Текст книги "Женские лица русской разведки"

Ещё четыре строки на этом листе занимают визы должностных лиц, и первой среди них стоит подпись ПредВЧК Сибири Павлуновского. Так случилось, что жизнь женщины-воина необычной судьбы – Е.М. Смолко-Постоноговой чернильным росчерком пера оборвал главный чекист Сибири И.П. Павлуновский.

Подпись главного сибирского чекиста на приговоре заверена официальной печатью Представительства ВЧК при Сибирском ревкоме. На документе есть ещё 3 неразборчивые подписи. Дата вынесения приговора отсутствует.

В следственном деле имеется акт, подтверждающий приведение приговора в исполнение. Видимо, у чекистов тех лет расстрельный конвейер работал без перерывов. Об этом может свидетельствовать тот факт, что форма акта была заранее отпечатана на пишущей машинке. Даже фамилия исполнителя в июле 1920 года была указана в этой форме – «начальник Особого отдела Омгубчека Мосолов». Иными словами, именно этот человек в июльский период того года, скорее всего, лично расстреливал приговорённых к смерти арестантов.

Дата, фамилия, имя и отчество приговорённого и точное время казни вписывались в акт от руки. Из этого документа потомки узнали, что линия жизни героини нашего очерка прервалась 30 числа июля месяца в 2 часа 10 минут утра. Так указано в акте. Речь, видимо, идёт о ночном времени. Помимо подписи главного палача Мосолова, на документе стоят ещё 3 неразборчивые подписи должностных лиц, присутствовавших на казни.

Фотокопии названных выше двух документов из следственного дела Е.М. Смолко-Постоноговой-Козак приведены в публикации журналистки Н. Островской в журнале «Родина».

При этом введение в научный и публичный оборот полноценной копии упомянутого выше акта позволяет внести уточнения, например, в биографические данные Е.М. Смолко-Постоноговой в отношении того, кем же было принято решение о её расстреле. Ранее считалось, что она была приговорена к высшей мере наказания Омской губЧК. Например, об этом говорится в Книге памяти Омской области[596]596
  Смолко-Постоногова-Козак Елена Михайловна // Книга памяти Омской области «Забвению не подлежит». Т. 7; https://bessmertnybarak.ru/books/omsk_zabveniyu_ne_podlezhit_7/page-15/ (Дата обращения: 1.07.2021.)


[Закрыть]. Эти же сведения приведены на сайте «Бессмертный барак». Однако в акте о приведении приговора в исполнение говорится несколько иное. «Я, Начальник Особого отдела Омгубчека МОСОЛОВ, – читаем в документе, – по поручению Президиума ЧК по постановлению Представительства ВЧК в Сибири… приговор … привел в исполнение»[597]597
  Островская Наталья. Елена прекрасная, но не красная… // Родина. 2017. № 3. С. 41; https://rg.ru/2017/03/06/rodina-jenchiny.html


[Закрыть]. В то же время, как отмечает новосибирский историк Тепляков А.Г., в зимне-весенний период 1920 года функции общесибирского органа ВЧК исполняла Омская губчека, в которую с 1 января 1920 года была преобразована Сибчека. За неполные 2 месяца с 7 декабря 1919 по 1 февраля 1920 года чекисты арестовали 577 человек, включая 378 – за контрреволюционную деятельность и 9 – за шпионаж. Из них 53 человека были расстреляны[598]598
  См.: Тепляков А.Г. «Непроницаемые недра»: ВЧК – ОГПУ в Сибири. 1918—1929 гг. М.: АИРО-ХХI, 2007; https://history.wikireading.ru/hVKwxGlRnM


[Закрыть].

Кстати, в Советской России постановлением ВЦИК и СНК от 17 января 1920 года была отменена высшая мера наказания (расстрел), но это не остановило чекистов от кровавой расправы над переводчицей Смолко. Несмотря на то, что в постановлении прямо говорилось об отмене расстрелов по приговорам ВЧК и её местных органов[599]599
  Об отмене применения высшей меры наказания (расстрелы) / Постановление ВЦИК и СНК от 17 января 1920 г.; http://istmat.info/node/40876 (Дата обращения: 03.07.2021.)


[Закрыть]. Не помогло их печальной судьбе и постановление Сибревкома «О первомайской амнистии», принятое на основании декрета ВЦИК.

Ответы на многие вопросы хранятся в следственном деле № 176 по обвинению Смолко-Постоноговой-Козак Елены Михайловны и ждут своего часа, когда материалы этого дела будут опубликованы в свободном доступе. Если этого не произойдёт, то, на наш взгляд, восстановить многие страницы реальной биографии участницы похода в Китай в 1900—1901 годах и Русско-японской войны 1904—1905 годов, героической женщины – военной переводчицы вряд ли представится возможным. Под покровом тайны останутся и многие другие страницы жизни Елены Михайловны, а её биография по-прежнему будет пестрить «белыми пятнами», недостоверными фактами и откровенными выдумками.

