Текст книги "Остров для белых"

Глава 77. Пурим в Давосе

– Вот это кино, вот это скандал в Голливуде, вот это весь «Оскар» передрался – только клочья летели! Режиссер, я забыл как его, ну этот, из венгерских евреев недобитых, они там все – то атомную бомбу изобретают, то против ветра ссут, но как он деньги нашел? Значит, есть среди богатых нормальные люди… а может, это Восточная Европа денег дала, а сама через кого-то переложилась, чтоб тихо было. Не пишут бюджет! А там играют – сам посуди:

Старик Клинт Иствуд – руководителя всего плана заговорщиков и создателя организации, Брюс Уиллис – глава боевой группы, Рассел Кроу – представитель рабочего подполья, Брэд Питт – русский генерал, командир секретной базы, Бен Кингсли играет Клауса Шваба, ты понял? Нет, ну конечно политкорректность: Дензел Вашингтон играет Обаму, Джеки Чан – Си Цзиньпина, Мерил Стрип – Ангелу Меркель. Ничего команда, да?

Значит, суть: все охерели от этого глобализма: отпускаются нормы продуктов, нормы бензина, в домах все уплотнены: по комнате на человека, не больше, в остальные комнаты вселены мигранты, ты обязан предоставить им мебель, постельное белье, две поездки в неделю на своей машине и такое прочее. Все управляется Государством, у власти родная Демократическая Партия, не вступишь в нее – карьеры не сделаешь, она все контролирует.

Рождаемость – лимит: на белую пару – один ребенок, на черную сколько угодно, за каждого последующего доплачивают до хера в месяц, муниципалитету дают ссуду, если есть мусульманская община, на округа спускается из Вашингтона лимит: сколько мальчиков и девочек до восемнадцати лет должны сменить пол. Оружие у народа давно конфисковано, за хранение – десять лет. У власти – черные, геи, лесбиянки, мусульмане, инвалиды, хотя это нижний уровень, а за этой ширмой рулят наши родные олигархи – бессмертный Сорос уже с седьмым сердцем, аферист Билл Гейтс, мерзкий Безос с его лысой красной головкой и клювом стервятника, все эти Цукерберги с Бринами, им вылизывают Обамы с Клинтонами… да что я тебе рассказываю!

И вот ветеран войн на Среднем Востоке, отставной полковник, вместе с мужем дочери, выгнанным за правые взгляды отовсюду профессором, составляет адский план. Когда-то в юности он воевал во Вьетнаме и познакомился с пленным русским летчиком-лейтенантом, сбитым над джунглями. Русского потом обменяли, но после распада Советского Союза они встретились на одном антивоенном конгрессе и подружились, несколько раз встречались. У русского, уже тоже старика, есть сын – генерал, командующий одной секретной базой. На базе той, как стало известно в период разоружения, хранятся ядерные боеголовки.

В общем, старик-полковник и бывший профессор сидят в лесу у костра, телефоны оставили дома – чтоб не подслушали, ты понял? – и обсуждают план. Как раздобыть ядерную боеголовку и грохнуть ее где надо. Отсветы костра на лицах, крик ночной птицы в лесу, они курят запрещенные сигареты и прихлебывают из бутылки запрещенный виски, уже все запрещено. И встают в памяти картины: полковник под обстрелом на войне – и профессор мешает жечь запрещенные книги: молодые оба и яростные.

Короче, они находят мужика из русских эмигрантов. Его отец бежал в Америку от коммунистов, и олигархический социализм США ненавидит люто. Подключают к делу хакера – чтобы рыться в социальных сетях, там ведь уже множество блокировок и следящих систем. И хакер, злой молодой парнишка, находит им родственников и старых друзей отца этого русского, которые живут в России. Один из них даже мэр сибирского городка.

И вот этот русский вместе с американским напарником, который выдает себя за антиамериканца и поклонника России, едет в Сибирь. Находят этого генерала в субботу в ресторане, передают привет от друга отца, фотка там, и начинают его вербовать. Объясняют: это на пользу России – уничтожить мировой глобализм, который иначе уничтожит Россию, это уже происходит! Русский генерал проникается идеей – и организует отправку одной тактической боеголовки якобы на дальнюю ракетную позицию – а на самом деле ее перевозят через казахстанскую границу, потом Грузия, где любят американцев и помогают, по морю – и в Румынию.

