жизней. Согласно другим сведениям, оба младших сына княгини Д.Х. Ливен стали жертвами другой заразной детской болезни – скарлатины[421]421
  См.: Атаманенко А. Секс-миссия во имя Родины; https://nvo.ng.ru/spforces/2021—07—29/10_1151_information.html


[Закрыть].

Несчастье случилось во время пребывания в России после завершения посольской службы в Лондоне. В марте 1835 года в Дерпте заразились скарлатиной и ушли из жизни один за другим в возрасте 15 и 10 лет сыновья Георгий и Артур. Семейная трагедия подорвала и без того ослабленное здоровье княгини, и по настоянию врачей она в сопровождении мужа выехала на лечение в Берлин[422]422
  См.: Таньшина Н.П. Дарья Христофоровна Ливен // Вопросы истории. 2007. № 11; http://istorja.ru/articles.html/russia/tanshina-n-p-darya-hristoforovna-liven-r606/


[Закрыть]. Муж оставил её на попечение врачей, а сам вернулся в Россию к делам придворной службы. Затем она перебралась на курорт Баден-Баден.

Спустя 3 года беда снова пришла к Дарье Христофоровне. В возрасте 31 года умер её средний сын Константин. Причина его смерти неизвестна. Да и место, где произошла эта семейная трагедия, тоже требует своего уточнения. По одним сведениям, это случилось в Америке[423]423
  Там же.


[Закрыть]. Согласно другим источникам, он умер 17 октября 1838 года в Подольской губернии[424]424
  Константин Христофорович Ливен р.1807, ум. 17 октября 1838 // Генеалогический портал «Родовид»; https://ru.rodovid.org/wk/Запись:789628 (Дата обращения: 09.03.2022.)


[Закрыть].

К тому времени из-за отказа на требование императора Николая I вернуться в Россию княгиня Ливен попала в опалу. Из-за этого произошло резкое охлаждение её отношений с мужем, с которым она никогда больше не виделась до его внезапной смерти в декабре 1838 года. В сердце гордой княгини затаилась жестокая обида на супруга из-за того, что он своевременно не сообщил ей о смерти сына Константина, к которому она всегда относилась с теплотой и материнской любовью. В высшем свете шептались о том, что этот ребёнок был плодом тайной любви между графиней Дарьей Ливен и великим князем Константином Павловичем. Однако каких-либо серьёзных фактов или подтверждений этой версии не приводилось. Впрочем, возможной почвой для этих великосветских сплетен стало то, что в период с 1804 по 1807 год у молодой графини Ливен родилось четверо детей – погодков. Её первенец – дочь Магдалена – умерла в младенчестве. А трое появившихся на свет один за другим мальчиков получили венценосные имена – Александр, Павел и Константин.

Как ранее отмечалось, генерал-майор граф Х.А. Ливен в те годы был занят делами военной службы. Он участвовал в военной кампании против французов в 1805 году. Проявил себя в жестоком сражении под Аустерлицем. Присутствовал в июне 1807 года при подписании Тильзитского мирного договора между Россией и Францией, завершившего «войну трёх императоров». За боевые отличия был удостоен ордена Святого Георгия III-й степени и произведён в генерал-лейтенанты. Вряд ли в те военные годы генерал имел возможность часто навещать молодую жену и подолгу бывать у себя дома в Петербурге…

Начало служения России на тайном фронте

Первые годы после замужества юная графиня Ливен провела в Петербурге в беззаботной атмосфере придворных балов, маскарадов и новых знакомств в аристократических салонах. Весёлая столичная жизнь и неизбежный флирт с мужчинами из высших слоёв российской знати могли вскружить голову любой молодой аристократке её возраста. Как передавала придворная молва, у юной Дарьи Ливен в то время приключилось сразу несколько коротких романов. Причём благодаря её близости к царской семье романтические отношения у неё возникли с младшим братом императора Александра I – великим князем Константином Павловичем. В кругу её временных избранников оказался и князь П.П. Долгоруков (младший), состоявший генерал-адъютантом при императоре. Были и другие короткие увлечения.