Героиня или вражеский агент?

Другой случай относится к сомнительной во многих отношениях истории спасения сестрой милосердия Генриеттой Сорокиной памятного знамени 6-го Либавского пехотного полка. Вопросы возникают сразу даже при беглом изучении её биографии. Являясь шведкой по матери или по отцу (сведения различаются), она при рождении получила имя Августы Карловны. Её фамилия в девичестве осталась неизвестной.

Родившись в городе Риге на территории Российской империи, она, судя по всему, состояла в лютеранской вере как минимум до взрослого возраста. Загадкой остаётся образовательный уровень героини нашего очерка. Заметим, что до сих пор нет сведений о полученном девушкой образовании. В период её проживания в Риге в городе действовали два женских средних учебных заведения. Судя по всему, Августа обучалась в одной из женских гимназий.

Затем она каким-то образом оказалась в Калужской губернии. Здесь она выходит замуж за Сорокина Николая Осиповича.

История знакомства Августы и Николая Осиповича имеет несколько версий. По одной из них, их встреча произошла в Калужской губернии в усадьбе известного серпуховского фабриканта Н.Н. Коншина, где они вместе работали по найму. Августа была гувернанткой хозяйских малолетних детей. Управляющим имением Коншиных был отставной офицер лейб-гвардии уланского полка Николай Сорокин[600]600
  См.: Безелянский Ю.Н., Безелянская А.Н. Жила-была женщина: очерки, зарисовки, эссе. Сб. М.: ИПО «У Никитских ворот», 2017. ЛитМир; https://www.litmir.me/br/?b=616598&p=6


[Закрыть]. Между ними возникли романтические чувства, завершившиеся свадьбой. В 1906 году у них родилась дочь, которую назвали Софьей. Если принять эту версию в качестве достоверного описания событий, то можно сделать некоторые предположения, например, о годе рождения Августы. Учитывая, что окончить полный курс женской гимназии она могла примерно к 17—18 годам, чтобы получить место гувернантки в обеспеченной семье. Кстати, обычно для этого требовался опыт работы и рекомендации прежних хозяев. Проверить эти сведения в наше время довольно сложно, учитывая, что неизвестными остаются причины и время её переезда из Риги к новому месту жительства.

Сразу в нескольких источниках упоминается, что замуж она вышла рано. По нашим предположениям, это могло произойти примерно в 1904—1905 годах, поскольку в 1906 году у молодоженов уже родилась дочь, которую нарекли Софьей. Исходя из описанной жизненной ситуации, год рождения Августы-Генриетты мог быть примерно в пределах от 1886 до 1888 года. Поэтому на момент рассматриваемого нами события, связанного с причастностью сестры милосердия Генриетты Викторовны Сорокиной к истории со знаменем 6-го пехотного Либавского полка ей могло быть 18—20 лет. Было ли это спасение памятного Георгиевского знамени или операция прикрытия германской разведки с целью получить возможность личной встречи с императором Николаем II с целью покушения на него – споры и дискуссии по этому поводу идут до сих пор. Попробуем рассмотреть все доводы за и против, опираясь на ранее известные и вновь открывшиеся факты и полученные дополнительные сведения.

Жизнь до начала войны

Родилась героиня нашего очерка в городе Рига, который в те годы располагался на территории Российской империи. Точная дата её рождения неизвестна.

Являясь по месту своего рождения подданной русской короны, отцом девочки был швед, который служил на Балтийском флоте империи. Судя по отчеству девочки, отца звали Карл. Девичья фамилия её осталась неизвестной.

Себя считала русской шведкой. Свободно владела шведским и французским языками, а вот по-русски она говорила с заметным акцентом.

Родители назвали девочку Августа Карловна.

Судя по имени, она приняла лютеранскую веру. В христианстве так называется одно из самых старых протестантских течений. Своё название лютеранство получило по имени своего основателя Мартина Лютера, разработавшего основные принципы нового верования в христианстве.

Воспитанием и образованием девочки занималась её мать, поскольку отец, трудившийся судовым механиком, основное время находился в море. Как позже писал К. Гейштор, Генриетта рассказывала, что мать её была шведкой и до её смерти она общалась с дочерью по-шведски. Отец её рано умер. Оставшись сиротой, она перебралась к сестре матери в Херсон. Рано вышла замуж[601]601
  Гейштор К. Трофейная Комиссия при Военно-походной Его Императорского Величества канцелярии в период 1912—1915 гг. // Военная быль. 1964. № 66; http://lepassemilitaire.ru/trofejnaya-komissiya-pri-voennopoxodnoj-ego-imperatorskogo-velichestva-kancelyarii-v-period-1912—1915-gg-k-gejshtor/


[Закрыть].