Начинается самое главное. В Швейцарии, а именно в Давосе, наши полковник с профессором давно организовали покупку маленького шале. Цены там бешеные, но нашли мецената, правого промышленника, ненавидящего глобализм, он дал денег. Страшная проверка на лояльность и вообще биографию: ведь в Давос съезжаются ежегодно все олигархи мира и решают его судьбу. Охрана – сам понимаешь.

Короче, в подвал шале завозят боеголовку (она размером с нормальный большой чемодан). Ты уже понял?! То есть это террористы – но террористы наоборот. За все хорошее. Ликвидаторы зла.

А русская спецслужба ФСБ уже гонится за ними! Кто-то настучал на русского генерала – его уже пытают в подвалах Лубянки. И русские специалисты по убийствам за рубежом уже идут по следу наших заговорщиков: находят и пытают людей в Казахстане и Грузии, добираются до Европы. Но тут русских просвечивают насквозь, не доверяют никому, арестовывают, у них трудности. И они обращаются к Меркель. Тайно, конечно.

А Ангела Меркель, канцлер Германии, в молодости была комсомольской активисткой в коммунистической Восточной Германии, ездила на стажировки в СССР и, конечно, работала на немецкую коммунистическую спецслужбу «Штази». А после крушения социализма все кадры Штази передали в КГБ, который ее и курировал. И Меркель теперь ходила под русским ФСБ, наследницей КГБ. Но только для самых важных и редких поручений. Типа ввезти мигрантов и развалить Европу.

Это все в кабинете Лубянки с окнами на Кремль многозвездный генерал объяснил подчиненному и поставил задачу. И группа немецкой контрразведки стала рыть все пути от румынских портов – как двигалась боеголовка? И напала на след соратников наших героев, которые им помогали провозить боеголовку: сначала мадьяр, потом словаков – к Швейцарии подбираются!

А тем временем в Швейцарию слетаются со всего мира на Экономический Форум все эти негодяи: все эти Швабы, Соросы, Гейтсы и прочие – а президентов! а премьеров! охраны – тучи несметные за каждым сугробом: у каждого лыжника пистолет подмышкой и рация в ухе.

Наша группа должна поставить таймер взрывателя на время: через час после торжественного открытия, когда все уже прибыли. Но преследователи идут по пятам! Проверка движется от одного дома к другому – смотрит документы, проверяет по компьютеру, водит счетчиком радиации, щупает и просвечивает все предметы!

Давос оцеплен. Уйти невозможно. Задерживают и долго проверяют всех – и просят (приказывают!) остаться до окончания работы первого дня Форума.

Огромный зал Всемирного Экономического Форума. Флаги всех стран. Легкий гул перед началом заседания. Крупно – панорама по лицам всех олигархов и президентов мира. Жадные, жестокие, эгоистичные и подлые рожи владык. Байден, Меркель, Си Цзиньпин, Путин, Обама, Уоррен Баффит.

В Америке перед телевизором старый полковник и профессор напряженно ждут: передача из Давоса, флаги, лыжники, солнце, снег.

В нашем шале старший группы отдает приказ трем своим людям, жестоко ругается – и они мчатся на лыжах вниз по снежному склону.

Контрразведка с полицией ломятся в шале, трещат двери, звенит разбитое окно, уже бегут по холлу.

В зале заседаний Форума начинается торжественное приветствие председательствующего.

Охрана бежит по проходам зала к сцене и микрофону, крича на ходу о срочной эвакуации! В зале непонимание переходит в начинающуюся панику.

Дверь подвала шале трещит под ударами.

Старший группы, оставшийся до конца – его играет Брюс Уиллис (вспомни его в «Армагеддоне») мрачно улыбается, смотрит в пространство – и нажимает пальцем кнопку на коробочке, провода от которой идут к боеголовке в ящике.

Взрыв! Вселенский грохот! Огненный шар вздувается над Давосом. Мгновенно исчезает снег на километры вокруг. Испаряются постройки. Шар всплывает, покрывается дымом, прах клубится под ним, вытягивается вверх, возникает гриб атомного взрыва.

В нескольких километрах, под нависшим утесом, спаслись члены нашей группы, съехавшие чуть раньше на лыжах.

На телеэкранах всего мира – яркое свечение и все гаснет – на экранах площадей Нью-Йорка и Токио, Лондона и Рима.

