Текст книги "Жестокое метро. Хроника подземных катастроф"

11 июня 2007 года на станции «Чамберс-стрит» поезд без пассажиров врезался в барьер в конце пути. Никто не пострадал. Поскольку вагоны этого поезда относились к серии R42, выведение которой из эксплуатации уже началось, все они были доставлены в депо у станции «207-я улица» и утилизированы – даже те, повреждения у которых были незначительны.

4 мая 2008 года следовавший в сторону Бруклина поезд маршрута N сошел с рельсов на станции «57-я улица – 7-я авеню» на линии Бродвей (ВМТ). Никто серьезно не пострадал. Пассажиры были эвакуированы с помощью спасательного поезда и вышли на поверхность на станции «5-я авеню». Движение по маршруту N было приостановлено в обоих направлениях между станциями «Квинсборо Плаза» и «Таймс-сквер». Поезда, следовавшие до «Бэй Ридж» по маршруту R, были перенаправлены через линию F по участку между станциями «36-я улица» в Квинсе и «Геральд-сквер». Между «Квинсборо Плаза» и «Дитмарс-бульвар» был пущен челночный поезд. Тест подтвердил наличие алкоголя в крови машиниста.

13 февраля 2009 года около 1.00 ночи на острове Кони-Айленд два вагона поезда маршрута D сошли с рельсов на станции «81-я улица / Музей естественной истории» линии 8-й авеню (IND). Пострадавших среди 500 пассажиров не было. Людей забрал другой поезд, который остановился позади потерпевшего крушение. Он доставил их на станцию «125-я улица / Сент-Николас-авеню». Поезда маршрутов А и D были пущены в обход через «125-ю улицу» и «59-ю улицу», движение по маршруту С было приостановлено по всей его протяженности до окончания восстановительных работ. Причиной аварии было названо разрушение рельса.

Пока больше ничего в нью-йоркской подземке вроде бы не случилось. Но демоны земной толщи лишь дремлют… Они пока сыты.

Увы, не только человеческая халатность и беспечность ведут к трагическим последствиям под землей. Не только дефекты техники и стихийные бедствия. Есть еще и злой умысел…

Двойной удар

Время шло. Увы, последователей у безвестных взрывников из Лондона конца XIX века становилось все больше…

20 апреля 1989 года. Москва. Пассажирами метро на станциях «Павелецкая» и «ВДНХ» найдены взрывные устройства, которые удалось обезвредить.

29 августа 1991 года. Лондон. Три зажигательных устройства были обнаружены в поезде на станции метро «Хаммерсмит».

23 декабря того же года. Лондон. Взрывные устройства, заложенные террористами из ИРА, сработали в поезде на станции «Харроу-он-зэ-Хилл» и в поезде, находившемся в депо «Нисден». В обоих случаях никто не пострадал.

24 апреля 1992 года. Москва. На станции «Проспект Мира» подростки бросили на платформу взрывпакет, по счастливому стечению обстоятельств никто из пассажиров не пострадал.

В 1992 году в Лондоне зажигательные «подарки» от ИРА были обнаружены на лондонских станциях «Элефант-энд-Кастл» и «Нисден». Еще одно устройство сработало на станции «Баркинг», но никто не пострадал.

17 января 1993 года. Снова Москва. В вестибюле станции «Парк культуры» бдительный гражданин обнаружил 3 гранаты и передал их сотрудникам милиции.

28 февраля того же года. Лондон. У входа на станцию «Лондон-бридж» сработало взрывное устройство. Ответственность за взрыв взяла на себя ИРА. 29 человек отделались легкими ранениями и порезами.

Пока везет…

Азербайджан. Баку. 19 марта 1994 года. Суббота.