Полученное образование позволяло девушке работать гувернанткой. Судя по всему, она окончила одну из женских гимназий Риги. Вполне возможно, что она окончила в Риге Ломоносовскую женскую гимназию, в которую принимались девочки из семей с разным достатком. Полный курс обучения в начале ХХ века составлял 9 лет – подготовительный класс, 7 основных классов и педагогический класс. Девочки изучали самые разные предметы: русский, французский и английский языки, Закон Божий, историю, арифметику, физику, чистописание, географию, рисование, естествознание и педагогику. Помимо этого, велось обучение пению и рукоделию[602]602
  См.: Ломоносовская гимназия (Рига); https://ru.wikipedia.org/wiki/Ломоносовская_гимназия_(Рига)


[Закрыть].

К тому же в Риге существовала и Частная женская гимназия Л.И. Тайлова. Вначале это было женское училище, в 1902 году оно было преобразовано в женскую гимназию со всеми правами. До этого в училище выдавались выпускницам дипломы на звание домашней и начальной учительницы[603]603
  См.: Фейгмане Татьяна. Частная женская гимназия Л.И. Тайловой // Русские в Латвии; http://www.russkije.lv/ru/lib/read/the-lyudmila-taylova-private-school.html


[Закрыть].

Проживала некоторое время в Херсоне у тётки по материнской линии. Затем она каким-то образом оказалась в Калужской губернии. Упоминалось о её пребывании в Тульской губернии, однако никаких подтверждений этого факта не обнаружено.

Другую версию изложил правнук Генриетты Викторовны Сорокиной, который в начале 2000-х годов начал самостоятельный поиск документов и сведений о поменявшей в 1914 году своё имя-отчество прабабушке. Его матерью была Софья Николаевна – дочь четы Сорокиных[604]604
  О Генриетте Сорокиной, георгиевском кавалере. Форум Союза Возрождения Родословных традиций; https://forum.svrt.ru/topic/1183-о-генриетте-сорокиной-георгиевском-кавалере/ (Дата обращения 18.06.22.)


[Закрыть].

В середине 1990-х годов вышла книга Ю.Б. Хечинова, посвящённая сестрам милосердия[605]605
  См.: Хечинов Ю.Б. Со спасенным знаменем // Ангелы-хранители. Крутые дороги Александры Толстой. М.: РИА ДЮМ, 1996. С. 138—145; https://archive.org/stream/B-001—027—927-ALL/B-001—027—927—01_djvu.txt


[Закрыть]. В одной из глав рассказывалось о судьбе Г.В. Сорокиной. Наряду с уже известными фактами в книге приводились новые сведения из её жизни и военного прошлого. На наш взгляд, для историков и исследователей может представлять определённый интерес приводимые в книге воспоминания дочери героини нашего очерка – Софьи Николаевны Сорокиной. Вот что она рассказала автору ранее названной книги о первой встрече своих родителей: «Как-то бравый офицер в отставке ехал верхом на лошади по усадьбе и увидел на открытой веранде незнакомую красивую девушку с хозяйскими детишками. Недолго раздумывая, красавец улан въехал на лошади прямо на веранду и, ловко спешившись, представился»[606]606
  Там же. С. 143


[Закрыть].

Встреча оказалась счастливой. Они полюбили друг друга и через непродолжительное время обвенчались. Затем разразилась Первая мировая война. Сначала на войну ушёл муж. Затем на фронте оказалась и Генриетта Викторовна, отдавшая дочь под присмотр брата мужа.

По воспоминаниям дочери, мать с отцом живыми вернулись с войны. Видимо, в её рассказе речь шла об окончании Первой мировой войны в 1918 году. Супруг вскоре скончался. И молодая вдова вновь вышла замуж. В двадцатые годы работала медсестрой в московской больнице. Жила в стесненных условиях, нуждалась, как и все.

Не осталась сестра милосердия и без пристального внимания НКВД. В предвоенные годы чекисты не раз интересовались ею, вызывали в органы, уточняя происхождение и национальность Генриетты Викторовны. Чекистов явно не удовлетворяли весьма сомнительные, по их разумению, причины изменения имени и отчества. К счастью, кара минула героиню прошлой войны. А ведь Г.В. Сорокина могла устроить свою жизнь иначе, скажи она большевикам, что собиралась убить самого монарха!