В своей комнате в США старик-полковник с профессором переглядываются, сжимают кулаки, молчат. Потом полковник говорит:

– Что ж. Теперь – за работу.

Берет кухонный топорик, поднимает доску пола, достает штурмовую винтовку и несколько магазинов. Дает вопросительно глядящему профессору старый кольт-1911, они садятся в машину и мчатся в муниципалитет: устанавливать власть народа и Конституции.

По всей стране люди достают спрятанное оружие и идут возвращать себе власть. План восстания и переворота давно и многократно опубликован в так называемых художественных произведениях – и социальные сети просто рекомендовали людям соответствующие книги и сюжеты; что-то в таком духе.

На всех телеэкранах мира надрываются дикторы и телеведущие: произошла страшная катастрофа, сохраняйте спокойствие! И везде их отодвигают и выкидывают вон уверенные люди с оружием:

– Власть мировой олигархии кончилась! Мы возвращаем себе свои города и страны, свои законы и традиции. Мы – здесь – власть!

…Вот примерно такая утопия, братан. Но – боевая, реальная такая утопия. Скорее даже план действий.

Не-е: гангрену психотерапией не остановишь, здесь только ампутация, иначе сдохнешь. Убей гада! – иначе он убьет тысячу невинных.

Да чего «бо-омба»? Тактический боеприпас малой мощности, 4 килотонны, скажем, а Давос стоит в долине, как в чаше – кругом горы: его в пыль – а окрестные люди и селения никак не пострадают, они вдали за горами укрыты. Вниз на лыжах оттуда, конечно, съезжать некуда, но это ж все-таки кино.

…Чего? Почему Пурим? Еврейский праздник. Профессор – еврей, это он придумал. Ну и что, что не тот сезон. Напряглись – и сами ликвидировали тех, кто их собрался уничтожить. Отличное сравнение!

Глава 78. Гренадеры в ООН

Заседание Генеральной Ассамблеи, и без того оживленное, чтобы не сказать нервозное, получило просто какой-то гальванический разряд. На главную трибуну ООН увесисто шагал вдоль прохода Дональд Трамп, он поднялся по ступеням, никем не задержанный, поместился перед микрофонами и послал залу тяжелый взгляд.

– Я благодарю за это прекрасное мероприятие нашего дорогого Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций планеты Земля (ведь это Земля, верно?) мистера Антониу Гутерриша! Или синьора Гутерриша? Или товарища? Как правильнее? Ведь наш великолепный друг Антониу Гутерриш – Генеральный секретарь Социалистической партии Португалии, Председатель Социалистического Интернационала и Верховный комиссар ООН по делам беженцев. Мы благодарим товарища Гутерриша и за социализм, и за беженцев, не правда ли? Давайте ему поаплодируем! Я восхищен вашим выбором своего Генерального Секретаря, господа!

Под мудрым руководством товарища Гутерриша – вперед, к победе мирового социализма! Не правда ли? Перед нами – сияющий идеал: социализм братской Кубы и еще более братской Северной Кореи! Вы ведь этого хотите, разве нет? И Америка должна оплачивать ваше удовольствие. Мы вам отстегиваем почти 10 миллиардов долларов в год! Вынимая их из карманов американских тружеников! Определенно вы тут мило устроились.

О, да здесь сплошь джентльмены. Не считая леди. И они заключили джентльменское соглашение. Что ни американец, ни англичанин, ни француз, русский или китаец не могут быть генсеком. Им будет слишком жирно. Ведь эти страны – постоянные члены Совета Безопасности, хватит с них. Вот генсек ООН из Ганы или Египта – пожалуйста, были: ведь это такие высокоразвитые, влиятельные государства! А это ничего, что славный сын Ганы Кофи Аннан оказался крупнейшим коррупционером и в результате махинаций присвоил миллиарды долларов?! Ничего, да. Я так и думал.

При этом, господа, США покрывают 22 % бюджета ООН (для сравнения – Великобритания 4,6 %, Россия 2,4 %) а Гана – 0,014 %, и Египет – 0,179 %. Почему эти голодранцы из третьего мира изображают из себя главных лиц ООН? За какие такие подвиги? Каких вершин достигли?

