Текст книги "Дни богослужения Православной Кафолической Восточной Церкви: Пост. Пасха. Пятидесятница"

Триодь

«Зиждителю горних и дольних, Трисвятую убо песнь от Ангелов, трипеснец же и от человеков прими» – этими стихами начинается синаксарь на Триодь. Триодь, или Триодион, в переводе с греческого языка значит «трипеснец». Так называется книга, содержащая чин богослужения на восемнадцать недель, – десять недель до Пасхи и восемь по Пасхе. Именно в этот период времени за богослужением поются трехпесненные каноны и стихиры.

В IX веке Иосиф и Феодор Студиты собрали вместе все, что было написано до них, привели в надлежащий порядок, прибавив множество стихир и канонов собственного сочинения. Тогда образовался церковно-служебный молитвенник, заключающий в себе около ста шестидесяти служб, больших и малых, начинающихся с Недели мытаря и фарисея и оканчивающихся Великой субботой. Они же, вероятно, и дали своему сборнику название «Триодь», хотя Триодионы были известны еще на двести лет раньше Студитов.

Никифор Каллист, писатель XIV века, объясняя значение Триоди в синаксаре на Неделю о мытаре и фарисее, говорит: «В настоящий день с Богом начинаем Триодь, которую многие из святых и богоносных песнопевцев, отец наших, сложили прекрасно, как достойно движимые Святым Духом.

Первый из всех трипеенцы придумал великий песнопевец Косма Маюмский для великой и святой седмицы страстей Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. В этих песнях он воспел события Седмицы страстей и изложил наименование почти каждого дня этой седмицы в акростихах[89]89
  Акростих — стихотворение, составленное таким образом, что по первым буквам каждого его стиха можно прочесть целое изречение.


[Закрыть], думаю, во образ Святой Живоначальной Троицы и, вероятно, из подражания песни ангельской, как можно заключить из стихов на Триодь, которыми начинается эта глава. По примеру его и прочие отцы, особенно же святые Феодор и Иосиф Студиты, сочинили трехпесненные каноны для прочих недель Святой Четыредесятницы. Эти песни они передали сначала своей Студийской обители, а затем все более и более их распространяли и приспособляли.

Поскольку первый день недельный, как воскресный, и начинает и заключает собою седмицу, будучи первым, и восьмым, и конечным, то во второй день (понедельник) положили первую песнь канонов, а в третий (вторник) – вторую, в четвертый (в среду) – третью; в пятый (четверток) – четвертую; в шестой (пяток) – пятую, а в седьмой, то есть в субботу, шестую и седьмую, а сверх того и прочие две (восьмую и девятую), которые поются и во все прочие дни.

Триодь не собственно именуется, ибо не всегда имеет только трипеснцы, а предлагает также и полные каноны. Но я думаю, что имя Триодь взято в обширнейшем смысле – или от большого числа трипеснцев, или же от Великой Седмицы, на которую в первый раз составлены трипеснцы».

Содержание Триоди состоит в кратком воспоминании благодеяний Божиих, явленных в сотворении и спасении мира. Она показывает, что человек, Богом созданный для блаженства, завистью змия нарушил заповедь Божию, данную для научения его послушанию и преданности воле Божией, в чем заключается наше блаженство, и утратил свое блаженство. Отверженный Богом грешник водим был диаволом.

По неизреченной любви к падшему человеку Сын Божий снисшел на землю, сделался человеком и открыл ему Своим учением и примером новый путь к блаженству в вере в Бога, в смирении, посте, самоотвержении и других добродетелях и подвигах. Спаситель пострадал, умер, воскрес и вознесся на небо. По Вознесении Своем ниспослал Он Духа Святого на Своих учеников и апостолов. Руководимые Духом Божиим, они проповедали миру Спасителя Сыном Божиим и Богом совершенным и от всех концов земли призвали членов в Царство благодати и славы.

Таким образом, содержание Триоди вкратце объемлет времена от сотворения мира до искупления его ходатайством Сына Божия.

По неделям Четыредесятницы, заключающимся в Триоди, она разделяется на Великопостную и Цветную. Потому и все недели года можно разделить на три последовательности: первая – недели Великопостной Триоди, вторая – Цветной и третья – недели вне Триоди.