12 часов 59 минут. Переполненный состав выкатывается из тоннеля и тормозит у платформы станции «20 января». Вот-вот откроются двери, пассажиры подтягиваются к выходу; на перроне также группируются люди, готовясь сесть в поезд…

13 часов 00 минут. Внезапно головной вагон скрывается в облаке из огня и дыма. Оглушительный грохот бьет по ушам. Люди падают, сбитые взрывной волной и разлетающимися осколками стекол и кусками обшивки. Вся платформа затянута дымом. Крики, стоны, кровь… Те, кто устоял на ногах, в панике покидают станцию. Вскоре появляются медики и спасатели, но их помощь нужна уже не всем…

В результате теракта погибли 14 человек, еще 49 получили ранения различной степени тяжести. Взрыв оказался настолько силен, что не только разворотил вагон, но и вызвал частичное обрушение потолка станции. Среди жертв взрыва оказался известный джазовый музыкант Рафик Бабаев. Ему было 56, он спешил на запись на радио…

Созданная в тот же день указом президента Гейдара Алиева следственная комиссия, тщательно исследовав место взрыва, установила, что в головном вагоне поезда сработало самодельное взрывное устройство с часовым механизмом. Начались поиски террористов.

3 июля 1994 года. Воскресенье.

8 часов 29 минут. Поезд отходит от узловой станции «28 мая» к станции «Гянджлик» («Молодежная»). Утро выходного дня, но людей в вагонах много.

8 часов 30 минут. До платформы следующей станции остается примерно 500 метров, машинист кладет руку на рукоять контроллера – скоро начало зоны торможения… Весь состав содрогается от сильного удара, оглушительный грохот перекрывает гул механизмов… А потом он видит, как в районе второго вагона тоннель заполняет яркое пламя. Но состав все еще движется, и машинист решает довести его до «Гянджлика». На станции у пассажиров будет больше шансов дождаться помощи…

Второй теракт уносит жизни 13 человек, 58 ранены. И опять не было известно, кто за этим стоит…

Во все еще продолжающемся расследовании первого теракта вскоре наметился сдвиг – среди погибших был опознан Октай Гурбанов, гражданин Азербайджана, но лезгин по национальности. Гурбанов имел непосредственное отношение к деятельности лезгинского национального движения «Садвал». После развала Советского Союза лезгинские националисты вознамерились отторгнуть от Азербайджана несколько районов на границе с входящим в состав России Дагестаном, чтобы создать независимый Лезгистан. Во всяком случае, так утверждали представители Министерства национальной безопасности (МНБ) Азербайджана.

Правда, не совсем понятно было, почему Гурбанов погиб при взрыве, если для теракта использовалась бомба с часовым механизмом, а не «пояс шахида». Тем более что, по данным следствия, злоумышленники готовили серию из четырех терактов, и гибель Гурбанова заставила их изменить свои планы. То есть погибший террорист не был смертником. В мае 1996 года двое членов «Садвала» были приговорены к смертной казни, замененной пожизненным заключением, девять человек – к 15 годам заключения. Один из них – Тельман Сулейманов – позже умер в тюрьме при невыясненных обстоятельствах, о чем стало известно лишь несколько лет спустя.

Официальная версия о лезгинских сепаратистах активно дополнялась заявлениями о том, что «Садвал» активно поддерживали армянские спецслужбы – предоставляя деньги, оружие, лагеря в Армении для подготовки боевиков…

Напомню – еще в 1988 году между Азербайджаном и Арменией вспыхнул конфликт, с развалом СССР переросший в январе 92-го в полномасштабную войну за то, кому владеть Нагорным Карабахом – автономной областью, населенной армянами, но со всех сторон окруженной азербайджанской территорией. К весне 94-го эта война зашла в тупик. За Карабах дрались в основном местные армяне, которым отступать было некуда; граждане же «Матери-Армении», нюхнув пороху, прятались от мобилизации в России, а если хватало денег – то и дальше. А если не хватало… Мой друг, служивший в 128-м мотострелковом полку в Ленинакане как раз с августа 91-го до июля 92-го, рассказывал, как местные армяне чуть ли не толпами шли на контрактную службу – и платили в российской армии больше и регулярнее, и от отправки на карабахский фронт это спасало. Аналогичная ситуация складывалась и по другую сторону линии фронта – в Баку отлавливали парней призывного возраста, отказывавшихся служить в армии. Поднимали головы и сепаратисты, причем не только лезгинские. Да и просто хватало недовольных – сначала первыми президентами независимого Азербайджана Муталибовым и Эльчибеем, правившими три года на двоих, а потом и вернувшимся после многолетнего отсутствия Алиевым.