А вот у нас Международный суд ООН. Важнейшее учреждение! Кто же им председательствует? Абдулгави Ахмед Юсуф. Я думаю, он прекрасный парень и компетентный профессионал. Откуда же он? Из Сомали. Я уважаю Сомали, мы все уважаем Сомали, у нас в Штатах много беженцев из Сомали – они бегут от террора, от нищеты. Вы что-нибудь слышали о славной истории юриспруденции Сомали? Да им дай бог навести хоть какой-то порядок в собственной стране, хотя там и страны никакой нет. И этот парень председательствует над англичанами, французами, итальянцами с их древнейшей, многовековой, тысячелетней историей законодательства и толкования законов! Немного странно, вы не находите? Или вы решили учитывать здесь опыт сомалийской судебной системы? Это Сомали, которое не существует как государство вообще, оно давно распалось на нищие враждующие куски, где порядок расстрелами наводил Союз Исламских Судов, где строили советский социализм, совершали агрессии против всех соседей и вводили законы Шариата! От наглости у вас снесло крышу, и вы решили теперь судить политику США? Вы у психиатров давно проверялись?!

О, я рад видеть представителей славной Всемирной Организации Здравоохранения. Во главе с ее славным Генеральным директором – я счастлив приветствовать вас, доктор Тедрос Аданом Гебреисус! Доктор, это правда, что в бытность министром здравоохранения родной Эфиопии вы минимум трижды скрывали вспышки эпидемии холеры? И постоянно фальсифицировали статистику, согласно которой – за 6 лет! – в разы сократили и детскую смертность, и ВИЧ, и малярию, и туберкулез – ну по бумажкам вы просто чудодей? А потом вдруг стали министром иностранных дел и специальным советником премьера? Есть надежные разведданные, что Китай подкупил ряд членов ВОЗ и пролоббировал вас на должность генерального директора – и вы отплатили за это Китаю, всячески скрывая появление оттуда и опасность Ковида-19! Зато потом продвигали интересы фармацевтических монополий.

Господа! Страны, которые могут гордиться своим вкладом в медицину и находятся в авангарде ее развития – это США, Германия, Швейцария, Израиль, Великобритания, Франция, Италия наконец. У них огромный опыт борьбы с эпидемиями, создания медицинских препаратов и методик лечения, высочайший уровень подготовки врачей, развитая организация здравоохранения. Они и должны стоять во главе мировой системы здравоохранения, как понятно любому здравомыслящему человеку. При чем здесь Эфиопия?! Гана, Зимбабве и Сомали?! Вы что, поедете туда лечиться?

Мы не обойдем вниманием и наше славное ЮНЕСКО во главе, опять же, с Генеральным директором – очаровательной Одри Азулай. Одри – прекрасный пример интернационализма: марокканская еврейка, гражданка Франции. Какая прекрасная карьера: отец – советник короля Марокко, дочь – генеральный директор ЮНЕСКО! Даже не решаюсь предположить, чего достигнут дети уважаемой мадам Азулай.

ЮНЕСКО у нас занимается сохранением культурного наследия, прежде всего. И вот сейчас, у нас на глазах, уничтожается культурное и историческое наследие Европы и Америки. Мол, это «белая культура» и «рабовладельческое наследие». А Ньютон и Шекспир – «белые мужчины», расисты и угнетатели, значит. Моцарта и Баха надо поменьше, а африканской музыки – побольше. Хрен ли нам симфонии – слушайте тамтамы! Белые не дали Африке ни письменности, ни школ и госпиталей, ни дорог и домов, ни ремесел и государственности – о нет! Дикари сами стали цивилизованными, вопреки белым зверствам! Белые их только тормозили.

Я спрашиваю: сейчас, когда в музеях убирают шедевры «белых художников» и вешают мазню «меньшинств», когда стирается из упоминаний европейская культура и история, когда в народы, создавшие нашу культуру, вбивается комплекс вины и неполноценности, когда сносят памятники и запрещают книги – что делает ЮНЕСКО для защиты культуры? Вот пусть черные с арабами ее и содержат.

Сколько десятилетий арабские государства пытались уничтожить Израиль? Сколько евреев убили арабские террористы Палестины? Сколько десятилетий Израиль пытается добиться права существовать – добиться у всех соседей признать хоть сам факт своего существования! Ну так в ответ ЮНЕСКО из всех стран мира постоянно осуждает только Израиль и принимает в члены Палестинскую администрацию, которая вообще не государство! Тем самым поддерживая терроризм и войну на Ближнем Востоке и антисемитизм во всем мире – кстати, во Франции тоже, мадам Азулай.