В последние годы появилась информация, позволяющая сделать некоторые выводы о времени, когда совсем ещё юная графиня Ливен начала готовиться к своей будущей разведывательной и дипломатической миссии за рубежом. Появилась пока документально не подтверждённая версия о том, что свой первый опыт создания небольшого политического салона для иностранных гостей и дипломатических представителей при русском дворе графиня приобрела в Петрограде. Тогда же, как пишет в своей книге И.И. Донскова, на неё впервые обратил внимание руководитель внешнеполитического ведомства Нессельроде. Среди её достоинств и внутренней готовности к ведению политической разведки умудрённые жизненным и профессиональным опытом отмечали остроумие, живость ума, очарование женской молодости, бойкий характер и изящные манеры графини. Учитывалась и её близость к императрице Марии Фёдоровне.

«За царственным столом бойкая и общительная графиня Ливен, – пишет И.И. Донскова, – с удовольствием рассказывала о гостях своего салона: ей было не занимать наблюдательности и проницательности, кроме того, Дарья (Доротея) обладала прекрасной памятью, позволяющей ей передавать в красках все детали и нюансы бесед с иностранцами. Однако внимательнее всех ее слушал министр иностранных дел Нессельроде: вот же он прекрасный и не вызывающий подозрения источник информации! Стоит только научить ее некоторым приемам и тонкостям политических игр и получится великолепная профессиональная разведчица! Тем более что она являлась родной сестрой шефа жандармерии Бенкендорфа»[425]425
  Донскова И.И. Тайны Лондона. История, легенды, предания. М.: Вече, 2009. 162.


[Закрыть].

С учётом этой версии развития событий в жизни молодой графини Дарьи Ливен в столице Российской империи период с 1800 по 1810 год, на наш взгляд, нуждается в более внимательном изучении, чтобы отделить светские пересуды от реальных фактов. Необходимо уточнить, существовал ли в те годы в Петербурге салон графини Ливен. В случае подтверждения этого факта потребуется уточнение места его расположения, условий функционирования, состав посетителей и другие вопросы, способные пролить свет на начальный период работы графини Д.Х. Ливен по заданиям русской разведки или политической полиции империи. Вместе с тем отметим, что трудно представить её весёлую светскую жизнь в ситуации, когда с 1803 по 1807 год Дарья Христофоровна ежегодно пребывала в состоянии беременности и родов. Даже при наличии кормилиц и нянек вряд ли молодая графиня могла бы себе позволить столь бурный образ жизни по известным физиологическим ограничениям, возникающим у всех женщин в подобном положении. Впрочем, оставим эту тему для обсуждения медикам, физиологам, психологам и другим профильным специалистам. Вся необходимая событийная историческая канва и набор конкретных фактов для этого имеются.

Первые успехи на дипломатическом поприще

В 1808 году по воле государя Александра I генерал-адъютант Х.А. Ливен был направлен в Коллегию иностранных дел, а 31 декабря 1809 года назначен русским посланником в Пруссию. Так Дарья Христофоровна впервые оказалась среди иноземных аристократов в дипломатических и политических кругах Берлина. Заметим, что император Александр I в то время был серьёзно озабочен созданием в Европе новой коалиции для военного противостояния французской армии Наполеона. Предполагалось, что одним из союзников России станет королевская Пруссия. Такая задача была поставлена императором перед новым русским посланником в Берлине.

Сменив генеральский мундир на фрак дипломата, Христофор Андреевич довольно быстро освоился в дипломатических кругах Берлина и сумел заслужить доверие прусского короля Фридриха-Вильгельма III. Его дипломатические успехи были высоко оценены императором Александром I и в феврале 1812 года граф Ливен был награждён орденом Святого Александра Невского.

Для 25-летней графини Ливен путь в лабиринты европейской внешней политики начался с прибытия ко двору прусского короля в Берлине. Дарья, которую за рубежом всё чаще называли прежним именем Доротея, оказалась способной ученицей. Она с возрастающим интересом вникала в хитросплетения европейской дипломатии и постигала тайные механизмы возникновения политических интриг. И вскоре графиня Ливен достигла в этом деле не только заметных успехов, но и получила высокую оценку от самого Шарля де Талейрана. Многоопытный мастер политических интриг, занимавший пост министра иностранных дел Франции и ставшийся символом дипломатической ловкости, политической беспринципности и непредсказуемой хитрости, отмечал, что Д.Х. Ливен «уже во время миссии своего мужа в Берлине стала в некотором роде знаменитостью»[426]426
  Сакун О.Ф. Деятельность российского посла Х.А. Ливена и его супруги Д.Х. Ливен в Лондоне. 1812—1834 годы // Новая и новейшая история. 2006. № 6. С. 145; https://portalus.ru/modules/adventure/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1626682637&archive=&start_from=&ucat=&