В этом ракурсе более заинтересованными в терактах в бакинском метро выглядели сами власти Азербайджана, а не «армянские спецслужбы», – взрывы закрывали рты недовольным, объединяли разгневанный народ против общего врага, давали понять, что война может настигнуть вас не только в окопах, но и по пути на работу… Так же, как белорусскому президенту сыграл на руку взрыв в минском метро в апреле 2011 года, сплотив простых людей вокруг «батьки» и позволив хоть на какое-то время отвлечь внимание от усиливающегося экономического кризиса.

Но между двумя взрывами в Баку произошло еще одно событие – 12 мая было подписано трехстороннее перемирие (с участием делегаций из Баку, Еревана и Степанакерта), фактически означавшее окончание войны, на продолжение которой ни у одной из сторон не было сил. В этом случае «армянский след» в теракте 3 июля терял всякий смысл – устроить такое для Армении (чья экономика была еще больше истощена войной и у которой не было собственной нефти и газа) означало плеснуть бензина на еще тлеющие угли.

Тем не менее следствие по-прежнему придерживалось версии, что оба взрыва устроили лезгинские сепаратисты при поддержке армянских спецслужб и властей непризнанной Нагорно-Карабахской республики. Более того, по запросу МНБ в феврале 1997 года в Москве был задержан и экстрадирован в Баку бывший военнослужащий азербайджанской армии, 30-летний Азер Салман-оглы Асланов, опять же лезгин по национальности. На суде, состоявшемся в Баку в 1998 году, Асланов заявил, что был завербован армянскими спецслужбами после того, как 13 января 1994 года попал в плен на карабахском фронте. Уже 14 января (на следующий же день!) с пленным якобы встретился Зорий Балаян – известный писатель и одновременно один из идеологов армянского национализма, предложив ему как «представителю притесняемого народа» принять участие в терроре против азербайджанцев. По запросу Азербайджана Балаян в 1999 году был даже объявлен в розыск Интерполом как особо опасный преступник, однако позже ордер был аннулирован по требованию Армении, расценившей уголовное дело против писателя как имеющее «политический характер». При этом азербайджанская сторона проигнорировала все просьбы предоставить Армении материалы дела. Инструкторами будущего террориста (опять же, с его слов) выступали полковник Карен Багдасарян и капитан Сейран Саркисян.

В июне армянские спецслужбы заманили мать Асланова в Ереван под предлогом его освобождения из плена и удерживали ее в заложниках, чтобы он не отказался от осуществления теракта. Через несколько дней Асланов с поддельными документами был переправлен в Баку через Минеральные Воды. Утром 3 июля он сел в поезд, следующий в сторону станции «Гянджлик», и, войдя во второй вагон (в переполненный головной втиснуться не получилось), встал у второй по ходу двери. Выждав минуту, незаметно вынул чеку из взрывателя и опустил пакет с бомбой под сиденье. И тут случилось то, на что Асланов никак не рассчитывал. Поезд, въехав в тоннель, внезапно остановился посреди перегона. Цитата из обнародованных материалов дела: «Поезд простоял 30–40 секунд. Я потерял счет времени и мысленно уже прощался с жизнью. Но все же сдержался, чтобы не выскочить из вагона, как только на станции «28 мая» открылись двери. Дождался, пока объявят отправку поезда, и только тогда, в последний момент, шагнул на перрон. Секунд через пять или шесть, уже стоя на эскалаторе, я услышал взрыв».