А как поживает Рамочная конвенция ООН об изменении климата? Киотский протокол? Парижское соглашение? Наглые шарлатаны! Всемирная организация шаманизма! В озоновую дыру вы еще не провалились? А колебания температуры за миллионы лет истории Земли смотреть никто не хочет? Гениальный замысел: богатые страны дают деньги на спасение от «потепления», эти деньги ООН пропускает через себя – и распределяет по бедным странам, которые улучшат свои технологии, чтоб меньше загрязнять атмосферу. То есть три четверти разворуют, а на остальное африканцы с разгона внедрят супер-технологии очистки. А пока? А пока Китай и Индия загаживают всю атмосферу – и ни хрена! Может, с них начать?! Или они вам отстегивают?

И ЮНИСЕФ тоже здесь? Наш дорогой, уважаемый Детский Фонд. Денно и нощно заботимся о детках, господа педофилы? Нельзя запрещать им смотреть порнографию в Интернете, «это может лишить детей доступа к жизненно важному половому просвещению»? «Попытки заблокировать детям доступ к порнографии могут нарушить их права человека»? Вам мало пропаганды гомосексуализма и смены пола в школе? Всех хотите кастрировать, чтоб они были бездетны и всю жизнь работали себе на лекарства? Не знаете, какие еще придумать себе бессмысленные инициативы, чтоб продолжать сосать миллиарды на свою безбедную жизнь? Вообразили, что Алькатрас закрыт навсегда?

Во что выродилось святое начинание… ООН – это клака обнаглевших политических маргиналов и иждивенцев, которая образовалась в большинстве своем из голытьбы и идиотов – потому что голытьбы и идиотов всегда больше – и они начали диктовать миру свои условия. Почему?! А потому что им это позволили! Серьезные страны, развитые, сильные и богатые, с образованным и трудолюбивым населением, победившие в величайшей войне, хотели создать справедливый мир равных народов – и когда-то пригласили сирых и убогих туземцев сесть рядом с собой и решать все вопросы сообща, как того требует христианская этика и законы гуманизма. Сирые и убогие, выслушав и оценив, какие они угнетенные и ограбленные, согласились с тем, что давать им деньги и помогать жить – справедливо. И так же справедливо, что вождь племени надевает костюм, сшитый ему европейским портным, принимает звание президента или премьер-министра своего союза племен, который теперь называется государством, и на равных участвует в обсуждении мировых проблем. И голос его нищей дыры в джунглях, которая вчера еще не имела ни названия, ни законов, ни флага, ни границ – равен на совете больших вождей голосу Америки, Франции или России.

Блять!!! – завопил Трамп. Запонка отлетела, чуб встал дыбом. – Америка платит этой кодле миллиарды долларов – миллиарды долларов, отнятых у своих работяг! – чтобы все эти дикие голые жопы правили мировой политикой! болтуны и кретины, паразиты и бездельники, эти долбаные варвары и туземцы еще будут кого-то учить! Да у меня уже хребет трещит под этим бременем белых! У всей цивилизации уже хребет трещит! яйца всмятку и дым из жопы! Хватит!!!

…За последние минуты в зале начало происходить странное движение. Вся человеческая масса, распределенная рядами кресел и проходами, стала одновременно и слабо шевелиться, словно серое дрожжевое тесто. Эта волнистая гуща делегатов, слушателей и зрителей, неуловимо медленно потекла к трибуне, намечая ее охватывание. Из слитной, словно слипшейся толпы, как в кино про зомби и вампиров, потянулись руки и стали вытягиваться вперед все дальше и дальше, удлинняясь, становясь все тоньше и хватая воздух скрюченными пальцами.

Дальше распахнулся веер сцен феерических и неправдоподобных, если бы они не были подтверждены массой очевидцев, и более того – не оказались засняты сотнями телефонов, не говоря уже о материальных следах происшествий.

Двери главного фасада тяжело хлопнули, и на серые плиты площади вылетел растерзанный Трамп. Рукав был оторван, галстук сбоку, сорочка без пуговиц, из желто-седого чуба выдран клок.

– Эти мерзавцы не хотят слушать, – глухо и отрывисто проговорил он, трудно дыша.

Генерал Флинн поддержал его, бледный от ярости. Он повернулся к солдатам и поднес ко рту рацию:

– Вышвырните-ка мне всю эту публику вон!