Скончалась Генриетта Викторовна Сорокина 5 июня 1950 года в Первой Градской больнице и похоронена на Калитниковском кладбище в Москве[607]607
  См.: Хечинов Ю.Б. Со спасенным знаменем // Ангелы-хранители. Крутые дороги Александры Толстой. М.: РИА ДЮМ, 1996. С. 143—144.


[Закрыть].

С началом войны муж уходит офицером на фронт и, как пишут в большинстве публикаций, вскоре погибает. Обычно указывают август 1914 года.

Она поступает в армию сестрой милосердия и оказывается в зоне боевых действий. Кстати, где и когда она могла пройти обучение в качестве сестры милосердия, установить не удалось. После начала Первой мировой войны по всей стране началась подготовка сестёр милосердия в общинах Российского общества Красного Креста (далее – РОКК). Сестёр военного времени готовили по ускоренной программе. Критерии отбора были довольно просты: принимали физически здоровых и грамотных девиц и вдов всех сословий в возрасте от 18 до 40 лет с обязательством исполнять свои обязанности до окончания войны. Кстати, замужние женщины могли стать сестрой милосердия только с разрешения мужей[608]608
  Деревцова О.В., Поцелуева Е.А. Сестры милосердия // Российское Общество Красного Креста; https://tzar.ru/objects/museumgreatwar/red_cross (Дата обращения: 16.06.2022.)


[Закрыть].

«Сестры Красного Креста, – как пишут исследователи О.В. Деревцова и Е.А. Поцелуева, – носили шерстяное или холщовое платье серого или коричневого цвета с большим нагрудным знаком красного креста, а на левом рукаве – повязку с таким же знаком, но меньшего размера. За незаконное ношение этой формы предусматривались наказания в виде штрафа и даже ареста до трех месяцев[609]609
  Там же.


[Закрыть].

Заметим, что во многих общинах РОКК были организованы краткосрочные, обычно 6-недельные, курсы по подготовке сестёр милосердия. При этом вёлся строгий учёт всех подготовленных медицинских работниц, которые учитывались с указанием фамилии, имени и отчества с распределением по трём категориям: штатная, запасная и военного времени. Были открыты такие курсы и в Серпуховской общине Московской губернии. В августе 1914 года были подготовлены 15 сестер милосердия, однако Сорокиной Генриетты Викторовны среди них не было. К тому же все они были распределены в местные больницы и лазареты. Ни одна из них не была направлена во фронтовые лазареты и госпитали[610]610
  См.: Серпуховская община//Список сестер милосердия РОКК, назначенных для ухода за раненными и больными воинами… Пг.: Гос. тип., 1915. С. 757—758; https://www.prlib.ru/item/705507


[Закрыть]. Кстати, на всякий случай нами были проверены списки сестёр милосердия, окончившие курсы РОКК в Калужской имени Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича и Великого Князя Алексея Николаевича общине Красного Креста. Учитывая прежнее проживание Августы-Генриетты Сорокиной в имении Коншиных в Калужской губернии, есть необходимость проверки версии о возможности её обучения на курсах сестёр милосердия в Калуге, поскольку этот губернский центр располагался всего в 20 верстах от имения фабриканта.

В Калуге к подготовке сестринского состава для нужд военного времени приступили с 20 июля 1914 года. В июле – августе курсы окончили 18 сестёр милосердия, из которых 11 человек были распределены в военно-санитарные поезда и этапные лазареты. Однако и среди выпускниц курсов РОКК в Калуге Сорокиной Г.В. не оказалось[611]611
  См.: Список сестер милосердия РОКК, назначенных для ухода за ранеными и больными воинами… Пг.: Гос. тип., 1915. С. 148—152; https://www.prlib.ru/item/705507


[Закрыть].

Многие авторы пишут, что Генриетта Сорокина отправилась в августе 1914 года вслед за мужем на фронт в качестве сестры милосердия. Имела ли она необходимую для этого медицинскую подготовку – достоверно неизвестно до сих пор. Скорее всего, имела, поскольку в противном случае она не смогла бы оказывать необходимую медицинскую помощь больным и раненым воинам.

В большинстве публикаций о Генриетте Сорокиной указывается, что в августе 1914 года она оказалась на фронте. Можно предположить, что какую-то медицинскую подготовку и соответствующий документ, подтверждавший факт её обучения в качестве сестры милосердия, она могла получить в одном из лечебных учреждений, существовавших при мануфактурах Н.Н. Коншина. В любом случае у неё на руках должен был быть подобный документ, согласно которому её могли зачислить в штат военно-лечебного учреждения в действующей армии. В любом случае все сделанные нами предположения должны быть проверены с целью подтверждения либо опровержения на основе архивных документов и материалов.