Здесь обнаруживается некоторое несоответствие – из тех же материалов дела следует, что взрыв произошел в тоннеле, когда поезд преодолел большую часть пути до следующей станции (иначе почему речь идет о расстоянии до «Гянджлик», а не до «28 мая»?), Асланов же в своих показаниях утверждает, что услышал взрыв, едва ступив на эскалатор. Но ведь состав не мог уехать далеко за «5–6 секунд», ведь так?

Все же слова Асланова дают нам возможное объяснение того, почему Гурбанов – исполнитель первого теракта по официальной азербайджанской версии – погиб вместе с остальными пассажирами. Что, если и тот поезд тоже встал в тоннеле перед станцией – после того как террорист решился запустить механизм бомбы? И простоял достаточно, чтобы Гурбанову просто не хватило времени покинуть заминированный вагон?

Почему поезда останавливались в тоннелях так часто? Первая причина – существенный износ как самих составов, так и путевого оборудования: большинство вагонов было выпущено в конце 60-х годов и работало с самого открытия бакинского метро. К 2001 году все старые вагоны списали, но в 94-м они еще вовсю бегали. Вторая причина – запутанная схема движения поездов, порожденная тем, что строительство велось долго и с большими перерывами. В результате движение в тот момент осуществлялось по трем маршрутам, при этом все поезда проходили через станцию «28 мая», служившую пересадочной, и иногда вынуждены были задерживаться в тоннелях перед ней, пропуская другие составы.

На суде Асланов также заявил в свое оправдание, что самовольно уменьшил заряд взрывного устройства, чтобы сократить число возможных жертв. После совершения теракта он беспрепятственно вернулся в Ереван, его мать отпустили. Возвращаться в Азербайджан, где он считался попавшим в плен, Асланов не рискнул и перебрался в Москву, где и был задержан в феврале 1997 года. Суд приговорил Асланова к пожизненному заключению. Независимо от того, кто на самом деле устроил теракты 1994 года в бакинском метро, они унесли жизни 27 человек и покалечили еще 107; кроме того, стали поводом для репрессий против лезгинского национального движения «Садвал», которое было фактически разгромлено, десятки его активистов были арестованы либо покинули Азербайджан.

Мы не будем углубляться дальше в армяно-азербайджанское противостояние, тянущееся уже не первое столетие и унесшее тысячи жизней по обе стороны. И в котором уже невозможно выяснить, кто начал первым и кто больше виноват. Мы вернемся в 1994 год – бакинские взрывы, увы, не стали тогда единственными черными датами…

Террор как средство от депрессии

В нью-йоркском метро, которое вполне обоснованно гордится самой большой в мире протяженностью линий, может случиться всякое. Здесь есть как участки, переполненные в любое время суток, так и станции, работающие на грани закрытия из-за невысокой плотности пассажиропотока.

15 декабря 1994 года. Четверг. Вечер. Поезд, идущий через Гарлем, вздрагивает на стыках рельсов. Поздно, в вагонах практически нет пассажиров, некоторые и вовсе пусты. Час пик давно миновал, да и эта часть линии не относится к числу самых загруженных. На одной из станций в один из таких «никем не занятых» вагонов входит человек с большой сумкой. На следующей остановке он выходит. Выходит один, и некому обратить внимание на то, что в руках этого человека больше нет сумки, – люди, стоящие на платформе, ждут свои поезда, и никому нет дела до одинокого пассажира, который тут же покидает станцию. Сумка стоит под сиденьем в пустом вагоне. Поезд углубляется в тоннель, и вдруг безобидная на вид сумка превращается в огненный шар, выстреливая языками пламени во все стороны. От жара и ударной волны лопаются окна, воспламеняется обшивка сидений и стен, выделяя токсичный дым…

Вагон сильно обгорел, однако пламя удается погасить прежде, чем он станет непригодным для ремонта. По счастью, никто не пострадал – в вагоне никого не было. Естественно, человека, оставившего в вагоне взрывное устройство, тоже никто не видел.