Недели Великопостной Триоди

Как Господь по Крещении Своем удалился в пустыню и там в уединении, посте и молитве провел сорок дней, так и Православная Церковь вскоре после праздника Крещения своим богослужением начинает приготовлять нас к подвигам Великого поста со времени последования Великопостной Триоди. Триодь Великопостная содержит седмицы от Недели мытаря и фарисея до Пасхи. Она всегда начинается за семьдесят дней до этого великого и светлого праздника. Но так как существует тридцать дней, в которые может праздноваться Пасха и на которые она попеременно приходится, то и начало Великопостной Триоди, завися от времени празднования Пасхи, бывает между 11 января и 15 февраля.

Сверх недель Великого поста Триодь Великопостная включает в себя и четыре предшествующие ему недели, назначенные Церковью для приготовления нас к подвигам Святой Четыредесятницы. В эти недели нам предлагаются священные воспоминания, руководствующие нас к истинному покаянию, и постепенно водворяется пощение, которое после сплошной, или первой приготовительной к Великому посту седмицы, на следующей начинается двумя постными днями и увеличивается на неделе сырной, или мясопустной.

Из приготовительных недель первая, то есть Неделя мытаря и фарисея, принадлежит кругу Триоди только воскресным днем, а прочие дни ее стоят вне Триоди, ибо она начинается и оканчивается воскресным днем. Следовательно, полных приготовительных к Четыредесятнице седмиц три. По словам святителя Симеона, епископа Солунского, они установлены в честь Святой Троицы.

Богослужение, приготовительное к Великому посту, берет свое начало в древние времена. Между творениями таких святых отцов IV и V века, как святители Амвросий Медиоланский, Василий Великий, Иоанн Златоуст, Прокл, Кирилл Александрийский и другие, есть беседы, которыми они приготовляли верующих к подвигам Святой Четыредесятницы.

Так, некогда святитель Василий Великий перед Святой Четыредесятницей учил: «Господь говорит: Когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры… А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое (Мф. 6, 16–17). Итак, согласно с сими наставлениями настроим дух наш и сретим наступающие дни не с мрачным лицом, но со светлым, как прилично святым»[90]90
  Василий Великий, свт. Слово о посте.


[Закрыть].

Святитель Иоанн Златоуст перед Четыредесятницей говорил: «Сегодня радостное у нас торжество и собрание славнее обыкновенного. Что же за причина этого? Это действие поста, и, как я знаю, поста еще не наступившего, но ожидаемого. Он привел нас в отеческий дом и он же возвратил сегодня в матернии объятия Церкви и небрежнейших. И если только ожидаемый пост возбудил в нас такое тщание, то какое благоговение произведет в нас, когда наступит?»[91]91
  22 беседы по случаю низвержения царских статуй. XIV, I.


[Закрыть]

Семидесятидневный период Великопостной Триоди, изображая Иисуса Христа среди пустыни в посте и молитве, в искушении от диавола, в искупительных подвигах страданий и смерти, представляет особенно состояние уничижения Господа и указует на наш греховный плен, от которого освобождаемся мы подвигами благочестия в продолжение семидесяти дней, подобно древнему Израилю, который некогда по прошествии семидесяти лет избавился от тяжкого рабства Вавилонского.

Потому Церковь в некоторые из приготовительных к Великому посту недель, подобно древнему Израилю, оплакивает духовный плен грешников 136-м псалмом: «На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом, внегда помятнути нам Сиона». И как Вавилонский плен исправил древнего Израиля от богопротивной наклонности к идолопоклонству, подвергшей его постыдному и тяжкому плену, так семидесятидневный период Великопостной Триоди очищает и приготовляет нас к торжеству духовного избавления от греха и смерти, доставленному нам Воскресением Спасителя из мертвых.

Недели приготовительные к Великому посту

Фарисейски кто живет, Церкви далече бывает.

Христос бо внутрь о смирении приемлемый[92]92
  Стихи, предваряющие синаксарь в Неделю о мытаре и фарисее.


[Закрыть].