Считается, что из-за нежелательного для неё сходства имени-отчества Августы Карловны с немецким женским именем госпожа Сорокина с началом Первой мировой войны в 1914 году изменила свои имя и отчество на Генриетту Викторовну. Объяснение, на наш взгляд, не вполне убедительное, поскольку имя Генриетта тоже имело распространение не только в Европе, но и во враждебной Пруссии и Австро-Венгрии. И тем не менее в истории со знаменем Либавского полка она фигурирует как Генриетта Викторовна Сорокина.

Судьба мужа под покровом тайны

К сожалению, значительные пробелы существуют и в биографии супруга Г.В. Сорокиной. Жизнь и судьба Николая Осиповича Сорокина до сих пор во многих их периодах остаётся неизвестной. Сведения о его прошлом отрывочны и нуждаются в проверке. При этом считается, что он был выходцем из достаточно обеспеченной многодетной семьи. У него было 3 брата и 2 сестры. Однако о его семье тоже мало что известно.

По рассказам Софьи – дочери Г.В. Сорокиной, которые приведены в главе «Белоснежная соната…» (Генриетта Сорокина) из сборника А.Н. Безелянской и Ю.Н. Безелянского «Жила-была женщина: очерки, зарисовки, эссе», её жизнь и судьбу можно представить более подробно[612]612
  Безелянская А.Н., Безелянский Ю.Н. «Белоснежная соната…» (Генриетта Сорокина) // Жила-была женщина: очерки, зарисовки, эссе. Сборник. М.: ИПО «У Никитских ворот», 2017. С. 6—7; https://www.litmir.me/br/?b=616598&p=6


[Закрыть].

Юная Августа в начале 1900-х годов служила гувернанткой у двоих малолетних сыновей в семье фабриканта Коншина. Она в то время жила в его имении в Калужской губернии. До Калуги было добрых 20 вёрст. По нашему мнению, речь идёт о поместье в Ахлебинино. В то время это была разумно спланированная и во многом уже обустроенная огромная территория. Здесь были полуподземная оранжерея, своя пристань на Оке, 4-ярусная терраса на набережной, два флигеля для сыновей, огромный господский дом. Правда, господские хоромы достраивались уже без участия хозяина. В 1915 году, как считают, потомственный дворянин и фабрикант Н.Н. Коншин на любовной почве покончил жизнь самоубийством. В те дни были и другие версии его смерти, но они так и остались под покровом тайны. Развалины этого когда-то роскошного имения сохранились до наших дней. Помимо имения, у Коншиных в Ахлебинине были конезавод и кирпичное производство, которые приносили стабильный доход. Было также мануфактурное производство в Серпухове, бывшем родовом гнезде дворянского семейства Коншиных.

Фабрикант Н.Н. Коншин был одним из самых богатых людей в России. Он владел недвижимостью и разными фабричными производствами не только в Серпухове Московской губернии, но и в соседних Калужской и Тульской губерниях.

Управляющим имением Коншиных Калужской губернии был, по словам современников, отставной офицер лейб-гвардии уланского полка Николай Осипович Сорокин. Увидев юную гувернантку хозяйских сыновей, он сразу влюбился в неё с первого взгляда. Августа ответила ему взаимностью. Вскоре их знакомство завершилось свадьбой. В 1906 году у молодых родилась дочь, которую назвали Софьей.

Однако перед тем, как вступить в брак с православным, она должна была перейти из лютеранства в православие. Когда и где это произошло – неизвестно. Скорее всего, церковный обряд проходил в одном из православных храмов вблизи имения Коншиных или в Серпухове.

В 1910 году Н.О. Сорокин, по некоторым сведениям, стал управляющим Товарищества мануфактур и некоторых других предприятий Н.Н. Коншина в Серпухове.

С началом войны её муж в числе первых был мобилизован и в августе 1914 года отправился в чине офицера на Северо-Западный фронт, где воевал в составе одного из уланских полков.

Правнук Г.В. Сорокиной в июле 2009 года на форуме Союза возрождения родословных традиций опубликовал черно-белую фотографию, на которой изображён офицер в форме времён Первой мировой войны. Родственник утверждает, что на фото изображён георгиевский кавалер Николай Осипович Сорокин. Он считает, что фотография была сделана в 1915 году у виадука близ Жмеринки. На ней есть надпись для дочери Софьи[613]613
  О Генриетте Сорокиной, георгиевском кавалере. Форум Союза возрождения родословных традиций; https://forum.svrt.ru/topic/1183-о-генриетте-сорокиной-георгиевском-кавалере/ (Дата обращения: 18.06.22.)


[Закрыть]. Иными словами, если фото подлинное, то муж Г.В. Сорокиной не погиб в августе 1914 года, а продолжал оставаться в строю вплоть до 1915 года.