Неделю спустя. Манхэттен. 21 декабря 1994 года. Среда. Станция «Фултон-стрит» неподалеку от известной нам в качестве финансового центра мира Уолл-стрит. На станцию прибывает очередной невзрачный поезд – стандартный десятивагонный состав, неотличимый от прочих. Разве что очень внимательный взгляд заметит отличия – номера и надписи, каракули граффитчиков… Открываются двери, люди начинают выходить. Толпа на перроне расступается, уступая выходящим дорогу…

Взрыв! Внутри шестого вагона вспухает ослепительная вспышка, мгновенно разрастаясь в черно-оранжевые языки пламени, вышибая окна и вырываясь над головами тех, кто в тот момент оказался в дверях. Жуткий звук ревущего пламени отражается от бетонных стен, сливаясь с душераздирающим многоголосым воплем, проносящимся над платформой…

На этот раз пострадавшие были – 47 человек в вагоне и рядом с ним получили ранения различной степени тяжести, ожоги и отравления продуктами горения. Самодельное взрывное устройство, как определили судебные эксперты, включало две емкости с бензином и детонатор на базе кухонного таймера. Но и в этот раз никто не взял на себя ответственность за взрыв и не выдвинул никаких политических или иных требований.

Однако в этот раз нашлись очевидцы, которые видели злоумышленника среди тех, кто успел покинуть вагон до того, как сработала «адская машина». Террористом оказался 50-летний Эдвард Дж. Лири, устроивший, как оказалось, и предыдущий взрыв 15 декабря. Свои действия злоумышленник, бывший специалист по электронике, объяснял депрессией из-за потери работы годом ранее и больших долгов, которые он заимел за это время. Лири, по его словам, намеревался взрывами шантажировать тех, кто его уволил, надеясь таким образом вынудить их компенсировать ему все его потери. Доморощенный бомбист повторял, что «не собирался никому навредить». Адвокат пытался уменьшить его вину, ссылаясь на побочный эффект лекарств, которые Лири принимал в борьбе с депрессией. Однако вскоре выяснилось, что преступник не ограничился лекарствами, которые ему помогали слабо, и перешел на наркотики.

Свидетели теракта говорили, что после взрыва пламя, рванувшись к потолку шестого вагона, воспламенило висящие там рекламные щиты. Вагон превратился в настоящую огнедышащую печь. Люди кричали от боли и ужаса, летали какие-то горящие клочья…

66-летняя Альма Фостер, находившаяся в том вагоне, которую другие пассажиры, стремясь покинуть полыхающий вагон, едва не растоптали в панике (женщина отделалась вывихом ноги), видела, как на ее глазах один человек превратился в огненный шар. «Это было похоже на Судный день», – добавила она. Перед взрывом миссис Фостер видела и глаза террориста – «страшные, странные, стеклянные»… Словно его глазами смотрел демон. Но, может быть, так оно и было?

Суд приговорил Эдварда Лири к 94 годам тюремного заключения – по 2 года за каждого пострадавшего.

Армагеддон своими руками

Токийская подземка – едва ли не самая загруженная в мире. Здесь можно увидеть то, что вы не увидите нигде больше в мире: в часы пик специальные служащие заталкивают пассажиров в вагоны. На платформах станций аккуратными линиями размечены места открывания вагонных дверей, возле которых заранее выстраиваются очереди желающих сесть на поезд. И вагоны всегда останавливаются в положенном месте. В утренние часы пик отдельные вагоны предназначены только для женщин и маленьких детей. Токийское метро оснащено системой предупреждения землетрясений, которая автоматически останавливает все поезда в случае опасности, и специальными заграждениями от затопления при тайфунах и наводнениях. Однако именно здесь случился один из самых известных терактов в метро…

20 марта 1995 года. Токио. Понедельник. Обычный будний день, начало очередной недели. По городским магистралям японской столицы сплошным потоком ползут тысячи машин. В поток незаметно вливаются еще пять автомобилей, постепенно отдаляясь друг от друга, растворяясь в этом потоке. Они не держатся вместе, ибо у каждого своя цель.