Великопостная Триодь и приготовительные недели к Великому посту начинаются Неделей о мытаре и фарисее. Так первая приготовительная к Четыредесятнице неделя называется по евангельской притче о мытаре и фарисее, которая в эту неделю читается в Евангелии на литургии (Лк. 18, 10–14). Эта неделя посвящена Церковью назидательному для нас воспоминанию о мытаре и фарисее с древних времен. В творениях таких отцов Церкви IV и V века, как святители Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский, Астерий Амасийский, мы находим беседы на Неделю о мытаре и фарисее.

В слове святителя Иоанна Златоуста о мытаре и фарисее есть указание на церковный чин, по которому издревле порядок евангельских чтений начинается притчей о мытаре и фарисее.

О беседе Астерия, жившего в начале V века, писатели Церкви именно свидетельствуют, что она говорена была в Неделю о мытаре и фарисее.

ВIX веке святитель Георгий, митрополит Никомидийский, написал канон на Неделю мытаря и фарисея, и ныне поемый Церковью в эту неделю.

Фарисеи между иудеями составляли древнюю и знаменитую секту. Они хвалились знанием и исполнением устного закона, который, по их словам, дан был Моисею вместе с писаным. Отличались они также тщательным исполнением внешних обрядов и особенно крайним лицемерием: все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди (Мф. 23, 5), а потому многими были почитаемы добродетельными и праведниками, по видимой святости своей жизни отличающимися от прочих людей, – именно это и значит имя фарисей. Напротив, мытари, сборщики царских податей, делали много притеснений и неправд, а потому все почитали их грешникам и неправедными.

Как перед началом битвы обыкновенно вооружают и приготовляют воинов, возбуждая в них уердие и мужество, так Православная Церковь, приближаясь к Великому посту, приготовляет нас, своих духовных воинов, к наступающей духовной брани во дни Святой Четыредесятницы. Первым условием для добродетели считая покаяние и смирение, а главным источником греха и препятствием в добродетели гордость (ср.: Быт. 3, 5), Церковь в первую приготовительную к Великому посту неделю предлагает для нашего назидания притчу о мытаре и фарисее. Они оба молились Богу, но мытарь – смиренный сборщик податей – пошел оправданным в дом свой более, нежели фарисей, гордый законник (Лк. 18,14).

Примером фарисея и мытаря Церковь внушает готовящимся к подвигам поста, молитвы, покаяния и причащения, что не должно надмеваться и хвалиться исполнением закона и своей праведностью, но при исполнении закона следует являть смирение перед Богом и ближними. Молитва, пост и другие добродетели святы и спасительны, но превозносящийся ими омрачает их и не приобретает оправдания ими, потому что он любуется собой, пристрастно и несправедливо похищает похвалу своим трудам, произносить которую не составляет долг служащих и трудящихся, но это дело Бога и ближних, начальствующих над нами. Ибо не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь (2 Кор. 10, 18).

Кроме пристрастия и несправедливости, в превозношении заключается неведение и заблуждение. Кто любуется и хвалится своими делами, тот не ведает или забывает, что мы своими силами без помощи Божией не можем исполнить всего закона и, следовательно, сделаться правыми пред Богом и что самое исполнение есть не заслуга, а только наш долг (см.: Лк. 17,10). Так гордость слагается из пристрастия к себе, неведения и заблуждения.

Но благословенным и благонадежным оружием против фарисейской гордости служит мытарево смирение, или смиренномудрие, ничего высокого не усвоящее своим силам и подвигам. Такое смирение есть основание христианского благочестия и оправдания нашего пред Богом, потому что первый грех произошел от горделивого желания быть как боги, знающие добро и зло (Быт. 3, 5). Желая возвыситься, человек пал. Чтобы восстать, необходимо смириться и принять помощь, подаваемую Богом (2 Кор. 12, 9).

Если безгрешный и совершеннейший первенец человечества пал превозношением – сколь же опасно и не свойственно возноситься падшему! Богатый обеднел из-за превозношения – насколько же бедному нужно смиряться, чтобы покрыть свои недостатки! Что гордится земля и пепел? (Сир. 10, 9). Для истинных подвигов христианского благочестия необходимо соединять с наружными добрыми делами фарисея внутреннее смирение мытаря – дела первого со смиренномудрием второго.