Несмотря на низкое качество снимка, попробуем рассмотреть само изображение. На наш взгляд, на фотографии изображён офицер в пехотной полевой форме. На левой стороне груди у него прикреплён знак, напоминающий полковой знак лейб-гвардии Уланского Его Величества полка. Видимо, его ошибочно принимают за георгиевскую награду. На фотографии у офицера нет никаких орденов и медалей.

Погоны плохо различимы. При отсутствии звёзд и наличии одного просвета на них можно предположить, что офицер имеет чин капитана или ротмистра. К офицерской портупее на поясной ремень прикреплена офицерская сабля образца 1909 года. Обычно сабля и шашка носились на специальном плечевом ремне. На эфесе сабли прикреплён темляк.

Во многих публикациях указывается, что Николай Осипович Сорокин был отставным офицером лейб-гвардии Уланского полка и с началом войны он вернулся в свой полк. Однако по состоянию на август – декабрь 1914 года такой офицер в списках гвардейских улан не значится ни в лейб-гвардии полку Его Величества, ни в лейб-гвардии полку Её Величества. В Российской императорской армии существовало только два гвардейских полка улан. Конечно, полную достоверность наличия офицера Н.О. Сорокина в списках уланских лейб-гвардии полков может дать документальное подтверждение из фондов 3548 и 3549 Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА). Кстати, там же сразу можно будет получить сведения о его военной судьбе, поскольку в одних публикациях утверждается, что он погиб в августе 1914 года, а другие авторы пишут, что он выжил в боях и умер уже после окончания Первой мировой войны.

Вместе с тем в кавалерии существовало 17 уланских полков. По одному в каждой кавалерийской дивизии. Экспресс-поиск уланского офицера Н.О. Сорокина также не дал результата.

Да и форма офицера на фотографии не соответствует походной полевой форме улан. Офицеры уланских полков носили однобортный мундир защитного цвета и серо-синие шаровары. На плечевом ремне носилась драгунская офицерская шашка. Саблю тоже разрешалось носить, но только вне строя. Самое главное внешнее различие между этими видами холодного оружия было то, что у сабли есть эфес с крестовиной, защищавший руку, а у шашки его нет.

Ещё раз отметим, что на фото изображён офицер в полевом обмундировании защитного цвета. На нём гимнастёрка – гимнастическая походная офицерская х/б рубаха образца 1914 года. Форма и снаряжение выглядят поношенными. Бросается в глаза то, что наплечные ремни у офицера на фотографии расположены поверх погон, а не пропущены под погонами, как было положено. Такую ошибку мог допустить прапорщик, призванный из запаса. Но кадровый офицер так не поступил бы, тем более из уланского полка. Кстати, наличие офицерского чина у Н.О. Сорокина свидетельствует о его как минимум личном дворянском состоянии.

Были и другие версии в определении военной профессии мужа героини нашего очерка. Так, например, член трофейной комиссии К.М. Гейштор сообщал, что, со слов самой Генриетты Сорокиной, её муж был военным врачом и он пропал без вести в первых же боях в Восточной Пруссии[614]614
  Гейштор К. Трофейная Комиссия при Военно-походной Его Императорского Величества канцелярии в период 1912—1915 гг./Военная быль. № 66, март 1964; http://lepassemilitaire.ru/trofejnaya-komissiya-pri-voennopoxodnoj-ego-imperatorskogo-velichestva-kancelyarii-v-period-1912—1915-gg-k-gejshtor/


[Закрыть]. Как и прежние версии, эта тоже не подтверждена фактами и документами.

Во время поисков мужа героини нашего очерка среди офицеров Российской императорской армии неожиданно в картотеке потерь нашлись сведения о командире 6-й артиллерийской бригады Сорокине Николае Осиповиче. В боях 13 марта 1916 года он был ранен и выбыл из строя[615]615
  См.: Памяти героев Великой войны. 1914—1918; https://gwar.mil.ru/heroes/?last_name=Сорокин&first_name=Николай%20&groups=awd:ptr:frc:cmd:prs&types=awd_nagrady:awd_kart:potery_doneseniya_o_poteryah:potery_gospitali:potery_spiski_zahoroneniy:potery_voennoplen:frc_list:cmd_commander:prs_person&page=1&middle_name=Осипович


[Закрыть]. Казалось бы, это подтверждает тот факт, что это муж сестры милосердия, который живым вернулся с войны. Однако эта информация нуждается в документальной проверке, поскольку должность командира артбригады в те годы была генеральской, а муж Г.В. Сорокиной в этом чине не состоял. Скорее всего, речь идёт о простом совпадении фамилии, имени и отчества офицеров.