Вот первый автомобиль вываливается из потока, снова превращаясь в отдельную единицу, и замирает. Пассажир выходит, держа в руках зонт и довольно объемный сверток, завернутый в газету, и спускается в метро, на станцию «Касумигасэки». Человека зовут Икуо Хаяси. Он садится в поезд А725К, идущий по линии Тиода. Водителя, оставшегося в машине, зовут Томомицу Тиими. Он должен встретить Икуо Хаяси на станции «Син-Отяно-Мидзу».

Второй автомобиль занимает свое место на стоянке в другом районе города, из него выходит человек с зонтом и свертком. И тоже спускается в метро. Но его зовут Кэнъити Хиросэ, он идет на станцию «Накано-Сакауэ», чтобы сесть на поезд А777, идущий по линии Маруноути до «Огикубо». Водитель по имени Коити Китамура будет ждать его у выхода со станции «Отяно-Мидзу».

Третий автомобиль, разминувшись со вторым, останавливается на минуту, выпуская наружу еще одного человека с зонтом и газетным свертком. Это Масато Ёкояма. Он тоже намеревается ехать по линии Маруноути, но в противоположную сторону. Он сядет в поезд В701/А801, следующий до «Икэбукуро». На станции «Ёцуя» его встретит Киётака Тонодзаки, который сейчас выруливает обратно на хайвэй.

Из четвертого автомобиля высаживается Тору Тойода с точно такими же зонтом и свертком, тоже у метро, но у станции «Нака-Мэгуро». Он сядет в поезд В711Т, отправляющийся по линии Хибия, и выйдет на станции «Эбису». Кацуя Такахаси смотрит ему вслед, потом уезжает.

Пятый автомобиль подъезжает к станции «Уэно». Здесь Ясуо Хаяси должен сесть на поезд А720S, идущий по той же линии Хибия, но от станции «Кита-Сэндзю» в сторону «Нака-Мэгуро». Он знает, что Тору Тойода будет ехать ему навстречу, но встретятся они не в метро. У Ясуо тоже зонт и нечто, завернутое в газету… Сигэо Сугимото без единой эмоции на лице выводит машину на хайвэй. Ему надо успеть доехать до станции «Акихабара».

Всё. Игроки на поле. Все пятеро едут в метро, с невозмутимым видом отсчитывая про себя станции.

Когда бесстрастный голос где-то под потолком вагона объявляет прибытие на станцию «Син-Отяно-Мидзу», Икуо Хаяси опускает свой сверток на пол, затем дважды с силой вдавливает в него заостренный кончик зонта, протыкая оба герметичных пакета, скрытых внутри, и, видя, что никто не смотрит на то, что он делает, выходит из вагона и идет к выходу со станции. За спиной закрываются двери вагона, поезд скрывается в тоннеле. Где-то снаружи Икуо ждет машина.

Чуть раньше или чуть позже, но то же самое проделывают остальные – каждый в своем поезде. С той только разницей, что Ясуо Хаяси наносит незаметный укол трижды.

Жидкость без цвета, с еле ощутимым запахом цветущих яблонь, соприкоснувшись с воздухом, стремительно переходит в газообразное состояние, медленно расползаясь по вагону. Ее никто не видит, не ощущает ее исчезающего запаха, но скоро все, до кого она дотянется, почувствуют, как близок Судный день… Если доживут.

Эта жидкость – зарин. Боевое отравляющее вещество нервно-паралитического действия. Созданное в нацистской Германии в 1938 году, массово примененное лишь полвека спустя Ираком в войне с Ираном и против повстанцев в Иракском Курдистане и запрещенное во всем мире Конвенцией о химическом оружии, подписанной в 1993 году 162 странами – членами ООН. Капли размером с булавочную головку хватит, чтобы убить взрослого человека.