Тотчас раскатилась рокочущая барабанная дробь.

– Па-батальоннаа! В шеренгу паа восемь! Штыки на-перевес! Здание занять! Всех вон! Шагоом – арррш! – проревел бычий голос генерала Гранта. Краснорожий и пьяный, как всегда, Улисс Грант привстал на цыпочки и взмахнул сверкнувшей на солнце саблей.

Полковая колонна качнулась, распавшись на батальонные построения. Горнисты задрали сияющие медные раструбы к небу и протрубили атаку. Барабаны рассыпали грохот. Первая шеренга наклонила ружья, уставив штыки вперед, и зашагала, бухая сапогами по камням. Это были щеголи из Коннектикутского полка, их белые галстуки были плотно подвязаны под подбородки, перья на шляпах согласно качались, горел ряд пуговиц на желтых жилетах под синим мундиром, они мигом содрали все восемь дверей с петель. Восемь цепочек стремительно уходили внутрь здания, как синие стальные вилы в стог сена.

– Пошли! Пошли! – подгонял Грант. Рядом с ним стоял «смирно» знаменосец, только звезд на флаге было маловато: пять рядов по семь, всего тридцать пять звезд старательно насчитали мальчишки, рассевшиеся на деревьях в наслаждении небывалым зрелищем. («Ни фига се кино снимают!..»)

И одновременно с противоположной стороны Генеральной Ассамблеи Нью-Йоркские гайлендеры, рассевшиеся на траве вокруг фонтана под небоскребом Секретариата ООН, вскочили, отряхивая свои знаменитые клетчатые штаны и строясь. Генерал Уильям Шерман разомкнул узкие губы среди клочковатой щетины, служившей ему бородой, скомандовал негромко и очень четко, зная, что каждое его слово будет услышано и исполнено:

– Побатальонно. Ротными колоннами. Ротам – построиться взводными колоннами в шеренгу по одному. Взводам держаться вместе. Стеклянный фасад снести. Берегись падающего стекла. Зачистить здание. Без нужды оружие не применять. Горнисты – атаку. Барабанщики – дробь. Вперед!!!

Запела медь, загрохотала ослиная шкура, зазвенело осыпающееся стекло, загремела брань и команды сержантов, и топочущие солдаты с наклоненными штыками напористо ринулись внутрь здания, мчась по коридорам, оглушительно хлопая дверьми и кровожадно гогоча в лицо перепуганным чиновникам.

А от Ист-Ривер, с восточной, речной стороны, Ассамблеи вбегал сквозь вышибленные световые окна 16-й Вирджинский пехотный полк, и над жемчужно-серыми мундирами возделся и реял флаг Конфедерации со звездами по синему косому кресту на алом поле. Расположившись у кустов на газоне, генерал Джексон Каменная Стена назидательно заметил своему начальнику штаба:

– Никогда не советуйтесь со своими страхами.

В тот самый миг зрители на Первой Авеню наблюдали, как от длинной дуги трещащих флагов всех стран, с Площади Объединенных Наций, солдаты в такой же серо-голубоватой униформе, разбив высокие окна прикладами старинных ружей, несутся сквозь зияющий западный фасад внутрь здания, крича слова, которые только и могут вылететь из солдатских глоток в атаке. Самые зоркие зеваки могли разглядеть, что сидящий на лошади благообразный седой офицер следит за движением своих солдат большими, темными, как маслины, глазами, и уже совсем трудно было различить звездочки на его петлицах: то был генерал Роберт Ли собственной персоной.

В коридорах стоял топот, грохот и треск. Взвизгивали секретарши, опрокидывались столы, одни клерки поднимали руки, другие бежали куда ни попадя. Паника во всей ее красе охватила величайшее учреждение мира.

Когда во все двери Зала Генеральной Ассамблеи ввалились вооруженные солдаты и понеслись по проходам, полуторатысячное сборище вскочило с мест, вскрикивая, взмахивая и столбенея. Поднявшийся гам заглушил стук каблуков. И лишь одна дама, оказавшаяся перед трибуной, негодующе указала на флаг конфедератов и завопила надсадно:

– Расисты!..

В ответ на что получила увесистого пинка армейским башмаком под зад, совершив метровый скачок и ойкнув.