Со слов внука Г.В. Сорокиной, её первый муж вернулся с войны живым и был расстрелян в 1917 году. Как утверждает внук, он был похоронен в г. Серпухове[616]616
  О Генриетте Сорокиной, георгиевском кавалере. Форум Союза возрождения родословных традиций; https://forum.svrt.ru/topic/1183-о-генриетте-сорокиной-георгиевском-кавалере/ (Дата обращения: 18.06.22.)


[Закрыть].

Полковое знамя 6-го пехотного Либавского полка было наградным Георгиевским стягом с надписями: «За взятие Ловчи 22 Августа 1877 года» и «1803—1903». С Александровской юбилейной лентой. Высочайший приказ от 16.05.1903 г. При знамени имелась особая скоба, пожалованная Королем Прусским в 1868 г.» С 1883 года и до начала мировой войны полк носил имя принца Фридриха Прусского.

Возвращавшаяся из германского плена сестра милосердия Сорокина, судя по всему, подозрений у окружающих не вызывала. Появившись в начале декабря 1914 года в Петрограде, она направляется в Трофейную комиссию при Военно-походной канцелярии императора. В солдатской шинели, в платке на голове и с костылем в правой руке Генриетта Сорокина пришла к начальнику канцелярии. К удивлению присутствовавших офицеров, под шинелью вокруг тела у неё было обмотано знамя Либавского полка. А дальше был её рассказ о том, как смертельно раненный знаменосец передал ей полковой стяг с просьбой спасти знамя. Многое в повествовании сестры милосердия насторожило членов трофейной комиссии. В её повествовании правда смешалась с вымыслом, факты противоречили реальным событиям и здравому смыслу, а неточности, путаница и откровенные ошибки рассказчицы порождали подозрения.

Из её рассказа следовало, что своё ранение она получила в конце августа 1914 года, находясь в составе армии генерала от кавалерии П.К. Ренненкампфа. Иными словами, в расположении 1-й армии. Чуть позже она назвала другое место своего ранения – у перевязочного пункта около населённого пункта Сольдау. Но оказалось, что это польское местечко на границе Пруссии располагалось на направлении наступления 2-й армии генерала Самсонова. И даже при беглом взгляде на карту боевых действий конца августа 1914 года становится понятно, что эти территории разделены большим расстоянием, болотами, многочисленными озерами и лесами. Преодолеть все эти препятствия барышня Сорокина, тем более с ранением в ногу, не могла просто физически.

Далее, с её слов, раненую нашли немецкие санитары и отправили в госпиталь, где извлекли пулю из её ступни. Судя по характеру ранения, Генриетта Сорокина вообще не могла бы самостоятельно передвигаться и нуждалась в эвакуации с поля боя санитарами, что, собственно, по её словам, и произошло. Сведения о её ранении по прибытии в Петроград проверены не были, медицинский осмотр и оказание помощи не проводились, поэтому, на наш взгляд, не могут быть признаны достоверными.

Совершила подвиг или готовила покушение на царя?

Даже среди участников, очевидцев и современников тех далёких событий, связанных с загадочным возвращением знамени Либавского полка, мнения разделились. Одни считали поступок сестры милосердия подвигом и ратовали за её награждение. Другие полагали, что во всей этой истории много неточностей, несоответствий и просто придуманных эпизодов. Третьи были уверены в том, что сестру милосердия немцы во время её пребывания в плену завербовали и дали ей задание добиться личной аудиенции у царя и совершить на него покушение.

Германский след был воспринят серьёзно

К тому же участник этого события член Трофейной комиссии при Военно-походной Его Императорского Величества канцелярии К. Гейштор позже написал, что, когда он помогал Сорокиной перед уходом надеть шинель, случайно «нащупал в её кармане большой револьвер».

Заметим, что инженер путей сообщения – Кондуктор инженерных курсов К.М. Гейштор был членом Трофейной комиссии и непосредственным участником тех событий, поскольку по мобилизации был направлен для несения воинской повинности в названной комиссии. Но он был человек не военный. Трофейная комиссия была небольшой по составу. В неё, со слов Гейштора, входили 3 офицера, включая председателя комиссии – Конвоя Его Величества полковника Петина, а также 7 человек из числа гражданских лиц. Комиссия находилась в подчинении начальника Военно-походной канцелярии царя Свиты Е.В. генерал-майора князя Орлова[617]617
  См.: Гейштор К. Трофейная Комиссия при Военно-походной Его Императорского Величества канцелярии в период 1912—1915 гг. // Военная быль. 1964. № 66; http://lepassemilitaire.ru/trofejnaya-komissiya-pri-voennopoxodnoj-ego-imperatorskogo-velichestva-kancelyarii-v-period-1912—1915-gg-k-gejshtor/


[Закрыть].