Чтением Апостола в Неделю о мытаре и фарисее (2 Тим. 3,10–15) Церковь учит нас терпению, которое особенно прилично подвижникам.

Сообразно цели приготовления нашего к смиренным подвигам поста и покаяния, Церковь в Неделю о мытаре и фарисее начинает петь трогательные и поучительные песни «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче»; «На спасения стези настави мя, Богородице, студными бо окалях душу грехми и в лености все житие мое иждих» и «Множества содеянных мною лютых помышляя, окаянный, трепещу страшнаго дне суднаго».

Блудник аще кто есть яко аз, дерзай, гряди,

Божиих бо щедрот всем отверзеся дверь[93]93
  Стихи, предваряющие синаксарь в Неделю о блудном сыне.


[Закрыть].

Обличив гордость и возвысив смирение, Церковь в следующую приготовительную к Святой Четыредесятнице неделю призывает нас к покаянию изображением неизреченного милосердия Божия ко всем грешникам, которые с искренним раскаянием обращаются к Богу. Это беспредельное милосердие Божие Церковь представляет чтением на литургии евангельской притчи о блудном сыне (Лк. 15, 11–32), по имени которого называет и самую неделю.

Установление Недели о блудном сыне относится к древним временам христианства. Кроме Церковного Устава, о ее древности свидетельствуют отцы и писатели Церкви IV и V века, говорившие беседы в эту неделю. Среди них святитель Иоанн Златоуст, блаженный Августин и святитель Астерий, епископ Амасийский. В VIII веке святой Иосиф Студит написал канон на Неделю о блудном, и ныне поемый Церковью в эту неделю.

Притчей о блудном сыне Церковь изображает призывание грешных, образ покаяния и величие милосердия Божия. В этой притче Господь по Своей благости и милосердию для предохранения нас от зла и неразлучных с ним бедствий ясно открыл нам, что источник жизни святой, достойной и блаженной заключается только в благодатном союзе с Богом.

Блудный сын, получивший от отца должную часть имения и в дальней стране расточивший свое наследие, изображает грешников (см.: Лк. 15,1–2), которые, удаляясь от Отца Небесного, тратят дары природы, общества и благодати и с этой тратой неминуемо истощают и теряют все блага жизни мирной, достойной и полезной. Сын, удалившись от отца, безбоязненно начинает жить блудно.

Однако блага и радости жизни в удалении от Бога постепенно оскудевают; за обилием следуют обнищание, голод, унижение и духовная смерть. Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему (Лк. 15,14–16).

Нищета, голод и унижение – все эти лишения и меры небесного правосудия и милосердия, наказующего и исправляющего нас (см.: Евр. 12, 5-11), сокрушили и смирили блудного, нищего, голодного, униженного и погибавшего. Он пришел в себя, почувствовал крайнюю степень своего заблуждения и решился возвратиться из страны дальней и греховной.

При первой мысли заблудшего и духовно мертвого обратиться к отцу с раскаянием надежда и радость загораются в сердце его. Он идет к отцу, и с приближением к отеческому дому – к Церкви – надежда и радость его, эти первые блага жизни, становятся обильнее и ощутительнее. Благодать Божия предваряет кающегося, умиряет и обогащает новыми дарами. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его (Лк. 15,20). Кающийся и оживающий облекается в лучшую одежду и получает перстень на руку его и обувь на ноги (Лк. 15, 22).

Полнота благодатного умиления и радости по поводу совершенного обращения грешника к Богу запечатлевается вечным блаженным единением с Господом. Приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться. Были слышны пение и ликование (Лк. 15,23–25). Так… бывает радость у Ангелов Божиих и об одном грешнике кающемся (Лк. 15, 10).

Но тому, кто, подобно старшему сыну милосердного отца, действительно никогда не преступал приказания Божия (Лк. 15, 29), внутренно не превозносится постоянством своего служения Богу и не считает ближних своих недостойными помилования Божия, когда они с раскаянием обращаются к Богу, – тому Отец Небесный по Своему неизреченному милосердию обещает еще высшую всегдашнюю радость в неизреченном единении с Собой: Сын мой! ты всегда со мною, и веемое твое (Лк. 15, 31).