Пехотный капитан с тремя нашивками на серых петлицах взлетел на трибуну, выстрелил в купол из длинноствольного Кольта Нэви, выбросившего струю серого дыма, и в идеальной тишине отчеканил в микрофоны:

– Всем! Немедленно покинуть помещение! Даю две минуты! Любой, кто после этого будет застигнут в здании, пойдет под суд военного трибунала! (И будет повешен, – добавил он тише и спокойнее.) Исполнять!!

Долгую, исполненную смысла и жизненной важности секунду делегаты, представители, помощники, советники и эксперты осознавали услышанное. За эту секунду солдаты в проходах, имея лица самые свирепые, начали обращать штыки в сторону беззащитных жертв. После чего произошла большая толкотня и дробный цокот.

Бессердечный солдафонский хохот подгонял в спину удирающих избранников всех стран мира.

Зрелище снаружи разворачивалось куда красочнее. Ассамблейцы и ассамблеры всех рас и гендеров выскакивали из дверей, разбитых окон и остатков стеклянной стены на все четыре стороны здания и с похвальной быстротой мчались на север, запад, восток и юг.

Трамп сидел на полковом барабане, скрестив руки и уперев подбородок в грудь. Он с мрачным удовлетворением наблюдал победу вооруженного разума над безоружной идеологией.

– Погодите-ка, – сказал он. – Они ведь нам еще нужны. Генерал! Прикажите наловить штук двадцать и привести сюда.

– Так точно, сэр – козырнул генерал Флинн.

Он произнес что-то в сторону Гранта, Грант осклабился и махнул солдатам. Солдаты заулюлюкали и погнались за делегатами по площади и сквозь кусты. Пойманных тащили к Гранту, причем особенное удовольствие доставляло, видимо, тащить их именно за шиворот, чтоб выглядело смешно и унизительно.

– Так, – проговорил Трамп со своего барабана, и голос его накладывался на низкую вибрацию резонирующего барабанного чрева. – Лист бумаги дайте. И ручку. Подводите по одному.

Мигом возник рядом второй барабан, и полковой писарь Гранта, склонившись, положил на него лист толстой желтоватой бумаги. Он омокнул в фаянсовую чернильницу исправно очиненное гусиное перо и вывел крупными красивыми буквами, не забывая о завитушках:

«Генеральная Ассамблея ООН

Декрет о самороспуске

Мы, нижеподписавшиеся полномочные представители Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, от имени народов и государств, которые представляем согласно действующим международным законам, объявляем Организацию Объединенных Наций распущенной с сегодняшнего дня».

Трамп сделал жест. К барабану подвели чернокожего делегата.

– Имя, фамилия, страна, подпись, – скомандовал писарь.

Высокий дородный африканец достал из кармана футляр, из футляра – очки в тонкой золотой восьмиугольной оправе, надел; из другого кармана извлек толстый серебристый «Монблан Принц Райнер», развинтил и подписал, храня на лице достоинство.

– Свободен. Следующий!

Следующей была сухопарая леди скандинавского типа.

– Я заявляю протест! – она гордо выпрямилась.

– Джек, – сказал назад писарь, – эту повесить.

– Я подпишу! – быстро сказала дама и схватила ручку. – Но я заявляю протест.

– Джек!

– Хорошо, хорошо, я отзываю протест!

– Мужу заявляй протест.

– У меня жена!

– Что-о?.. О, Господи. И этот сумасшедший дом правил миром. Охренеть можно. Да уберите вы ее! Следующий!

Следующая дама была похожа на лошадь как лицом, так и крупом, но это была лошадь, умеющая быстро подписываться.

Вежливый азиат подписал молча и глубоко поклонился.

– А на вид – средней руки плантаторы, – заметил один солдат другому. – Или адвокаты. Как они пробрались на такой верх, Билл?

Солдатское понимание жизни незатейливо.

– Говно всегда всплывает, – глубокомысленно ответил Билл.

После двадцать шестой подписи Грант велел избранников всех народов разогнать, что и было исполнено к облегчению обеих участвующих сторон.

– Хилые-то они хилые, а какие шустрые! – одобрил полк вслед разбегающимся.

После заключительного построения на площади перед главным входом генерал Ли посмотрел ласково и осведомился:

– Надеюсь, вы сохраните наши памятники, господин президент?

– Не сомневайтесь! – ответил бравый президент, встал с барабана и отдал ему честь. – Вечером вы все узнаете по «Фокс Ньюс» от Такера Карлсона.