Эти пятеро и их «вторые номера» – адепты «Высшей истины», члены секты «Аум Синрикё», любимые ученики Сёко Асахары. Очень скоро те, кто глубже прочих окажется в газовом облаке – те, кто стоял или сидел ближе прочих, и те, кто задержатся в нем дольше остальных, – почувствуют его величие и правоту…

Очень скоро эти люди почувствовали, как потекло из носа, стиснуло грудь, зрачки сами собой начали сужаться… потом им стало трудно дышать, они ощутили тошноту, рвоту, увидели, как теряют контроль над собственным телом и его работой… как происходит самопроизвольное мочеиспускание и дефекация, как начинаются конвульсии и спазмы…

Прежде чем к пострадавшим пришла помощь, 12 человек скончались, 54 получили тяжелые отравления и стали инвалидами на всю оставшуюся жизнь, 3796 получили более легкие (если так можно говорить) степени инвалидности, около 1000 испытывали проблемы со здоровьем какое-то время после террористической атаки.

Но кто же обрек их на эти мучения?

Этого, если так можно выразиться, человека зовут Сёко Асахара. Вернее, так себя называет он сам и все те, кто знает о нем не слишком много. В том числе и его адепты. Родившийся в 1955 году, будущий гуру «Аум Синрикё» довольно долгий период своей жизни носил имя Тидзуо Мацумото. После окончания школы для слабовидящих детей стал специалистом по иглотерапии. В 1977 году Асахара начал заниматься йогой и созданием своего собственного учения. Работая в китайской аптеке города Фунабаси, за мошенничество при выписке счетов привлекался к судебной ответственности.

В 1981 году открыл свою аптеку в этом же городе, и, несмотря на слабое зрение, тут же организовал продажу фальшивых лекарств – надо думать, с целью «духовного просветления». Был снова арестован и оштрафован. Впрочем, на каждую иену штрафа приходилось 20 тысяч незаконной прибыли, так что Асахара штраф беспрекословно уплатил, но все же решил переехать. В 1984 году он перебрался в Токио, где под вывеской «Клуб Аум» открыл зал для занятий йогой и медитацией и одновременно основал компанию по продаже предметов культа. К 1986 году его учение, представлявшее собой причудливую смесь из буддизма, индуизма, христианства и много чего еще, обрело облик новой религиозной доктрины, и вокруг нового гуру начали группироваться последователи. В этом же году Асахара побывал в Гималаях, где достиг «окончательного спасения», а его секта в июле 1987 года получила название «Аум Синрикё» («учение высшей истины»).

В течение двух лет это объединение приобрело в стране широкую известность, создав множество отделений по всей Японии. Учение Асахары привлекало такое впечатляющее число молодых студентов из японских элитных университетов, что получило второе название «религия для элит». «Аум Синрикё» обзавелась представительствами в Нью-Йорке, Бонне и Шри-Ланке. Асахара воспользовался популярностью в Японии комиксов-манга и мультфильмов-анимэ, вплетая религиозные идеи в популярные для этих жанров масскульта темы – космические миссии, невероятно мощное оружие, мировые заговоры и завоевания ради высшей истины. Его пропаганда буддистских текстов, которые он широко использовал в своем учении, нашла теплый прием у правительств Непала, Бутана, которые он посещал, а также Тибетского правительства в изгнании. Буддисты не догадывались еще, с кем имеют дело.

«Аум Синрикё», возникшая как группа людей, увлеченных йогой и медитациями, стремительно трансформировалась в нечто совершенно иное. Асахара решил, что ему необходимо «демонстрировать свою харизму» для привлечения свежих сил. «Аум Синрикё» подверглась радикальному изменению имиджа, все меньше напоминая медитационный «ковчег» для элиты и все больше походя на организацию, привлекательную для широких масс. Публичные интервью, вызывающие заявления, интенсивные рекламные кампании, ставшие составной частью пиар-стиля нового учения, больше подошли бы беспринципному политику, но на это пока не обращали внимания. Асахара и его главный ученик продолжали демонстрировать скромный образ жизни (единственным исключением был бронированный «Мерседес», подаренный богатым последователем). Широко разрекламированный «План спасения Аум» обещал исцеление физических болезней с помощью техник йоги по улучшению здоровья, достижение жизненных целей путем улучшения интеллекта, духовного развития и позитивного мышления. И далее в том же духе. Результатом такой массированной завлекательной кампании стало то, что «Аум Синрикё» оказалась самой быстрорастущей религиозной группой в японской истории. При этом сами ритуалы оставались в тени – что неудивительно: ведь в ритуалах посвящения использовались сильные галлюциногены, для поддержания преданности членов секты применялись наркотики и гипноз, а прочие элементы, якобы заимствованные из йоги, отличались крайним аскетизмом (от многочасового висения вниз головой до шоковой терапии).