Примером покаявшегося блудного сына Церковь внушает, что никто не должен отчаиваться в помиловании и спасении: Близок Господь к сокрушенным сердцем и смиренных духом спасет (Пс. 33, 9), а примером старшего сына внушает не превозноситься своими делами. Так и вы, когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать (Лк. 17,10). Итак, кто согрешил, да не умедлит покаяться и исправиться, а кому Бог помог сохранить себя от греха, да не превозносится.

Указуя же на причины гибельного удаления от Бога и предохраняя нас от такого заблуждения, Церковь словами апостола Павла, читаемыми в Неделю о блудном (1 Кор. 6, 12–20), внушает, что все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною (1 Кор. 6, 12). Итак, блудный сын был рабом своих страстей, пребывал в рабской зависимости от своих чувственных порочных наклонностей вместо того, чтобы эти наклонности иметь во власти своего разума и веры. Будучи рабом своих страстей, он соделал члены тела своего членами блудницы (1 Кор. 6, 15).

Егда судяй земли, Судие всех, сядеши:

Приидите, онаго гласа достойна и мене у суди[94]94
  Стихи, предваряющие синаксарь на Неделю мясопустную.


[Закрыть].

Третья приготовительная к Святой Четыредесятнице неделя называется мясопустной, потому что ею оканчивается мясоядение перед Четыредесятницей. По двум же дням поста, в среду и пятницу (чем она отличается от предыдущей сплошной недели и от последующей сырной), в просторечии называется пестрой.

Начиная Святую Четыредесятницу воспоминанием о грехопадении прародителей, не воздержавшихся от снедей запрещенного древа, и этим воспоминанием приблизившись к началу мира, Православная Церковь в Неделю мясопустную, как бы при конце дней и мира, напоминает нам литургийным Евангелием этой недели (Мф. 25,31–46) о будущем Страшном всеобщем Суде над живыми и мертвыми.

Об этом Церковь преднапоминает верующим в Мясопустную неделю с древних времен. В IV веке святитель Иоанн Златоуст говорил в эту неделю поучение. Беседуя о Втором Пришествии Христовом, святитель объяснял своим слушателям, что об этом он говорит потому, что было читано сегодня Евангелие о Втором Пришествии Христовом. В VIII веке преподобный Феодор Студит написал канон на Неделю мясопустную, и ныне поемый в этот день.

Напоминанием о последнем неподкупном и Страшном Суде Православная Церковь, изображая ужасные следствия беззаконной жизни, устрашает и побуждает всех нас к покаянию и указывает на милосердие к бедным как на средство помилования от вечного осуждения на Страшном Суде за грехи, внушая, что никто не должен чрезмерно надеяться на великое милосердие Божие, о котором говорилось в Неделю о блудном. Потому что милосердный Господь есть и Праведный Судия, имеющий воздать каждому по делам, и что покаяние и благочестие наше должны непременно сопровождаться благотворением ближним.

Ведь Господь произнесет Свой последний Суд преимущественно по делам милосердия, и притом возможным для всех, не упоминая о других высших добродетелях, не одинаково доступных для каждого. Из нас никто не скажет, что он не мог алчущего напитать, жаждущего напоить, посетить больного и узника и так далее. Но, творя дела телесной милости, позаботимся особенно о делах милости духовных, которыми тело и душа ближних облегчаются.

Побуждая и располагая нас к посту и покаянию изображением будущего Страшного Суда, Церковь в Неделю мясопустную приготовляет нас к приближающемуся пощению сокращением пищи в том числе и страха ради судного, ибо прародители за невоздержание изгнаны были из рая и подверглись осуждению.

Словами Апостола, читаемыми в Неделю мясопустную (1 Кор. 8, 8-13), Церковь внушает нам, чтобы наше невоздержание не послужило преткновением для немощных совестью, и, следовательно, самое воздержание наше было для ближних делом человеколюбия, к которым располагает нас Евангелие в Неделю мясопустную.