[Закрыть]. В то время она впервые выступила в роли хозяйки созданного ею политического салона, открывшего свои двери для представителей иностранных посольств, прусских аристократов и местных политиков. Именно в Берлине, как считает работник МИД РФ О.Ф. Сакун, Дарья-Доротея Ливен постигала искусство женской дипломатии, в которой в последующие годы она стала «одной из самых блестящих представительниц, когда-либо отмеченных в истории»[427]427
  Сакун О.Ф. Деятельность российского посла Х.А. Ливена и его супруги Д.Х. Ливен в Лондоне. 1812—1834 годы // Новая и новейшая история. 2006. № 6. С. 145; https://portalus.ru/modules/adventure/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1626682637&archive=&start_from=&ucat=&


[Закрыть]. Однако, несмотря на все усилия семейства дипломатов Ливен, Пруссия в феврале 1812 года заключила союз с Францией и перешла в лагерь противников России. При этом графиня Ливен всё-таки узнала, как утверждает автор и ведущий радиопрограммы «Российская летопись» Владимир Бычков, что Наполеон готовит поход на Россию и с этой целью ведет секретные переговоры с Пруссией и Австрией. Об этом немедленно было сообщено в Петербург[428]428
  См.: Бычков Владимир. Первая русская женщина-дипломат // Радио Sputnik. 09.01.2022 г.; https://radiosputnik.ria.ru/20220109/1767017528.html


[Закрыть].

А в конце июня того военного года семья русского посла покинула Берлин и отправилась в Петербург. Примерно в это же время многотысячная армия Наполеона переправилась через пограничную реку Неман, и её военные колонны устремились в глубь Российской империи.

Начавшаяся Отечественная война показала, что России надо искать союзников в Европе, готовых выступить против военной коалиции Наполеона. В этой связи император Александр I решил восстановить дипломатические отношения с Англией, прерванные в 1807 году из-за участия России совместно с Францией в морской блокаде Британских островов. После нападения армии Наполеона на бывших русских союзников в шведском городе Эребру в середине июля 1812 года был подписан договор о мире между Соединённым Королевством и Российской империей. Тогда же была достигнута договорённость о возобновлении дипломатических отношений и обмене послами между державами. В сентябре того же года граф Ливен получил новое назначение и на долгие 22 года стал русским посланником в Лондоне. Вместе с ним в далёкие земли Туманного Альбиона отправилась его молодая супруга.

Английский туман разведке не помеха

Генерал граф Ливен был назначен русским послом в Лондон после кровопролитного сражения при Бородино и захвата Москвы армией Наполеона. В декабре 1812 года супруги Ливен прибыли в Лондон. Вряд ли они тогда могли предполагать, что их пребывание в английской столице затянется на долгие два с лишним десятилетия. При этом круг внешнеполитических интересов не ограничивался лишь страной их посольской миссии. В поле зрения русского посла в Лондоне оставались события, происходившие в Париже и Берлине. Внешнеполитический курс Российской империи сохранил свою преемственность и при новом императоре Николае I.

Посольская жизнь Дарьи Христофоровны сразу же вышла за рамки протокольных представительских мероприятий, в которых обычно участвуют супруги послов. Молодая графиня чувствовала себя уверенно на дипломатических приёмах, среди чопорных английских аристократов и при королевском дворе. Спустя время в кругу её общения оказались и члены королевской семьи, с которыми она встречалась как во дворце, так и в загородной королевской резиденции в Брайтоне. Через несколько лет общения степень доверия к ней со стороны королевской семьи, как пишет О.Ф. Сакун, возросла настолько, что Дарья Христофоровна стала практически ежедневно посещать членов британской королевской фамилии[429]429
  См.: Сакун О.Ф. Деятельность российского посла Х.А. Ливена и его супруги Д.Х. Ливен в Лондоне. 1812—1834 годы // Новая и новейшая история. 2006. № 6. С. 150.


[Закрыть]. Это стало большой дипломатической удачей, поскольку позволяло не только получать особо важные сведения из первых рук, но предоставляло возможность неформально излагать свою точку зрения на те или иные значимые для России события и решения.