Однако уже в 1989 году начали всплывать все более многочисленные факты, способные сильно подпортить имидж модной религии. Речь шла об обмане новичков, об удержании членов группы против их воли и принуждении их жертвовать деньги. В феврале того же года был убит член секты, пытавшийся ее покинуть, но это выяснилось много позже.

В 1990 году мания величия Асахары доросла до того, чтобы заняться политикой – сам гуру и 24 его последователя баллотировались в депутаты японского парламента как представители «партии высшей истины», однако основная масса избирателей проигнорировала такой шанс одним махом решить все свои проблемы, и попытка с треском провалилась. Обиженный Асахара сделал несколько скандальных заявлений на разных телевизионных ток-шоу, а в отношении его секты к обществу наметилась явная враждебность, в 1992 году и вовсе переросшая в «объявление войны» японской конституции и традиционному устройству общества. Гуру начал говорить об Армагеддоне, который состоится в 1999 году, потом передвинул конец света на 1997 год. Тогда же секта начала активно осваивать Россию, попутно изучая возможности по закупке стрелкового оружия, боевых вертолетов и даже компонентов ядерного оружия. Искали они и доступ к оружейным технологиям. В этот же период в самой Японии были совершены убийства (или попытки убийства) лиц, пытавшихся критиковать «Аум Синрикё». Более того, в июне 1994 года секта впервые в мире устроила террористическую газовую атаку против гражданского населения с применением зарина в городе Мацумото. Впоследствии Асахара объяснял массовое убийство (погибли 7 человек и 144 пострадали) необходимостью очищения кармы этих людей. Хотя на деле все обстояло куда прозаичнее – атака была направлена против судей, начавших интересоваться темной стороной деятельности секты, но ветер отнес газовое облако в сторону от здания суда. Но тогда полиция не выявила следов причастности секты к этому теракту. Тем не менее вопросов к «носителям высшей истины» накопилось немало, и на конец марта 1995 года планировалась массированная полицейская операция по захвату зданий, принадлежащих «Аум Синрикё». Но Асахара опередил их на один шаг…

Газовая атака в токийском метро потрясла весь мир. Однако результат был вовсе не таким, на который рассчитывал подслеповатый гуру. Из сомнительного японского феномена его секта мгновенно превратилась в террористическую организацию, стоящую вне закона. Асахара и десятки его последователей были арестованы, началось следствие, а потом и судебный процесс, ставший самым длинным в истории японского правосудия. В материалах дела было чему ужасаться – 40 убитых или пропавших без вести членов секты, чем-то провинившихся перед Асахарой или просто принесенных в жертву во время обрядов…

Уже в апреле 1995 года в России «Аум Синрикё» была официально запрещена. К слову, в Москве насчитывалось до 35 тысяч ее адептов, а в целом по России – около 50 тысяч. Асахара имел на Россию большие планы, поэтому не скупился – только на эфирное время на «Маяке» и телеканале «2х2» ушло около миллиона долларов, причем из России даже велось религиозное вещание на Японию. Где брались деньги? Гуру умудрялся продавать своим адептам даже воду, в которой мылся (передавая таким образом просветляющую энергию), не говоря уже о пузырьках со «своей» кровью по 8 тысяч долларов штука и о том, что, вступая в секту, адепты отказывались от своего имущества, по возможности переводя его в наличные и передавая Асахаре.