Князь Владимир Николаевич Орлов был сыном русского посланника в Берлине, Париже и Брюсселе. После окончания Пажеского корпуса служил в гвардии. В 41 год получил чин генерал-майора и был зачислен в Свиту императора. Считался отличным наездником и даже участвовал в конном виде спорта на II летних Олимпийских играх в Париже в 1900 году. С августа 1906 года состоял в должности начальника Военно-походной Его Императорского Величества канцелярии и длительное время был в числе особо доверенных лиц в окружении императора Николая II. Об особом положении среди придворных свидетельствует тот факт, что князь долгое время добровольно выполнял обязанности личного шофёра императора и его семьи. Однако в 1915 году из-за своего неодобрительного отношения к росту влияния Григория Распутина при царском дворе попал в опалу и был отправлен на Кавказ. После революции выехал на жительство во Францию.

В начале декабря 1914 года именно князь Орлов докладывал императору о сестре милосердия Г.В. Сорокиной и ситуации с памятным Георгиевским знаменем 6-го пехотного Либавского полка.

Так случилось, что прибывшая в Трофейную комиссию в Петрограде Генриетта Сорокина была принята именно чиновником К.М. Гейштором. Позже он описывал её следующим образом: «Я увидел перед собой молодую, лет 20—22 блондинку, слегка полную, в солдатской шинели и с косынкой на голове, а в правой руке – костыль. Слегка прихрамывая, она подошла к столу и, по моему приглашению, села»[618]618
  Там же. Приведено, как в тексте публикации. – М.С.


[Закрыть]. Сразу заметим, что возраст посетительницы путейский инженер определил неверно. По нашим расчётам, приведённым в этом очерке, а также учитывая то, что у неё в то время уже была 8-летняя дочь, то Г.В. Сорокиной в декабре 1914 года было примерно 25—27 лет.

Посетительница сообщила, что «она сестра милосердия из Передового Госпиталя Генриета Сорокина… была ранена в боях армии генерала Ренненкампфа»[619]619
  Там же. Так в тексте. – М.С.


[Закрыть]. При этом посетительница заявила, что о цели своего визита может сказать только начальнику канцелярии. Иными словами, сестра милосердия шла конкретно в Военно-походную канцелярию царя, а не в Трофейную комиссию. Гейштор доложил о странном визите ротмистру Кноррингу и попросил его прийти в приёмную Трофейной комиссии. Кстати, заметим, что в состав комиссии этот офицер не входил. Видимо, речь идёт о ротмистре (по другим сведениям – капитане) бароне фон Кнорринге, состоявшем в штате Военно-походной канцелярии императора.

Узнав, что начальник канцелярии в отъезде, она попросила присутствующих отвернуться и сняла с себя обмотанное вокруг талии знамя. Она выложила на стол «юбилейное знамя, голубое с белым и золотыми кистями»[620]620
  Гейштор К. Трофейная Комиссия при Военно-походной Его Императорского Величества канцелярии в период 1912—1915 гг. // Военная быль. 1964. № 66; http://lepassemilitaire.ru/trofejnaya-komissiya-pri-voennopoxodnoj-ego-imperatorskogo-velichestva-kancelyarii-v-period-1912—1915-gg-k-gejshtor/


[Закрыть]. Это было знамя 6-го пехотного Либавского полка.

«Сестра стала рассказывать, – вспоминал позже К.М. Гейштор, – что во время боя при Сольдау, при работе на перевязочном пункте, она была легко ранена в ногу. Знаменщик Либавского полка, тяжело раненый в живот, сорвал с древка знамя, свернул его и тихо сказал: «Сестра спаси знамя…» и с этими словами, умер на ее руках»[621]621
  Там же.


[Закрыть]. Но это была лишь первая версия того, как полковое знамя оказалось у сестры милосердия. Из её рассказа получается, что она уже сама была легко ранена в ногу. Находилась на перевязочном пункте, неизвестно в каком качестве – то ли, несмотря на своё ранение, оказывала помощь другим раненым, то ли лежала вместе с другими ранеными.

Знаменщик Либавского полка был смертельно ранен в живот и его доставили на перевязочный пункт вместе со знаменем на древке. Здесь он сорвал знамя с древка, свернул его и передал Генриетте Сорокиной с просьбой сохранить. Согласимся, что просьба выглядит странно. Ведь самое разумное в подобной ситуации было бы передать знамя начальству перевязочного пункта или командованию полка, при котором этот пункт был развёрнут. Почему знаменосец доверился неизвестной ему сестре милосердия, к тому же говорящей с иностранным акцентом, а не передал знамя кому-то из офицеров – тоже загадка.